Текст книги "Игры в любовь"
Автор книги: Лорен Хендерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава восьмая
– То есть как это не знала? – недоверчиво спросила Джуди. – Как это она могла не знать?
– Они ведь не так уж давно вместе, – ответила Салли. – И о Софи он ей не рассказал. Не успел. Мне о ней он тоже не сразу рассказал.
– И долго он тебя мариновал?
– Пару месяцев. Кэти, наверное, как раз созрела, но потом… Ну… ОНА ЗАБЕРЕМЕНЕЛА!
Последние два слова Джуди почти увидела, будто их начертали на стене, на которую она смотрела, прижимая к уху телефонную трубку.
– Как думаешь, что он ей сказал? – спросила Салли. – После обеда, я имею в виду.
– Как обычно, наверное, – предположила Джуди. – Ведь он со всеми ведет себя одинаково. Помнишь Лиззи и Венди? По их рассказам, он с ними повел себя так же, как и с тобой.
– Ну да, он всем рассказывает одну и ту же историю про Софи. Первая любовь, восемнадцать лет, то да се, разбитое сердце, бла-бла-бла, не думал, что сможет еще когда-нибудь поверить женщине, опять бла-бла-бла, большой светофор мигает, воют сирены, все тает в тумане, вокруг тебя закрываются тяжелые металлические двери, и все, привет, ты в мышеловке, и сердце кровью обливается, и бла-бла-бла. И, выслушав его, ты тут же и навсегда решаешь стать для него той Единственной, которая никогда его не предаст… И только потом до тебя доходит, что хотя он тысячу раз признавался тебе в любви, но ни разу не заговорил о вашем совместном будущем и уж точно не видел тебя в роли Единственной, которая бла-бла-бла. Но понимаешь ты это очень поздно, поскольку твое сердце уже разбито вдребезги. И все равно, при одном только имени Софи у тебя мурашки по коже, и бла-бла-бла…
– Салли! – прервала ее Джуди.
Этот монолог она слышала далеко не в первый раз, но сегодня бесстрастный тон Салли напугал ее. Зная, как Салли ненавидит, когда ее жалеют, Джуди поспешила сменить тему:
– Бедняжка Кэти, подумать только, теперь и ей все это предстоит пережить.
К ее огромному облегчению, Салли проглотила наживку.
– Вот именно! – вскрикнула она. – Но я очень надеюсь, что он поведет себя деликатнее, она все же беременна. И ситуация совершенно иная.
– Не знаю. Судя по его реакции, когда мать рассказала о приезде Софи, никакой деликатностью там и не пахнет.
– Ну… пожалуй. Мне ее действительно жалко.
Это была наглая ложь. Никогда и никому Салли не завидовала так, как завидовала сейчас Кэти. И дело было не только в беременности, но и в том, как отнесся к этой беременности Мик. Кто бы мог подумать, что он окажется образцовым будущим папашей? Он накупил кучу книг про младенцев и беспрерывно рассуждал, как лучше переоборудовать малую гостиную в детскую. Ах, если бы все было так просто… Если бы простым заявлением о беременности ты могла превратить Мика в верного партнера и спутника жизни!..
«А смогла бы я избавиться от своих таблеток и ждать, когда прекратятся месячные?» – спросила себя Салли. Нет. Ни за что. В голове ее уже вовсю мелькали непристойно прагматичные мысли. Можно, например, каждый день спускать таблетку в унитаз. Но тонут ли они в воде? Или лучше запихивать на дно мусорного ведра? Нет, ничего бы у нее не вышло. Когда у них с Миком был роман, ей, как и Кэти, было двадцать пять, и к тяготам материнства она была совершенно не готова. И пускай Мик разбил ей сердце, все же ей был нужен именно он, а не его ребенок, и она не смогла бы забеременеть, чтобы его удержать. И к тому же в те годы Мик нужен был ей как чудесный, забавный и верный любовник, а вовсе не как заботливый папаша и верный муж. Но теперь-то все иначе. Она изменилась. Повзрослела. Остепенилась. У нее теперь даже есть своя квартира. Которую не с кем разделить.
