Текст книги "Литературная Газета 6298 ( № 43 2010)"
Автор книги: Литературка Литературная Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Под музыку барокко
Танцкласс
Под музыку барокко
ПРЕМЬЕРА
Финский хореограф Йорма Эло – один из наиболее востребованных современных постановщиков в Старом и Новом Свете. Он имеет серьёзную классическую подготовку, включая Академию Русского балета им. А.Я. Вагановой, и авангардную среду обитания (Норвежский и Финский национальные балеты, Нидерландский театр танца, «Нью-Йорк Сити Балет»…). Такое нетипичное сочетание «льда и пламени» как нельзя лучше способствует оттачиванию особого «скандинавского стиля» в условиях европейского традиционализма и американской вседозволенности.
Для российской премьеры в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко Й. Эло предложил одноактный балет «Затачивая до остроты» (Slice to Sharp), впервые поставленный четыре года назад в «Нью-Йорк Сити Балет». Уже хорошо! Обычно мы «повторяем зады» двадцатилетней и более давности.
Хореографические композиции и балеты Йормы Эло, как правило, не имеют литературного сюжета, это – пластическое отображение его представлений о музыке: «В своей работе я всегда исхожу из личностей танцовщиков и их восприятия музыки как основополагающего источника. Мне важно, чтобы мы соединились в нашем понимании музыкальной темы». В этом – содержательность и оригинальность его постановок, его хореографического языка.
Вслед за Иржи Килианом и другими представителями неоклассического направления Эло «ставит свои балеты на музыку, а не под музыку». Благодаря таланту хореографа, музыка становится зримой и оттого более эмоционально впечатляющей.
Для Москвы варяжский гость выбрал сдержанно-изящную музыку австрийского композитора и скрипача Генриха фон Бибера и знойную музыку венецианца Антонио Вивальди – ярких представителей европейского барокко. Лёд и пламень!
Музыкальная партитура представлена зрителю пластическими композициями шести исполнителей (К. Кротовой, А. Першенковой, Н. Сомовой, С. Мануйлова, Г. Смилевски, С. Чудина), которые своими телами-звуками «воссоздают» завораживающую музыку барокко. По замыслу хореографа, все танцовщики (и мужчины, и женщины) выступают на равных, ведь они – телесное воплощение звуков. Это требует от исполнителей не только виртуозной пластики, но и особой музыкальности, которая наполняет музыкой каждую клеточку их тела. И здесь равных Чудину нет, его тело, подобно хорошо настроенному инструменту, буквально «пропевает» любую ноту.
Звуки-телá не иллюстрируют музыку, а воссоздают её в пластической интерпретации хореографа, превращаясь в завораживающие музыкально-пластические образы, фантастические видения, которые способны вызывать восторг и умиление, смех и печаль, светлую грусть и щемящую тоску… Женщины-звуки то вдруг взмывают в рискованных поддержках, то парят в космической невесомости, то обвивают партнёров, образуя сюрреалистические пары, то вдруг начинают солировать… Льющиеся линии женских тел контрастируют с графически угловатыми «танцами рук» мужчин, отражая игру звуков, которая становится незабываемым зрелищем.
Кажущиеся хаотичными парадоксальные сочетания форм и образов на самом деле тщательно выстроены на основе гармонии звуков.
Думаю, что замечания некоторых зарубежных и отечественных критиков в адрес Й. Эло о заимствованиях у И. Килиана и У. Форсайта не более чем надуманный словесный штамп, отражающий стереотип восприятия. Влияние – да, заимствования – нет.
В отличие от насыщенного «энергетического движения» Форсайта, плавно перетекающего от «бури и натиска» к медленному продвижению по едва намеченному пути к скульптурному замиранию поз хореография Эло более рефлексивна и контрапунктна, что создаёт магию особой, присущей только ему пластической полифонии. Форсайта в последние годы больше интересуют идеи («Танец – благодатное поле для деятельности»), а Эло – эмоции (лёд и пламень!).
Балет «Затачивая до остроты» – яркое тому свидетельство. В нём хореограф зримо воссоздал виртуозные пассажи музыки барокко (с присущими ей полифонией и контрапунктами), использовав полифонию и контрапункты пластики.
Талантливый постановщик и достойные его танцовщики встретились: лучший ансамбль исполнителей столь необычной хореографической партитуры придумать трудно. Каждый по отдельности и все вместе они составляют прекрасный пластический оркестр, современно чувствующий и передающий музыку барокко, которая не выходит из моды вот уже несколько десятилетий, особенно у хореографов. Они ценят её масштабность и полифонию, виртуозность и контрапунктность, звукоизобретательность и мелодичность, традицию и новаторство, сдержанность и страстность… Лёд и пламень!
