Текст книги "В погоне за Кассандрой"
Автор книги: Лиза Клейпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
– Я виновата, что возражала недостаточно настойчиво, – жалобно проговорила Кассандра. – А это платье... оно слишком обтягивающее... не подходит для леди и...
– Боже, помоги мне. – Хотя Девон говорил тихо, с тем же успехом он мог бы кричать. – Ты ни в чём не виновата. Твоей вины нет ни в словах, ни в поведении, ни в одежде.
– Неужели ты думаешь, что я позволила бы тебе выйти из дома в неприличном наряде? – резко спросила Кэтлин. – Так уж случилось, что Господь одарил тебя красивыми формами, но это благословение, а не преступление. Как бы я хотела вернуться и отхлестать кнутом этого ублюдка за то, что он заставил тебя думать иначе.
Непривыкшая слышать от Кэтлин подобные выражения, Кассандра уставилась на неё круглыми от изумления глазами.
– Можешь не сомневаться, – горячо продолжила Кэтлин, – его сегодняшнее поведение пример того, как он будет обращаться с тобой после свадьбы. Хотя, когда вы поженитесь, и ты окажешься в полной его власти, Ламберт станет вести себя с тобой в тысячу раз хуже. Такие люди никогда не берут на себя ответственность, они срываются, а потом обвиняют других в провокации. Говорят: "Посмотри, что ты заставила меня сделать". Но выбор всегда остаётся за ними. Они причиняют боль и пугают других, чтобы ощутить свою власть.
Кэтлин замолкла, когда Девон наклонился вперёд и нежно положил руку ей на колено. Не для того, чтобы урезонить или прервать, а потому, что, по всей видимости, просто почувствовал потребность к ней прикоснуться. Его тёмно-голубые глаза тепло посмотрели на жену. Влюблённые уставились друг на друга, безмолвно ведя беседу.
Кассандра знала, что они оба вспомнили её брата, Тео, первого мужа Кэтлин, который был очень вспыльчивым и часто набрасывался на окружающих не только с оскорблениями, но и с кулаками.
– В детстве я часто становилась жертвой взрывного характера Рэвенелов, – тихо проговорила Кассандра. – Отец и брат иногда даже гордились, тем, как заставляли людей нервничать. Я думаю, они хотели, чтобы их считали могущественными.
Девон насмешливо посмотрел в её сторону.
– Могущественные люди не теряют самообладания. Они остаются спокойными, в то время как остальные кричат и выходят из себя. – Он откинулся на спинку сиденья, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Благодаря влиянию моей жены я научился держать себя в руках.
Кэтлин одарила его нежным взглядом.
– Все усилия и заслуги принадлежат вам, милорд. Но даже раньше тебе бы и в голову не пришло обращаться с женщиной так, как это делал сегодня лорд Ламберт.
Кассандра подняла глаза на Девона.
– Что же теперь делать, кузен?
– Я бы начал с того, что избил бы его до полусмерти, – мрачно ответил Девон.
– О, пожалуйста, не надо... – начала она.
– Не волнуйся, милая. Это лишь мои мечты, ничего подобного делать я не собираюсь. Завтра припру его к стене и дам понять, что отныне он должен избегать тебя любой ценой. Никаких визитов, никаких цветов, никакого общения. Ламберт больше не посмеет тебя побеспокоить.
Кассандра поморщилась и положила голову на плечо Кэтлин.
– Сезон ещё даже не начался. Дальше будет только хуже, скажу я вам.
Кэтлин пригладила своей маленькой ручкой волосы Кассандры.
– Хорошо, что истинная натура лорда Ламберта проявилась сейчас, а не позже, – пробормотала она. – Но мне жаль, что всё так обернулось.
– Леди Бервик придёт в ужас, – сказала Кассандра, тихо усмехнувшись. – Она возлагала на этот брак такие надежды.
– Но не ты? – мягко уточнила Кэтлин.
Кассандра слабо покачала головой.
– Всякий раз, когда я пыталась представить наше общее будущее с лордом Ламбертом, я ничего не чувствовала. Вообще ничего. Теперь даже не могу заставить себя его возненавидеть. Он ужасный человек, но... не настолько для меня важен, чтобы я его ненавидела.
