Текст книги "Дворец вожделений"

Автор книги: Лора Джо Роулэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Я не прыгала, – ответила Рэйко, стуча зубами. – Она столкнула меня.

Сано снял плащ и завернул в него жену.

– Кто она?

– Госпожа Янагисава, – истерично хохотнула Рэйко. – Она помогла мне и даже не подозревает об этом.

– О чем ты говоришь? – Сано испугался, что тяжелое испытание повлияло на рассудок Рэйко.

– Не обращай внимания. Нам нужно спасти госпожу Кэйсо-ин и Мидори.

К ним приблизилась другая лодка.

– Сёсакан Сано! – крикнул с нее канцлер Янагисава. – Что происходит? – Его лицо удивленно вытянулось, когда он увидел Рэйко. – Вы нашли свою жену? А где госпожа Кэйсо-ин? – обратился он к Рэйко.

– Нас разделили, – сказала Рэйко. – Когда я видела ее в последний раз, она была на территории замка.

Янагисава приказал своим солдатам грести вокруг острова к замку. Их лодка быстро скрылась из виду. Другие суденышки достигли берега, солдаты выскакивали насушу. Операция началась. Рэйко повернулась к Сано:

– Мидори тоже осталась в замке. Нужно ее найти.

Пока детективы Иноуэ и Араи гребли вслед за лодкой Янагисавы, Рэйко выжала волосы.

– Где Данносин? – спросил Сано. Рэйко озадаченно на него посмотрела. – Человек, который тебя похитил, – уточнил Сано.

– А я и не знала, как его зовут, – отвела взгляд Рэйко. – Как тебе удалось узнать, кто он? Как ты нашел это место?

Сано коротко рассказал о событиях, приведших его сюда. Рэйко слушала, не перебивая, углубившись в собственные мысли.

– Данносин обижал тебя? – забеспокоился Сано.

И хотя Рэйко покачала головой, Сано понял, что это не так, но не стал настаивать на объяснениях. Сейчас достаточно того, что она опять с ним, живая и, похоже, невредимая. К тому же предстояла работа.

Их лодка обогнула остров и подошла к замковым строениям.

– Ты видела Данносина? – спросил Сано.

Немного поколебавшись, Рэйко кивнула:

– Он во дворце. Я покажу, где именно.

Канцлер Янагисава с шестью телохранителями быстро прошел в ворота замка. Их фонари осветили дорожку через заросший сад, потом мрачный, опутанный диким виноградом дворец и зияющий проход в него. Стрельба, крики и звон клинков нарастали по мере того, как все новые солдаты устремлялись на остров, однако дворец окружала неестественная тишина.

– Давайте осмотрим местность, – сказал Янагисава своим людям.

Когда они осторожно двинулись по территории замка в поисках признаков жизни, Янагисава почувствовал нарастающее возбуждение, пульс участился. Теперь он должен не просто спасти Кэйсо-ин, наладить отношения с сёгуном и выручить своего любовника. Отказ генерала Исогаи подчиниться его приказу вскрыл тревожный факт – он утратил контроль над армией. Десятки тысяч солдат Токугавы станут союзниками правителя Мацудаиры, правителя Кии, священника Рюко и других врагов канцлера. В этой ситуации спасение Кэйсо-ин стало вопросом жизни и смерти. Успех позволит ему удерживать в руках контроль над сёгуном и страной достаточно долго, чтобы восстановить фундамент собственной власти. Неудача столкнет по скользкому склону навстречу гибели.

Он повел свой отряд на дворцовую территорию и услышал сиплый голос:

– Прочь от меня, грязные мерзавцы!

Облегчение было столь велико, что он рассмеялся.

– Это она! – воскликнул Янагисава.

Женщина продолжала выкрикивать проклятия. Канцлер и его люди направились по переходу между стенами, ведущему во двор, образованный двухэтажными зданиями. В центре площадки три простолюдина-бандита кружили вокруг Кэйсо-ин, пытаясь схватить. В руках у старухи был неизвестно откуда взявшийся длинный меч. Она неумело отмахивалась им от злодеев.

