Текст книги "Расследование ведет в ад"

Автор книги: Лиз Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

41

Чэнь с барсуком сидели, прижавшись друг к другу за бочками на телеге и отчаянно стараясь, чтобы их не заметили. Они ждали уже целый день и теперь испытывали беспокойство и голод. Цо сказал, что смена у него заканчивается ранним вечером, но уже спустились сумерки, и возчик стал проверять, надежно ли закреплен задний борт, готовя телегу к ночной поездке. Под закрытым брезентом в телеге запах крови был просто невыносим, от него в голове Чэня что-то ритмично пульсировало, и подступала тошнота. Закрыв глаза, он осторожно прислонился спиной к стенке телеги и положил пальцы на густой мягкий мех на спине барсука. Тот дрожал, и Чэнь никак не мог понять отчего. Обычно это существо не испытывало страха. Возможно, на него действовал тяжелый кисловатый запах крови. Послышались голоса, и Чэнь открыл глаза.

– Последняя проверка. По приказу хозяина. – Это был голос Цо.

Чэнь с облегчением глубоко вздохнул.

– Задний борт я уже закрепил, и так уже много времени.

– Но хозяин велел обязательно проверить! – взвизгнул Цо тоненьким и высоким голосом, похожим на писк комара, и это было почти так же невыносимо, как и запах крови.

Послышались звуки шагов, и задний борт снова с шумом открылся. Перед ними возникло бледное, как заблудившаяся луна, лицо Цо.

– Одна бочка... две... три... похоже, все в порядке. Извини, что побеспокоил, – громко проговорил он, протягивая когтистую руку, чтобы помочь Чэню соскочить на землю.

Стараясь не шуметь, Чэнь с барсуком выбрались из телеги, а Цо с грохотом захлопнул задний борт и закрыл на замки. Чэнь шмыгнул за кучу стоящих рядом бочек, телега с грохотом выкатилась со двора, а с яростно хлеставшего хвоста цилиня в вечерний воздух поднялся клуб пыли.

– Куда ты пропал? – яростным шепотом спросил Чэнь.

– Занят был. Раньше не получилось. А теперь давайте выбираться отсюда.

Своей спотыкающейся походкой Цо направился к маленькой двери в задней стене двора. Шагнув следом за ним, Чэнь оказался в узком переулке, который вел к одной из главных магистралей.

– Где находится то место, куда ты нас ведешь?  – спросил он.

– В квартале Удовольствий.

– А ты уверен, что мы не можем просто поговорить и здесь?

– Нет! – нервно бросил Цо, озираясь по сторонам. – У хозяина везде наставлены всевозможные шпионы и ловушки – он всех работников подозревает, что они отсасывают кровь. До места недалеко, но придется идти задами. Вот, – добавил он. – Возьми это. – И он передал Чэню старую мятую шапку, заляпанную каким-то неопределимым веществом. – Это шапка мастера, – пояснил Цо. – Он оставил ее в офисе. Закрой лицо. Жаль, ничего нельзя сделать с твоим запахом.

После нескольких часов, проведенных в телеге, Чэню казалось, что он пропах кровью на всю оставшуюся жизнь, но у Цо, видимо, было другое мнение. «Наверное, я похож на европейцев, которые, похоже, считают, что благоухают как розы, а мне с моим придирчивым вкусом всегда кажется, что от них как-то странно пахнет молоком...» – предположил Чэнь. Он без церемоний надвинул шапку мастера на глаза. Цо уже шагал по улице, а за ним спешил барсук-чайник. Чэнь последовал за ними.

