Текст книги "Сколько ты стоишь? (СИ)"
Автор книги: Лия Султан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Глава 11. Кукла
Индира
-А теперь скажи мне, сколько ты стоишь?
Не верю, что слышу этот вопрос от него. Не верю, что такой мужчина, как он, на полном серьезе считает меня…шлюхой. Не верю, что это тот самый Роберт из самолета, от которого у меня впервые за всю сознательную жизнь мурашки по коже. Нет, только не он.
–Что ты сказал? – прищурившись, спрашиваю его, перейдя на “ты”.
–Я узнал, какой ты свободный художник, – злая, но вымученная усмешка касается его губ. – Полеты бизнес-классом, брендовые вещи, дорогая упаковка. Говорят, ты элита среди эскортниц. Так просто назови свою цену на одну ночь.
Он тяжело дышит и ждет ответа, тогда как я впадаю в ступор от обиды, горечи и разочарования. И момент пощечины упущен, потому что надо было делать это в ту же секунду. Стук сердца отдается в ушах, ладони вспотели от напряжения и должна сейчас ему ответить и оборвать все тонкие нити – ту зыбкую связь, которая была между нами в полете.
Двери лифта разъезжаются на моме этаже, но мы не обращаем на них никакого внимания. В холле никого нет и поэтому они снова закрываются, а яркий свет гаснет, но работает приглушенный. Времени мало. Роберт прожигает меня взглядом, а я вспоминаю разом все уроки и практики у своего психолога-сексолога. Не зря говорят, “подставь вторую щеку”. Я не покажу злости, отчаяния и боли. Я переиграю его и уничтожу.
Все происходит быстро. Усмехнувшись, касаюсь пальцами пуговиц на его рубашке, кладу ладонь на грудную клетку и чуть веду ею вверх мягко, дразня и соблазняя. Ты хотел эксортницу? Ты ее сейчас получишь.
Меня насквозь прошибает очень странное ощущение: внизу живота начинает неожиданно приятно тянуть и пульсировать, а сердце стучит, как бешеное. Во время телесных практик было нечто похожее, но проявлялось не так ярко, как сейчас.
Томно заглядываю в его темные глаза и вижу, как он обескуражен, как дергается кадык на мощной шее и как желваки под кожей пляшут.
Я не буду оправдываться. Много чести! Но я проучу его и пусть это будет мой прощальный подарок ему.
Отталкиваюсь от зеркальной стены и из-за шпилек оказываюсь почти одного роста с ним. Мы стоим непозволительно близко, чувствуя жар и нетерпение друг друга. И тогда я шепчу ему на ухо с придыханием:
–У меня очень высокий ценник на одну ночь. И очередь на месяц вперед, херр Роберт, – толкаю его в грудь и, воспользовавшись замешательством мужчины, нажимаю на круглую кнопку.
Мой номер почти в конце холла, поэтому приходится ускорить шаг, чтобы быстрее до него добраться и закрыться там от всего мира, но больше всего – от Роберта.
–Индира! – кричит он мне вслед, когда я дохожу до номера. Останавливаюсь, прижимая электронный ключ к двери, и поворачиваю голову в его сторону. Смотрю несколько секунд с досадой и в мыслях только одно: “Ну почему именно ты, Роберт? Как я могла в очередной раз так ошибиться?”
–Индира, я…
Он хочет что-то сказать, но я порывисто открываю дверь и захожу в номер. В комнате темно и отчего-то страшно, словно все мои демоны вырвались наружу и сейчас сожрут меня. Вставляю белую карточку в специальный разъем и бью по выключателю. Неяркий свет нескольких настенных бра слабо освещает пространство и я медленно иду к кровати, на ходу скидывая туфли. Спрятавшись ото всех за плотными шторами и закрытой дверью, я сажусь на край кровати и сгибаюсь пополам от отчаяния и обиды. Роберт подумал, что я шлюха, эскортница. Как он мог, ведь я не давала повода? Он ведь очень мне понравился и, увидев его в ресторане, моя душа впервые за много лет подала признаки жизни. Сквозь каменное сердце начал пробиваться зеленый росток жизни, но Роберт вероломно вырвал его с корнем.