При мысли, что это онамогла бы переехать к Мику, в дом на другой стороне их улицы, и выкрасить в яркие цвета маленькую комнату, Салли окатывала горячая волна – смесь вины, радости и отчаяния, и ее бедное разбитое сердце начинало трепыхаться, демонстрируя, что оно еще живо, еще бьется. Но нет, не стала бы она переезжать к Мику. Она поступила бы разумнее. У нее ведь тоже есть недвижимость. Они продали бы свои квартирки и купили бы что-нибудь попросторнее.
– Так когда приезжает Софи? – спросил в трубке голос Джуди.
Салли порадовалась, что Джуди ее сейчас не видит, иначе от той не укрылись бы ее грезы наяву. Салли постаралась взять себя в руки, хотя это было непросто – столько разных и нелепых мыслей роилось в голове. Иногда эти мысли ей даже снились.
– На следующей неделе, – ответила она.
– Черт возьми, скорее бы на нее посмотреть, – с чувством сказала Джуди.
– Это точно, – поддакнула Салли.
Она не лгала, ей всегда хотелось собственными глазами увидеть мифическую Софи. И все же она чуточку завидовала Джуди: та смотрела на все, что связано с Миком, со стороны, а потому могла в полной мере насладиться разворачивающейся драмой.
– И как Кэти выглядела? После того, как ей рассказали про Софи?
– Как будто ее кувалдой огрели, – ответила Салли, слегка ободренная воспоминанием.
Перед тем как Стефани произнесла имя Софи, Кэти улыбнулась Салли – самодовольной улыбкой собственницы. А в следующий миг по ней словно асфальтоукладчик проехался.
– А потом Мик сказал: «Ах да, Кэти, разве я тебе не рассказывал о Софи? Это моя бывшая подруга, сколько лет уже прошло! Будет приятно встретиться». И тут Стефани сменила тему, очень тактично, как она умеет, но от этого все вышло еще хуже, потому что Кэти сообразила, что Стефани пытается ее отвлечь… Черт!
На мониторе мигал значок поступившего письма.
– Ладно, закругляюсь. Мне тут работу сбросили. Вечером увидимся. Ты дома будешь?
– Ага. Поужинаем вместе? Я купила замороженную пиццу.
– Не пепперони, надеюсь?
– Салли, ты же знаешь, что пепперони я никогда не покупаю, потому что ты ее не ешь, так что будь любезна…
– Ладно-ладно, до вечера. Мне пора.
Джуди задумчиво положила трубку и подняла голову. Взгляд ее уперся в стильный серый костюм, коричневую рубашку и шелковый галстук винного цвета. Наверное, у него сегодня встреча с клиентами, автоматически подумала она. Потом перевела взгляд на лицо Пола. Она точно знала, зачем он здесь. В их офисе открытая планировка, и стоит лишь Джуди произнести в телефонную трубку имя Салли, Пол тут как тут. Джуди слышала, что в ЦРУ есть специальные приборчики, которые ловят в телефонных разговорах по всему миру ключевые слова типа «президент», «коммунизм», «империализм», «взорвать на хрен». Вот так и антенны Пола улавливали все фразы, в которых мелькало слово «Салли». У него был тяжелый случай – настолько тяжелый, что он даже не пытался это скрыть.
– Как поживает твоя подруга Салли?
Пол беззаботно поигрывал галстуком, но беззаботность его была не убедительней игры телесериальной актриски второго плана, которая пробуется на роль Дездемоны.
Джуди задумчиво смотрела на Пола. Уже третий раз он пытается заговорить с ней о Салли. Утром в понедельник, после той злосчастной вечеринки, он выпытал у нее телефонный номер Салли и несколько раз звонил ей, но либо попадал на автоответчик, либо Салли вежливо его отшивала. Тогда Пол сосредоточился на Джуди, надеясь выудить информацию о том, как следует ухаживать за Салли. Но Джуди его игнорировала, потому что в качестве троянского коня Пол уже не годился. Даже если Мик взбесится от ревности и поймет, что Салли – его судьба, что с того? Кэти-то беременна, и тут ничего не изменишь. И какой тут, скажите, возможен хэппи-энд?
