Текст книги "От магии сплошные проблемы"

Автор книги: Лиза Ширин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Граф, вдобавок к тому, что мы воспользовались его домом и приглашениями, предоставил Микаэлю право пользоваться своими гондолами. К счастью, не такими экстравагантными, как большинство плывущих дворцов, пытающихся проложить себе путь к посольству и в то же время не опрокинуться. Графские гондолы были выполнены в строгом стиле и выглядели очень элегантно. Отличительные знаки на одежде хранителей и ее цвета – голубой с белым – говорили о принадлежности к дому графа. В одной гондоле сидели Пиарас и я с Микаэлем. Другая, с Гарадином и Вегардом, выглядевшими несчастными в своих взятых на время пышных убранствах, плыла по правому борту от нас. В обеих лодках роль гребцов исполняли хранители – полный комплект.

Оружие было под запретом, и любой, кто игнорировал королевский указ, в посольство не допускался. Нам всем нужно было попасть внутрь, поэтому мы играли по правилам – ради своей цели. Но тщательно продуманный костюм позволял замаскировать небольшой клинок, или два, или три… или четыре, или еще больше – в моем случае. Я была увешана достаточным количеством оружия, чтобы чувствовать себя очень комфортно, учитывая сложившиеся обстоятельства. И думаю, что Пиарас был вооружен не хуже меня. Проблема в другом: я уверена, что большинство гостей короля Сатрика поступили точно так же, как и мы. Поэтому, если Сатрик не захочет вышвырнуть большинство своих гостей, ему придется пойти на маленькие уступки.

Пиарас и я были в масках и в накинутых поверх костюмов темных плащах с капюшонами. Микаэль предположил – и Гарадин согласился, – что среди большого количества присутствующей на балу знати из семи королевств костюм Пиараса почти совсем не будет выделяться. Кроме того, это был единственный костюм в гардеробе графа, который ему подходил. Я заняла позицию «поживем – увидим». Должна признать, что это единственный раз, когда мне не хотелось, чтобы я потом сказала: «А я тебе говорила…» Тем не менее в качестве особой меры предосторожности Микаэль попросил нас сесть в той секции гондолы, около кормы, где мы были наименее заметны. Никто и не возражал.

– Райни? – отважился Пиарас со своего роскошного сиденья рядом со мной.

– Да?

Я не могла видеть его лицо, да мне и не надо. Лишь услышав, как он произнес мое имя, я поняла, что он, скорее всего, выглядел испуганным – его выдавал голос. Я же извивалась в своем корсаже в тщетной попытке вдохнуть полной грудью. Если я выглядела так же стесненно, как чувствовала себя, мы были два сапога пара.

– Далеко еще?

Судя по его голосу, ему не хотелось быть ближе. Единственное место, где он желал оказаться, – это дом. Я бы тоже предпочла находиться там. Местечко под моей кроватью казалось сейчас чудесным и уютным. Пиарас никогда не был в сердце квартала гоблинов. И не собирался туда идти, даже на спор, подзадориваемый своими друзьями. И если уж на то пошло, не факт, что его друзья или другие эльфы сами туда ходили.

– Мы почти прибыли. – Я потянулась и взяла его за руку. Наши пальцы сплелись, и он не отпускал меня. Да я и не пыталась высвободиться.

– Тебе страшно? – тихо прошептал он.

– Да. – Надо быть семь раз сумасшедшим, чтобы не бояться места, куда мы направляемся, и того, кто нас там ждет. А у меня есть суперпричина бояться того, что могут устроить гоблины-психи. К тому же я имею прямое отношение к Ловцу Душ и сейчас приближаюсь к нему.

Похоже, Пиарас знал, о чем я думаю, и обнадеживающе сжал мои пальцы.

– Все будет хорошо. Мы тебя не бросим. Мы с тобой.

Мысль утешительная, если не обращать внимания на сверлящий страх, что друзьям, находясь где-нибудь рядом со мной, было настолько далеко от «все будет хорошо», насколько возможно представить.