– Я-я! – крикнула мать сёгуна.

Бандиты отскочили. Кэйсо-ин по инерции крутанулась на месте, и один из нападавших кинулся на нее. Она ловко выставила меч, который угодил насильнику в грудь, и тот рухнул на землю.

– Это научит тебя уму-разуму! – победоносно возопила она.

Остальные нападавшие заметили Янагисаву и его людей и бросились бежать.

– За ними! – скомандовал канцлер солдатам и обратился к Кэйсо-ин: – Все хорошо, ваше высочество. Вы в безопасности.

– Ха! – выдохнула она, махнув мечом в его сторону. – Получай!

Янагисава пригнулся, едва не схлопотав удар по голове. Кэйсо-ин явно не желала его слушать, принимая за одного из разбойников. Ее водянистые глаза горели безумием, гнилые зубы обнажились в зловещей ухмылке. Она снова попыталась достать его клинком.

– Я канцлер Янагисава, – проговорил он, отпрыгнув в очередной раз. – Я пришел, чтобы вас спасти.

Если, конечно, она его не убьет. Кэйсо-ин повело в сторону, и она споткнулась. Янагисава обхватил ее сзади за талию.

– Отпусти меня, ты, животное! – кричала Кэйсо-ин, извиваясь в его руках.

– Помогите мне! – приказал Янагисава солдатам.

Рэйко, Сано и два детектива подплыли к берегу и вылезли из лодки. Сано подозвал солдат и послал их искать Мидори. Потом Рэйко показала ему, Иноуэ и Араи путь к Царю-Дракону. В лесу кипели схватки между нападающими и защитниками. Боевые кличи и звон стали звучали в ночи. У Рэйко внутри все сжималось при мысли, что придется вернуться в ту спальню.

Они вошли во дворец через главный вход. Развалины казались безлюдными, брошенными похитителями, которые разбежались, спасая свою жизнь. Ведя Сано и детективов по лестнице наверх, Рэйко молилась, чтобы они нашли Царя-Дракона мертвым там, где она его оставила. Тогда он больше не причинит ей неприятностей и не расскажет Сано, что произошло между ними.

Они добрались до второго этажа. Запах благовоний струился из комнаты Царя-Дракона.

– Здесь, – указала на дверь Рэйко.

Мужчины выхватили мечи. Детектив Иноуэ осторожно вошел первым. Рэйко и Сано последовали за ним. Замыкал шествие детектив Араи. Передняя комната была пуста, снаружи доносились звуки боя. Они миновали отодвинутую перегородку. В спальне полностью одетый Царь-Дракон стоял на коленях перед алтарем, на котором горели свечи и благовония. От страха Рэйко замутило. Он повернул голову. После драки на его лице остались синяки и царапины. Под носом и на подбородке виднелись потеки крови. Он удивленно взглянул на Сано и детективов, но когда увидел Рэйко, его глаза загорелись.

– Анемона, – позвал он.

Сано вопросительно взглянул на Рэйко.

– Он думает, что я его умершая мать, – пояснила та, надеясь, что в дальнейшие объяснения пускаться не придется.

Обнаженный кинжал Царя-Дракона лежал на алтаре. Он взял оружие в руку. Сано прыгнул вперед, наставив на него меч.

– Положите кинжал, Данносин-сан, – сказал он. – Вы арестованы.

Царь-Дракон не обратил на Сано ни малейшего внимания, казалось, он не замечает никого, кроме Рэйко. Под распахнутыми халатами виднелся его голый торс и набедренная повязка.

– Ты была права, дорогая, – проговорил он. – Наше с тобой время скоро кончится. Злые силы, окружающие нас, загнали меня в ловушку. Теперь я должен совершить сеппуку и избежать позора плена.

