Текст книги "Охотничья луна(ЛП)"

Автор книги: Лори Хэндленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

– Чем ты тут занималась? – прошептала Джесси.

Поляна была залита кровью. Повсюду валялись фрагменты тел. Стояла зловещая тишина, даже птицы не чирикали.

Я не могла оторвать взгляда от развернувшейся картины. Она напомнила мне о доме.

Я вздрогнула и отвернулась.

Нет, не о доме. Там кровь мерцала ярко-алым под светом (в свете) электрических ламп, а тела были человеческими.

Здесь же к восходу солнца кровь подсохла до коричневого цвета. Нечего бояться. Ничего похожего. Нет причин учащать дыхание.

– Ли?

– Стреляла в них. И все.

– И что потом случилось?

Я заставила себя снова взглянуть на поляну, постепенно успокаиваясь. Теперь я уже могла восхититься той чистой яростью и потрясающей силой, которая, должно быть, потребовалась, чтобы такое провернуть. Я часто жалела, что не могу убивать монстров более чем единожды. А вот кто-то, или, скорее, что-то, смогло.

Я сделала маленький шаг вперед. Нога шаркнула по пропитанной кровью траве. Я скривилась. Будет немного сложно собрать костер из этих ошметков, но я справлюсь.

Пошла дальше по кругу, обозревая, систематизируя, да вот толку в этом было мало. Я знала, что на поляне должно быть девять мертвых волков. Но, похоже, из того, что от них осталось, вряд ли удастся собрать хоть одного.

– Что случилось ночью? – продолжила тихо спрашивать Джесси. Я понимала, почему она не повышает голос. Поляна стала каким-то заколдованным местом. Что-то здесь было не так. Я это чуяла, и Джесси тоже.

Я быстро рассказала ей об охоте, оставив за скобками причину, по которой мне захотелось убивать, мои насмешливые выкрики и поведение камикадзе. Некоторые вещи можно рассказать только человеку посвященному, а ей о них знать необязательно.

Тем не менее, когда я дошла до эпизода с бурым волком, Джесси меня перебила:

– Ты уверена, что он оборотень?

– Абсолютно. А что?

– Да просто интересно, как настоящие волки реагируют на оборотней.

– Они им не слишком по душе.

– Настолько, чтобы сотворить с ними такое? – ткнула она пальцем на месиво.

Я нахмурилась.

– Нет. Обычно настоящие волки сбегают, поджав хвост. Они чуют, что оборотни не такие, как они, а другие. Волков можно назвать как угодно, но только не тупицами.

– Думаешь, это сделал бурый волк?

Я задумалась. То, что оборотень убил сородича, само по себе довольно странно. Сложно поверить, что он озверел и растерзал девятерых себе подобных, но возможно все. Он же, в конце концов, оборотень.

– Возможно.

– Почему ты его не убила? – спросила Джесси.

Я сама задавалась этим вопросом еще с прошлой ночи. У меня было лишь одно оправдание, и при свете дня и ввиду того, что мы обнаружили на поляне, оно показалось не очень убедительным, но я все равно его озвучила.

– Твой парень предположил, что они хотят, чтобы мы их убили.

– А ты не могла вспомнить об этом до того, как претворила в жизнь свою мечту побыть Терминатором?

Я пожала плечами.

– Ой.

Джесси фыркнула. Думаю, я начала ей нравиться.

На уничтожение всех свидетельств произошедшего на поляне у нас ушла большая часть дня. Новое горючее помогло разжечь огонь, несмотря на пропитанную влагой землю. Мы с Джесси удостоверились, что на сухую траву и буйно растущие вокруг деревья не попало ни одной искры.

В ожидании пока погаснут последние угольки, Джесси заговорила.

– Он их съел.

Так как она лишь констатировала факт, я не стала утруждать себя ответом.

– Для меня это слишком странно, – продолжила она, – а когда оборотни начинают вести себя странно…

– Оборотни странные по определению.

– Верно. Но у них есть поведенческие модели, как и у настоящих волков. Хотя наполовину они люди, другая половина у них звериная. А звери, которые ведут себя непредсказуемо, означают проблемы.

В этом я с ней спорить не стану.

– Нам нужно поговорить с Уиллом.

– Тебе – возможно, но я, думаю, смогу еще несколько часов обойтись без него.

– Все смешнее и смешнее, – пробормотала она и зашагала в сторону бара.

