Текст книги "Любовный маскарад"

Автор книги: Лиз Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Бью! Потанцуй со мной! – почти приказала она отцу, схватив его под руку и вытащив на середину.

– Что случилось? – поинтересовалась Физз у мужа.

Она наблюдала за ними, видела, как Мелани бросилась к отцу, а теперь заметила, с каким виноватым видом смотрит на племянницу Люк.

– Ты чем-то озабочен? – настаивала Физз.

– Да. Думаю, что я только что сморозил ужасную глупость.

– Правда? Ну, дорогой, у тебя была такая трудная неделя. Пойдем, потанцуем. Обещаю, что со мной ты забудешь обо всем.

Мелани старалась изо всех сил не показать, как тяжело у нее на душе. Она улыбалась, танцевала, шутила, изображая, что ей весело и хорошо. Неожиданно к ней подошла Диана.

– Тут так душно, правда? Выйдем на воздух на минуточку. Не волнуйся, Джек не хватится тебя. Его развлекает Клаудия.

Мел с благодарностью взглянула на мачеху и проследовала за ней в маленький сад, где они уселись на скамейку в уютной перголе.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросила Диана.

– Да ну тебя, Диана. Не о чем и говорить, – срывающимся голосом проговорила Мелани, не удержалась и всхлипнула.

Слезы просто душили ее.

– Давай, давай, рассказывай сейчас же!

– Ты не представляешь, как все глупо! Люк сказал мне, что Джек чувствует себя обязанным жениться на мне после всей этой шумихи в прессе, а еще на всякий случай: вдруг я беременна. Ну что это такое, Диана? Какое-то средневековье!

– Не знаю, Мел. Брак теперь не моден, но я бы не сказала, что женитьба так уж плохо. Во всяком случае, совершенно неважно, что думает Люк. Что скажешь ты?

– Насколько я знаю, Джек не стремится к постоянству в отношениях с женщинами. Его первая жена трагически погибла, и это надломило его. Он не сторонник высоких чувств, привязанности…

– Люди меняются, знаешь ли.

– Не обязательно. Зачем ему меняться? У него свой стиль жизни, к которому он привык. Все распределено, никаких осложнений. Мне там нет места.

– Любовь, конечно, осложняет жизнь, – признала Диана. – Ты любишь его?

– Да, – не раздумывая, ответила Мелани. – Боюсь, что да.

– И ты хочешь все сразу? Любовь, постоянство, детей, то есть быть «вместе, пока смерть не разлучит нас»?

– Это слишком много.

– Нет, дорогая, не слишком. Ладно, успокойся и вытри слезы. Весь вечер впереди. Кто знает, что может еще произойти.

– Но я не могу туда вернуться! И не могу идти обратно в коттедж.

Диана не стала спорить с ней.

– Хорошо. Тогда сделай вот что: отправляйся на яхту, спрячься там и уедешь с нами. Я и папе не скажу, где ты.

– Но Джек будет искать меня.

– Я скажу, что у тебя заболела голова и ты просила тебя не беспокоить.

Мелани колебалась.

– Но мне нужны мои вещи… Паспорт. Он же хранится в отеле.

– Я попрошу Гаса помочь мне. Иди-иди, не раздумывай. «Серебряный дракон», по причалу пятый справа. Там тебя устроят и дадут чаю. Мы отплываем завтра на рассвете, поэтому не волнуйся, когда проснешься в море.

Диана проводила Мелани взглядом. Видела, как она скинула босоножки, побежала к набережной, спустилась на причал, перебралась на яхту… Только тогда она отправилась искать Гаса.

Глава 15

Сквозь сон Мелани услыхала мирный плеск волн, открыла глаза и увидела залитую солнцем каюту. Она тут же пришла в себя и поежилась, вспомнив вчерашний вечер, похожий на кошмарный сон. Вечеринка, гости, Джек… Он был какой-то мрачный, чужой… Мелани уткнулась в подушку, до сих пор мокрую от слез.

Что-то больно царапнуло шею, и она, протянув руку, нащупала сережку. Господи, еще одно воспоминание, которое ранит душу. Джек подарил ей вчера эти серьги, обещал смотреть на нее весь вечер и мечтать, как они окажутся в постели ночью…

Мелани вся сжалась, вцепилась зубами в уголок подушки, чтобы не закричать, не заплакать. Тут неожиданно раздался стук в дверь.

– Диана? – спросила она. – Кто там?

– Ваш завтрак, мисс Бьюмонт.

Бьюмонт… Давно ее так не называли…

– Спасибо.

Она встала и отперла дверь. Вошла молоденькая горничная с подносом в руках.

