Текст книги "Тина ван Лигалон (СИ)"
Автор книги: Лора Андерсен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
– Не знаю. Многомерный синтез. Я не очень им владею.
– Эта «вода»? Что это на самом деле?
– Лекарство, должно быть. Только я очень устал.
– Если заболеет кто-нибудь еще, и ты будешь тратить столько сил на каждую порцию лекарства… Ты можешь умереть от этого? —Ги Ли был не на шутку обеспокоен. Он полностью отвечал за мальчика, и меньше всего хотел бы испортить отношения с Советником Лао или Советником Строггорном.
– Не знаю. Я никогда этого не делал. Я посплю. Может, станет получше. —Андрей закрыл глаза, пытаясь расслабиться.
Через несколько часов настоятель постучал рядом с ширмой, служившей дверью. Ги Ли вздрогнул. Почему-то он ждал плохого и подумал, что заболел кто-то еще.
Настоятель вошел, сразу низко поклонившись.
– Нашему больному намного лучше. Язвы стали затягиваться и жара больше нет.
– Замечательно…Все здоровы? —осторожно спросил Ги Ли.
– Спасибо Сыну Бога. Мы думаем, он как-то смог защитить нас от заражения. Мы собираемся провести специальную церемонию, посвященную Сыну Бога.
– Андрей себя плохо чувствует, —Ги Ли кивнул на спящего мальчика.
– Это неважно. Мы принесем носилки. И я разрешу вам поговорить с тем человеком, телепатом, который знает расположение резервации.
– Учитель! Вы же сказали, что он умер?
– Человек, получивший убежище в монастыре, считается умершим для своей прошлой жизни! —терпеливо пояснил тот.
Андрей очнулся на носилках, Ги Ли шел справа от него.
– Куда меня несут? —испуганно спросил мальчик. Он по-прежнему плохо себя чувствовал.
– На какую-то церемонию. Обычно проводится в честь абстрактного «слияния с миром», но сейчас – в твою честь.
– Хорошо, что их больной выздоровел.
– Хорошо будет, когда ты сможешь ходить, и мы выберемся отсюда.
Они оказались в большой пещере с каменным помостом и огромной статуей Будды. В центре пещеры стояла группа монахов в красной одежде с факелами в руках. Андрея осторожно уложили на помост. Он с удивлением смотрел, как монахи опускаются на пол, садясь в позу лотоса.
Настоятель, в красном балдахине, с вышитыми золотом непонятными символами на груди, приблизился к Андрею, и низко поклонился ему. А потом возник странный звук, длящийся на одной ноте. Андрей не сразу сообразил, что это монахи «поют». Звучали слова какой-то молитвы или заклинания на китайском языке. Андрей пытался понять, что они означают, странные слова, звучащие на одной длинной ноте, но вдруг заметил, как пространство вокруг начинает терять свои очертания. Он попытался сосредоточиться, пытаясь остановить сползание помещения в Многомерность, но, определенно, эта странная молитва обладала способностью выпихивать его из реальности. Андрей слишком еще плохо чувствовал себя, чтобы долго сопротивляться.
Ги Ли с беспокойством наблюдал, как тело мальчика затягивается дымом из курильниц. Все происходящее было странным. Ги Ли подумал, что никогда не допускался до подобного ритуала и предпочел бы остановить его. Ги Ли сосредоточился, пытаясь прекратить изменения пространства. Но помещение продолжало уходить в Многомерность, и в этом не было никаких сомнений, хотя возможности монахов никак не позволяли так свободно распоряжаться пространством. Ги Ли поднял голову, вглядываясь в закрытые глаза статуи Будды. Что-то ирреальное исходило от нее, и вряд ли это можно было объяснить одними «курениями» наркотических трав. На Вардов они не оказывали никакого действия. Для такого легкого перевода помещения в Многомерность должно было существовать вполне разумное объяснение. «Статуя!» – подумал Ги Ли, вспомнив, что весь Дворец Правительства Аль-Ришада располагался в Многомерности. И в этом случае приходилось тратить силы на уменьшение количества мерностей, но никак не на их увеличение. «Если статуя Будды на самом деле Многомерна, это бы многое объяснило», – продолжал рассуждать Ги Ли, после очередной неудачной попытки вернуть помещение в Трехмерность. Ему не нравилось то, что монахи собирались делать с беспомощным Андреем. Хотя в другой ситуации, он бы был абсолютно уверен, что мальчик с легкостью расправится с любой опасностью. Настолько чудовищными возможностями обладал этот подросток.