Глава 13
– Сэр, – зловеще произнёс Барнаби, без предупреждения появившись на пороге кабинета Тома, – они вернулись.
Не отрывая взгляда от лежавших перед ним страниц с чертежами каменной кладки и смет работ, он рассеянно уточнил:
– Кто вернулся?
– Вши.
Моргнув, Том поднял голову.
– Что?
– Вши Баззла, – мрачно пояснил Барнаби
– Баззл тоже здесь, или они решили заглянуть без него?
Секретарь был так расстроен, что не уловил юмора в словах Тома.
– Я не пустил Баззла в здание. Он ждёт снаружи.
Том раздражённо вздохнул и поднялся на ноги.
– Я разберусь, Барнаби.
– Если позволите заметить, сэр, – осторожно проговорил Барнаби, – единственный способ избавиться от вшей, это избавиться от самого Баззла.
Том бросил на него резкий взгляд.
– Вши могут появиться у любого ребёнка, как у бедного, так и у богатого.
– Да, но... так ли уж нам нужен этот ребёнок в конторе?
Том проигнорировал вопрос и, кипя от раздражения, отправился на первый этаж.
Это нужно прекратить. Он не выносил заминок, паразитов и детей, а Баззл объединял в себе все три пункта. В данное время дня люди положения Тома вовсю решали деловые вопросы, ему тоже следовало ими заняться. Он даст мальчику несколько монет и скажет, чтобы тот больше не возвращался. Баззл не его забота. Жизнь парня будет не лучше и не хуже жизней тысяч других маленьких оборванцев, снующим по улицам города.
Проходя через мраморный вестибюль, Том заметил рабочего на высокой лестнице, украшавшего карнизы и оконные рамы пучками остролиста, перевязанными красными лентами.
– Что вы делаете? – требовательно спросил Том.
Рабочий с улыбкой опустил на него взгляд.
– Доброе утро, мистер Северин. Я вешаю рождественские украшения.
– Кто распорядился?
– Управляющий зданием, сэр.
– Но ведь ещё чёртов ноябрь не закончился, – запротестовал Том.
– Витрины универмага Уинтерборна уже украсили к Рождеству.
– Понятно, – пробормотал Том. Рис Уинтерборн с его неослабевающей жаждой наживы единолично начал сезон рождественской торговли раньше, чем когда-либо прежде. А это означало, что Тому предстояло пережить целый месяц праздничных мероприятий без возможности их избежать. Все дома и здания будут завалены вечнозелёными растениями и украшениями из позолоченного серебра, а все дверные проёмы – увешаны букетиками омелы. Почтовые ящики будут ломиться от рождественских открыток, праздничные объявления заполонят все газеты. Пройдёт бесконечное множество представлений, посвящённых рождению Христа. Стайки колядующих станут бродить по улицам и мучить невинных пешеходов своим фальшивым пением в обмен на подаяние.
Том вовсе не ненавидел Рождество. Обычно он переносил его с большим достоинством... но в этом году настроение отсутствовало напрочь.
– Мне перестать развешивать украшения, мистер Северин? – спросил рабочий.
Том изобразил на лице лёгкую улыбку.
– Нет, Миглз. Продолжай.
– Вы запомнили моё имя! – обрадованно воскликнул рабочий.
Том хотел сказать ему, что он помнит имена абсолютно всех, но сдержался.
Когда он вышел на улицу, на него налетел резкий пронизывающий ветер. Холодный настолько, что было невозможно вдохнуть полной грудью, казалось, лёгкие стали неимоверно хрупкими и могут разбиться вдребезги.
Скорчившись на краю каменной лестницы с метлой на коленях, ютился маленький угловатый ребёнок, Баззл. Одежда на мальчике напоминала тряпки из мусорного ведра, а на голове красовалась потёртая кепка. Сидя спиной к Тому, он почесал затылок и шею до боли знакомым жестом.
Маленький, никому не нужный человечек, выброшенный на обочину жизни. Если Баззл вдруг исчезнет с лица земли, мало кто станет грустить или даже обратит на это внимание. Какого чёрта, Тома должна волновать его судьба.
Но она волновала.
Проклятье.
Он медленно подошёл к Баззлу и сел на ступеньки рядом с ним.
