Текст книги "Замуж за байкера (ЛП)"

Автор книги: Лия Уайльд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Он сделал еще один выстрел. Пистолет дернулся, и он увидел, как на рубашке одного из мужчин расцветает кровь. Его глаза широко раскрылись за солнцезащитными очками. Он снова выстрелил, и голова мужчины откинулась назад.

Дикие ругательства привлекли внимание Юлия. Он посмотрел влево. Вику удалось зайти за бар, где было все оружие. Его огромные руки подняли двуствольный дробовик. Кровь текла по одной стороне его лица и сверкала в серой полоске бороды. Контрольный звук спускового крючка, казалось, отражался через шум. Вспышка была похожа на фейерверк. Выстрел потряс комнату, и в ушах Юлия начало звенеть.

Второй стрелок отлетел назад. Вик снова выстрелил. Тело еще одного нападавшего плюхнулось назад. Сам Вик чуть не дернулся от отдачи выстрелов, но его рука задержалась на спусковом крючке, и новая волна пуль разрезала воздух.

Еще больше стекол разбилось, когда пушка мертвеца уничтожила барную стойку. Тяжелый аромат алкоголя смешался с мускусом огня и смерти. Тело Вика упало. Кровь пробивалась сквозь воздух, окрашивая бар.

Дробовик продолжал стрелять, пока не закончились пули. Это продолжалось не более нескольких секунд, но казалось, что вечность. Юлий не был уверен, что он выживет, что любой из них выживет, но все, о чем он мог думать, это о Келли.

Она будет скорбеть? Будет ли плакать на его похоронах, как плакала на похоронах отца? Нет, вероятно, нет. Скорее, она плюнет на его гроб за все те вещи, которые он сказал ей. Чарли был прав. Юлий был идиотом из-за того, что оттолкнул ее. Он больше никогда не найдет кого-то, похожего на нее. Каин доберется до нее.

Эта мысль потрясла его. Бильярдный стол рухнул, и рядом с ним покатились шары. Их холодное прикосновение к его руке ощущалось нереальным. Может ли быть холодно в жару битвы?

– Отец! Папа!

Голос Майкла был первым, что услышал Юлий, когда перестало звенеть в ушах. Майкл нырнул рядом с телом Чарли.

Существовала огромная разница в том, мертвое ли тело неподвижно лежало на земле или же живое. Мертвое тело было расслабленно, спокойно. Когда кто-то был мертв, действительно мертв, ничего не было. Ничего, чтобы удерживало каждый дюйм плоти в напряжении.

Юлию не надо было проверять, чтобы убедиться в том, что Чарли мертв. Он был не единственным. Не многие выжили после первого залпа пуль. Еще меньше увидели конец. Вик был обнаружен в луже ликера и крови. Его лицо было серым, глаза закатились, став белыми.

– Дерьмо, – выругался Юлий. – Кен.

Казалось неправильным найти Кена, прижатого спиной к стене с парой пистолетов в руках. Чарли и Вик прожили свое время и уже давно считали, что жизнь скоро потребует свое. Кен – другое дело. Он был бизнес-мальчиком, играющим в преступления. Юлий всегда полагал, что он поползет обратно к своему богатому папе или этой наследнице.

Его живот представлял собой кровавое месиво из пуль, крови и внутренностей. Юлий помнил достаточно об охоте, чтобы знать, что это не хорошая смерть. Она была долгой и затяжной, когда собственная желчь медленно отравляла человека.

– Юлий, – прокашлял Кен. Кровь брызнула ему на губы. – Мы сделали их?

Юлий оглянулся через плечо:

– Да, дружище, сделали.

Кен протянул руку. Юлий взял ее. Рука была сильнее, чем он ожидал. Под слоем крови не было даже мозолей.

– Хорошо, – кивнул он. – Отлично.

Он поднял плечо. Ружье в другой руке коснулось земли. Он полез в куртку и достал кошелек. Потребовалось больше усилий, чтобы открыть его и вытряхнуть изображение из кармана. Это была женщина, и Юлию не нужно было подсказок, чтобы понять, что это Барби.

– Ее адрес находится на обратной стороне. Отправь ей письмо для меня. Скажи ей, что я сожалею и прощу прощения за все.

