Текст книги "Песня дельфина"

Автор книги: Лорен Сент-Джон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

3

Конечно, здорово, что она спасла дельфина, к тому же внучка с бабушкой прекрасно провели время в дороге. Гвин Томас догадывалась: с девочкой что-то произошло, вот только не понимала, что именно. До сих пор их разделяла невидимая преграда – воспоминания о маме Мартины и боль утраты. Но теперь она исчезла, а дружба, основанная на любви к животным, окрепла еще больше. Гвин Томас то и дело изображала Мартину и говорила: «А потом дельфин уплыл!» И бабушка с внучкой смеялись.

Хорошее настроение не проходило до 17 часов 47 минут, точно по часам. Девочка спустилась в гостиную в джинсах и сапогах и заявила, что хочет покататься на белом жирафе.

– Не сейчас, Мартина, – спокойно ответила бабушка, опустив газету. – У тебя сегодня и так был насыщенный день.

– Но не могу же я уехать, не попрощавшись с Джемми. – Удивилась Мартина. Ей и в голову не могло прийти, что бабушка говорит серьезно. – Мне обязательно нужно с ним повидаться. Обязательно.

– Надо было попрощаться раньше, – Гвин Томас сделала вид, что снова углубилась в чтение.

– Я не думала, что уже так поздно, – умоляюще сказала девочка.

Бабушка оставалась непреклонна.

– Мартина, на улице почти стемнело. А ты прекрасно знаешь, я не люблю, когда ты катаешься после заката.

Ночные прогулки на жирафе были камнем преткновения. Гвин Томас считала, что после заката заповедник кишит голодными хищниками, поэтому вечером Мартине ни в коем случае нельзя кататься. Внучка пыталась объяснить бабушке, что на Джемми она в полной безопасности – остальные животные принимают ее за часть жирафа – но Гвин Томас стояла на своем.

– Кроме того, – продолжила бабушка, – ты еще не собрала вещи. И не смотри на меня так. Понимаю, обидно, но я обещаю, что попрощаюсь с Джемми от твоего имени. И не спорь. Ты устала, надо хорошо выспаться, иначе ты не получишь никакого удовольствия от поездки.

Вот тогда будет по-настоящему обидно. Мисс Фолкнер все так замечательно продумала!

По горькому опыту Мартина знала: если бабушка заговорила таким тоном, спорить бесполезно. Но не может же она уехать на целых десять дней, не покатавшись на жирафе! И даже не попрощавшись с ним! За ужином девочка раздумывала, как быть. Она сидела с угрюмым выражением лица и возила едой по тарелке. Гвин Томас даже сделала внучке замечание. Тогда Мартина выпрямилась и постаралась изобразить хорошую, воспитанную девочку. Но мысли ее были далеко: Мартина продумывала план бегства. Она уже много месяцев не каталась на Джемми по ночам, и ей очень не хватало этих прогулок. Больше всего девочка скучала по чувству единения с Африкой. Когда Мартина оставалась наедине с жирафом и другими обитателями заповедника, ей казалось, что она открывает дверь в потайной Африканский мир, мир, который доступен лишь немногим.

Мартина полила картошку соусом и вдруг поняла: не нужно слушаться бабушку! Раньше Гвин Томас ни разу не ловила внучку, а ведь девочка еще ничего не знала о Савубоне. Теперь же Мартина изучила ее досконально. И бабушкин режим дня тоже. Убежать будет проще простого.

У девочки даже голова закружилась от радости. Мартина решила отвлечь Гвин Томас и заговорила с ней о дельфине. Она снова спросила, почему животные, зная, что их ожидает неминуемая гибель, все равно выбрасываются на берег. Напряжение спало, и бабушка с большим удовольствием ответила на вопрос. Точно она не знала и могла только предположить: что-то в море не дает дельфинам покоя.

– Может быть, вода слишком грязная или транспорта слишком много, – сказала бабушка. – Кое-где в море чересчур много кораблей и рыбаков.