Мальчик вздрогнул и, обернувшись, посмотрел на него. Сегодня во взгляде Баззла читалось что-то новое, зрачки напоминали зияющие чёрные дыры. Порывы ветра заставляли его ёжиться от холода.
– Где твоя новая одежда? – спросил Том.
– Дядюшка Батти сказал, что она слишком шикарна для меня.
– Он её продал, – сухо подытожил Том.
– Да, сэр, – ответил парень, стуча зубами.
Прежде чем Том успел высказать своё мнение о вороватом ублюдке, очередной порыв ледяного ветра заставил мальчика напрячься, чтобы сдержать мучительную дрожь.
Том неохотно снял пиджак из тончайшей чёрной шерсти, с шёлковой подкладкой, доставленный только на прошлой неделе из швейной мастерской "Стрикленд и сыновья". Он был скроен по последней моде: однобортный, без единого шва в поясной зоне и с отворотами на рукавах. Ну, почему Том не надел старый? Подавив вздох, он накинул роскошную деталь одежды на немытого оборванца.
Баззл тихо охнул от удивления, когда оказался в тёплом коконе из шерсти и шёлка. Он закутался в пиджак и подтянул к себе колени.
– Баззл, – проговорил Том, чувствуя себя так, словно каждое слово приходилось вытаскивать клещами, – не хочешь поработать на меня?
– Я уже на вас работаю, сэр.
– В моём доме. В качестве коридорного мальчика или ученика лакея. Или, возможно, твоя помощь понадобится в конюшне или в саду. Суть в том, что ты будешь жить и работать в одном месте.
– С вами?
– Я не сказал, что со мной. Но да, в моём доме.
Мальчик задумался.
– А кто будет подметать вашу контору?
– Думаю, ты мог бы приходить сюда по утрам, если хочешь. По правде говоря, Барнаби так взбесится из-за этого, что я даже буду настаивать на твоих посещениях. – Мальчик молчал, и Тому пришлось спросить: – Так что же?
Баззл почему-то медлил с ответом.
– Я не ожидал, что ты запрыгаешь от радости, Баззл, но ты мог бы хотя бы попытаться изобразить улыбку на лице.
Парень бросил на него крайне встревоженный взгляд.
– Дядюшке Батти это не понравится.
– Отведи меня к нему, – с готовностью предложил Том. – Я поговорю с ним. – По правде говоря, ему чертовски не терпелось содрать шкуру с дядюшки Батти.
– О нет, мистер Северин... такому богатею, как вы... они вырежут печень и дело с концом.
Том озадаченно улыбнулся. Он провёл большую часть детства в трущобах и на железнодорожных станциях в непосредственной близости от всевозможных пороков и мерзостей, на которые только было способно человечество. Он постоянно вёл борьбу, защищая себя, сражаясь за еду, за работу... за всё. Задолго до того, как на лице Тома отросла настоящая щетина, он уже успел получить опыт и закалку достойные любого взрослого мужчины в Лондоне. Но, конечно, мальчику об этом было ничего не известно.
– Баззл, – проговорил Том, не отрывая от парня взгляда, – не беспокойся за меня. Я знаю, как вести себя в местах и похуже Сент-Джайлса. И тебя я тоже в состоянии защитить.
Мальчик продолжал хмуриться и рассеянно грызть лацкан шерстяного пиджака.
– Нечаво спрашивать Батти. Он не мой дядя.
– О чём вы с ним договорились? Он забирает деньги в обмен на жильё и питание? Ну, теперь ты сможешь работать исключительно на меня. Жить будешь в лучших условиях, питаться досыта и сможешь оставлять себе заработанные деньги. Что скажешь?
Слезящиеся глаза Баззла подозрительно сузились.
– А вы не хотите меня того этого? Я не гомик.
– Дети не в моём вкусе, – едко заметил Том. – Обоих полов. Я предпочитаю женщин. – Причём одну конкретную.
– Никакого траха? – ещё раз уточнил мальчик, просто чтобы убедиться.
– Нет, Баззл, никакого траха. Я не собираюсь трахать тебя ни сейчас, ни в будущем. Количество траха в моём доме будет равно нулю. Удалось ли мне прояснить ситуацию?