Когда мы вышли из леса, на стоянке уже были машины.

– Ну прямо золотая жила, – заметила я. – И что их всех сюда тянет?

– Не могу сказать.

– И ты сочла, что мне лучше остановиться здесь, потому что?..

Джесси пожала плечами:

– По ночам ты охотишься, так что шум тебя не потревожит. Днем, пока ты спишь, здесь тихо, а по утрам и вечерам так оживленно, что никто и не заметит, как ты приходишь и уходишь. А если и заметят, то будут слишком пьяны, чтобы интересоваться. Или хотя бы пьяны настолько, что их станет легко убедить, будто они ничего и не видели.

Хотя мне и не хотелось это признавать, она сделала правильный выбор.

Когда мы садились в машину Джесси, Ковбой как раз выходил из своей – огромного «кадиллака», который казался слишком большим для его тушки. С другой стороны, а какая бы машина не показалась? Он захромал к двери.

Вчера вечером хромоты я не заметила. Возможно, сапоги ему жмут.

– Кто это? – полюбопытствовала Джесси.

– Ковбой.

– Значит, вот он какой. – Она проводила его взглядом, пока мужчина не исчез за дверью. – Он в моем списке отслеживания.

Я удивленно моргнула:

– Оборотней?

– Дебоширов. Приходится хотя бы притворяться, что я выполняю ту работу, ради которой меня наняли.

Она завела машину и объехала бар с задней стороны. Я не сводила глаз с домика Дэмьена, затем заметила проблеск белого в деревьях на задворках. Дэмьен вышел из леса, для разнообразия полностью одетый, и прислонился к углу здания.

Наши глаза встретились. Он поднял руку. Сердце замерло, а в животе запорхали бабочки от волнения, какого я уже много лет не испытывала. Я по уши в дерьме, если от одного его вида начинаю возбуждаться и волноваться. Нужно очень, очень осторожно обращаться с Дэмьеном Фицджеральдом и моей необъяснимой страстью к нему.

Джесси нажала на газ, и машина бодро покатила по Гуд-роуд. Зубы клацнули, едва не прикусив язык, когда мы наехали на кочку. Я с большим трудом заставила себя переключиться с мыслей о Дэмьене на наш прерванный разговор.

– И что же Ковбой сделал, чтобы попасть в перечень смутьянов Кроу-Вэлли?

– Он дебошир. Я бы сказала, классический пример комплекса Наполеона, но это было бы слишком очевидно. Любит напиваться и махать кулаками, но не выбирает, кому именно надирать задницу – мужчине, женщине, ребенку, собаке. Такой себе Наполеон равных возможностей для всех.

«Запомни: держись от Ковбоя подальше».

Мы доехали до главной улицы, и Джесси повернула к своей квартире.

Я уже видела город вечером, и впечатления на меня он не произвел. Днем же Кроу-Вэлли был не так уж плох. Чистенький, даже очаровательный. Заведения необходимых услуг миролюбиво соседствовали с фривольными магазинчиками.

– Кофе, – отчаявшимся голосом протянула я, когда мы проезжали мимо кофейни.

– Ты не хочешь их кофе. Слабенький дерьмовый латте по три бакса за стаканчик?

Я повернула голову и вздохнула, когда кофейня осталась позади.

– Детка, – улыбнулась она, – ты пожалеешь, если не попробуешь кофе, который готовит Кадотт. Будешь хорошо себя вести, и я попрошу его сварить чашечку для тебя.

– Носит серьгу и варит кофе. О, сердце, успокойся.

– Я сказала, веди себя хорошо, – прищурилась Джесси.

– Не думаю, что знаю, как это.

– Так учись. – Она остановила патрульную машину перед участком. – Нужно отметиться.

– Разве эта штуковина не для этого нужна? – Я постучала по рации.

– Когда она работает.

До этого я не обращала внимания, что за всю дорогу не слышала даже секундного треска из радио, не говоря уж о вызове один-Адам-двенадцать.

Джесси скрылась за дверью. Заинтригованная, я последовала за ней, но остановилась на пороге так резко, что дверь хлопнула мне по заднице.

– Я попала в шоу Энди Гриффита [4]4
  « Шоу Энди Гриффита» – телепроект, стартовавший в 1960 году. Персонаж Гриффита – провинциальный шериф городка Мэйберри Энди Тэйлор. Барни Файф – помощник шерифа. Отис – местный забулдыга, регулярно оказывающийся в участке. Успех шоу был огромен. Проект шел восемь лет.