Сегодняшняя балетная афиша Театра Станиславского и Немировича-Данченко выглядит на зависть соседям разнообразной и интересной. Спектакль Йормы Эло эту ситуацию «заточил» до ещё большей «остроты».
Валерий МОДЕСТОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Гений, мужество, авангард
Танцкласс
Гений, мужество, авангард
ЮБИЛЯЦИЯ
Всё началось – как ни удивительно это звучит по отношению к вечно молодой женщине – ещё в далёкие двадцатые годы прошлого столетия. Как-то на одном из московских бульваров внимание прохожих привлекла маленькая рыженькая девочка. Вытянувшись на носочках, это рыжее чудо вдохновенно танцевало под вальс Делиба из балета «Коппелия», звучавший из уличного радиорепродуктора. Таким было первое публичное выступление будущей великой балерины.
В июне 1934-го дочь генерального консула СССР на Шпицбергене и киноактрисы поступает в Московское хореографическое училище, где уже в первом классе обращает на себя внимание замечательного хореографа Леонида Якобсона, талантом которого она не устанет восхищаться всю жизнь. И дату своего первого настоящего успеха она также запомнила навсегда – 21 июня 1941 года. До выпуска оставалось ещё целых два года, но в числе лучших учащихся старших классов Майя Плисецкая приняла участие в выпускном концерте училища, танцевала с двумя партнёрами «Экспромт» на музыку Чайковского. А на следующее утро наступил совсем другой, страшный экспромт…
Спустя без малого два года молодую балерину принимают в труппу Большого театра и зачисляют в кордебалет. Недостаток работы на «главной сцене страны» Плисецкая компенсирует активным участием в сборных концертах. Именно тогда впервые появился на подмостках её легендарный «Умирающий лебедь», ставший на долгие десятилетия своего рода визитной карточкой танцовщицы.
Последующие «этапы большого пути» достаточно хорошо известны: от 27 апреля 1947 года, когда Майя Плисецкая впервые танцевала партию Одетты–Одиллии в «Лебедином озере», до «Чайки», ставшей 4 января 1990 года последним репертуарным спектаклем Майи Плисецкой на сцене Большого театра. Несмотря на свои 65(!), она танцевала в этот день легко и самозабвенно. Как и десятилетие спустя, когда гвоздём программы на праздновании её 75-летнего юбилея стал номер Ave Maria на музыку Баха–Гуно, поставленный Морисом Бежаром.
Она всегда верила в себя и всегда была современной, почему и побеждала в споре со временем. Самыми лучшими и точными определениями сути её искусства стали, на мой взгляд, такие найденные для неё специалистами амплуа, как актриса идеи и балерина стихии. А известный французский балетный критик Андре Филипп Эрсен выразился очень точно, сказав, что для характеристики Плисецкой достаточно всего трёх слов: гений, мужество и авангард.
Ефим ЛОМБЕРГ
«ЛГ» от всей души поздравляет Майю Михайловну Плисецкую с юбилеем и желает ей продолжать преодолевать все законы времени с той же лёгкостью и изяществом, с каким она преодолевала законы земного тяготения.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Среди равных
Танцкласс
Среди равных
КНИЖНЫЙ РЯД
Нелли Ончурова. Борис Хохлов. Звезда Большого балета: [Творч. биогр.] / Н.К. Ончурова. – М.: Наталис, 2010. – 368 с.: ил. – (Memoria). – 1000 экз.
Казалось бы, что сложного – изложить жизнеописание человека, с которым автор был знаком лично, с семьёй которого дружен до сих пор, сценическая судьба которого проходила на его глазах? Однако Нелли Ончурова поставила перед собой более высокую задачу: отразить в частной судьбе артиста всю историю советского балета второй половины минувшего века.
Менее всего биограф стремился дать беллетризованную последовательность событий творческого пути своего героя. Это – удел анекдотов, три или четыре из которых Нелли Константиновна приводит в финале. Но не пикантные случаи из жизни премьера Большого театра – нерв повествования. В его фокусе – культура страны, наша история.
Портрет Хохлова даётся автором в отражениях мнений людей, его знавших, во множестве цитат из рецензий, сопровождавших зарубежные гастроли Большого театра. И знаете, что интересно? Оказывается, послевоенные годы были эпохой, когда Страна Советов являлась по-настоящему европейской державой. Думается, это был единственный подобный период нашей истории. Государство всеобщего равенства неожиданно стало образцом для интеллектуалов Западной Европы и недеспотичным хозяином Европы Восточной. Все критики, отзывавшиеся на выступления нашего балета за пределами родины, отмечали спутники и Гагарина, футуристическую мощь нашего порыва, но главное – почти в каждой газетной строке зарубежья сквозило удивление духом СССР. Общий вывод был таков: только общество высочайшей культуры достойно роскоши балета нашего уровня. Среди равных мы были первыми. На Союз ориентировались не только Азия с Африкой, но и Европа с Америкой.