Глаза мальчика весело сверкнули, и он стал больше походить на самого себя.
– Да, сэр.
– Вот и хорошо, – бодро сказал Том, поднимаясь на ноги и отряхивая брюки. – Я принесу пальто, и мы отправимся к доктору Гибсон. Уверен, что она придёт в восторг от ещё одного нашего неожиданного визита.
Лицо Баззла вытянулось.
– Ещё одна помывка? – в ужасе спросил он. – Как тогда?
Том усмехнулся.
– Тебе лучше привыкнуть к мылу и воде, Баззл. В будущем ты не раз с ними встретишься.
После того как Баззла отмыли, избавили от вшей и облачили в новую одежду и обувь... опять... Том отвёл мальчика к себе домой на Гайд-парк-сквер. Четыре года назад Северин приобрёл оштукатуренный белой краской особняк, практически полностью обставленный мебелью. Четырёхэтажное здание венчала мансардная крыша с окнами, а вокруг располагались частные сады, которые Том редко посещал. Он оставил большую часть прежнего персонала, хотя прислуга без восторга восприняла перспективу работать на простолюдина. К удивлению Тома, его слуги считали, что они получили понижение, поскольку их предыдущим хозяином являлся барон из Северного Йоркшира.
Экономка, миссис Данкворт, была холодна, деловита и удивительно беспристрастна, что сделало её любимицей Тома среди слуг. Она редко его беспокоила и ничему не удивлялась, даже когда Том приглашал гостей без предупреждения. Экономка и бровью не повела, когда один его знакомый из промышленной лаборатории провёл в гостиной химический эксперимент и испортил ковёр.
Однако впервые за четыре года миссис Данкворт пришла в замешательство, а скорее даже испытала потрясение, когда Том привёл Баззла и потребовал, чтобы она “придумала, что делать с мальчиком".
– Он будет работать здесь во второй половине дня, – сообщил ей Том. – Ему понадобится место для ночлега и человек, который объяснит ему его обязанности и правила в доме. И научит хорошо чистить зубы.
Невысокая коренастая женщина уставилась на Баззла так, словно никогда раньше не видела детей.
– Мистер Северин, – сказала она, – у нас некому присматривать за ребёнком.
– За ним не нужно присматривать, – заверил её Том. – Баззл вполне самостоятелен. Просто убедитесь, что его регулярно кормят и поят.
– Как долго он у нас пробудет? – с опаской спросила экономка.
– Он с нами навсегда.
Затем Том отбыл и вернулся в свою контору на позднюю встречу с двумя членами столичного Совета рабочих. Закончив дела, он проигнорировал желание вернуться домой и проверить, как дела у Баззла. Вместо этого Том решил поужинать в своём клубе.
В легендарном клубе Дженнера всегда происходило что-нибудь интересное. Там царила атмосфера роскоши и умиротворения, обстановка была не слишком шумной, но и не слишком тихой. Каждая деталь, от дорогого спиртного, разлитого по хрустальным бокалам, до плюшевых честерфилдских кресел и диванов, подбиралась так, чтобы джентльмены чувствовали себя удовлетворёнными и исключительными. Чтобы получить членство, кандидату требовалось предоставить рекомендации от нынешних членов, финансовые отчёты о своём благосостоянии и данные по кредитам, а также встать в лист ожидания на неопределённое время. Вступление в ряды счастливчиков происходило только тогда, когда прежний член клуба умирал, и любой, кому удавалось занять его место, понимал, что лучше не придираться к непомерно огромному членскому взносу.
Прежде чем отправиться ужинать, Том зашёл в одно из помещений клуба выпить. Большинство мест было занято, как и всегда в вечернее время. Переходя из комнаты в комнату, Том встречал друзей и знакомых, которые жестами приглашали его присоединиться к ним. Он уже собирался подать знак работнику клуба, чтобы тот принёс ещё одно кресло, когда заметил какое-то волнение в нескольких столиках от себя. Трое мужчин вели тихую, но пылкую беседу, напряжение окутывало их, словно дым.