Рэйко увидела два неглубоких пореза на его животе: он нанес себе легкие раны, набираясь смелости, чтобы убить себя. Кинжал с покрытым кровью острием подрагивал у него в руке. Сано и детективы с тревогой переглянулись.

– Перед смертью я должен кое в чем признаться, Анемона. – Голос Царя-Дракона дрожал от волнения. – Двенадцать лет я хранил тайну, давившую меня тяжелым грузом. Я должен облегчить свою душу перед тобой. – Его глаза просили Рэйко о снисхождении и сочувствии.

– Тебе не обязательно слушать, – повернулся к ней Сано.

Как бы ни хотелось Рэйко уйти и больше никогда не видеть Царя-Дракона, она чувствовала, что должна позволить ему выговориться, ведь это может быть связано с его преступлениями. И хотя она боялась, что он упомянет о событиях минувшей ночи, самурай перед ритуальным самоубийством заслуживает, чтобы его выслушали, пусть он и преступник.

– Ничего, – сказала Рэйко, – пусть говорит.

Хирата, Марумэ и Фукида потрясенно наблюдали, как в свете горящих факелов лес заполнила целая армия самураев.

– Откуда они взялись? – спросил Фукида.

– На остров напали! – в тот же момент догадался Марумэ.

– Вон там еще трое, – крикнул кто-то из толпы. – Хватайте их!

Хирата узнал голос. Душу наполнила радость, хотя нападающие и бросились в его направлении.

– Это наш корпус детективов! – обрадовался он и закричал: – Погоди, Като-сан! Не нападай! Это я, Хирата!

Боевые кличи сменились веселыми приветствиями.

– Значит, вы первыми пробрались сюда, – догадался Като. – А мы-то ломали голову, что с вами сталось.

– Сано-сан здесь? – беспокойно спросил Хирата.

– И он, и канцлер Янагисава. Где госпожа Кэйсо-ин и остальные женщины?

– Не знаю. Мы только что побывали в том крыле дворца, где позавчера видели их сидящими под замком. Но там их нет.

Далекие крики мешались с глухими ударами лодок о берег.

– Похоже, прибыли войска Токугавы, – заметил Като. – Операция превратится в хаос. Нам повезет, если мы не перережем друг друга вместо противника.

Еще несколько минут назад Хирата опасался, что похитители убили женщин, потом надеялся, что им каким-то образом удалось убежать. Теперь он с тревогой думал, что Мидори бродит по острову среди кровавого сражения и озверевших солдат, убивающих всех, кто попадется под руку.

– Помогите мне найти женщин, пока их случайно не поубивают, – обратился Хирата к детективам и повернулся к Марумэ и Фукиде: – Пойдем пошарим вокруг дворца.

Они осматривали развалины и густые заросли и вдруг услышали жалобный плач.

– Что это было? – спросил Фукида.

– Похоже на кошку, – заметил Марумэ.

Но Хирата, еще не до конца осознавая свою догадку, завопил:

– Мидори!

Он заметался среди деревьев и обломков, когда, услышав ответный зов, увидел ее. Мидори забилась в щель между разрушенной стеной и кустами. В ее руках был маленький сверток. Она выбралась из своего укрытия и бросилась в объятия Хираты.

– Ты пришел, чтобы спасти меня! – кричала она, захлебываясь слезами. – Я знала, что ты придешь!

И у Хираты защипало глаза. Он обнимал жену и от переполнявшей его радости не мог говорить. Мидори протянула ему сверток.

– Это наша новорожденная дочь, – сказала она и заворковала младенцу: – Посмотри, это твой отец.

– Она знает, – проговорил Хирата. – Она позвала меня.

Он с трепетом смотрел на маленькое, сморщенное личико ребенка. Отцовская любовь и гордость согревали его сердце.

– Вот она где! – прогремел рядом крик какого-то мужчины.

Он увидел правителя Ниу, торопливо шагающего к ним с Мидори, сзади следовал отряд вассалов. Хирата от удивления открыл рот.

– Что вы-то тут делаете? – спросил он правителя Ниу.