[Закрыть], – выпалила я.

Кабинет шерифа точь-в-точь напоминал участок в Мэйберри. Стол, обезьянник, телефон, шкафы для документов. Я бы не удивилась, увидев спящего на нарах Отиса. Джесси подняла глаза от документов и нахмурилась.

– Не ерничай. Здесь почти ничего не происходит.

– За исключением отдельных нападений оборотней.

– Разве что их.

– И комплекса Наполеона у Ковбоя.

– Да, и его.

Она нажала кнопку автоответчика.

«У вас нет новых сообщений».

– Видишь? – вздохнула она.

– Ни диспетчера? Ни помощника?

– Если я кому-нибудь нужна, мне звонят на мобильный или оставляют сообщение на автоответчике. Диспетчер не требуется.

Отчего-то после этой реплики она погрустнела.

– А Барни Файф? – спросила я.

– Элвуд Дальриммпл.

– Шутишь?

– Как бы не так. – Джесси потерла лоб. – Он здесь с… наверное, с каменного века. Его руки трясутся сильнее, чем лист на сильном ветру.

– И ты позволяешь ему ходить с пистолетом?

– С незаряженным.

Она говорила серьезно, и внезапно притворяться сотрудницей Департамента природных ресурсов показалось мне не такой уж плохой идеей.

– А ты не можешь его уволить? – спросила я. – Ну, то есть, ты же босс.

– И с чего бы мне увольнять Элвуда? Все его знают, местные его любят. Они пытаются не доставлять неприятностей, когда он на дежурстве.

– А он слишком не в теме, чтобы задавать вопросы, чем ты тут занимаешься.

– В точку. Мне не нужна помощь в исполнении обязанностей шерифа в городке с населением в четыре сотни человек.

– Если бы здесь жили только люди.

– Вот теперь ты понимаешь.

– Поэтому я тут и появилась.

– А я никогда и не говорила, что у тебя проблемы с мозгами.

Вообще-то мне казалось, что как раз говорила, но я не собиралась поднимать этот вопрос.

– Пойдем ко мне. – Джесси уже стояла у двери.

– Откуда ты знаешь, что Уилл там?

– А где ему еще быть? Он должен работать.

Она оказалась права. Уилл был дома, сидел за кухонным столом, обложившись бумагами и книгами. Другие материалы лежали на полу. Компьютер был включен и работал, принтер выплевывал страницы, даже когда Уилл бормотал и стучал по клавишам.

С очками на макушке он, прищурившись, не сводил глаз с монитора. За каждым ухом было заткнуто по карандашу. Что за чокнутый профессор.

Я покосилась на Джесси как раз вовремя, чтобы перехватить её влюбленный взгляд. Захлопнула дверь. Уилл подскочил, Джесси нахмурилась.

– Милый, я дома! – позвала я.

Уилл улыбнулся, встал и подошел к нам, протягивая мне руку.

– Ли, рад тебя видеть.

Хотела бы я сказать то же самое. Я уставилась на длинную страшную царапину на его предплечье, затем подняла глаза на огромную повязку на шее. Мысленно я вернулась в прошлую ночь – оборотни дрались, кусались, истекали кровью.

И не успела я опомниться, как дуло моего пистолета оказалось направлено Кадотту в грудь.

Глава 10

Не сводя глаз с пистолета, Уилл засмеялся:

– Эй, Джесс, твоя подружка?

Да что же такое с людьми в этом городе? Неужели больше никто не боится вида оружия?

– Какого черта ты делаешь? – рявкнула Джесси.

Я не отвлеклась на нее.

– Где ты был вчера ночью?

– Здесь.

– Кто-то кроме нее может это подтвердить?

– А я чем тебя не устраиваю? – потребовала ответа Джесси.

– Ты его любишь. Если он в полнолуние обрастет шерстью, ты его защитишь.

– Она права. – Уилл глянул на Джесси, приподняв бровь. – Ты так и сделаешь.

– Но мне не придется, ты же не оборотень.

– Докажи, – потребовала я.

– Он уже доказал.

– Как?

– Сними рубашку.

– Это вряд ли, – сказала я.

– Не ты, – насмешливо улыбнулась Джесси. – Он.

– Меня не привлекают чудаки.

– Заткнись.

