Текст книги "Пленница тьмы (СИ)"
Автор книги: Лора Лиске
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Глава 5
Демон начал новую партию. Я безучастно двигала фигуры, мысли мои занимал сам Бальтазар.
Какая ему выгода от моего гнева? Наказать, если сорвусь с контроля? Но разве ему нужен повод, чтобы помучить меня? Вряд ли. Я внимательно присмотрелась к демону, не забывая про осторожность. Оказалось, он с ухмылкой наблюдал за мной и подмечал каждый брошенный на него взгляд. Уверенность в том, что изменения, что происходят во мне – его забава, лишь крепла и перерастала в неконтролируемое бешенство. Га-а-ад.
Я тщетно умоляла себя успокоиться и подавляла гнев, но он с новой силой вспыхивал во мне. И ослеплял разум, не позволяя взять эмоции под контроль.
Бальтазар вновь выиграл игру. И велел начинать заново. Я балансировала на грани ярости и понимала, что еще мгновенье и пар повалит из ушей. Демон, казалось, тонко уловил мое пограничное состояние и добил словами:
– Ты убеждала меня, что умеешь играть в шахматы. Так докажи же это.
Шахматную доску я все же разбила. Импульсивно запустила ею в Господина, вложив в бросок всю ярость, что пылала во мне. Бальтазар, получив удар в голову, даже не моргнул, будто и не почувствовал ничего. Но в глазах демона полыхнуло пламя темного оттенка – бордового.
Он встал, я покосилась на спасительное укрытие под столом, но не двигалась с места. Ярость белесыми пятнами плясала перед глазами. Демон добился своего.
Бальтазар закрыл глаза, шумно вдыхая воздух, пропитанный искрящимся напряжением. А затем принялся снимать доспехи, начиная с рук, предплечья и остановился, обнажив ярко тлеющее тело до пояса. Тяжелый металл звонко падал на пол. Шлем по-прежнему скрывал рогатую голову.
Меня бесило каждое его движение. Я плескалась в гневным мыслях и стиснула кулаки, всерьез готовясь обороняться, если он решит ударить меня. Но вопрос, для чего он раздевается, тревожно пронесся в голове.
Демон открыл глаза, и вместе с тем сделал резкий рывок ко мне, рукой за горло схватил. Уже позабытая боль расплылась по коже. Уверенным движением Бальтазар повалил меня спиной на стол. Руку убрал, и я схватилась за горло, мыча от боли.
– Ты пробудила во мне желание, – навис надо мной, ладонями опираясь на стол. Голос раскатистый по слуху саданул, заставляя душу покрыться холодной наледью.
Дьявольский взгляд, наполненный обжигающей похотью по телу прошелся.
Я все поняла. И цель, которую преследовал демон, пробуждая во мне гнев, стала очевидной. Он хотел меня. Но не меня настоящую, а порочную, как сам Бальтазар. Ярость во мне была желанна демону, ее он жаждал почуять.
Оцепенение вмиг рассеялось, будто разум избавился от влияния демона. Страх, запертый в подсознании, вырвался наружу, толкая меня спасаться бегством. Когда Бальтазар потянулся к доспехам на уровне паха, намереваясь избавиться от последнего препятствия, стоящего между мной и насилием, я дернулась, толкнула демона в грудь ногой. И закричала от боли, хватаясь за обожженную стопу. Бальтазар же и бровью не повел. Услышав лязг упавшего металла, я задрожала, сжалась в ожидании раздирающей тело боли.
Он ухмыльнулся в предвкушении, в тот же миг дверь покоев распахнулась, впуская сияющего от радости Ваала.
– Бальтазар, я узнал, кто помог им сбежать, – он бодро зашагал к нам.
Я перевернулась на живот, соскочила на пол и спряталась под стол. Взгляд мой остервенело шарил по распахнутой двери – пути ко спасению.
– Принеси вина, – прикрикнул Бальтазар и пнул меня тяжелой ногой. Я неуклюже распласталась по полу. Выползла из укрытия, потирая ушибленное бедро и вышла из покоев. Урфик, поджидавший у двери, схватил меня за локоть и прохрипел в лицо:
– Господин остался доволен тобой?
Я истерически рассмеялась. Нервы сдали в неподходящий момент. Да я чудом спаслась от изнасилования!