Хранители направили гондолу за угол башни с часами, которая являлась своеобразным знаком, обозначающим границу квартала гоблинов. Я всегда считала, что у башни устрашающий вид. И обычной-то ночью, глядя на нее, мурашки по коже бегают. А сегодня она внушала одновременно страх, робость и приличную долю ужаса. Может быть, виной этому всего лишь предыдущие события, хотя вполне вероятно, что именно на такой эффект и рассчитывала семейка Мал’Салинов. Не сомневаюсь, Сарад Нукпана приложил руку к организации вечеринки именно в таких декорациях, встречающих гостей короля Сатрика, которые проделали свой путь по каналу Великого герцога, протекающему мимо ступенек посольства гоблинов.

Здания в квартале гоблинов были из клинообразного камня и мерцающего мрамора – и все были мрачные и построены настолько внушительными, насколько возможно. Во всяком случае, я именно так воспринимаю архитектуру гоблинов. Но, как известно, гоблины считают, что это уютно и по-домашнему. Изящные прутья чугунных ворот были хитро переплетены, и верхушки большинства из них, если не всех, венчались заостренными наконечниками. Уличные фонари мерцали тусклым голубым светом. Считалось, что такое освещение было комфортным для чувствительных глаз гоблинов. Возможно, но, по моему мнению, гоблины поступают так, чтобы лишить мужества визитеров. Срабатывает. Я определенно прибыла сюда не для того, чтобы ждать окончания вечера.

Вероятно, тот, кто планировал этот праздник у короля гоблинов, постарался произвести сегодня ночью максимальный эффект. По обеим сторонам канала через регулярные интервалы тянулись запертые в клетки фонари, смонтированные на высоких остроконечных металлических столбах. Фонари испускали яркое голубое сияние, легко освещая два фута в высоту. Длинные тени, тянущиеся от этих фонарей, создавали впечатление, что над каналом – и над гондолами гостей, плывущих по каналу, – парили здания угрожающих размеров. На таких же столбах развевались кроваво-черные стяги цветов дома Мал’Салинов. Между флагами сверкали щитки шириной с растопыренную пятерню. Щитки были богато украшены геральдическими символами семьи, которые Пиарас и я слишком хорошо знали, – две змеи, увенчанные короной. Украшения были инкрустированы красной эмалью, которая светилась сама по себе. В свете фонарей змеи на украшениях, казалось, сплелись вокруг мечей.

Далее гостей приветствовали королевские гвардейцы в полном боевом снаряжении, вытянувшиеся по стойке смирно по обеим сторонам канала на расстоянии около двадцати футов друг от друга. Вдобавок к обычным загнутым кинжалам и саблям каждый держал тонкое копье со смертоносным крюкообразным лезвием на верхушке.

Рука Пиараса начала потеть. А может быть, моя.

– Не очень хорошая идея, – произнес Пиарас через стиснутые зубы.

– Идея как идея. Ничего плохого. – Я попыталась переубедить его… или себя. – Просто гостеприимная компания.

Я заставляла себя не поддаваться страху. Внешние атрибуты, внушающие этот страх, украшали берега канала, и на всех написано имя Сарада Нукпаны. Вновь он пытался напугать меня так, чтобы я не смогла ему противостоять. Я не позволю ему преуспеть в этом.

Но ничто не мешало ему делать чертовски высококачественную работу.

Ступени посольства гоблинов спускались к самому каналу. Приближаясь к лестнице, ведущие гондолы гребцы направляли свои лодки друг за другом, в одну линию. Когда пассажиры благополучно выбирались на берег, лодки отчаливали, освобождая путь другим гостям. Я сказала «благополучно», потому что, принимая во внимание как костюмы, так и маски, маневренность и видимость были минимальны для большинства прибывающих участников бала. Далее лакеи-гоблины в ливреях помогали выбраться на берег, но я не собиралась хвататься ни за чьи предложенные мне руки, особенно если эти руки принадлежали тем, кто работал на семью Мал’Салинов. Я скорее рискну неожиданно искупаться. Напрасно я тревожилась. Микаэль выпрыгнул первым и галантно предложил мне свою помощь. И, сделав это, он уже не выпустил мою руку из своей. Принимая во внимание, где мы находились, я не возражала.