Мне хотелось сказать что-то остроумное, но тут Кадотт снял рубашку, при этом уронив на пол очки и карандаши из-за ушей. У него почти такая же красивая грудь, как у Дэмьена. Почти. А на плече темнеет неприятная на вид, едва затянувшаяся рана. От пули.

– Манденауэр выстрелил в него серебром.

Вполне в духе Эдварда. Может, он и выглядит как добрый дедушка, но это не так. Если нужно, он умеет быть самым гадким и жестоким сукиным сыном из всех, кого я знаю.

– Думаешь, наш босс пустил бы Уилла в команду, если бы не был уверен в его благонадежности? – спросила Джесси.

Разумно.

Я опустила оружие, на секунду отведя взгляд от Джесси. Большая ошибка. Она тут же схватила на меня за рубашку и впечатала в стену.

– Если еще хоть раз вздумаешь наставить на него пистолет, лучше сначала прикончи меня. – Она снова встряхнула меня, и я врезалась затылком в оштукатуренную стену. Из глаз посыпались искры. – Усекла?

Усекла. Любые милые и пушистые моменты между нами оставалась лишь моментами. Я нравилась ей не больше, чем она мне. Но нам нужно закончить работу.

– Оставь её, Джесс. Я даже не вспомню, сколько раз ты сама тыкала мне в лицо пушкой.

– Это было другое.

– Знаю. Ты с самого начала на меня запала. – Он улыбнулся. – Она тебе не рассказывала, как наткнулась в лесу на меня в чем мать родила?

Я глянула на Джесси, вспоминая её слова при нашей первой встрече.

– Кое-что упоминала.

– Она тоже думала, что я оборотень. Но все равно не могла держаться от меня подальше.

Я нахмурилась. Они спали вместе, когда она считала его оборотнем? Фу.

Отвращение, должно быть, отразилось на моем лице, потому что Джесси закатила глаза.

– Очевидно, ты никогда не любила.

Любила. Но оборотни и об этом позаботились. Так как я не захотела развивать тему, Джесси пожала плечами и промолчала.

– Почему ты подумала, что я оборотень? – спросил Уилл.

Благодарная за отвлекающий маневр – у меня получилось переключиться с воспоминаний и мыслей о своих ошибках, – я указала на его руку, затем подняла палец к шее.

Он положил ладонь на повязку.

– О, совсем забыл. Ходил в продуктовый. – Кадотт отклеил пластырь, под которым обнаружился засос. – Как бы неприлично в моем возрасте.

Я покосилась на Джесси. Она подозрительно покраснела, и я не смогла удержаться:

– Так сильно скучаешь по старшим классам?

– Не в этой жизни, – буркнула она.

Хм. У меня-то в старших классах было самое веселое время. Оно и понятно, учитывая мою нынешнюю жизнь. Грустно, но понятно.

– А царапина на руке? – поинтересовалась я.

– Джесси нужно подровнять ногти, – пожал плечами Уилл.

Внезапно зарделась уже я.

У меня был секс. С Джимми и… Сознание устремилось прочь от воспоминания об этой ошибке, как краб, бегущий в безопасное местечко под камнем. Существовали закоулки памяти, в которые я не позволяла забредать своим мыслям, и тот единственный раз, когда я переспала не с Джимми, а с другим, был одним из таких закоулков.

Тем не менее мне никогда не приходилось кусаться и царапаться во время секса. Я этого не понимала и не хотела понимать.

– Что случилось вчера? – спросил Уилл.

Джесси быстро посвятила его в подробности.

Темно-карие глаза Уилла превратились в щелочки.

– Девять волков съели? – Он развернулся и снова сел за стол. – Я это видел. Вот буквально только что.

– Видел что?

– Забудь. – Джесси покачала головой. – Он ушел. Не услышит, пока не вернется обратно в местечко, которое мне нравится называть землей.

Мы стояли, избегая смотреть друг на друга, и наблюдали, как Уилл, бормоча, перебирает бумаги. Он пощелкал по клавиатуре, прищурился, ощупал руками голову и по-совиному заморгал.

– Вот. – Джесси наклонилась и подняла с пола его очки.

Он не глядя взял их, водрузил на нос, забыв поблагодарить Джесси, и продолжил бормотать, шуршать и печатать.

– Ага! – воскликнул Уилл и напечатал что-то еще.