Том взглянул на небольшую группу мужчин и узнал среди них Габриэля, лорда Сент-Винсента. Его присутствие не вызывало удивления, поскольку клуб принадлежал его семье, а дедушкой по материнской линии являлся сам Айво Дженнер. В последние годы Сент-Винсент принял бразды правления клубом после отца. Судя по всему, он отлично справлялся с делами со своим обычным холодным и непринуждённым апломбом.
Однако в данный момент поведение Сент-Винсента вовсе не напоминало непринуждённое. Он отодвинул кресло, встал и бросил на стол газету, как будто она загорелась. Хотя Сент-Винсент явно пытался взять себя в руки, на его челюсти заходили желваки, когда он стиснул зубы.
– Милорд, – спокойно проговорил Том, подходя ближе. – Как поживаете?
Сент-Винсент повернулся к нему, мгновенно надев на лицо вежливую маску.
– Северин. Добрый вечер. – Он пожал Тому руку, а затем представил его двум своим собеседникам, которые поднялись на ноги. – Лорд Милнер, мистер Чедвик, позвольте представить вам мистера Северина, нового члена нашего клуба.
Они оба поклонились и выразили поздравления.
– Северин, – пробормотал Сент-Винсент, – в обычное время я бы пригласил вас выпить со мной бренди, но, боюсь, мне придётся немедленно уйти. Прошу прощения.
– Надеюсь, вы не получили плохих новостей?
Сент-Винсент выглядел рассеянным
– Получил. Одному богу известно, что я могу с ними поделать. Наверное, немного, – ответил он со слабой, мрачной улыбкой.
– Могу ли я помочь? – без колебаний предложил Том.
Сент-Винсент пристально посмотрел на Северина, и его светло-голубые глаза потеплели.
– Спасибо, Северин, – искренне поблагодарил он. – Я ещё не знаю, что может понадобиться. Но, если придётся, я свяжусь с вами позже.
– Если бы вы посвятили меня в детали, я бы уже мог что-нибудь предложить.
Сент-Винсент на мгновение задумался.
– Пойдёмте.
В ответ Том кивнул, глядя на него с нарастающим любопытством.
Вернувшись за газетой, Сент-Винсент тихо проговорил своим друзьям:
– Спасибо за информацию, джентльмены. Ваши напитки и ужин сегодня за счёт заведения.
Они пробормотали слова благодарности и улыбнулись.
Как только Сент-Винсент покинул комнату вместе с Томом, его приятное выражение лица тут же испарилось.
– Вы всё равно скоро узнаете, – сказал он. – Плохие новости связаны с сестрой моей жены. Леди Кассандрой.
Том резко втянул носом воздух.
– Что случилось? Она не ранена? – По мимолётному взгляду Сент-Винсента, он понял, что его реакция была слишком резкой.
– Не физически.
Сент-Винсент привёл их к просторному помещению, примыкающему к вестибюлю клуба. Комната с никелевыми прутьями и полками из красного дерева была завешана верхней одеждой и другой уличной атрибутикой.
К ним тут же подошёл гардеробщик.
– Милорд?
– Шляпу и пальто, Найл. – Когда работник клуба скрылся в недрах гардероба, Сент-Винсент тихо заговорил: – Леди Кассандру оклеветал отвергнутый поклонник. Слухи начали ходить ещё два или три дня назад. Мерзавец рассказал друзьям, что она бессердечная и неразборчивая в связях кокетка, причём сделал это в своём клубе в присутствии большого количества людей. Он утверждает, что она позволяла себе интимные вольности с ним, а затем жестоко отвергла, когда он попытался защитить её честь, предложив брак.
Том всегда знал, что ярость может сжечь дотла. Но это чувство было куда сильнее, он ощутил... невероятный холод.
Ему нужно было знать только одно.
– Кто?
– Роланд, лорд Ламберт.
Том подошёл к порогу гардероба.
– Дайте моё пальто, – резко бросил он служащему.
– Сию минуту, мистер Северин, – послышался приглушённый ответ.
– Куда вы собрались? – спросил Сент-Винсент, когда Том снова к нему повернулся.
– Я собираюсь найти Ламберта, – прорычал Том, – и засунуть ему в задницу его же слова. Потом я притащу его во двор Гилдхолла6 и не выпущу оттуда, пока он публично не опровергнет всю ложь о леди Кассандре.
Сент-Винсент глянул на него с натужным спокойствием.
