Текст книги "На Грани (СИ)"
Автор книги: Литта Лински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Глава 25
Дэна Энлил жила в одном из самых респектабельных пригородов Вельтаны. Руджия, умудряющаяся смотреться мило даже поздней осенью, сейчас, утопая в зелени и цветах садов, казалась великолепной. Дом заинтересовавшей протектора колдуньи был одним из самых новых. Сказать, что он построен со вкусом, значило бы погрешить против истины. Пусть Карст и не был тонким ценителем и знатоком архитектуры, но излишняя вычурность строения, а также несоответствие декоративных деталей друг другу бросались в глаза.
Зато сама хозяйка смотрелась куда привлекательнее своего жилища. Итон однажды уже видел ее, лет пять назад, но в тот раз она почему-то не произвела на него такого впечатления. Или она из той редкой породы женщин, что хорошеют с годами? Впрочем, определить возраст Энлил как раз было непросто. Ясно, что ей уже за сорок, а может, и гораздо больше. Высокая – это было заметно, даже когда она сидела, – с тончайшей талией, особенно эффектной в сочетании с роскошным бюстом и пышными бедрами. Смуглая гладкая кожа на скуластом лице, редкие морщинки почти не заметны. Даже седые пряди в копне черных волнистых волос смотрелись как-то гармонично и уместно, словно так и было задумано. Шикарные миндалевидные глаза ярко-голубого цвета и полные, красиво очерченные губы дополняли образ этой необычной женщины. Картину немного портил лишь нос, слишком широкий и слегка приплюснутый, чуждый на этом тонком лице.
Энлил приняла гостей довольно радушно, особенно когда те представились. Она пригласила коменданта с протектором в беседку, спрятанную в тенистой глубине сада. По дороге им попался довольно смазливый молодой человек, который, насколько помнил Итон, приходился хозяйке мужем.
– Это Тарин, – представила она супруга гостям. – Тарин, дорогой, будь добр, вели подать нам чая в беседку. Или господа хотят чего-нибудь более существенного?
Карст так и не понял, что подразумевала Энлил под «более существенным» – еду или напитки, но и он, и Торн поспешили заверить, что чая вполне достаточно.
– Итак, господа, чем обязана визиту столь высокопоставленных особ? – она устроилась в удобном плетеном кресле, заваленном вышитыми подушками.
– Нашему визиту вы обязаны своим родом деятельности, – ответил Торн, в своей привычной манере переходя сразу к сути и не тратя лишних слов.
– У вас ко мне дело, связанное с магией? – женщина загадочно улыбнулась и, склонив голову, с повышенным интересом глянула на гостей. – Признаться, не ожидала. Я думала, опять налоги или что-нибудь в этом роде.
Значит, помнит его прошлый визит, раз довольно бесцеремонно намекает на финансовые поборы.
– Мы и сами не ожидали, – тем временем продолжал протектор. – Если бы кто-то сказал мне еще неделю назад, что я всерьез заинтересуюсь магией, я бы, пожалуй, рассмеялся ему в лицо. Но сложившаяся ситуация обязывает… Скажите, дэна Энлил, можно ли с помощью магии убить человека?
– Даже так? – женщина удивленно прищурилась. – Можно. Но это будет очень дорого стоить, – слово «очень» она растянула так, чтобы было ясно, насколько это «очень» будет затратно.
– Вы не совсем правильно поняли, – вежливо улыбнулся Торн. – Мы не хотим никого убивать, напротив, наша цель – прекратить убийства.
– Хотите, чтобы я остановила убийцу? – Энлил стала серьезной. – Это непросто. Не могу поручиться за результат. Слишком много обстоятельств нужно принимать в расчет.
– Мы не ждем, что вы остановите убийцу, тем более с помощью ваших э-ээ… способностей, – Итон решил наконец вмешаться в разговор. – Нам нужна ваша помощь в расследовании.
– Что? – женщина рассмеялась гортанным смехом. – Вы хотите, чтобы я, подобно простому стражнику, возилась с трупами, изучая то, что вы именуете доказательствами? Нет уж, оставьте это себе.