Со времени предыдущего визита Чэня квартал Удовольствий переменился. Ни одна из лабиринта улиц, по которым торопливо вышагивал Цо, не казалась знакомой, но это нисколько не удивляло. Способность трансформироваться присуща кварталу Удовольствий по определению. За ночь улицы могли сменить месторасположение, лавки исчезали, словно провалившись в чью-то ненасытную утробу, и на их месте вставали бордели. Инари как-то говорила Чэню, что, по сути дела, квартал Удовольствий гораздо больше, чем кажется: здания складываются вовнутрь себя и на самом деле занимают большее пространство, чем кажется снаружи. Наряду с самим Императорским дворцом квартал Удовольствий был одним из старейших мест в этой части Ада, как и подобало процветавшим в нем порокам. Чэнь предположил, что сенешаль Чжу Ирж, как работник Департамента порока, должен знать эту часть города как свои пять пальцев. Завтра, в зависимости от того, что сможет рассказать Цо, он постарается выйти на этого демона. Конечно, то, что в союзниках у него – если не считать барсука-чайника – лишь шурин, который вечно не в духе, и крайне ненадежный сотрудник полиции Ада, не очень-то обнадеживало, но Чэнь считал, что, лишившись расположения Гуаньинь, следует принимать дружескую помощь от кого угодно. Он чувствовал, что непогрешимостью больше руководствоваться нельзя.

Кто-то дернул его за рукав. Обернувшись, Чэнь увидел половину молодой женщины. Пухленькое личико и приятная улыбка, причудливый ряд покрытых красным лаком зубов, но внутри она была абсолютно пуста, как выдолбленная арбузная корка. Он с тревогой вспомнил про Перл Тан. Женщина поклонилась, и прямо перед глазами Чэня предстало зияющее отверстие ее черепа.

– Не желаете ли выпить со мной чаю? – мило предложила она, как заводная кукла.

– Не сейчас, – улыбнулся Чэнь.

Она снова поклонилась, как-то судорожно, и ускользнула прочь. Под навесом его нетерпеливо ожидал Цо.

– Не надо ни с кем разговаривать! Хочешь, чтобы на тебя обратили внимание?

– Больше шуму будет, если я стану их игнорировать, – спокойно сказал Чэнь. – Мы уже почти пришли?

– Теперь уже недалеко, – буркнул Цо.

Они стояли на небольшой площадке: это был один из многочисленных дворов квартала Удовольствий. Для постороннего глаза картина могла показаться чуть ли не привлекательной: множество ярких красок, улыбающиеся лица, нарядная одежда. Но стоило всмотреться поближе – в некоторых случаях очень близко, – и становились видны разложение, увечья, прогнившие кружева и замызганный бархат. В этом, как считал Чэнь, и заключалась основная проблема Ада: в нем все было показное, ненастоящее. Цо шагнул на боковую улочку, пошатнувшись, когда его перевернутые ноги наткнулись на одну из многочисленных неровностей, из-за которых ходить по тротуару было так ненадежно. Чэнь повернулся, чтобы последовать за ним, но неожиданно очутился посреди толпы примитивных существ.

Это были танцоры. Инспектор видел им подобных и раньше, когда они давали представление под балконом Инари по приказу ее тогдашнего жениха Дао И. Они не были коренными обитателями этой части Ада, и он знал, что они очень древние добуддистские существа и восходят, вероятно, ко временам анимизма. Это были духи животных: в одном из них Чэнь узнал оленя, тот взирал на него большими темными глазами, а рот у него был полон совершенно не оленьих, похожих на клыки, зубов. Закрученные спиралью рога извивались в гипнотизирующих ритмах. В ладонь Чэня скользнула когтистая лапа, взявшаяся за нее, как за руку старого знакомого, но на него смотрели, не мигая, глаза зеленой ящерицы, холодные, как речной лед. По лицу Чэня скользнули темные перья, чьи-то волосы, мягкие и густые, как мех, коснулись щеки. Танцоры закружили его, бормоча нечеловеческими голосами, и от тяжелого запаха наркотиков из ближайшего кафе в голове помутилось, и его все больше и больше тянуло вниз... Кто-то нежно ущипнул его за горло, а затем в ногу вонзились острые зубы. Резкая боль разом вернула его к действительности. Издав громкий крик, он закружился в похожих на танец движениях тайцзицюань, и духи животных посыпались от него врассыпную. Раздался смех, они повернулись и умчались одной стаей: крутя хвостами, грациозно размахивая руками в притворном благодушии. Сверху из окна снова донесся чей-то смех: подняв голову, Чэнь увидел женщину, которая прижимала руку к лицу, словно сдерживая веселье. Между пальцами у нее высовывался багряный язык. Нога Чэня болела так, словно он ступил в ванну с напалмом. Опустив голову, он увидел мрачно глядящего на него барсука.