– Последнее, что нужно Рэвенелам, это чтобы вы сгоряча натворили дел. Кроме того, вы ещё не знаете всей истории. Ситуация ухудшается.
Том побледнел.
– Боже милостивый, разве может быть ещё хуже? – В глазах общества репутация женщины – это всё. Всё. Если на чести Кассандры останется хоть малейшее пятнышко, её подвергнут остракизму, а позор падёт на всю семью. Шансы выйти замуж за мужчину её круга сократятся до нуля. Бывшие друзья не захотят иметь с ней ничего общего. Будущих детей станут презирать сверстники. Действия Ламберта были верхом жестокости: он прекрасно понимал, что его мелкая месть полностью разрушит жизнь Кассандры.
Сент-Винсент протянул Тому газету, которую держал под мышкой.
– Это вечерний выпуск "Лондон Кроникл", – коротко пояснил он. – Прочтите верхнюю колонку на странице светской хроники.
Том одарил его пристальным взглядом, прежде чем опустить глаза на статью, чей автор, как он с презрением отметил, пожелал остаться неизвестным.
"Настало время поразмышлять на тему хорошо известных представительниц лондонского общества: бессердечных кокеток. Многие подобные особы недавно вернулись в Лондон, дабы с головой погрузиться в развлечения сезона, но есть девица, которая оказалась самым печальным примером.
Для вышеупомянутой леди, которую мы будем называть “леди К”, коллекционирование разбитых сердец, как и многих других любовных трофеев, является игрой. Она получила больше предложений руки и сердца, чем полагается благовоспитанной молодой девушке, хотя и не мудрено почему. Леди К играет с кавалерами, отточив до совершенства манящие взгляды, дразнящий шёпот и другие навыки, пробуждающие в мужчине пыл. У неё вошло в привычку заманивать джентльменов в укромные уголки, возбуждать их воображение украдкими поцелуями и распутным поведением, а потом обвинять бедолаг в том, что они воспользовались ситуацией.
Леди К, конечно, будет всё отрицать и утверждать, что её маленькие эксперименты безвредны. Она встряхнет золотыми кудрями и пойдёт своей дорогой, выставляя всё больше мужчин дураками ради одной лишь прихоти. Теперь, когда её разоблачили, именно представители благовоспитанного общества, должны решить, какую цену она заплатит за свои бесстыдные выходки. Пусть их осуждение послужит предостережением другим молодым искусительницам. Играть с чувствами благородных молодых людей, унижая себя в придачу, является дурным и даже нечестивым поведением.
Вкратце, пусть леди К послужит всем вам печальным примером".
Том поразился той злобе, которой была пропитана статья. Что ни на есть настоящая злостная клевета. Он никогда не видел и не слышал о таком публичном нападении на невинную девушку. Если колонка олицетворяла возмездие лорда Ламберта за то, что его отвергли, то ответ получился настолько несоизмеримым, что можно было усомниться в здравомыслии мерзавца. Теперь, когда этот слух стал достоянием общественности, его подхватит женская половина высшего общества, которую никто не смог бы упрекнуть в проявлении милосердия к себе подобным.
Не пройдёт и недели, как Кассандра станет изгоем.
– Почему редактор согласился это опубликовать? – разъярённо спросил Том, возвращая газету Сент-Винсенту. – Это же мерзкая клевета.
– Без сомнения, он делает ставку на то, что семья Кассандры не захочет подвергать её судебным тяжбам. Кроме того, вполне возможно, что этот "аноним" имеет рычаги воздействия на него или владельца газеты.
– Я выясню, кто написал эту статью, – пообещал Том.
– Нет, – мгновенно ответил Сент-Винсент. – Не берите всё в свои руки. Я передам ваше предложение о помощи Рэвенелам. Уверен, что они оценят. Но решать, как действовать в сложившейся ситуации, должна семья.
Гардеробщик принёс пальто Сент-Винсенту и помог ему одеться. Том в задумчивости стоял рядом.
Он не мог сидеть сложа руки. Том чувствовал себя так, будто внутри него наружу вырвался зверь и не собирался возвращаться обратно в клетку, пока Том не заставит заплатить мир за то, что тот причинил боль Кассандре.