– Думаю, вы прекрасно понимаете, что нам нужна помощь совсем другого рода, – тут протектору пришлось ненадолго замолчать, потому что явился Тарин в сопровождении служанки с чайным подносом. Когда же посуда наконец была расставлена, чай разлит по чашкам и посторонние покинули место действия, Торн продолжил. – Мы нуждаемся в вашей, так сказать, профессиональной консультации. И для начала позвольте узнать, какую магию вы практикуете?
– Не уверена, что до конца поняла смысл вашего вопроса. – Энлил держала тонкую фарфоровую чашку с изяществом, достойным истинной аристократки. – Что значит «какую магию»?
– В последнее время я узнал довольно много нового касательно сверхъестественных вещей, – пояснил Торн. – Так вот, авторы, с трудами которых мне довелось ознакомиться, условно делят магию на несколько видов, как правило, исходя из места, где она зародилась. В связи с этим позвольте поинтересоваться: откуда вы родом? Если это, конечно, не секрет. Ведь очевидно, что женщина со столь яркой и незаурядной внешностью не может быть эларкой, да и вообще уроженкой Доэйи.
Вот как. Все-таки Торн мастер обращаться со словами, а заодно с женщинами. Это ж надо, одновременно польстить и дать понять, что обманывать бесполезно.
– А вы наблюдательны, – она вновь рассмеялась и кокетливо тряхнула темной гривой. – Моя родина – Ай-Таш.
– Шургат? – протектор не смог сдержать удивления. – Если верить источникам, которые я читал, исконная шургатская магия несколько отличается от того, чем вы занимаетесь. Я хочу сказать, что если бы вы занимались подобными вещами…
– Какими вещами? – Энлил одарила мужчин снисходительно-насмешливым взглядом. – Кровавыми ритуалами, сопровождаемыми жуткими завываниями или душераздирающими звуками дудок? Выворачиванием внутренностей животных? – чуть помолчав, добавила. – В лучшем случае животных.
– Вроде того, – неуверенно кивнул Торн.
Сам Итон вообще молчал. Может, протектор и попал впросак со своими учеными книжками, но он хотя бы что-то знал, в отличие от коменданта.
– Ох, не смешите меня! – отсмеявшись и успокоившись, женщина продолжала. – Конечно, я не отрицаю, что все это имеет место быть и на Шургате распространено почти повсеместно. Но такие вещи нужны лишь в начале пути. И те, кто останавливается в самом начале, не достигнут ничего или почти ничего. Хотя тех, кто не ступил за грань истинной силы, куда больше, чем тех, кто подчинил ее себе. Так же, как по-настоящему образованных людей намного меньше, чем тех, кто едва освоил грамоту, умеет кое-как разбирать печатные слова, корябать буквы и складывать простейшие числа. Шургатские колдуны по большей части лишь создают видимость обладания силой, которую вы зовете магией, хотя возможности их очень ограничены. Кроме того, азы нашей магии способны нести лишь разрушение – страх, болезнь, сумасшествие, наконец, смерть. Такие вещи очень сложно продать. Конечно, иногда находятся клиенты и на подобные услуги, но куда чаще людям нужны здоровье, благополучие, богатство, успех. Чашей крови и мотком кишок этого не добиться, поверьте мне.
Верховный протектор весь обратился в слух, да и самому Итону, чего уж скрывать, было интересно.
– Как я понимаю, вы дарите людям то, чего они хотят, – предположил Торн. – Но как? Вы не вскрываете зверушек и не играете на дудках…
Это уж точно, иначе бы ему об этом доложили. Разве что Энлил держала свои кошмарные ритуалы в глубокой тайне, творя их где-то вдали от посторонних глаз.
– Давно уже не вскрываю и не играю, – подтвердила женщина, с аппетитом кусая маленькую слоеную булочку. – Хотя в свое время, конечно, я все это прошла. Но то было перед дверью, а за нею посвященных ждут истинные хозяева силы – тени.
– Тени? – переспросил протектор.