Его слова эхом летают по комнате: “Я узнал, какой ты свободный художник. Полеты бизнес-классом, брендовые вещи, дорогая упаковка. Говорят, ты элита среди эскортниц. Так просто назови свою цену на одну ночь”.
Он тоже принял меня за куклу. Красивую, экзотичную, роскошную игрушку, которая улыбается за сверкающей витриной. Но никто не знает, что эта кукла собирала себя по кусочкам и в душе у нее до сих пор пустота.
В памяти всплывают события вечера и одно из них – то, как я мельком видела Роберта рядом с Эриком. Выпремявшись и отведя ладонями волосы от лица, воссоздаю картину по крупицам.
Пока я говорила с Кадыром, он ждал меня у одного из столов. Через пару минут я посмотрела в его сторону, но увидела, как он отходит от Эрика и уходит. Кадыра увел кто-то из гостей, а ко мне подошел Эрик – близкий друг Руслана. Тот, с кем они делили не только алкоголь и порошок, но и женщин.
–А ты все также прекрасна, как в день вашей свадьбы, Индира, – усмехнувшись, он осушил бокал с виски.
-А ты все пьешь, Эрик, – презрительно заметила я. От него страшно несло алкоголем.
-Ха! Рус говорил, что ты острая на язык.
-Как твой друг? Не сдох еще от передоза? – мне бы уйти, но я специально спросила его о Руслане, подозревая, что они поддерживают связь. Мой бывший муж по-прежнему отсиживается в Арабских эмиратах, как беглый коррумпированный чиновник.
-Не сдох. Цветет и пахнет, тратит то, что осталось от родительской империи.
Я слышала, что из-за проблем с налогами и угрозой реального тюремного срока за их неуплату, матери и отцу пришлось многое распродать. В том числе, часть бизнеса и несколько дорогих квартир в Дубае и Абу-Даби.
-И за это надо сказать спасибо тебе, дорогая, – рот Эрика искривился в дьявольской ухмылке.
-Я тебе не дорогая, – бросила ему в лицо и сделала шаг в надежде обойти его, но он схватил меня за запястье и насильно потянул на себя.
-Ну что ты ломаешься, Индир. Я – то все про тебя знаю.
-Что ты знаешь? – с вызовом переспросила.
-Он же никогда тебя не удовлетворял и ты спала с другими. Пойдем со мной, трахну так, что будешь просить еще, – я вижу, как изменился и потемнел его пьяный взгляд. Так смотрел на меня Руслан, когда хотел, а я вся сжималась от страха и нежелания.
-Когда же вы уже все натрахаетесь? Ты же такой же, как твой друг. Самомнения вагон, а внизу даже похвастать нечем. Два похотливых ублюдка, – вырвав руку, спешно направилась к выходу, даже не попрощавшись с хозяйкой вечера.
Ну конечно, это Эрик сказал Роберту, что я эскортница, а он поверил. Вспомнил мои слова про свободного художника, мою люксовую сумочку и чемодан, мой дорогой, выверенный образ. Сложил два плюс два и получил элитную шлюху. Тогда, пять лет назад, моя мама увезла меня из страны не только для того, чтобы я излечила душу и тело, но и чтобы все сплетни улеглись. До того, как бизнесом бывшей свекрови заинтересовались органы, она успела катком проехаться по моей репутации, обеляя своего сыночка. И если бы не связи моей мамы и не помощь дяди Ансара, у которого очень связей наверху, она пошла бы дальше и еще долго бы придумывала небылицы обо мне. И даже несмотря на то, то я дала интервью телеканалам и опровергла все обвинения в неверности, первое слово оказалось дороже второго.
Мои рассуждения прерывает мрачная мелодия “Скайфол” и как символично она сейчас звучит: “Пусть небеса обрушатся. Когда они разверзнуться. Мы не дрогнем. Мы выдержим это вместе”. Беру трубку и слышу взволнованный голос Саи:
–Индира, дорогая, куда ты пропала?
