Текст книги "Седьмое небо"

Автор книги: Луанна Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Почему ты всегда принижаешь его? – заволновался Майк.

– Майк, пожалуйста… – быстро перебила она.

Вдруг Снежинка вскрикнула и, подпрыгивая на лыжах, указала палкой в сторону моря. Не удержавшись на ногах, девочка плюхнулась в снег, но продолжала показывать вдаль. Сара увидела широкий темный залив. Его глубокая синева отливала серым, подобно полированной стали, не было ни волн, ни белых барашков. Шторм кончился, и залив был величаво спокоен. Это величие не могло нарушить легкое дуновение ветра. Единственное, что привлекло внимание Снежинки, были большие, концентрические круга, словно от подводного землетрясения.

Сара и Майк обменялись понимающими взглядами. Как старожилы Мэна, они прекрасно знали, что происходит. Кит выскочил из воды во второй раз и теперь был ясно виден. Его гладкое гигантское тело поднялось, воды расступились и обрушились с громким всплеском.

– Вот это да! – ахнула Снежинка.

Майк рванулся вперед, чтобы помочь ей подняться. Ухватившись за его руку, она случайно притянула его к себе. Удивленный, Майк не мог двинуться с места.

– Что это? – спросила девочка.

– Кит, – ответил Майк.

– Это горбач, – пояснил Уилл, широко улыбаясь. – Мы часто видели их, когда пересекали Северную Атлантику.

– Откуда ты знаешь? – спросила Снежинка. – Папа, откуда ты знаешь, что это именно горбач?

– У них белые полосы на плавниках, – пояснил Майк. – Длинные белые полосы.

– Верно, – подтвердил Уилл.

– Крылья ангела! – воскликнула Снежинка. – Вот почему они так мне нравятся.

– Крылья ангела, – повторила Сара, стараясь дышать спокойно. Крылья ангела. Она стояла, пораженная тем, как сильно она любит этих троих людей, которые смотрят на море, пытаясь увидеть еще раз исчезнувшего кита.

– Отец ставил здесь свои ловушки, – сказал Майк, обращаясь ко всем и указывая на залив.

– Ловушки на лобстеров? – уточнил Уилл.

Майк молча кивнул. Он смотрел на тот участок моря, где когда-то были буи его отца. Майк никогда их не видел – по-видимому, кто-то рассказал ему об этом.

– Ловцы лобстеров на Лосином острове выходят только зимой, – сказал Майк.

– Они, должно быть, крепкие ребята, – заметил Уилл.

Резко повернувшись, Майк пристально взглянул на Уилла. В словах морского летчика ему послышался сарказм. Но лицо Уилла было таким открытым и доброжелательным, что Майк закусил губу и отвернулся. Сара не могла не заметить, как Уилл добр к ее сыну. Ее горло перехватило от волнения, и она снова спросила себя: в чем дело?

– В Мэне самые лучшие ловцы лобстеров, – с гордостью заключил Майк.

На вершине Большого южного мыса они повернули в глубь острова. Уилл и Сара держались сзади, позволив детям выбирать путь по своему усмотрению. Вскоре они скрылись за деревьями. Снега здесь намело поменьше, но он все равно покрывал землю на добрых четыре дюйма. Глубокие следы от снегоступов и непрерывная линия лыжни шли рядом, Уилл двигался медленнее, чем мог. Он видел, что Сара устала.

– Хотите передохнуть? – поинтересовался он.

Она покачала головой. Ее щеки порозовели, глаза светились. Она выглядела замечательно в черных рейтузах, красном толстом свитере с узором из снежинок, черном кашемировом шарфе вокруг шеи и с черной банданой на голове. Ее глаза стали большими и темными.

– Я чувствую себя прекрасно, – ответила она.

– Я тоже, – улыбнулся Уилл. Он остановился, дав ей возможность отдышаться.

Она кивнула в ту сторону, куда ушли дети.

– Вы с моим сыном, кажется, заключили перемирие? – спросила она. – Спасибо за то, что вы сказали о ловцах лобстеров в Мэне.

– Я на самом деле так думаю.

– Он в прошлый вечер был немного не в себе.

– Он вас защищает, это понятно.

– Извините.