Юлий не мог говорить. У него в горле встал ком. Он просто кивнул и засунул фото в карман:

– Я сделаю это.

– Не отпускай ее, – сказал Кен. – Не смей.

Они оба знали, что на этот раз Кен говорил не о Барби.

Его лицо мальчика с обложки GQ замерло. Серый оттенок начал расползаться по его шее. Он снова кашлянул. Его живот дернулся от движения, и Кен затрясся.

– Мне нужно, чтобы ты оказал мне еще одну услугу.

– Ты много просишь, – Юлий попытался сохранить свой голос веселым. Это не сработало.

– Выстрели в меня.

Сначала Юлий подумал, что Кен шутит. Только когда друг не начал смеяться, он понял, что Кен серьезно.

– О, мужик, – Юлий опустил глаза. – Я не…

– Что ты собираешься делать, босс? – спросил он, слегка указывая на живот. – Отвезешь меня в больницу?

– Возможно, они бы…

Кен испустил смешок, лишенный юмора. Было только осознание.

– Если ты этого не сделаешь, сделаю я, и никто не захочет видеть это.

Кен подтолкнул одно из своих орудий в руку Юлию. Он ощущался тяжелее, чем должен был, как будто он был сделан из чего-то еще, кроме металла.

– Только не в лицо, – Кен ухмыльнулся.

– Как скажешь, красавчик.

Он провел пальцем по спусковому крючку и указал на сердце Кена. Его рука слегка дрогнула, когда он сделал выстрел. Кен внезапно вздрогнул, почти опрокинувшись на землю. Его рука сжала руку Юлия. Он почувствовал, как его кости сжались вместе, когда смертельный спазм пронзил тело Кена. Затем Кен упал на землю. Его ноги дрожали, когда его тело изо всех сил пыталось остаться в живых на несколько секунд дольше.

Юлий не знал, как долго смотрел на мертвое тело Кена, когда бледная рука охватила его плечо. Очень много крови было на рубашке Призрака, но, как мог видеть Юлий, она не принадлежала мальчишке. Он молча стоял. Идеальный солдат, ждущий приказа.

– Кто выжил? – спросил Юлий.

– Майкл, – сказал тот, – и я.

Двадцать минут назад в этой комнате было пятнадцать человек. Пятнадцать мужчин, с которыми Юлий смеялся, пил и разговаривал. Теперь большинство из них были мертвы.

Юлий вытащил свой телефон. Батарея мигала красным. Он сунул его обратно в карман.

– Майкл, позвони Келли. Узнай, все ли с ней в порядке, – Юлий встал. – Призрак, достань все оружие, которое сможешь, и заполни грузовик. Нам нужно как можно скорее выбраться отсюда. Скоро будут полицейские, и нам нужно уходить.

Двое из них подпрыгнули, чтобы выполнить приказ. Юлий мучился, пытаясь решить, что делать дальше. Первая мысль, которая возникла у него в голове, была простой и жестокой. Он хотел убить Каина. Он хотел взорвать этот маленький особняк в горах на куски и заставить Каина пройти сквозь тела и кровь людей, которым он доверял больше всего. Это была не очень хорошая мысль, но именно это заставляло его дышать.

Через несколько минут вернулся Майкл:

– Келли не берет трубку. Я связался с Беверли. Видимо, она поехала в дом отца.

– Почему? – спросил Юлий. – Зачем она туда поехала?

Майкл не мог встретиться глазами с Юлием:

– Она сказала, что вы поссорились, что ей нужно какое-то место, чтобы разобраться. Беверли сейчас пытается связаться с ней.

– Каин следит за этим местом, – сказал Призрак.

– Она знает об этом? – спросил Майкл.

Юлий почувствовал, как через него проходит волна холодной ненависти, когда он произнес:

– Нет.

Глава 13

Покинув дом Беверли, Келли остановилась у Юлия, чтобы собрать вещи, которые могли ей понадобиться. Она забрала собаку с собой. Отчасти она сделала это, потому что не знала, надолго ли ушел Юлий, отчасти – она просто ощущала себя мелочной. Цезарь был прекрасной собакой, и он заслуживал лучшего отношения. Юлий понятия не имел, как заботиться о ком-то. Было ужасно оставлять собаку в жизни такого придурка.