– Спасаю свою дочь. – Ниу едва взглянул на ребенка. – Ты пойдешь со мной! – Он схватил Мидори за руку и потянул прочь от Хираты.

– Нет, отец! – вскричала Мидори.

Разозлившись на самоуправство даймё, Хирата схватил жену за другую руку. Фукида и Марумэ попытались оторвать Ниу от дочери. Люди Ниу повисли на Хирате. Ниу и Хирата тянули Мидори в разные стороны, она кричала, младенец пищал. Хирате подумалось, что хотя его тесть и не был похитителем, ему все равно в конце концов придется с ним драться.

– Отпусти ее, ты, куча конского дерьма! – Лицо правителя Ниу пылало гневом.

– Она моя жена, – крикнул в ответ Хирата. – Поэтому сами отпустите ее.

– Когда ты полюбила этого негодяя Хосину, я подумал, что если отец узнает о вашем романе, то быстро положит ему конец, – сказал Царь-Дракон Рэйко. – Я думал, что отец воспользуется своим влиянием и выгонит Хосину из города.

Огонь свечей трепетал; сладкий, удушливый дым поднимался от благовонных палочек. Сано, Рэйко и детективы слушали, а за окнами спальни гремел бой.

– Был жаркий летний день, – продолжал Царь-Дракон. – Ты ушла из дома. Отец сидел у себя в кабинете. Когда я рассказал ему о ваших отношениях, он просто поблагодарил меня и отослал прочь. Весь день я ждал, когда он начнет действовать. Ты вернулась, когда сгустились сумерки, и я увидел, как отец предлагает тебе покататься с ним на лодке. Я подумал, что он собирается поговорить с тобой о Хосине с глазу на глаз. Мне хотелось увидеть, что будет. Когда вы с отцом уехали в паланкине на озеро Бива, я пешком последовал за вами. Быстро темнело, движение на дороге к озеру было оживленным, и вы меня не заметили. – Горькая улыбка скривила губы Царя-Дракона. – Но отец никогда не обращал на меня особого внимания. Он выделял старших сыновей. А меня считал глупым неженкой. Твои же мысли были полны Хосиной.

Добравшись до озера, отец повез тебя на лодке. Я на пристани тоже взял напрокат лодку и погреб за вами. Ночное небо было светло от фейерверков. Вы с отцом остановились на середине озера, в полной темноте. Я встал на некотором расстоянии от вас. Я видел фонарь на вашей лодке, и вас, сидящих под тентом. У меня фонаря не было. Вы не подозревали о моем присутствии.

– Никто не подозревал, – тихо проговорил Сано, и Рэйко увидела, что он нахмурился. – Ни один свидетель не упомянут в официальных бумагах.

– Потом отец сказал тебе, что ему известно о вашей связи, – вновь заговорил Царь-Дракон. – Ты все отрицала. Отец сказал, что ему известно о ваших свиданиях. Ты пыталась убедить его, что Хосина для тебя ничего не значит. Но мне-то все было известно. Отцу тоже. – В голосе Царя-Дракона послышалось презрение к тому вранью. – Хоть ты и говорила ему о своей любви, молила о прощении, он был непреклонен. Он крикнул: «Ты заплатишь за измену!» И бросил тебя в озеро.

От ужаса глаза Царя-Дракона остекленели.

– Клянусь, я никак не думал, что отец покусится на твою жизнь, Анемона. – Он умоляющее протянул руки к Рэйко. – Если бы я знал, то ни за что не рассказал бы ему о ваших свиданиях. Ты должна мне поверить!

Рэйко была поражена. Донеся на мать, Царь-Дракон обрек ее на смерть. Значит, повинен в убийстве Анемоны не меньше Хосины.

– Я смотрел, как ты бьешься в воде, – говорил Царь-Дракон. – Слушал, как зовешь на помощь. Я увидел, что отец поплыл на лодке прочь, но был так ошеломлен, что не мог шевельнуть и пальцем. – Он застыл, глядя в пустоту, должно быть, так же, как и в ту ночь. – Я просто сидел и смотрел, как ты борешься за жизнь. Я увидел, как отец остановил лодку и зарыдал.