Когда он представлял себе, что она сейчас чувствует, как она, должно быть, напугана, разъярена и уязвлена... его охватывало непонятное и ужасное чувство. Он хотел заключить Кассандру в объятия. Хотел защитить её от всего проклятого уродливого мира.
Вот только, он не имел на это права.
– Я не буду вмешиваться, – хрипло пообещал Том. – Но дайте слово, что сообщите, если понадобится моя помощь. Даже самая небольшая.
– Я обещаю.
– Вы направляетесь сейчас к ним?
– Да, заберу жену и отвезу её в Рэвенел-Хаус. Она захочет находиться рядом с Кассандрой в это время. – Сент-Винсент выглядел одновременно рассерженным и неимоверно уставшим. – Бедняжка. Ни для кого не секрет, что больше всего на свете Кассандра хочет жить обыденной жизнью. Но благодаря нескольким злобным словечкам, Ламберт похоронил все её мечты.
– Если только не разоблачить его наглую ложь.
Сент-Винсент цинично улыбнулся.
– Таким методом слухи не остановить, Северин. Чем сильнее вы будете пытаться развенчать ложь, тем охотнее в неё будут верить.
Глава 14
«Общественное порицание, – тоскливо размышляла Кассандра, – сродни трясине. Стоит погрузиться с головой и уже не спастись».
С тех пор, как Пандора и Габриэль посетили Рэвенел-Хаус, прошло уже двадцать четыре часа. Обычно столь неожиданный визит стал бы восхитительным сюрпризом, но, когда Кассандра увидела бледное лицо Пандоры, она поняла, что случилось нечто ужасное. Способное изменить всю жизнь.
Все они собрались в семейной гостиной, Кэтлин и Девон расположились по обе стороны от Кассандры. Пандора была слишком взволнована, чтобы сидеть на месте, поэтому она расхаживала по комнате и время от времени громко восклицала, пока Габриэль подробно объяснял ситуацию.
Когда Кассандра в полной мере осознала, что натворил лорд Ламберт, то похолодела от ужаса. Девон налил ей бренди и настоял на том, чтобы она выпила спиртное, придерживая бокал своими большими ладонями, пока она подносила его к губам.
– У тебя есть семья, – твёрдо сказал он, – которая любит и защитит тебя. Мы будем бороться все вместе.
– Начнём с того, что убьём лорда Ламберта! – воскликнула Пандора, расхаживая из угла в угол. – Самым долгим и мучительным способом из всех возможных. Мы будем раздирать его по кусочкам. Я прикончу поганца пинцетом.
Пока сестра продолжала разглагольствовать, Кассандра обняла Кэтлин и прошептала:
– Это всё равно что сражаться с ветряными мельницами. Нам не победить.
– Леди Бервик сможет оказать огромную помощь, – спокойно сказала Кэтлин. – Она заручится сочувствием и поддержкой своих подруг, влиятельных светских матрон, и посоветует нам, как лучше пережить бурю.
Но, как и большинство бурь, эта оставит за собой множество обломков.
– Моя семья тебя поддержит, – заверил её Габриэль. – Они не потерпят пренебрежения к тебе. И сделают всё, что потребуется.
Кассандра сухо его поблагодарила, воздержавшись от напоминания, что, какими бы могущественными ни были герцог и герцогиня, они не смогут заставить людей общаться с Кассандрой, подставляя под удар свои собственные репутации.
Она медленно потягивала бренди, пока остальные члены семьи обсуждали, что делать дальше. Они договорились, что Девон подключит Итана Рэнсома к поискам лорда Ламберта, который, вероятно, залёг на дно после того, что сотворил. Утром Сент-Винсент отправится в редакцию "Лондон Кроникл" и заставит редактора раскрыть личность анонимного обозревателя. Кэтлин пошлёт за леди Бервик, и та разработает стратегию противодействия пагубным слухам.
Хотя Кассандра старалась внимательно слушать, её охватила жуткая усталость, она поникла, опустив голову.
– Кассандра чувствует себя утомлюдно, – объявила Пандора. – Ей нужен отдых.
Кэтлин и Пандора проводили её наверх, а Девон и Габриэль продолжили беседовать в гостиной.
