Текст книги "Игры в любовь"

Автор книги: Лорен Хендерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава пятая

– Что за прелесть!

Возглас Салли был столь искренним и неожиданным, что Кэти зарделась от удовольствия.

– Весь день вожусь, – призналась она.

– Мы бы помогли, – сказала Салли. – Мы же предлагали, разве Мик тебе не говорил?

Прямые темные брови Кэти слегка нахмурились. Салли невольно отметила, что брови не мешало бы выщипать: торчат в разные стороны, как ножки у двух сороконожек-близняшек, которые прилегли отдохнуть после долгой прогулки. Салли так и подмывало сбегать через улицу домой за пинцетом.

– Говорил, – сказала Кэти после томительной паузы. – Но мы решили все сделать сами.

– Ты молодчина, но ведь нельзя же все приготовления в свой день рождения брать на себя! – возразила Салли. – Мы бы пошуровали по хозяйству, а ты привела бы себя в порядок!

Джуди поморщилась: какую же чушь несет Салли. Подобную ситуацию в разных вариациях Джуди наблюдала не раз: очередная девушка Мика пытается застолбить территорию и водрузить свой флаг на покоренном теле Мика, а сам Мик и Салли с равнодушием небожителей наблюдают за ее усилиями. Кроме того, Салли допустила бестактность, сказав, что Кэти нужно привести себя в порядок. Кэти и так принарядилась, натянув очередную хлопчатобумажную футболку, на сей раз с кружевной отделкой. Правда, штаны остались неизменные. Джуди наблюдала, как Кэти изучает разницу между своими дизайнерскими потугами и успехами Салли по оформлению жилища.

– Смотрится шикарно, – пришла на выручку Джуди. – Берлогу Мика просто не узнать.

Преувеличение было бесстыжее, но на лице Кэти снова заиграла улыбка.

– И музыка классная, – отметила Салли. – А то Мик бесконечно крутит свой джаз.

– Я ему твержу, что нельзя на вечеринке ставить исключительно пластинки Колтрейна или Майлза Дэвиса, – согласилась Кэти. – И сегодня притащила все свои диски с хип-хопом и загрузила в стерео, пока Мик не опомнился. И похоже, он не очень возражает.

Салли улыбнулась:

– Ты погоди, он еще покажет себя во всей красе, когда надерется. Это же асфальтоукладчик, а не человек.

– Надраться? – быстро сказала Джуди, прежде чем Кэти обиделась на Салли за то, что та знает характер Мика лучше, чем она. – Отличная мысль! Мы принесли шампанское.

– И подарок, – добавила Салли, вручая сверток Кэти.

– Ой, спасибо, ну зачем вы так…

Кэти провела гостей на кухню, где они откупорили вино. Это Салли приучила Джуди к шампанскому – пускай и из супермаркета, но все же шампанское. Они чокнулись, но Кэти свой бокал даже не пригубила; бормоча невнятные оправдания на фоне ритмичной музыки, она выскочила из кухни.

– Не любит она меня, – угрюмо буркнула Салли и глотнула шампанского.

Они прошли в гостиную.

– Они все тебя не любят, – пожала плечами Джуди. – А ты чего ожидала?

– А здесь и правда недурно, – отметила Салли.

Каждый квадратный сантиметр книжной полки Кэти заставила маленькими свечками, а комнату украсила электрическими гирляндами с лампочками в виде миниатюрных красно-золотых японских фонариков. Это был единственный источник света. Эффект получился фантастический. Повсюду стояли вазы с красными гвоздиками. Было уже около десяти вечера, и, хотя гостей собралось немало, тусовка только начиналась. Публика мирно беседовала, никто еще не напился, не флиртовал напропалую и не отплясывал на столе.

– А где Мик? – удивилась Джуди.

Мик был душой любой вечеринки.

Салли озадаченно огляделась.

– Не знаю. Может, они с Кэти наверху решили размяться по поводу дня рождения? Скоро спустится. Ой, а вон Билл и Шиобан, я их сто лет не видела. – Она помахала рукой: – Шампанского хотите? Смотри, Джуди, да тут одни наши знакомые. А где друзья Кэти?

– Позже подойдут, – предположила Джуди. – Ведь они гораздо моложе, не забывай. Эта публика терпеть не может заявляться на вечеринки раньше полуночи.