Звуки молитвы становились все громче, тело мальчика медленно поднималось в воздухе и сейчас было на уровне глаз Будды. Его затягивал дым из курильниц. Ги Ли отчетливо увидел, как открылись глаза статуи, полыхнув нездоровым красным огнем. Сейчас он испугался не на шутку и подумал, что зря упустил момент, когда мог безопасно вытащить Андрея отсюда через Многомерность. Что было лучше: провалить операцию по поиску телепатов или подвергнуть Андрея непонятной опасности, когда мальчик был так слаб? Это был сложный выбор для Ги Ли.
Два луча, исходящие из глаз статуи, уперлись в тело Андрея, которое почти исчезло в невесомой дымке.
Монахи выкрикивали слова заклинаний, все на той же высоте звука, скороговоркой. Позади мальчика возникла отчетливая тень мужчины в белом. Голоса монахов захлебнулись в восторженных воплях, тело мальчика медленно опустилось, глаза Будды снова сомкнулись, тень исчезла.
Настоятель наклонился над Андреем. Мальчик с трудом разлепил глаза, стараясь преодолеть резкую боль в голове.
– Что они так кричат? —спросил Андрей, с одним желанием – остаться в тишине.
– Сын Бога, —настоятель низко склонился перед мальчиком. – Ты – Сын Бога, —повторил он, а Андрей подумал, что не в состоянии что-либо опровергать или что-либо доказывать этим странным людям.
Через три дня они уходили из монастыря. Андрей еще плохо держался на ногах, но нужно было спешить, если уже не было поздно. На этот раз они могли двигаться в Многомерности, потому что точно знали расположение резервации. Единственной, еще несколько дней назад не затронутой вирусом.
Ги Ли свернул на узенькую горную тропинку, ведущую вниз, повернулся, убедившись, что никто не может их видеть из монастыря, и шагнул в Многомерность.
Через несколько минут монах доложил настоятелю, что Сын Бога, с его сопровождающим, растворились в пространстве.
– Ты сам это видел? Они не пошли по тропинке?
– Нет, учитель. Они просто исчезли.
– Впишите в историю монастыря все, что произошло. Мы должны начать создавать новые хроники, не отрицающие больше существование Богов.
«И вошел Сын Бога в монастырь и дивился размеру его. И сопровождал Сына Бога пророк, принявший облик монаха Ги Ли, великого ученика нашего, умершего давно. И узнал Сын Бога, что страшная болезнь пришла в монастырь. И сказал: Не бойтесь, я послан отцом моим, чтобы спасти вас. И повелел Сын Бога отвести его к больному. И когда Сын Бога наложил свои руки на больного, яркий свет явился миру, и очистил тот свет все вокруг, и язвы зажили на теле больного. И тогда Сын Бога повелел служить ритуал в честь отца своего, пославшего его. И статуя Будды была разбужена, чтобы лицезреть Сына Бога. И парил он в глазах Великого Учителя нашего. И тогда Тень Великого Отца его явилась, вся в белом облаке. И сказал Сын Бога: теперь ваш монастырь чист. И растаяла тень Великого Отца его. И исчезли Сын Бога и сопровождавший пророк в облике Ги Ли.»
* * *
Строггорн раздумывал над тем, как бы помягче объяснить Лао, что Андрей остался в резервации телепатов. Один. Потому что Ги Ли не смог убедить мальчика вернуться. Конечно, можно было бы просто сходить в резервацию, и вытащить Андрея силой, но прежде, чем это делать, Строггорн предпочел бы заручиться поддержкой Лао. В Китае было обнаружено более пятидесяти тысяч телепатов, находящихся в специальной резервации, и сейчас дипломатические службы приступили к разработке необходимых шагов, которые могут вынудить Китай разрешить отправку людей в Аль-Ришад.