Мартина постаралась вспомнить все, что слышала про дельфинов раньше, про то, какие они умные и как одним своим присутствием излечивают людей от болезней и травм. И еще подумала об электрическом разряде, который прошел по телу, когда она дотронулась до выбросившегося на берег животного. Дельфин без слов попросил ее помочь. А Мартина, тоже без слов, согласилась.

Девочка рассказывала бабушке о себе далеко не все, поэтому Гвин Томас ничего не знала о беззвучном свистке, с помощью которого внучка обычно подзывала жирафа. Мартина спокойно уселась в своей комнате у окна и подула в свисток. Неподалеку от водопоя, у дерева, появился Джемми.

Мартина подождала, Пока бабушка выключит свет, сняла пижаму, надела джинсы, ботинки, толстовку и ветровку. Вытащила спрятанную за книжной полкой сумку с аварийным комплектом средств жизнеобеспечения, достала из него нож и фонарь и тихонько вышла из комнаты. Джемми ждал подругу у ворот заповедника. В темноте он был похож на призрака. Жираф лег на землю, и Мартина забралась на мягкую, шелковую спину.

– Поехали, Джемми, – сказала она, устраиваясь поудобнее. Жираф помчался в заповедник.

Зимний ветер дул девочке в лицо, она не обращала на него внимания. Мартина ослушалась бабушку, и была несказанно довольна. Конечно, днем кататься тоже приятно – гораздо безопаснее и не надо ни от кого прятаться. Зато приходится ездить медленнее. Бабушку бы удар хватил, если бы она увидела, как быстро может бегать Джемми. Кроме того, днем девочка не могла попасть в тайное убежище жирафа – его когда-то принес туда слон, спасший малыша от браконьеров.

В тот вечер Мартина направлялась как раз в тайное убежище. Ей почему-то казалось, что перед отъездом нужно обязательно побывать в пещере, в которой хранилась разгадка ее судьбы. К сожалению, попасть в убежище было не так-то просто. Вход преграждало согнутое дерево, покрытое колючими лианами. Джемми обычно перепрыгивал через него. Удержаться на его спине – задача не из легких. Эта ночь не стала исключением. Лианы и ветки кололись и царапались. Мартина зарылась в гриву Джемми и крепко обхватила его шею. Хотелось надеяться, царапины будут не слишком глубокие, и утром получится как-нибудь объяснить бабушке, откуда они взялись.

На лужайке все еще пахло орхидеями, хотя они уже отцвели. Над головой виднелся прямоугольник звездного неба. Мартина соскользнула с жирафа и поцеловала его в благодарность. Она всего лишь в третий раз приехала в убежище и ужасно волновалась. Девочка подошла к темному проходу. Жираф не сводил с нее глаз.

Из узкого туннеля пахло плесенью и каким-то диким животным. Казалось, там совсем недавно жил леопард. Мартина включила фонарь. Тонкий дрожащий луч осветил стены из грубо обтесанного камня. Постепенно туннель стал шире, вскоре показался резкий поворот. Дальше пришлось лезть вверх по крутым, покрытым мхом ступеням, которые вели к входу в пещеру. Мартина злилась на себя. Ну, как ей в голову не пришло, что джинсы испачкаются? У нее всего две пары, и обе надо взять с собой в поездку. Можно было, например, обмотать джинсы мешками для мусора или еще как-нибудь их прикрыть.

Уже почти у входа Мартина выключила фонарь. Когда девочка впервые оказалась у пещеры, на нее накинулись летучие мыши, до этого спокойно висевшие под потолком, и запутались в волосах. К счастью, в этот раз они даже не пошевелились.