 – Пошли, здоровяк, – сказала она, закрывая дверь в дом своего отца. Звук эхом отражался в гостиной. В одной руке у нее была продуктовая сумка, а в другой – поводок. Она отпустила поводок.

– Давай покормим тебя.

В доме кто-то убрался. Здесь больше не пахло сигаретами и больницей. Он пах лимонами и аммиаком. Цезаря это раздражало, и он сопел, обнюхивая ковер, ища место, которое пахло, как он. Его поводок тянулся за ним, как толстая лента темно-красного цвета.

Келли позволила ему все исследовать и направилась на кухню. Она поставила большой бумажный пакет на кухонную стойку и открыла холодильник. Он был полностью очищен. На самой нижней полке не было даже кольца, где ее отец держал свое любимое пиво. По какой-то причине это казалось неправильным. Она закрыла дверь. Дом теперь принадлежит ей, а не отцу. Она могла продать его или передать. Что угодно. Но в данный момент, все, что она хотела сделать, это поужинать и лечь спать. Ее глаза болели от слез.

Не то чтобы Юлий заслуживал ее слез. О нет. У нее была уйма причин для них. Сломанный ноготь стоил больше слез, чем этот мудак.

Зазвонил телефон. Она посмотрела и увидела, что это Беверли.

– Эй, детка.

– Привет, умница, ты добралась до дома отца?

– Я только зашла. И не разбила свою машину. Я же сказала, что не разобью. Всего два бокала вина, – Келли сделала паузу. – Подожди, если я умница, то ты…?

– Красотка, конечно, – поддразнила Беверли.

Келли ухмыльнулась. Было приятно улыбаться:

– Вот как, благодарю.

– Ты захватила кучу ужасных неполезных вещей, чтобы поесть?

Келли вытащила продукты из сумки на стойку:

– У меня есть коробка конфет, мороженое с шоколадной стружкой и мятой, пиво и несколько замороженных пицц.

– О, здорово.

– Еще я остановилась в прокате и взяла парочку фильмов.

Она вытащила еще одну коробку из сумки, но не потрудилась передать ее содержимое. Были некоторые вещи, о которых Беверли действительно не нужно было знать.

– Девчачьи?

Келли фыркнула:

– Я взяла «Техасская резня бензопилой», ремейк, конечно. «Заклятие». И что-то, что называется «Девушки-вампиры». Надеюсь, последний будет действительно ужасным.

– Ужастики? – Беверли была в замешательстве. – Ты взяла кучу ужастиков?

Келли начала разогревать духовку:

– Да, они заставляют меня чувствовать себя лучше.

Вся жизнь ее отца была упакована в картонные коробки и контейнеры, достаточно большие, что поместить тело. Кто-то, вероятно, Беверли, оставил крышки открытыми, чтобы Келли могла пройти через воспоминания и решить, какие из них она хочет сохранить, а какие отнести в магазин благотворительности. Она раскрыла одну из них в поисках стакана.

– Сладкая, это странно.

Келли рассмеялась:

– Почему? Потому что я предпочитаю увидеть, как кучку идиотов рубят на куски, чем смотреть, как какой-то симпатичный мальчик лжет о том, что влюблен в красивую девушку?

Беверли замолчала на мгновение:

– Хорошо, у тебя может быть своя точка зрения.

– Кроме того, не похоже на то, что у меня нет большой сторожевой собаки для компании, – Келли плюхнула стакан на стойку, наполнила его льдом из автоматического дозатора и налила содержимое коричневой бутылки в кружку.

– Святое дерьмо, ты забрала Цезаря?

Келли посмотрела в коробки, которые стояли на столе в столовой. Через мгновение она нашла противень. Он была почти таким же старым, как и она. В одном углу было одно черное пятно от подгоревшего арахисового масла. Она сделала его еще в детстве, готовя кушать. Келли провела пальцем по нему:

– Я его не брала. Я за ним присматриваю. Я отвезу его обратно, когда узнаю, что Юлий перестал быть мудаком.

– Мудаком? В самом деле? Дорогая, я знаю, что ты умеешь проклинать лучше в своей жизни.

– Он не заслуживает лучшего, – прорычала Келли. Цезарь взглянул на нее.

– Вау, он действительно разозлил тебя, – в голосе Беверли звучало сочувствие. – Я знаю, что ты заботишься о нем.