Телеком подал мягкий сигнал, секретарь возник на объемном экране.
– Советник, Президент просит вас принять делегацию из Китая. Безотлагательно.
– Мое расписание позволяет это? – удивился Строггорн, зная, что его встречи расписаны по минутам на много месяцев вперед.
– Нам придется передвинуть что-то, приказ Президента.
– Хорошо, о чем пойдет речь?
– Как я понял, нам хотят вручить официальную ноту протеста за вмешательство во внутренние дела Китая.
– Занятно, чем это мы им насолили? А почему они хотят встретиться со мной? Чем у нас занимается дипломатическая служба? Пусть сами утрясают конфликт.
– Они сказали, это по вашему ведомству. Они просто не знают, что отвечать китайцам, потому что не владеют необходимой информацией. Делегация ждет вас в пятом зале Дворца Правительства.
– Вызовите мне Ги Ли. Похоже, они натворили что-то в Китае.
Строггорн вошел в зал, где его ожидало неожиданно много народа: он насчитал шестнадцать человек, часть которых была в военной форме.
Строггорн показал жестом на свой обруч мыслезащиты. Он прошел вдоль длинного стола и занял место в его торце, жестом пригласив всех рассаживаться. Ги Ли занял кресло справа от него. По китайскому обычаю, сначала он должен был накормить делегацию обедом, но у Строггорна абсолютно не было времени на соблюдение подобных формальностей.
– Я вас слушаю, – сказал он тихо вслух, и электронный переводчик заверещал, переводя на китайский.
Поднялся китаец, одетый в строго официальный костюм и зачитал по бумажке:
«Правительство Великого Китая выражает свой протест по поводу незаконного нахождения на территории провинции Хаинан подданного Аль-Ришада, известного под именем „Сына Бога“. Мы требуем немедленного отзыва „Сына Бога“ с нашей территории и предупреждаем, что впредь будем пресекать все попытки незаконного проникновения на территорию Китая.»
Строггорн посмотрел на Ги Ли, откровенно сожалея, что у них были надеты обручи мыслезащиты. Китайцы всегда невероятно нервно относились к телепатам и категорически отказывались от любых переговоров без защиты от мыслечтения.
– Мне неизвестно, чтобы кто-либо под именем «Сына Бога» мог находиться на вашей территории, – сказал Строггорн. – Не могли бы вы пояснить, в чем конкретно возникла проблема? В противном случае, я буду не в состоянии оказать вам какое-либо содействие.
– Насколько нам удалось установить, абсолютно доказано незаконное посещение буддийского монастыря двумя лицами: монахом по имени Ги Ли… – дипломат пристально посмотрел на Строггорна, но лицо Советника ничего не выражало. – И его учеником, названным «Сыном Бога». Распространяющаяся легенда утверждает, что мальчик является воплощением Будды. У нас возникли большие проблемы из-за этого.
– И вам известно, где сейчас эти люди? – спросил Строггорн.
– Монах исчез, а мальчик находится в провинции Хаинан в деревне Ро Шань.
«Под „деревней“ у нас подразумевается резервация телепатов,» – подумал Строггорн.
– Почему вы не доставили мальчика с собой, если так уверены, что он наш подданный? Мы бы не стали этого отрицать?
– Потому что к этому месту никто не может приблизиться. Во-первых, территория деревни находится в зоне карантина из-за распространения вируса… У нас есть сведения, что несколько дней назад там было зарегистрировано несколько случаев заболевания, – дипломат снова посмотрел на непроницаемое лицо Советника. – А во-вторых, там происходят странные явления, которые местные жители трактуют, как «божественные», но которые не позволяют пройти на территорию деревни.
– Что вы имеете в виду под «божественные»?
– Мы имеем в виду странный свет, исходящий от помоста, на котором лежит тело мальчика.
Строггорну пришлось собраться, чтобы на его лице и сейчас ничего не отразилось.