Эта жуткая картина возникла перед глазами Рэйко. Сано и детективы уставились на него как зачарованные.

– Отец вынул свой короткий меч. – Слова давались ему с трудом. – Я понял, что он собирается совершить сеппуку. И я был единственным человеком, который мог его остановить или спасти тебя. Я набрал в легкие воздух, чтобы крикнуть ему, и начал грести к тебе.

Царь-Дракон изобразил свои движения.

– Но тут я вспомнил, что отец никогда не разговаривал со мной, если не нужно было меня выругать. Я вспомнил, что ты отвергла меня. Любовь к тебе и сыновья преданность отцу превратились в ненависть. Смерть показалась справедливой расплатой за ваше отношение ко мне. – Царь-Дракон пылал мстительным гневом. – И я просто наблюдал, как отец перерезает себе горло. Я наблюдал, как ты исчезаешь под водой.

Рэйко передернуло от злорадного удовлетворения, прозвучавшего в словах Царя-Дракона.

– Я сидел, опьяненный своей местью. Но опьянение это скоро начало проходить. Меня наполнил ужас оттого, что я бездействовал, когда ты тонула. – Лицо его болезненно исказилось. – И я быстро погреб к тому месту, где ты скрылась под водой. Но фонарь на лодке отца прогорел. Фейерверк прекратился. Было абсолютно темно. Я пытался нащупать тебя веслом. Я звал тебя. – Слезы текли из глаз Царя-Дракона, смешиваясь с кровью из ссадин. – Я искал до рассвета. Но вода на озере была гладкой как зеркало. Ты исчезла бесследно. Тогда я поплыл к берегу и пошел домой… С той самой жуткой ночи я все время горюю по тебе, Анемона, – зарыдал Царь-Дракон. – Двенадцать лет я поклоняюсь твоему погребальному алтарю. Двенадцать лет я готовил план мести.

Теперь Рэйко понимала, почему он с таким невероятным упорством добивался смерти Хосины. Отец, который убил Анемону, был вне досягаемости. Царь-Дракон переложил свою долю вины за убийство Анемоны на Хосину, потому что не мог нести это бремя. Он надеялся, что, наказав Хосину, сможет облегчить собственную вину.

– Двенадцать лет моя тайна разделяла наши с тобой души. – Он поднял ладонь и растопырил пальцы, словно притронувшись к невидимой преграде между ним и Рэйко. – Она по-прежнему разделяет нас. Я не могу ни смотреть на тебя, ни прикасаться к тебе, не вспоминая того, что натворил.

Рэйко наконец поняла и причину его импотенции. Чувство вины, а не любовь к Анемоне, делало его бессильным.

– Единственный путь снова быть вместе – это соединиться с тобой в смерти, – зарыдал Царь-Дракон.

Он поднял кинжал, сжав рукоять двумя руками, и направил острие в середину груди. Рэйко отвернулась, чтобы не видеть, как клинок вонзается в его плоть. Сано потянул ее к двери. Царь-Дракон тяжко дышал. Стон разочарования и ярости вырвался из его груди.

– Я не могу! – крикнул он.

Рэйко обернулась и увидела, что кинжал прыгает в его трясущихся руках, а лицо судорожно подергивается. Он пытался собраться с духом, чтобы оборвать свою жизнь. Но не мог вонзить в себя кинжал, так же как и овладеть женщиной.

Царь-Дракон сдался. Выронил кинжал и поднял голову. На залитом слезами лице застыла маска отчаяния и стыда.

– Казните Хосину. Подарите мне мою месть, – тихо попросил он Сано, потом нежно, с тоской улыбнулся Рэйко. – Пусть наши души соединятся однажды в подводном дворце настоящего Царя-Дракона.