Джуди почти угадала. Друзья Кэти начали подтягиваться около половины двенадцатого. Даже в мягком розовом полумраке было легко отличить друзей Мика от друзей Кэти. Хотя обе компании были одеты достаточно стильно, но те, кому перевалило за тридцатник, приспосабливали моду к себе, явно предпочитая удобство. Так, на Салли был элегантный топ из черного крепа, с одной бретелькой через плечо, и брючки с заниженной талией, и, когда Салли нагибалась, обнажалась лишь тоненькая полоска золотистой кожи. Зато двадцатитрехлетнее подобие Салли явилось в крошечном топике, который еле держался на тоненьком шнурке, а брюки сидели так низко, что им, похоже, не давали свалиться лишь выпирающие тазовые кости. Голый живот словно вопил всему миру: да-да, знаю, что видно, правда, классно?

– Мы такими не были десять лет назад, – с каменным лицом изрек Билл. – Мы не выпендривались и не одевались хрен знает во что.

– Точно! – захохотала его жена Шиобан. – Когда мне было шестнадцать, я носила прозрачные зеленые гаремные шаровары.

– Ой, смотрите! – вскрикнула Джуди. – Это же Пол. Пол!

Она помахала ему поверх людских голов. Все же иногда полезно быть такой дылдой. Хотя Салли и взгромоздилась на шпильки в десять сантиметров, на которых с трудом перековыляла через улицу, до Джуди ей все равно было далеко.

Принять Пола за приятеля Кэти было просто невозможно. Чисто выбрит, благоухает туалетной водой, джемпер и брюки сидят как влитые – не мешковатые и не в обтяжку. Джуди похвалила себя. Может, удачная идея и посетила ее случайно, зато как она ею воспользовалась!

– Ну что, понравились ей серьги? – спросил Пол у Салли, едва они обменялись протокольными любезностями.

Пока Салли объясняла, что Кэти еще не открывала подарки, и заверяла его, что нет-нет, сегодня Кэти не надела полосатую майку, Джуди шарила глазами по всей комнате, отыскивая Скотта. Он пообещал, что постарается заскочить. Джуди так и не разобралась в своих чувствах к нему и не понимала, отчего она так часто думает о нем: то ли по привычке, то ли потому, что он становится по-настоящему дорог ей. Твердо Джуди знала одно: при каждой встрече с ним она искренне радуется. А это, похоже, что-то все-таки значит, верно?

Скотта нигде не было видно. Зато Джуди заметила Мика, который спустился по лестнице и, к ее изумлению, вышел на улицу. Джуди подошла к окну. Мик стоял на крошечном, с носовой платок, газончике, который агенты по недвижимости именуют лужайкой, и наблюдал за автомобилями, несущимися по Каледониан-роуд.

Идеальный момент для начала второй стадии операции «Троянский конь». Оставив Пола и Салли болтать, Джуди поспешила на улицу. Она помедлила на пороге, глядя на Мика, потом окликнула его:

– Мик!

Мик повернул голову:

– А, это ты, Джуди. – Он протяжно вздохнул.

– Ты в порядке?

– Нет. Ну, наверное. Не знаю. Небольшая встряска вышла.

– Я чем-нибудь могу помочь?

Мик снова тяжело выдохнул. На этот раз это было нечто среднее между вздохом и смешком.

– Если бы. Не знаю. Конечно, я сам виноват.

Джуди уже умирала от любопытства, но никак не могла придумать вопрос, чтобы разговорить Мика и при этом не показаться назойливой.

– Уф-ф. Прямо хоть на луну вой.

Джуди подняла глаза на ночное небо. Ночь была темная – для Лондона, конечно, где загазованная атмосфера и уличные огни скрывают роскошь черного небесного бархата. Прямо над головой висел полумесяц, белый и ясный, с крутым изгибом и туманными краями, точь-в-точь обрезок ногтя. Через облака слабенько мерцали несколько одиноких звезд. Удивительно, как это успокаивает – стоит лишь запрокинуть голову и посмотреть на небо. Даже если стоишь на пятачке земли, зажатый между пульсирующим ритмом хип-хопа и автомобильным ревом. Все куда-то уходит, растворяется под сиянием этого маленького молочно-белого месяца. На несколько секунд Джуди отдалась бездумному созерцанию ночного неба.

