Текст книги "Замуж за байкера (ЛП)"
Автор книги: Лия Уайльд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Юлий провел языком по губам.
– Мне нужно идти.
– Вы никуда не пойдете.
Юлий продолжил идти:
– Ты не можешь меня остановить.
– Черт возьми, я не могу отпустить вас.
– Почему?
– Вы признались, что поругались с женой, и теперь кажется, что она пропала без вести. Это делает вас подозреваемым.
Юлий фыркнул:
– Быть подозреваемым – это не то же самое, что взять меня под стражу. У тебя нет права на это.
Юлий сел на свой байк и завел его. Он не слышал, что сказал полицейский, когда заревел двигатель. Ничего не имело значения. Он знал, где Келли, и он собирался забрать ее. Он услышал, как Призрак и Майкл завели свои байки. Им не потребовалось много времени, чтобы выяснить, куда Юлий направлялся.
Глава 15
У Келли не было возможности видеть, пока машина ехала по извилистой дороге. Ее тошнило. Может быть, из-за удара по голове. Сильная рана головы приводит к таким последствиям. Она не знала, насколько это серьезно (мешала окружающая темнота), но она была уверена, что у нее было небольшое сотрясение мозга.
– Долго еще? – спросила она.
Сначала ей никто не ответил. Они разговаривали, но большую часть времени на испанском. Она же знала только парочку базовых слов, вроде «девочка» и «дом». Эти слова достаточно часто повторялись, так что она поняла, что говорили о ней.
Она отвлеклась, сосредоточившись на линии видимости на самом краю пакета. Келли могла разглядеть свои большие пальцы и линию колен, но ничего больше. По крайней мере, это было чем-то, на чем она могла сосредоточиться, когда узнала, что мир не поглощен темной материей.
– Серьезно, – сказала она, – меня сейчас вырвет.
– Лучше проглоти, – рыкнул Каин.
Она задавалась вопросом, мог ли Каин просто разговаривать, не рыча по каждому поводу, или всегда только в приказной манере? Она вспомнила, что люди, которые чувствуют себя слишком комфортно, приказывая людям, чаще всего оказываются социопатами. Это была неприятная мысль. Она исчезла, когда машина круто повернула, и девушка почувствовала жгучий вкус желчи в горле.
Авель пошутил, и все взорвались смехом. После очередного поворота машина остановилась. Келли оставалась спокойной, пока двери не открылись. Сильные руки вытащили ее из машины. Она ударилась головой о дверную раму, и ей стало еще хуже.
Черный пакет оставался на ней, когда ее вели по подъездной дорожке, вроде бы вымощенной измельченными ракушками, и подняли на белую лестницу, которая блестела под ее ногами. Она слышала больше голосов, говорящих по-испански. Доминирующий тон Каина был легко различим и довольно понятен. Удивительно, насколько вопрос звучал как вопрос, независимо от того, на каком языке он был сказан.
Она пыталась сконцентрироваться на каждом звуке, который слышала, на каждом ощущении, которое чувствовала. Звук раздвижной стеклянной двери, запах хлорированной воды и ощущение кондиционированного воздуха. Жар солнечного света касался спины. Ее босые ноги переступали по дорогим полам. Она все это чувствовала.
Ее повели по винтовой лестнице подальше от солнечного тепла. Когда пакет, наконец, сорвали с ее головы, девушку запихнули в комнату без окон. Там должно было быть темно, но три невероятно яркие лампочки были закреплены в потолке. Слишком ярко. Единственной мебелью был дешевый пластиковый стул, подобный тем, которые ставят возле красочного детского бассейна. Не было даже ведра, чтобы справить свои дела. Не то чтобы она все равно могла это сделать.
Она села на стул и схватилась за голову. Удар был настолько болезненным, что было ощущение, что ее голова просто-напросто пробита. Тепло от лампочек не помогало. Комната как будто вращалась. Ноги были свинцовыми. Она попыталась встать. Ее пульс участился. Все, что она хотела сделать, это свернуться и лечь спать. Келли опустила веки, но перед глазами все равно мелькали яркие пятна.
У нее определенно было сотрясение мозга. Она помнила из книги по анатомии, что концентрация помогала при сотрясении, поэтому она покопалась в своем багаже знаний и начала шепотом бормотать имена.