– Мы наблюдали за этим местом с вертолета, – продолжал дипломат. – Люди из деревни сидят в позах лотоса по кругу от помоста и не двигаются уже несколько суток. А самое плохое, мы не в состоянии удерживать верующих, которые прорываются в зону эпидемии через кордоны, чтобы увидеть «Сына Бога». Кроме этого, они не бояться заразиться. Согласно легенде, «Сын Бога» обладает способностью лечить вирус. И если это так, и Аль-Ришад знает способы лечения, мы хотели бы спросить, почему Правительство Земли не хочет оказать помощь Китаю по борьбе с эпидемией?
– Официальная информация департамента здравоохранения, которую я просматривал только сегодня, утверждает, что производство необходимой вакцины только что началось. Нет никакой возможности обеспечить Китай вакциной в нужном количестве за такое короткое время. Кроме того, соседние с Китаем страны тоже затронуты эпидемией и тоже нуждаются в лечении.
– Зачем вы пытаетесь нас обмануть, Советник? «Сын Бога» не использует вакцину для лечения людей. Его тело излучает особый свет, который убивает вирус.
– Этого не может быть! Вы же серьезные люди, не должны поддаваться на всякие выдумки! – раздраженно заметил Строггорн.
– Если бы это было не так, при заразности этого вируса, вся деревня уже должна бы быть заражена. То же должно бы было быть в монастыре, который посетил мальчик. Но… он совершенно точно обладает способностью убивать вирус. Мы думали, что вы снабдили его какой-то новой вакциной.
– Это не так, – Строггорн понял, что китайцев волнует что-то намного более серьезное, чем просто незаконное проникновение на их территорию. – У них не было вакцины и, откровенно говоря, не имею понятия, каким образом Андрей расправляется с эпидемией.
– Хорошо, что вы перестали отрицать, что это ваш ребенок. С какой целью вы посылали его в Китай? Мы можем это узнать?
– Он должен был разыскать резервацию телепатов.
Строггорн видел, как китайцы переглянулись.
– Мы готовы признать в свою очередь, что в этой деревне жили телепаты. Но зачем вамэто было нужно?
– Мы хотели просить правительство Китая, разрешить телепатам иммиграцию в Аль-Ришад. Наши дипломаты уже начали готовить необходимые документы.
– Советник, выглядит так, что вы абсолютно уверены, что иначе они все погибнут. А обычные люди, нетелепаты, достойны того, чтобы остаться в живых? – лицо дипломата ничего не выразило при этом, хотя взгляд стал ледяным.
– Это вопрос к Правительству Земли! Я не уполномочен отвечать на подобные вопросы. Итак, что вы хотите от нас?
– Чтобы вы забрали мальчика! – раздраженно сказал дипломат.
– Мы заберем мальчика, при условии, что вы разрешите забрать телепатов вместе с ним.
– Это потребует решения нашего правительства.
– Замечательно, – Строггорн поднялся. – У вас есть два часа на принятие решение.
Он вышел из конференц-зала, в сопровождении Ги Ли, сорвал обруч мыслезащиты с головы, и сердито спросил:
– Может быть теперь ты расскажешь правду, почему Андрей остался в Китае? Честно говоря, я ожидал лучшей работы от тебя, Ги Ли. Вы были посланы с секретной миссией, а не с целью поставить на уши весь Китай!
– Я не разведчик, Советник! Тем более, когда вы даете мне сопровождать такого упрямого ребенка, как Андрей! Когда мы нашли резервацию, и он понял, что там есть больные, он отказался возвращаться.
– Как он их лечит, Ги Ли? Или это китайцы бредят?
– Я не знаю. Для того монаха, Андрей синтезировал «воду» с лечебными свойствами, но много бы он не смог синтезировать. Очень устает от этого. Я его пытался остановить, но это было бесполезно. А что происходит теперь, я не понимаю.
Через два часа китайское посольство ответило, что они готовы разрешить забрать с территории не только Андрея, но и остальных телепатов, при условии, что Правительство Аль-Ришада гарантирует, что это не будет способствовать распространению эпидемии, и предоставит Китаю сто тысяч доз вакцины дополнительно к предыдущим соглашениям.
