Текст книги "Мистер О (ЛП)"

Автор книги: Лорен Блэйкли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 29

Джино высоко поднимает бокал с шампанским и широко улыбается.

– За создателя самого популярного шоу на ночном телевидении.

Море ярких, блестящих руководителей телеканалов, агентов, рекламодателей и других богатых и знаменитых людей шоу-бизнеса хлопают и скандируют: «Да! Правильно!».

Быстрым движением руки я машу толпе. Джино хватает мою руку и поднимает высоко так, будто мы на ринге и он – тренер, а я – его профессиональный боксер.

– Этот человек далеко пойдет, – добавляет Джино. – Его шоу скоро станет самым большим хитом на всех каналах. Вот увидите.

Еще больше радостных криков вырывается их толпы, находящейся в этом шикарном, высококлассном заведении в Верхнем Вест-Сайде.

– Я просто держу зрителей в возбуждении, – говорю я с улыбкой, так как Джино съедает такие шутки, как конфетки.

Он легонько стукает меня кулаком в плечо, а затем опустошает свой бокал с шампанским. Джино тянет меня прочь от толпы к краю дубовой стойки бара.

– Слушай, Хаммер. В понедельник я встречусь с Тайлером, и все встанет на свои места. Хорошие новости уже на пути к тебе, – говорит он с блеском в глазах.

– Все, что происходит – все к лучшему, – говорю я и перевожу свой взгляд на Харпер, которая ждет меня, сидя на краю красного вельветового дивана; ее напиток стоит на столике из темного дерева. Она сверкает улыбкой в мою сторону, и легкий изгиб ее губ одновременно сладок и сексуален, и, кажется, эта улыбка предназначена только мне. Я пытаюсь смаковать все эти моменты, проведенные рядом с ней, потому что знаю, что они истекут приблизительно через сорок восемь часов.

Черт.

Я хочу замедлить время. Хочу растянуть следующие два дня и три ночи на год.

Джино следует за моим взглядом.

– О, – сдержанно говорит он, пока облизывает губы. – Ты снова привел с собой свою подругу.

Я просто киваю. Мне ничего не нужно говорить Джино о Харпер.

Он качает головой.

– Она – загляденье, – он понижает свой голос и слегка подталкивает меня локтем. – Это правда, что говорят о рыжих?

О, нет. Только не это. Я резко поворачиваю голову в его сторону.

– Что за?..

Джино с тоской вздыхает.

– Чего бы я только не отдал за…

Моя челюсть сжимается, и я смотрю ему прямо в глаза.

– При всем уважении, вам действительно пора перестать говорить подобное каждый раз, когда я прихожу с ней.

Он приподнимает бровь.

– Извини?

Меня не волнует, если это его взбесило. Мне плевать, если он не захочет продлевать договор на мое шоу в понедельник, когда Тайлер придет к нему. Я устал от его игр и от его оскорбительного поведения.

– Это грубо. Имейте хоть немного уважения к женщинам.

Он расправляет плечи и бормочет:

– Я не имел в виду ничего неуважительного.

– Хорошо, – говорю я, хотя не верю ему. – Теперь, прошу меня извинить.

Я ухожу и присоединяюсь к Харпер, обнимая ее за плечи. Вряд ли у Джино есть шанс с ней, даже если наступит зомби-апокалипсис, или если он будет последним мужчиной на Земле. Но сегодня она со мной, и с ним она никогда не будет, так что пусть он жует эту таблетку горечи, когда я к ней прикасаюсь.

– Эй, красавчик, – говорит Харпер, и ее приветствие удивляет меня. Она не кокетка, но мне нравится это новое проявление нежности, особенно после прямого выстрела этого сумасшедшего, трепещущего чувства в мою грудь. – Ты выглядишь безумно горячо.

– Ты так думаешь? – спрашиваю я, поглощая ее комплименты, нуждаясь и желая их еще больше.