–Прости, пожалуйста, я…я там встретила друга Руслана, – честно призналась я.
–Твоего бывшего мужа? Кто это?
–Эрик. Такой слащавый светловолосый метис с зелеными глазами.
–Ох черт! – ругается она. – Он пришел с кем-то из приглашенных, наверное. Я его не знаю.
–Не бери в голову, Сая. Просто неприятная встреча. Но я уже в норме, – поджимаю губу и свободной ладонью стираю с лица слезы. Подозреваю, что тушь потекла, а я ее еще больше размазала.
Убедив подругу, что у меня все в порядке, я сбрасываю звонок, судорожно вздыхаю и поднявшись с кровати, иду в ванную. Смотрю на себя при ярком свете и не знаю, плакать дальше или смеяться. Видели бы сейчас все эти мужчины заплаканную куклу с красными глазами и мокрым носом. Все любят улыбчивых, легких, сексуальных. А что у женщины на душе, никого не волнует.
Роберт…ты оказался не тем. Разочаровываться больно, но это отрезвляет . Только очень жаль, что я, как мотылек, снова полетела на огонек, который привлек теплом, но спалил хрупкие, прозрачные крылышки. Ну что ж, не любила, ни стоит и начинать. Жизнь без любви куда проще.
*Обращаясь к мужчине (особенно незнакомому), следует использовать слово «Неrr» – «господин», например, герр Коль – Herr Kohl (хотя сами немцы произносят “Х”). К дамам теперь обращаются исключительно со словом «Frau» – «госпожа», например, фрау Меркель – Frau Merkel.
А маленький визуал и саундтрек к главе уже здесь: https:// /ru/blogs/post/635905
Глава 12. Горькая правда
Роберт
-Какое внушительное досье, – свожу брови к переносице, открывая папку, которую секундой ранее протянул мне владелец частной охранной компании Лев Захаров.
–Вы просили узнать все, – спокойно говорит он. – Мы и узнали.
Затем он кладет на стол черную флешку и двигает ее пальцами в мою сторону.
–Что здесь? – уточняю я с любопытством.
–Видео. Но вы сначала ознакомьтесь, а потом я все объясню.
После той ужасной сцены в лифте, я остыл и уже на свежую голову сопоставил некоторые факты и понял, что ошибся. Ее слова, что у нее очень высокий ценник сначала меня взбесили, а затем открыли мне глаза: так Индира выражала свою обиду. В тот же вечер я позвонил ей два раза, но она не взяла телефон. Тогда я набрал ее на следующий день и после долгих гудков услышал, наконец, ее голос:
–Да?
–Индира, здравствуйте. Это Роберт. Спасибо, что ответили.
Она несколько секунд молчала и я уже подумал, что сейчас бросит, но нет.
–Роберт, я ответила, потому что у меня высветился незнакомый номер. Ваш я удалила. Не звоните мне больше, – ровным безразличным тоном произнесла девушка.
–Я хотел извиниться. Мне нет оправдания и…я ужасно ошибся. Все, что было в лифте…
–Это уже не важно, хэрр Роберт, – перебивает и снова дразнит меня этим “хэрром”. Я, признаться, не сразу догадался, что именно она в это вкладывает, потому что у меня иногда случаются трудности перевода. – Мне не нужны ваши извинения. Просто забудем и все. До свидания.
Она бросила трубку, не выслушав, и я решил, что извиниться надо лично. Да, она пошлет меня в дальние дали и будет права. Но я должен добиться ее прощения..
Мне не давали покоя слова того мужчины. Я не мог понять, зачем он оболгал Индиру и что он ей сказал в зале, после чего она пулей оттуда вылетела. Я не стал выносит сор из избы, как говорила бабушка, и обратился не в службу безопасности банка, а к частному лицу, которого мне посоветовала ассистентка. Оказалось, владелец – Лев Захаров – муж ее родственницы, хотя сама девушка – азиатка.
Спустя неделю мы встретились со Львом в кафе неподалеку от банка и он передал мне досье на Индиру. Открыв первую страницу, пробежался по общей информации.