* * *
Андрей проснулся в квартире Лао. Солнце пробивалось через занавеску, голова раскалывалась от боли. Последнее, что помнил Андрей, как он взошел на помост, а телепаты стали рассаживаться вокруг.
Лао бесшумно появился в комнате и сел на кровать.
– Ну что, развлекся? —невозмутимо спросил он мальчика.
– Они живы? Эти люди.
– Живы. Ты мне не хочешь рассказать поподробнее, что там произошло, в этой резервации, где ты расстался с Ги Ли?
Андрей напряг раскалывающуюся голову, с трудом вспоминая.
Скользя в Многомерности, они почти мгновенно оказались рядом с резерваций. Карта, которую им показали в монастыре, оказалась на редкость точной.
Андрей воспринимал телепатический гул, не заглушаемый никакой мыслезащитой. Похоже, телепаты, находящиеся здесь, не имели ни малейшего понятия о том, как блокировать свои мысли. Среди гула, Андрей сразу различил крики боли, еще неслышные в реальности, но отчетливо проскальзывающие в мозгах людей. Он ощущал предельное отчаяние, которое исходило сразу от множества людей, и так же мгновенно понял его причину: вирус добрался до резервации.
– Так, Андрей, мы немедленно возвращаемся. —сказал Ги Ли, не высовываясь из укрытия, и боясь, что в любой момент появится кто-то из телепатов, ощутив присутствие посторонних. – Я не знаю, что предпримет китайское правительство, но если эпидемия добралась сюда, вряд ли они оставят кого-либо в живых. Можем попробовать по дипломатическим каналам выдернуть людей.
Мальчик посмотрел на Ги Ли ледяным взглядом. Тот подумал, что даже у Строггорна редко бывал такой пронизывающий, вселяющий ужас взгляд.
– Слишком поздно. Через несколько дней здесь некого будет спасать. —Андрей поднялся с земли и направился в сторону резервации. – Возвращайтесь в Аль-Ришад. Скажите, что я остался здесь, попробую сделать что-нибудь, раз они не хотят давать вакцину.
– Андрей! Остановись! Советник Лао убьет меня, если с тобой что-нибудь случится!
– Нельзя задержать того, кого нельзя задержать. —Мальчик обернулся и холодно улыбнулся. – Советник Лао никогда бы не послал меня сюда, если бы мне грозила смерть. Уходите, Ги Ли. И так уже слишком поздно!
Фигурка Андрея удалялась, Ги Ли ругнулся, ныряя в Многомерность. Он подумал, что через несколько минут при необходимости Советник сможет сам забрать мальчика. Место, где тот находился, было хорошо известно.
Андрей вошел на территорию резервации. Первый же встреченный им человек в ужасе уставился на него, а потом рухнул на колени с мыслями: «Сын Бога!»
– Сколько человек заболело? —спросил Андрей.
– Около ста.
«Мне не синтезировать столько воды», – со страхом подумал мальчик. И как только его охватил смертельный страх, ясное решение возникло в мозгу.
– Собери людей вокруг помоста на площади, – сказал Андрей на своем ужасающем китайском, сопровождая все мысленным показом того, что нужно делать. – Пусть садятся по кругу. Больных посадите как можно ближе.
Андрей направился в центр деревни, где еще с доисторических времен сохранился деревянный помост, с проросшей кое-где через доски травой. Он поднялся на него, дожидаясь, когда жители пятидесятитысячной деревни соберутся и рассядутся по кругу. Больных принесли на носилках. Новость, что здесь находится Сын Бога, придала людям силы не бояться заражения.
Андрей вслушался в пространство, переводя его медленно в Многомерность, окружая людей непроницаемой защитой. Он видел себя где-то далеко, несущимся на белоснежном мустанге над странной дорогой, а потом возник слепящий свет, вошедший в его тело и поглотивший все вокруг.
* * *
Андрей снова очнулся на кровати в квартире Лао, но в этот раз тот только печально смотрел на него.