Харпер кивает и взглядом пробегает по всему моему телу, задерживаясь на груди и руках. Она проводит рукой по моим бицепсам, и все то время, что я провожу в зале, поднимая тяжести, окупается, когда она меня трогает.

– Я не могла оторвать глаз от тебя, твоих волос, щетины и рук. Я восхищалась всем комплектом, – говорит она, позволяя последним словам соскользнуть с языка, и это похоже на то, будто Харпер накладывает заклятие на мой член. Она снова делает этот трюк со стояком.

– Ты можешь восхититься моими достоинствами с помощью своего языка чуть позже, Принцесса Жаждущие Глазки, – шепчу я, наклоняясь к ней ближе. Мне нравятся ее пошлые намеки.

Она изображает удивление и прикрывает рот пальцами.

– О, Боже. Было так очевидно, что я фантазировала о тебе?

– Нет, но будет очевидно, насколько сильно мне это нравится, когда я встану через несколько минут, чтобы увести тебя отсюда. Нам нужно избавиться от этой палатки в моих штанах. Расскажи о карандашах в носу, – я шлепаю себя по лбу. – Черт, это меня тоже заводит. Лучше о том, что я видел, как ты делаешь это голой, – я снова шлепаю себя по лбу. – Голой. Я сказал «голой». Это не помогает во всей этой ситуации. Окружающие подумают, что у меня банан в кармане, и это все из-за тебя, Харпер.

Она взволновано поднимает палец.

– Я знаю! Раздавленные бананы.

– Ауч. Ты – эрекционный дьявол. Спасибо за этот ужасный образ.

– Рада помочь, – говорит она, когда моя беременная пиар-агент вразвалочку подходит к нам, для поддержки прижимая руку к пояснице.

Я встаю и помогаю Серене сесть, хотя она и отмахивается от меня.

– Разве не пора тебе уйти в отпуск по беременности и родам? – спрашиваю я.

– Пф-ф-ф, – восклицает она, садясь на вельветовый диван.

– Когда тебе рожать? – спрашивает Харпер с озабоченностью в глазах, но Серена фыркает и убирает руку с поясницы. Она морщится, скрипит зубами и, кажется, считает.

– Год назад, кажется, – говорит она, и ее губы складываются в форме буквы «О», когда она глубоко вдыхает.

– Могу я принести тебе воды? Тебе нужно что-нибудь? – спрашивает Харпер.

– Только то, чтобы эти схватки прекратились.

Мои глаза округляются. Схватки. Это просто одно из тех страшных слов.

– Серена, ты шутишь?

Она смеется.

– Хотела бы! У меня уже пятый день подряд Брекстон-Хикс.

Я почесываю голову.

– Не могла бы ты говорить по-английски, пожалуйста?

Серена убирает свои кудрявые черные волосы с лица и неодобрительно смотрит на меня.

– Ты не знаешь, что это такое?

– Серена, я – двадцатидевятилетний одинокий городской парень. Я понятия не имею, что это такое. Почему бы тебе не просветить меня?

– Ложные схватки, – одними губами произносит Харпер.

– Это ужасно, – с шипением говорит Серена. – Это, по сути, обманные схватки. Они заставляют тебя думать, что ты можешь уже, наконец, изгнать демона из своего живота, но это всего лишь ложная тревога.

Еще одна схватка вот-вот должна начаться, так как она вздрагивает и хватается за стол.

– Серена, – мягко говорит Харпер. – Я думаю, нам нужно вытащить тебя отсюда.

– Не, я в порядке.

– Ты – трудоголик, – мягко говорю я. – Ребенку это не пойдет на пользу. Давай отвезем тебя домой.

– Как один трудоголик другому говорю тебе, я буду в порядке. Мне хорошо здесь. Здесь хоть что-то происходит, кроме ежесекундных схваток, – она тяжело дышит. – Но знаешь что? Думаю, мне нужно снова пописать.

Серена встает, отталкиваясь от дивана и держась за деревянный столик.