На землю ее вернул Мик:

– Ну иди сюда, обними меня. Глядишь, и поможет.

Похоже, Мику требовалось убежище от жизненных передряг. И Джуди постаралась предоставить ему это убежище – она обхватила его двумя руками и крепко-крепко прижала к себе. Мик приник к ней всем телом, его основательный, но плотный живот разделял их точно упругая подушка. Прикосновение этого средоточия плоти странным образом успокаивало. К тому же Мик был так уверен в себе, что его физическое несовершенство не имело никакого значения. На каблуках Джуди была ненамного ниже Мика.

– Ого, – прошептал Мик ей на ухо. – Ты такая… высокая. И сильная.

Джуди поняла, что он чуть не сказал «здоровая», но в последний момент опомнился. Она к этому привыкла. Мужчину можно назвать «здоровым», это ему только польстит, тогда как женщину наверняка обидит. И наоборот, мужчина оскорбится, если его назовут «хрупким», зато любой женщине такое определение будет в радость.

Джуди припомнила, как часто ее обзывали «здоровой». Конечно, она знала, что жиру в ней не так уж и много. Не знала она другого: каково это – ощущать себя маленькой и хрупкой. Рядом с ножками Салли ее ножищи – настоящие бульдозеры. И ни одному мужчине, кроме разве что профессиональных штангистов, не оторвать ее от земли, не говоря уж о том, чтобы подхватить на руки, притиснуть к стене и заняться сексом стоя. Все это вроде бы и ерунда, но проблема налицо: Джуди не чувствовала себя женственной.

– Ну, ты вряд ли привык к женщинам моего размера, – с сарказмом ответила она.

– А знаешь, ты права, – сказал Мик с удивлением. – У меня были сплошь одни малышки. Странно, правда?

Джуди вздохнула. Ну почему мужчины такие слепцы?

– И все же очень сексуально, когда женщина смотрит тебе прямо в глаза, – поспешил исправиться Мик. – А я и не догадывался.

Он улыбнулся Джуди, и та поняла, что он говорит искренне, а вовсе не утешает ее. Мик – все, что угодно, только не лицемер.

– Софи была не из малышек, зато очень уж… хрупкая, – задумчиво продолжил он. – Изящная. И ужасно ранимая. А Кэти совсем крошечная, рядом с ней все просто слоны…

Он замолчал и резко отстранился.

– Мик, в чем дело?

– Так, ничего. То есть… есть кое-что, но… Слушай, я пойду в дом. Извини, Джуди. – Он потрепал ее по руке. – Просто мысли…

Джуди проводила Мика задумчивым взглядом. Что с ним творится? Может, с Кэти полаялись? Но Мик и раньше ссорился со своими пассиями, однако никогда особо не переживал. Ссоры были для Мика источником развлечения, темой для разговоров, не более. Обычно он сразу же заявлялся к ним с Салли и с таким смаком рассказывал обо всех неприглядных подробностях ссоры, словно это произошло не с ним, а с одним из его приятелей. Но в столь странном настроении Джуди видела Мика впервые.

Она медленно вернулась в дом, где набирала обороты вечеринка. С приватными мирными беседами было покончено, большая часть гостей уже вовсю отплясывала в центре гостиной. В тесной комнате было жарко и душно. Джуди продралась сквозь подергивающиеся зады поближе к камину, где Салли со счастливой улыбкой изгибалась напротив Шиобан. Джуди огляделась. Ага, вот и Пол, привалился к стене рядом с Биллом, потягивает пиво и наблюдает за Салли. В молодости парни не прочь потанцевать, но когда гетеросексуальному мужчине за тридцать, заманить его на танцпол довольно затруднительно. Словно возраст освобождает его от этой повинности. Скорее всего, большинство мужчин искренне ненавидят танцевать, а с годами до них доходит, что для завоевания женщины вовсе не обязательно скакать, изгибаться и описывать вокруг нее загогулины. Во всяком случае, в буквальном смысле.

– Классный вечер! – крикнула Салли. – Кэти, наверное, на седьмом небе!

– Ага! – проорала в ответ Джуди.