Чуть позже открылась дверь, и вошел Каин.
– Что делаешь, гринга? – звук закрывающейся двери был слишком громким. Она вздрогнула.
– Повторяю президентов, – ответила Келли. – Кажется, у меня сотрясение.
Он кивнул и открыл дверь. Она не слышала, что он сказал, но через несколько минут он протянул ей пакет со льдом.
Глядя с подозрением, она взяла его и осторожно приложила холод к ушибу на голове, частично облегчая боль. Через мгновение он протянул ей бутылку воды и пару таблеток «Парацетамола».
– Почему ты любезничаешь сейчас?
– У меня есть причины, – сказал он и небрежно прислонился к двери. – Принести тебе что-нибудь? Может быть, поесть?
Она покачала головой, и все снова завертелось:
– Нет, спасибо.
Его глаза были темными и блестящими. Он шарил по ней взглядом, когда она принимала лекарство, следил за каждым глотком воды, что она пила. Келли чувствовала себя почти голой в майке и пижамных шортах, поэтому она подтянула ноги поближе.
– Предполагаю, что ты знаешь, кто я.
Келли моргнула. Начало было плохим:
– Каин.
– Верно. Твой папочка рассказывал обо мне?
Она выпрямилась настолько, насколько могла. Было не очень хорошо, но это лучше, чем сидеть как побитая собака:
– После того, как твой брат напал на меня, да.
– Ага-ага. Это Авель. Между нами, у него проблемы, знаешь? Здесь, – он постучал по голове и развел руками, как будто ничего не мог сказать или сделать по этому поводу. Келли не очень ему верила. – У него эти мысли в голове, и он не может ничего с ними сделать. Я имею в виду, что мы выросли в этом дерьмовом городе недалеко от Невады. Дрянное место. Вечные проблемы с мышами. Так что у большинства людей были кошки. Но не у нас. Моя мать ненавидела кошек, поэтому она взяла ту уродливую собаку-терьера. Чертова псина охотилась как кошка.
– Терьеры – хорошие охотники на крыс.
Его улыбка была большой и искренней:
– Так и есть. Мы назвали собаку Фэтч (Прим. в переводе – «приносить дичь»). Это казалось хорошей идеей. В любом случае, Фэтч делал то, что делают собаки, и выкопал под куском покосившегося забора ямку между нашим задним двором и соседским. Тот парень, наш сосед, был настоящим безумцем. Знаешь, он был кошатником? У него было три кошки. Он выстрелил в Фэтча.
– Мне жаль, – сказала Келли с сочувствием. Ее мысли вернулись к Цезарю. Она действительно надеялась, что собака в порядке. Он был отличным четвероногим другом.
– Да, мне тоже. Но, видишь ли, Авель действительно разозлился. Так бывает. Кто-то что-то делает, и это просто одолевает его. Он не может остановиться, пока не сделает что-то в отместку. Он был три недели одержим этим мудаком, который выстрелил в нашу собаку. Авель сказал, что собирается что-то сделать. Я имею в виду, что я ему не поверил. Дети часто говорят, что собираются делать всевозможные вещи, например, рыть тоннель до Китая или лететь на Луну. Затем, однажды, он принес мне маленькую коробку и сказал мне открыть ее. Угадай, что было внутри?
От догадки Келли снова стало плохо. Она покачала головой и сказала:
– Не знаю.
– Четыре кошачьи ноги. Все они принадлежали кошкам того парня. И Авель пошел и бросил эту коробку на крыльцо того чувака.
– О, мой Бог.
– Верно! – Каин хлопнул по своей ноге. – Он был серьезно настроен отомстить тому парню. И знаешь, что было действительно забавно? Остальные части кошек он принес маме, чтобы показать ей, что он сделал. Знаешь, что сделала она? А? Я скажу тебе. Она приготовила их. Насколько это ненормально?
– Почему ты рассказываешь мне все это? – спросила Келли.
– Думаю, что ты должна знать, что моя семья очень серьезно относится к возмездию. Только посмотри, что произошло, когда нашу собаку подстрелили. Можешь представить, что будет, если исчезнут наркотики на несколько миллионов долларов?