– Надо быть поосторожнее, – проговорил барсук.

На его длинных бледных резцах снова была кровь, и он облизнулся с таким удовольствием, что Чэнь даже содрогнулся.

– Я знаю, – кивнул он. – Спасибо.

– Иди за мной, – сказал барсук и исчез в тени фонарей за небольшим двориком.

Прихрамывая, Чэнь последовал за ним и увидел металлическую дверь в стене. За ней ждал шурин.

– Где ты был? – зло зашипел Цо. – Я думал, ты потерялся.

– Извини. Отвлекся.

Цо выругался сквозь зубы и указал на лестницу:

– Поднимайся туда. Третья дверь слева. И чтобы больше без приключений. Мне нужно заплатить за комнату.

Когда Чэнь шел по лестнице, откуда-то из глубины здания донеслось приглушенное хихиканье, и он вспомнил женщину с высунутым языком, глазевшую с балкона. Вероятно, это было нечто вроде салона для демонов, но, похоже, без обычного сонма проституток. Брошенный тайком взгляд в одну из комнат рядом с лестничной площадкой заставил Чэня пересмотреть свою гипотезу. В комнате было полно демонов, и каждый лежал на узкой койке. В воздухе висел густой дым от наркотиков, а пол усеян богато украшенными металлическими шприцами: некоторые привычки распространялись между Землей и Адом с настораживающей легкостью. Найдя третью дверь, Чэнь осторожно переступил порог.

В этой комнате, к счастью, никого не было. Только кушетка и небольшой железный шкаф с выдвижными ящичками у стены. Черную бархатную обивку кушетки покрывали потеки и пятна, Чэнь присел на нее, но с осмотрительностью. Он не знал, как ее использовал Цо, и не собирался спрашивать. Ему не хотелось вмешиваться в чужие дела, почти наверняка грязные. Он думал о том, выветрится ли когда-нибудь запах крови с его одежды, к тому же сильно болела нога. Через несколько минут в комнату нервно ворвался Цо и запер за собой дверь. Он зажег принесенные с собой четыре благовонные палочки алого цвета. Небольшая комната вскоре наполнилась едким облаком дыма, который Цо развеивал когтистой рукой, пока дым не окружил все стены кольцом, соединившись с охранными заклятиями.

– Резонные меры предосторожности. – одобрил Чэнь.

– Тут перестараться нельзя. Я уже больше чем достаточно настрадался из-за всего этого... Теперь нас никто не услышит... – Он тяжело опустился на кушетку рядом с Чэнем. – Ну так и что случилось?

Чэнь постарался как можно короче рассказать шурину о последних событиях. Когда он закончил, Цо в ужасе уставился на него:

– Моя сестра? Инари? Снова в Аду?

В голосе слышалось удивление, но чувствовалось, что оно наигранно, и Чэню было не избавиться от интуитивного понимания, что Цо уже прекрасно обо всем знает. Враль он всегда был ужасный: одна из немногих характеристик, которые он разделял с сестрой.

– Похоже, тебя это не очень-то радует, – сказал Чэнь, надеясь что-нибудь выпытать у Цо.

– Конечно, не радует! Разве ты не знаешь, чего мне стоила помощь Инари? Работы, положения, зарплаты, хороших отношений с семьей... Не говоря уже о ногах.

– Я искренне соболезную, – сказал Чэнь с неподдельным сочувствием. – Но ты ведь знал, что может случиться, если бросить вызов Дао И. В каком-то смысле я избавил тебя от множества проблем, забрав Инари из Ада.