Кэти так и не появилась в гостиной. Да и Мик, похоже, опять скрылся наверху. И все же она не собиралась рассказывать Салли о том, что произошло на улице. Джуди прекрасно знала: если Салли заподозрит, что с Миком что-то неладно, она тут же кинется разбираться, предоставив Пола самому себе. Черт! Из-за странного поведения Мика она забыла сказать ему про Пола. Теперь придется выискивать новую возможность. Если Мик поссорился с Кэти, это идеальный момент. Он изведется от ревности, глядя, как привлекательный и перспективный Пол охмуряет Салли. Это во-первых. А во-вторых, ухаживания Пола подстегнут его, и Мик наконец поймет, что нужна ему только Салли. Джуди трезво оценивала ситуацию и понимала, что нескольких часов для того, чтобы швырнуть Мика и Салли в объятия друг другу, явно недостаточно. Зато их вполне хватит, дабы взрыхлить почву и бросить в нее семена.

А кроме того, хлопоты сводни помогут ей хоть как-то компенсировать собственное одиночество. Еще на улице Джуди проверила мобильник: от Скотта ни слуху ни духу. Хм, а может, зацапать какого-нибудь парнишку лет двадцати двух и уволочь его в свою пещеру? Она обвела взглядом комнату, изучая кандидатов. Все сплошь с ожерельями из ракушек, в балахонах с блестками и с лицами, усеянными прыщами. Джуди содрогнулась. Ну уж нет. Сначала они уморят тебя этими дикими скачками, так что ни о каком сексе потом и речи быть не может, сил останется только на то, чтобы дотащиться до кровати и мешком свалиться на нее… Через несколько минут Джуди энергично отплясывала под заводной хип-хоп – счастливая, как всякая женщина, чей мужчина так и не появился.

Внезапно музыка смолкла. Решив, что это соседи явились с жалобами на шум или сломалась аппаратура, танцоры издали дружный стон.

– С днем рожденья тебя!..

Таша, лучшая подруга Кэти, внесла в гостиную большой торт, утыканный горящими свечками. Друзья вытолкнули в центр комнаты Кэти. Вид у нее был слегка ошалелый.

– С днем рождения, Кэти…

– С днем рожденья тебя!

Комната взорвалась приветственными возгласами. Кэти наклонилась и задула свечи. Все захлопали в ладоши. Таша отошла в сторону, стараясь не споткнуться, запутавшись в своих неимоверных клешах. По лестнице быстро сбежал Мик, продрался сквозь плотную толпу, встал за спиной Кэти и положил ей на плечи руки. Она оглянулась и что-то сказала. Он наклонился и зашептал ей на ухо. Кэти накрыла его руку своей. Лицо у нее было бледным и усталым, но она пыталась улыбаться. Итак, все ясно, решила Джуди. Проблемы Мика связаны с Кэти.

– Кэти! Первый кусок! А этот Мику! – Таша вручила обоим бумажные тарелки с ломтями торта. – Ореховый с шоколадом, твой любимый! – радостно объявила она.

– Спасибо, Таша, – слабо улыбнулась Кэти.

Она взяла пластмассовую вилку и подцепила кусочек. Мик уже успел ополовинить свой ломоть. Кормить Мика – все равно что швырять уголь в топку локомотива: пока поезд движется, надо непрерывно поддерживать пламя.

– Вкуснятина, – с набитым ртом сказала Кэти.

Таша, дождавшись вердикта, радостно умчалась на кухню оделять тортом остальных. Кэти подцепила еще кусочек, пожевала и вдруг зажала ладонью рот. Вилка полетела в сторону. Сунув тарелку Мику, Кэти метнулась к лестнице.

Таша, к счастью, не видела этого фиаско, а большинство гостей или были слишком увлечены танцами, или стояли в очереди за тортом. Салли и Джуди обменялись взглядами.

– Что это с ней? – спросила Салли.

– Странно.

– А Мик в порядке?

Черт, ведь именно такого поворота хотела избежать Джуди. Салли уже шла через комнату к Мику. Тот сунул в рот остатки торта Кэти и развернулся к лестнице. Салли последовала за ним. Вздохнув, Джуди поспешила за подругой, надеясь остановить ее. Чем больше Салли ведет себя как озабоченная младшая сестра Мика, тем меньше вероятность, что он когда-нибудь разглядит в ней женщину своей жизни.