– Тени, – серьезно кивнула Энлил. – Они – хозяева силы, а мы – их хозяева. Тени – весьма беспокойные и опасные рабы, но и дать покорившим их они могут немало. Нас – тех, кто приручил магию теней – не так уж много даже на Шургате. В таких странах, как Ша'ат, Циир или Ай-Шале, сильных магов практически нет. Зато в Ут'авэс или в Хаамате теневая магия более развита, чем примитивные ритуалы. Но родиной настоящей силы по праву считается Ай-Таш, – в ее голосе звучала гордость. – Там я научилась всему, что знаю, и теперь мне ничего не стоит призывать тени, а им ничего не стоит пересечь Море Туманов быстрее любого корабля, чтоб исполнить мою волю.
После этого женщина замолчала, задумавшись.
– Я рассказала вам куда больше, чем планировала, – призналась она. – Вообще-то, я еще никому не рассказывала о таких вещах. Я имею в виду, здесь, на Доэйе. Но до этого никто и не спрашивал меня о сути магии, все хотели лишь результата. И уж подавно никто не проявлял осведомленности в области шургатских колдовских обрядов. Умеете вы все-таки разговорить женщину, – обращаясь к Торну, она придала голосу игриво-кокетливый тон, но в ее глазах Карст разглядел напряженную озабоченность.
– Можете быть уверены, дэна Энлил, – заверил ее протектор. – Сведения, которыми вы поделились, никоим образом не повредят вам.
– Да какая я, к демонам, дэна? – хозяйка махнула рукой. – Не дворянка и даже не эларка. Зовите меня просто Энлил. Надеюсь, что мои откровения помогут вам с вашими убийствами.
– Боюсь, что по-настоящему мы еще ничего не прояснили, – Итон решил, что разговор заканчивать рано. Хотя, может, Торн уже все понял и сделал из рассказа колдуньи соответствующие выводы.
– Я вынужден согласится с дэном Карстом, – Элвир протянул руку и сорвал незрелую сливу с ветки, которая пробилась сквозь деревянную решетку беседки. – Теперь мы знаем намного больше о шургатской магии. Я бы даже мог написать трактат, чтобы утереть нос ученым мужам, чьи труды пылятся в королевской библиотеке, но, увы, пришли мы сюда ради другого. Энлил, вы, наверное, слышали о странных убийствах, творящихся в Вельтане. Такие новости не удержишь в городских стенах.
– Только не в моем случае. Я редко обращаю внимание на то, что творится вокруг, если это не касается очередного заказа. Нет, конечно, я в курсе, что Элар завоеван дайрийцами, – женщина каким-то образом умудрилась одновременно отвесить символический поклон Торну и кинуть сочувствующий взгляд Итону. – Но меня, уж простите, это не касается. Элар – не моя страна, Вельтана – не мой город. Я никогда не скрывала, что приехала сюда за богатством, которого бы никогда не получила в Ай-Таш. Там слишком много таких, как я. Силы там больше, а вот доход с нее получить практически невозможно. Таким образом, эларские дела и столичные новости меня не интересуют, а потому, как правило, проходят мимо меня. Но можете рассказать мне о ваших убийствах, раз уж вы за тем и пришли.
Рассказывать об убийствах Торн предоставил коменданту. Оно и правильно. Вести беседы и задавать хитрые вопросы он не мастер, зато точно изложить суть дела, с которым работает, сумеет лучше многих. После того, как Энлил внимательно выслушала коменданта, протектор поинтересовался ее мнением на сей счет.
– Могут ли ваши тени вызвать подобную смерть? – спросил он.
– Тени многое могут, но, как я уже говорила, в таких случаях к ним редко прибегают. Тени – более сложный вид магии, направленный на созидание, хоть и исходит из того же источника, что прочая шургатская магия. Однако для смертей скорее всего использовали бы более простое колдовство. Вы же вряд ли воспользуетесь иглой для вышивания, если решите убить человека, хотя теоретически, использованная определенным образом, она может стать орудием убийства. И все же вы предпочтете меч, лук или арбалет, на худой конец, нож.
– Логично, – кивнул протектор.
