Текст книги "Господство Выживших (ЛП)"

Автор книги: Лиза Смедман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Т'лар наблюдала, как Галдор шагнул в свои личные покои и закрыл за собой дверь. Волшебник вытащил щепотку блестящей пыли из кармана и щёлкнул, распылив её около двери, бормоча заклинание. Он потрогал ручку и кивнул.

Т'лар, взгромоздившись, как паук на потолке, напряглась, когда он начал второе колдовство, которое было направлено на центр комнаты. Она держала кинжал за кончик. Даже если волшебник лишь слегка приподнимет голову, она вонзит кинжал прямо между его глаз.

Второе заклинание Галдора, однако, не произвело видимого эффекта. Он так и не посмотрел в направлении Т'лар. Он снял плащ и отбросил его в сторону. Одежда повисла в воздухе и была аккуратно свёрнута не видимым слугой. Галдор, тем временем, упал лицом вниз на диван и жестом указал на свои ботинки. Они сами снялись, обнажая узкие ступни. Впадины появлялись на сероватых ступнях, когда невидимый слуга массировал их. Галдор, однако, по-прежнему выглядел собранным, словно напряжение от недавней встречи Конклава всё ещё не рассеялось.

В то время как невидимый слуга продолжал массировать ступни волшебника, Т'лар заметила движение в зеркале величиной в полный рост, которое было вставлено в декоративную золотую раму в стене. Отражение комнаты дрогнуло и пропало. Это выглядело, как если бы открылась дверь в другую комнату. Фигура ступила в изображение в зеркале: это была Стрриа'Валшаресс Зовиир, высшая жрица Лолс. Великолепная в своей одежде из паучьего шёлка и серебряной похожей на паутину короне, жрица пристально оглядела личные покои волшебника.

Галдор поднял взгляд на зеркало. Он казался недовольным тем, что видит свою тётю.

Высшая жрица хмурилась из зеркала.

– Я слышала, что случилось сегодня.

– Плохие новости расходятся быстро.

– Как ты мог проглядеть тот факт, что его сестра была бардом баэ'квешал? Я думала, что ты умнее, чем другие!

–  Выбыли одной из тех, кто хотел действовать быстро, – отрезал Галдор. – Я был одним из тех, кто советовал потерпеть.

– Терпение! – выплюнула высшая жрица. – Не читай мне лекции о терпении. Мы вынуждены были ждать годы, чтобы обеспечить себе второе место в Конклаве, только чтобы упустить свой шанс?! Если бы сделали ход даже на один цикл раньше, этого новоиспечённого мастера здесь бы не было.

– Вы были той, кто выбрал этот цикл, а не я. Более того, вы обещали провести отвлекающий манёвр, который не позволит ему предстать перед Конклавом – обещание, которое вы не смогли сдержать!

– Мои решения основывались на информации, которою предоставлял ты! Ты сказал, что другие мастера будут искать способы препятствовать последним альянсам Селдзара. Это были твоирекомендации, мальчишка!

– Хочу напомнить, Жрица, что этот «мальчик» один из тех, кто управляет этим городом, – парировал Галдор, – то время как вы просто сидите в тени и бессмысленно суетитесь.

– Уф, – Жрица мотнула головой, заставив крошечных обсидиановых пауков, свисающих с её короны, задрожать. – Твоя нехватка усердия сделала наше положение ещё хуже, чем было. Этот новый «мастер» один из Эйлистаритов.

– Возможно. – Галдор состроил недовольную мину. – Или нет. Мои обвинения будут подобны удару копья в темноту. Мы должны разузнать больше, прежде чем будем уверены.

– Возможно, настало время, чтобы кто-то более уверенный возглавил ваш Колледж.

Голова Галдора вздёрнулась.

– Это угроза?

Т'лар слушала, как пара продолжала спорить. Политика этого города её мало интересовала. Она всего лишь выполняла приказы Кающейся Леди.

Когда Стрриа'ВалшарессЗовиир предложила Храму Тёмной Матери финансировать святыню в Шшамате, Т'лар ожидала, что Кающаяся Леди отвергнет её предложение. Жрицы Шшамата были слабы; они были ответственны за одно из величайших поражений Лолс. Кающаяся Леди, однако, решила принять предложение. Т'лар помнила её слова:

– Где лучше всего сплести мою паутину, чем в пустоте, где Лолс была разорвана на куски?