– Ага, доволен, – хохотнула. – Вино требует.
– Так выполняй! – гаркнул Урфик. Всучил мне увесистый сосуд и ударил по щеке. Смех резко оборвался. Из разодранной когтями кожи потекла теплая кровь. – И убери ухмылку с лица.
Я опустила взгляд в пол, не понимая, что творится со мной. Забываю, где нахожусь и кто меня окружает! Удивительно, но воспоминания о рве с кипятком почти полностью стерлись из памяти. Остались лишь краткие обрывки, напоминающие о боли, которую пришлось пережить. Словно восстановилось не только тело, но и моя душа.
Медлить было опасно и чревато новыми ударами. Я шагнула в покои под пристальным взглядом Урфика. Поклонилась, как он наставлял. Подошла к демонам, заметив, что Ваал сидит напротив Бальтазара, на моем месте. Налила вино в кубки, стараясь не разлить ни капли. И мне это удалось.
– Без участия Люцифера побег невозможен, – сказал Ваал, отпив вино.
– Осторожней со словами, Ваал, – усмехнулся Бальтазар и посмотрел на меня, застывшую в нерешительности. Что делать? Стоять у него за спиной? Или отойти в угол и ждать, когда понадоблюсь? Бальтазар закончил мои метания в два счета. Руку на плечо положил, и когда я замычала от боли, надавил, заставляя встать на колени возле себя.
– Чего мне бояться? – рыкнул Ваал. Я в очередной раз удивилась, насколько идеальным было его лицо. Словно голливудский актер оказался возле меня. Рядом с ним Бальтазар казался уродливым чудовищем. Пожалуй, он им и являлся. – Ты, – он указал на Бальтазара пальцем, – помог Вельзевулу сбежать. И это ты должен бояться, что лишишься своего положения, когда я выясню правду.
– Ты забываешься, – Бальтазар поднялся. Я почувствовала, как усилился жар его тела. Не к добру это. – Есть доказательства? Выкладывай. Нет? Проваливай и не утомляй меня пустой болтовней.
– Прислужник рассказал, что видел тебя с Вельзевулом, – торжествующе ухмыльнулся Ваал. – После побега Азазеля.
– Какой идиот верит словам прислужника? – скривился Бальтазар. И презрительно на меня покосился, – Не желаешь ли опросить рабов?
– Я верю. И на идиота не похож.
– Твое дело. Как его имя?
– Вильгельм.
– В моих владениях нет такого прислужника, – задумчиво произнес Бальтазар. – Откуда ты его притащил? И зачем? Хочешь опорочить мое имя и прибрать земли к рукам?
Ваал изумленно вздернул брови и откинулся на спинку кресла:
– Тогда что он делает в твоих подземельях?
– Приведи его и спросим. Урфик! – прогремел Бальтазар. Смотритель мгновенно влетел в покои.
– В комнате слуг находится Вильгельм. Прислужник. Приведи его, – отдал приказ Ваал. Урфик в то же миг исчез.
Я поерзала на затекших коленях, и привлекла внимание демона.
– Это та странная рабыня? – спросил Ваал и нахмурился. – Что ты с ней сделал?
– А что с ней не так? – переспросил Бальтазар, устремив на меня пробирающий до костей взгляд.
Я стушевалась. Смотрят, как на музейный экспонат. Будь я из воска, уже бы расплавилась.
– Ее душа стала чище, сам не видишь?
– Вздор! – рявкнул Бальтазар и рывком меня на ноги поднял. – Быть того не может.
– Господиииинн, – жалобно взвыла я, когда он за подбородок ухватил, заставляя взглянуть ему в глаза.
– Умолкни, – процедил он.
Бальтазар исследовал меня, казалось, прожигая душу сквозь тело. И то, что он увидел ему не понравилось. Пальцы крепче стиснули подбородок, едва ли не ломая челюсти.
Наконец, вдоволь насмотревшись, он отшвырнул меня от себя и прорычал несколько слов на незнакомом языке. Я пролетела несколько метров, и ударившись об пол, счесала спину. Села на колени, морщась от боли.
– Что думаешь? – спросил Бальтазар у Ваала. Он был в ярости. Я напряженно следила за ними двоими.