– Я люблю его. Черт, я не имела в виду, что люблю его. Я просто…

– Я знаю. Что собираешься делать с этим?

Келли подняла коробку и уставилась на нее:

– Я не знаю, Бев. Правда, не знаю.

Беверли сочувственно выдохнула:

– Ты не должна решать это прямо сейчас, Келли. Отдохни эту ночь. Или несколько. Насладись своими кровавыми фильмами, вредной едой и собакой. Не беспокойся о нем.

– Так и сделаю.

– Хочешь, чтобы я приехала?

Келли покачала головой, хотя Беверли не могла этого видеть:

– Не сегодня. Но, может быть, завтра мы поедем за покупками? Папины средства теперь у меня. Я могла бы раскошелиться и сделать прическу, а также найти сексуальное платье.

– О, вот это настрой, – рассмеялась Беверли. – В половину второго? Я могу оставить малышей у сестры, и мы даже посмотрим фильм и организуем поздний обед или ранний ужин. Что угодно с «Маргаритой».

– Звучит идеально. Наденем удобную обувь. Я планирую потратиться.

Беверли издала хриплый звук:

– Мне нравится, когда женщина говорит о возможности спустить немного денег.

Келли засмеялась. Таймер предварительного нагрева на духовке отщелкнул:

– Хорошо, я собираюсь слиться с нездоровой пищей в единое целое.

– Хорошо, позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

– Хорошо. Спокойной ночи.

– Спокойной.

Келли повесила трубку, выложила пиццу на поднос и поставила ее в духовку. Она позволила Цезарю выйти на задний двор, чтобы он немного побегал. Затем вытащила свою последнюю покупку и уставилась на нее.

Простая белая коробка чуть длиннее ее ладони. Один угол с положительным знаком, другой – отрицательным, а посередине слова: «Тест на беременность на ранних сроках». И ниже: «Может использоваться после трех дней задержки».

Келли сделала глубокий вздох. У нее уже была задержка больше трех дней. Шел девятый. Дело не в том, что у нее никогда не было задержек. Случалось. В основном, в экзаменационные недели, но сейчас все по-другому. Она никогда не спала ни с кем в течение месяцев до последней недели. Она знала, что, если она не носит следующего младенца Иисуса, то ее задержка – лишь следствие стресса, а не беременность. Возможно, она слишком беспокоилась об этом. У Келли были все основания для стресса.

Она также знала, что последние несколько недель были заполнены дикой любовью. Вырвав пластик из коробки, девушка направилась к ванной. Она и не догадывалась, что десять минут могут длиться так чертовски долго. Пицца должна была готовиться дольше. Келли обходила по периметру свою небольшую ванную комнату и ждала.

Что она будет делать, если беременна? Она все быстро посчитала в голове. К выпуску в колледже она уже будет приблизительно на двадцать восьмой неделе. Среднестатистическая беременность длится от тридцати семи до сорока недель. Если ей удастся окончить колледж, она могла бы родить и откладывать свои ссуды в течение нескольких лет, чтобы заботиться о ребенке. Деньги отца помогут. Кредит за дом уже был погашен. Она может устроиться на временную подработку, и Беверли, возможно, поможет с этим. Эта женщина знала нужных людей.

Лицо Юлия всплыло у нее в голове. Как бы он почувствовал себя, узнав, что у него будет ребенок. Ну, она знала, что он не был бы счастлив. Разозлился бы на нее? Подумал бы, что она сделала это специально? Может, она бы и не сказала ему. Это казалось лучшей идеей. Она не хотела, чтобы он чувствовал себя обязанным.

Не говорить ему тоже было неправильным. Если ребенок действительно будет, то Юлий тоже участвовал в его зачатии. Юлий имел право знать о ребенке. Она представила, на что будет похож разговор. Вначале ей привиделось, как он захватывает ее в объятия, целует и говорит, что все замечательно. Она знала, что это бред. Мечта разваливалась по кусочкам. Его улыбка стала насмешкой, он кричал на нее, обзывал и обвинял.

Ничто из этого не казалось правильным, но ее мозг не хотел придумывать другие возможные сценарии.

– Да уж, от тебя много помощи, – сказала она своему воображению.

Позвонили в дверь.