Перед Мартиной предстал Зал Памяти – так называли его в старину. Девочка вошла, снова включила фонарь и глубоко вдохнула. Ей очень нравился воздух в пещере – тяжелый, густой. Словно, каждая молекула в нем хранит генетический код минувших поколений. Мартина огляделась. Повсюду были наскальные рисунки, хранившие воспоминания о жизни исчезнувшего племени бушменов или «сан», как их иногда называют. Картины как будто только вчера нарисовали: луч фонаря скользил по изображениям и пробуждал ото сна красные, черные и коричневато-желтые стада диких животных и людей с луками и стрелами. И они мчались вдоль стен. Мартине было приятно наблюдать за ними. Каждый раз, когда девочка приходила в пещеру, ей казалось, что она очутилась в своей личной картинной галерее.

Мартина подошла к рисункам, изображавшим белого жирафа. Она уже давно их не видела, но забыть не могла. Их будто высекли у девочки на сердце. Рисунков всего три, но лишь на одном нарисован ребенок на белом жирафе. Художник-бушмен удивительно точно изобразил красивый мех Джемми – он даже блестел по-настоящему.

Мартина столько раз представляла себе пещеру, что не сразу сообразила, что с рисунками что-то не так. Вначале она просто стояла в оцепенении и рассматривала изображения и только потом поняла, что произошло. Появились еще два рисунка!

Может, в прошлый раз девочка их не заметила? Невозможно, решила она. Рисунки прикрывал треугольный камень, но ведь старые три изображения девочка рассматривала уже дважды, вблизи и очень тщательно. Во второй раз с ней была Грейс, и она тоже ничего нового не заметила! Или заметила?

«Все ответы на этих стенах, – как-то сказала Мартине сангома, – но только время и опыт откроют тебе глаза на них».

Девочка дотронулась до камня, от него шла удивительная энергия. Стена была влажная. Мартина посветила фонарем: из расщелины текла вода. Возможно, раньше картины покрывала пыль, а теперь она смылась. Но такое объяснение не успокоило девочку. «Наверно, все-таки, Грейс права», – решила она. Только время и опыт помогут ей увидеть то, что предначертано судьбою.

На первом рисунке был изображен двадцать один дельфин. Животные лежали на берегу моря, а из уха одного из них сочилась кровь. Второй рисунок больше напоминал схему: около сотни дельфинов окружены огромной стаей акул. И кто-то в самом центре. Мартина нагнулась поближе: пловец. Пловец среди дельфинов и акул.

У девочки неприятно засосало под ложечкой. Ее преследует какое-то древнее пророчество. Предки предсказали ей будущее или, может, придумали его. Неизвестно. Но процесс необратим, Мартину несет как лист по ветру. Можно ли сбежать от судьбы? Родители пытались, но… А вдруг ей удастся уклониться от удара?

Она отправится в путешествие, но не будет купаться и ни за что не подойдет близко к воде. Не заберутся же акулы на борт корабля!

Предки как будто услышали мысли Мартины – фонарь зашипел, раздался щелчок. До сих пор девочка как-то держалась, но тут потеряла всякое мужество и ринулась прочь из страшного туннеля. Она скатилась вниз по каменным ступенькам, совершенно забыв про летучих мышей, а те проснулись, и испуганно перелетев на стену, рассерженно завизжали. Из-за эха началась настоящая какофония. Мартина еще быстрее помчалась к выходу.

Джемми сразу почувствовал, что она напугана. Девочка едва успела на него запрыгнуть и чуть не упала, когда жираф рванулся к согнутому дереву. Мартина крепко держалась за гриву. А ведь она сама никогда не управляла белым жирафом, вдруг поняла девочка. Просто полагалась на их дружбу, доверяла Джемми. И если жираф изменится, беды не избежать. Нет, не бывать этому, твердо сказала себе Мартина и прижалась к шее друга. Здорово! Мимо пролетело стадо пасущихся буйволов.

У водопоя жираф наконец остановился. Мартина соскользнула на землю и обняла друга. Жираф вспотел от бега. Он опустил голову и издал мелодичный звук. Девочка, как могла, объяснила ему, что вынуждена ненадолго уехать, но обязательно будет по нему скучать и очень любит своего Джемми.