Внезапно и страшно зарычав, он вскочил и бросился через комнату сторону Рэйко. Детективы попытались схватить его, но было слишком поздно. Рэйко увидела занесенный над ней кинжал Царя-Дракона. Его стремительная атака заставила ее оцепенеть от ужаса. Она увидела в его глазах отчаянную решимость и свою неминуемую смерть. Но Сано оказался быстрее. Он рубанул мечом, защищая Рэйко.

Клинок распорол живот Царя-Дракона. Его рев перешел в крик боли. Он рухнул, заливая пол кровью. Кинжал выпал из его руки. Рэйко видела, как сознание покидает его и смерть стирает все чувства с побелевшего лица. Сано обнял ее за плечи, и Рэйко замерла от ужаса, запоздалого потрясения и благодарности мужу. Когда сердце немного успокоилось, а голова прояснела, Рэйко сказала:

– Он так и остался трусом. Похитив госпожу Кэйсо-ин и всех нас, он понуждал сёгуна вместо него казнить Хосину. А на меня напал, чтобы ты убил его, потому что у него самого не хватило духу совершить сеппуку. Он предпочел умереть здесь, чтобы избежать суда, скандала и публичной казни.

– Трус может принести больше зла, чем многие храбрецы, – задумчиво проговорил Сано. Его лицо застыло, с клинка стекала кровь. – Не стоит печалиться по поводу его смерти. Идемте. Он пока останется здесь.

Прежде чем покинуть дворец, Рэйко наклонилась над алтарем и задула свечи.

Сано, Рэйко и детективы Иноуэ и Араи вышли из дворца и увидели, что площадь перед ним ярко освещена, полна народа и шумна, словно территория какого-нибудь храма во время праздника. Горели фонари. Солдаты бесцельно толклись, перевязывали легкие раны и попивали из фляжек саке, похваляясь своими подвигами во время операции на острове. Горстка людей Царя-Дракона, захваченных в плен, лежала на земле со связанными руками и ногами. В центре площади счастливые Мидори и Хирата суетились над своим ребенком. Тут же рядом с ними спали детективы Марумэ и Фукида, а госпожа Кэйсо-ин потчевала генерала Исогаи и сгрудившихся солдат рассказами о своих приключениях. Рэйко подбежала к Мидори, и они радостно защебетали. Канцлер Янагисава подошел к Сано.

– Наши люди продолжают прочесывать остров, – сказал он, – но, похоже, большинство похитителей либо убиты, либо схвачены. Вы нашли Данносина?

Сано кивнул, все еще находясь под впечатлением исповеди Царя-Дракона. Он считал, что еще до того, как очутился здесь, все знал о преступлениях, совершенных этим человеком, но убийство, ставшее их причиной, открылось с такой стороны, о которой он и не подозревал.

– Я убил его.

– Значит, наша миссия завершилась успешно, – подытожил Янагисава.

Но Сано так не думал. Его тревожил вопрос: что произошло с Рэйко во время пребывания в плену? Он посмотрел на Хирату, их взгляды встретились. Улыбка исчезла с виноватого лица его первого помощника. Сано понимал, что ему придется наказать Хирату за невыполнение приказа. И это омрачило сегодняшнюю победу.

Госпожа Кэйсо-ин похлопала в ладоши.

– Слушайте все! – приказала она. Толпа затихла, все взгляды обратились на нее. – Спасибо вам за то, что спасли меня. Но хватит тратить время, сидя на задницах и поздравляя друг друга. Меня тошнит от этого ужасного места. Поехали домой!

Поднялся одобрительный гул, но тут вступила Рэйко:

– Госпожи Янагисава все еще нет.

Все о ней забыли, включая и канцлера. Сано уже собрался организовать поиски, когда послышался голос Кэйсо-ин.

– Да вот же она!

Сано посмотрел, куда указывала Кэйсо-ин, и увидел госпожу Янагисава, стоящую у кромки леса. Ее волосы и одежда были в беспорядке, руки заломлены, трагическое лицо казалось предвестником надвигающейся беды.