– Думаю, что это событие надо отметить, – захохотал Ваал и отсалютовал пылающему от гнева демону кубком. – Это невероятный успех, Бальтазар! Давно демоны не отправляли в рай души собственными руками. Напомни, когда произошло падение Азазеля? Столько веков миновало…
– Я этого не допущу! – Бальтазар ударил кулаком по столу, отчего на нем появилась внушительных размеров вмятина.
– Это в твоих же интересах, – кивнул Ваал. – Темница Азазеля пуста, но надолго ли?
Я с жадностью вслушивалась в их разговор. Что-то пошло не так. Бальтазар разгорячился неспроста, и я была тому причиной. Но, что именно произошло, понять не успела. В покои вошел Урфик, неся на плече завернутую в ткань ношу. Он положил ее на пол.
– Что это? – Ваал напрягся, вероятно, уже зная ответ.
А Бальтазар… тот на Урфика даже не взглянул. Казалось, демон не замечал ничего вокруг, кроме меня. Но недобро так смотрел, со сквозящей во взгляде угрозой. Я почувствовала себя костью, ставшей ему поперек горла.
– Это Вильгельм, – сказал Урфик и развернул ткань.
Обугленный труп существа, не похожего на человека, предстал нашему взору. Огонь выел плоть прислужника до почерневших костей. Меня замутило. Запах тошнотворный исходил от трупа. И на миг показалось, что уцелевшая конечность его шевельнулась.
– Твоя работа, Бальтазар?! – Ваал яростно скрипнул зубами.
– Моя, – ответил Бальтазар. – Ты сглупил, назвав его имя.
– Не это ли доказывает твою виновность?
– Теперь уже нет.
Ваал ответил ему долгим взглядом и вышел из покоев.
– Убери это, – произнес Бальтазар. И смотрел он при этом на меня.
– Куда, Господин?
– Второй уровень. Выполняй.
Глава 6
Урфик тащил меня по лабиринтам подземелья. В этот раз я сопротивлялась яростнее – знала, что меня ждет. Огонь, кипяток… в отчаянной попытке вспомнить, какие еще виды наказания бывают в аду, ничего не всплывало в памяти. Теперь я жалела, что не интересовалась этим при жизни.
– Что там? – спросила, облизывая языком разбитые губы. Рука у Урфика была тяжелая, а сам урод не отличался терпением. И подавлял сопротивление самым действенным методом – битьем.
– Страдания, – ответил.
Мне было страшно. Тело бил озноб. Но бывает ли озноб в аду? Скорее предсмертная агония впилась ледяными пальцами в горло. Оттого и ощущение холода, и клацанье дрожащих зубов. Страх был повсюду: витал в воздухе, таился в углах подземелья и слышался в криках грешников. Он подчинил своей воле мое тело и разум, изводя неизвестностью.
Второй уровень находился выше, чем первый. Так мне показалось. Тоннели то сужались, то расширялись, но неумолимо приближали меня к… к чему-то. В скудном освещении подземелья сложно было ориентироваться, а разыгравшееся воображение и вовсе, делало это невозможным. Казалось, из-за поворотов выскакивали уродливые монстры, как один напоминающие когда-то увиденных мною в хоррорах. Но стоило нам подойти к ним поближе и они исчезали во тьме.
– Что имел в виду Господин? – спросила у Урфика, вспомнив про разговор в покоях. Он остановился, вытирая черную слизь, случайно попавшую в глаза. Под ногами его образовалась вязкая лужа.
– Урфику не положено болтать.
– Но ты ведь все знаешь, – сказала я, припомнив, как уродец радуется похвале. – Господин молчалив, мне не добиться от него ответа. И тебе не надо прямо отвечать. Намекни. Урфик умный, мне так о тебе рассказывали.
– А ты принимаешь меня за идиота, – прохрипел он. – Ушлая дрянь. Топай вперед, не то Урфик намекнет, что бывает с теми, кто пытается обмануть его.
Гнетущее молчание сопровождало нас весь путь до второго уровня. И только вопли грешников раздавались повсюду. К ним невозможно было привыкнуть. Они били по нервам с ювелирной точностью, вызывая панический ужас и осознание, что совсем скоро мой голос смешается с тысячами других голосов.