Келли поперхнулась:
– Что?
Он приподнял бровь и скрестил руки на груди:
– Ты не знала, не так ли?
– Нет! Боже, я не знала.
– Твой отец никогда не давал тебе эти деньги?
Она медленно покачала головой, стараясь не провоцировать головную боль, которая стучала в ее висках:
– Я работаю больше тридцати часов в неделю, чтобы просто закончить колледж, не набирая долгов. Думаешь, я бы делала это, если бы мой папа дал мне хотя бы процент от этих миллионов?
Он провел языком за щекой. Видимо, она сказала то, что позабавило его, но у нее не было ни малейшего понятия, что именно его рассмешило:
– Он дал тебе мужчину.
Она закатила глаза:
– Он думал, что Юлий спасет меня.
– Спас?
Келли оглядела пустую комнату:
– Еще нет.
Каин цыкнул и покачал головой. Его волосы шевелились при каждом движении:
– Ты забавная девочка. Смешная. Тебе не нужно бояться меня, малышка.
Она подняла глаза на него:
– Хм, я думаю, что если бы ты захотел, то мог бы мне навредить.
Он рассмеялся. Это был удивительно привлекательный звук, богатый и теплый. Опять ее поразило то, что она считала бы его симпатичным в другое время или в другом месте. Он нагнулся к ней:
– Я не хочу причинять тебе боль.
– Поэтому похитил меня? Ты ненавидел моего отца. Отлично, я поняла. Большую часть времени я тоже его ненавидела. Но он мертв.
Каин кивнул, все еще сидя перед ней. Было что-то примитивное в том, как он двигался, он был изящным и грациозным, как будто он думал о каждом своем движении. То, как его мышцы перекатывались под кожей, заставляло ее думать о животном, которое крутилось возле легкой добычи.
– Дело не в твоем отце, малышка. В смысле, это началось с него, конечно. Твой отец украл то, что принадлежало мне. Я думал, что страх его маленькой девочки даст желаемый эффект.
– И как? – спросила она.
Он покачал головой и смущенно улыбнулся:
– Не дало. Твой отец был упрямым человеком.
Смех, который вырвался из ее горла, был темным и сердитым, полным разочарования:
– Да, он таким и был.
– Он выдал тебя замуж за своего мальчугана, думая, что это тебя спасет.
– Видишь, – она сделала глоток воды, – поэтому я не чувствую себя комфортно в твоем присутствии.
Он медленно кивнул:
– Понимаю. Ты и не должна. Но тебе не надо меня бояться.
Эти слова не имели для нее никакого смысла. Может, дело было в том, что у нее сотрясение, или в том, что английский был его вторым языком. Может, он просто пытался запугать ее. Неважно что, Келли почувствовала желание отсесть от него.
Когда он вошел, свет не притушили. Лампы все еще ярко пылали на потолке, как трио летних солнц. На ее верхней губе и спине проступил пот. Может быть, это было частью его плана – зажарить ее до смерти?
– Ты меня убьешь?
Он вяло покачал головой:
– Нет, я не собираюсь тебя убивать. Я потерял много денег из-за твоего папочки и планирую вернуть их.
– Я же сказала, мой отец мертв.
– Да, сказала. И я верю тебе. Я видел похороны. Много людей там было. Так трогательно, – его слова не соответствовали тону. Он сказал это так, как будто читал очень скучный сценарий или еще более скучную книгу. Он поднялся на ноги. – Знаешь, должно быть, это стоило тебе больших денег, чтобы организовать эти похороны. Деньги, которые должны были быть у меня.
Она отодвинулась, садясь глубже на стуле:
– Прости, я не знала.
– Может быть, знала, а может, и нет, малышка. Но это не имеет большого значения, не так ли? Твой мужчина знал. Он был не просто еще одним членом банды твоего отца, не так ли? Он был его правой рукой, его наследником, его маленькой сосущей сучкой. Он знал, что мне было нужно, и вместо того, чтобы заплатить, он женился на тебе. Ему приходилось держать твою красивую блондинистую головку при себе каждую ночь.
Келли сглотнула. Каин тоже сохранял свой тон ровным, но его глаза сверкали от гнева. Если бы она не знала о причинах его ненависти, она бы сказала, что Каин заревновал, но вряд ли это было так.