– Не хочу жалеть себя, – оцепенело проговорила Кассандра, сидя за туалетным столик, пока Кэтлин расчёсывала ей волосы, – но я не могу понять, что я такого сделала, чтобы это заслужить.
– Ты и не заслужила, – сказала Кэтлин, встретившись с ней взглядом в зеркале. – Но жизнь, как известно, несправедлива. Тебе не повезло привлечь внимание лорда Ламберта, но ты никак не могла знать, что он сделает.
Пандора подошла и опустилась на колени рядом с ней.
– Остаться с тобой на ночь? Не хочу быть вдали от тебя.
Её слова вызвали тень улыбки на сухих губах Кассандры.
– Нет, от бренди меня клонит в сон. Единственное, что я хочу, – это отдохнуть. Но завтра ты будешь мне нужна.
– Я вернусь первым делом утром.
– Но как же твоё предприятие, – возразила Кассандра. Пандора основала свою собственную компанию по настольным играм и сейчас занималась обустройством небольшого заводского помещения и посещением поставщиков. – Приходи позже, когда разберёшься с делами.
– Я приеду к чаепитию. – Посмотрев на Кассандру повнимательнее, Пандора заметила: – Ты ведёшь себя совсем не так, как я ожидала. Это я рыдала и кричала, а ты была такой тихой.
– Я уверена, что рано или поздно расплачусь. Но сейчас чувствую себя усталой и нездоровой.
– Мне тоже помолчать? – спросила Пандора.
Кассандра отрицательно покачала головой.
– Нет, вовсе нет. Такое чувство, что ты плачешь и кричишь за меня, пока я не в состоянии.
Пандора прижалась щекой к руке Кассандры.
– Именно так и поступают сёстры.
Утром в доме повисла зловещая тишина. Девон уехал, а Кэтлин была занята тем, что писала письма, заручаясь поддержкой друзей в назревающем скандале. Слуги вели себя необычайно замкнуто, Наполеон и Жозефина – апатично, а снаружи не доносилось никаких привычных звуков улицы. Словно кто-то умер.
В каком-то смысле так оно и было. Кассандра проснулась уже в новой жизни, и её ожидало новое будущее. Ещё предстояло выяснить масштабы разыгравшейся катастрофы и последствий. Но вне зависимости от поведения других людей, она тоже должна частично взять на себя ответственность. В какой-то мере здесь присутствовала и её вина. Вот для чего существовали правила леди Бервик.
Лёгкий флирт и украденные поцелуи, которыми Кассандра наслаждалась в прошлом, теперь предстали в ином свете. Тогда они казались невинной забавой, но в действительности она играла с огнём. Если бы Кассандра не отходила от компаньонки или родственников и прилично себя вела, у лорда Ламберта не появилось бы возможности затащить её в комнату и обойтись подобным образом.
"Единственная польза от потерянной репутации, – мрачно подумала Кассандра, одеваясь с помощью своей горничной, – заключалась в том, что с нею пропал и аппетит". Возможно, она, наконец, сбросит лишний вес, который изводил её с самого начала лета.
Когда подошло время пить чай, Кассандра сбежала по лестнице вниз, зная, что скоро приедет Пандора. Вечернее чаепитие было священным ритуалом для Рэвенелов, независимо от того, жили они в Гэмпшире или в Лондоне. Здесь, в Рэвенел-Хаусе, чай подавали в библиотеке, просторной прямоугольной комнате, заставленной множеством книжных полок из красного дерева и уютной мягкой мебелью.
Подходя к библиотеке, Кассандра замедлила шаг, услышав знакомые голоса: уверенный, принадлежавший леди Бервик, и приглушённый – Кэтлин. Боже... встреча с леди Бервик окажется худшей частью её жизненного фиаско. Пожилая женщина разочаруется в своей подопечной, будет вести себя строго и неодобрительно.
Кассандра подошла к порогу и выглянула из-за косяка, лицо горело от стыда.
– В моё время случилась бы дуэль, – говорила леди Бервик. – Будь я мужчиной, я бы его вызвала.
– Пожалуйста, не говорите этого в присутствии моего мужа, – сухо сказала Кэтлин. – Не нужно его поощрять. Снаружи он цивилизованный человек, но стоит копнуть поглубже...