Сариева Индира Шакеновна. Родилась в Алматы в 1990 году. Отец – милиционер, погиб в 94. Мать – владелица сети бутиков в городе и столице, замужем за испанцем, живет в Мадриде.
Сама Индира окончила университет в Лондоне, несколько лет назад открыла галерею и художественную школу для детей. Сотрудничает с несколькими зарубежными аукционными домами, возит туда работы казахстанских художников и скульпторов, участвует в аукционах живописи и антиквариата от имени клиентов. Так вот какой ты свободный художник, Индира. Впечатляет.
Читаю дальше. Семейное положение: разведена. Она кажется, говорила, что у нее нет мужа? Точно так. Но в графе есть дополнение: “Бывший муж Руслан Тагаев находится в ОАЭ. Главный фигурант уголовного дела о причинении тяжкого вреда здоровью Сариевой И.Ш. Дело закрыто год назад”.
–Уголовное дело? – поднимаю на Льва удивленный взгляд.
–Листайте. Там все есть.
По мере того, как переворачиваю страницы, читаю и вникаю, у меня кровь в жилах то стынет, то вскипает. Я не ожидал такой страшной правды о женщине, которая уже несколько дней не выходит у меня из головы.
Не знаю, как Льву это удалось, но он сделал копии с уголовного дела, на которые я теперь смотрю и еле сдерживаю себя от злости. В тексте все расписано с точностью до минуты, указана каждая деталь в квартире, откуда увезли практически бездыханное тело молодой женщины.
Фото криминалистов раскрошенного стеклянного стола. Осколки в крови. Красные следы на стенах и пояснения: держалась окровавленной ладонью за стену. В глазах темнеет, сминаю пальцами лоб, перелистываю страницу. Легче не стало. Здесь перечень травм Индиры: сломаны ребра, нос, экстренная операция из-за внутреннего кровотечения, вызванного разрывом селезенки. Далее: диагностирована внематочная беременность, удаление трубы.
–Как? – чужим голосом спросил я Льва, гоняя по горлу колючий, удушливый ком.
–Вот так, – сурово отвечает мужчина.
Все это время он сидел, откинувшись на спинку стула, но после моего вопроса подался вперед, положил локти на стол и соединил пальцы в замок.
– Это было очень громкое дело пять лет назад, – продолжает владелец крупного охранного агентства. – Бывший муж тогда был сыном депутата и известной в городе бизнесвумен. Жена, то есть собственно, Индира Сариева, вернулась из Испании, где гостила у матери и застала вот этого, – показывает взглядом на досье, – в кровати с бабами. К тому моменту у них уже был запущен бракоразводный процесс. Началась ссора, во время которой он ее избил, после толкнул и она упала на стеклянный стол. Скорую вызвал ее водитель. А муж под шумок быстро сбежал. Когда поехали его задерживать, уже не нашли.
–Родители постарались?
–Конечно, – усмехается. – Мать ублюдка целую кампанию по его обелению развернула. Во всем обвинила бывшую невестку, заявив, что она изменяла ее сыну. Я вам на флешку закинул нарезки из новостных сюжетов. Будет интересно, гляньте. Там и наш объект тоже есть.
–Объект? – переспросил хрипло.
–Индира Сариева. Извините, мы называем их просто “объектами”.
Молчу. Опускаю глаза на текст и буквы расплываются. Переворачиваю страницу и застываю над фотографиями. Чертов ублюдок и сукин сын. Что он с ней сделал?
Продолжение главы завтра. А чье это у нас тут камео? Правильно, мой любимый (а для кого-то из вас не очень любимый) Левушка из «Любви в прямом эфире» вернулся.
Глава 13. Фотографии
-Эти фотографии сделала фельдшер скорой. Позже передала следствию и их приобщили к делу. – уточняет Лев, видя, мою реакцию на снимки.
На красивом лице Индиры нет живого места. Оно в крови и порезах, как и волосы, плечи, шея, руки. Лютая ненависть к ее бывшему мужу простреливает насквозь. Но больше всего я ненавижу сейчас себя за то, что сплоховал и так безрассудно повелся на слова незнакомца. Ведь я видел, как она с ним ссорится, как меняется ее лицо, как ей неприятно и больно. Почему я ему поверил? Минутное затмение, непростительное помутнение рассудка.