– Мне тоже, – Харпер встает и провожает слишком Серену в дамскую комнату. Я проверяю свои часы. Кажется, будто я отсидел все необходимое время на празднике Джино. Я отправляю Харпер смс, в котором говорю, что буду ждать ее снаружи, и совершаю свой большой побег в прохладный воздух Амстердам-авеню.

Я проверяю свой телефон. Ответа нет. Просматриваю сообщения и отправляю короткое смс Тайлеру, вкратце обрисовывая ему сегодняшнюю ситуацию с Джино. Я смотрю на дверь. Харпер по-прежнему нет. Я захожу в «Фейсбук» и рассеянно просматриваю ленту. Тридцать секунд спустя голос Харпер проникает в мои уши.

– Они такие быстрые. Смотри! Он уже здесь.

Одной рукой Харпер обнимает Серену, а второй жестом указывает мне идти за ними. Харпер провожает Серену к черному внедорожнику, припаркованному у тротуара.

Я пробегаю несколько метров, чтобы догнать их.

– Что происходит?

– У нее отошли воды, – говорит Харпер полным спокойствия тоном. – Я вызвала такси. Оно уже здесь.

– Как быстро, – говорю ошеломленно, и я не уверен, говорю ли о навыках Харпер быстрого заказа такси в «Убер» или о схватках Серены.

Открываю дверь машины. Харпер усаживает Серену на середину заднего сиденья, и сама садится рядом с ней, держа ее руку. Я присоединяюсь к ним. Я никогда не имел дела с женщинами, у которых схватки, может быть, это было бы легко для любого, кто уже проходил через это, но я очень рад, что Харпер здесь со мной и держит под контролем всю ситуацию, потому что я понятия не имею, что делать.

– В больницу Mount Sinai Roosevelt, – говорит Харпер водителю, хотя у него уже есть вся нужная информация в приложении. – И поторапливайтесь, – она сжимает руку Серены и говорит: – Всегда хотела это сказать.

Серена смеется, а затем пихает мне свой телефон.

– Позвони Джареду. Скажи ему, чтобы встретил меня в больнице, немедленно.

Это я могу сделать. Я набираю номер ее мужа, и он тут же отвечает:

– Привет, милая. Все в порядке? Я почти закончил с этим контрактом.

– Привет, Джаред. Это Ник Хаммер, – говорю я и сразу погружаюсь в детали. – На вечеринке у Серены начались схватки. Она уже едет в больницу, мы с моей подругой Харпер едем туда вместе с ней.

Я слышу скрип стула и шуршание документов.

– Спасибо, мужик. Я буду там через десять минут.

Вешаю трубку и поворачиваюсь к двум женщинам в машине, и я в восторге от того, насколько они спокойны, в то время как в моем мозгу творится полная неразбериха. Дети для меня – это нонсенс. Я не знаю ничего о том, как держать ребенка, не говоря уже о том, как играть роль полезного друга во время схваток. Но Харпер плавно вживается в эту роль, сжимая руку Серены и помогая ей правильно дышать. Через несколько кварталов, когда машина сворачивает направо в переулок, Серена бросает взгляд в мою сторону.

– Я не назову своего ребенка Убер, если он родится в машине.

Я улыбаюсь ей.

– А как насчет Такси?

Серена улыбается, и вскоре мы подъезжаем к входным дверям больницы на Десятой-авеню. Мы помогаем ей выйти из машины и отводим в отделение неотложной помощи. Ее муж мчится к нам навстречу, чтобы встретить ее. Он быстро приехал. Джаред высокий и крепкий, с густыми черными волосами и тоже носит очки. Я встречался с ним пару раз, так как он тоже в этом бизнесе.

– Спасибо большое, – говорит он, и его глаза широко и нетерпеливо открыты, нервозность в них вполне понятна.

– Это ее нужно благодарить, – говорю я, указывая на женщину рядом с собой. – Харпер привезла ее сюда.