Пиарас вышел из гондолы самостоятельно, даже не споткнувшись. Как раз перед тем, как покинуть лодку, он крепко сжал мою руку, потом резко встал, стиснув зубы. Мой маленький братишка взрослеет.

Я посмотрела на стоящего рядом со мной Микаэля – и не могла отвести взгляд. Как же он прекрасен! Такой величественный в пурпуре и золоте древнего пенгорианского рыцаря, туника паладина в виде плетеной кольчуги выглядела почти черной в дрожащем свете фонарей, вьющиеся виноградные лозы с листьями чудесно вышиты золотой нитью на мягкой замше. Маска Микаэля тоже была покрыта золотом – идеальное обрамление для таких смелых голубых глаз. Костюм, посольство, бал-маскарад короля. Микаэль принадлежал этому миру. Я – нет.

Он поймал мой взгляд. Я тут же опустила глаза.

Я почувствовала, как он подносит мою руку к своим губам.

– Ты прекрасна, – услышала я его шепот.

Я не нашла, что сказать. Я всегда чувствую себя не в своей тарелке от комплиментов, особенно когда они адресованы мне.

Он улыбнулся и снова поцеловал мне руку, задержавшись чуть дольше, чем положено по этикету, после чего предложил, чтобы я взяла его под руку, и мы прошествовали внутрь.

Чтобы попасть внутрь посольства, все гости должны были подняться по ступеням мимо стоявшей по сторонам королевской охраны, экипированной таким количеством оружия, что своим весом оно спокойно могло поставить на якорь корабль… или потопить его. Похоже, они совсем не чувствовали этой тяжести. При этом они даже не моргали. Жуть! Я уверена, Мал’Салины не одобряли любое проявление слабости. А когда король Мал’Салин выражал неодобрение, летели головы – во всяком случае, я так слышала.

На самых верхних ступенях стояла миниатюрная леди-гоблин. У нее была королевская осанка и одежда из самых изысканных тканей. Где-то я ее уже видела. В свете фонарей ее костюм мерцал и переливался всеми цветами. Ее волосы и лицо были полностью укрыты бледным облаком вуали, струящимся по плечам. Под вуалью, конечно же, маска. Она кончиками пальцев в перчатке взяла под руку гоблина, который был одет шутом, хотя, вероятно, свой искрометный юмор он забыл дома. Гоблин стоял прямо – благодаря хорошей природной осанке или из-за нервного напряжения. Если принять во внимание, где мы находимся, то, наверное, тут сказалось и то и другое. Должно быть, не только я сегодня нервничаю, хотя, думаю, у меня самая важная причина.

Когда он стал ей что-то говорить, она отклонила голову и подняла взгляд на своего сопровождающего.

Я узнала!

Как могла, я приблизила лицо к уху Микаэля. Не очень-то это легко в моей шляпе.

– Пара у двери. Маленькая леди-гоблин…

– Да?

– А’Захра Нуру.

– Ты уверена?

– Конечно.

– Ты знаешь, кто ее сопровождает?

– Нет, но, скорее всего, один из придворных принца. У него слишком маленький рост, чтобы быть принцем.

– Ну что ж, посмотрим, пройдут ли они.

Я не хотела даже случайно приблизиться к ним, как и Микаэль, но положительным в этой встрече было то, что я теперь знала, во что одета примари. Если она будет во дворце, значит обязательно встретится с принцем Чигару. Если избежать на этом вечере присутствия врагов не удалось, то, по крайней мере, я их уже засекла, не дожидаясь, пока заприметят меня.

Примари протянула свое приглашение одному из гвардейцев, стоящих у дверей. Он посмотрел сначала на приглашение, потом на нее. Вернул ей приглашение, и двери открылись. Она сделала шаг к двери, подняла ногу, чтобы шагнуть через порог, но остановилась и оглянулась через плечо. Амулет счастливо вибрировал внутри моего корсажа. Я удержала себя от почти непреодолимого желания прикрыть его рукой. И так понятно, этот жест не принесет ничего хорошего, только привлечет внимание.