– Что ты собираешься делать?
– Получить от тебя свои деньги.
Она почувствовала, как пот течет по ее вискам, горячая капля на еще более горячей коже. Она испарилась, не достигнув подбородка. Ее волосы были тяжелыми, такими тяжелыми на голове…
– Как? Ты собираешься требовать выкуп за меня?
Он усмехнулся, и это был нехороший звук:
– У кого?
– Я…
Он поднял палец, прерывая ее. Каин полез в задний карман и достал телефон. Он повернул его к ней. Начала проигрываться видеозапись: перед экраном застыла красивая женщина с микрофоном в руке. Келли заколебалась. За плечом репортерши она увидела знакомые очертания «Наследия». Столб неподвижного дыма был виден за другим плечом.
– О, Боже, – задохнулась Келли. – Что ты сделал?
Он ничего не сказал. Келли действительно не слышала слов. Они просто протекали через нее. Через мгновение она знала, что в баре, который был известен связями с бандой, разразилась бойня. Неизвестно, сколько было мертвых, но в этот момент считалось, что выживших нет.
– Боже, – повторила Келли. – Зачем? Зачем ты поступил так? Они ничего тебе не сделали.
Он вырвал телефон из ее рук и преодолел расстояние между ними. Его лицо приблизилось к ней, темные глаза почти пылали:
– Ты не знаешь, что они со мной сделали. Ты хоть имеешь представление, что сделает картель, если я не верну им деньги? Они должны были знать, каждый должен был знать, что никто не уйдет от меня.
– Я не крала у тебя, – тихо сказала она. – Я ничего не делала.
– Очень жаль.
Он сделал один шаг назад – этого было недостаточно, чтобы заставить ее чувствовать себя лучше, но этого было достаточно, чтобы она могла дышать:
– Я…
– Сука, мне надоело слышать, как ты постоянно говоришь только о себе. Я думаю, тебе пора понять кое-что.
Она затихла. Пульс отбивался молотом в ушах. Она так хотела выключить свет и лечь, но ничего не сказала. Этот разговор длился слишком долго.
– Кроме того, что ваша семья очень мстительна и ест кошек?
– О да, кроме того. Видишь ли, потребовалось много сил и времени, чтобы нежеланные дети рабочих-мигрантов смогли пробиться в этот мир. Потребовалось… как вы это называете? Расти. Мы должны были совершенствоваться, чтобы с нами считались.
– Как изменение имени?
Он кивнул:
– Да, как изменение нашего имени. Я имею в виду, что наши родители не были настолько сумасшедшими, чтобы на самом деле написать Каин и Авель на свидетельствах о рождении. Мы сменили имена сами, но это только часть пути. Мы должны были убедиться, что нас уважают и боятся. Поэтому мы должны были обстрелять бар твоего отца, и именно поэтому я собираюсь использовать тебя, чтобы получить свои деньги обратно.
– Ты все еще не сказал мне, как это сделать.
Он протянул руку и провел сквозь ее золотые волосы. Его голос был низким и угрожающим:
– Есть определенные люди, которые будут платить хорошие деньги за белую девушку, которая будет делать то, что они говорят.
– Собираешься продать меня?
– Что? После истории с кошками тебя это удивляет? – он отпустил ее волосы и отошел от нее. – Я думал, ты умнее.
– Как долго ты собираешься держать меня здесь?
– Все зависит… – он открыл дверь, и желанный холодный воздух проник в комнату, немного облегчая ее жар.
– От чего?
– Как долго мой брат будет хотеть тебя.
Дверь закрылась с мягким щелчком.
Глава 16
Дорога была старой и запущенной. В некоторых местах был щебень вперемешку с сухой землей, в других – больше похоже на песок. Юлий чувствовал все это под колесами своего байка, когда сворачивал. Солнце скрылось за горами, подул прохладный ветер. Обычно такие поездки приносили ему некоторый комфорт. Ощущение, что ты являешься частью мира, отделенной только кожей и джинсой. Но не сегодня. Все, что он мог делать, – это чувствовать, как его сердце колотится в ушах, и то, как его джинсы цепляются за липкую рану на бедре.
Все, о чем он мог думать, – Келли.