Будь Пол не столь упорен, Джуди и не задумалась бы о варианте Б. Но теперь ее все чаще посещала крамольная мысль: кому от этого вред? Мик скоро станет папашей. Они с Кэти наверняка поженятся, как только родится ребенок. И что, прикажете Салли ждать его до гробовой доски? Да на хрен все! Ей нужна замена, и желательно кто-нибудь понастойчивей. Например, такой, как Пол, который явно не собирается сдаваться…
И Джуди одним росчерком пера отдала Полу роль «Друга на переходный период». Главное – не отнимать у него последнюю надежду. Ему нужно чувство цели, но в то же время не стоит лепить из него этакого охотника на женщин.
– У нее все в порядке, – сказала Джуди, – просто небольшие неприятности.
– Господи. – Пол присел на край стола, на лице его была написана тревога. – С ней все нормально?
– Ну, в общем и целом да, – ответила Джуди и приступила к рассказу.
Она изложила оскопленную версию недавних событий – дабы Пол понял, что Салли нужно спасать, и как можно скорее. Он как раз из тех мужчин, которые с готовностью запрыгивают на белого коня ради дамы сердца, угодившей в беду. На миг Джуди ощутила укол совести. Она ведь вполне сознательно бросает бедного Пола в яму с ядовитыми змеями. Но с другой стороны, разве робкий сердцем способен завоевать прекрасную даму? И потом, ее прежде всего волнует Салли. Может, и жестоко так манипулировать Полом, но всех ведь в этом мире не спасешь. Так что придется симпатяге Полу рискнуть.
Глава девятая
Кэти впервые позволила себе строгость по отношению к Мику. Он собрался поехать на вокзал один, но она запретила. Она долго наряжалась, причесывалась, даже губы подкрасила. Ее по-прежнему постоянно подташнивало, но выворачивало все реже, отчасти благодаря выдохшейся коле, которая и вправду оказалась чудодейственным средством. Поэтому Кэти набрала пару потерянных килограммов и выглядела уже не таким истощенным дистрофиком. И кожа не такая землистая, подумала она, разглядывая себя в зеркале. И красная помада смотрится не слишком гротескно.
Она переминалась с ноги на ногу, постоянно поглядывая на часы, хотя и понимала, что это ничего не изменит. Они торчали на вокзале уже битый час, встретили два поезда и проверили всех пассажиров. Сердце у Кэти билось как загнанное, словно ее ждала встреча с самой судьбой. Что ж, возможно, так оно и есть. Да и Мик был необычно взбудоражен, ему не стоялось на месте: он расхаживал взад и вперед по платформе, сунув руки в карманы.
Видя, как он вышагивает туда-сюда, Кэти успокаивала себя, припоминая все те милые глупости, что Мик говорил и делал в последнее время. Как гладил ей живот и шептал, что ждет не дождется, когда он вырастет. Как смеялся над ней, когда она жаловалась, что растолстеет и подурнеет. Как в тот раз повалил ее на кровать и дарил ей оргазм за оргазмом, а потом целовал, и на губах его оставался ее собственный вкус. И как твердил, что всегда будет любить ее запах, ее кожу, что она навсегда – его Кэти, которая родит ему малыша. Как зачитывал ей вслух отрывки из книг для будущих родителей, ужасно серьезным голосом, почти как увлеченный школьник. Но более всего ее утешало даже не то, что он так радовался ребенку, а самые первые воспоминания, связанные с Миком: как он с самого начала не скрывал своей нежности, как целовал и обнимал на людях, без намека на обычные мужские комплексы. Он с самого первого дня не мог обойтись без нее ни минуты, беспрестанно звонил ей, хотел, чтобы она всегда была рядом, а едва они вернулись в Лондон, вручил ей ключ от своей квартиры. Как же с ним легко! Никогда раньше ей не было так легко с мужчиной; казалось, она знает его всю жизнь. И с ее друзьями он быстро нашел общий язык. Она в шутку как-то заметила, что он поладит даже с дохлой собакой, если их друг другу представить. Мик ответил, что поладит с кем угодно, кроме глистов.
Кэти в сотый раз посмотрела на часы. Половина пятого. Взглянула на табло. Прибывает очередной поезд. Внезапно душа у нее ушла в пятки. А что, если… А что «если», что «если», что «если»? —повторяла она про себя сердито. Что толку гадать? Надо просто дождаться, а там действовать по ситуации.
– Кэти! Еще один поезд, может, тот самый?
– Да уж пора бы, черт возьми, – буркнула Кэти. – Кто-то говорил насчет трех часов.