А’Захра Нуру немного помедлила – и прошествовала со своим сопровождающим в посольство.

Теперь настала наша очередь.

Охранник махнул нам рукой, приглашая пройти вперед. Микаэль стал спокойно подниматься по лестнице. Пиарас, Гарадин и я пошли следом с Вегардом и Ристоном Киркуодом – темноволосым хранителем, знакомым по встрече в заведении Тэма.

Приглашение было внимательно изучено, потом гвардейцы долго и пристально вглядывались в наши закрытые масками лица, мучая каждого по очереди. Надеюсь, граф Еилде и его политические взгляды не только не создадут нам проблем, но и помогут оказаться в привилегированном положении. Охранник повернулся посовещаться со старшим по званию. Офицер проверял другое приглашение, и охранник вынужден был ждать, когда тот закончит. Рядом со мной Пиарас задержал дыхание. Когда он так делает, я начинаю беспокоиться и вспоминаю, что ближе – кинжал в корсаже или метательные ножи в потайных карманах моего платья.

Судя по внешнему виду, Микаэля не беспокоило ничто в мире. Он даже начал напевать мелодию, популярную сейчас в восточных королевствах. Да, нервы у него железные! Мало того, что он напевал, он еще и улыбался. Его улыбка была заразительна. Гвардеец ответил легкой улыбкой краешками губ. Он отвернулся от все еще занятого офицера и протянул Микаэлю приглашение.

– Нет необходимости заставлять вас ждать, сэр. В интересах его королевского величества Сатрика Мал’Салина приглашаю вас и ваших гостей. Добро пожаловать. Пожалуйста, входите.

Глава 20

– Значение имеет не песня, а то, как ты ее поешь. Или, в данном случае, как ты ее напеваешь, – объяснял Микаэль пораженному Пиарасу. – Легкая и дружелюбная мелодия вдохновляет на светлые и дружелюбные мысли.

Мне в данный момент было все равно, как он это сделал. Я просто была благодарна ему за это. Я уговаривала себя, что, судя по реакции караульного, ни в пригласительном билете, ни в нас не было ничего такого, чтобы придраться. Но мой разум не мог повлиять на мое бешено колотившееся сердце, и теперь понадобится некоторое время, чтобы привести сердечный ритм в норму. Пусть я сомневаюсь, пусть не уверена. Называйте это как хотите.

Стоя в очереди в ожидании входа в зал, где будет проходить бал, я не теряла времени и ознакомилась с положением вещей. Очевидно, остальные присутствующие занимались тем же, но я, возможно, была единственной, или по крайней мере одной из немногих, кто осматривался по сторонам на тот случай, если вдруг понадобится быстро смыться. Общая планировка посольства гоблинов была идентичной всем зданиям, где обитали сильные мира сего, расположенным вдоль канала Великого герцога. Первый этаж был предназначен для приема, и находившиеся в нем комнаты не имели почти никакого значения. Мермейя находилась ниже уровня моря, и ни один благородный вельможа не хотел постоянно спасать фамильные портреты и любимые антикварные кресла двоюродной бабушки Гертруды от частенько затапливающей первый этаж воды.

Мы находились в шикарной приемной с внушительным лестничным маршем, который заканчивался площадкой, расположившейся под массивным окном из цветного стекла, на котором тоже был изображен герб дома Мал’Салинов. Оттуда лестница разделялась на две боковые, поднимавшиеся на третий этаж и в большой зал для бальных танцев. Все гости вокруг нас снимали плащи, укрывавшие их пышные наряды. Пиарас и я оставили свои плащи в гондоле. Мы не собирались уходить тем же путем, каким пришли. Учитывая, как любезно граф предоставил нам все, что нужно для бала-маскарада, будет неприлично с нашей стороны не позаботиться о взятых во временное пользование чужих вещах. По моему мнению, костюмы, которыми мы воспользовались, должны быть возвращены без уродливых следов от оружия, дыр и кровавых пятен.

Освещение в посольстве было довольно тусклым, прежде всего для комфорта гоблинов, хотя света было достаточно, чтобы гости – эльфы и люди – не сталкивались друг с другом. Как и в заведении Тэма, свет больше нес театральный эффект. Этакая игра света с тенью.