– Я сейчас принесу вашу сумку, мисс Бьюмонт, – сказала она, поставив поднос на столик.

– Хорошо. А миссис Бьюмонт встала?

Девушка как-то странно посмотрела на Мелани.

– Миссис Бьюмонт?

– Диана. Ну да ладно. Спасибо за завтрак.

– Не стоит благодарности.

Мелани налила себе чаю, села у окна и стала смотреть на острова, мимо которых проплывала яхта. Аппетита не было совсем, и она съела только манго. Когда она вообще нормально ела последний раз? Вчера завтракала…

Потом она приняла душ, надела шорты и рубашку, концы которой завязала на животе. Взглянула на себя в зеркало – бледная, мешки под глазами. Но никакой косметики под рукой нет, да и не надо. Диана и Бью свои люди и в курсе всей ситуации.

Мелани тяжело вздохнула, собралась с духом и вышла на палубу. Прямо перед ней в шезлонге сидел Джек Вульф. Она открыла рот, чтобы сказать… Что сказать?

– Ты ушла, не попрощавшись, Мелани. И я подумал, что ты пожалеешь об этом.

– Я… – Не находя слов, она только пожала плечами и пробормотала: – Мне надо было уехать.

– Никогда не уходи, хлопнув дверью, Мел. Всегда прощайся, чтобы потом не винить себя за неосторожно брошенное слово. Так ты сама, кажется, меня учила, нет?

– Джек, пожалуйста. Ты должен знать, почему я исчезла, но мне не хочется говорить об этом. – Она огляделась по сторонам. – А где Диана и Бью?

– Думаю, завтракают на Арке, – ответил он и указал на другой шезлонг: – Присядь, Мел. Деваться тебе больше некуда.

Он прав. В море она прыгать не станет, запираться в каюте бесполезно, так как для упрямого Джека закрытая дверь не преграда. Мелани покорно опустилась в шезлонг.

– Ну, вот так-то лучше, – сказал он и взял ее руку в свои ладони.

Чем же это лучше? Ничего не изменилось.

– А теперь, будь добра, объясни мне, почему ты убежала вчера вечером? Я так понимаю не из-за того, что тебе надоела вечеринка, иначе ты бы пригласила меня удрать с тобой.

– Нет, это не из-за праздника или гостей… Все было хорошо… Впрочем, при других обстоятельствах мне было бы веселее.

– Поясни.

– Но был такой тяжелый день! Сперва буря, шторм… Потом я узнала о Ричарде. И эта ужасная статья…

– Что же еще?

– А после… Люк сказал нечто такое…

Она замолчала, но Джек ждал, не выпуская ее руки. Она чувствовала, что он смотрит на нее, хотя глаз не видела: он был в черных очках.

– Он подумал, что ты считаешь себя обязанным жениться на мне. По закону чести, что ли…

– По закону чести? Это потому, что загублена твоя репутация? Твое доброе имя втоптано в грязь? Твоя жизнь кончена? И все из-за того, что мы провели несколько дней вдвоем на солнышке? Не знаю, почему бы ему не предложить тебе уйти после этого в монастырь.

– Глупости!

– Так, значит, ничего такого страшного не произошло? А вдруг ты беременна, Мел?

Она вздрогнула и опустила глаза.

– Нет. Но все равно все лучше, чем если бы ты женился на мне вынужденно.

– Но зная, что я не желаю испытывать душевной привязанности ни к какой женщине после смерти Лизетт…

– Джек, пожалуйста!

– …и будучи хорошо осведомленной, насколько я осторожен в этих вопросах, ты могла поверить, что я поступлю так? Разве после чисто мужского разговора с твоим дядей я примчался к тебе и предложил руку и сердце?

– Нет.

– Нет. Эта неделя была прекрасной. Мел, но никто, находясь в здравом уме, не станет жениться на женщине, которую знает всего неделю. Прости, один месяц. Я думал, нам нужно время, чтобы узнать друг друга получше.

– Ты прав, именно время. Любое другое решение – сумасшествие.

Мелани неуверенно посмотрела на него.

– Сумасшествие, – повторил Джек. – Если судить здраво, так сказать без эмоций. Теперь, раз мы пока пришли к некоторому соглашению, ты должна понять: единственная причина, по которой я бы хотел жениться на тебе – сейчас или когда-нибудь, – это невозможность жить дальше без тебя.

– Зачем мне это понимать?

Мелани хотела, чтобы он снял эти дурацкие очки, хотела видеть его глаза.

– Попробую по-другому. Давай определим основные принципы. Что могло бы побудить тебя решиться выйти за меня замуж?

– В принципе?