– Да знаю я, знаю. И ты прав. Останься она, неизвестно, что мог бы сотворить с ней Дао И. Он рвал и метал из-за всего этого скандала – подал в суд за ложную помолвку, помнишь? Но я-то считал, что его интересуют лишь деньги, а сразу после решения суда мы выплатили все с процентами.

– Думаю, Дао И посчитал, что ваша семья выставила его дураком, – предположил Чэнь.

– О, ничуть не сомневаюсь, – с горечью откликнулся Цо. – Когда она исчезла, я надеялся, что вся шумиха утихнет, но, по сути дела, Дао И никогда не прекращал преследовать нас. Мать от этого вся извелась. Они такие в Министерстве эпидемий – мстительные. У них долгая память, как у дремлющих микробов. Думаешь, что вылечился, а они инфицируют тебя снова. И конечно же, есть еще у эй.

Одно упоминание этого имени заставило Чэня вздрогнуть.

– Ты их видел? – прошептал Чэнь. – Они являлись тебе?

Несмотря на завесу дыма, Цо беспокойно оглянулся по сторонам, прежде чем ответить.

– Один раз. Они явились ночью – я многого не помню. Они выведали у меня все секреты – они сами узнали, как я помог Инари. Но не могли показать все, на что способны, потому что с нашей стороны не было прямого нарушения закона, мы лишь содействовали в его нарушении.

– Имеется в виду переход из одного мира в другой без разрешения Императорского суда?

– Да. Но и того, что они сделали, было достаточно. Отец из-за них повредился в уме, не выдержал допросов. Что касается меня, именно у эй вывернули мне ноги в другую сторону в качестве наказания. Предложил это сделать О Цзи – мой босс. Как предупреждение. Они сделали меня калекой и сказали, что это еще не все. Я ничего не могу сделать для Инари, Чэнь. Не смею. Сейчас у эй, должно быть, ищут ее, и если найдут... – Он уставился на свои вывернутые задом наперед ноги и не произнес больше ни слова.

Чэнь вздохнул. Он знал своего шурина и понимал, что давить на него дальше нет смысла.

– Хорошо, – сказал инспектор. – Я понимаю, через что ты прошел, Цо, и благодарен за все, что ты для меня сделал. Больше я тебя беспокоить не буду.

– Нет. Этого недостаточно. Ты должен покинуть Ад. Забудь мою сестру и возвращайся туда, откуда пришел. Если у эй найдут тебя здесь, они придут за мной и моей семьей. Инари сама поставила себя в трудную ситуацию, пусть все сама и расхлебывает.

– Она не собиралась возвращаться в Ад! Ее забрали сюда!

– Кто? – нервно спросил Цо.

У Чэня снова сложилось впечатление, что Цо все знает.

– Не знаю. Но все, что происходит, похоже, снова ведет в Министерство эпидемий. Если я буду искать, кто это сделал, я обращусь туда.

– Опять этот Дао И, – проговорил Цо и сплюнул огненную искру презрения. Упав на ковер, она зашипела и выжгла маленькую дымящуюся дырочку.

– Извини, Цо, но без твоей сестры я Ад не покину, даже если мне придется нанести визит в само это Министерство. Постараюсь быть как можно осторожнее.

Цо открыл рот, словно собираясь возразить, но передумал.

– Ну что ж, хорошо. Полагаю, ты должен делать то, что задумал. Но помочь я тебе не смогу.

Вот уж того, что Цо не будет спорить, Чэнь ожидал меньше всего. Он взглянул на демона. Круглое лицо шурина было непроницаемо, словно на нем была надета маска.

– Я понимаю, – спокойно сказал Чэнь. – Если ты снимешь чары с этой комнаты, я, пожалуй, пойду. Больше беспокоить тебя не буду.

– И куда же ты пойдешь?

– У меня есть... другие знакомые, – сказал Чэнь. – Я тут подыскал одно место.