Как же это мне не нравится! Ну ни капельки!

Я не параноик, это точно. Но расслабиться не могла, и потому наблюдала и все подмечала. Облаченные в черное гвардейцы и придворные Мал’Салина практически сливались с декорациями и тенью. Они наблюдали за мной, хотя, конечно, я понимала, что они точно так же наблюдали за всеми присутствующими. И то, что официальный цвет для гвардейцев Мал’Салина был черный, не означало, что тут не было бдительных верноподданных, которые болтались среди толпы, облаченные в серебристую паутинку или с бледными крылышками, как у бабочки. Даже не сомневаюсь, что в посольстве были бы даже рады поймать кого-нибудь из тех, кто приносит тревогу и неприятности. И особенно если поймают меня. Хотя Сарад Нукпана не постарался, чтобы нас пригласили на бал, я знаю точно, что он обязательно будет ждать нас здесь.

Гарадин болтался рядом. Вегард все время был за моим правым плечом, но мне, как ни странно, от этого было очень комфортно. Берсеркер со светлыми волосами был вооружен до зубов, но оружием не бряцал. Если на каком-то этапе все выйдет из-под контроля и полетит к чертовой бабушке, то так же легко, как Гарадин обращается с магией, Вегард добудет какое угодно оружие у любого из многочисленной королевской стражи. Мне очень даже нравится его компания.

Я потянулась к Гарадину.

– Как думаешь, если бы Сатрик допустил мысль, что какой-нибудь параноик попытается сегодня вечером воткнуть ему нож между ребер, он бы остался дома?

– Убийства и интриги – естественные вещи для семейства Мал’Салинов, для них это как воздух, – ответил он мне.

– Значит, Сатрик что-то задумал, если рискует сегодня своей жизнью.

Я старалась незаметно отыскать глазами А’Захру Нуру. Принимая во внимание, что мне сужала обзор маска и мешал чудовищной густоты плюмаж на голове, поиск едва различимого объекта был почти невозможен. Но я старалась, я внимательно всматривалась и… и нигде примари не видела. Это и хорошо, и плохо. Я не хотела бы случайно на нее налететь, но я также хотела бы держать того, кто может искать меня, в поле своего зрения. Амулет не помогал. Он просто продолжал счастливо урчать. Я бы с удовольствием разделила его позитивную точку зрения, но мои остальные чувства, навалившиеся на меня, вырисовывали гораздо более тревожную картину… а своим предчувствиям я доверяла гораздо больше. Они мне говорили прямо противоположное, и урчать от удовольствия совсем не было повода.

Я лишь хотела отыскать Сагред до того, как Сарад Нукпана обнаружит меня.

– Ты готова? – раздался низкий голос у моего уха.

От неожиданности я чуть не подпрыгнула, но все-таки смогла удержать обе ноги на полу.

Это был Микаэль.

– Больше так не делай! – предупредила я, когда успокоилось сердце, чуть не выскочившее из горла.

– Идем? – Он предложил мне свою руку.

Я слегка помедлила, а потом положила свою ладонь сверху.

– Итак, веселье начинается.

Пока мы поднимались по черным мраморным ступеням, я молила бога, чтобы мы не привлекли к себе слишком большого внимания. Считалось, что мы – граф Еилде и его молодая жена – только что вернулись домой после венчания и медового месяца в Рине. Компанию составляли якобы ее младший брат Тамас, его гувернер и парочка охранников. К счастью, не только мы представляли собой подобную группу. Мне кажется, когда твои гости – аристократы из разных королевств, то большинство их сопровождающих будут чувствовать себя нелепо в непривычно пышном убранстве. Сегодня именно тот случай: Вегард и Ристон выглядели нелепо, а украшенные вышивкой огромные воротники костюмов доставляли им мучения.

На лестничной площадке я заметила не занятую змеиным гербом часть окна – там было прозрачное стекло. Это дало мне отличную возможность окинуть взглядом сады за посольством. Луна шла на убыль, но света давала вполне достаточно. За деревьями виднелась каменная стена примерно в рост человека высотой.