– Не за что извиняться. – Он не хотел, чтобы она беспокоилась. Вызывающее поведение семнадцатилетнего подростка мало его трогало, и он не сомневался, что со временем все войдет в норму. Сейчас его занимала только Сара и то, как болезненно она отнеслась к выходке сына. Он был рад, что дети ушли вперед. Что-то зарождалось между ними, и он хотел побыть с Сарой наедине.

Они продолжали идти вперед. Сначала они слышали голоса детей, но через несколько минут их окружила дневная тишина. От сильного запаха сосновой хвои кружилась голова. Когда они подошли к поваленному дереву, Уилл, не спрашивая, смахнул с него снег, и они сели.

Сара размотала шарф. Она закрыла глаза, и легкое белое облачко слетело с ее губ. На бледном лице четко выделялись темные ресницы. В лесу стояла мертвая тишина. Уилл посмотрел на Сару.

– У вас всегда так получается, что стоит вам появиться, и как по мановению волшебной палочки киты и орлы являются приветствовать вас? – спросил он.

– Нет, – рассмеялась она, – это только в вашу честь.

Взяв ее лыжные палки, Уилл положил их рядом с деревом. Казалось, она хотела улыбнуться, догадываясь, что он собирается сделать, что было само по себе странно, потому что и сам Уилл этого не знал.

Он обнял ее за плечи и поцеловал в губы. Она чувствовала себя маленькой, совсем ребенком, но ее ответное объятие было сильным. Он ощущал, как бьется ее сердце под толстым свитером. Ее губы были холодными, но поцелуй горячим. И в нем вспыхнуло такое сильное желание, какого он не испытывал никогда в жизни. Ее ресницы задрожали, коснувшись его холодной щеки, и он открыл глаза.

Они улыбнулись друг другу, чуть отстранившись, но не размыкая объятий.

– Орлы и киты – это ничто, – проговорил он, – по сравнению с вами.

– Это был вовсе не кит, а ангел, как сказала ваша дочь.

– Вы так думаете?

– Да.

Он поцеловал ее снова, осторожно прижимая к себе ее голову. Его пальцы нащупали шрам под ее волосами, длинный и жесткий. Сердце у него упало, но она успокоила его – не уклонилась, не убрала голову. Сара Толбот ничего от него не скрывала. Она целовала его со всем пылом своей души, позволяя ему знать о себе все. Уилл ласкал ее, прижимая к себе.

– Это очень интересно, – сказала она через минуту.

– Что?

Она взяла его лицо в свои ладони, глядя прямо ему в глаза. Ее тон был шутливым, но глаза оставались серьезными. Уилл смотрел на нее, слушая, что она говорит.

– Они все спрашивали меня, кто вы и почему вы здесь со мной, и я всем честно отвечала, что вы просто летчик. И еще мой друг.

– Действительно друг, – согласился Уилл, убирая серебристо-белый завиток под бандану на ее голове. – Но, Сара… – сказал Уилл.

– Больше, чем друг? – спросила она.

– А вы так не думаете?

Когда происходит что-то правильное, все обретает смысл. Обнимая Сару, Уилл знал, что с этого дня не сможет жить, как прежде. Все эти годы потрясение после смерти Фреда разрывало его душу на части и он продолжал жить словно по инерции, пытаясь найти объяснение случившемуся и не находя его. И теперь он понял, что то, что происходит с ним сейчас, дело рук Божьих. Сара ниспослана ему, чтобы он смог унять собственную боль, почувствовав боль другого…

Они смотрели друг другу в глаза, их лица разделяло несколько дюймов. Возможно, десять… Снег посыпался с дерева, и они разом подняли головы. Снежная сова задела за ветвь, мышкуя за полевкой. Мышка исчезла. Уилл видел, как Сара наблюдает за совой, и знал: они оба будут помнить этот день до конца жизни.

И вдруг пронзительный крик взорвал тишину.

Снежинка, это был ее голос. Она звала на помощь. Уилл побежал, а Сара, изо всех сил отталкиваясь палками, спешила за ним туда, откуда доносился крик.

Глава 12

Дети ушли вперед на четверть мили. Уилл шел по их следам, в его ушах эхом отдавался крик дочери. Сара спешила сзади, едва держась на ногах. Они вышли из леса на открытое место на берегу залива. Снежинка стояла одна на краю большого темного круга, занесенного снегом, как и все кругом. Уилл догадался, что это пруд.

– Майк провалился под лед! – рыдала Снежинка.

– Нет… – выдохнула Сара.