Крах не предвещало ничто. Народ был единым: актёр и шофёр вместе были рабочими. Для демонстрации этой монолитности жизнь Хохлова оказалась образцовой. Со страниц книги перед нами предстаёт человек скромный, бессребреник и аскет, первенство которого не служило «самости». Этот тон принимает и биограф. Скупые и точные слова автора, прямые мысли, лишённые нарочитой литературности, суть то «подполье», в котором сейчас находится Великая Страна Рабочих и Крестьян. Что это значит? Ровно то, что мы умерли не окончательно. Пока появляются такие книги, как труд Ончуровой, пока мы с благоговением вспоминаем таких людей, как Хохлов, пока наш балет остаётся Большим, есть надежда на воскресение Государства Равных.
Е.М.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Тринадцатый министр
Панорама
Тринадцатый министр
КНИЖНЫЙ РЯД
Сергей Кредов. Щёлоков. – М.: Молодая гвардия, 2010. – 319 c.: ил. – (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып.1287). – 3000 экз.
Данная книга написана во многом для того, чтобы обелить имя, незаслуженно, по мнению автора, оклеветанного и забытого тринадцатого «милицейского» министра. И наверно, для людей старшего возраста действительно важно будет разобраться, составить своё мнение, был ли замешан высокопоставленный протеже Леонида Брежнева во всякого рода махинациях с антиквариатом и другими недоступными «простому советскому гражданину» материальными ценностями. И было ли самоубийство Николая Щёлокова «закономерным итогом 16 лет» пребывания на столь важном посту.
Однако автору этих строк интереснее в книге показалось другое.
Например, сопоставление образа высокопоставленного чиновника «эпохи застоя» с чиновниками нынешними, каковых по роду деятельности приходилось наблюдать не только посредством телевизора, но и лично. И сравнение оказывается не в пользу последних. Из глав, посвящённых становлению Щёлокова как министра, видно, что в помощники себе он выбирал людей ярких, имеющих независимую точку зрения, сильных профессионалов. Таких, например, как начальник уголовного розыска Игорь Карпец или руководитель Главного информационного центра МВД Павел Мясоедов. Сегодня крупный чиновник или политик, как правило, сделает всё, чтобы рядом с ним не оказалось людей, сколько-нибудь способных затмить его «величие». И страдает от этого в первую очередь дело. У Щёлокова же дело спорилось. Особенно в первые годы его реформаторской деятельности, которая сама по себе если уж не опровергает, то значительно расшатывает шаблонные представления о брежневской эпохе. (Кстати, о шаблонах. Как вам такой факт: будучи уже вполне опытным советским руководителем, членом партии Щёлоков крестил своего сына. А крёстным у его первенца был не кто иной, как Леонид Ильич Брежнев.)
Менее чем через год после вступления в должность вчерашний «региональный управленец» Щёлоков в записке на имя генсека, как справедливо замечает его биограф, представляет продуманную комплексную (а не наспех сляпанную в пиар-целях, как зачастую делается сейчас) программу преобразования своего ведомства. И хотя комиссия Политбюро отклонила многие из предложений, слишком уж ретивого, по мнению иных представителей геронтократии, министра благодаря его настойчивости в скором времени запускается механизм реформирования милиции. Вот только некоторые результаты деятельности «брежневского любимчика». Рождается новая структура управления МВД, в общих чертах существующая и поныне. Ночная милиция и автопатрульная служба сменяют «сторожей и обходчиков с допотопным вооружением и свистками». Для борьбы с новой тогда угрозой терроризма создаются подразделения милиции на воздушном транспорте. В дивизии имени Дзержинского формируется рота спецназа, из которой вскоре возникнет знаменитый отряд антитеррора «Витязь». Вводится новая паспортная система в последней четверти XX века, уравнявшая в правах городское население СССР и крестьян. Разворачивается работа по профилактике правонарушений, смягчается система наказаний (появились условные сроки). Всего не перечислишь.
Отдельный вопрос – поднятие престижа милиции в глазах рядовых обывателей.