– Не думаю, что это дело теней, а точнее мага, повелевающего ими. Тем более что иных повелителей теней, кроме меня, я не знаю. Кстати, вы часом не думаете, что это моя работа? – неожиданно поинтересовалась она. Оказывается, не только Торн умеет задавать прямые вопросы.
– За неимением разумных версий мы позволили себе предположить, что за всем этим может стоять маг. Иных магов, кроме вас, мы не знаем, – в тон ей ответил Элвир, разведя руками. – Однако практически с самого начала беседы я откинул идею о вашей причастности к происходящему. И чем дольше мы беседуем, тем меньше у меня оснований подозревать вас.
– Спасибо за откровенность, – серьезно кивнула колдунья. – Только, мне кажется, маги здесь ни при чем. Не допускаете ли вы, что это могут быть некие существа…
– Вы имеете в виду мифических тварей?
– Это у вас, на Доэйе, они мифические, а на Шургате – вполне реальные. Не персонажи детских страшных сказок, а наши соседи, хоть и, по большей части, малоприятные.
– Но разве родиной всех этих тварей не считается Граайя?
Бедный Торн. Снова оказалось, что знания, которые он раздобыл, не соответствуют реальному положению вещей.
– Считается, – не стала спорить Энлил. – Вполне возможно, что Граайя даже является их родиной. Только это не мешает им обитать на Шургате. Мы зовем их демонами или на'ари. Разновидностей множество – суть одна. Ваши убийства куда больше похожи на дело их рук, чем на работу магов.
– Хорошо, – не желал окончательно сдаваться дайриец. – Пусть на Шургате эти ваши демоны ходят по улицам, но здесь же не Шургат!
– На Доэйе они тоже есть, – колдунья загадочно улыбнулась. – Поверьте, уж я-то знаю. Ваши сказки не на пустом месте появились. Конечно, здесь демонов мало, а вранья и глупости в историях о них, напротив, много, но это не отменяет самого факта их существования.
– Ну надо же! – Торн покачал головой. – За час беседы с живым человеком я узнал больше, чем в результате прочтения нескольких десятков книг…
– На Доэйе слишком доверяют книгам, – фыркнула женщина. – Раз что-то записано на бумаге, то оно уже обязано быть истиной. Прочтя книжку, человек уверен, что знает, как оно на самом деле. А вам не приходило в голову, господа, что книги могут писать люди лживые или попросту глупые? Что ваши хваленые трактаты пишутся чаще всего с чужих слов… Истинные знания и мудрость передаются лишь из уст в уста. От наставника к ученику, от отца к сыну. Только в этих случаях есть смысл им доверять. А авторы ваших ученых книг ничего не должны своим читателям, многие из них давно умерли и не слишком расстроятся, если их посмертно объявят лжецами или глупцами.
– Трудно не признать вашу правоту, – может, протектор сказал это, чтоб угодить собеседнице, но голос его звучал довольно искренне. – И что за демоны, по вашему мнению, могли учинить такое?
– Откуда мне знать? – удивилась Энлил. – Вы полагаете, я знакома со всеми демонами поименно или хотя бы могу перечислить все их разновидности? Если б я хотя бы видела своими глазами…
– Мне казалось, что дэн Карст довольно точно описал картину происходящего. Не уверен, что даже личное присутствие дополнило бы ее чем-то существенным.
– Вы не понимаете, – таким тоном разговаривают с маленькими неразумными детьми. – Дело вовсе не в том, чтобы увидеть очередного покойника, а в том, чтобы почувствовать следы магии или присутствия сверхъестественного существа. Вы этого не сможете при всем желании, в отличие от меня.
– Но разве вы не отвергли с презрением идею личного участия в следствии? – хитро спросил Торн.
– Считайте, что вам удалось меня заинтересовать, – сдалась колдунья. – Я согласна вам помогать не только советом, но и делом. Конечно, мои услуги должны быть щедро оплачены. Очень щедро, – и опять слово «очень» было произнесено чрезвычайно многозначительным тоном. – Ведь на время разбирательства с вашими убийствами я вынуждена буду оставить другие заказы. Содержание одного этого дома обходится весьма недешево, кроме того, я не собираюсь отказываться от привычного образа жизни даже на время, ну и потом, у меня молодой муж.