Уилл расстегнул ремешки снегоступов и даже не подошел к дочери. Она билась в истерике. Слезы катились по ее щекам, глаза в панике бегали по сторонам. Она с ужасом смотрела на Сару.

– Я говорила ему, чтобы он туда не ходил. Я говорила ему…

Сара схватила ее за руку.

– Когда? Сколько времени прошло? – спросила она.

Уилл не слышал ответа. Развязав шнурки, он сбросил ботинки. Снял парку и швырнул ее на снег, нацеливаясь взглядом на дыру во льду. На флоте его обучали спасению людей из подо льда. Он знал о цепочке держащихся за руки людей, из которых последний должен ухватиться за крепкое дерево. Он понимал опасность переохлаждения и риск погружения в ледяную воду.

Тренировки приучили его быстро соображать, но сейчас единственная мысль была о Майке Толботе. Сбросив тяжелый свитер, оставшись в джинсах и футболке для защиты от холодной воды, командир эскадрильи Уильям Берк, пловец-спасатель флота Соединенных Штатов, нырнул в черную полынью.

* * *

В течение десяти секунд Майку это казалось забавным. Стараясь порисоваться, он расчищал лед, чтобы Снежинка могла пройти на лыжах, и провалился в пруд. Он ожидал, что пруд промерз до дна. И никак не думал, что он окажется таким глубоким и над его головой будет столько воды. Он погружался и погружался в темную пучину.

Вода была невероятно холодной. В какой-то миг Майку показалось, что сердце у него остановилось, но потом оно забилось снова. Он чувствовал, как оно пыхтело в его груди, словно ржавый старый мотор. Опустившись на дно, он старался всплыть наверх, отчаянно двигая руками, но его попытки ни к чему не привели. Одежда и снегоступы тянули его вниз, как якорь. Он вдруг стал невероятно тяжелым. Переставляя ноги по скользкому дну, он пытался пробраться к краю пруда.

Было действительно забавно ходить по дну пруда на снегоступах. Он пытался себе представить Снежинку. Но следующие десять секунд по-настоящему испугали его: было темно, как в пещере, вода была холодная, как лед, а легкие были готовы разорваться. Десять секунд, одиннадцать, двенадцать…

Майк Толбот приготовился умереть.

Безмолвие стояло вокруг. Всплеск воды эхом отозвался в воздухе, и снова все стихло. Он исчез в пруду. Сара металась по краю проруби взад и вперед, не в состоянии стоять на месте.

– Сколько времени прошло, Снежинка?

– Минута, Сара. Примерно минута.

Сара старалась проверить лед на прочность. Лед ее держал. Она подошла еще ближе. Лед треснул, и она отступила.

– Ветка, – крикнула Снежинка. – Надо найти ветку потолще, чтобы они смогли ухватиться.

В снегопад много деревьев поломало, и ветки валялись повсюду. Сара и Снежинка бросились к ближайшей груде валежника. Сара ухватилась за длинную дубовую ветвь, и они подтащили ее к пруду.

– Что теперь? – крикнула девочка. – Что мы должны делать?

Сара не знала. Ее руки и ноги двигались сами собой, желание спасти сына и Уилла заставляло ее действовать. Она ходила по льду, сделала один шаг, другой. Лед затрещал, и она повернула назад.

– Давай ее сюда.

Снежинка подвинула ветку к ней поближе.

– Еще! Скорее! – командовала Сара.

– Сейчас, – сказала Снежинка. Она толкнула ветвь сильнее, ударив Сару по ногам. Когда Сара перепрыгнула через нее, лед треснул. Звук был громким, как от рвущейся материи, Сара оказалась по колено в воде и услышала крик ужаса, ее собственный крик.

– О, простите, простите! – причитала Снежинка.

Упав на землю, Сара обезумела от боли и ужаса, воля покинула ее. Она готова была впасть в истерику, рвать на себе волосы, царапать лицо… Снежинка крепко обхватила ее руками. Сара почувствовала, как дрожит девочка, и нашла в себе силы погладить ее по спине.

– Шш… – прошептала она.

Они вцепились друг в друга, глядя на страшную дыру во льду. Изо рта у них шел пар, и перед мысленным взором, сменяя друг друга, проносились картины: Фред падает за борт, Майк проваливается в пруд, отец ныряет в ледяную воду, чтобы спасти его. Сара крепко обнимала девочку, дрожа всем телом. Колени у Снежинки ослабели, она еле держалась на ногах.