– Что?
– Ничего. – Она заставила себя улыбнуться.
Через турникет паспортного контроля просачивались первые пассажиры. Как и прежде, Кэти с волнением изучала толпу, готовясь к худшему. Боже правый, да тут есть дамы просто с обложки журнала. Она отбраковывала всех женщин в стильных жилетах с шелковыми шарфами и всех блондинистых вешалок в брюках в обтяжку и на шпильках. Но даже исключив их, она видела, как много остается шикарных миниатюрных брюнеток. В мини-юбках, в модных джинсах, в ярких замшевых пиджаках, в дивных вязаных шапочках, они выходили одна за другой, с плетеными сумочками через плечо, с изящными чемоданчиками, улыбающиеся, уверенные в себе… И каждая – воплощенный кошмар Кэти.
После того как Кэти убедилась в том, что беременна, она начала замечать всех беременных женщин, с округлыми животами и набухшими грудями, а также молодых матерей с колясками, в которых барахтаются младенцы. Беременные были повсюду, животастая армия росла с каждым днем. Ей казалось, что стоит выйти из дома, и она тут же наткнется как минимум на трех раздутых баб, которые ошиваются возле их двери, чтобы весело поприветствовать ее. И вот теперь происходило примерно то же самое, только с миниатюрными брюнетками. Взгляд Кэти попросту проскальзывал мимо тех женщин, что не укладывались в нужный шаблон. Пока она с ревнивой завистью рассматривала особенно привлекательную темноволосую девушку с большой папкой под мышкой, Мик вдруг сорвался с места и заключил в объятия особу, на которую Кэти не обратила никакого внимания.
Они обнимались целую вечность. Наконец, когда они разлепились, Кэти увидела женское лицо. И едва устояла на ногах, столь силен был шок.
– Кэти, знакомься, это Софи! Мои любимые девчонки! – радостно кричал Мик, закидывая на плечо потрепанную полотняную сумку-мешок немыслимых размеров.
Рядом со своим багажом Софи казалась совсем крошечной, зато огромный Мик подхватил мешок, точно это была дамская сумочка. Он подтолкнул Софи к Кэти.
– Софи, это Кэти! Боже, как здорово снова тебя видеть!
И снова сграбастал Софи своими лапищами.
– Привет, Кэти, – сказала Софи, когда Мик наконец ее освободил. – Приятно познакомиться.
Она шагнула к Кэти и клюнула ее – по разу в каждую щеку. Кэти что-то буркнула. Она надеялась, что ее голос звучит дружелюбно, но совершенно не сознавала, что произносит. Она все еще пребывала в шоке.
Глава десятая
– Отлично выглядишь, – сказал Скотт. – Это тебе.
Он робко протянул букет.
Купил на заправке по дороге, подумала Джуди, узнав обертку: аляповатую, ярко-красную с белыми буквами. А с другой стороны, где тут еще купишь цветы? Никак не скажешь, что Каледониан-роуд и вообще Кингз-Кросс кишит стильными цветочными лавочками, в которых дизайнеры составляют букеты на заказ. Скотту еще повезло, что не схлопотал по морде за те пять минут, пока добирался пешком от заправки до дома Джуди. В этом районе мужчина с сентиментальными атрибутами, к которым букет цветов относится со всей очевидностью, – явный нонсенс.
– Красивые, – сказала Джуди. – У меня где-то даже ваза была…
Она скрылась в кухне и принялась шарить по шкафам, хлопая дверцами. Салли на ее месте с ходу бы нашла три, а то и все четыре вазы. Салли у нас Образцовая Хозяйка. В отчаянии Джуди уже почти собралась воткнуть цветы в бутылку из-под вина, но вдруг вспомнила, что мать поставила под раковину старый стеклянный графин, который Джуди так и не удосужилась выкинуть. Она с торжеством вытащила графин, вымыла и сунула в него цветы. В обертке они смотрелись явно лучше. Ну и ладно, в конце концов, она же не специалист по икебане – должно быть, гены не те. Вот окрестили бы ее какой-нибудь Камиллой, так наверняка с рождения умела бы составлять букеты.
Она отнесла цветы в гостиную и поставила на кофейный столик.
– Спасибо. – Джуди поцеловала Скотта.