При упоминании молодого мужа мужчины невольно переглянулись, что не ускользнуло от хозяйки.
– Вы, верно, думаете, что старая дуреха купила молодого муженька? – не дав им сказать ни слова в свое оправдание, она продолжала: – Да будет вам известно, я вовсе не планировала выходить замуж, тем более за простолюдина намного моложе себя годами. Но бедный Тарин так влюбился, что проще было его убить, чем прогнать. Естественно, с помощью силы я проверила истинность его чувств. Когда же он прошел проверку, мне оставалось лишь стать его женой либо с помощью колдовства погасить огонь его страсти. Я выбрала первое и не жалею. С моей работой мне совершенно некогда думать о ведении хозяйственных дел, а Тарин отлично с этим справляется.
Очевидно, молодой Тарин отлично справляется не только с этим, иначе колдунья могла бы ограничиться наймом сведущей экономки или управляющего.
– Итак, Энлил, вы чрезвычайно нам помогли, – протектор поднялся, давая понять, что они уходят. – А надежда на ваше участие в расследовании этих проклятых убийств лишний раз подтверждает, сколь разумно с нашей стороны было отправиться к вам вместо того, чтобы, как прежде, вслепую блуждать во тьме догадок. Поверьте, нелегко было людям, привыкшим мыслить исключительно рационально, прийти к мысли о магии и решиться нанести визит магу. Но я ничуть об этом не жалею! – Торн согнулся в почтительном поклоне. Такой мог бы предназначаться настоящей аристократке.
– Признаюсь, ваш визит меня развлек, – хозяйка решила отплатить ответной любезностью. – Да и нечасто выпадает возможность поговорить о магии, точнее, вообще никогда. Клиентам моим неинтересно, а многим откровенно страшно знать, какие силы я использую для выполнения их желаний. Тарин – чудесный муж, но рассуждать с ним о магии и тенях – увольте! Да и соскучилась я по сложным задачам и необычным делам. А потому это мне впору благодарить вас, господа.
На этой ноте, весьма довольные друг другом, они расстались. Но если протектор искренне радовался приобретению новых знаний, то Итону было тоскливо и неуютно от того, что мир неожиданно оказался куда более сложным и страшным, чем он привык считать.
Глава 26
– Опять мне снился этот мерзкий сон! – Тэсс поежилась.
– Какой сон? – Лан считал, что женщины уделяют снам куда больше внимания, чем стоило бы, но когда дело касалось Тэссы, он готов был слушать о чем угодно, лишь бы находиться рядом.
– Я тебе рассказывала, не помнишь? – девушка подошла к столу и стала что-то искать. – Там были скалы, песок, пыльное небо и жуткий звук…
– Помню! – он и правда вспомнил. – Ты видела тот же самый сон снова?
– Да, – кивнула она. – Причем раньше со мной такого не случалось. На этот раз, правда, кошмарное шипение слышалось намного тише, зато пыли и песка было столько, что я проснулась с болью в горле, как будто наглоталась этого песка. Потом еще долго кашляла.
– Действительно, странный сон, – Лан нахмурился.
– Странный – не то слово! – согласилась Тэсс. – Смотри, – она протянула ему набросок. На листе углем были изображены скалистые уступы, уходящие под небеса, узкая каменистая дорога между ними.
– Ты нарисовала это место? Красиво! – увидев промелькнувшее на лице Лотэссы удивление, он поспешил пояснить. – Я имею в виду саму картину, а не пейзаж. Место действительно неприятное. Зато ты отлично рисуешь.
– Спасибо, – девушка вздохнула. – Лучше бы я умела отлично держать язык за зубами.
– О чем ты? – Лан подошел к креслу, в которое опустилась Тэсс, и присел на ручку, не выпуская рисунка из рук.
Она отвела взгляд и не ответила. А через минуту с озабоченным и, как показалось Лану, чуть виноватым видом спросила, скоро ли они смогут покинуть столицу.