– Ты умеешь молиться, девочка? Помолись, прошу тебя.

– Сара, помоги мне! – рыдала Снежинка.

– Молись, – шептала Сара.

– Мне слишком больно, – плакала Снежинка. – Я не знаю, что сказать.

– Нет, ты знаешь, знаешь! – твердила Сара, вцепившись в ее плечи. – Тебе просто кажется, что ты не знаешь.

Сара смотрела на черную дыру, словно было достаточно одного ее взгляда, чтобы вытащить сына и Уилла из воды. Ей казалось, что ее мать стоит рядом с ней. Она пришла сюда, чтобы спасти мужчин, которым еще рано покидать этот мир.

– Пожалуйста, молись, пожалуйста!

– О, Фредди…

Сколько может выдержать человек под водой при такой низкой температуре? На сколько хватит этих двоих? Сара не знала, но никакая сила не могла ее убедить, что все напрасно. Прижимая к себе Снежинку и стараясь ее успокоить, она на самом деле поддерживала себя, черпая у нее стойкость молодости.

Сара закрыла глаза. Уилл спасет ее сына. Она вспомнила свой рождественский поход по магазинам. Это было в Бостоне. Майку было шесть лет, и такая толчея была тогда на улицах, что они еле продирались сквозь толпу. Ей хотелось показать сынишке Санта-Клауса, и она крепко сжимала руку мальчика, чтобы их не разлучили. И все-таки толпа разделила их. Сара слышала крик Майка, а потом его голосок затих. Ее рука еще хранила его тепло, но его не было рядом. Ее охватил дикий ужас, ей казалось, что она больше никогда не увидит сына.

– Майк! – тихо позвала она, как когда-то.

– Сара, он не слышит под водой, – всхлипнула девочка.

– Майк! – громче крикнула Сара. – Майк!

«Верни мне его, – молилась Сара в то Рождество на оживленной улице Бостона. – Верни мне мое дитя, и я обещаю, что ни о чем никогда больше не попрошу тебя».

Но, конечно, она просила. Просила о многих вещах, с тех пор как… Она просила любви, успеха в делах, свободного места на парковке, возможности поспать лишний часок, жизни для самой себя…

Закрыв глаза, она думала об опухоли в голове. Когда она заболела, то реально ощущала свою болезнь, чувствовала, как, заняв пространство в ее черепе, опухоль давит на нерв, вызывая припадки. Она молила Господа дать ей жизнь. И Господь сделал это. О, он был так щедр к ней, почему бы ему не помочь ей еще раз? Стоя на краю пруда, Сара прекрасно знала: если Уилл спасет Майка, ей придется за это заплатить.

Сара не задумываясь пожертвовала бы своей жизнью ради сына.

Она знала: Майк вернулся к ней тогда в Бостоне, и он вернется к ней сейчас. Она глубоко вздохнула и посмотрела на гладкий лед пруда. Да, он вернется, Бог не возьмет к себе ее дитя.

Девочка рыдала, дрожа в ее руках.

– Все хорошо, Снежинка, – шептала Сара.

– Нет, – рыдала Снежинка, – слишком долго их нет.

– Жди, – сказала Сара, чувствуя в себе больше оптимизма, чем когда-либо. Она была полна надежды и готова ко всему, что принесет ей жизнь.

Черная гладь воды всколыхнулась и раздвинулась. С шумом глотая воздух широко раскрытыми ртами, люди дышали громче, чем киты. Сначала показалась одна голова, потом другая. Уилл тащил Майка на буксире, он пробирался к берегу, ломая лед ударами кулака.

– Папа! – закричала Снежинка. – О, папа…

Промокшие насквозь, так что вода стекала с них ручейками, а волосы уже заледенели, Уилл и Майк выбрались на снег. Майк жадно дышал, Уилл оттащил его подальше от берега, пока Снежинка пыталась снять снегоступы с ног парня.

– Я его спас, – сказал Уилл, глядя в глаза Сары, его щеки блестели от льда, а может, от слез.

Сара наклонилась и поцеловала сначала сына, а потом Уилла. Их губы посинели от холода. В их лицах не было ни кровинки. Она прижималась щекой к их ледяным щекам, уже не испытывая страха. Теперь с ними все будет хорошо.