Таким образом, Т'лар и послали на север.

Стрриа'Валшарес сЗовиир обещала великие вещи, описывая Шшамат как кокон с яйцами, кипящий недовольством и готовый взорваться. Она обещала передать весь город в руки Кающейся Леди. Она солгала – теперь Т'лар это видела. Конклав держал город в адамантиновой хватке. Вместо борьбы с мастерами, высшая жрица собиралась присоединиться к ним.

Слабость. Самая презираемая Кающейся Леди вещь.

Стрриа'Валшаресс Зовиир должна быть устранена, чем скорее, тем лучше.

Образ в зеркале исчез. Галдор наконец-то расслабился. Когда он закрыл глаза, Т'лар напела мелодию, которая преобразует её образ в тот, который она только что видела в зеркале, затем спрыгнула с балки. Она погасила своё дро'зрессза мгновение до того, как коснулась земли и беззвучно приземлилась на пол за спиной волшебника. Она нажала пальцами на болевые точки на спине Галдора, заставив его биться в судорогах. Галдор задохнулся от боли. Его глаза широко распахнулись, и он увидел отражение Т'лар в зеркале.

– Как..?

Прежде, чем он смог закончить свой вопрос, она схватила его за волосы, запрокинув его голову, и перерезала горло.

Кровь хлынула, впитываясь в подушки дивана, и стекала потоком на пол. Т'лар собрала немного тёплой жидкости в сложенные чашей руки и поднесла к губам.

– Сила, – прошептала она.

Потом она выпила кровь. За её спиной невидимый слуга бездумно продолжал выполнять задание, которое ему дали: массажировать ноги мёртвого хозяина.

Т'лар указала своим окровавленным кинжалом на зеркало.

– Ты следующая, – тихо поклялась она.

Но прежде, чем она разберётся с высшей жрицей, Т'лар хотела узнать ещё кое-что. Как зуд, её раздирало любопытство.

Она спела гимн, которому её научила Кающаяся Леди. Дроу выдохнула и почувствовала, что её тело свернулось внутрь самого себя и стало газообразным. Мысленно, она послала себя к двери, которую Галдор тщательно запечатал своим волшебством. Она протиснулась в трещину внизу и ушла.

***

К'арлинд сидел на низкой круглой подушке, скрестив ноги, он был глубоко в Дремлении. Он чувствовал тепло от тёмного огня на своей коже, мог обонять запах остатков жаркого из рофа и грибного хлеба, и всё ещё ощущал вкус последнего глотка вина, который он сделал прежде, чем погрузиться в транс. Его глаза были открыты, но его разум был далеко.

Его мысли отправились на несколько десятилетий назад, к его дням студенчества в Консерватории Чед Насада. Он думал о Илмре, одной из женщин, что приняла редкое решение стать магом, а не жрицей. Она была красивой, одной из тех, о ком он не раз фантазировал в то время, когда они были новичками. Он представлял себя победоносно сражающимся с врагами Чед Насада рядом с ней, а затем «сдаваясь» в борьбе совсем другого вида.

Одной из первых вещей, которым обучали новичков в Консерватории, было волшебство, показывающее ауры. К'арлинд справлялся с ним отлично. Жест был простым щелчком пальцев, а запускающее слово было простым: фаэрджал. Всё же Илмра неправильно применяла заклинание, когда магическая команда была вызвана для неё, чтобы проверить, она не смогла определить её верно. В результате она оказалась связанной, достаточно крепко, чтобы сломать палец. Позже тем же циклом, когда настала её очередь, чтобы перечислить цвета аур вокруг предметов на столе, она снова колебалась. К'арлинд пытался ей помочь, подсказывая ответы.

Вместо того чтобы принять его помощь, женщина указала учителю на то, что он делал, даже учитывая, что это означало признать её собственное поражение. Она с улыбкой смотрела, как его ударили плетью, а потом покорно вытерпела ту же процедуру. После того, как К'арлинд был отправлен к себе поразмышлять над тем, что безумно и тщетно пытаться помочь другому, она прокралась к нему в комнату и взяла его. Даже сейчас, десятилетия спустя, он живо помнил её пальцы, болезненно впивающиеся в горячие рубцы от кнута, скользящие по его плечам, когда она была сверху.