Она вздохнула. Вероятно, это Юлий. Наверное, он приехал домой и увидел, что дома нет ни собаки, ни Келли. Она взглянула на таймер на своем мобильном телефоне. У нее осталось две минуты. Она переключилась в режим ожидания. Мокрой рукой она случайно задела телефон и скинула его за унитаз.

– Дерьмо.

В дверь снова позвонили.

– Хорошо, хорошо, иду, – пробормотала Келли. Она открыла дверь в ванную.

Цезарь царапал заднюю дверь. Она впустила его, и он потрусил впереди. Звонок зазвенел в третий раз. У кого-то было паршивое настроение.

– Мне все равно, если это Юлий, – раздраженно сказала она. – У него нет пиццы.

Цезарь завыл. Он обнюхал парадную дверь, а затем зарычал. Келли остановилась, положив руку на дверную ручку и посмотрев в глазок. На пороге стоял Каин, его жуткий брат находился позади него слева, другой мужчина, которого она не знала, стоял справа. Она закрыла ладонью рот, чтобы не закричать.

– Привет, гринга (Прим. обозначение иностранца, чаще всего белого, а еще чаще – североамериканца), – послышался голос Каина. Древесина не казалась такой уж толстой или безопасной, как следовало бы. – Впусти нас. Нам не нужно все это усложнять.

Почему они здесь? Ее отец мертв. Она ничего не могла решить, что бы между ними не произошло. Действительно ли это имело значение в данный момент?

Келли отступила. Она старалась сохранять спокойствие, насколько это было возможно. Ее глупая часть надеялась, что они просто уйдут, если решат, что ее там нет.

– Ну же, детка, – позвал Авель. Он громко причмокнул губами. – Мы хорошо проведем время.

– Мы знаем, что ты там. Мы видели твою машину. Думала, что если спрячешь ее в гараже, то это поможет?

Вообще-то, думала. Она не ожидала, что кто-то пойдет туда. Прошли недели, когда в последний раз заходили в гараж. Келли до сих пор держала рот закрытым. Она отступила еще на один маленький шаг. Цезарь залаял.

– Хорошо, – сказал Каин. – Сделаем по-твоему, белая сучка, – громкий удар последовал за словами. Кто-то сапогом пнул по двери. Она увидела деревянную скобу и услышала звук скрежета.

Она схватила Цезаря и побежала. Она успела сделать всего пару шагов, когда они сломали дверь. Но девушка продолжала бежать. Ей оставалось только дойти до телефона и позвонить в полицию. Где она оставила его? Она влетела на кухню. Ее кошелек был там.

Цезарь сжался в ее объятиях и выскользнул из рук. Она почувствовала, как чья-то рука обхватила ее локоть. Владение боевыми искусствами заставило ее извиваться и выдергивать руку, чтобы выйти из зоны досягаемости нападавшего. Схватив свой кошелек, она услышала, как человек крикнул, а затем звук сапога, ударяющего плоть.

Она услышала скулеж Цезаря, наполненный болью. Она обернулась.

– Оставьте мою собаку в покое!

Каин и Авель стояли по обе стороны в проходе. Каин выглядел холодным, сердитым и расчетливым. Его брат выглядел так, как будто действительно наслаждался собой. Он схватил собаку и взял одну лапу в руку. Он скривился. Звук ломающейся кости смешался с болезненными криками собаки. Авель облизнул губы.

– Прекратите!

Глаза Авеля загорелись, когда он схватил собаку за глотку.

– Идем с нами, и мы не тронем собаку, – предложил Каин. – Не усложняй.

Келли наблюдала, как Авель взял еще одну лапу. Она вздрогнула от предчувствия.

– Хорошо, хорошо, позволь мне позаботиться о нем.

Каин покачал головой:

– У нас нет на это времени. Кто-то, вероятно, уже вызвал копов, кто-то вроде хороших соседей? Они будут здесь с минуты на минуту. Независимо от того, что твой отец был преступником.

Келли не знала, что сказать:

– Могу я принести лекарство?

– Какое?

Она придумала ложь так же быстро, как слова вылетали у нее изо рта:

– У меня проблемы с сердцем. Мне нужны лекарства.

Казалось, он обдумывал ее слова:

– Где они?

Она поняла, что он собирается позволить ей принимать мнимые лекарства. Значит ли это, что он хотел сохранить ее жизнь на некоторое время? Это было хорошо? Она посмотрела на яркие глаза и мокрые губы Авеля. Она не была уверена, что быть живой, в конечном счете, хорошая идея.