Микаэль приостановился.

– Вон то – внешняя стена разрушенного храма. Мавзолей в центре.

У меня на груди амулет монотонно то ли напевал, то ли урчал, как будто чувствовал приближающуюся встречу после долгой разлуки. К его счастью добавились легкий трепет и волнение. В результате его эмоции передались моему желудку, хотя ему не с чего трепетать ни от волнения, ни от счастья. Одна моя рука самопроизвольно потянулась к солнечному сплетению. Другая – к животу. Волна тошноты – только это не остаточные явления после путешествия на гондоле.

– Окнус был прав. Это то, что нам нужно.

Микаэль тоже был прав. Было много разодетых в пух и прах леди, чтобы составить мне компанию. По сравнению с ними мой наряд выглядел простеньким и незамысловатым. Это были гости, ожидающие в коридоре, когда объявят об их прибытии.

Это порождало, по моему мнению, другую проблему.

Дело в том, что протокол требовал, чтобы перед вступлением в зал для бальных танцев наши имена были объявлены присутствующим. В это время все взгляды будут направлены на нас – и большинство из них далеко не дружелюбные. В зале наверняка есть гоблины, которые две ночи назад видели меня и Пиараса. Прошло не так уж много времени, чтобы мы стерлись из их памяти.

Я в маске, при шляпе, облачена в груду бархата и шелка.

А ощущение такое, будто я голая, как в первый день своего появления на свет.

– Объявлять обязательно? – прошипела я Микаэлю.

– Обязательно. Если ты хочешь выйти в сад.

Так и думала, что он ответит мне нечто подобное.

– Мне показалось, что ты не захочешь привлекать внимание, – напомнила я ему.

– Не совсем так, – пояснил он. – Войти без объявления персоны будет в высшей степени невежливо и грубо по отношению к хозяевам и присутствующим. Это только вызовет нежелательный интерес.

– Невежливо и грубо – это не ко мне.

Микаэль предпочел промолчать. Мудро с его стороны.

Мы сделали шаг вперед, встав на пороге.

Как только стали объявлять наши имена, все повернули головы и посмотрели на нас… И почему-то продолжали смотреть…

Я почувствовала себя мышью в комнате, полной голодных котов.

Зал для бальных танцев, с окнами от пола до потолка, открывающими панораму садов и позади них ярко освещенный порт, полностью занимал заднюю часть посольства. У причала стояло много кораблей, и в свете луны они производили грандиозное впечатление. Полагаю, одно из преимуществ быть богачом хотя бы в том, что можно наслаждаться видом гавани без звуков и запахов, присущих реальному порту.

Пиарас стоял рядом со мной и любовался кружащимися в танце гостями, поражающими воображение яркостью и разнообразием нарядов. У него отвисла челюсть. Я пальцем подцепила его подбородок и потянула наверх. Закрыла ему рот.

– Прошу прощения, – смутился он.

– Чудесный вид, – ответила я. – Наслаждайся, пока можешь; мы здесь будем недолго.

– Хорошо.

Пока Пиарас услаждал зрение, я приметила нескольких леди благородного происхождения обеих рас – гоблинов и эльфов, – которые явно положили глаз на Пиараса. Я смерила их взглядом: ладно, третий сорт не брак, можно потерпеть… Я знала, как только отойду, они все накинутся на бедного мальчика. По моему мнению, такая компания ему совсем ни к чему, а на балу быть в окружении людей Мал’Салина не нужно и подавно.

С южной стороны зала находились не только окна. Были там и стеклянные двери, открывающиеся на террасу. Оттуда ступеньки вели вниз, в декоративные сады, и дальше – к мавзолею. Сегодня двери были открыты, чтобы впустить ночную прохладу, но никто не выходил на террасу, чтобы насладиться свежим воздухом. Тут снова во главе стоял уродливый протокол – правила дипломатического этикета. Пока король не соизволит выйти к гостям, все должны оставаться в зале для бальных танцев. И, будучи теперь знакома с гоблинским чувством драматизма, я уверена, что Сатрик Мал’Салин дождется, пока не соберутся все, чтобы своим появлением произвести максимальный эффект. В таком случае наше ожидание затянется. Тем не менее не вижу смысла, зачем Сатрику морозить свои пятки где-нибудь в передней приемной до полуночи. Знаю одно: если меня с риском для жизни заставили прийти на эту вечеринку, уж я повеселюсь.