Мартина заперла ворота заповедника и быстро проскочила к черному ходу мимо манговых деревьев. В воздухе витал аромат гардений. Девочка вошла в дом. От тишины закружилась голова, появились дурные предчувствия. Наверно, просто переволновалась во время прогулки. Мартина зашла на кухню, там все еще пахло жареной курицей. На кафельный пол падал белый свет луны. Девочка прокралась мимо бабушкиной комнаты и поднялась к себе по деревянной лестнице – ступеньки скрипели, и у Мартины сердце выскакивало из груди. Она не стала зажигать свет, рухнула на кровать, свободно вздохнула и принялась развязывать ботинки.

И тут девочке вдруг показалось, что в комнате она не одна. Тишину прервал приглушенный кашель. Мартина в ужасе вскочила с постели.

На плетеном стуле сидела призрачная фигура.

4

Щелкнул выключатель. Гвин Томас! Лампа отбрасывала на нее желтоватую тень и слегка оттеняла брови. Бабушка была похожа на филина. У Мартины заныл живот. Хрупкая дружба с бабушкой рушилась на глазах!

– Хорошо повеселилась?'– беспечно спросила Гвин Томас. – Хорошо покаталась под луной? Ну и пускай я тут лежу без сна и думаю, кто же покалечит тебя первым: лев, леопард, носорог или слон? И каждую минуту жду звонка от ночного сторожа, который сообщит мне, что ты упала и переломала себе все кости. Или что тебя укусила кобра и лягнул павиан. Или что гиена решила защитить своих детей и разорвала тебя на части.

Как будто специально, раздался львиный рык.

– Продолжать?

– Прости, – растерянно пробормотала Мартина. Бабушка не преувеличивала. Каждая прогулка на жирафе, особенно по ночам, могла обернуться настоящей катастрофой. И девочка это прекрасно понимала, поэтому ей еще труднее было слушать Гвин Томас.

Бабушка выглядела одновременно взбешенной и разочарованной.

– Прости, Мартина, но «прости» недостаточно! Сначала я хотела не пустить тебя в путешествие…

Девочка затаила дыхание. Забавно бы получилось, ведь бабушкино наказание только сыграло бы ей на руку.

– …но это был бы плевок в лицо мисс Фолкнер и всем остальным организаторам, а они так старались. И к тому же тебе полезно уехать подальше от Савубоны и белого жирафа. Да, вы дружите, но ты, по-моему, забыла, что Джемми – дикое животное. А дикие звери непредсказуемы. И чтоб ты вспомнила эту маленькую деталь, я запрещаю тебе кататься на жирафе и даже заходить в заповедник в течение полутора месяцев после твоего приезда!

– Нет! – закричала Мартина. – Только не это!!! Хочешь, я буду вставать каждый день в пять утра и помогать тебе по хозяйству? Могу мыть посуду и гладить и целый месяц чистить клетки! Но только, пожалуйста, пожалуйста, не разлучай меня с Джемми! Мы не можем друг без друга! Я умру!

Гвин Томас направилась к выходу.

– Не устраивай сцен. Джемми прекрасно обойдется без тебя. И ты, судя по всему, без него проживешь куда дольше, чем с ним. Спор окончен. Полтора месяца без жирафа. Это мое последнее слово.

И тут Мартина вспомнила все давно забытые обиды, то время, когда бабушка сторонилась внучки, повышала на нее голос, прогоняла в свою комнату, приглашала туристов, постоянно глазеющих на Джемми. А тут еще и новая несправедливость. И девочка взорвалась;

– Гвин Томас, я тебя ненавижу!!! – прокричала она.

Бабушка обернулась, видимо, хотела ответить в том же духе, но передумала.

– Мы уезжаем ровно в восемь. Собери вещи, – ссутулившись, сказала она и вышла из комнаты, не забыв погасить за собой свет.