– Ну, ты же знаешь, – он немного удивился вопросу, поскольку тема уже не раз обсуждалась. – Как только матушка получит ответ от своего кузена, мы сразу уедем.
– А если мы уедем, не дожидаясь его ответа? – голос Тэсс зазвучал просительно. – Неужели он нас прогонит, если мы заявимся без предупреждения?
– В чем причина такой спешки? – юноша все-таки не выдержал и решил дознаться до правды. – Что-то случилось? Ты ведь была у короля, да? Он требует ускорить свадьбу?
– Нет, не требует, – нехотя признала она. – Пока… Но я совершила одну грандиозную глупость, которая привлекла лишнее внимание Дайрийца. И теперь чем скорее я исчезну из Вельтаны, тем лучше. Проклятому королю, как выяснилось, слишком сильно нужен этот брак, и если он что-то прознает, то ни за что меня не выпустит из рук.
– Слишком сильно? – Лан против воли почувствовал нечто вроде зависти к Дайрийцу. – Он так безумно влюблен?
– Влюблен?! – фыркнула Тэсс, вскакивая с кресла. – Ничуть не бывало! Не уверена, что он вообще знает, что такое любовь. Просто этот брак идеален с политической точки зрения. Именно так он мне и заявил.
– Но при чем тут ты? Ты сказала, что совершила глупость? Что ты имела в виду? – слишком много вопросов, зато все об одном и том же.
– Ну, видишь ли, – смущенно начала девушка, снова опускаясь в кресло, – я разболтала одной гнусной девице, что ненавижу Малтэйра и хочу его убить. Она прикинулась другом, но это меня не оправдывает. Я знаю, что поступила по-детски и совершенно безответственно. А эта дрянь отправилась прямиком к королю и донесла на меня. А еще жрица! Наверное, эта Маритэ та еще богиня, если ей служат такие гадины! Теперь Дайриец, разрази его молния, знает, что со мной нужно держать ухо востро. Боюсь, он может приставить кого-нибудь следить за мной… за нами. Прости, Лан! Из-за моего длинного языка и неумения держать себя в руках вся наша затея под угрозой.
Тэсса закрыла лицо руками. Непонятно было, плачет она или нет, но Лану и этого зрелища было достаточно. Он мигом оказался возле ее кресла и склонился к девушке, чуть ли не опускаясь на колени.
– Тэсса, ну что ты! – парень неловко погладил ее руке, при этом одновременно умирая от смущения и радуясь поводу прикоснуться к ней. – Ты просто доверяешь людям, потому что сама благородна и не способна на предательство! Конечно, теперь нам придется быть более осмотрительными, но, уверен, мы сумеем проскользнуть у монарха меж пальцев, – девушка отняла руки от лица, с надеждой вглядываясь в собеседника. Это придало Лану уверенности и красноречия. – Ты права, нам нужно убираться побыстрее. Я сегодня же поговорю с матушкой, и завтра, в крайнем случае через пару дней, мы уедем, не дожидаясь ответа от Ромельда. Главное, чтоб погоню не послали.
– А ведь мы думали об этом, – вздохнула Лотэсса. – Идея сказаться больной и отправиться к морю, придуманная твоей матушкой, вполне хороша, только вот теперь это может вызвать излишний интерес. Навяжет король провожатых-соглядатаев. Эх, ну что мне стоило помолчать?!
В глубине души Лан считал, что укоры, которыми осыпала себя Тэсса, вполне заслуженны. Своей откровенностью она сильно все усложнила. Но ни за что в мире он не позволил бы себе высказать подобные мысли вслух. Во-первых, Лотэсса – его будущая жена и, что гораздо важнее, любимая девушка, во-вторых, ей и без того плохо, в-третьих, она сама уже сказала все, что можно было сказать. Когда человек, совершивший ошибку или, того хуже, неблаговидный поступок, начинает лихорадочно оправдывать себя, у окружающих возникает желание упрекать. Если же, напротив, виноватый сам казнит себя, то не остается ничего другого, как жалеть и утешать. Впрочем, Лан был уверен, что девушка ругает себя не с целью избежать порицания. Для этого она слишком бесхитростна. Умей она просчитывать последствия своих действий и играть с людьми, никогда бы Малтэйр не узнал, как сильно она его ненавидит. Да он бы вообще не догадывался, что его избранница имеет что-то против того, чтобы стать королевой. И тогда они могли бы преспокойно уехать куда угодно, находясь вне всяких подозрений.