Он прижал ее к себе, она взъерошила ему волосы, мягкие и явно недавно вымытые, – наверное, ради нее старался. С внезапным удивлением Джуди поняла, что поцелуи Скотта становятся все настойчивее. Одной рукой он придерживал ей голову, а другой все теснее прижимал к себе. Мешкать Джуди не стала и с готовностью ответила на столь нежданную страсть. Вообще-то Скотт был достаточно стеснителен, если не сказать закомплексован, и немного расслаблялся лишь в постели. А при встрече и прощании они ограничивались ритуальными чмоками, никаких переплетенных рук-ног и жарких языков, хотя именно они уместнее для пары, которая встречается не так давно и для которой каждая ночь вдвоем автоматически означает секс. Джуди всем телом приникла к нему, чувствуя, как внутри у нее все плавится. От Скотта приятно пахло мятой. Скорее всего, прямо перед приходом прополоскал рот или пожевал мятную жвачку.
– Ты не против, если мы по-быстрому, а потом уже пойдем? – прошептал он ей в губы. – Прямо здесь?
«То есть на моем диване? – с иронией подумала Джуди. – Да мы инвалидами станем, если попробуем тут трахнуться». Но предложение она оценила.
Скотт наклонился и поцеловал в шею, в главную эрогенную зону. Джуди задрожала.
– О-о-о… ох, Скотт…
А Скотт уже вовсю обрабатывал языком место, которое, как он недавно обнаружил, является средоточием Джуди.
– Ну давай, – пробормотал он ей в шею.
– Да что на тебя нашло? – выдохнула Джуди.
Вообще-то она собиралась сказать вовсе не это, а «боже, до чего же здорово!», но слова вырвались сами собой. Скотт замер.
– Я по тебе соскучился, – буркнул он смущенно. – Мы же давно не виделись… я все время работаю… и… в общем, соскучился.
Он снова поцеловал ее в губы, крепко-крепко, и лицо Джуди запылало от удовольствия. И дело тут было не в одной лишь физиологии. Скотт впервые признался, что скучает по ней. Казалось, это награда за все те часы, что она просидела у телефона, ожидая звонка, уверенная, что он не позвонит, потому что она ждет, а вот если бы ушла на свидание с кем-нибудь другим, он бы названивал, пока телефон не расплавился.
После той ссоры на вечеринке они со Скоттом помирились довольно быстро. Джуди чувствовала себя виноватой, но Скотт сказал, что ей не за что извиняться: по пьяни человек и не такое может наговорить. И больше он к этой теме не возвращался. А сейчас сказал, что скучал по ней. Фанфары уже вовсю грохотали в голове Джуди. Впрочем, она понимала, что чересчур ликовать не стоит.
– Я тоже по тебе скучала, – шепнула она ему в ухо.
Потом стащила с него кожаный пиджак и бросила на пол. Звякнули ключи.
– Правда? – обрадовался Скотт, расценив ее слова как зеленый свет для блицкрига, и начал расстегивать пуговицы на ее блузке.
– Черт, нет… я не знаю… который час?
– Диван ждет, – ответил Скотт.
Рука с часами нырнула под блузку и сжала грудь, мягко, но уверенно. Джуди застонала.
– Нам к восьми…
– Подумаешь, вечеринка… Можно и опоздать.
– Ужин…
– Что? – Рука Скотта застыла на ее груди.
– Ужин… Кэти сама готовит…
– Черт! – Рука выскользнула из-под блузки. Гримаса разочарования исказила лицо Скотта. – А я надеялся сегодня провести вечер с тобой… В смысле, думал, заскочим к ним по-быстрому и…
– У тебя все по-быстрому, – едко заметила Джуди.
– Ну, раз мы опаздываем…
Его огорчение было столь неподдельным, что Джуди решила не сердиться. И вообще, он ради нее готов на серьезные жертвы – вот сейчас благородно отказался от секса на продавленном диване, чтобы пойти к ее друзьям, скучать по которым он точно никогда не будет.
Именно покладистость Скотта, подогретая позывами разбуженного либидо, заставила Джуди схватить руку Скотта и сунуть обратно себе под блузку.
– Только недолго, ладно? Полчаса, не больше.
– Фирма гарантирует… – Скотт потянулся к застежке бюстгальтера. – Максимум пять минут, вставил-вытащил, никаких излишеств…
– Ловлю на слове… – Джуди начала расстегивать его ширинку.