То, что вижу дальше, меня поражает не меньше и горлу тошнота подкатывает. Тем не менее, страшно хочется курить, но я сдерживаюсь и возвращаюсь к снимкам. Они сделаны уже в больнице и на них уже видны синяки, кровоподтеки и ее обнаженная спина, усыпанная свежими порезами из-за того, что она упала на стекло. Смотрю на нее и дочь свою на ее месте представляю. Не дай Бог…
–Жестко он ее, – комментирует Лев. – У меня три девочки и если бы кто-то из них также пострадал, я бы удавил гниду своими же руками.
–Дело закрыли?
–Тагаев сбежал из страны, родителями из-за шумихи заинтересовались в налоговой. Но год назад дело неожиданно закрыли, потому что такой головняк никому не нужен. Тем более Сариева жива. К счастью. Это сейчас после дела Бишимбаева его бы закатали по полной, подали бы в международный розыск. А пять лет назад домашнее насилие в стране не предполагало уголовной ответственности, только административку. Минимум – выписывали предупреждение, максимум – несколько суток за хулиганство.
–Но он не вернулся?
–Я пробил, – кивнул Лев. – Нет. Хотя может. Родители что только не делали, чтобы прикрыть его зад. По репутации девушки таким катком проехались. Хотя, – он остановился и пристально взглянул на меня. – Кто поверит тому, что они про нее придумали?
Кто поверит? Такой идиот, как я, который поверил словам первого встречного и очень ее обидел.
–Думаете?
–Ну смотрите. Моя жена Софья в то время работала редактором новостей республиканского канала. Я вчера ее спросил про это дело и она мне много чего интересного рассказала. Я-то ничего не знаю про сплетни местного бомонда, но моя Соня с детства дружит с дочерью одного политика, которая, как оказалось, хорошо знает Индиру. Так вот у Тагаева репутация плохого парня. Пил, немного употерблял, был частым клиентом…хммм…проституток. Индира Сариева сама подала на развод через полгода после свадьбы.
–Так быстро? – хмурюсь я.
–Он открыто гулял. Об этом знала вся тусовка. Она просто не стала терпеть.
–Понятно, – откладываю скрепленные листы уголовного дела, – Можно вопрос? Как вам удалось это достать?
– Старые связи, – уходит от ответа он. – Мои ребята вели ее неделю в городе. Дальше фотографии.
Достаю из прозрачного файла папки снимки Индиры в Алматы. На одной из них она – невероятно красивая – заходит в галерею. Далее на летней террасе сидит с девушкой и девочкой лет десяти. Девочка подсаживается к Индире и обнимает ее. Камера четко уловила идеальный момент, когда закрыв глаза, она крепко сжимает ребенка и блаженно улыбается. На следующей партии фотографий Индира выходит из калитки не примечательного дома, поворачивается и обнимает какого-то высокого мужчину.
–Кто это? – спрашиваю, указывая пальцем на него.
–Водитель, – объясняет Лев. – Тот, кто вызвал скорую. У нее очень теплые отношения с ним и его семьей.
Убедиться в этом помогают другие фотографии, на которых следом за ними выходят маленькая девочка и женщина с малышом на руках. Индира садится на корточки и прощается с малышкой, а та обвивает ее шею руками и целует в щеку.
–Что-то еще?
–Ну так, по мелочи, – почесав лоб, отзывается Лев. – Она патронирует кризисный центр для женщин в Алматы. Тех, кто сбежал от мужей-алкоголиков и абьюзеров. Ежемесячно перечисляет им определенную сумму, иногда навещает.
–Понятно, – тяжело вздыхаю и задумчиво пролистываю оставшиеся материалы.
Вот, значит, какая ты Индра – свободный художник. Как же я ошибся и облажался, как я виноват перед тобой.