– Хорошо. Я так и не понял, как тебе удалось вылечить людей. Но думаю, сейчас нам удалось сделать запись излучения твоего тела.
– Какого излучения?
– Когда мы попытались тебя забрать, то через Многомерность не смогли добраться до места резервации, —пояснил Лао. – Как потом выяснилось, оно было закрыто или спрятано каким-то способом. Чтобы вас всех забрать, пришлось прислать обычные гравилеты, но я еще хорошо поломал голову, как пройти внутрь пространства, которое ты создал. Похоже, ты не просто вылечил людей, Андрей, а еще и остановил время. Или почти остановил.
– Я?????? —Андрей подскочил на кровати и тут же со стоном рухнул назад, казалось его голову разрубили на две части.
– Ты. Никакого вируса мы не нашли, хотя у больных еще были незажившие язвы и интоксикация. Советник Креил горит желанием снова заняться экспериментами, чтобы выяснить, как тебе это все удалось.
– Не надо, Лао! Пожалуйста! Я не хочу снова быть подопытным кроликом, —взмолился Андрей. Из всех Советников, Креила, единственного, он просто не выносил.
– Да надо бы, вообще-то. В качестве наказания. Тебе еще достанется от Строггорна за нарушение субординации!
– Лао! Но они бы погибли! Все!
– Вот и я это сказал, —Лао поднялся. – Там я заказал «праздничный ужин» по случаю твоего возвращения…
Андрей медленно сел:
– Двадцать блюд! Не могу поверить, что снова нормально поем!
– Меня радует, что ты наконец получил возможность оценить качество моей кухни, —заметил Лао, мысленно улыбаясь.
Андрей медленно встал на ноги, стараясь не грохнуться в обморок, и также медленно заковылял в гостиную.
Лао подошел к телекому. Креил возник на объемном экране.
– Удалось записать излучение?
– Да, что-то получилось, – уклончиво ответил Креил. – Но я бы все-таки хотел получить мальчика для обследования.
– А я – против этого. И без моего разрешения, вы не имеете права ничего с ним делать, потому что это может повредить его здоровью!
– Не преувеличивай Лао, – Креил поморщился. – Пара экспериментов… ничего с ним не сделается. Со мной и не такое вытворяли!
– И я вижу, что из этого получилось, – невозмутимо прокомментировал Лао. Он отключил телеком, не желая больше спорить с Креилом и прошел в гостиную, где Хосе не успевал менять блюда, с такой скоростью Андрей уничтожал обед. Лао посмотрел на все это и громко рассмеялся.
Заседание Совета началось довольно спокойно. Линган специально оставил вопрос по поводу проведения зондажа Тине Роджер на самый конец, надеясь, что Советники подустанут и можно будет легче провести решение. Но его предложение согласиться с мнением Советника Строггорна ван Шера о полной потери памяти у Тины Роджер и не проводить дополнительный зондаж, встретило резкий отпор.
– Замечательно! —возмущенно начал Тим ван Лейн. – Как обычно, рука руку моет. Как только речь заходит об интересах кого-либо из малого Совета, нам тут же подсовывают готовое решение, и мы должны только подтвердить его. С какой стати? Линган, вам придется на этот раз посчитаться не только со своими интересами. Вся эта история с этой несчастной женщиной переходит все границы! Особенно мне неприятно вранье в ее медицинской карте… —Строггорн попытался что-то сказать, но Тим ван Лейн, один из членов Большого Совета Вардов, не дал ему этого: – Не надо, Советник Строггорн. Все мы вас прекрасно знаем, и всем понятно, что вы замечательно умеете врать. Согласитесь. Я осматривал ребенка. У него не просто телепатические способности, он – настоящий Вард с развернутой Вард-Структурой, а где это в его карте? Кстати, а где сама Тина Роджер? Почему нарушается приговор Суда Совета Вардов о ее помещении в психиатрическую клинику? С какой стати вы ее прячете от других врачей? И мне крайне не нравится, что сейчас ее пытаются увести от зондажа. Расскажите нам правду о ее состоянии, и тогда мы будем на основании объективных данных, а не вранья, решать вопрос о ее зондаже. Молчите? —после паузы продолжил он. – Кстати, а почему Советник Креил ван Рейн не присутствует на заседании? Ему что, уже стало наплевать на судьбу своей супруги? А недавно он так горел желанием жениться на ней, чуть ли не на коленях нас умолял разрешить ему это. И как быстро охладел!