Это было одно из самых сладких воспоминаний его юности.

Его лоб нагрелся: киира, поглощала воспоминания. Образ сформировался в его разуме: один из предков, кто носил камень знаний тысячелетия назад. У него были белые волосы, но все же кожа была скорее тёмно-коричневой, чем чёрной.

– Ты пытался помочь Илмре из сострадания. Ты следовал танцу Эйлистри, даже тогда.

К'арлинд рассмеялся.

– Едва ли. Я сделал это, потому что хотел, чтобы она взяла меня. И это сработало, но не тем способом, которым я планировал.

Он задержался на воспоминании. И задался вопросом, выжила ли Илмра во время падения города. Скорее всего, нет.

Киранемного остыла, признак недовольства предков. К'арлинд мысленно пожал плечами. Они просили его поделиться воспоминаниями, которые он сочтёт поучительными. Это, которое он только что поместил в камень знаний, было вполне таким. Оно учило заклинанию магического обнаружения и, в то же время, служило напоминанием, что любая награда имеет цену.

Он услышал потрескивание: пламя тёмного огня колыхалось. Должно быть, ветерок из дымохода потревожил его. Маг был так глубоко в Дремлении, что сначала не обращал внимания на шум. Он вновь пережил ночь в Мире Наверху, когда использовал заклинание, чтобы шпионить за жрицами Эйлистри, когда они танцевали с мечами в руках вокруг священного камня богини в Туманном Лесу. Это была ветреная ночь, со снегом, падающим с деревьев. И всё же жрицы танцевали нагими.

Он улыбнулся, наслаждаясь воспоминаниями. Он смотрел, почти надеясь, что они поймают его. Прошло много времени с тех пор, как женщина брала его в последний раз…

Тёмный огонь стих, когда ветер прекратился. Пламя восстановило свой спокойный свет, не то, чтобы его тело нуждалось в тепле. Воспоминание о танце жриц было…

Внезапно он вспомнил, что он в Шшамате. Здесь нет никакого ветра, кроме магического.

–  Луф…

Что-то ужалило его сзади в шею. Было похоже, как если бы несколько игл вонзились в его кожу. Что бы это не было, маг с глухим стуком упал на пол. В то время как его плоть ослабевала, он понял, что нечто, уколовшее его, было отравлено. Его челюсть сжалась, шея напряглась. Меларн не мог закончить своё заклинание отречения. Как не мог и повернуть голову, чтобы увидеть противника. Потом его волшебная серьга втянула яд из шеи в левое ухо, а затем в себя. Всё, что напоминало о яде, было горьким привкусом во рту, который говорил о его происхождении. Сделанный из выделений червя-падальщика, он был создан скорее для того, чтобы парализовать жертву, чем убить.

Маг ощутил движение позади себя. Его противник подошёл ближе. К'арлинд притворился парализованным. Он медленно перемещал большой палец к обёрнутой в мех стеклянной игле, которая торчала из манжеты его рубашки. Как только большой палец коснулся компонента заклинания, маг на выдохе произнёс магические слова. Кости его пальцев покалывало от потрескивающей в руке молнии. Щелчок пальцев выпустит её на волю.

Противник вступил в зону обзора. Меларн узнал её сразу. Т'лар Мизз'ринтарл, бард баэ'квешел,чью «школу» пытался открыть Галдор. Она двигалась чрезвычайно тихо; даже когда она села на корточки рядом с мужчиной, её одежда не шелестела. Она держала кинжал с паучьим навершием. Готовый для использования, но всё же не угрожающий ему. Женщина пристально смотрела на его пах.

– Думал обо мне, не так ли? – рассмеялась она.

К'арлинд почувствовал благодарность за то, что он уже пробудился. Т'лар была волнующе близко, и угроза, которую она излучала, возбуждала. Всё же маг не был дураком, чтобы не признать это. Он держал молнию в руках, полагая, что неожиданность даст ему преимущество, когда придёт время применить заклинание. На какой-то момент, он захотел узнать, на что она была готова. Пришла ли она украсть что-то? Меларн старательно сдерживался, даже не двигая глазами. Однако вскоре он вынужден будет моргнуть.