– Да.

– Ну… Если, например, я не представляла бы себе жизни без тебя.

Она не заметила, как перефразировала его слова.

Жизнь без тебя пуста и лишена смысла, подумала она, но сказать так побоялась.

– Не представляла бы? Хорошо. Итак, первое ― это любовь. А ты веришь, что брак так важен? Некоторые считают его анахронизмом…

– Брак – это серьезное решение остаться вместе навсегда, не разлучаться, жить под одной крышей, растить детей…

– И ты хотела бы иметь все это? Дом, детей, единство между…

– …Двумя людьми, которые так заботятся друг о друге, что никогда не причинят другому боль…

– …Чутки и самоотверженны, готовы всегда уступить, даже принести себя в жертву ради счастья другого…

– …И которые даже через сорок-пятьдесят лет в объятиях друг друга…

– …Ощущают этот жаркий огонь любви, – закончил фразу Джек, сжимая с силой руку Мелани, а потом, поцеловав ее раскрытую ладонь, сказал: – Теперь же, когда мы так хорошо все определили, я хочу сказать тебе кое-что важное, Мел. – Он снял очки и посмотрел ей в глаза. – Я люблю тебя больше жизни, больше всего на свете. Ты дорога мне, и я не мыслю дня прожить без тебя. Но ответь мне на один вопрос, дорогая моя: учитывая то, что мы только что с тобой обговорили, готова ли ты выйти за меня замуж?

Мелани, чувствуя, что ее сердце просто выпрыгнет из груди от счастья, воскликнула:

– Да, Джек! Докажи, что ты любишь меня.

– Как?

– Поцелуй меня сейчас же, скорее!

Он потянулся к ней, и их губы слились в долгожданном поцелуе.

– Мало… – пробормотала Мелани, когда он оторвался от нее.

– Любовь моя, с этим придется подождать, – сказал Джек, смеясь. – Мне сейчас надо пойти к капитану и велеть ему развернуть судно и направиться в порт.

– В порт?

– На Арк. Или ты хочешь, чтобы мы сперва объявили о помолвке? Знаешь, жалко будет не использовать разрешение на брак, которое Гас достал с таким трудом. А кроме того, там вся твоя семья в сборе, они ждут.

– Разрешение на брак? – удивилась Мелани. – Когда ты успел добыть его? Неужели еще до того, как приехал Люк?

Джек ничего не ответил, только незаметно, за спиной, скрестил пальцы в надежде на удачу – хоть бы Гас успел все сделать к их прибытию! Мелани не узнает, когда он все затеял, но это святая ложь, ей так приятно, а ему нет разницы. Он действительно знал еще до приезда грозного дяди, что никогда не отпустит от себя так неожиданно обретенную любимую.

– Значит, ты согласна? А как же твоя предусмотрительность? Мол, нам надо бы узнать получше друг друга?

– А где твоя предусмотрительность?

– Ты сделала из меня настоящего романтика. Так что скажешь?

– Моя-то семья в сборе, а разве Том не должен присутствовать на венчании? А твоя мать?

– Это единственное твое условие?

Мелани подумала секунду-другую и ответила:

– Да, только это.

– Тогда спешу обрадовать тебя: они прилетают днем.

– Как? Ты пригласил их на свадьбу до того, как получил мое согласие?

– Я люблю тебя, Мел, и не принял бы отказа. Так что давай лучше обсудим, где мы проведем медовый месяц.

– О, но…

Джек приложил палец к ее губам.

– Я догадался, о чем ты беспокоишься. Отвечаю. Майк занимается твоим кооперативом.

– Правда? Как мило с его стороны. Только я подозреваю, что не по доброй воле.

Она хитро подмигнула Джеку.

– Скажем так, это расплата за публикацию в газете. Ну ладно, так куда мы едем сначала? В Австралию?

– Ой, там есть один удивительный остров, о котором мне рассказывали. Всего десяток коттеджей на приличном отдалении друг от друга. Уединение полное.

– Отлично. А я хотел пригласить тебя на Таити.

– Хочешь любоваться смуглыми красотками в юбках из листьев? Забудь про это. О, поедем в Японию! Я мечтала побывать там. И в Таиланд.

– А как насчет Индии? Посмотреть Тадж-Махал при лунном свете? Или Тибет?

– О да… Но, Джек, мы же не можем везде побывать!

– Это только половина путешествия вокруг света. Люк сказал, что ты берешь год отпуска, так что времени у нас достаточно. Конечно, необязательно все время путешествовать.

– Нет, надо придумать, чем еще заняться.

– Погоди, у меня есть идея.

Джек встал и потянул Мелани за руку.