Мартину окутала тьма. Африканская ночь всегда полна самых разных звуков: охотятся львы, стрекочут сверчки, поют ночные птицы, прыгают лягушки. И от этого тишина в доме казалась еще ужасней. Жестокие слова девочки будто повисли в воздухе. Мартину мучили стыд и обида. Как прожить целых два месяца без Джемми? Путешествие плюс полтора месяца наказания. Она просто умрет от одиночества! Это ужасное чувство поглотит ее целиком, миллиметр за миллиметром, так поедает свою добычу плотоядный жук.

Заснула Мартина только под утро, и ей снова приснились акулы. Хищники опять окружили девочку. Еще ни разу они не подплывали так близко.

За завтраком Мартина без всякого аппетита съела яйца вкрутую и тост. Затем девочка с бабушкой молча сели в машину и поехали в школу.

– По-моему, тебе нужно серьезно подумать над своим поведением, – сказала Гвин Томас, доставая сумку внучки из багажника. – А когда вернешься, мы побеседуем о твоей дальнейшей жизни в Савубоне.

Бабушка и внучка долго смотрели друг на друга. Мартине безумно хотелось, чтоб Гвин Томас ее обняла, сказала, что любит, а то девочка чувствовала себя самым плохим человеком на свете. От тоски у нее буквально разрывалось сердце. Но бабушка равнодушно положила ей руку на плечо и сказала:

– До свидания, Мартина. До встречи.

Она села в старый красный «датсун» и вскоре скрылась из вида.

Девочка чуть не побежала за машиной, но сдержалась и пошла к школьному двору, где собрался уже весь класс. Светило яркое солнце, дети болтали, дурачились, но Мартине было не до веселья. Из школьной столовой доносился запах еды, обычно он очень нравился девочке, но сегодня ее затошнило. Не надо было все-таки есть яйца.

– Веселей, Мартина! Может, все обойдется! – закричал Клавдий Рейпьер. Он сидел на деревянном столе в окружении друзей и попивал кока-колу. Ребята хрипло рассмеялись.

Мартина бросила на Клавдия испепеляющий взгляд. Она хотела сказать, что вообще-то уже не обойдется, потому что все и так плохо, а даже, если бы и было хорошо, слово «веселей» ее бы уж точно не ободрило. Но потом решила не связываться: Рейпьер – мастер словесных перепалок.

Клавдий учился в Каракал всего семестр, но уже умудрился стать предводителем «Банды пяти звезд», сменив Корсу Вашингтона. Отец Корсы когда-то был мэром, но потом выяснилось, что он помогает смотрителю вывозить из заповедника редких животных, и старшего Вашингтона посадили в тюрьму, а Корса перевелся в другую школу в Йоханнесбурге.

Клавдий тоже строил из себя принца, но в отличие от сына мэра и большинства африканцев имел абсолютно неспортивную фигуру. Мальчик был ужасно толстый, но это его не смущало. Рейпьер, блондин с длинными кудрявыми волосами, всегда безмятежно улыбался – настоящий баловень судьбы, привыкший, что деньги распахивают перед ним любые двери. К тому же у него была прекрасная золотистая кожа и легкий румянец (хотя питался Клавдий в основном незамысловатой едой из закусочных, которую ему каждый день в обед привозил шофер). В общем, жил мальчик без забот и хлопот.

– Слушай, Мартина, – Клавдий кивнул на порванные на коленях джинсы девочки. – Мы знаем, что ты сирота, но разве обязательно нацеплять обноски?

Ответить Мартина не успела. За спиной Рейпьера раздался грохот. Ребята собирались шикарно позавтракать: на столе лежали двойные чизбургеры, целая куча ветчины, пончики с джемом, печенье с шоколадной крошкой, стояли кружки с латте. Но теперь вся эта красота оказалась на земле. Еду прикрывала перепачканная кетчупом газета – ее использовали как скатерть.

– Кто это сделал??? – проревел Клавдий. Все испуганно подскочили. Мартина невольно улыбнулась, хотя тоже очень испугалась. Погода стояла безветренная, к столу «Банды» никто не подходил. Ближе всех стоял Бен Кумало – таинственный мальчик, наполовину зулус, наполовину индус. Он читал объявления у столовой и, судя по всему, не двигался с места.