Ты играешь в опасную игру, Внук, – прошептали его предки из кииры.

Т'лар мягко запела. К'арлинд почувствовал магию, прощупывающую его разум, как свет паутину. Её заклинание не оказалось длительным. Оно разлетелось на кусочки, только коснувшись кииры. Казалось, женщина не поняла этого. Возможно, под впечатлением от того, что её заклинание удалось, она склонилась ближе и задала вопрос, который был построен просто, чтобы вызвать его мысли.

Это был не тот вопрос, которого ожидал К'арлинд.

– Почему была убита твоя сестра? – прошептала Т'лар, щекоча горячим дыханием ухо мага. – Что она сделала, чтобы разгневать Кающуюся Леди?

Его концентрация снизилась. Искра потрескивала на кончиках его пальцев. Т'лар отпрыгнула от него так быстро, что К'арлинд даже не увидел её движения. Момент назад она сидела рядом с ним на корточках, а в следующий – уже стояла на середине комнаты. Её рука метнулась вперёд, кинжал понёсся сквозь воздух. К'арлинд увернулся и швырнул молнию. Женщина спряталась, быстрее, чем мог заметить его глаз. Молния ударила в полку за ней, разорвав её на части и поджигая несколько свитков. К'арлинд отчаянно искал противницу и почувствовал острую боль в боку, когда двинулся. Он дотронулся до своей рубашки, и его ладонь окрасилась кровью. В отличие от Т'лар, он уклонился от удара не достаточно быстро.

Меларн увидел движение уголком глаза: её атака. Ступня противницы ударила его в лицо. Сплёвывая кровь, маг упал. Он приземлился на спину, поперёк своей подушки как жертва на каменный алтарь. Т'лар прыгнула сверху, нанося удар в живот и обхватив его ноги своими, скрутила пальцы мужчины, чтоб он не мог ими шевельнуть. Её ноги сжались. Меларн задыхался, когда рана на его боку открылась шире, и попытался сбросить её, но женщина была слишком сильна. Быстро как фазовый паук, она перебросила обе его руки в одну из своих. Её свободная рука выхватила кинжал и запихнула рукоятку ему в рот как кляп. Маг почувствовал вкус металла и пота, ноги рукояти в форме паука сильно врезались ему в щёки. Т'лар с силой откинула его голову назад, нажимая так сильно, что он думал, что его шея сломается. Невольные слёзы брызнули из глаз мужчины, пытавшегося тем временем выплюнуть кляп.

– Я могу убить тебя, – сказала Т'лар. – Быстрее, чем успеешь моргнуть.

Кинжал дёрнулся, подтверждая это. Маг булькнул от боли, ощущая вкус крови, стекающей в горло из разбитой губы.

– Но сначала, я предлагаю тебе покаяться.

Воодушевление, которое он почувствовал моментом ранее, исчезло. Страх занял его место, наряду с растерянностью. К'арлинд попытался заговорить, но смог выдавить только неразборчивое мычание.

– Ты верующий Эйлистри, – прошипела женщина. – Откажись от неё и живи. Прими объятья Кающейся Леди. Прими объятья Лолс.

К'арлинд почувствовал, как пот выступил на его лбу. Не так давно это было легко, отказаться от Эйлистри. Но не теперь. Его предки отчаянно шептали ему из камня знаний.

Сражайся с ней, – убеждали они. – Умри с гордой песней Эйлистри на губах!

К'арлинд обнаружил, что потерялся в их скрипучем хоре, неспособный произнести то, что требовала от него Т'лар. Кроме того, он и сам не хотел отрекаться от богини, внезапно понял маг. Он почувствовал успокоение в том, что Эйлистри, а не Лолс, потребует его душу после смерти. Наконец Меларн понял, что Лелиана пыталась объяснить ему, когда они впервые встретились: что попробовать, даже если потерпишь неудачу, лучше, чем сдаться и выжить. Он всё ещё помнил её слова: «Для Эйлистри борьба уже равна успеху».

Естественно, притворитьсясдающимся идея неплохая.