Келли с ее светлыми волосами, с которыми она ничего не пыталась сделать. Келли с ее голубыми глазами, взгляд которых мог, как в дикой карусели, из счастливого мгновенно превратиться в задумчивый. Образ ее бледных рук на его груди и ее слез на щеках разрывал его.
Юлий изогнул запястье и почувствовал, как байк сместился под ним. Знакомый гул двигателя у его ног был единственным комфортом, который он мог найти, и только потому, что это приближало его к ней. Деревья сливались на скорости сто двадцать миль в час, восемьдесят, когда они поворачивали, и это все еще было недостаточно быстро. Это было опасно, но Юлий не мог успокоиться. Ему просто нужно было добраться до Келли.
Они ненадолго остановились у Майкла, чтобы оставить Цезаря у Беверли, захватить побольше оружия и обеспечить себе алиби в том, где они были, когда клуб был атакован. Затем они оставили цивилизацию, чтобы использовать давно забытую дорогу.
Он последовал за бледной спиной Призрака, который больше не носил патч. Он протянул руку, почти такого же цвета, как луна на небе, и все трое остановили свои байки. Он слышал угасающее эхо их двигателей через долину.
– Что случилось? – спросил Юлий.
Призрак указал прямо. Юлий последовал за его рукой и выругался. Дороги не было из-за недавно прошедшего дождя. Лента реки скользила по скалам в деревья. Она не была особенно широкой, но достаточно, чтобы они не могли пересечь ее на своих байках. Юлий снова выругался.
– Нам нужно идти, – Майкл хлопнул ладонью по плечу Юлия. Он слез с байка и отвез его к темной линии деревьев, не пытаясь прикрыть. Маловероятно, что кто-то собирался пользоваться этой дорогой, и даже если бы они это сделали, вряд ли они украли бы кучу байков. Юлию было все равно. Он бросил бы каждый байк, который он когда-либо имел, если бы это означало добраться до Келли вовремя.
Вовремя? Что, если она уже мертва?
– Каков план, През? – спросил Майкл, после того как байки были убраны. Он раздал мешки с оружием. Каждый из них весил не меньше тридцати килограммов. Юлий едва почувствовал это.
– Мы идем за Келли, – ответил Юлий. – Убиваем Каина и его сумасшедшего брата и забираем Келли.
Они осторожно пробирались по неосвещенной дороге. Их сапоги скользили по влажной грязи и илу. Запах мокрых животных и сосны доносился до них. Они были вынуждены идти медленнее. Медленнее, чем хотел Юлий. Их обувь не была предназначена для прогулок по грязной земле.
– Как? – уточнил Призрак.
Юлий почувствовал неожиданный выстрел гнева, прошедший сквозь его тело. Он сделал еще один шаг и чуть не упал:
– Мы убиваем их и забираем ее.
Майкл сжал его локоть. Юлий попытался вырваться. Он споткнулся, и оба мужчины упали в грязь. Это не пахло, как чистая грязь, которую вы могли бы найти на детской площадке или даже на заднем дворе. Это была грязь с запахом сгнивших деревьев и, возможно, животных. Юлий упал лицом.
Злость разгорелась огнем, и он покачнулся. Его кулак встретился с лицом Майкла. Тот откинулся назад и схватил Юлия за раненое бедро. Затем они перестали качаться. Их тела боролись, ветви трещали, грязь обляпала волосы и кожу.
Юлий знал, что у него неприятности. Майкл был большим мужчиной, сильным, и он вырос с отцом, который любил реслинг. С отцом, которого Майкл потерял под градом пуль.
У этого человека был хороший замах, опыт и гнев также были его преимуществом. Но у Юлия была Келли.
– Убирайся от меня! – сказал Юлий. – Просто отвали!
Майкл завыл, низко и сердито. Его лицо было искривлено от эмоций так, что Юлий не узнал в нем человека. Майкл мог быть серьезным, но редко бывал злым. Сейчас это была злость. Это было чудовище, вырвавшееся на поверхность из доброго человека. Юлию было все равно. Это была его вина.
Майкл повалил его на землю, и весь воздух вышибло из его легких. Юлий протянул руку и обхватил горло Майкла. Он так сильно сжал, что Майкл закашлял, но ни один из них не сдался. Майкл ударял его снова и снова, пока Юлий не почувствовал, как резкая боль пронзила его спину.