Бен достал из кармана ручку и что-то написал на листе. Несколько секунд Клавдий подозрительно смотрел на него, но потом решил, что, во-первых, Кумало находится слишком далеко от стола, а во-вторых, он – трус и никогда бы не осмелился на такой поступок.

– Спокойствие, друзья, – наконец сказал Рейпьер, вытаскивая мобильный телефон. – Закажем еще.

– Все в автобус! – прогремела мисс Фолкнер. – Уезжаем через пять минут!

– Ну, большое спасибо! – выдал Клавдий. – Не знаю, кому, но спасибо! Все утро испортил!

И тут Мартине показалось, что Бен подмигнул ей.

5

Автобус направлялся в Кейптаун. Мартина уселась рядом с Беном и вымученно улыбнулась. Кумало промолчал. Он никогда не разговаривал в школе, и девочка уважала его убеждения. Многие считали Бена немым, кто-то утверждал, что видел, как мальчик общается с родителями, но лишь Мартина знала точно: Кумало умеет говорить, да еще и красноречивее многих. И всегда беседует с ней, но только наедине.

Учителя спокойно относились к постоянному молчанию Бена: вел он себя безупречно и вовремя сдавал все задания. Мартина никогда не спрашивала, почему мальчик не общается с одноклассниками. Все и так понятно: ни о чем серьезном они не разговаривали, только о моде, музыке, телепередачах, о жизни богатых и знаменитых, а иногда даже о неприличных вещах.

Бен не тратил силы на слова. Подобно Тендаи, больше всего на свете он любил природу – именно на природе он чувствовал себя счастливым. Кумало чем-то напоминал Мартине белого жирафа: почти всегда молчит и все равно такой чудесный!

Автобус выехал из школьных ворот и покатил по дороге. За окном мелькали сосны. Теперь Мартину никто не отвлекал, и она погрузилась в свои невеселые мысли. Из головы никак не шли бабушкины слова: «А когда вернешься, мы побеседуем о твоей дальнейшей жизни в Савубоне». Что она хотела этим сказать? Гвин Томас устала от одиннадцатилетней девчонки и решила отправить ее обратно в серую Англию? В детский дом? В школу-интернат? К приемным родителям?

И ведь бабушка будет права!

Мартина с ужасом вспомнила, как закричала: «Гвин Томас, я тебя ненавижу!!!» Словно в нее бес вселился! Жаль, жизнь нельзя перемотать назад. Она бы вела себя совсем по-другому! Конечно, расстроилась бы из-за наказания, но, может, стоило просто искреннее извиниться и пообещать бабушке никогда не сбегать по ночам? Гвин Томас бы смягчилась и поняла, что нельзя разлучать Мартину и Джемми больше чем на неделю или две. Ведь они как сиамские близнецы!

И тогда внучка и бабушка перед прощанием обнялись бы и улыбнулись друг другу, и дружба, возникшая после спасения дельфина, никуда бы не делась. И бабушка не считала бы, что Мартина ее ненавидит. А ведь это неправда! Девочка ее любит! Просто так и не успела об этом сказать.

Но тут сзади раздался шум, заставивший Мартину вернуться к реальности. Дети повскакивали с мест и столпились у окна. Они на что-то показывали и громко кричали.

– Что случилось? – призвала их к ответу мисс Фолкнер. – Не успели отъехать, уже безобразничаете? – Учительница втиснулась между ребятами. – Что там такое?

Мартина обернулась и с ужасом увидела через грязное стекло бегущую Грейс. Сангома мчалась за автобусом, знаками прося его остановиться. Она что-то сжимала в руке. Учитывая ее габариты Грейс двигалась удивительно быстро и даже красиво. А развевающееся красно-рыже-черное африканское платье дополняло и без того впечатляющую картину.