– В ванной.

– Карлос может принести.

Она покачала головой:

– Там много всего. Помнишь, мой папа умирал? Если вы действительно хотите уйти отсюда до полицейских, мне нужно их взять.

Карлос ухмыльнулся:

– Да, твой папаша убил себя сигарами, прежде чем я смог сделать это с помощью своего пистолета. Позор. Хорошо, Карлос, иди с девушкой. Авель, ты смотришь за собакой. Если она попробует сделать что-нибудь глупое, убей его.

Авель издал небольшой звук, из-за которого желудок Келли сжался. Она вздрогнула и сделала один осторожный шаг в сторону Каина, а затем еще один, пока не обошла его. Он не стал останавливать ее. Другой человек, Карлос, ждал ее возле прихожей, когда она вышла из кухни.

Она открыла шкафчик с лекарствами. Ее пальцы дрожали, когда она просматривала бутылки. Никто не побеспокоился о том, чтобы выкинуть их.

– Что это? – спросил Карлос, глядя на пластиковую палочку на столешнице.

Келли не видела причины лгать. Разве в католичестве жизнь не священна? Может быть, они не причинят ей вреда. Опять же, они стреляли в людей, поэтому, возможно, они не держались рядом с жильцами веры:

– Тест на беременность.

– Ты беременна?

– Еще не знаю.

Он взглянул на тест:

– Хочешь узнать?

Она кивнула, продолжая перебирать лекарства.

– Смотри тогда.

Она подняла тест и посмотрела на значки.

– Ну и?

– Нет, – она бросила тест в мусорное ведро. – Не беременна.

– Может, в следующий раз.

Возможно, это был самый странный разговор в ее жизни:

– Да, может, в следующий раз.

Было около двенадцати оранжевых бутылок, стоящих на полке. Она поочередно взглянула на каждую и нашла ту, у которой была самая изношенная этикетка. Имя ее отца на этикетке было не разобрать. Она взяла ее, чтобы Карлос увидел, а затем попыталась засунуть в карман, но бутылочка выпала из рук.

– Дерьмо.

Карлос выглядел расстроенным:

– Поторопись.

– Ладно, – сказала она, поднимая руки, пытаясь выглядеть как можно более невинно. – Не проблема.

Она наклонилась так, чтобы он обязательно обратил внимание на ее задницу, чтобы она смогла спрятать телефон. Она спрятала его на груди и встала, подняв бутылочку.

– Взяла.

– Пойдем, – он схватил ее за запястье и потащил за собой. Она уже почти не сопротивлялась.

– Идем, – приказал Каин.

– Куда мы идем? – спросила Келли.

– На мою территорию.

– Я не знаю, где это.

Он вытащил из заднего кармана черный пакет:

– И не узнаешь.

Келли не знала, чего ожидать. Она не знала, почему мысль о том, чтобы сидеть с черным пакетом на голове в течение неопределенного промежутка времени, заставила ее дрожать, но это произошло.

– Могу… могу я помочь собаке?

– Нет, – ответил Каин и приказал Авелю. – Убей собаку, давай.

– Нет! – она кинулась к Цезарю, прежде чем поняла, что делает. Карлос схватил ее за талию и потащил обратно. Она боролась, пока оба не упали на пол. – Не надо!

Руками Авель душил собаку. Цезарь пытался выбраться из хватки убийцы. Однако Авель не смотрел на собаку. Он наблюдал за ней. Она посмотрела ему в лицо. Его темные глаза были яркими. У них был тот мягкий свет, который бывает у человека, когда он смотрит на то, что жаждет получить. Она видела, как сухожилия Цезаря напряглись, когда он попытался залаять.

– Пожалуйста, пожалуйста, остановись, – умоляла она.

Никто ей ничего не ответил. Цезарь продолжал брыкаться. Его задняя нога зацепила руку Авеля. Авель ругнулся на своем родном языке и швырнул Цезаря через всю комнату. Цезарь упал на пол и не двигался.

– Нет! – закричала она, пытаясь выбраться, что помочь псу. Карлос схватил ее. Она ударила его ногой по лицу и почувствовала, как его нос хрустнул под ее пяткой. Он зарычал.