Как только король совершит выход, молодой графской жене вдруг отчаянно понадобится глоток свежего воздуха. Она родом из провинции, это ее первое путешествие в ее новый дом, и она, понятное дело, будет потрясена и взволнована всем этим пышным великолепием. А в связи с тем, что это эльфийская леди знатного происхождения, ей вряд ли позволительно бродить в одиночестве в саду. Кроме того, там много деревьев и пышных высоких кустов. Без сомнения, высшее общество рассматривает такое близкое соседство к зеленым насаждениям как угрозу добродетели знатной леди, даже замужней.

Оказавшись в тени деревьев сада, мы избавимся от любопытных гвардейцев и поспешим по своему делу. По крайней мере, таков план. Я заняла позицию ожидания и наблюдения. Это как раз не было частью плана, но здесь все могло неожиданно измениться.

На возвышающейся с противоположной стороны зала сцене располагался приглашенный на вечер небольшой оркестр. Произведения, которые исполняли музыканты, были явно гоблинского происхождения – преобладало тяжелое, драматичное и слегка диссонирующее звучание. Высокий стройный гоблин пересек сцену и встал перед музыкантами. На нем была простая маска, однотонный костюм сшит из темно-синего бархата, а блестящие черные волосы стянуты на затылке лишь серебряной заколкой. Он запел – сначала без аккомпанемента, затем ему стали тихонько подыгрывать музыканты. Его голос был таким же богатым и откровенно чарующим, как и подчеркивающий достоинства его фигуры бархат, в который он был облачен.

Рахимат. Племянник Тэма… и заклинатель принца Чигару.

– Это тот, о ком я подумал? – спросил Пиарас шепотом.

– Не могу представить никого другого.

– Но он же работает на принца.

– Он также и заклинатель. Наш пострел везде поспел.

Пиарас внимательно на меня посмотрел.

– Ты ничему не веришь, не так ли?

– Ни на минуту.

Не знаю, что задумал принц Чигару, приведя своего заклинателя на праздник к брату. В комнате было полно кринсани. Если заклинатель попытается смодулировать голосом, что воспримут как угрозу, его выступление тут же закончится… как и его жизнь. Или, скорее всего, он на самом деле на принца не работал. Гоблины далеко вперед продвинулись в том, что они назвали замысловатыми альянсами. Я это считаю двурушничеством, но они дали этому явлению более пристойное имя. Судя по рассказам Тэма, это было любимое времяпрепровождение при дворе гоблинов.

Пиарас не отводил взгляда от сцены.

– Он что-то делает.

– Что?

– Точно не знаю. Это едва уловимо.

Я тоже это ощущала. Уверена, что другие присутствующие, кто чувствителен к такого рода вещам, тоже заметили нечто необычное, но никто явно не обратил на это ни малейшего внимания. Разговоры прекратились, так что голос заклинателя был теперь четко слышен. Может быть, малышу просто надоело, что его никто не слушает. Может, и так.

Гарадин быстренько обошел зал для бальных танцев и теперь прокладывал дорогу ко мне.

– Принц Чигару повсюду расставил своих людей, – сообщила я ему.

– Где? – Он был спокоен, чего я не могла сказать о себе.

– Заклинатель, например. Он был в особняке в Руинах той ночью. – Я решила опустить незначительную детальку, чей Рахимат племянник. Гарадин и так терпеть не мог Тэма, зачем же подливать масла в огонь…

– Потом примари и ее эскорт, – добавила я, – вместе с гоблинами, которые не одеты в черное… любой из которых может оказаться или союзником брата, или еще выше… тоже ничего хорошего.