Она отмахивается от комплимента.

– Удачи с ребенком. Я так рада за вас двоих.

Мы уходим и я, честно говоря, немного ошеломлен этим изменением в сегодняшнем вечере. Я почесываю подбородок, пытаясь придумать что-то содержательное, но слова подводят меня.

У Харпер же нет с этим проблем.

– Разве это не удивительно, что всего через некоторое время, может быть, через пару часов, может, больше, их жизнь изменится навсегда, и у них на руках будет ребенок? – говорит она с глянцевым блеском в глазах.

О, нет. Она одна из тех девушек?

– Я люблю детей, – сладко добавляет она и, да, это ответ.

– У тебя детская лихорадка? – осторожно задаю я вопрос.

Харпер закатывает глаза.

– Да. Я хочу быть двадцатишестилетней матерью одиночкой в Нью-Йорке.

– Серьезно. Ты хочешь иметь детей?

– Гм. Не сегодня, Ник.

– Но когда-нибудь?

Она вытягивает руку перед собой.

– Когда-нибудь. В будущем. Когда наступит время. Я люблю детей. Как насчет тебя?

Я пожимаю плечами.

– Понятия не имею. Я буквально никогда об этом не думал.

Она перестает идти, упирает руки в бедра и стреляет в меня пронзительным взглядом.

– Бред собачий.

– Что?

– Я не верю, что ты буквально никогда не задумывался об этом. «Никогда» – слишком сильное слово. И «буквально» тоже. Ты имеешь в виду, что мысль о детях ни разу не посещала твою голову? – спрашивает она, коснувшись моей головы.

– Нет. Ни разу. Я был очень сосредоточен на работе, на том, что я делаю, и на шоу. Такой моя жизнь была с тех пор, как я окончил колледж, и мне это нравится. Я не сижу и не размышляю о детях.

Харпер кивает и глубоко вздыхает.

– Да. Конечно.

– Ты говоришь, что это плохо?

Она качает головой и улыбается.

– Нет, не плохо. Твоя работа – это твоя страсть. Я поняла. В этом есть смысл. Я чувствую то же самое. Но моя работа связана с детьми, поэтому, полагаю, это естественно, что я думаю о них больше. Но это не значит, что я хочу залететь в ближайшее время, – она поднимает палец для акцента. – Тем не менее, я определенно хочу потискать этого ребенка, когда их с Сереной выпишут.

Тискать детей. Такое незнакомое понятие для меня. Весь этот последний час прошел как будто на другой планете – Бейбиландии – и это не то место, которое я хочу посетить снова. Несмотря на это, я все еще в восторге от того, как она сумела справиться с ситуацией.

– Как ты узнала, что нужно делать?

Харпер смеется.

– Это не так сложно.

– О да, конечно, – говорю я, энергично кивая, пока мы гуляем. – Я даже не знал, что такое «Брекстон-Хикс». Я не могу даже представить, что было, когда у нее отошли воды в дамской комнате. Пожалуйста, не говори мне, на что это было похоже, – я поднимаю руку, заранее останавливая Харпер. – Я просто рад, что ты была там.

– Я тоже. Для ее же блага. И, отвечая на твой вопрос, моя подруга, Эбби, несколько лет назад посещала курсы оказания первой медицинской помощи, прежде чем начать работать няней, и она попросила меня ходить туда вместе с ней. Я подумала, что это мне не повредит, так как в силу своей работы я никогда не знаю, когда кому-то может понадобиться помощь. И это – одна из тем, которую мы изучали. Что делать, если у кого-то начнутся схватки.

– И у тебя уже была машина наготове, – добавляю я.

Она пожимает одним плечом и улыбается.

– Что касается моих удивительных навыков заказа такси в «Убер», – говорит она, и шевелит пальцами, – все это мои волшебные руки. Они довольно быстры.

Я целую ее ладонь. Затем каждую костяшку.