– Мик! – Салли уже нагнала его. – Что стряслось? Кэти в порядке?

На втором этаже находились спальня, крошечная кладовка и ванная. Из ванной неслись звуки, не оставлявшие никаких сомнений – несмотря на музыку и громкий смех внизу. Лицо Мика так резко осунулось, что Джуди внезапно увидела, как он будет выглядеть в старости.

– Отравилась чем-то? – спрашивала Салли. – У меня еще осталось то лекарство, помнишь? Я сбегаю и…

Мик помотал головой. Он оглянулся, чтобы убедиться, что они в коридоре одни. В приоткрытую дверь Джуди увидела, как на застланной кровати Мика извивается парочка. Но поскольку мужчина ожесточенно жевал ухо женщины, а женщина истошно стонала, точно овца, страдающая запором, риск, что они подслушают, был минимален.

– Все равно узнаете рано или поздно, – безрадостно сказал Мик. – Шила в мешке не утаишь. Кэти беременна.

Глава шестая

Первым, кого увидела Джуди, спустившись в гостиную, был Скотт. Несмотря на только что услышанную новость, сердце у нее екнуло. На миг, потрясенная собственной радостью, она даже усомнилась, а Скотт ли это. Но нет, точно он: его кожаный пиджак, его лохматая голова и его всегдашняя отстраненная поза. И он кого-то ищет взглядом. Неужели ее?

– Эй! – Джуди постучала Скотта по плечу, от всей души надеясь, что ее лицо не растянуто в блаженно-счастливой улыбке.

Скотт обернулся:

– Привет! А я уж решил, что ты ушла! Извини, что опоздал, у меня компьютер полетел. Два часа убил, пока все наладил.

Он поцеловал ее в губы, потом чуть отстранился.

– Ты в порядке? – Он изучающе смотрел на Джуди. – Какой-то вид у тебя… не такой.

– Только что случилась одна странность…

Джуди понимала, что «странность» – не самое уместное слово, просто оно первым пришло на ум.

Танцы были в самом разгаре. Гремел хип-хоп, все натыкались друг на друга и громко ухали, крутя в воздухе руками, словно пытаясь завести двигатель.

– Так ты в порядке? – повторил Скотт.

– А вот торт!

Джуди оглянулась. Широко улыбающаяся незнакомая девушка протягивала им две бумажные тарелки. Джуди с сомнением посмотрела на жирные ломти. Всего несколько минут назад она слушала, как Кэти перерабатывает лакомство в жидкую субстанцию, иначе именуемую блевотиной, так что к угощению она испытывала не совсем однозначные чувства. Однако взять тарелку было проще, чем объяснять отсутствие аппетита.

– Отлично. – Скотт, понятное дело, сомнений не ведал. – Праздничный торт!

– Шоколадно-ореховый, – сообщила Джуди.

– Объедение! – И Скотт с готовностью накинулся на свою порцию.

– Только не для виновницы торжества, – сухо сказала Джуди.

– То есть? – Скотт поднял взгляд от тарелки. – Слушай, что тут происходит?

Джуди оглянулась на дверь в кухню. Весь первый этаж был забит разгоряченной публикой, люди отрывались по полной: орали, размахивали стаканами и гасили окурки об объедки торта. Здесь явно не уединишься. Наверху тоже исключено. Любовники из Эдема изгнаны, и в спальне теперь приходит в себя Кэти. Сцена, кстати, вышла забавная, поскольку, когда любовников попросили удалиться, мужчина мусолил во рту нечто более интимное, нежели женское ухо.

– Может, прогуляемся? – предложила Джуди. – Прихватим выпивку…

– Как скажешь, – покладисто ответил Скотт. – Я же к тебе пришел.

Снаружи было холодно, а Джуди не захватила жакет. Увидев, как она ежится, Скотт снял пиджак и набросил ей на плечи. Пиджак пах свежевыделанной кожей, а подкладка воротника самим Скоттом – самую малость. Почему иногда так приятно влезть в шмотки твоего мужчины? – подумала Джуди, кутаясь в пиджак. В старую рубашку, футболку или куртку, которая тебе всегда велика, какой бы «здоровой» ты ни была. Может, дело в том, что одежда – продолжение его тела и дает тебе ощущение, что ты не одинока?