– О… О-о-о, Джуди, лови на чем хочешь…
– Как вы поздно! – с притворным осуждением воскликнула Салли, открывая дверь.
Не понять, чем они только что занимались, было просто невозможно: лицо у Джуди возбужденное и расслабленное одновременно, волосы взъерошены, тушь под глазами расплылась, а Скотт выглядит не столь неприступным, как обычно. Да и одеты так, словно их срочно эвакуировали из горящего дома.
– Скотт пытался меня убедить, что я должна чаще носить юбки, – бесстрастно заявила Джуди.
– Ну да, я действительно считаю, что юбки тебе идут, – согласился Скотт. – У тебя же очень красивые ноги.
Взгляды Джуди и Салли встретились, в глазах плескался смех. Ну и придурки же эти мужчины! Ведь ноги у Джуди как две корабельные сосны – длинные, прямые и абсолютно одинаковой толщины, что внизу, что вверху, никаких тебе соблазнительных изгибов. Ну да, в штанах они смотрятся классно, и когда она голая, тоже терпимо, но в юбке… Из-под юбки они выглядывают наподобие двух гладких бревен. И если Скотт до сих пор не заметил этого ужасного недостатка, то исключительно по мужской своей слепоте или же… или же он просто очень милый. Салли улыбнулась: точно, он не из тех мерзких типов, что подмечают недостатки женщин, дабы ощутить свое превосходство. Джуди улыбнулась в ответ. Они обе уловили тайный подтекст этой реплики Скотта: юбка куда удобнее для любви на скорую руку. Салли и Джуди так хорошо знали друг друга, что иногда казалось, будто между ними телепатическая связь.
– А мы вина принесли. – Джуди протянула бутылку.
– Просто прелесть, – с сарказмом сказала Салли, изучая этикетку. – Не та ли это бутылка, которую кто-то тебе притащил в прошлом году на вечеринку? А мы ее так и не выпили, потому что этот болван признался, что купил на заправке.
Ну кто Салли за язык тянул с этой заправкой! Только бы Скотт не сообразил, что она догадалась, откуда он взял цветы.
– Обед готов? – быстро спросила она. – Мы дико проголодались.
– Да уж я думаю. Привет, Скотт, – добавила Салли, вдруг вспомнив, что не поздоровалась толком. Хорошие манеры Салли всегда забавляли Джуди. – Нет, обед еще не готов, и мы пока просто напиваемся – то есть я и Мик. Кэти на кухне, вся в панике, потому что гости опаздывают.
– Простите меня, это все я виноват, – покаялся Скотт, снимая пиджак и вешая его на крючок у входа. – Джуди предупреждала.
Глядя, как он раздевается, Джуди испытала прилив желания, словно где-то внутри завибрировала гитарная струна. Оставалось надеяться, что обед не затянется: ей снова не терпелось оказаться в постели со Скоттом.
– Все в порядке, – сказала Салли.
Они вошли в гостиную, где в центре уже стоял колченогий обеденный стол Мика. Кэти опять пустила в ход свои дизайнерские таланты: комнату мягко освещали свечи, а на белой скатерти посреди стола поблескивала стеклянная чаша, в которой плавали белые цветы.
Джуди с интересом поискала взглядом Софи, но в комнате был только Мик. Выбравшись из своего любимого продавленного кресла, он поцеловал Джуди и обнял ее с такой радостью, словно они не виделись годы, потом кивнул Скотту.
– Привет, – сказал Мик.
– Ага, – ответил Скотт.
После чего каждый вооружился стаканом и сделал вид, что другого не существует.
– Софи в бегах, – объявила Салли. – Ушла от Стефани час назад и пропала. Телефон не отвечает. Мы думаем, она отправилась от вокзала Кингз-Кросс не в ту сторону.
– Вообще-то от Кингз-Кросс просто добраться, – отозвалась Кэти из кухни. – Автобусная остановка прямо перед станцией метро…
Мик развел руками. Очевидно, дискуссия была в самом разгаре, когда прибыли Джуди и Скотт.
«А Мик нервничает», – отметила Джуди. Хотя, казалось бы, причин нет. В конце концов, Софи под сорок, она говорит по-английски и в состоянии позаботиться о себе.