Цо кивнул. Он поднял руку, и завеса дыма рассеялась. Чэнь шагнул за дверь, почувствовав на коже покалывание чар, когда проходил этот рассеивающийся барьер. Цо остался сидеть на кушетке, а Чэнь в сопровождении барсука стал спускаться по лестнице.

– Тебе не стоит доверять мастеру Цо, – сказал барсук, когда они вышли во двор.

Он проговорил отрывисто, словно выдавливая из себя слова, и Чэня поразило это проявление сдержанной преданности.

– Знаю, – сказал он. – Поэтому нам нужно убраться отсюда как можно дальше. Цо терять времени не будет.

– Почему ты не солгал ему? Не сказал, что оставишь Ад, забудешь про Инари?

– Потому что он понял бы, что это ложь. Цо достаточно хорошо знает меня. А кроме того, чем больше я лгу, тем больше мне потом попадет от Гуаньинь.

Он вздохнул. «Попал между богами и демонами... Или как это говорят на Западе? Что-то насчет молота и наковальни? Или дьявола и морской пучины?» В том, что верно и то и другое, Чэнь убедился сразу, как только вышел во дворик.

Духи животных вернулись. Они терпеливо поджидали, выстроившись полукругом. Ни один не шевелился, только глаза блестели. У его ног барсук издал долгое низкое рычание. Чэнь бросил взгляд назад. Было ясно, что выхода из дворика нет, если только не вернуться в хитросплетение комнат на первом этаже. Перспектива оказаться в ловушке в этом наркотическом лабиринте не прельщала, но лучше было вернуться, чем идти вперед. Духи, как один, сделали шаг навстречу. Чэнь сунул руку в карман пиджака, и от неожиданного печального открытия ему стало плохо: четок там не было. Словно почувствовав его смятение, духи животных устремились через ворота, а Чэнь повернулся и так спешно ринулся наутек, что чуть не упал на барсука. Он бежал к лестнице, но, когда приблизился к двери она с треском захлопнулась, раздался стук закрывающейся задвижки. В голове мелькнула мысль, не рук ли Цо это дело, но думать уже было некогда. Вместе с барсуком он рванулся по крытой веранде в дальний угол двора. Перед ним возник дух с фасеточными глазами и дрожащими крыльями, как у стрекозы, но с мягким и влажным, как у человека, ртом. Чэнь отчаянно отшвырнул его в сторону: на ощупь тот оказался хрупким, но в то же время твердым, и это сбивало с толку. Упав, дух начал жужжать. Воздух наполнился жужжанием, а вокруг Чэня стали обвиваться усики черной виноградной лозы, покрывавшей веранду: они ласкали ему лицо и болезненно вплетались в волосы. В конце веранды была маленькая закрытая дверь: вот бы только суметь дотянуться до нее... Но с лозы спустился длинный листовидный отросток и, ухватив его за больную ногу, повалил наземь. Падая, Чэнь перекатился, высвободил ногу и пополз по направлению к двери, но его крепкой хваткой обвило множество других усиков. Он ощущал барахтающееся под ним вытянутое тело барсука. Бросив через плечо безумный взгляд, он увидел над собой целую мозаику глаз: зеленых, золотистых и мясисто-красных. Барсук нанес удар когтистой лапой, но на этот раз духи просто разошлись волнами, словно состояли из воды. Они по-прежнему двигались так же слаженно, так же грациозно, наклонив головы, и Чэнь почувствовал у себя на коже кончик холодного призрачного языка.

В этот момент маленькая дверь в конце веранды распахнулась, и что-то просвистело у Чэня над головой. На листья винограда с шипением шлепнулся дух ящерицы. Стрекоза всплыла вверх, словно ее дернули за веревочку, щелкая длинным шипом по костяному щитку. Усики лозы съежились и выпустили Чэня из объятий. Чья-то жесткая рука схватила его за запястье и бесцеремонно подняла на ноги. Шатаясь, Чэнь прислонился спиной к стене и понял, что смотрит в красные, как расплавленный металл, бешеные глаза сенешаля Чжу Иржа.