– Так ты покаешься? – спросила Т'лар, нетерпеливо уставившись на Меларна.

Её гибкое тело вырисовывалось на фоне света от горящих свитков.

К'арлинд слабо кивнул.

Женщина убрала кинжал из его рта и перевернула мага. Остриё упёрлось его горло. Меларн не смел сглотнуть, боясь, что острая как бритва сталь разрежет ему горло.

Т'лар улыбнулась.

– Обещай себя Лолс, и будешь искуплен. Отвергнешь, и я перережу тебе глотку. Ты умрёшь до того, как твоя магия сможет спасти тебя.

К'арлинд открыл свои окровавленные губы, втягивая воздух, и приготовился произнести одно заклинание, которое может спасти его. Оно не требовало никаких жестов, никаких компонентов. Только одно слово.

Сработает ли оно, учитывая, что Шшамат был окружён Фаэрзресс,было открытым вопросом.

–  Да'бауз! – выплюнул Меларн.

Магия выворачивала его, неся через пространство. Он тяжело приземлился на спину в коридоре, снаружи его рабочего кабинета, разбив голову о пол. Маг не обратил на боль внимания и вскочил на ноги. Толкнув дверь, он швырнул в комнату заклинание ещё до того, как створка коснулась стены. Желтовато-зелёный пар лился из его ладони, заполняя кабинет смертоносным облаком. К'арлинд захлопнул дверь и запер её снова.

Он ждал, используя для отсчёта времени удары сердца. После того, как необходимо время успело истечь дважды, маг применил заклинание защиты и открыл дверь. В кабинете царил хаос. Горящие свитки усеяли пол. Всё было припорошено остатками ядовитого тумана. Меларн оглядел комнату, ища следы присутствия постороннего, но не заметил ничего подозрительного. Он не видел и Т'лар, даже когда смотрел сквозь свой драгоценный камень.

Она исчезла так же загадочно, как и появилась.

Меларн стоял, зажимая рану в боку, задаваясь вопросом, вернётся ли убийца. Он сомневался, что она повторит подобную ошибку. В следующий раз, когда они встретятся, Т'лар скорее сразу убьёт его, чем будет пытаться переманить на свою сторону.

Чем больше он думал об этом, тем более странной казалась ему эта ситуация. «Искупление» было тем, что предлагала Эйлистри. Жрицы Лолс никогда не давали тем, кто отошёл от сети, второй шанс. Богохульство всегда было причиной для возмездия, единственными вариантами было, будет ли смерть богохульника быстрой или мучительной.

И кто эта Кающаяся Леди? Был ли этот новый титул добавлен Лолс после окончания её Безмолвия?

В то время как маг размышлял над загадкой, он услышал приближающиеся по коридору шаги. Меларн обернулся, и молния затрещала на кончиках его пальцев. Он приостановил своё заклинание, когда увидел зевающую Алексу. Он всё ещё держал в руках свой камень истинного зрения и поднял его к глазам, чтобы убедиться, что это действительно его ученица прежде, чем позволить молнии рассеяться.

– Мастер, вы ранены! Позвольте мне помочь вам, – рванулась вперёд волшебница, снимая с шеи золотую цепь. К'арлинд отвернулся.

– Это всего лишь царапина, – сказал он грубо, гнев закипал в нём, когда он понял, насколько он – мастер собственного Колледжа – только что был близок к тому, чтобы быть убитым. – Не нужно этого.

Он отмахнулся от лечебного амулета. Кроваво-красный драгоценный камень был вырезан в форме паука: символ веры, которая создала его. К'арлинд не хотел, чтобы что-то от Лолс касалось его когда-либо снова.

– Я лучше использую вместо него заживляющее снадобье.

Алекса склонила голову.

– Как пожелаете, Мастер К'арлинд.

Хотя длинная прямая чёлка скрывала её глаза, К'арлинд мог видеть её пристальный взгляд, проскользнувший по его разрушенному кабинету, когда она надевала амулет обратно на шею.

Алекса задержалась, хотя должна была понять намёк и уйти.

– Что такое, ученик? – грубо спросил К'арлинд.

– Прибыло горгондское вино.

Это, по крайней мере, было хорошей новостью.

Алекса ждала, свет блестел в её глазах. Было что-то ещё, что она хотела сказать ему.