– Может, уже за стол? – неискренним тоном предложила Джуди, у которой после занятия любовью разыгрался аппетит. – Уверена, Софи вряд ли понравится, что мы все сидим тут и ждем.
– В самом деле! – Из кухни в необъятном переднике Мика выскочила Кэти. Она выглядела как ребенок, влезший в родительские шмотки. – Лазанья пригорит, если ее еще хоть немного продержать в духовке…
И как раз в этот миг раздался звонок в дверь – к счастью для Кэти, поскольку Мик собрался яростно восстать против такого плана. Он метнулся к двери, а Кэти уставилась на Джуди и Салли, изнемогая от любопытства – как они отреагируют на Софи? Картинка была точно кадр из голливудского блокбастера: через двадцать минут неспешного развития сюжета наконец-то появляется герой в униформе ковбоя, официанта или заключенного; с тревогой всматриваясь в знаменитое лицо, все перепачканное грязью или скрытое форменной фуражкой, но не утратившее и грамма звездности, зритель расслабляется в мягком кресле и тянется за стаканом, уверенный, что теперь-то история пойдет как по маслу. Кэти наблюдала за сценой из дверей кухни. В глубине души она злилась на себя за то, что чувствует себя лишней. Ведь она живет у Мика, носит под сердцем его ребенка, а в духовке томится ее стряпня – ну что еще нужно? Она даже не может попенять Салли за то, что та открыла дверь Джуди и Скотту, или Мику за то, что он ей это позволил. (Салли заявила, что узнала звонок Джуди, отчего Кэти чуть не взорвалась – ведь это квартира Мика!)
И все же появление Софи мгновенно низвело Кэти до эпизодической роли, даже в собственном доме.
Джуди и Салли глупо таращились на Софи, пока та вежливо целовала Мика в щеки. Отстранив его маленькой ручкой, когда он вознамерился заключить ее в свои фирменные медвежьи объятия, она отступила на шаг и сняла кожаный пиджак, размера на два больше, чем нужно, старый и потертый, словно его лет двадцать таскали по багажным отсекам авиалайнеров. Мик с готовностью подхватил пиджак.
Софи оглядела комнату, но не из любопытства, а скорее изучая расположение людей и мебели, чтобы ненароком не споткнуться о какое-нибудь препятствие.
– Это Софи! – гордо объявил Мик из-за ее спины и возложил руки на ее плечи. От этого его жеста Софи словно стала еще субтильнее.
Француженок принято именовать изящными. Но Софи была просто костлявой. Щеки у нее ввалились, тонкие цыплячьи косточки выпирали тут и там, а под глазами залегли большие синяки – очевидное свидетельство нарушенного кровообращения или плохого питания.
– Привет, Софи, я – Салли.
Салли шагнула вперед, не зная, что делать – то ли пожать Софи руку, то ли поцеловать на континентальный манер, в обе щеки. Помогать ей Софи явно не собиралась, стояла и разглядывала Салли, точно та была музейным экспонатом. Салли послала ей суетливый воздушный поцелуй и растерянно отступила.
Джуди и не надеялась осилить континентальный поцелуй в обе щеки, тем более что и сама Софи, похоже, не очень рвалась целоваться. Джуди так и осталась девушкой из рабочих кварталов в Северном Лондоне, так что – отвалите со своими слюнявостями. Она знала, что и Скотт скорее удавится, чем станет манерничать.
– Я – Джуди, а это Скотт, – с улыбкой сказала Джуди. Ее так и подмывало вставить «мой Скотт», но она сдержалась. В конце концов, не стоит бежать впереди паровоза. – Рада познакомиться. Мы о тебе наслышаны.
– Ah oui? [2]2
Ах вот как? ( фр.)
[Закрыть]– откликнулась Софи и снова замолчала. Похоже, ее одолевала смертельная скука.
– Проходи же! – с грубоватой нежностью подтолкнул ее в гостиную Мик. – И еда уже готова. Все за стол!
– Так, значит, ты заблудилась по дороге с вокзала? – спросила Салли, отодвигая стул. – Мы так и подумали.
Благодарение Господу нашему, что есть Салли, – подумала Джуди. – Без нее никто бы не знал, о чем говорить.