Мы остановились около тяжелой железной двери. Урфик опустил рычаг на стене и спустя несколько минут затащил меня внутрь душной земляной камеры. Людские крики ворвались в голову, в клочья растерзав остатки самообладания. Я забилась в лапах Урфика, вопя от страха. Пыль летала в воздухе – острая, словно металлическая стружка. Длинные цепи свисали с потолка, на концах которых покачивались острые крючья. Свободных цепей было мало. Сначала мне показалось, что на этих крючьях болтаются мясные туши. Ну не может быть, что люди… не может! Но они выли, стонали и дергались, слишком по-человечески, чтобы поверить в обратное. Урфик потащил меня к свободному крюку. Никто не обратил внимания на мой визг, никто не бросился на помощь.
Я поскользнулась на мокром полу и рухнула на колени, выставляя перед собой руки. В нос ударил резкий запах разлагающегося мяса: на залитом кровью полу среди сотен камней разной тяжести, лежали рыхлые куски, покрытые пылью, которые и издавали это зловоние.
Урфик схватился за цепь и потянул, опуская крюк. Издав громкое бряканье, цепь поддалась. Я поползла вперед, не разбирая дороги. Колени скользили по полу, освежеванные висящие тела мелькали перед глазами. Острая боль пронзила грудную клетку – крюк прошил ее насквозь, окровавленным концом выйдя наружу. Я схватилась за острие, торчащее из груди – источник боли, намертво застрявший в теле.
Урфик дернул цепь, и меня вздернуло в воздух. Захлебываясь в агонии, я болтала ногами, не чувствуя пола. Но вскоре на щиколотках защелкнулись кандалы. Стопы коснулись твердой поверхности, когда Урфик ослабил натяжение цепи.
Уродец ухмыльнулся напоследок, отошёл от меня и осмотрелся. Снял с крючьев несколько неподвижных тел и потащил их к выходу. Хлопнула дверь.
Пыльный туман опустился к полу, рассеиваясь у потолка. В блеклом свете блеснул металл. Люди бесновались, остервенело брякали цепями, задрав кверху головы. И я смотрела – на чудовищных размеров механизм, медленно пришедший в движение. Винтовые лопасти раскручивались, с каждым кругом набирая обороты, поднимая в горячий воздух осевшую на пол стружку и камни.
Миг, и вся мощь адского вихря обрушилась на трепещущие тела грешников. Пыль драла кожу, снимая слой за слоем. Кровоподтеки появлялись от ударов беспорядочно летящих камней.
Цепи звенели, поддаваясь направлению ветра. Крюк в груди раздирал плоть, увеличивая в размерах и без того ужасную рану. Тело объяла боль. Вопли, крики: все смешалось в устрашающем гуле работающих лопастей.
Я пыталась вытащить крюк. Поначалу, пока тело не стало похоже на кусок освежеванного мяса. Сил осталось лишь на тихие стоны сквозь распухшие губы и мало что значащее шевеление пальцами.
Острый камень перебил колено, цепь натянулась под весом моего завалившегося набок тела. Крюк раскурочил рану в груди, причиняя мучительную боль. Из последних сил я подняла руку и ухватилась за цепь, подтянулась, становясь на уцелевшую ногу.
Затуманенное сознание было на грани помешательства. Контроль над мыслями удерживать становилось сложнее, но я знала, что боль – в голове. Поглотит она разум или станет спасением зависело только от меня самой.
Грешники. Ад. Мы все попали сюда не случайно. У каждого из нас был свой скелет в шкафу, но если вытащить его у всех на виду, то прятать будет нечего. Нужно вспомнить и достать из глубины души то, о чем старалась забыть. Тайны. Страсти. Грехи. Они привели меня в ад, из-за них я терплю наказание. Но у наказания есть только одна цель – раскаяние. И если оно мне поможет… значит, я не верном пути. Куда? Одному дьяволу известно. Но не попробовав, так и не узнаю.
Детство казалось слишком далеким, воспоминания расползались по уголкам разума, и чтобы собрать их воедино требовалось слишком много концентрации и сил. Куда легче было вернуться в прошлое всего на несколько лет назад, в ту пору, когда у меня появились деньги, связи и мужчины. Каждый из них оставил свой отпечаток в моей жизни. Одни более явный, другие – едва заметный. Но суть была одна. Все эти отпечатки – грязные пятна на душе.
И я стала вспоминать.