– Пошли.

– Куда?

– Я придумал кое-что.

Он схватил ее на руки и понес в каюту. Неожиданно остановился.

– Но ты должна сказать одно волшебное слово.

Мелани рассмеялась.

– Только одно? По-моему, их два: «да» и «пожалуйста».

Наверху, на капитанском мостике, горничная подмигнула капитану и кивком показала на два пустых шезлонга на палубе.

– Похоже, свадьба состоится, – сказала она. – Думаю, пора поворачивать на Арк.

Тот улыбнулся ей.

– Так мне и было приказано. Но церемония состоится перед закатом, так что мы никуда не спешим, правда?

Хизер устало прислонилась к толстой ветке дерева, ей ужасно хотелось спать, но она должна быть начеку. Ночью здесь, в густой листве, она чувствует себя в безопасности, но скоро забрезжит рассвет и принесет с собой тревогу. Еще час-два – и все. Вчера понаехала полиция с громкоговорителями, и ее предупредили: либо утром она спустится сама и тогда пойдет домой, либо ее снимут силой и отвезут в участок. Другие участники демонстрации протеста уже давно разбежались, поняв бесполезность акции. Представители среднего класса, которые поддерживали их, приезжая на машинах с транспарантами и флагами, тоже несколько дней не появляются. Телевидение потеряло всякий интерес к происходящему.

Правда, рано утром опять нахлынет пресса и ТВ, чтобы запечатлеть момент, когда последнюю, самую стойкую демонстрантку поволокут в полицейский фургон! Она будет кричать, упираться – зрелище что надо. Даже если бы Хизер не была падчерицей Эдварда Бьюмонта, событие для прессы любопытное…

Хизер порылась в карманах, надеясь найти хоть какую-нибудь завалящую конфетку, но тщетно. Еда у нее кончилась два дня назад, осталась только вода, да и то полбутылки. И без шерифа пришлось бы завтра сдаться.

Она понимала, что оставаться так долго на дереве глупо. Надо было давно, еще с ребятами, спуститься вниз и уйти. Хизер уронила голову на руки и заплакала.

Глупо, все глупо! Она и не представляла, что это будет такая дурацкая акция, пришла вместе со всеми не ради высоких целей, а исключительно назло матери – попасть в газеты, разозлить ее и насолить всем остальным. А на все эти лозунги и требования ей плевать.

Но самое глупое – надеяться, что в результате мама поймет ее, пожалеет…

– Папа, папа! – пробормотала Хизер. – Мне так плохо без тебя! И по маме я скучаю… Хочу домой…

Но мама далеко с новым мужем, папы нет в живых… – И где ее дом? Может, поэтому она и сидела так долго на дереве? Некуда идти, никто не ждет…

Неожиданно Хизер услыхала внизу какой-то шорох, едва уловимый, но ею явственно различимый – она столько времени настороже, что слышит и чует все, как лесное животное.

Она стала вглядываться в темноту сквозь ветки. Вдруг шериф и его парни решили приехать совсем рано и снять ее с дерева тайком от журналистов. Они же должны воевать с девчонкой, чести им эта акция не прибавит, поэтому свидетели нежелательны.

Хрустнула ветка, и Хизер вздрогнула, прислушалась чутче – кто-то взбирается по стволу наверх. Она страшно испугалась. Что это? Так быть не должно… Машины не видно и не слышно. Действовать втихую полиция не станет… Так кто же это? Она вся затряслась от страха перед неизвестностью.

– Мама… – пробормотала она, вжимаясь спиной в ствол дерева.

– Хизер! – раздался совсем близко незнакомый голос. – Хизер, где ты?

Она молчала, боясь, что это ловушка.

– Хизер… – повторил кто-то свистящим шепотом. – Мак просил передать тебе, что пришел бы за тобой сам, но у него нога болит.

– Мак? – вырвалось у нее. – Ты его знаешь?

Тут ветки раздвинулись, и показалось лицо мужчины. В темноте было трудно разглядеть лицо, но она увидела, что мужчина улыбается: белели зубы и сверкали глаза.

– Мак послал тебе вот это, как опознавательный знак.

Он протянул ей что-то.

– Его медаль! – удивилась Хизер. – А ты кто?

– Джек. Джек Вульф. Я вроде бы твой зять.

– Как это – вроде бы?

– Если я скажу, что женился на Мелани на той неделе, ты сообразишь, кто я тебе?

– Женился? – воскликнула Хизер в полный голос, забыв о предосторожностях. – Очень неожиданно!

– Очень, – согласился Джек. – Мы бы послали тебе приглашение, но не знали номера твоего дерева. Ну что? Может, слезем отсюда, пока оба не попали в тюрьму?