– Я очень люблю эти руки, – говорю я, и впервые я не вкладываю в эти слова двойной смысл. Особенно, когда переплетаю наши пальцы. – Мне нравится держать тебя за руку.

– Мне тоже, – говорит она, а затем ее глаза загораются, когда в голову ей приходит идея. – Эй! Хочешь купить подарок для Убера?

Я хмурюсь в замешательстве.

Она слегка толкает меня в бок.

– Для ребенка, глупый. Мы можем зайти в «Открытую книгу» по дороге к твоему дому.

– Давай сделаем это.

Некоторое время спустя мы проходим через входную дверь книжного магазина, и я впадаю в ступор.

Черт возьми.

Я моргаю.

Затем моргаю еще раз.

Длинные черные волосы. Светло-серые глаза. Точеные скулы. Она так же прекрасна, как и в тот день, когда я ее впервые встретил. Там, в секции любовных романов, пробегая по корешку книги красными, как пожарный гидрант, ногтями, стоит Джей Кэмерон.

Глава 30

Посмотрев поверх полки, она ловит мой взгляд. На ее лице появляется удивленная улыбка, и Джей Кэмерон выходит из-за стеллажа, одетая в узкие джинсы, черную обувь на каблуках и яркий красный топ.

– Ник, – говорит она томным, подходящим для ее профессии голосом. Она целует меня в щеку, и я напрягаюсь, надеясь, что ее открытое проявление нежности не задело Харпер.

– Привет, Джилиан. Как ты? – спрашиваю я, и слова выходят сухими и грубыми, когда я называю ее по имени, которым звал раньше. Я смотрю на Харпер. Ее лицо бесстрастное, ничего не выражающее.

– Замечательно. Недавно вернулась из Италии. Моя новая книга только что вышла, и завтра здесь пройдет моя автограф-сессия. Мне всегда нравилось заранее узнавать об обстановке, – она поворачивается к Харпер и протягивает руку. – Я – Джилиан. Или Джей Кэмерон. Я так рада познакомиться с тобой. Завидую твоим волосам, – говорит она, указывая на рыжие локоны Харпер.

– Я – Харпер. Завидую твоим вымышленным персонажам. Их ночи просто божественны, – говорит она, подмигивая, и я давлюсь слюной.

Святой ад. Напряжение во мне нарастает, потому что я не хочу, чтобы разговор шел в том направлении, где ее вымышленные персонажи исполняют неторопливое танго на кровати.

– Они действительно хорошо проводят время, не так ли? – Джилиан снова улыбается. – Что привело вас обоих в «Открытую книгу» сегодня?

– Харпер помогала принимать роды, – ляпаю я и хватаю ее за руку так, будто ею горжусь. А затем понимаю, что сейчас похож на Харпер рядом с Саймоном. Мой пульс учащается, потому что это слишком странно, что рядом со мной в радиусе полутора метров стоят моя бывшая и настоящая любовницы. Харпер знает обо всем, что я делал с Джилиан, благодаря ее книге, и все, что я хочу сделать, – заверить Харпер, что это ничего не значило, и никто ей даже в подметки не годится.

– Как здорово!

Харпер снова преуменьшает свою роль.

– Все, что я сделала, – вызвала такси, когда у нее отошли воды в дамской комнате.

Я качаю головой, сжимая ее руку.

– Нет, она была потрясающей. Она убедилась, что моя коллега – Серена – чувствовала себя хорошо во время поездки в больницу, и что схватки проходят нормально, – говорю я и бросаю взгляд на Харпер, пытаясь поймать ее взгляд и прочитать ее мысли, выяснить, как она себя чувствует прямо сейчас: раздражена ли она, смущена или ревнует. Я хочу сказать ей, что не думаю о других женщинах, не мечтаю о них, что она – единственная женщина, которую я хочу в любое время, в любом месте и при различных обстоятельствах вот уже несколько месяцев.

Харпер указывает на заднюю часть магазина.