– Это твоя вина! – закричал Юлий, когда он ударил кулаком Майкла, нацелившись на почку. Должно быть, он попал или, по крайней мере, был близко, потому что мужчина резко дернулся на нем.
Раздался выстрел. Двое мужчин замерли. Они оба оглянулись на звук выстрела. Призрак стоял с большой винтовкой, которую использовал Вик в баре, ее ствол дымился в прохладном ночном воздухе. Он снова взвел курок.
– Остановитесь, – единственное слово прозвучало низко и четко.
– Мужик, какого черта ты делаешь? – спросил Юлий.
– У нас нет времени, – Призрак навел на них оружие. – Поднимайтесь. Сейчас же, – добавил он, когда они засомневались.
Майкл и Юлий помогли друг другу подняться. Майкл поднялся первым и протянул грязную руку Юлию.
– Келли нуждается в нас.
– Она бы не нуждалась, если бы не он, – выплюнул он. Он даже не знал, что был зол из-за этого, пока эти слова не вырвались из его рта.
– Какого черта ты говоришь? – спросил Майкл. – Каин забрал ее. Не я.
– Где она была, Майкл? – спросил Юлий. – Почему не у меня?
Майкл не отвечал в течение минуты. Он сжимал и разжимал кулаки. Юлий знал, что тот подумывает об ударе.
– Проехали, – огрызнулся он.
– Я не знал, что она убежит, – прорычал Майкл.
– Я думал, ты знаешь ее. Думал, что вы двое близки и все такое, ведь она проводила столько времени с твоей семьей. В смысле, эй, догадываюсь, это не твоя вина. Не то чтобы она постоянно сбегала от проблем… ой, подожди. Это именно то, что она делала, – Юлий откинулся назад. Он подошел, вытягивая подбородок, чтобы он мог видеть лицо Майкла, а не шею. – Она бежит, когда больше не может терпеть.
– Тебе не нужно было делать то, что я сказал.
Юлий не мог возразить:
– Ты прав, не должен был. И это делает меня виноватым тоже. Я был настолько глуп, думая, что ты знаешь ее лучше, чем я. Я имею в виду, черт, я разговаривал с ней месяц? Может, шесть недель? Я даже не знаю.
Майкл провел грязной рукой по самой чистой части своих джинсов, а затем по лицу, отчистив его от большой части грязи. Трое мужчин стояли там в тишине.
– Ты любишь ее?
Юлий вздохнул:
– Я не…
– Мужик, не е*и мозги, ты любишь ее? Ты собираешься напасть в ночи, имея только пушку и трех мужчин. Это не похоже на действия человека, который не любит.
Юлий понимал, что он прав:
– Да, наверное, да.
– Тогда давайте выясним, как мы это сделаем, потому что если мы умрем, это не поможет Келли.
Призрак опустился на влажную грязь и нарисовал карту. Следующие тридцать минут они разрабатывали план атаки. Юлий использовал свою бандану, чтобы вытереть грязь с лица и после перераспределил оружие, чтобы у каждого были запасы.
– Как долго вы думаете нам идти? – спросил Юлий. Уже потемнело. Это было бы небольшим фактором в их пользу, когда они доберутся до поместья Каина.
Призрак посмотрел через плечо на путь, который только он мог видеть:
– Три часа, может, четыре.
– Девять, – сказал Юлий. – Когда мы доберемся до места, Келли уже будет там девять часов.
Майкл поднялся:
– Если бы он хотел убить ее, он бы оставил ее в горящем доме. Она жива. И, вероятно, будет живой какое-то время. Все, что нам надо, – поторопиться.
– И перестать бить друг друга в лицо, – предложил Юлий.
– И перестать бить друг друга в лицо, – Майкл кивнул. – Для справки: у тебя ужасный хук справа.
– Пофиг, – Юлий последовал за ним. – У тебя широкое лицо.
Маленькая группа мужчин ступала друг за другом, поднимаясь в гору. Это был изнурительный поход. Нога Юлия уже была повреждена, и его плечо болело под повязками. Добавьте к этому тридцать лишних килограммов оружия, крутой уклон и чистое неподдельное истощение, и это будет четыре часа ада.