– Я спас его для тебя, – снова сказал Уилл, не скрывая слез.

– Я знаю, – сказала Сара с потеплевшими от нежности глазами. Она чувствовала бесконечную благодарность и что-то еще, что скорее всего было любовью. – Я никогда это не забуду.

Когда они вернулись домой, Бесс приготовила горячий шоколад, а Джордж притащил тяжелые шерстяные одеяла, которые хранились в сундуке в кладовке. Он бросил их на кухне, где у камина лежал Майк. Снежинка сидела у него в ногах.

– Мы должны отправить его в больницу, – сказала Сара.

– В какую еще больницу? – нахмурился Джордж.

– На материк.

– Переохлаждение не пустяк, – поддержала Бесс, ее голос дрожал от страха.

– Переправа на пароме на холоде только навредит ему, – возражал старик.

Сара сидела рядом с Майком, растирая его окоченевшие пальцы. Уилл стоял возле нее, хотя он сам еще не отогрелся после ледяной купели. Он не ложился, не хотел оставлять ее. Почти всю дорогу домой они несли Майка на руках. Уилл рассказал Саре, что Майк был без сознания, когда он его нашел. Пока Уилл тащил его на поверхность, Майк размахивал руками, взбалтывая воду пруда и заехал ему в глаз, не отдавая себе отчета в происходящем.

– Я сам отвезу его, – сказал Уилл, стараясь унять стук зубов.

– Вздор! – отмахнулся Джордж, бросая ему одеяло. – Куда ты полетишь? Единственное, что тебе сейчас нужно, – это высушиться и согреться.

– Но только не под этими старыми одеялами, – возмутилась Бесс. – Дай им новые…

– Замолкни, Бесс, – проворчал старик, укрывая Майка и подтыкая под него одеяло. – Пуховики слишком легкие. А сейчас им нужны большие и тяжелые, чтобы держать тепло и чтобы оно дошло до костей. Вот так-то, парень. Как тебе сейчас?

– Хорошо, дед, – с трудом выговорил Майк. Он встретился глазами с дедом, и взгляды, которыми они обменялись, ударили Сару в самое сердце. Они были полны любви и доверия – так мальчик мог бы смотреть на своего отца.

– Милый, – позвала Сара, стараясь поймать такой же взгляд сына. – Милый, слава Богу, ты дома. Я была так…

– Мама… – прервал ее Майк, качая головой. – Все хорошо, правда?

– Дайте парню согреться, – проворчал дед мягче, чем обычно. – Почему бы тебе, Сара, не поухаживать за Уиллом? Он тоже заслужил, чтобы…

– Нет, я… – начала Сара, но не смогла закончить фразу.

Она почувствовала руки Уилла на своих плечах. Его пальцы были такие холодные, что она ощущала это даже через свитер. Притянув ее поближе, он поднял ее на ноги. Она пыталась смотреть на него с благодарностью, ведь он спас ее сына, но в глубине души чувствовала полное отчаяние. Сейчас, когда Майк только что вернулся к ним после ужасного происшествия, он обращался больше к деду, чем к ней.

– С ним все будет хорошо, – успокаивал Уилл.

– Спасибо, – сказала Сара. – Я думаю… Спасибо.

– Пожалуйста, – улыбнулся Уилл.

– У тебя совершенно синие губы, – сказала она.

Он кивнул, и дрожь пробежала по его телу.

Сара потянулась к одеялу, которое лежало наверху. Привстав на цыпочки, она обернула плечи Уилла легким пуховым одеялом поверх того, что набросил на него ее отец. Уилл улыбался и счастливо кивал. Сара взяла еще одно одеяло и накинула его поверх других.

– Так лучше? – спросила она.

– Прекрасно, – отвечал Уилл.

– Еще?

Он помотал головой. Волосы у него оттаяли, но были все еще мокрыми. Сара пошла в кладовку, вернулась с полотенцем, и стала вытирать ему голову. Она стояла очень близко к нему, почти вплотную, и их тела касались друг друга. Вытерев ему волосы, она посмотрела Уиллу прямо в глаза.

– Ну, здравствуй, – тихо сказал он.

– Здравствуй, Уилл, – ответила она.