Интермедия

Земля

Сержант Ма все утро усердно регистрировал нарушения правил уличного движения. Работа была скучная, но для Ма это не составляло проблемы. «Скучная» означало «знакомая», «приятная» и «безопасная». Никаких тебе демонов с золотистыми глазами и не внушающими доверия острозубыми улыбками или порхающих призраков убитых подростков. Не взвивались вверх и не пропадали во мраке между мирами похищенные дома. И при этом не присутствовал до невозможности скучный, но в то же время глубоко зловещий инспектор Чэнь – который теперь неизвестно где с неизвестно каким сверхъестественным заданием. Как скромного сержанта, Ма почти не привлекали к целой серии срочных переговоров между капитаном, Чэнем, мрачным экзорсистом Лао и этим сумасшедшим из Пекина. Ма такое положение вполне устраивало. Он мог продолжать копаться в офисе, выполняя рутинные, но необходимые задания и делая вид, что этого жуткого, постоянно нависавшего над ним мира, который он и в кошмарном сне не мог представить, никогда даже и не существовало. «Еще немного, – подумал Ма, – и можно даже пойти и выпить еще одну чашку чая».

Поэтому все у него внутри опустилось от страха, когда он поднял голову и увидел появившегося перед ним Ши Ножо, того самого охотника за демонами. Этот человек, похоже, постоянно нес с собой некую ауру ночи, он был даже хуже, чем Чэнь. Глаза Ши Ножо тускло отсвечивали увядшей чернотой старого камня, а лицо было бледное, как у покойника.

– Сержант Ма, – обратился к нему Ши Ножо, – капитан попросил меня переговорить с вами. По его словам, вы работали по этому делу с инспектором Чэнем.

– Только потому, что больше никого не было, – проговорил Ма, в котором страх быстро пересилил гордость.

Ши Ножо скорчил быструю гримасу, которая заменяла у него улыбку.

– Ваша скромность похвальна, сержант, такое качество редко встречается в наши времена, когда все стремятся к величию. Высокомерие – прямая дорога в Ад, как вы знаете. – Он бросил быстрый взгляд через плечо. – Однако капитан утверждает, что в предыдущих случаях вы проявили себя достаточно хорошо и что даже Чэнь пару раз хорошо отзывался о вас, когда составлял отчет о ваших приключениях. По мнению капитана, вы могли бы идеально подойти для этой работы.

– Что? Для какой работы? – спросил Ма, и сердце у него упало.

– По мнению Чэня, скоро должно произойти что-то серьезное. В Аду готовится нечто, что может поразить весь наш печальный мир. Возможно, все уже началось, и именно это нам с вами и предстоит проверить. Я взял бы участкового экзорсиста, но Лао нужен капитану для работы по изгнанию нечистой силы в Деловом квартале.

– Я... я не думаю...

– Молодчина. – Ши Ножо похлопал Ма по плечу, и тот даже через форменную рубашку почувствовал ледяной холод его руки. – Берите пиджак. И оружие.

По пути к машине охотник за демонами не произнес ни слова, и Ма это показалось зловещим. Ши Ножи ничего не сказал о том, куда они направляются и зачем. «Вот в чем беда с этими сверхъестественными типами, сетовал Ma. «Ничего не скажут, а тебе остается только гадать и впадать в панику. Даже Чэнь в этом отношении был получше. Вообще-то Чэнь – довольно приличный парень, если не брать все эти заморочки с духами». Ма стало интересно, как вообще Чэнь связался с такими делами: «Каким образом попадаешь на службу к богам? Проходишь посвящение? Даешь обет? Или это нечто вроде покаяния?» Последнее соображение заставило его гадать, что мог натворить Чэнь, чтобы платить потом такую цену.