Он старался не думать, сколько еще шагов надо сделать, сколько минут потребуется, чтобы дойти. Он думал о Келли.
Он бы отправил ее на учебу, когда придет осень. Она могла бы пойти и выучить все о животных всего мира и узнать, как их лечить. Она бы не работала во время учебы, он бы позаботился об этом. Если бы он мог, он бы сделал все, чтобы ей не пришлось заботиться о соседях и всех их вещах. Может, он дал бы ей питомца для компании. Не Цезаря. Этот парень везде лезет. Может быть, что-то маленькое, как песчанка или что-то в этом роде (Прим. маленький грызун из семейства мышиных). Она любит песчанок? Он не мог представить, чтобы Келли не любила какое-либо животное.
Его мысли вернулись к разговорам, которые они вели в перерывах между сексом. Ей всегда нравилось говорить, пока они отдыхали.
– Я хочу всего по чуть-чуть, – сказала она, ее кремовые бедра все еще касались его. Его руки танцевали по ее телу, все еще желая почувствовать вес ее груди в ладонях.
– Всего? – спросил он ее. – Например? Половина Ноева ковчега?
Ее смех был таким ярким, таким живым и блестящим. Прелестный носик сморщился, а грудь подпрыгнула в его руках:
– Полагаю, что так.
– Не знаю, – его руки прошлись по ее соскам, заставляя ее бедра качнуться в ответ. – Кит займет много места. Мне бы не хотелось чистить этот танк.
Затем она перекатилась и посмотрела на него. Именно в этот момент он понял, насколько она прекрасна. Не просто горячая. Она была такой с шестнадцати лет, нет, она действительно была красива. Это была красота, которую не может запечатлеть фотография – она идет из сердца.
– Хорошо, по правде, я бы хотела иметь небольшой зоопарк. Собака, кошка, птица, змея.
– Любишь змей?
Она кивнула:
– Я люблю животных.
– Не против кормить их этими маленькими мышками?
Она ухмыльнулась:
– Я работаю в ветеринарной клинике. Я и раньше кормила больших змей мышами.
Он перекатился на нее, жадно накрывая ее тело:
– Это горячо.
Еще один яркий смешок:
– Я не вникаю в психологию.
Его губы скривились в улыбке, как будто он уже поднялся по склону горы. Он не лгал, когда сказал Майклу, что любит ее. Это было связано не только с тем, как хорошо она чувствовалась, когда он скользил в ней, не с ее стонами или ругательствами, которые вылетали из ее симпатичного рта. Он любил ее.
И Каин забрал ее. Кто знал, что сейчас делают он или его жуткий младший брат. Юлий вспомнил, как Авель наблюдал за ней во время свадьбы. Это был нехороший взгляд. Это был тот же больной взгляд, которым его отец смотрел на пуму.
Ноги Юлия не могли нести его достаточно быстро.
Глава 17
Прошли часы. Или минуты. Невозможно было сказать из-за света ламп. Ее бледная кожа уже давно покраснела, а затем сгорела под ультрафиолетом. Бутылка с водой была уже пустой, и все, что она могла делать, – прижаться к земле так, чтобы голова была в той небольшой тени, которую отбрасывал пластиковый стул.
Келли не вздрогнула, когда дверь открылась. Она просто лежала и ждала, что будет дальше.
Юлий был мертв. Больше ничего не имело значения. Он не придет за ней. Не будет ни белого коня, ни прибывшей в последнюю минуту кавалерии байкеров. Слезы давно высохли, оставив полосы на ее лице. Он был в клубе, и там не осталось выживших после перестрелки.
Погиб Чарли. Она как будто потеряла второго отца: это высокого парня с густой бородой и добрыми словами. Майкл – ее суррогатный братец и друг, с которым она дружила многие годы; Вик, который научил ее драться. Красавчик Кен и даже спокойный Призрак. Они мертвы, все мертвы. Была ли там Беверли? Сэди? Было слишком легко представить, как длинноногая девушка забежала туда, чтобы встретиться с Юлием и получила пулю.