В палисаднике у Мика имелась лавочка – простая деревянная скамья, на которую не польстился бы ни один любитель граффити. В самый раз для двоих, если прижаться друг к дружке.

– Торт и правда классный, – оценил Скотт, расправившись с угощением.

– Вот, – Джуди протянула ему свою тарелку, – съешь и мой.

Она залпом проглотила водку с тоником и закашлялась. Господи, ну и пойло. На вкус – чистый «Смирнов», тоник там и не ночевал. По телу заструилось тепло.

– Обычно ты не отказываешься от сладкого. – Скотт взял ее тарелку. – Что-то действительно стряслось.

– Ну да, я сладкоежка, – криво улыбнулась Джуди. – Просто Кэти только что наизнанку выворачивало после этого торта, так что эта картина у меня всю охоту отбила.

Она вкратце пересказала, что произошло наверху. Скотт слушал, не перебивая. Слушать он умел.

– И что теперь? – спросил он, когда Джуди замолчала. Он аккуратно сложил тарелки и опустил их на траву.

– Не знаю, – вздохнула Джуди. – Понятия не имею. Ну и ситуация… Так жалко всех! Мик говорит, что она залетела по чистой случайности, и я уверена, что не врет. Не представляю, чтобы Кэти решила забеременеть нарочно. Она же такая молодая, и с Миком они знакомы буквально пару месяцев. И вообще она не из таких… Независимая, есть приличная работа… – Джуди помолчала и добавила после долгой паузы: – Салли в шоке, я вижу. Она сама не своя.

– Но я думал, они расстались много лет назад, – удивился Скотт.

– Так и есть, но они очень близки. Как брат и сестра.

– Ну, если как брат и сестра, то для нее это вряд ли такой уж удар, разве нет?

Джуди раздраженно передернула плечами, словно пытаясь стряхнуть слова Скотта.

– Ты не понимаешь.

– Ну так объясни мне. – В его голосе тоже проскользнула нотка раздражения. – Они либо любовники, либо нет. Если нет, но все же ухитряются оставаться друзьями, то просто молодцы. Только тогда чего ради Салли убиваться из-за того, что девушка Мика залетела?

Джуди была согласна с логикой его доводов, и все же ей чудилось, будто Скотт специально изображает бестолочь, что он просто не желает взглянуть на ситуацию ее глазами. А ведь именно этого ждешь от близкого человека.

– Они очень близки, – повторила она. – Просто как одна семья. Мать Мика относится к Салли как к дочери. И кроме того, мы и предположить не могли, что Мик остановится на Кэти. Им, конечно, хорошо сейчас вдвоем, но на самом деле они слишком разные. – Она махнула рукой назад, в сторону дома. – Ты только посмотри, какие у них разные друзья. Им же нечего сказать друг другу. «Хотите еще торта?» – «Ой спасибо, как вкусно!» И вдруг – это… Господи, какой облом! Мика словно пыльным мешком огрели.

Она опустила голову и принялась растирать лицо руками.

– Слушай, а тебе не кажется, что ты занимаешься не своим делом?

– Нет, не кажется, – огрызнулась Джуди. Да как он смеет! – У одного из моих лучших друзей серьезная проблема.

– Согласен. Только вся эта история Салли и Мика слишком запутанная, и, похоже, ничего хорошего из нее не выйдет. По-моему, тебе не надо в это влезать…

– Послушай, я их знаю, а ты нет, верно? Ты и видел-то их пару раз, да и вообще не особо стремишься познакомиться с ними поближе.

Она зло глотнула водки. Черт, никакого тоника там точно нет.

– По-моему, мы уже выяснили, что Мик меня недолюбливает, – мягко возразил Скотт.

Джуди заскрипела зубами от отчаяния.

– Знаешь что, – сказал Скотт, – пошли отсюда. Пойдем к тебе, выпьем немного или приготовим чай… Утром все будет выглядеть иначе.

С таким же успехом он мог бы вынуть из кармана красную тряпку и помахать перед ее физиономией. И Джуди понесло.

– Да как ты смеешь! – заорала она. – Дело хуже некуда! У меня есть право расстроиться и запутаться! А ты так говоришь, будто я кретинка недоделанная!