– И? – продолжил К'арлинд.

– Мастер Галдор мёртв, Стрриа'ВалшарессЗовиир убила его.

К'арлинд выдавил улыбку. Ещё хорошие новости.

– Она перерезала ему глотку, – продолжила Алекса. – Они взывали к прорицанию, и он видел всё это. Она сделала это церемониальным кинжалом. Это была жертва Лолс.

Глаза К'арлинда сузились, когда он вспомнил кинжал Т'лар.

– Она предлагала ему шанс раскаяться сначала или нет?

Алекса выглядела озадаченной.

– Не имеет значения, – отмахнулся К'арлинд и вздрогнул. – Скажи рабам принести мне чистую одежду. Что-нибудь формальное. У меня сегодня важная встреча.

***

К'арлинд поклонился трём сидящим мастерам и поставил графин на низкий столик, рядом с кубком, который уже стоял там. Контуры вырезанного из хрусталя графина искрились бело-голубым феерическим огнём, танцующим на потолке комнаты прорицания Мастера Селдзара. Вино, содержащееся в графине, было насыщенного рубинового цвета. Даже с заткнутым кристаллической крышкой горлышком, К'арлинд мог чувствовать его опьяняющий букет. Его аромат притягивал его разум, заставляя его мысли блуждать…

Он потряс головой и отступил от невысокого столика.

– Горгондское вино, – объявил он.

Мастер Урлрин склонился ближе на своей подушке, чтобы рассмотреть графин. Золотой кубок, висящий на его груди, качнулся вперёд на своей мифриловой цепи. Он поймал его прежде, чем тот ударился о графин.

– Интересно… Если мой влить немного этого вина, буду ли я способен преобразовать чары сосуда так, чтобы он производил горгондскоевино по команде?

Мастер Селдзар прервал своё изучение сфер, вращающихся перед ним уже довольно давно, чтобы предостерегающе взглянуть на Урлрина.

– Есть только одна порция. И она скоро может нам понадобиться. Вся.

Урлрин откинулся назад на своей подушке, которая сплющилась под его весом. Улыбка коротко мелькнула на его лице, заставив его челюсти дёрнуться.

– Жалко. Горгонди стоит своего веса в мифриловом эквиваленте.

Пока два мастера подшучивали друг над другом, К'арлинд кружился возле единственной свободной подушки. Он осторожно ступил, чтобы не удариться ногой о прозрачную сторожевую собаку Урлрина. Он знал, где она сидит: сверкающие капли слюны покрывали бледный зелёный хризолит пола. Он сел за стол напротив третьего мастера и положил руки на колени, туда, где другие могли легко видеть его пальцы. Мастера только начинали доверять друг другу. Держать руки на виду и не двигаться было признаком благих намерений.

Мастер на противоположной от него стороне – Мастер Мазой – был таким же худым и тонким, насколько Урлрин был тучным. Мазой оставлял переднюю часть головы гладко выбритой. Белые как кость волосы венчали его затылок, связанные в одну косичку, касались пола за его подушкой. Блестящая пыль покрывала его лицо, шею, руки и, по-видимому, всё его остальное тело под одеждой и ботинками – защитное колдовство, способное отразить даже самые сильные заклинания. К'арлинд предполагал, что это довольно неудобно и колко, особенно в подмышках и паху. Но возможно Мастер Отречения имел заклинание, гасившее такой эффект.

К'арлинд отметил – даже не взглянув на лоб Мазоя – что тот оставался гладким, без впадин. Он задался вопросом, был ли Мазой одним из тех двух, кому пообещали шанс потребовать кииру. Селдзар игрался сферами рядом со своей грудью. Даже К'арлинд не знал, какие мастера кроме Селдзара, спускались в Миэритарский тайник.

Селдзар сидел со сложенными руками. Даже учитывая то, что его самый большой глаз, вышитый на пивафви,был скрыт руками, другие, казалось, пристально смотрели во всех направлениях сразу. Собственные глаза Селдзара – странные, бледно-жёлтые – всё ещё были сфокусированы на сферах, вращающихся возле его головы. Бледные веки закрывали его глаза каждые несколько сердцебиений.