После встречи со Львом, спешу в галерею Индиры. Сегодня суббота и я узнал, что она сейчас там, готовит большую выставку. Заехал перед этим в цветочный и взял для нее огромный букет красных роз, потому что она ассоциируется у меня именно с ними. Галерея расположена на первом этаже Жилого комплекса в центре города. Внутри просторно и светло за счет продуманного естественного освещения и правильно подобранных ламп. С широкого коридора попадаю в зал, где выставлены картины какого-то местного современного художника. Не разбираюсь в живописи, но это что это абстракционизм. Засмотревшись на одну из работ, не замечаю, как возле меня нарисовалась незнакомка:
–Простите, мы еще закрыты, – оборачиваюсь на ее голос и вижу высокую, худую девушку в черном деловом платье. Она обращает внимание на цветы в моих руках.
–Дверь была открыта.
–Да, но галерея открывается через час. Или вы к кому-то определенному?
–Я к Индире.
–К Индире? – заломив бровь, удивляется она. – У вас назначено?
–Нет. Я…сам, – опускаю глаза на букет.
–Хорошо, пойдемте за мной.
Она разворачивается и ведет меня из одного зала в другой. Комната такая же светлая, но просторней первой. Напротив белой стены Индира с сотрудницей что-то увлеченно обсуждают и девушка показывает рукой на большую картину. Любуюсь ею издалека, забывая обо всем, и главное – о том, что хотел ей сказать. На ней белые широкие брюки и жилетка, черные волосы распущены, губы цвета спелой вишни.
–Индира, к вам тут мужчина…с цветами, – объявляет во всеуслышание девушка.
–Даже с цветами? – улыбаясь, она поворачивается в мою сторону, но заметив меня тут же меняется в лице. – А вы что здесь делаете?
Глава 14. Мы не в школе
Индира
-А вы что здесь делаете? – в недоумении уставившись на Роберта, стараюсь в то же время потушить внезапно вспыхнувшее волнение. Откуда бы ему взяться, если я решила забыть его и эпизод в лифте как страшный сон. И до этой минуты прекрасно с этим справлялась.
–Пришел извиниться перед вами, – смотрит прямо в глаза и стоит на безопасном расстоянии – приличия соблюдает. – Здравствуйте, Индира.
–Здравствуйте, Хэрр Роберт, – мое лицо не выражает никаких эмоции. Закрываюсь от него, сцепив пальцы в замок перед собой. Моя сотрудница, стоящая рядом с ним, прикрывает рот ладонью, скрывая смех. Чувствую, как и другая возле меня делает тоже самое. Наш гость не слепой и тоже это видит. Ему неловко.
–В русском языке, насколько я знаю, принято говорить гер, – отвечает он бархатным низким голосом.
–Мне больше нравится немецкое произношение, – равнодушно веду плечом.
–Хорошо, – не особо доволен и крепко сжимает челюсти. – Заслужил.
–Вашей нынешней выдержке и нордическому спокойствию можно только позавидовать, – еще один укольчик от меня.
–Туше, – кивает он, не сводя с меня глаз и поднимая букет из шикарных красных роз. – Цветы хотя бы примете?
–У меня на них аллергия, – слегка развожу руки в сторону и снова соединяю.
–Не знал, – Роберт хмурится, но переводит взгляд с меня на помощницу. Мои девочки вытаращили глаза, потому что они-то знают – никакой аллергии и в помине нет.
–Вам и не надо этого знать, – насмешливо выгибаю бровь. – Мне жаль, что вы потратились. Насколько я могу судить по букету, – демонстративно окидываю придирчивым взором крупные красные бутоны, – он очень дорогой. Вы заплатили слишком высокую цену. Жаль.
–Нет, не жаль. Я могу себе это позволить, – басит он своим красивым голосом.
–Не сомневаюсь, – одариваю его ехидной усмешкой, отчего мои девочки прыскают уже в открытую.
–Девочки, – говорю строго, отчего они все понимают и оставляют нас одних.
Дождавшись, когда они уйдут, Роберт приближается ко мне, и благодаря моим шпилькам мы с ним практически на одном уровне. Замечаю, как на скулах заиграли желваки. Мы оба напряжены и он, вероятно, тоже прокручивает в голове события недельной давности, наш стремительный поцелуй в лифте, его обидные слова.