Полчаса спустя он вздохнул, поднял очки на лоб и повернулся к нам.

– Вендиго, – сказал он. – Великий Каннибал.

– Ещё один маниту? – уточнила Джесси.

– Угу.

– Может, объясните по-английски для нас, неразумных? – вклинилась я.

Джесси развела руками.

– Мы все внимание, профессор.

– Лучше присядь. – Уилл указал на один из кухонных стульев.

– Только если мне дадут немного кофе, которым Джесси меня всю дорогу соблазняла.

– Конечно, – усмехнулся он. – Как раз засыпал в кофеварку свежий. Джесси, не дольешь воды?

– Хорошо. Я уже слышала этот рассказ, но не заходи дальше, чем мачи-овишук.

Она скрылась в кухне, а я полностью сосредоточилась на Уилле.

– Мачи-овишук?

– Злые маниту.

Что ж, все интереснее и интереснее.

– Ты слышала о волчьем боге? – спросил он.

– Кое-что.

– Его вызвали на ритуале оджибве. Для него использовался тотем с отметинами мачи-овишук в сочетании с… некоторыми другими условиями.

– Какими?

– Кровь, смерть, огонь.

– Ваш народ определенно знает толк в вечеринках.

– А то.

– И где сейчас этот тотем?

– У доктора Хановер. Она думает, что, возможно, у нее получится… – Он замолчал и нахмурился. – Не уверен, что именно.

– Как и я. – Я не была уверена, чем занимается Элиза половину рабочего времени, и мне было все равно.

– По всем раскладам мачи-овишук и вендиго – это два злых маниту народа оджибве.

– А маниту – это?..

– Всеобъемлющий дух. Легенда гласит, что мир создал Кичи-Маниту, великая тайна. Маниту – это хранители людей, и во всех нас есть следы маниту.

– Вроде как в каждом из нас есть частица бога?

– В точку.

– И что там со злыми маниту?

– Я предпочитаю думать, что их следа в нас нет, но иногда в этом сомневаюсь.

После всего, что я видела и делала, мне тоже полагалось сомневаться.

– Значит, в Миниве злые маниту помогли воскресить волчьего бога?

– Да.

– А вендиго?

– Погодите! – крикнула из кухни Джесси.

Несколько мгновений спустя она вошла в комнату с тремя чашками. По одному запаху дымящейся жидкости я определила, что меня ждет нечто чудесное.

– Сахар, сливки? – спросила она.

Я покачала головой, отпила немного кофе, проглотила и застонала.

– Я же говорила, что его кофе почти так же хорош, как он сам, – подмигнула Джесси.

– А готовить он умеет? – спросила я.

Уилл лишь улыбнулся и отхлебнул кофе. Хотелось бы мне чувствовать себя так же спокойно в собственной шкуре и мириться с тем, что отличает меня от других, как получалось у него. Но сомневаюсь, что мне это когда-нибудь удастся.

– Ну, давай же, говори, Ловкач, – поторопила Джесси. – С чем нам придется сразиться на этот раз?

– Не уверен. – Уилл поставил чашку на кофейный столик, подальше от своих драгоценных бумаг. – Если верить легенде, первым вендиго был неистовый воин, который после особо жестокой битвы со смертельными врагами отрубал от поверженного противника куски плоти и съедал их в доказательство своей победы.

– Этот на такое способен, – пробормотала я.

– Вот только со временем воин вошел во вкус, полюбил человечину и, несмотря на предупреждения старших, начал охотиться на людей ради пищи.

Я вспомнила бурого оборотня. Съел ли он себе подобного, то есть девятерых? Воспоминания дали мне пищу для размышлений. Ха-ха.

– Спустя какое-то время великая тайна распорядилась, что человек, ведущий себя как зверь, и выглядеть должен соответственно, и воин стал вендиго. Проклятым на вечное скитание по лесам и пустошам Севера, вечную охоту и вечный голод, потому что не может насытиться.

Уилл порылся в разбросанных по кухонному столу бумагах, вытащил один лист и протянул его Джесси. Её брови подпрыгнули, и она передала листок мне.

«Вендиго» – гласила подпись под рисунком. Хорошо, что она там была. Потому что я могла бы поклясться, что на рисунке изображен оборотень.

Глава 11

Ну хорошо, может, и не совсем оборотень. Существо на рисунке являло собой нечто среднее между человеком и волком и было очень-очень худым. Наверное, так и должен выглядеть тот, кого великая тайна обрекла на вечный голод.