Хотя Селдзар не перемещал свой пристальный взгляд с кристаллов, К'арлинд почувствовал, как внимание мастера перешло на него.

– Мастер К'арлинд, – сказал Селдзар. – Спасибо вам, что присоединились к нам.

К'арлинд сел прямо. Мастер. Он любил звучание этого слова. Он склонил голову в знак подтверждения официального приветствия Селдзара.

Мазой немного повернулся, его костлявые колени скрипнули.

– Давайте ближе к сути? Моего голоса недостаточно. Вы требуете ещё чего-то от меня, прежде чем я могу потребовать свою награду. Что это?

Ох, подумал К'арлинд. Мастеру Отречения была обещана киира. Была ли линия Мазоя достаточно чистой для того, чтобы требовать её, однако, было не известно.

– Да, молодой Мастер К'арлинд, – сказал Урлрин.

Его голос понизился, произнося титул, чтобы показать презрение, не заявляя об этом открыто. Действие, выгодное Мазою. Урлрин не хотел, чтобы Мастер Отречения знал, как много его надежды балансирует на лезвии ножа этой встречи. Колледж Урлрина был сильно ослаблен усилением Фаэрзресс, хотя не так сильно как Колледж Прорицания. Он кивнул сидящему на противоположном конце стола Селдзару.

– Ответьте на вопрос, которому не смогли найти решения все мы вместе взятые. Как нам разрушить Фаэрзресс?

– Никак, – прямо ответил К'арлинд, – ФаэрзрессШшамата останется и после того, как мы четверо обратимся в пыль. Вместо этого, мы переместим себя от него. Разорвём связь между дроу и Фаэрзресс.

– Всемидроу? – задал Урлрин, ещё один заготовленный вопрос.

К'арлинд покачал головой. Он повторил то, что сказали ему предки.

– Не всеми. Тем, кто поклоняется Паучьей Королеве, применение нашего заклинания не принесёт выгоды.

Он ждал. Это был революционный момент. Селдзар был способен узнать много о Мазое, но не о его вере. Если Мастер Отречения был преданным Лолс, то вести эти осторожные переговоры было бы незачем.

– «Наше» применение заклинания? – спросил Мазой, изогнув брови.

К'арлинд прикоснулся к камню знаний на своём лбу.

– Я буду присутствовать, хотя и пассивно. Предки Дома Меларн будут обеспечивать советы, вы трое должны задавать вопросы.

Мы готовы, шептали они.

Мзой кивнул, но его внимание было сосредоточено на двух других мастерах.

– Какое заклинание я должен обеспечить?

К'арлинд скрыл вздох облегчения. Мазой не былцелующим пауков..

– Заклинание сложное, требует несколько участников, – объяснял он. – Колледжи Мастера Селдзара и Урлрина обеспечат магов, чтобы применить более простые заклинания: те, которые разобьют чары и снимут проклятие. Я также заручился поддержкой от жрицы, способной взывать к чуду.

Брови Мазоя взлетели вверх. Он не спрашивал, какому божеству жрица поклонялась – об этом ему было легко догадаться, благодаря обвинениям Галдора на Конклаве. К'арлинд интересовался, как Мазой отреагирует, когда он фактически встретится с Куилью.

– Вот почему мы нуждаемся в вас, – продолжил К'арлинд, – в вашем умении изменять магические связи.

– И где нужно применить это отречение? – спросил Мазой.

– Мы пока не знаем.

Ноздри Мазоя немного расширились.

– Но будем знать через мгновение, – прервал Селдзар, кивнув на графин. – Видение покажет это. Вот почему я собрал здесь каждого из вас. Один из вас может увидеть то, чего не заметят другие.

Это не совсем верно, размышлял К'арлинд. Мазой не столь сведущ в древних знаниях, как двое других мастеров, и он не будет так полезен. Позволить ему наблюдать, однако, даст впечатление, что другим нечего скрывать.

– А если я откажусь участвовать? – Мазой сложил руки.

Селдзар поднял руки.

– И потом, вы никогда не узнаете, что это за чувство, когда словно играешь на нитях Плетения, как на струнах арфы. – Мастер изобразил, будто играет на инструменте, и выгнул бровь.

Селу'киирана его лбу стала видимой.