Все это происходило в десяти шагах от других членов семьи. Ее отец, Снежинка, тетя Бесс хлопотали вокруг Майка, они щупали его лоб, заглядывали в глаза, растирали его руки и ноги. Сара оглянулась, но Уилл подвинулся еще ближе и взял ее за руки. Она выронила полотенце.

– У тебя синяк под глазом, – прошептала она.

– Тебе следует присмотреть себе другого парня, – усмехнулся он.

Сара попыталась рассмеяться, но Уилл сильнее сжал ее руки. Она подошла к нему еще ближе. Теперь она чувствовала его теплое дыхание у себя на лбу. Она посмотрела прямо ему в глаза. Вся семья была на ногах, но у нее было такое чувство, словно они одни не только в доме, но и в целом мире. Уилл бросился в ледяную воду ради ее сына, но сейчас Сара чувствовала, что спасать надо ее. Она слышала, как пошутил ее отец и как Майк рассмеялся в ответ. Ее глаза наполнились слезами.

Уилл не говорил ничего. Он отпустил ее руки и обнял ее. Шерстяное одеяло кололо ей щеку. Это было грубое одеяло, которое обычно брали на пикники или клали на дно лодки, когда хотели полюбоваться звездами. Сколько раз она лежала на них с Майком, когда он был маленький?

Воспоминания были сладостными и такими яркими, что у нее опять увлажнились глаза. Уилл крепко обнимал ее, позволяя тихо всхлипывать в его руках, пока она вспоминала своего маленького сына, которого чуть было не потеряла. Она слышала его голос, слышала, как он говорит с другими, и плакала еще сильнее. Голос Майка был спокойным и уверенным, как у взрослого. Но это не помогло ей, напротив, она зарыдала еще безутешнее, уверенная, что его вовсе не беспокоит, здесь она или нет.

Когда опасность миновала, они перенесли Майка наверх. Уилл командовал, убеждая всех, что у него большой медицинский опыт, так как ему приходилось иметь дело с подобными случаями. С мальчиком все будет хорошо. Бесс наконец получила задание убрать старые шерстяные одеяла и, когда мужчин уложили в постели, укрыла их до носа новыми пуховиками, что было необходимо Уиллу, который лежал на спине, а сильная дрожь сотрясала его большое тело.

– Папа, ты выглядишь ужасно, – вздохнула Снежинка.

– Нет, – ответил он.

– Но ты весь дрожишь. – Она тревожно нахмурилась.

– Это потому, что идет тепло, – сказал он, чувствуя, как еще одна волна дрожи пробегает по его телу.

– Ты ничего не отморозил? – испуганно допытывалась Снежинка.

Он покачал головой, не в силах говорить.

– А Майк?

– Нет, – он снова покачал головой, – мы были под водой менее трех минут. Температура у нас придет в норму, и все будет о'кей. Почему бы тебе не пойти к нему?

Снежинка колебалась.

Уилл чувствовал себя виноватым за то, что выпроваживал дочь, но Сара стояла в дверях как раз позади нее. Она улыбалась ему как никогда прежде.

– Почему ты ушла от Майка? – спросила Сара, проходя мимо. – Я знаю, он хочет тебя видеть.

Снежинка подняла виноватые глаза:

– Сара, вы меня простили?

– За что?

– За то, что я притащила Майка на пруд. За то, что мне ничто не угрожало, пока он тонул. За глупую идею насчет ветки… Я такая, такая…

Сара покачала головой.

– То, что случилось с Майком, не имеет к тебе никакого отношения, – заверила она. – А твоя идея была вовсе не глупой.

Казалось, ее слова не убедили Снежинку, и Уилл подумал, что дочка постоянно думает о погибшем брате.

– Иди к нему, – сказала Сара. Поцеловав отца, Снежинка взглянула на дверь и вдруг поцеловала Сару. Затем она послушно вышла.

– Вот как… – протянула Сара. – Это очень приятно.

Уилл ждал, когда утихнет очередная волна дрожи.

– Что? – не понял он.

– Этот поцелуй.

Он лежал под грудой одеял, голый по пояс, и думал о том, как бы ему поцеловать Сару. Ни о чем другом он думать не мог, только о том, как бы прижать ее покрепче и целовать, целовать всю ночь напролет.

– Я бог знает что должна придумать, чтобы добиться поцелуя от Майка. Сколько ни пыталась, никак не получается. Извини, я внизу не сдержалась.

– К чему извинения… – отмахнулся он.