Я вернула рисунок Уиллу.

– И какой нам от этого прок?

– Это легенда о человеке, который, поедая людей, превращается в зверя. А у нас есть оборотень, который, поедая себе подобных, превращается в человека. Совпадение?

– Не думаю, – хором ответили мы с Джесси.

Уилл посмотрел на нас, переводя взгляд с одной на другую.

– Я тоже.

– Так какой нам от этого прок? – повторила я свой вопрос.

– Я должен еще немного подумать.

Уилл взял блокнот, потянулся к уху за карандашом и нахмурился, нащупав лишь собственные волосы. Джесси подняла карандаш с пола и, не промолвив ни слова, протянула Кадотту.

Я сочла бы эту парочку милой, если бы мне было до этого дело.

Уилл принялся размышлять вслух, одновременно делая пометки.

– В прошлый раз им потребовалась армия оборотней, созданная между двумя лунами месяца голубой луны.

Мне известны лунные поверья. Невозможно быть охотником на оборотней и не знать подобных тонкостей. Если в одном месяце случаются два полнолуния, то второе из них называется голубой луной. Многие приписывают этому редкому явлению магическую силу.

– Ночь голубой луны, – продолжил Уилл, – тотем мачи-овишук, волчий клан, кровь любящего тебя человека.

– Очаровательно, – заметила я.

– Как сказать, – не согласилась Джесси. – Они охотились за моей кровью.

– А как насчет волчьего клана?

Она указала пальцем на Уилла. Тот ничего не заметил, продолжая что-то чиркать в блокноте.

– Когда-нибудь тебе придется поведать мне все, – сказала я.

– Когда-нибудь, – откликнулась Джесси, но в ее интонации явно слышалось: «Ага, бегу и падаю». В общем-то, я не винила ее за подобный ответ. Я и сама не рассказывала никому, даже Эдварду, всю правду о своей первой встрече с оборотнем.

– На этот раз у нас есть оборотень, пожирающий себе подобных, и... – Уилл нахмурился, уставившись в пространство. – Какой сейчас месяц, Джесс?

Какой сейчас месяц? С ума сойти! За красивые глазки можно простить далеко не все причуды.

– Начало октября, – ответила Джесси.

– А луна?

– Полнолуние наступит через восемь дней.

– Значит, что бы здесь ни происходило, события начали развиваться примерно в урожайную луну. А развязка придется на охотничью, если все пойдет по стандартному плану.

– На кровавую луну, – пробормотала я.

Уилл моргнул, нахмурился и пристально посмотрел на меня.

– Да.

– Ох, не нравится мне, как это звучит, – покачала головой Джесси.

– Еще бы!

Моя семья погибла в ночь кровавой луны. Охотничьей луны. Следовало бы навестить могилы родных, помянуть их и положить цветы. Но чует мое сердце, вместо этого я буду где-то за тридевять земель сражаться с оборотнями. Вечно одно и то же!

Уилл так и не сводил с меня глаз. Я ответила вежливым взглядом.

Я не собиралась рассказывать ему, откуда знаю о кровавой луне. И вообще никому не хотела рассказывать, почему октябрьское полнолуние хуже всего на свете – по крайней мере, для меня.

– Постойте, – воскликнула я, кое-что вспомнив. – Волки были убиты, да, но ведь никто не говорил, что их съели.

– Правильно, – пробормотала Джесси. – Но и того, что не съели, тоже никто не говорил.

Она подошла к столу и выудила из вороха бумаг папку.

В комнате царила тишина, пока Джесси перечитывала рапорт. Она покачала головой и сказала:

– Из некоторых тел были вырваны куски мяса, но ничего похожего на то, что мы видели прошлой ночью.

– Откуда известно, что этих волков убили другие волки?

– Манденауэр сопоставил радиусы укусов.

Охотно верю, что Эдвард все предусмотрел.

– Легенда гласит, что чем больше вендиго ест, тем больше он вырастает, – продолжил Уилл. – И чем крупнее становится, тем больше пищи ему требуется, чтобы насытиться.

– Значит, мы ищем великана? – спросила я.

– Не думаю. Рост в данном случае понятие скорее условное, а вот голод – реальное.

– Получается, этот вендиго начал с закусок, а теперь ему все меню подавай?