– Джуди, я вовсе не хотел…

– Нет, хотел! Салли и Мик мои лучшие друзья. Салли сейчас на втором этаже драит унитаз, который девчонка Мика заблевала шоколадным тортом. (Скотт, минуту назад умявший два куска этого самого торта, слегка побледнел.) А ты только и можешь сказать, что я переживаю по пустякам? Господи! А что же тогда, по-твоему, не пустяки? Полетевший компьютер? И как бы тебе понравилось, если бы я сказала, что это просто пустяки, а?!

И тут Скотт допустил роковую ошибку.

– Но это же совсем другое дело. Ведь я сам все исправил. Я же не стал вываливать на тебя свои проблемы.

Типично мужской ответ. И Джуди поняла бы это, будь она не так пьяна и разгневана. Каждая разумная женщина знает, что нормальный гетеросексуальный мужчина скорее даст глаз себе выколоть, чем признается своей подруге, что не способен найти разумное и изящное решение ее проблемы.

Через несколько секунд до Скотта дошло, что он натворил.

– Я не имел в виду, что ты хотела перевалить проблему, – торопливо проговорил он, – просто я…

– Ну что ж, мне очень жаль, что я не такая хладнокровная, как ты.

Джуди величественно встала. Сделать это оказалось труднее, чем она ожидала. В голове все внезапно поплыло. Этакое синхронное плавание – череда переворотов и взмахов.

– Жаль, что я не умею, как ты, волшебным образом избавляться от своих проблем… Конечно, это не мои проблемы, а Мика и Кэти, но… в общем, моипроблемы…

На взгляд Джуди, выражаться она могла бы и красноречивее. Но в данный момент это было все, на что она оказалась способна. Она сдернула с плеч пиджак и швырнула в сторону Скотта. Тот подхватил пиджак, не позволив ему упасть на жирные тарелки. Джуди внезапно поняла, что смертельно устала.

– Я домой! – объявила она.

Вечеринка осточертела, а на втором этаже она будет чувствовать себя третьей и никому не нужной ногой. Или даже четвертой ногой, если ввести в уравнение еще и Кэти. Но это же бред! Кому нужна четвертая нога? Это уже псина какая-то подумается. Как же все перепуталось. И как же хочется домой. И как же…

В голове уже не плыло, а что-то беспорядочно крутилось и переплеталось.

– Но я ид-ду од-дна, – добавила она. – Я уна-а-ашу свои н-нудные пра-а-аблемы с-с-с-с-собой, чтоб не грузить тебя…

Она развернулась на каблуках, как ей показалось, с большим достоинством, и прямо через кусты двинулась к калитке. Полминуты проклятий и остервенелых пинков по безмозглой железяке – и калитка выпустила ее на волю.

– Джуди! – Скотт стоял за ее спиной. – Джуди, я не хотел.

– Вали отсюда! – заорала она. – Ты нич-ч-его не па-анимайш! Ты ва-аще… недо…

И она форсировала проезжую часть. Под какофонию автомобильных сигналов Джуди перебралась на другую сторону, умудрившись не подвернуть лодыжку и не сломать шейку бедра.

– Ну и отлично! – заорал ей вслед разъяренный Скотт. – Не знаю, на кой хрен я вообще пыталсяпонять!

Джуди одолевал праведный гнев. Как ей казалось, именно в праведном гневе, а не в сильном опьянении она хлопнула дверью, сорвала с себя одежду, разбросала ее во все стороны и ничком повалилась на кровать. В водочном тумане она вспомнила слова Скотта, которые он произнес на первом свидании: ему приходится столько работать, что времени не остается ни на что, тем более на девушек. Тогда она не придала этому большого значения, поскольку сама сомневалась, стоит ли встречаться с кем-нибудь; кроме того, она решила, что это одна из тех фразочек, которыми мужчины одаряют женщин в первые минуты знакомства – для профилактики, дабы идиотка не проснулась поутру и не принялась шарить по тумбочке в поисках обручального конца. Но слова Скотта все-таки запали в память и теперь всплыли, словно начертанные огненными буквами высотой в полметра. «Времени у него нет! – зло подумала Джуди. – Некогда выслушать, что творится в моей жизни, он для меня и пяти минут не найдет, все, что ему нужно, это запихнуть в меня свой конец…»

Последним словом, мелькнувшим в ее сознании, было слово «с-скотина», которое она зло выплюнула в подушку.