– Пусть меня снимут отсюда! – заявила она.

– Снимут, не волнуйся, – пообещал он. – Но Мелани сказала, что лучше бы тебе их одурачить. Представь: они штурмуют дуб, лезут на него, а ты в это время уже находишься в Лондоне на пресс-конференции. В строгом костюмчике, маникюр, макияж. Знаешь, пора сменить имидж. Обшарпанная, немытая демонстрантка не вызывает интереса, ее не принимают всерьез. Во всем должен быть профессионализм.

– Ты что, серьезно?

– Вполне. Но мы сможем обсудить детали, после того как спустимся вниз.

– А Мелани с тобой?

– Она внизу на стреме. У нас не так много времени, дорогая моя. В любой момент может появиться патруль. Но если ты хочешь торчать тут, то, пожалуйста…

– Нет-нет, я иду с тобой.

Они слезли с дерева и побежали к микроавтобусу, припаркованному на обочине. Таких тут стояло несколько – они привозили рабочих на стройку, расположенную неподалеку. Вдали засветились фары патрульной машины. Мелани толкнула Хизер к двери.

– Скорее!

Не успели они ввалиться внутрь машины и залечь на пол, как мимо проехал патруль. Две минуты тишины, потом кто-то спросил:

– Она пришла, Джек?

Хизер повернулась на голос.

– Физз? Это ты?

– Я, конечно. Господи, Хизер! Как же ты воняешь!

– Ты бы тоже завоняла, если бы просидела на дереве две недели.

Автобус медленно двинулся с места с незажженными фарами. Постепенно выбрались на шоссе, стало светлее, и Хизер смогла различить тех, кто сидел в салоне.

– Мак! – воскликнула она радостно, потом буркнула: – А, и Люк.

– Эй, детка, я тоже тут! – крикнула ей Клаудия с сиденья у двери.

– Вы все приехали?

– Как же можно было пропустить такое!

Хизер еще раз огляделась – все тут, кроме мамы и Эдварда. Они еще путешествуют, как же – медовый месяц!

– А кто за рулем? – поинтересовалась она.

– Я! Не узнаешь?

Да это же Эдвард Бьюмонт!

– Меня не пустили на дерево, сказали, что я уже старый и гожусь только в шоферы. Пришлось смириться. Диана! Есть еще кофе в термосе?

– Немного, но это для Хизер, – сказала она и повернулась к дочери, протягивая ей кружку. – Привет, дорогая! Повеселилась?

– Повеселилась!

Хизер хотелось смеяться и плакать одновременно, а еще – броситься на шею маме, но вместо этого она раскричалась, что, впрочем, всегда делала.

– Конечно, мне было весело! Еще бы! Ты хоть понимаешь, что творилось тут, пока вы там мотались по всему свету на яхте? Беззаконие, грабеж, обнищание масс…

– Оставь это для прессы, дорогая. Мы все придем тебя послушать. Эдвард арендовал помещение в «Гроувенор хаусе». Но вот пропустят ли тебя туда в таком виде…

– Пусть только попробуют остановить!

Диана привстала, дотянулась до нее и чмокнула в щеку.

– Молодец, дочка!

– Вперед, Хизер! Так им всем! – воскликнула Клаудия.

Физз пожала Хизер руку. Мелани прижалась к Джеку. Он поцеловал ее и шепнул на ухо:

– У тебя прелюбопытная семейка!

– Спасибо, Джек.

– Разве я сказал комплимент?

– Нет, я не об этом… Да ты сам все понял. Спасибо за все, что ты сделал для нас… достал этот автобус, полез за ней на дерево.

– Одним «спасибо» ты не обойдешься, – давясь от смеха, тихо проговорил он.

– А что еще?

Мелани притворилась, что не понимает.

– Еще не придумал, но обещаю разработать план благодарности.

Джек поцеловал ее, и она радостно ответила ему. Они собирались продолжить, но тут заметили, что на них смотрят шесть пар глаз. Только Эдвард смотрел на дорогу.

– Думаю, – прошептал он Мелани, – что нам пора куда-нибудь скрыться от твоей семьи.

– Мы можем отправиться на…

Он быстро закрыл ей рот ладонью.

– Молчи, глупая. Даже не упоминай, на какой континент мы собираемся. Все эти вечеринки – сюрпризы и семейные сборища среди ночи – события приятные, но нам с тобой есть чем заняться вдвоем. Правда?

– Да, любимый.

Джек Вульф обнял и поцеловал свою жену. Ему было безразлично, смотрят на них или нет.

КОНЕЦ