– Мне нужно отлучиться в дамскую комнату. Так и не удалось ею воспользоваться на вечеринке.

Она удирает.

И остаемся только я и Джилиан в отделе «новинок». Кусочек моего прошлого, просочившийся в настоящее.

– Ты потрясающе выглядишь, – говорит она и проводит рукой по моему плечу. Ее прикосновение ничего для меня не значит. Это всего лишь дружеский жест.

– Так же, как и ты, – вежливо говорю я.

Она выгибает бровь, а затем убирает прядку волос, упавшую мне на лоб.

– Кое-кто влюблен.

– Ты влюблена? Это здорово, – говорю я, улыбаясь, потому что рад за нее.

Улыбнувшись, она качает головой и поправляет меня.

– Нет. Ты.

Я хмурюсь и отрицательно качаю головой.

– Это нелепо.

– Нет, это не так. Я чувствую такие вещи.

– Потому что ты – писательница?

– Ты никогда не смотрел на меня так, как смотришь на нее.

Я едва понимаю то, о чем она говорит. Это же не вычислительный процесс. Слишком странно слышать, как моя бывшая подвергает меня психоанализу, поэтому я переворачиваю все в свою пользу.

– Ты не хотела этого. Мы об этом не договаривались.

– Я знаю, но, возможно, она этого хочет, – Джилиан кивает головой сторону туалета.

Я хмурюсь, пытаясь понять ее комментарий.

– Почему ты это сказала?

– Потому, что я вижу это. В вас обоих.

Я закатываю глаза, пытаясь показать, насколько сильно хочу отмахнуться от ее предположения.

– Как скажешь.

Но, по правде говоря, не хочу полностью отказываться от этой идеи. Она кажется мудрой и проницательной, особенно когда добавляет:

– Подумай об этом, милый. Между вами что-то есть.

Я цепляюсь к ее комментарию, интересуясь, не принимала ли она чего-нибудь. Она ведь разгадала Харпер так, как я не смог. Это не может быть правдой, ведь так? Она не может быть точна в своем наблюдении. Я должен закончить этот разговор. Отпустить его, словно исчезающего в шляпе кролика. Но отрицание, в котором я практиковался несколько секунд назад, исчезает, и теперь эта идея захватывает меня, пуская корни в ту часть моего сердца, которая едва ли используется.

– Ты действительно так считаешь? – в конце вопроса мой голос срывается.

Джилиан открывает рот, чтобы ответить, а затем закрывает, когда несколько секунд спустя Харпер встает рядом со мной.

– Мне пора идти. Нужно хорошенько выспаться перед автограф-сессией. Было приятно с тобой познакомиться, – говорит Джилиан Харпер, а затем переключает свое внимание на меня. – И, отвечая на твой вопрос, – да, я действительно так думаю, – а затем добавляет, – думаю, завтра будет много народу, не могу дождаться.

Она ловко выходит из ситуации, ответив на мой вопрос о Харпер и убедившись, что Харпер не поняла, о чем мы говорили.

После того, как Джилиан уходит, Харпер откашливается.

– Что ж, я подумала о том, чтобы купить Уберу «Я люблю тебя как до Луны и обратно». Это отличная книга.

– Мы можем прихватить еще экземпляр «Гарри Поттера»? На то время, когда он подрастет?

– Звучит отлично.

Самое странное то, что покупать ребенку подарок вместе с ней – совсем не странно. Это кажется правильным, по-своему.

***

– Мило, что ты дружишь с тем, с кем раньше встречался, – почти задумчиво говорит Харпер, когда мы возвращаемся в мою квартиру и дверь за нами закрывается.

Я пожимаю плечами.

– Да, так и есть. Хотя, я бы не сказал, что мы друзья.

– Но в книжном магазине вы так хорошо общались, – отмечает она.

– Это было обычное дружелюбие. У нас никогда не было глубоких чувств друг к другу, – я опираюсь на кухонный стол и бросаю пиджак на стул, а затем ставлю вниз пакет с подарком для ребенка Серены. Харпер снимает пальто.