– Я плакала как ненормальная, – возразила она. – Вспоминая, как счастлива я была. И есть. Ты понимаешь.

– Понимаю, – сказал он, потянувшись к ее руке.

– Я говорю о том, что ты спас его. Для меня нет большего счастья!

Он улыбнулся, поглаживая ее руку.

– Тебе когда-нибудь раньше приходилось это делать? – спросила она. – Нырять в холодную воду?

– Бывало, – уклончиво ответил он.

– Это было невероятно, – сказала Сара, целуя каждый его палец. – Ты мой герой.

– Ну вот еще… Какой я герой, – смутился он.

– Что бы ты ни сказал, не имеет значения.

– Я старый морской волк, – усмехнулся Уилл. – И потом, у меня просто не было выбора. – Но про себя он подумал: «Слава Богу, на этот раз все прошло благополучно».

Вытащив Майка на поверхность пруда, он не сомневался, что тот жив. Парень пустил в ход зубы и ногти, отбивался, как на боксерском ринге. Отчаянное сопротивление свойственно утопающим. Когда Уилл вытащил Майка на берег, его сердце переполняла боль за Фреда. Лежа в теплой мягкой постели, он закрывал глаза, и перед ним возникал образ сына.

Сара тихо дышала в его руках, ее горячее дыхание согревало ему пальцы. И Уиллу на мгновение показалось, что это ее он спас. Всего несколько часов назад он присел на поваленное дерево и поцеловал ее и она поцеловала его в ответ. Его тело изнывало от боли, стараясь прийти в норму, сердце лихорадочно стучало, отогревая замерзшие члены. Уилл Берк был убежден, что его сердце всегда работало как часы. Но так, как сейчас, оно не стучало никогда.

– Я чувствую себя ребенком, – прошептала Сара, и ее глаза снова заблестели от слез.

– Почему?

Она раздраженно утерла слезы.

– Потому что снова плачу.

– Это хорошо, – успокоил он.

– Он не хочет, чтобы я была рядом, – всхлипнула Сара. – Дед рассказывал ему о китах. Майк слушал так, будто ему до всего другого нет дела…

– Не волнуйся, Сара.

– Он даже забыл о моем присутствии. Я мерила ему температуру, а он даже не взглянул на меня.

– Юноши терпеть не могут, когда матери меряют им температуру.

– Но деда он слушает так, точно это какая-то удивительная история, которую он никогда прежде не слышал.

– О китах?

– Ну да, о том горбаче, которого мы видели, – возмущалась Сара. – Мой отец знает множество баек обо всем, что касается фауны острова. Старик и море! – Она презрительно шмыгнула носом.

– И ты послала Снежинку, чтобы выпроводить деда из комнаты Майка? – допытывался Уилл.

– Нет. – Сара улыбнулась сквозь слезы. – Я просто знаю, что Майку будет приятно ее видеть. Он все время поглядывал на дверь, ждал, когда же она появится.

– Ей, наверное, тоже было бы интересно послушать о ките.

– Я думаю, сейчас отец перешел к саге о селедке. Как они спариваются, кто на них охотится, киты питаются планктоном вместо селедки… – Она вздохнула.

– Сара… – позвал Уилл.

– Что?

– Майк просто страшно переживает, – сказал он.

– Переживает? – переспросила она. – С чего ты взял?

– Поверь мне, я-то уж понимаю, что к чему, – сказал Уилл. – По его мнению, настоящие парни не проваливаются в пруд. Майк очень комплексует из-за случившегося. Он хотел покрасоваться перед Снежинкой, а его пришлось спасать, да к тому же мне. Майк – парень самолюбивый, и он ужасно переживает свою неудачу.

Губы Сары дрогнули в улыбке. Уилл неожиданно прояснил ей все.

– Настоящие парни? – переспросила она.

– Да, – сказал Уилл. – Юным мачо полагается иметь кураж, это нечто противоположное занудству.

– У тебя-то кураж есть, – улыбаясь, сказала она.

– Ты так думаешь? – спросил Уилл. Его сердце стучало, во рту пересохло.

– О да, – сказала Сара, наклоняясь, чтобы поцеловать его в губы. Но он привлек ее к себе и крепко прижал, чувствуя ее жар у своей голой груди. Наверное, его собственный кураж подтолкнул его к таким действиям? Он по-прежнему лежал, сжимая Сару в объятиях, но все клеточки его тела пришли в возбуждение.