Увы, идея сбежать, а заодно и устроить заговор пришла Тэссе уже после того, как она умудрилась продемонстрировать Дайрицу свое отношение к нему и к свадьбе. Хотя сам Лан поступил бы так же. Юлить и притворяться он умел не лучше Лотэссы. В этот момент парень, до этого мнивший себя и ее храбрыми и отчаянными, но в то же время предусмотрительными заговорщиками, остро осознал, какие они оба дети – неразумные, беспомощные, загнанные в тупик. Однако явившееся вслед за этим искушение немедленно обратиться к матушке, чтобы она все решила и подсказала, что делать, было подавлено быстро и решительно. Он – мужчина. Пусть ему нет еще и пятнадцати, но если он ввязался в это дело – а ведь он ничуть не жалеет, что ввязался, – то нужно учиться принимать решения и действовать в сложных ситуациях. Он отвечает не только за себя, но и за Тэссу. В первую очередь за нее. Ведь именно ей угрожает опасность. На него же самого вообще никто не обращает внимания. Таскиллы могут уезжать из столицы и возвращаться, сколько им вздумается, вряд ли короля и его прихвостней заинтересуют их передвижения. А вот королевская невеста-бунтарка – совсем другое дело!
От продолжения беседы молодых людей отвлек шум колес под окнами. Дверь Тэссиной комнаты выходила на открытую галерею, а окна – в противоположную сторону, в парк, через который пролегала дорога, ведущая к парадному входу. И вот сейчас по этой дороге ехала карета. Вообще-то, каретам, за исключением хозяйской, полагалось останавливаться у ворот. Через парк позволялось ехать лишь родственникам и близким друзьям, например, Таскиллам. Хотя Лан, как прежде и Рейлор, предпочитал наносить визиты верхом. Каретой пользовались исключительно в случаях, когда посетить Линсаров соизволяла эна Алдора, что, впрочем, случалось нечасто, поскольку маменька терпеть не могла эну Линсар, а скрывать свои чувства почитала слишком тяжким делом, не стоящим прилагаемых усилий.
Кто же эти странные визитеры, чей экипаж был допущен прямо к парадному входу замка Линсаров? Лан с Тэссой приникли к окну. Опершись на подоконник, они чуть ли не касались лбами стекла, пытаясь понять, что за посетители пожаловали. Долго биться над этим вопросом не пришлось. На карете красовалась змея, обвивающая меч, – герб Ильдов. Значит, экипаж прибыл из королевского дворца. Малтэйр еще не успел заменить повсюду герб правящей династии Элара своим – совой, восседающей на книге.
– Из Нианона, – прошептала Лотэсса, белея.
Ей не нужно было объяснять Лану, что это значит. В свете рассказанного ею, ждать от гостей можно было самого худшего. Девушка заметалась по комнате, не зная, что предпринять. Вдруг она решилась.
– Мы должны подслушать, о чем эти треклятые прихвостни Дайрица будут говорить с моими родителями. Это ведь не он собственной персоной? – предполагая подобное, Тэсс даже вздрогнула. Молодые люди снова ринусь к окну, от которого инстинктивно отпрянули, как только карета остановилась.
Из экипажа вышел не Валтор Малтэйр. Тэсса не знала в лицо нарядно одетого гостя и пришла к выводу, что пожаловавший – из дайрийского окружения нового монарха.
– Пойдем, – Лотэсса решительно потянула Лана за руку.
Они вышли из комнаты и быстро двинулись по галерее, затем оказались в коридоре, из него свернули в другой. Наконец девушка толкнула не слишком приметную дверь, которой завершалось одно из ответвлений главного коридора.