– Не-эт, pas du tout [3]3
Вовсе нет (фр.)
[Закрыть], – ответила Софи. – Просто я еще не бывай в этот район, и мне интересно. Я прохаживайся и смотреть люди и здания.
– Боже, ты, должно быть, единственный человек на свете, кто заинтересовался Кингз-Кросс! – воскликнула Джуди. – Мы все здесь больше пялимся себе под ноги и норовим проскочить побыстрее.
– Au contraire [4]4
Напротив (фр.)
[Закрыть]. Я же говори, мне интересно. – Софи отпила вина. – Мне интересно любой место, неважно, убогий он или нет. Я люблю все смотреть, всегда. Это полезно для мой искусство.
И разумеется, этой тирадой Софи убила всякое желание беседовать с ней. Во-первых, она назвала их район убогим. Но одно дело, если Джуди считает свой район дырой, и совсем другое, если так отзывается о нем заезжая выскочка. А во-вторых, англичане обычно впадают в ступор, когда в их присутствии поминают искусство, да еще в столь пафосном контексте. Последовала долгая пауза, которую нарушила Кэти, внеся в гостиную огромное блюдо с лазаньей.
– Господи помилуй, Кэти, сколько ты наготовила! – воскликнул Мик. – Даже для меня многовато!
– Похоже, я напутала с количеством, – пробормотала Кэти. – Что-то удвоила нечаянно, поэтому пришлось все остальное тоже удваивать.
Кэти улыбнулась Салли:
– Это рецепт кухарки матери Мика… Стефани, – поспешно и с вызовом добавила она, желая показать Салли, что и она с матерью Мика на короткой ноге. – Та самая лазанья, которую любит Мик.
– Замечательно, – вежливо сказала Салли и поймала взгляд Джуди.
Они подумали об одном и том же: еще пару месяцев назад Кэти была живой и веселой девчушкой – компанейской, болтливой и симпатичной, как и положено в двадцать четыре. А теперь напоминала пародию на домохозяйку в стиле пятидесятых, смысл жизни которой – побаловать благоверного его любимым блюдом, пока в духовке подходят булочки с корицей. Кэти явно перестаралась.
Кэти поставила огромную алюминиевую посудину на стол. Салли узнала в ней форму для жаркого, которую Мик купил много лет назад, когда пожелал самолично приготовить рождественскую индейку, но потерпел полное фиаско, потому что забыл купить саму индейку. Насколько она знала, до сего дня формой никто не пользовался.
– Выглядит аппетитно, – заметил Скотт.
– Кажется, сверху чуть пригорело. – Кэти метнула в сторону Софи осуждающий взгляд. – Перестояла в духовке.
Ее гамбит с треском провалился. Софи явно не собиралась взваливать на свои тощие плечи ответственность за пригоревшую лазанью. Она сидела рядом с Миком, потягивала вино и мыслями, казалось, находилась за сотни миль от скучной компании и приземленных кухонных интересов.
Джуди с удивлением разглядывала гостью. Она привыкла считать, что все француженки являются обладательницами такой штуки, как шик. А если уж не шика, то соблазнительной талии – как у Жанны Моро или Анук Эме – и ярко выраженного стиля.
И вот эта,думала она, и есть тот самый образец? Вот этот мешок с костями мешает ему полюбить другую женщину?..
Темные волосы Софи сально поблескивали и неряшливо торчали за ушами. Если не считать комков туши на слипшихся ресницах и коричнево-бордовой помады, делавшей кожу еще более землистой, а круги под глазами еще темнее, косметика отсутствовала. А одежда! Линяло-зеленая фуфайка, поддетая под нечто вроде сарафана из черного крепа, который уныло свисал с острых ключиц. На плоской груди болталась нитка зеленых бус, которые она, наверное, купила за двадцать пенсов – или за их эквивалент в евро – на блошином рынке. Джуди искренне полагала, что во Франции блошиных рынков не существует, как таковых, – не может же такая стильная нация отовариваться на развалах старого барахла. Но, глядя на Софи, она осознала свое заблуждение – во Франции блошиные рынки есть, их просто не может не быть, иначе откуда взялось все это неопрятное тряпье? Господи, если так одеваются молодые богемные французские художницы-авангардисты, то остается только порадоваться, что сама она родилась по эту сторону Ла-Манша.