– По сути, так и есть. – Уилл вернулся к своим заметкам. – Нужно проверить, не существует ли каких-нибудь обрядов, проводимых под охотничьей луной.

– Обрядов оджибве? – спросила Джесси и, подойдя к Уиллу, положила ладонь ему на плечо.

Уилл потянулся к руке Джесси, и их пальцы тут же переплелись. Эти двое то и дело прикасались друг к другу – вроде бы невзначай, но с явным подтекстом. Их откровенное притяжение воскресило во мне тоску по чему-то давным-давно забытому.

К Дэмьену я испытывала нечто совсем иное. Меня привлекала лишь его сексуальность, помноженная на мое возбуждение. А такие слова, как «привязанность», «любовь» и «вечность», я навсегда вычеркнула из своего лексикона.

– Разных обрядов, – ответил Уилл. – Но, пожалуй, начну я с оджибве – ведь именно в их легендах мы в прошлый раз отыскали подсказки. К тому же само понятие вендиго уходит корнями к этому народу, и вдобавок это существо обосновалось здесь, в самом сердце земель оджибве.

Уилл повернулся к компьютеру.

– Что я должна делать? – спросила я.

– Для начала прекратить их отстреливать, – заявила Джесси.

– Почему?

– А ты как думаешь? Что-то я сомневаюсь, что наш друг вендиго способен убить девять оборотней в одиночку. Ты помогаешь ему добиться... уж не знаю, чего он там хочет.

Черт! Джесси снова права. Тем не менее я не была уверена, что смогу прекратить охоту, даже если это необходимо.

– Я буду их тотчас сжигать. Каюсь, ошиблась.

Джесси обреченно вздохнула, словно имела дело с упрямым своевольным ребенком.

– Не приходи ко мне плакаться, если они завоюют мир.

– Не переживай, не приду.

Пропустив мимо ушей нашу перепалку, Уилл ответил на мой вопрос:

– Вам с Джесси нужно проверить всех новых людей в городе.

– Насколько новых? – спросила я, подумав о Дэмьене.

– Приехавших за последние несколько месяцев.

– А вдруг этот вендиго давно здесь живет?

Кадотт обдумал мои слова.

– Полагаю, такой вариант возможен. Я считал, что этот оборотень явился сюда, гонимый охотничьей луной, но вполне может статься, что он – или она – просто здесь живет. Тут главное время, а не место.

– Кровавая луна – явление ежегодное, – напомнила я.

Уилл глянул на меня, потом на Джесси.

– Нужно проверить, не случалось ли где-нибудь похожих событий в это время года.

Джесси кивнула и потянулась к телефону.

– Манденауэр?

Я подалась вперед в надежде услышать голос Эдварда. Глупо, конечно, но я по нему скучала.

Когда-то давно, мучимая суеверным страхом за его жизнь, я не позволила Эдварду сблизиться со мной. Но за прошедшие годы он не раз подвергался опасностям, о которых я даже не подозревала, и все еще был жив и здоров. И я наконец сдалась и разрешила себе проявлять к старику симпатию.

Джесси рассказала Эдварду о находках Уилла.

– Нет ли каких-нибудь упоминаний о случаях каннибализма среди оборотней? – Джесси выслушала ответ. – Хорошо, спасибо.

– Что там? – спросила я.

– Ничего. Оборотней иногда убивают, хотя и довольно редко, но никогда не едят. Манденауэр беспокоится. Странное поведение – это всегда тревожный сигнал.

– Я поговорю кое с кем из старейшин, – решил Уилл. – Посмотрим, известно ли им что-нибудь о вендиго. Может быть, я пойму, где начинать искать то… не знаю что.

– А мы займемся проверкой, – сказала Джесси.

– Мы? – уточнила я.

– Да, мы. Побеседуй с посетителями бара. Будь паинькой. Прояви дружелюбие. – Джесси нахмурилась. – Хотя, наверное, лучше мне самой этим заняться.

– Брось, Джесс, – рассмеялся Уилл. – Ты плохо ладишь с людьми.

В этом мы с Джесси тоже похожи.

– Да если нужно, я могу стать образцом прекрасных манер! – заявила она.

Мы с Уиллом дружно фыркнули.

– Ладно, проехали, – отмахнулась Джесси. – Выясни, кто там новенький, а кто – нет. Узнай, не случалось ли в последнее время чего-нибудь странного.

– Например?

– Например, необъяснимых исчезновений.