– Ты нервничала из-за того, что мы столкнулись с ней? – спрашиваю я, протягивая к ней руку. Она позволяет мне прикоснуться к ней. – В книжном магазине я не был в этом уверен и надеялся, что ты не расстроилась.

Харпер пожимает одним плечом.

– Я не была расстроена. Но это было немного странно, если быть честной, – ее голос срывается. – В основном, потому, что я чувствую, что мне с ней не сравниться.

Я качаю головой и прижимаю ее ближе к себе, мое сердце тянется к ней.

– Стоп. Не было никакого сравнения.

– Но ты бы предпочел быть с ней. Ты просто делаешь это со мной, потому что я попросила.

– Не могу поверить, что ты так думаешь. Для меня это не обязательство. Это лучшее время в моей жизни.

Лучшее время.

Ладно, может, это был не самый романтичный выбор слов, но я не совсем понимаю, о чем идет речь, или как правильно убедить ее в том, что она потрясающая.

– Я тоже хорошо провела время, – мягко говорит она.

Я наклоняю голову, пытаясь понять Харпер, выяснить, что происходит в ее голове, и, что еще более важно, в ее сердце. И чувствует ли оно хоть немного того, что чувствует мое. Я не знаю, но отчаянно хочу узнать. Потому что если есть хотя бы шанс, что она чувствует то же самое, что и я, я должен сказать ей. Должен сообщить, что не хочу, чтобы это время с ней заканчивалось.

– Что происходит, Харпер? Ты выглядишь задумчивой, – говорю я и убираю прядь волос с ее щеки.

Она покусывает губу, отводит взгляд, а затем поворачивается ко мне, и слова начинают литься из нее, словно клоуны, вываливающиеся из машины.

– Мне-интересно-ты-думаешь-мы-сможем-продолжать-в-том-же-духе?

– Что? – спрашиваю я, и мой пульс ускоряется. Она никогда не говорила со мной так быстро. Никогда не использовала этот «неловкий» язык со мной, и это дарит мне дикий всплеск надежды. Может быть, Джилиан права.

Черт возьми, я надеюсь, что Джилиан права.

Харпер замедляется и переводит дыхание.

– Мы останемся друзьями?

Вспышка надежды умирает жестокой, мучительной смертью. Весь воздух покидает мои легкие, и я полностью опустошен, хотя и знал, что именно так и произойдет. Я знал это с самого начала. Ее действия говорили мне, что я не тот парень, с которым она хочет встречаться.

Но я не думал, что это будет так тяжело.

– Конечно, – говорю я с улыбкой, пытаясь скрыть разочарование, больно жалящее в груди. Потому что тяжелее того, чтобы не быть вместе с ней, может быть только потеря ее дружбы. Может быть, в конце концов «лучшее время» и не было таким плохим описанием наших отношений, ведь мы с Харпер провели потрясающее время вместе, и я не могу представить, что ее не будет в моей жизни. Эти последние несколько недель были самым забавным, ярким и прекрасным временем, которое я когда-либо проводил с кем-то. И если бы Харпер окончательно пропала из моей жизни после нескольких расставаний, странных романтических недоразумений, то эта судьба была бы намного хуже. – Именно этого ты хочешь, верно?

Она кивает.

– Я хочу остаться друзьями. Как вы с Джилиан. Я хочу так же. Хочу прийти на твою автограф-сессию и спасти тебя от толпы женщин с обручальными кольцами в карманах и опасными мужьями. Хочу подарить тебе стиральный порошок, чтобы почистить следы от горячего шоколада, который я на тебя пролила. И, если буду нужна тебе для турнира по боулингу, чтобы выбить несколько кегель, я хочу быть той, кто бросает шар, – быстро говорит она, тараторя каждое предложение и едва дыша. – Я хочу видеть тебя за обедом у Спенсера и Шарлотты, или гуляющим вместе с братом с собаками в парке. Или, если ты когда-нибудь захочешь новую душевую кабину, я хочу помочь тебе выбрать ее.