Не успела Снежинка войти в комнату Майка, как старый Джордж поднялся со своего кресла и направился в холл. Он даже не попрощался с внуком.

– Почему твой дед ушел? – спросила Снежинка.

– Думаю, у него есть дела, – ответил Майк.

– Он так интересно рассказывал о селедке. Наверное, он знает кучу разных историй об океане.

– Думаю, да, – небрежно бросил Майк, хотя от глаз Снежинки не укрылось, как он обожает деда. Любовью к нему светились глаза парня, когда он слушал деда, ни разу не перебив его. И рядом с ним он не выглядел так мрачно, как всегда, когда рядом была Сара.

– Тогда тебе заранее спасибо, – сказала Снежинка, присаживаясь в ногах постели.

– За что? – спросил Майк.

– Я собираюсь тебя помучить.

– Как? – спросил заинтригованный Майк.

Она ничего не ответила. Она была так счастлива сидеть рядом с ним, видеть, как кровь вновь приливает к его щекам, чувствовать, что его ноги шевелятся под одеялом. Кошки бродили по комнате и в конце концов устроились на одеяле рядом с Майком, между его животом и коленями.

– Ты испугался?

– Нет, – ответил он.

– Ты сделал это нарочно?

– Да. – Он помолчал и продолжил: – Может быть, заколебался в последнюю минуту.

– Твоя мама и я не были уверены, что все обойдется.

– Твой отец молодчина.

– Я знаю, – просто сказала Снежинка. Зачем отрицать очевидное?

– Летчик, ныряльщик в ледяную воду… что он еще умеет?

– Он мог бы быть секретным агентом, – сказала Снежинка, хотя не была уверена, что это правда. – Если бы не ушел с флота.

– А почему он ушел?

– Хм… – Снежинка посмотрела на Майка, откинувшегося на подушки, и подумала, что для ребенка, как сказал бы Джулиан, в его словах слишком много эмоций и патриотизма.

– Почему? – переспросил Майк.

– Что?

– Почему твой отец ушел с флота?

– О, – вздохнула Снежинка, – из-за Фреда.

– Я еще в День благодарения хотел спросить, кто этот Фред, – сказал Майк, – когда ты произнесла его имя во время молитвы.

– Мой брат. Он утонул, – проговорила девочка. – Я была рядом, когда это случилось.

– Извини, – потупился Майк.

– Мы все были рядом.

– Было холодно? Как сегодня?

– Нет. Это случилось не зимой, – сказала Снежинка, вспоминая тот день. Небо без единого облачка, ясный сентябрьский день в проливе Ньюпорт. Ветер налетел так быстро, как бывает только осенью, когда его никак не ждешь. Начался шторм.

– Он не умел плавать?

– Ну что ты, он был отличный пловец, – возразила Снежинка. Она вспомнила, как брат учил ее плавать, показывая разные стили.

– Тогда как же?

– Мы все шли на яхте: мои родители, я и Фред. Погода резко испортилась, и мы решили вернуться в порт. Отец позволил Фреду встать у штурвала. Он был почти такого же возраста, как ты. Достаточно сильный, чтобы управлять яхтой. Понимаешь?

– Да.

– Поднялся ураганный ветер, и мы никак не могли сдвинуться с места.

– Проклятие! – вырвалось у Майка, и по тому, как он это сказал, Снежинка поняла, что он тоже не раз ходил под парусом. Да и как жить на острове и обойтись без этого? Правда, она не знала, так ли это на самом деле. Его глаза наполнились печалью, словно он уже знал то, что случилось дальше.

– Мачта накренилась, и все надеялись, что Фред сообразит и постарается увернуться. Удар пришелся ему прямо по голове, и он упал за борт.

– Снежинка, это ужасно! – прошептал Майк. Он произнес это очень проникновенно и потянулся к ее руке. И вдруг, совсем неожиданно, больше всего на свете девочке захотелось взять руку Майка, но она тут же одернула себя. Посреди разговора о Фредди это желание казалось совершенно неуместным. Поэтому она сжала руку в маленький кулачок и убрала ее подальше.

– Мой отец нырнул за ним, точно так же как за тобой. Он нырял и нырял, а мы мамой стояли, стараясь определить место, где мог бы быть Фред, но не могли. Два дня прошло, прежде чем отец признал свое поражение…