К'арлинд, наблюдая за Мазоем, борясь с готовой появиться улыбкой, когда зрачки другого волшебника расширились. Селдзар был не только талантливым магом, но и мастером манипуляций. Мазой читал между строк, как и надеялся Селдзар. Он, очевидно, верил, что Селдзар уже баловался высокой магией. Судя по тому, как глаза Мазоя скользнули по Урлрину, он, должно быть, размышлял, есть ли киираи у Мастера Заговора и Вызова. Как ни странно, Мазой даже ни разу не взглянул на К'арлинда, единственного из четверых, кто уже работалс заклинанием арселу'тель'куэсс, и ни один раз, а дважды.

– Хорошо, – губы Мазоя растянулись в примирительной улыбке. – Это даст тем покрытым паутиной сукам паузу, они подумают, прежде чем вывести из Конклава ещё одного.

Одна его рука перевернулась пальцами вверх: знак мёртвого паука.

К'арлинд присоединился к остальным мастерам в вежливом смехе.

– Тогда всё улажено, – Мастер Селдзар склонился и вытащил пробку из графина и налил немного его содержимого в кубок.

Он щёлкнул пальцами и один из его кристаллов сошёл со своей орбиты. Он подплыл на середину стола и повис там, вращаясь на месте. Селдзар выпил всё вино до дна и опустил пустой кубок на стол. Его зрачки сузились до булавочной головки.

– Где было применено заклинание, которое превратило тёмных эльфов в дроу? – спросил он, пристально вглядываясь в кристалл.

Урлрин, Мазой и К'арлинд нетерпеливо склонились вперёд. Через мгновение гномье «вино провидения» сделало своё дело. Селдзар прорвал городскую туманную завесу Фаэрзресс, которая блокировала предсказание, и точно определит место, где должно быть применено заклинание, которое сделает дроу свободными.

Медленно образ заполнил кристалл. Сначала он был слишком маленьким, чтобы можно было что-то разобрать. Но когда К'арлинд всмотрелся в кристалл и сосредоточился, видение заполнило его разум, стирая комнату, в которой он сидел. Казалось, что он стал птицей, смотрящей вниз на прогалину в лесу. Крошечные фигуры – поверхностные эльфы, но находящиеся слишком далеко, чтобы разобрать их по отдельности – сновали по поляне, входя и выходя из круглого здания, чья куполообразная крыша отражала солнечные лучи. Купол, который он разглядел, как только образ приблизился, был сделан из тысяч осколков стекла в форме листа бледно-зелёного цвета, которые были соединены как паззл. Они держались вместе не при помощи свинцовых нитей, а с помощью вплетения ветвей деревьев, стволы которых поддерживали стены здания.

Испуганный женский голос прошептал изнутри камня знаний: один из его храмов.

Сердце К'арлинда забилось быстрее. Ему не нужно было спрашивать, кому был посвящён храм. Предок, кто говорил, жил во время, когда тёмные эльфы всё ещё поклонялись Селдарину. К'арлинд знал, не спрашивая, к какому богу она обращалась: Кореллон Ларетиан, Первый из Селдарина.

Создатель и защитник эльфов, добавила предок беззвучным почтительным голосом.

Бог, который осудил нас, грубо сказал другой голос, на сей раз мужской.

К'арлинд узнал его, как одного из предков живших после Спуска.

Меларн плавал далеко от видения, пока разговаривал со своими предками; он увидел, как газообразная пелена снова закрыла комнату. Трое других мастеров в молчании смотрели в кристалл, их глаза прищурились от яркого сияние Мира Наверху. Все трое были хмурыми. Они не узнавали здание.

– Это храм Кореллона Ларетиана, – сказал им К'арлинд. – В лесу…

Он ждал, что его предки предоставят ему название, но они молчали.

Я никогда не поклонялась в этом храме, сказал женский голос . Я не имею представления, где он располагается.

Как и я,добавил мужской голос.

Как эхо, колеблющееся в пещере, последовали и другие голоса: Как и я. И я нет. Нет.

К'арлинд почувствовал, как загорелись его щёки. Он слегка повернулся к Мастеру Селдзару. Он не хотел давить на более могущественного мастера. Но у него не было выбора.