Мартина почувствовала облегчение. Наверно, бабушка попросила Грейс что-то сказать ей. Девочка приоткрыла боковое окно.

– Грейс! – закричала она. – Грейс!

– Ты знаешь эту женщину? – удивилась Фолкнер.

– Это Грейс! – гордо ответила Мартина. – Мы друзья.

– Со странными людьми ты общаешься, – ухмыльнулась Люси ван Хеерден. Она откинула назад блестящие белокурые волосы и презрительно посмотрела на Бена. – И эта женщина не единственная.

Мартина не обратила на Люси внимания.

– Тихо, Люси, – резко сказала учительница. – Не знаю, Мартина, зачем твоей знакомой понадобилось бежать за автобусом, но боюсь, остановиться у нас не получится. Если ты что-то забыла, придется как-нибудь без этого обойтись.

– Остановите автобус, мисс Фолкнер! – молила девочка. – Очень нужно!

– Не могу, Мартина. Пойми, если мы опоздаем, корабль уплывет без нас. Ты этого добиваешься?

– Я очень быстро! Что-то случилось! Что-то срочное! Грейс так бы просто не пришла! И бежать бы не стала! Вдруг что-то произошло в Савубоне?

Учительница поджала губы.

– Ты уехала всего полчаса назад. Вряд ли все животные успели разбежаться… – она замолчала. – Ладно. И пусть только кто-нибудь попробует назвать меня несправедливой. У тебя минута. Только одна. Потом мы уезжаем.

Мисс Фолкнер велела водителю затормозить. Автобус остановился так резко, что Мартина чуть не вылетела из окна. Двери с шумом открылись. Девочка выпрыгнула на улицу. Брюки и носки сразу же намокли от росы. Грейс никак не могла отдышаться после бега. На шее у нее развевалась огненная шаль, темно-коричневая кожа блестела. Сангома напоминала яркую птичку, которую заставили совершить недостойный поступок. В руках она держала небольшой мягкий стебель с оранжевыми цветами.

– Что случилось, Грейс? – быстро проговорила Мартина. – В Савубоне все хорошо? Ты разговаривала с бабушкой?

Но Грейс с ответом не спешила. Она спокойно поправляла шаль. Ценные секунды тратились впустую. Мисс Фолкнер постучала по часам.

– Остерегайся! – наконец вымолвила сангома.

– Остерегаться? – переспросила Мартина. – Чего?

– Судовой ограды. Бойся судовой ограды.

– Не понимаю. Какой еще судовой ограды?

– Все! – вмешалась мисс Фолкнер. – Ваше время истекло. Сию же минуту в автобус, или я выставлю твои вещи, а мы уедем.

Грейс сунула Мартине растение.

– Это мой тебе подарок.

Девочка неуверенно взяла стебелек.

– Спасибо, Грейс, но что ты…

– Хочешь остаться? – раздраженно воскликнула учительница и повернулась к водителю. – Откройте багажное отделение, вытащим ее сумку.

Грейс порывисто обняла Мартину и так же резко отпустила.

– Иди детка, придет время, все поймешь.

Мартина запрыгнула в отъезжающий автобус. Двери захлопнулись.

Огненный наряд Грейс исчез в водовороте пыли.

Мартина, опустив глаза, шла к своему месту. В руках она сжимала подарок сангомы. Что же значит предупреждение Грейс? Ну почему мисс Фолкнер не дала целительнице договорить!

Ведь ее слова так важны! Скоро самое коварное в мире побережье останется далеко позади, а Мартина так и не поняла, какая опасность поджидает ее в пути.

– Может, еще где остановимся? – закричал Клавдий. – Например, в заповедник заедем? Или навестим всех остальных твоих родственников и знакомых? Ты на нас внимания не обращай. Мы тут так, просто прокатиться решили.