– Но это же гоблины-аристократы. – Он махнул рукой в сторону толпы. – Совсем немногие из них способны хоть на что-то хорошее. Как я не раз говорил, ничто их так не бодрит, как убийство. Нас никто не осудит за то, что мы будем искать безопасности в саду. Если здесь начнут круто разворачиваться события, мы можем воспользоваться присутствующими здесь для прикрытия.

Из огня да в полымя.

Рядом со мной появился Микаэль. Меня это сбило с толку. Я даже не заметила, что он куда-то уходил. Я почему-то расстроилась. Такое не должно повториться снова. Гоблин-заклинатель только что допел свою песню, и музыканты заиграли первые ноты любимой мелодии жителей Мермейи, конечно, исказив ее на тяжелый гоблинский лад.

Микаэль протянул мне руку.

– Покажется странным, если граф не будет танцевать со своей молодой женой, – произнес тихо он, чтобы расслышала его только я. – Мне также надо засечь каждого кринсани, присутствующего здесь. Нескольких кругов танца вполне хватит.

Я подавила волну паники. Правда, не такую, как в ситуации «жизнь или смерть», а в смысле «умереть от смущения». Вот ирония судьбы! Я находилась в окружении Мал’Салинов, и я боялась танцевать! У меня даже вдруг пересохло в горле.

– Я не танцую.

– Все будет хорошо.

– Нет, правда. Я не танцую.

– Ни одна леди ни одного королевского двора не может быть грациознее тебя. – Он поднес мою руку к своим губам. – Поверь мне, ты танцуешь. Твои ноги знают, как это делается.

Я взяла его за руку. Но думала совсем не о ногах. Меня беспокоили туфли, из-за которых я могу сделать ложный шаг в танце, и края одежды, в которой могу запутаться и упасть.

– Составлю компанию мастеру Тамасу, – как можно громче произнес Гарадин, чтобы было слышно дворцовому слуге, проходившему мимо. – А вы, дети, идите развлекайтесь.

Микаэль без усилий погрузился в кружение танца и повел меня за собой. Оборки на моей юбке, как я и ожидала, путались у меня под ногами и длинным хвостом волочились за мной следом. На удивление, не прошло и минуты, как они словно исчезли. Учитывая мои нервы и нулевые способности к танцам, произошло маленькое чудо! Чудо ли… А может, просто Микаэль хорошо умел танцевать.

Многим гоблинам было нужно ожерелье, которое обрамляло мою шею, а еще более многочисленная компания жаждала получить и мою голову в придачу. Танцевать рядом с ними не казалось лучшим способом оставаться неприметной. Но, по крайней мере, двигаться было гораздо приятнее, чем сидеть как клуша.

Одну руку Микаэля я чувствовала на своей спине; другой он держал меня за руку. Прижимая меня к себе крепче, он вел меня в танце.

– Райни? – тихонько произнес он.

Я посмотрела на него.

– Да?

– Многим танец доставляет удовольствие.

Ничем не могла ему помочь, только улыбкой.

– Я ужасно танцую, на мне чужая одежда и туфли, а зал полон гоблинов-аристократов. Это настолько же расслабляет, насколько я получаю удовольствие.

Он в ответ улыбнулся.

– Тогда мне просто придется справляться одному.

Сделав один круг танца, Микаэль начал еле слышно подпевать музыке. Это была чуть иная мелодия, немного другого характера и менее диссонирующая. Я на удивление быстро успокоилась.

Я понимала, что он делает, и делает хорошо. Все-таки меня учил сам Гарадин, и я знаю, что музыка сама по себе магия. Королю гоблинов играли лучшие музыканты. Их талант был очевиден, так же, как и магия музыки, витающая в воздухе и окружающая танцующих.

Микаэль воспользовался игрой оркестра как прикрытием собственной музыкальной магии. Тональность была практически той же самой, чтобы хорошо вплетаться в мелодию, но воздействие было другим. Его необычная музыка делала и еще кое-что: определяла присутствие магов. Я уверена, что их тут полно, но Микаэль искал шаманов Кринсани. Лично мне нужен был только один кринсани, о чьем местонахождении я хотела бы знать, но он был слишком искусен и мог спрятаться так, чтобы его нашли только тогда, когда он сам этого захочет.