Эта мысль не принесла Келли утешения Ей, возможно, не нравилась эта женщина, но она не хотела, чтобы ей было больно. Все, чего хотела Келли, это вернуться вовремя и сказать Юлию заткнуться и удержать ее. Может быть, тогда он не был бы в клубе, может быть, он был бы дома в безопасности, в ее руках. Юлий никогда больше не будет в ее руках. Если бы жара не украла ее слезы, она бы снова закричала. Как она могла быть такой глупой? Она знала, что Каин искал ее.
Послышался звук каблуков, и Келли, наконец, подняла глаза. Первое, что она увидела, были ноги. Длинные, гладкие, идеальные ноги. Сердце Келли застучало сильнее. Она села и увидела остальную часть женщины.
– Сэди? – Келли изо всех сил попыталась встать, но голова закружилась, и девушка присела на стул. Он был мягким, слишком мягким под ее телом, словно медленно таял. Может быть, так оно и было. – Что ты здесь делаешь?
– Боже, я думала, ты умнее, – горечь была достаточно густой, чтобы ее почувствовать.
Голова Келли закружилась. Она не знала, что об этом думать:
– Я не понимаю.
– Да? – Сэди сделала небольшой круг вокруг стула. – Боже, здесь жарко. Я не знаю, как ты выносишь это.
Келли моргнула. Она не могла выносить это. Ей просто не давали выбора.
Сэди провальсировала к двери, звук ее каблуков эхом отражался в голове Келли. Ее ухоженная рука постучала в дверь. Та распахнулась:
– Эй, можем ли мы выключить свет? Я имею в виду, я люблю загар, как и любая девушка, но это довольно смешно.
Спустя мгновение свет выключили. Келли с облегчением хныкнула. Без жары, давящей на нее, она начала думать.
– Ты... – ее горло было сухим и колючим. Она сглотнула и снова попыталась. – Ты работаешь с ними?
– Бинго, – Сэди махнула рукой, на ее пальцах сверкнуло несколько дорогих колец. – В смысле, чего ты ожидала? Что я буду ждать идиота Юлия? О, пожалуйста. Я знаю себе цену.
Келли не была уверена в этом, но у нее не было сил спорить:
– Что случилось?
– Что случилось? Я стала играть за другую команду. О, никаких девчонок, прости, сладкая. Речь не о той команде, о которой ты могла подумать. Но на его месте я бы пошла за кем-то более симпатичным.
Сэди немного наклонилась и содрала кусочек кожи с лица Келли. Келли поморщилась. Она чувствовала липкую жидкость, стекающую вниз по подбородку – кровь.
– В смысле, взгляни на себя, – продолжила она, – ты просто… здесь. Ок, ладно, ты ходила в колледж. Ну и что? С деньгами это может сделать кто угодно. Абсолютно любо й. Но вернемся к тебе. На вашей свадьбе мне в голову пришла идея. Там была ты, одетая в какое-то устаревшее платье, с дурацкой прической. Что я должна была делать, когда Юлий действительно захотел взять тебя в жены? Я пыталась, не пойми меня неправильно. Я действительно пробовала. Я предложила ему все, что ты не хотела делать, но думаю, что ты все-таки сделала практически все.
Боль в щеке заставила Келли мыслить:
– Ты не просто так рассказала моей маме о похоронах, не так ли?
– Может, ты и умная, – скривилась Сэди. – Все пошло не так, как планировалось. Ты должна была убежать от своей мамы в ожидающие руки парней Каина. Но нет, тебе нужно было делать то, что ты всегда делаешь – все усложнить, не так ли? Но я быстро сообразила и заставила Рамона прийти за тобой. Это почти сработало, но нет, этот жуткий Призрак за всем присматривал. Боже, мне жаль, что меня не было там, чтобы пристрелить его. Он все испортил.
Келли закрыла глаза и собрала все мысли в кучу. Ее голова уже не так болела. Это хороший знак, так?
– Что еще ты сделала, Сэди?
Это была легкая приманка, и Сэди купилась:
– О, я начала рассказывать Каину обо всех встречах. Каждый раз, когда клуб собирался вместе. Эта перестрелка должна была произойти несколько недель назад, но Юлию нездоровилось, – она ухмыльнулась, пока ее красивое лицо не исказилось. Или, может быть, это была настоящая Сэди.