– Разве ты не проверяла заявления о пропавших без вести людях? – спросила я.

– Нет таких заявлений.

– Но… это невозможно! – удивилась я.

– Город полон мигрантов, – пожала она плечами. – Никто не заявляет в полицию об их исчезновении.

Так и есть. Но все же…

– Я отвезу тебя обратно в бар, – подвела итог Джесси. – Разведай там обстановку. А я возьму на себя городские магазины.

– Почему мне достался бар? Я ведь почти не пью.

– Тем лучше. Алкоголь убивает мозговые клетки, а у тебя их и так по пальцам пересчитать.

– О да! – прищурилась я. – А ты, значит, задумала сразить всех искрометным юмором и добродушным нравом. Так и вижу эту картину.

Джесси хотела было рассмеяться, но вовремя спохватилась.

– Давай покончим с этим делом.

Спустя полчаса я стояла у бара и смотрела, как огни патрульного автомобиля Джесси удаляются по Гуд-роуд. На стоянке были машины, но не слишком много.

Я глянула на часы: почти четыре пополудни. Не самая бойкая пора в любом питейном заведении. Я решила подняться наверх, принять пропущенный утром душ, проверить почту и заполнить кое-какие бумаги.

Чтобы выяснить что-нибудь интересное, лучше дождаться, когда посетители бара изрядно напьются. Кроме того, мне хотелось поработать с кучей людей в переполненном зале, а не с парочкой клиентов, сиротливо занимающих единственный столик. Чем больше людей я опрошу за раз, тем лучше.

Я перешагнула порог и сразу почуяла, что в моем жилище кто-то побывал. Дэмьен? Или кто-то другой?

Все вещи лежали на своих местах. Хотя не совсем – я готова была поклясться, что до моего ухода ноутбук на кухонном столе стоял немного наискосок, а не идеально вровень с углом. Но, одержимая стремлением к порядку, я могла передвинуть компьютер, сама того не заметив. Тем не менее я достала пистолет и проверила каждый закуток в квартире. Кем бы ни был незваный гость, приходивший в мое отсутствие, он уже ушел.

Я осмотрела ноутбук. Даже если кто-то его открывал, включал и рылся в моих папках, найти там информацию у него бы не вышло.

Я умела защищать свои файлы. Умела еще до того, как прошла компьютерную подготовку у ягер-зухеров.

Но все равно включила компьютер и быстро проверила данные. Все было в порядке, и никаких следов проникновения в папки с секретной информацией не обнаружилось.

Я отодвинула ноутбук. Работа не ждет, но сейчас я ужасно проголодалась. Когда я в последний раз ела?

Вчера. Кажется.

Выпитый кофе плескался в желудке, словно кислота. Скорее по привычке, чем на что-то надеясь, я открыла крошечный холодильник. Помнится, утром я уже заглядывала в него, и он был так же пуст, как мой график личных встреч.

Так каким же образом он вдруг наполнился?

Я удивленно разглядывала продукты: фрукты, овощи, молоко, колбаса, сок. Затем заглянула в шкафчик над раковиной.

– Хвала небесам, кофе! – воскликнула я.

А еще хлопья, хлеб и печенье. Здесь определенно кто-то побывал. Какая-то добрая продуктовая фея.

– Я люблю тебя, продуктовая фея! – пропела я, с треском разрывая пакет с печеньем.

Дэмьен принес мне еду. Кто еще кроме него знал, что я здесь? Кому еще есть до меня дело?

Меня вполне устраивала собственная жизнь. У меня нет дома. Я существую в одиночестве. Никто не будет скучать, если однажды ночью я не вернусь из леса. Ну, разве что Эдвард, хотя он и раньше терял агентов. Как-нибудь справится.

Я пережила сокрушительную потерю. И не желаю, чтобы кто-то проходил через подобное по моей вине. А так как род занятий я менять не собиралась, мой удел – одиночество.

Но, повстречав Джесси с Уиллом, увидев их вместе, я вдруг ужасно затосковала по Джимми. Я всем своим юным глупым сердцем любила его и так и не смирилась с его потерей. И, вероятно, никогда не смирюсь. Жизнь, которую мы с Джимми хотели прожить вместе, порой являлась мне во сне. Когда меня не терзали кошмары.

В той утраченной мечте мне так нравилось быть с Джимми, целовать и касаться его. Я скучала по нашей с ним близости.