–Даже если вы не возьмете цветы, то примите хотя бы мои извинения, – на тон ниже говорит он, а у меня от смены интонации и вообще от его голоса мурашки по коже побежали. Он, конечно, чертовски хорош в серых брюках и голубой рубашке в тонкую белую полоску, которая сидит на нем идеально и подчеркивает накаченные руки. Коричневый ремень, в тон ему дорогие ботинки, “Ролексы” на запястье и элитный мужской парфюм – вот он немецкий шарм во всей красе. Только я, похоже, не о том думаю.
–Я уже сказала: мне не нужны ваши извинения. И вы зря пришли, хэрр Роберт. У меня выставка на носу и много работы, – отбрасываю волосы за спину, а он негодует.
–Это неправильное произношение…на русском, – мужчина уже держится из последних сил.
–Мне все равно. Я и на казахском могу послать.
–Вы обижены, Индира. Я это вижу, – чуть опускает голову и качает ею. – И я знаю, что очень виноват…потому что поверил сплетням и слухам.
–Ну что ж, – перебив его, пожимаю плечами, – слухи о моей легкомысленности сильно преувеличены. Но это ничего не меняет.
–И даже мое раскаяние?
Роберт сокращает расстояние между нами, но я не отступаю назад, хотя волоски на коже встают дыбом от его близости. Тело разом напрягается и вспоминает, что было, когда этот мужчина поцеловал меня. Волнение нарастает, и остается только закрыться от Роберта, сложив руки на груди.
–Я не верю в мужское раскаяние.
–В раскаяние или в мужчин в целом? – еще шаг и остаются крохотные миллиметры. Никто из нас не намерен сдаваться, но у меня уже по венам течёт такой незнакомый и приятный яд, который будоражит и смущает одновременно.
–А если я скажу, что конкретно в вас? – проговариваю тихо, гордо вздернув подбородок вверх.
–Я отвечу, что заслужил это, – его властный низкий голос звучал уверенно. – Но разве человек не имеет права на одну ошибку и на возможность ее исправить?
–Мы не в школе, Роберт. А вы не первоклассник. В жизни ошибку не сотрёшь ластиком и не замажешь корректором.
–Да, в жизни все гораздо сложнее, чем в школе, Индира. И ошибки бывают роковыми. Но я готов на все, чтобы вы меня простили.
Приоткрыв рот, хочу ответить, но именно в этот момент нас прерывает моя помощница Ерке – та, что привел сюда Роберта.
–Индира, простите, – встав у двери, осторожно зовет она. – Мистер Мохаммед приехал, – прочистив горло, она смотрит на немца. – С цветами.
–Проводи его в мой кабинет, пожалуйста, – выглядывая из-за спины Роберта, прошу я. – И скажи, что я буду через минуту.
–Хорошо.
Ерке быстро уходит, а я бросаю прощальный взгляд на мужчину и говорю ему:
–Мне нужно идти. Выход найдете сами.
Но стоит мне сделать первый шаг, он преграждает мне путь и грозно нависнув, спрашивает с нажимом:
–Кто такой мистер Мохаммед?
Шестеренки в моей голове работают на удивление быстро. Расплываюсь в довольный улыбке и отвечаю тихо, пристально глядя в его темно-карие глаза:
–Очень богатый египтянин. Постоянный клиент. Платит отлично и всегда приходит без очереди.
Обхожу Роберта и цокая каблуками по паркету, иду к выходу. Но он не сдается, все еще надеясь, что последнее слово будет за ним.
–Цветы заберите. Я знаю, у вас нет аллергии, – по полупустому залу, который мы еще не до конца заполнили картинами, проносится требовательное эхо.
Останавливаюсь у двери, но не оборачиваюсь.
–На ваши есть.
И все-таки последнее слово я оставила за собой.
Спасибо большое, дорогие, за то, что остались с Индирой и Робертом! Впереди много интересного. Первый настоящий, а не украденный поцелуй, первая ночь, первое признание. Но перед этим Роб еще попотеет.