Первым мужчиной стал одноклассник Валера. Ничем не примечательный парень, проявивший ко мне интерес. С ним было быстро, больно и впоследствии стыдно. Но свое дело он сделал и вскоре переключился на новую “любовь”, надолго лишив меня желания повторить первый опыт.
Отношения с молодым врачом Кириллом, который лечил меня от аллергии, продлились всего месяц. Но он показал мне секс с иной стороны – очень даже приятной.
До появления постоянно любовника, я заводила мимолетные отношения и искала того самого, который идеально подойдет моему вкусу.
Сейчас же жалела. О каждом. Ни один из мужчин не принес мне счастья, ни один не подарил и толики тепла, которая была нужна. Хотелось рыдать. Столь глупой и бессмысленной казалась жизнь. И я сама толкала себя в пропасть, с наслаждением ступая по порочному кругу. Мне было больно. И поделом.
Бальтазар всего лишь палач, а я сама пришла к нему с накинутой петлей на шее. Но поможет ли запоздалое раскаяние?
Стоило о нем подумать, как движение лопастей замедлилось. Кровь застилала глаза, но я пыталась рассмотреть что-то в пыли. Может, Урфик пришел за мной или новую жертву принес? Три дня еще не истекли, в этом я была уверена. И уж точно не ожидала, что явится сам Бальтазар.
Но это был он. Стоял в паре шагов от меня. И Урфик суетился за его спиной.
Демон снова проверял меня, взглядом пристальным в душу заглядывал. Будто и не было на мне мяса и костей. Лютое пламя светилось в его глазах – предвестник неконтролируемой ярости.
Со свистом рассекая туманный воздух, демон впечатал кулак в каменную стену позади меня. Я слабо шевельнула головой в его сторону. Бальтазар крушил стену, нанося отточенные удары один за другим. Искры разлетались вокруг него, от столкновения камня с металлом.
Урфик застыл истуканом. Грешники притихли.
Выпустив пар, демон посмотрел на смятые на руках доспехи.
– Вели убрать здесь, – бросил Урфику и за цепь мою взялся.
– Да, Господин.
Бальтазар подошел так близко, что моя кровь, стекая изо рта по подбородку, запачкала его железные сапоги. Демон дернул цепь, сорвал ее с потолка. Я рухнула на пол и скорчилась у его ног. Он намотал конец цепи на руку и зашагал на выход, закинув меня на плечо. Живот и грудь обожгло раскаленным железом. Стиснув зубы, я замычала, на большее не хватило сил.
Весь недолгий путь до господских покоев Бальтазар отбивал шаг по каменному полу, изредка рыча слова, смысл которых был непонятен.
Едва я успела рассмотреть знакомые очертания комнаты, как встретилась лицом с полом. А затем крюк в моей груди зашевелился и резко вышел наружу. Я закричала, словно открылось второе дыхание и закрыла рукой рану, из которой хлестала кровь. Но, получив удар по голове, потеряла сознание.
Приходила в себя неохотно, словно разум привык находиться в отключке. В голове царила пугающая пустота. Я смутно помнила все, что произошло в аду, но то, что было до него… ни одного воспоминания.
Одеревеневшие конечности не слушались, а голос Бальтазара, наблюдавшего за моими жалкими потугами, подталкивал к тому, чтобы радостно удариться затылком об пол и впасть в приятное забытье. Наконец, ему надоела моя возня, и он, обмотав тряпкой руку, помог подняться, поддерживая за талию. Я удивленно на него покосилась. Что-то с ним не так.
Мне учтиво предложили сесть и, я с размаху плюхнулась на ближайшее кресло, до которого добралась неуверенным шагом. Горячее. И уж очень оно похоже на господский трон.
Бальтазар скрипнул зубами, и, оказавшись рядом, крепкой оплеухой отправил меня пол.
– Знай свое место, – процедил демон, занимая господское кресло.
Потирая затылок, я мысленно выругалась. Все с ним, козлом рогатым, в порядке!
Приняв удобную позу, расположилась на полу в сторонке от Бальтазара. Демон нахмурился, пальцами подбородок погладил, словно вспоминая что-то. А потом оскалился и поинтересовался:
– Как твое самочувствие?
У меня против воли вытянулось лицо. Он же мне только что по голове вломил! Это что же, юмор у демона такой… своеобразный?
– Сгодится.
– Так я и предполагал, – кивнул Бальтазар и поднялся с кресла. – Подойди ко мне, женщина.