– Мы не смогли его найти, и он не знает о дне заседания, —сказал Строггорн.
– Интересно. И где же он?
– Мы не знаем.
– А аварийка?
– Он ее снял. Нам сдается, он ушел в лес с волчьей стаей.
– Опять балуется с трансгрессией! Мало ему было разборок по поводу дирренганской внешности, так теперь он хочет еще себе что-нибудь повесить! Линган, нужно принять закон, запрещающий трансгрессию! Это пугает простых людей, а мы не можем не считаться с их чувствами. Ну, и почему его не нашли? У Джюса есть аварийка на шее, какие проблемы?
– У Джюса тоже снята аварийка, и именно поэтому мы и решили, что Креил с ними.
– Отвратительно работаете последнее время, Советник Строггорн! Правда! Нужно будет это рассмотреть. Люди у вас исчезают, как хотят. Джулию так и не нашли, а теперь еще Креил потерялся. У него контракт, по которому ему платят сумасшедшие деньги за каждый лишний день пребывания на Земле, а он себе устраивает отпуска! Ну ладно, отвлеклись. Я считаю, необходимо сделать зондаж Тине Роджер, чтобы понять наконец, что вы скрываете. Я подозреваю, что ее подвергли совершенно бесчеловечному эксперименту, который в некоторой степени стоил ей жизни. Что это теперь за личность с полной потерей памяти? Это же уже другой человек? Вот мы и посмотрим, насколько серьезный вред был причинен ее здоровью, можно ли надеяться на восстановление личности, определим, исходя из этого, насколько оправданным был расход энергии для ее спасения, и только потом решим, какое вам всем вынести наказание. Линган, вы же не давали санкции на расход энергии?
– Нет, —подтвердил Линган.
– Тогда налицо самоуправство.
– Хорошо. Ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы провести глубокий зондаж психики Тины Роджер? Равное число голосов трактуется в сторону проведения зондажа, —пояснил Линган и начал считать.
* * *
Джон еще не вошел в комнату, а Тина уже знала, что произошло несчастье.
– Проголосовали за зондаж? —сразу спросила она. Джон тяжело опустился в кресло, не в состоянии что-либо говорить, и заказал себе крепкий коктейль.
– Пятьдесят на пятьдесят, —уронил он. – Но решение шло не в твою пользу.
– Как это может быть? Всего же пятнадцать человек?
– Как мне больно тебе это говорить, Тина. Креила не было на Совете.
– Как? —она почувствовала, что к глазам подступили слезы. Это было хуже предательства, это было – подписать ей смертный приговор. Она вспомнила сомнения Эмиля ван Эркина в непричастности Креила к убийству Тины и сейчас подумала, что он мог быть вполне прав. Ей стало нестерпимо больно, слезы потекли по лицу. – Джон, а как проголосовал отец?
– Против зондажа. Словно почувствовал что-то, —Джон сидел, покачиваясь в кресле, а потом не выдержал, подошел к Тине, опустился перед ней на колени и горько зарыдал. Она гладила его по волосам, у нее самой текли слезы. Через некоторое время она постаралась взять себя в руки.
– Когда?
– В следующую пятницу.
– Понятно. Значит, не позднее следующей среды меня… —она не смогла договорить, так ей стало плохо. Реально в ее распоряжении оставалось пять дней.
– Еще есть надежда, Тина, —Джон поднял лицо. – Если Креил появится, можно будет убедить Лингана переголосовать.
– Подожди, так никто не знает, где Креил? —у нее в душе возникла надежда, что Креил поступил так не нарочно.
– Он в волчьей стае. Охотится где-нибудь. И он не знал о дне Совета, это точно. С ним невозможно связаться.
– Тогда есть надежда, Джон, —у нее сразу полегчало на душе. Креил не предавал ее. Он просто ничего не знал. – Он появится. Я не верю, что он хочет мне плохого.