Мартина залилась краской. Быстрее бы пройти мимо мучителей! Девочка ускорила шаг и споткнулась о чью-то сумку. Стебелек взлетел в воздух. Мартина чуть не отправилась вслед за ним, но в последний момент все-таки успела схватиться за сиденье. Клавдий двумя пальцами поднял подарок. На его лице появилось выражение притворного отвращения:

– Да ты оказывается вегетарианка! – сказал он Мартине. – Эй, Шерилин, хочешь попробовать? – Клавдий метнул в нее растение, которое тут же запуталось у девочки в волосах. Шерилин завизжала и смахнула его. Растение поймал Люк и перебросил кому-то еще. Оно летало по автобусу, дети кричали и смеялись, а Мартина умоляла их вернуть подарок.

Просьбы не помогали. Девочка со слезами на глазах рухнула на сиденье.

– Не знаю, что у вас там происходит, но с меня на сегодня хватит, – предупредила мисс Фолкнер. Она сидела рядом с водителем. – Если до Кейптауна я услышу хоть одно слово, мы развернемся и поедем обратно в школу. И вы до конца месяца будете наказаны.

Мартина старалась не смотреть на Бена. Она слишком устала за это утро. На кожаное сиденье закапали слезы. Только этого не хватало! Девочка изо всех сил принялась тереть глаза. Но тут Бен достал выцветшую красную бандану и протянул подруге. Мартина уткнулась в мягкую ткань. Какой Бен милый! Бандана приятно пахла хлопком, и девочке почти сразу полегчало. Она хотела вернуть вещь хозяину, но Бен покачал головой и протянул подруге два листика и кусочек корня – все, что осталось от подарка Грейс. Мартина собралась поблагодарить, но Бен уже снова погрузился в чтение.

Автобус мчался по шоссе, за окном мелькали горы с остроконечными вершинами, сквозь туман проглядывали лесные хижины. Мартина пыталась разобраться в событиях последних восьми часов. Вначале было изображение в пещере, потом – непонятное предупреждение Грейс. «Судовая ограда», что бы это значило? И зачем сангома дала Мартине растение?

Девочка посмотрела на то, что осталось от подарка. Из тонких листьев сочился млечный сок. Растение было испорчено и, наверное, не стоило его хранить, но Мартина просто не могла выбросить подарок Грейс. Она завернула листья в бандану Бена и убрала в свой водонепроницаемый аварийный комплект. Его девочке подарил Тендаи за то, что она помогла найти двух пропавших детенышей леопарда. Мартина прикрепила комплект к поясу и решила не снимать во время путешествия. Одноклассники, конечно, начнут издеваться, но девочке было все равно.

– Многие хранят аварийный комплект у себя дома или в гараже. А ведь там чрезвычайное происшествие вряд ли случится, – сказал как-то Тендаи. – Люди думают, что смогут его предвидеть. Но, к сожалению, так не бывает. Ты, малышка, всегда держи комплект при себе. Он пригодится тебе, когда придется бороться за свою жизнь.

Зулус помог девочке подобрать содержимое комплекта. Они взяли Мартинин розовый фонарь, спички, обмазанные воском для водонепроницаемости, швейцарский нож, моток сверхпрочной рыболовной лески с крючком, три закупоренные бутылки с лекарствами от ран, головы и желудка, которые приготовила Грейс, свисток, имбирный корень от тошноты и стальной шлем с дыркой посередине для того, чтоб подавать сигналы самолетам.

– Мне это все никогда не понадобится, – заявила девочка Тендаи. – Зачем, например, подавать сигналы самолетам?

Тендаи ответил, что как раз в этом-то и смысл аварийного комплекта. Нужно предусмотреть любую случайность. Вряд ли эти вещи вообще пригодятся, но если уж случится что-то непредвиденное, комплект должен выручить в любой ситуации.

Автобус приближался к Кейптауну. Дети распевали африканские песни, всех охватило чувство свободы. Скоро путешествие, а значит, непредвиденные каникулы. Но Мартину не покидали плохие предчувствия. Девочка положила руку на сумку с аварийным комплектом. Похоже, он ей все-таки пригодится.