Со вздохом я поплелась к нему, и подняв голову, заметила его хитрый взгляд.
– Ты не помнишь свою жизнь, так?
– Да. Это вы сделали? Зачем? – спросила и в следующую секунду со стоном зажмурилась. Подло. Как же подло! – Чтобы я не вспомнила свои грехи.
– Верно, – самодовольно ухмыльнулся демон.
– За что вы так со мной обошлись? – спросила я, сохраняя внешнее спокойствие. – Это вообще законно?
Ухмылка исчезла с его лица, сменившись недоумением.
– Я – твой закон.
– Вы – самодур, уж простите за честность, – невозмутимо взглянула не него я. Но на всякий случай отошла на шаг назад. Страшно, да. До чертиков страшно. Прихлопнет кулаком, и мокрого места от меня не останется. – Кто у вас тут главный? Я хочу с ним поговорить, выяснить свои права и ваши полномочия.
Бальтазар поджал губы, сдерживая смех.
– Продолжай, – махнул рукой в разрешающем жесте. – Мне интересно послушать, о каких правах будет говорить рабыня.
– А вы, значит, хозяин? Рабовладелец, да? – вспыхнула я. Веселится, черт рогатый!
– Да.
– Подтвердите документами ваше право на меня, свободного при рождении человека. Они у вас есть?
– Есть.
Я замолчала, напряженно хмурясь. Что значит, есть? Этот вопрос прозвучал вслух.
– Факт передачи мне душ фиксируется на бумаге. О большем тебе знать не положено.
– Я хочу увидеть эту бумагу.
– Пустая трата времени, – отрезал Бальтазар. – Вернемся к теме о твоих правах.
– Ладно, – прищурилась я, подозревая, что мне сейчас навесили добрую порцию лапши на уши. – В аду есть свод законов?
– Нет.
– Хорошо. Регламент, в котором прописаны правила обращения хозяев с рабами?
– Нет, глупая женщина. Ещё варианты? – хохотнул Бальтазар, забавляясь.
– Инструкция?
Демон отрицательно покачал головой.
Ситуация складывалась паршивая.
– Странно. В аду нет анархии. Люди подчиняются вам, тот уродец Урфик, хоть и является демоном, тоже вам. А вы тогда кому?
– Повелителю ада. Хочешь написать ему жалобу на меня?
– Как будто вы позволите!
– А ты попробуй, – предложил Бальтазар, уже без смеха.
Он вышел из покоев и вернулся, держа в руках несколько пожелтевших листьев грубой на ощупь бумаги, перо и чернильницу. Я схватилась за перо, ни секунды не сомневаясь, что напрасно испорчу бумагу. Бальтазар издевается, просто насмехается. Ну и пусть. Нужно лишь тянуть время, развлекая рогатого.
– Есть какой-то образец жалобы?
– Ты первая, кто до этого додумался. Пиши, как хочешь, но не забывай, к кому обращаешься.
И я написала. Жалоба вышла длинной, с детальным описанием событий, которые мне пришлось пережить по вине Бальтазара.
– Готово, – довольно потерла измазанные чернилами пальцы.
Бальтазар бегло прочитал жалобу.
– Так не пойдет, – бумага вспыхнула в его руках и пеплом рассыпалась по полу.
– Что с ней не так? – поинтересовалась я, грызя чистый кончик пера зубами. Успокаивает.
– Люцифер, не Господин тебе, а Владыка. Такое обращение недопустимо. Пиши заново.
Я взялась за новый лист, и в этот раз учла замечание Бальтазара.
– Много пятен от чернил на листе, – вынес он вердикт и сжег вторую бумагу. – Заново.
– У вас ручки не найдется?
– Нет. Старайся.
Вздохнув, я крепко сжала перо, выводя, как мне казалось, ровные буквы на грубом листе. Но исход был точно таким же.
– Ты допустила ошибку в трех словах. Будь внимательней, – сказал Бальтазар, уничтожая третью жалобу. – Переделывай.
– Может вы напишете, под диктовку? А я не буду упоминать про ваш разговор с Господином Ваалом, – с надеждой спросила я и получила подзатыльник.
– Наглеешь, рабыня.
Вскоре четвертая жалоба превратилась в горстку пепла. И я поняла, что подобное мы уже проходили, когда играли в шахматы.