Комната, в которой они оказались, была небольшой и довольно странной. Главная странность заключалась в отсутствии окон. Очевидно, чтобы замаскировать это обстоятельство, одну из стен практически полностью закрывали тяжелые шторы из синей парчи. Обивка мебели также была синей. Впрочем, вся обстановка комнаты состояла из узкой кушетки и неудобного даже на вид кресла с высокой спинкой. Разглядеть это все Лан смог только тогда, когда Тэсса зажгла небольшую лампу: без нее, за неимением солнечного света, в комнатке царил полный мрак. Пока девушка возилась с лампой, Лан непроизвольно водил пальцем по резной спинке кушетки, в результате чего с некоторым удивлением обнаружил достаточно внушительный слой пыли, покрывавший мебель и все остальные поверхности.
– Здесь редко убираются, – объяснила его спутница. – Думаю, слуги наведываются сюда пару раз в год, во время обстоятельных уборок. Не знаю, зачем наши предки устраивали эту комнату, смежную с главной приемной, но, сдается мне, использовали ее так же, как мы сейчас.
– Неужели, находясь здесь, можно услышать, что происходит в приемной? – удивился юноша.
– И не только услышать, – хитро подмигнула Тэсса.
Она подошла к синей портьере и с силой дернула ее, подняв в воздухе маленькую пыльную бурю. За шторой притаилось небольшое круглое окошко, за которым как на ладони открывалась парадная приемная, пока пустая.
– Но как? – поразился он. – Разве наблюдающих не видно с той стороны?
– А вот и нет! – торжествующе улыбнулась девушка. – С той стороны это выглядит как зеркало в перламутровой оправе. Я слышала, отец с кем-то обсуждал технику изготовления такого стекла, упомянув при этом, что в Нианоне есть несколько подобных зеркал.
Тут молодым людям пришлось спешно умолкнуть, потому что в зал вошла чета Линсаров в сопровождении давешнего гостя из дворца. Лан с Тэссой приникли к странному стеклу.
Расположившись в кресле и терпеливо переждав восторженную воркотню хозяйки, придворный наконец заговорил о деле. Причем разговор он начал довольно неожиданно.
– Не хочу пугать прелестную эну Линсар, но известно ли вам, господа, о странных смертях, вот уже несколько недель происходящих на улицах вашей прекрасной столицы?
– Я слышал об этом, – нахмурился герцог. А эна Мирталь несколько секунд раздумывала, подобает ли ей принять новость спокойно или же изобразить трогательный испуг. Наблюдать со стороны за ней в этот момент было довольно забавно.
– Пока смерти – хотя, думаю, уместнее было бы именовать их убийствами – постигали лишь простолюдинов, а то и вовсе какое-нибудь отребье, но не исключено, что все мы в опасности. Его величество делает все, чтобы уберечь Вельтану от непонятной напасти, но, как вы понимаете, защитить всех и каждого не в его власти.
– Ну, надеюсь, хотя бы свих будущих жену и родственников он защитить сможет? – вопрос, который задала герцогиня, звучал скорее как требование.
– Разумеется, – с достоинством кивнул гость. – Именно поэтому я здесь. Король, обеспокоенный положением в столице, предлагает вам, своей прелестной невесте, а также всем, кого вы сочтете нужным взять с собой, некоторое время погостить в Нианоне. Как вы понимаете, королевский дворец охраняется лучше, чем что бы то ни было в Вельтане.
– Мы, конечно, не держим гвардейцев и стражников, но, смею заметить, наш замок достаточно надежен, и я не вижу особого смысла… – начал было Оро Линсар, но договорить ему не дали.
– Какая трогательная забота со стороны его величества! – всплеснула руками эна Мирталь. – Мы восхищены его предусмотрительностью и бесконечно благодарны. Думаю, мой благородный и бесстрашный муж переоценивает себя и наших людей или недооценивает опасность. Мне кажется весьма разумным принять великодушное предложение государя, – при этом хозяйка умудрялась одновременно слащаво улыбаться придворному и кидать многозначительные взгляды на Оро.