Когда Джуди очнулась, с пересохшим ртом и гудящей головой, злость куда-то улетучилась, уступив место боли, жалости к себе и срочной потребности сбегать в туалет. Но слова Скотта в памяти остались.

– Воняет, как в мужском борделе, – заметил Мик.

Они с Салли находились в ванной комнате. Мик сидел на унитазе, а Салли на краю ванны. Кэти, измученная и уставшая, заснула в постели Мика. От блевотины в ванной не осталось и следа – благодаря яростным стараниям Салли.

– У тебя нет освежителя воздуха, – объяснила Салли. – Пришлось побрызгать твоим «Мускусом».

– Моим мускусом? – моргнул Мик.

– Твоим лосьоном после бритья.

– А, ну да. Я им не пользуюсь. Мне его Лиззи подарила. Или Мэри?

На мгновение Мик окунулся в воспоминания – как обычно, когда всплывало имя бывшей пассии.

– Ну и что ты собираешься делать? – спросила Салли.

– Господи, даже не знаю. – Мик провел рукой по бритой голове. – Ты еще спроси, что мне делать с долгами третьего мира или с узаконенным расизмом в полиции.

– А Кэти… уверена?

– Два теста сделала. Да она и так знает. Как-то утром проснулась, ее стошнило, и она поняла, что залетела. Говорит, что чувствует себя совершенно иначе.

– А как это вообще произошло?

Вот она, близость Мика и Салли во всей красе: никакой неловкости при обсуждении сексуальной жизни друг друга.

– Она отравилась, – мрачно сказал Мик. – Сидела часами в туалете. В прошлом месяце мы ходили во французский ресторан, ну и, наверное, съела несвежую мидию. Конечно, тогда она об этом не подумала, ведь о таких вещах не помнишь, когда тебя наизнанку выворачивает, но ведь она на таблетках, и, очевидно, таблетку из нее вымыло вместе со всем остальным. – Он невесело хохотнул. – Еще помню, как я ее подбадривал: мол, считай это бесплатной очищающей процедурой. Вот и очистились…

– И вы не пользовались презервативами?

Мик покачал головой.

– Мик!

– Я их ненавижу, – ответил он голосом пятилетки, который признается в ненависти к тертой морковке. – Ты же знаешь, я их ненавижу.

У Салли мурашки пробежали по спине. Как все просто: мелочь, дурацкая случайность, тухлая мидия – и вся жизнь вверх тормашками. Салли невольно подумала и о том, что Кэти, должно быть, из плодовитых, раз вот так запросто забеременела. Сама Салли ни разу не залетала и позавидовала этому доказательству материнских способностей Кэти. По крайней мере, Кэти теперь знает, что если захочет, то сможет родить. В последнее время Салли стала почитывать в женских журналах статьи, которые раньше обычно пропускала, – про искусственное оплодотворение, про донорские клетки, про то, что после тридцати пяти способность забеременеть резко падает, – и, читая все это, она ощущала страх. А что, если и ей предстоит через такое пройти? Конечно, сейчас у нее никого нет, но она всегда думала, что однажды родит…

Салли одернула себя. В соседней комнате лежит Кэти, которой всего-то двадцать пять, больная и несчастная, а ты по какой-то извращенной логике сидишь тут и завидуешь ей. Салли представила себя беременной в этом возрасте и содрогнулась.

– Так она еще не ходила к врачу? – деловито спросила она.

– Нет, она только вчера окончательно убедилась.

– Господи, накануне своего дня рождения! И пришлось изображать перед гостями радость и терпеть… Какой кошмар. Бедная.

– Ага, – рассеянно сказал Мик, но Салли видела, что он больше тревожится за себя. «А почему бы и нет? – подумала она как верный друг. – Ведь это и его проблема».

– Хорошо еще, что сразу выяснилось. – Салли старательно выискивала положительные моменты. – В государственных клиниках такие очереди, но у нее полно еще времени.

– На что? – глупо спросил Мик.

Салли захотелось его ударить. Она очень любила Мика, но порой он такой кретин.

– На…

Почему-то слово «аборт» ей не давалось. Ребенок Мика…

– На… На прерывание беременности, – закончила она с облегчением, припомнив официальный эвфемизм.