Боже, ее слова убивают меня и отправляют парить. Они заставляют меня чувствовать себя так хорошо и одновременно так чертовски ужасно. Потому что смысл ее слов понятен. Когда все это закончится. Потому что это закончится. Должно закончится. У этого есть начало и будет конец, как и у всего остального, что пришло и ушло. И я буду сильно скучать по этой женщине, ведь кроме нее мне никто не нужен.

Вот бы я мог сказать ей, что хочу быть кем-то большим, чем напарник или приятель. Но если скажу ей, тогда рискую потерять ее как друга?

На это у меня нет ответа. Я могу читать ее сигналы в постели, но у меня нет и малейшей идеи о том, что произойдет, если я скажу ей, что не хочу быть ее учителем – я хочу быть ее парнем.

И я выбираю путь, который вижу ясно.

– Харпер, тебе лучше всегда быть в моей жизни. С тобой она веселее и ярче. И, если я буду тебе нужен… – я замолкаю, потому что… что я на самом деле сделал для нее? Предложил совет при знакомствах? Высмеял чувака, который использует смайлики? Или просто познакомил ее с несколькими оргазмами? Это тот след, который я оставил? – Если я когда-нибудь буду тебе нужен, то знай, что я всегда к твоим услугам.

Харпер слабо улыбается улыбкой, которая не затрагивает ее глаз.

– Отвезешь меня завтра на вокзал? После вечеринки Хейден, что я устраиваю, – говорит она, и я заставляю себя молчать и не упоминать Саймона – отца Хейден. – Днем я должна уехать в Коннектикут. Помнишь?

Я киваю. Она говорила мне, что в этот уик-энд у нее запланировано несколько вечеринок для парочки магнатов Манхэттена, с которыми она работала раньше и которые переехали в пригород, и попросила меня покормить Фидо в воскресенье. Я даже не знаю, почему она хочет, чтобы я поехал с ней на Центральный вокзал. Но я поеду.

– Конечно.

Моя грудь сжимается. Поездка с Харпер на вокзал кажется такой бесполезной для всего того, что, как я выяснил, я хочу с ней. Но я не могу полагаться на домыслы писательницы любовных романов. Джилиан хочет верить в настоящую любовь. Она зарабатывает на жизнь, придумывая сюжетные линии о том, как младшая сестренка влюбляется в лучшего друга своего старшего брата, и как уроки секса превращаются в «И жили они долго и счастливо». Но это настоящая жизнь. Реальная жизнь полна боссов-кретинов, несправедливости и парней, которым посчастливилось иметь все, что они когда-либо хотели, когда дело касается работы, жизни и искусства… но нужно быть полным идиотом, чтобы думать, что и в любви им везет точно так же.

Я не огорчен. Не зол. Я просто реалист. Харпер Холидей всегда будет «моментом времени», а я никогда не буду по уши влюбленным дураком. Я – сторонник моногамии, а эта серия ночей с ней подходит к своему неизбежному завершению.

Я дотягиваюсь к ее блузке, притягиваю ближе и прижимаю ее вплотную к себе.

– Харпер, – выдыхаю я. – Ты должна знать, насколько сильно я полюбил все это время, проведенное с тобой.

– Я тоже, Ник. Я тоже, – она играет с моими волосами, а затем говорит. – Хочешь привязать меня к холодильнику?

Я издаю небольшой смешок.

– Нет. Я хочу кое-что другое.

– Что ты хочешь? – спрашивает она, глядя на меня. Ее глаза кажутся такими уязвимыми.

– Я хочу тебя. Так много раз, сколько смогу.

Она прижимается своим лбом к моему, губами касается моих, когда шепчет:

– Возьми меня.

Так начинается еще одна ночь блаженства с ней, хотя я и не могу не слышать тиканье часов, пока мы расслабляемся.