– Не знаю, Тина. Все это просто ужасно.
Ночью Тине совсем не спалось. Она вспоминала свою жизнь с Креилом ван Рейном, своего неполноценного ребенка, родившегося мертвым, и как она считала, что это Советники его убили. Потом шесть лет, когда она уже почти разрушила свою психику, и неожиданно Креил снова вошел в ее жизнь, хотя ей казалось, что уже все в ней кончено и ничего хорошего быть не может. А потом много-много лет счастья, спокойного, ровного, рождение ребенка и воспитание еще двух приемных детей, это так заполнило первые годы их совместной жизни. Креил всегда так радовался близости с ней. Она подумала, что не так легко ему было забыть ее после стольких лет вместе, когда он даже ни разу не изменил ей, считая, что это может бесконечно оскорбить ее чувства и разрушить их счастье. Когда дети выросли, их стала связывать совместная работа, и сейчас Тина не могла поверить, что этот мужчина, как бы он ни изменялся и как бы ни ломала его жизнь, может так жестоко поступить с ней.
А потом, поступая точно как Вард, она стала рассматривать плохой вариант. Еще совсем молоденькой, в школе Вардов, ее учили в любой ситуации готовиться к плохому развитию событий, чтобы не растеряться, если так и получится и принять все необходимые меры. У нее в распоряжении было пять дней. В среду, если Креил не появится, Тина ван Лигалон должна перестать существовать. Это было невыносимо больно, и она старалась рассуждать так, как будто речь шла не о ней самой, а о ком-то постороннем. Она повертела ситуацию и так и этак. Потом вспомнила про Лиона, беззащитного маленького младенца, находящегося в постоянной опасности повторного покушения сумасшедшей женщины, и в ее голове родился план, как можно избавить его от этой опасности. Это было хорошо и могло стать последним делом в ее жизни.
Тина поднялась и решительно набрала номер Строггорна. Он молча выслушал ее, нахмурился, прикидывая риск, и, в конце концов, согласился с ее доводами. Во всяком случае стоило попробовать и именно сейчас, пока она еще была Тиной ван Лигалон.
* * *
Чарли тихо вошел в спальню. Был почти полдень, но Джулия все спала, разметав руки по кровати. Ему не надо было уметь читать мысли, чтобы понять, как ей плохо. Лекарства кончились четыре дня назад, а без них она страшно страдала и временами у нее начинались приступы настоящего безумия.
Он давно выбросил из головы мысли сообщить о ней в полицию, прекрасно поняв, как мгновенно Джулия проникает в голову, и, в отличие от того, что обычно говорили о телепатах, ей было глубоко наплевать, смотрит он ей в глаза или нет.
Чарли бросил газеты на кровать, нисколько не сомневаясь, что Джулии они не понравятся. Он бы скрыл от нее то, что там было написано, только как это можно было скрыть от женщины, которая в его голове вела себя как хозяин?
Джулия с трудом открыла глаза и сразу влезла в голову Чарли. Он только поморщился, ощутив легкую тошноту. Делала она всегда это так безжалостно, словно вообще не считала его человеком, хотя он подозревал, что так оно и было на самом деле.
Она впилась глазами в текст, где на самой первой странице была огромная фотография улыбающейся Тины Роджер, с открытым лицом и младенцем на руках. Ее слегка обнимал за талию мужчина в маске. Если бы лицо Тины было закрыто, Джулия сразу бы заподозрила, что в газете – вранье и это специально сделано, чтобы вывести ее из себя. Текст сообщал, что Тину Роджер с большим трудом, почти чудом, удалось спасти путем сложной операции на мозге.
– Это вранье, – уверенно сказал Джулия, с трудом откинувшись на подушку. – Наверняка монтаж. Хотят меня вытащить, думают, я такая дура, что клюну на их вранье.
– Не знаю, сообщили, что в два часа с ней будет интервью по телевизору, – Чарли не хотелось ей об этом говорить, только она бы все равно узнала и тогда разозлилась бы на него.