Рукой он вцепился ей в волосы и толкнул в спину. Она подняла глаза и посмотрела в темные глаза Каина. Они были странно красивы. Они были не просто карими. Они были цвета виски, меди и земли и выделялись на угловатом лице с высокими скулами и полными губами. В другое время, в другом месте он мог быть красивым, но его черты были искажены холодным гневом. Он выглядел жестким.

– Остановись, – это не звучало как просьба. Он сжал ее волосы сильнее. Она почувствовала резкую боль. – Перестань двигаться, или я застрелю тебя прямо здесь.

Она не слушала, пытаясь высвободиться из его хватки. Она дотянулась до его руки и ухватилась за нее, впиваясь ногтями в запястье. Он зарычал и ударил ее с такой силой, что в голове у нее зазвенело.

В этот момент завибрировал сотовый телефон. Экран засветился под тканью блузки, а затем раздался звонок.

Все трое мужчин затихли.

Каин просунул руку в рубашку. Он не трогал ее. Он не мог сдержать ярость, доставая телефон. Она смогла увидеть имя Майкла на экране. Келли больше не сражалась.

– Загрузи ее в машину.

Они закинули Келли на заднее сиденье, а затем надели ей на голову черный мешок. Кто-то пристегнул ее ремнем безопасности. Это почти заставило ее рассмеяться. Они были готовы вторгнуться в ее дом, навредить собаке и избить ее, но оставлять ее не пристегнутой было слишком противозаконно. Она фыркнула от смеха.

– Что такого смешного, сука? – должно быть, это был Карлос.

– Зачем мне нужен ремень безопасности? – спросила она.

– Чтобы защитить товар, – на этот раз это был Авель. Она узнала этот голос. Его рука похлопала ее по бедрам. Келли вздрогнула.

Каин что-то сказал по-испански. Авель ответил. Его интонация напоминала нытье. Когда Каин отдал ему приказ, его рука поднялась с ее бедра. Очевидно, ее не собирались насиловать в машине.

Пусть это была и короткая передышка, но ей это было необходимо.

Глава 14

Когда Юлий вывернул к дому Райли Форстера, копы и пожарные уже были на улице. Если бы он соображал нормально, то сразу бы развернулся, как только увидел мигающие огни, но он был охвачен страхом за Келли. Он уже припарковался и пробирался через скопление людей в форме, когда сильные руки оттащили его назад.

Дом был в огне. Воздух заполнили большие облака темного дыма.

– Келли! – выкрикивал он. – Келли!

– Сэр! – кто-то настойчиво повторял.

Он повернулся к голосу:

– Что? – прорычал он.

– Это ваш дом? – полицейский был высоким и хорошо сложенным, но это не тот человек, который держал его. Юлий снова повернулся и оказался лицом к Майклу, который все еще крепко держал его за плечо.

– Отпусти меня, мужик, – Юлий толкнул Майкла.

– Нет, – сказал Майкл. – Ты ничего не можешь сделать, Юлий. Позволь им работать. Ты должен позволить им что-то сделать.

Он покачал головой. Он не хотел позволять им выполнять свою работу. Он хотел найти Келли. Она была там? Она умерла?

– Я должен помочь Келли.

– Ты не можешь, – Майкл встряхнул его. – Юлий, послушай меня, ты не можешь.

– Почему?

– Оглянись!

Юлий моргнул и попытался осмотреться. Его собственное дыхание отдавало грохотом в ушах. Полдюжины пожарных сбрасывали шланги через крышу дома. Кажется, что вода испарялась, прежде чем достигала огня. Некоторые полицейские блуждали по лужайке. Несколько человек разговаривали с парой, в которых Юлий узнал соседей. Они двигались к дому, а затем к дороге.

– Сэр, – повторил офицер. Одна из его рук оказалась на плече Юлия, что разозлило его. Глаза офицера смотрели не на лицо Юлия, а на его жилет и патчи, которые он носил. – Это ваш дом?

– Нет, – огрызнулся он. – Это дом моей жены.

Эти слова ощущались странно на его языке. Он не думал, что когда-либо называл так Келли. Они были женаты в течение месяца и спали вместе большую часть этого времени. Он должен был называть ее женой раньше. Он должен был сказать еще сотни других вещей. Что, если она умерла? Что, если он никогда не скажет ей?