– Машину поведу я, – сказал Ши Ножо, отпирая дверцу. – Садитесь. И окно не открывайте.

Ма неохотно повиновался. Ему было не по себе от одной мысли, что придется быть так близко от Ши Ножо. Он вжался в сиденье, стараясь и расположиться как можно дальше от этого человека, и не оскорбить. Он посмотрел на Ши Ножо, но охотник за демонами, похоже, ничего не заметил, и Ма слегка приободрился.

Ши Ножо свернул с Шаопэн-стрит направо и нырнул в один из нескольких всегда забитых машинами тоннелей, которые проходили под городом. Попадая в них, Ма всегда нервничал: было ощущение, что, чем ниже они, спускались, тем ближе оказывались к Аду. Он понимал, что соотношение между мирами совсем не такое простое, как верх и низ, но никак не мог отделаться от страха. То же самое происходило с ним в довольно ненадежном метро Сингапура-3. Кроме того, машин в подземных тоннелях обычно было необычайно много, особенно в часы пик, и Ма так и не привык к поездкам в замкнутом пространстве. В сельской местности провинции Дало, где он вырос, дороги были пыльные и узкие, и ездить там приходилось на неудобных, медленных, постоянно подпрыгивающих на ухабах, но зато немногочисленных транспортных средствах. Ши Ножо на остальные машины не обращал внимания. Он пронесся между двумя громыхающими автобусами, обогнал какой-то «Мерседес» по внутренней стороне поворота и вылетел с другого конца тоннеля на магистраль Гэньжэн, как пробка из бутылки. Через несколько минут Ма открыл глаза и обнаружил, что они уже проехали половину пути по вьющейся вдоль длинного побережья Сингапура-3 дороге, ведущей вторы.

– Куда мы направляемся? – отважился спросить Ма.

Сняв руку с руля, Ши Ножо махнул куда-то в сторону контейнерного порта, сиявшего в послеполуденной дымке. За ним Ма увидел неясную тень укрытия от тайфунов, а дальше расстилалась безбрежная ширь моря. Они с грохотом въехали в еще один тоннель, уходивший под углом в холм и огражденный зеркалами для умиротворения любого негативного ци. Не снижая скорости, Ши Ножо прошел поворот, по-прежнему ведя машину одной рукой. Ма снова крепко зажмурился.

– Мы едем в Даньлянь.

– В Даньлянь? Но там ничего нет – это просто склады, верно?

– Там хранится немало грузов в контейнерах, а с недавних пор пустующие складские площади переделывает под кое-что другое. Под спальные корпуса гэрао.

– Спальные корпуса гэрао? – эхом повторил Ма.

Он вообще-то не очень внимательно следил за революцией в средствах связи, предпочитая относиться к этому так: работает биовеб – хорошо, а если нет, то нет. Насколько ему было известно, и старая электронная система функционировала вполне прилично, и он действительно не понимал, зачем использовать как некси-узлы людей. Но все считали, что это вроде бы хорошо – со времени введения системы гэрао безработица значительно снизилась, и в результате правительство Китая на какое-то время приобрело популярность. Кроме того, в газетах писали, что система гэрао идеально подходит для малоимущих молодых людей, не имеющих образования и квалификации: год-два, проведенные в спальном корпусе в качестве некси-узлов для биовеба – и они могут заработать достаточно денег, чтобы основать небольшой собственный бизнес. Ма где-то читал, что в Индии с помощью этой системы девушки зарабатывают себе на приданое и таким образом облегчают бремя своих семей. Считалось также, что быть некси – невредно: ученые проводили испытания и доказали это. Ма ученым доверял: ему хотелось верить в разум и логику и во все, что прямо противоположно Аду. Но он не мог понять, какое отношение имеет спальный корпус биовеба к данному делу, и ему не хотелось выглядеть еще большим идиотом, задавая Ши Ножо дополнительные вопросы. Вместо этого он глазел на проносящиеся мимо пейзажи и беспокойно размышлял о том, как там сейчас Чэнь.