– Вы не живете со своей женой?

– Это был дом ее отца. Он умер пару недель назад от рака. Теперь дом ее, – объяснил Майкл.

– Она была здесь?

Юлий покачал головой:

– Я не знаю. Думаю, что да. Мы поссорились.

– Почему вы поругались? – он достал из переднего кармана блокнот и ручку. Юлий осознал, что это полицейский, и все, что будет сказано и сделано, может быть использовано в суде. Он был почти уверен, что не попадет в тюрьму за подожженный дом, но не думал, что это нельзя использовать против него.

Юлий хотел спросить, почему это важно, почему все это имело значение, но не стал это делать.

– Из-за детей, – это было достаточно близко к истине.

Офицер кивнул в притворном сочувствии. Юлий хотел ударить его. Только холодная рука Майкла на его плече не давала ему сделать это.

– Так вы, ребята, поругались, она ушла, и вы думаете, что она пришла сюда?

– Я ушел, – исправил Юлий. – Я был зол, поэтому и ушел. Я не хотел с ней больше говорить. Я не знаю, куда она пошла или что делала. Я не разговаривал с ней с тех самых пор, как мы разругались.

– Была ли у нее привычка сбегать после ваших ссор?

Юлий запустил руку в волосы:

– Я не знаю. Я… Мы женаты только месяц.

– Уже ссоритесь? – офицер во все глаза уставился на Юлия.

– Какая к черту разница? Она там?

– Мы еще не знаем.

Что-то изменилось. Раздались голоса. Юлий смутно услышал «живой» и «раненный». Из парадной двери вышел пожарный, одетый в ярко-желтый костюм. На его руках была собака.

– Цезарь!

Он сделал еще один шаг вперед. Офицер последовал за ним:

– Это ваша собака?

– Да, – сказал он. – Он мертв?

Пожарный покачал головой:

– Сильные повреждения.

– Келли – ветеринар, – сказал он глупо. Юлий протянул руку и коснулся собаки. Он почувствовал тепло. Грудь поднялась и медленно упала. – Почти ветеринар. У нее оставался последний семестр в колледже.

Это не имело значения, но он все равно об этом говорил. Офицер записал это. Видимо, это имело какое-то значение.

– Она бы не оставила его одного. Ей это не нравится. Она всегда говорила мне, что собаки нуждаются в компании. Они не понимают, почему люди уходят.

Офицер снова кивнул и продолжал писать.

– Она там?

Полицейский и пожарный обменялись взглядами. Юлию не нужно было слышать, что они скажут. Никого внутри не было. Юлий сел на землю:

– Она не оставила бы его.

– Даже если бы она злилась на вас?

Юлий посмотрел на офицера:

– Как думаешь, что произошло? Думаешь, моя жена так злилась из-за отсутствия детей, что привезла собаку в дом своего отца и подожгла?

– Вы так думаете?

Юлий дернул головой в сторону:

– Нет. Конечно, нет. Если бы Келли была такой безумной, она бы просто взяла собаку и перестала разговаривать со мной, – он фыркнул и обнаружил, что может снова встать.

Офицер задал еще больше вопросов. Майкл ответил на большинство из них. Призрак не произнес ни слова. Юлий был слишком занят, решая, что делать, когда он доберется до Каина. Он не сомневался, что у наркоторговца была информация, связанная с исчезновением Келли. Юлий уже задолжал ему за то, что он отправил людей, чтобы расстрелять клуб.

Пожарный дал Юлию небольшой насос и маску для собаки. Тот наклонился к Цезарю. Что-то не так с дворняжкой. Он не просто надышался угарным газом. Его нога висела под неправильным углом, и он не очень сильно поднимал голову. Хотя смог проскулить, когда Юлий спросил его, все ли с ним в порядке.

– Вы слышали, что я сказал, сэр?

Юлий поднял глаза:

– Нет, – признался он.

– Я спросил, знаете ли вы, есть ли у кого-то причина напасть на вашу жену.

Юлий сохранил бесстрастное выражение лица, когда произнес:

– Нет.

Офицер, очевидно, не поверил ему.

– Почему вы спрашиваете? – спросил Майкл.

– По-видимому, некоторые соседи услышали шум до начала пожара. Дверь была взломана.