Читая уже упомянутую записку на имя Брежнева, трудно отделаться от впечатления, что написана она в наше время. Из-за маленьких зарплат «…в милицию идут преимущественно люди, которые не могут устроиться в других местах, с низким образовательным уровнем, не способные по-настоящему осуществлять возлагаемые на них обязанности. По этой же причине органы милиции крупных городов комплектуются, как правило, за счёт жителей деревень… Трудности в деятельности органов милиции усугубляются, кроме всего сказанного, также и тем, что такое мощное средство идеологического воздействия, как печать, в ряде случаев односторонне освещает деятельность милиции, теряет чувство меры в своих критических выступлениях…». Благодаря мерам, принятым Щёлоковым, выросли зарплаты, техническое обеспечение стражей порядка. Стало культивироваться «вежливое отношение» к гражданам, вырос процент сотрудников МВД с высшим образованием. И в конце концов, именно по заказу МВД эпохи Щёлокова был снят фильм «Место встречи изменить нельзя», который, как известно, совершил настоящий прорыв в деле улучшения имиджа советской милиции.
Алексей ПОЛУБОТА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Запахи превратились в ноты
Панорама
Запахи превратились в ноты
ЗВАНЫЙ ГОСТЬ
5, 7 и 8 декабря в «Крокус Сити Холле» состоится премьера рок-оперы Игоря Демарина «Парфюмер», написанной им по роману Патрика Зюскинда. Композитор Демарин больше известен как автор и исполнитель таких популярных песен, как «Доктор-Время», «Заграница», «Не бей лежачего, судьба». Его «Америка-разлучница» и «Белый вальс» в исполнении Ирины Шведовой стали знаковыми для своего времени. Песни Демарина в репертуаре у Валерия Леонтьева, Иосифа Кобзона, Филиппа Киркорова, Ирины Аллегровой, Лаймы Вайкуле, Ларисы Долиной, Тамары Гвердцители и многих других. Но помимо песен автор также пишет и крупную форму – рок-оперы, симфонии, мюзиклы, музыку для театра.
– Скажите, почему именно «Парфюмер»? Ведь это очень неоднозначное произведение. Чем вас так зацепил Зюскинд? Как всё начиналось?
– «Парфюмера» я открыл для себя ещё в 1999 году. Тогда в России найти эту книгу было невозможно. Это сейчас Зюскинд есть в каждом книжном магазине. Один мой знакомый художник знал, что я работаю с крупной формой. У меня к тому времени уже была написана рок-опера «Сага о солдате», были другие произведения… Вот он мне и посоветовал прочитать «Парфюмера» Зюскинда и «Песочного человека» Гофмана. Дал мне книгу на дискете. Первые страницы меня насторожили откровенным натурализмом. Но дальше стало интересно. Получался неожиданный образ. Я увидел, что Гренуй вовсе не одержимый убийца-маньяк – за его поступками стоит нечто большее. Несмотря на свой дар от дьявола, в моём понимании он всё-таки романтический герой. Я услышал интересную музыкальную канву.
Да, сюжет очень классический, не новый – уже был Фантом в «Опере», Дориан Грей… Где-то музыка, где-то краски. Но вот запахов ещё не было. А ведь музыка тоже имеет свои запахи, свои ароматы. Это меня зацепило. Я стал вынашивать планы, предлагать поэтам, работающим в этом жанре, обратить внимание на «Парфюмера». Многие загорались, но очень быстро остывали. Наконец замечательный поэт Юрий Рыбчинский, с которым у меня написана не одна песня, согласился попробовать. Хотя поначалу, прочитав роман, он мне откровенно сказал – слушай, этот Гренуй такой омерзительный. Чтобы о ком-то написать, я его должен полюбить… Тогда я предложил сделать его образ другим. Мы с Рыбчинским его романтизировали. Это не просто убийца-маньяк, который идёт к своей цели любым путём. Он одержим идеей – добыть запах, которого никогда не было на свете. С одной стороны, это страшно, с другой – возникает тема взаимоотношения гения и общества. Это не только «история одного убийцы», но и история гениального художника, история самого творчества… Не побоюсь сказать, это сказка о любви… Страшная сказка…
У Гренуя был дар. Не было бы дара, идеи – он бы погиб. Когда он родился – его просто выбросили, он случайно остался жив. Он всё время был отверженным. Но у него была идея. Подаренный, не знаю, Богом или дьяволом дар сочинять запахи. Он выжил. И стал по-своему мстить человечеству. На каком этапе он почувствовал себя Богом? Он был тем же Александром Македонским, который завоевал полмира. Только его оружием был запах.
Гении от дьявола. Они оставили в истории человечества кровавые реки. Наполеон… Гитлер… Идея абсолютной власти. Гренуй тоже хотел власти над толпой. Но не с помощью оружия, а с помощью запахов. Несколько капель духов – и он сможет сесть на трон короля или занять место Папы Римского. С этой точки зрения его 25 жертв – комариный укус. Борьба за власть, те же революции – от них захлёбывались в крови целые страны, целые континенты. Через какие жертвы пришёл к власти, скажем, Пиночет?.. Когда Гренуй изобрёл свой адский запах – ему стало неинтересно. Он понял, что может получить всё – деньги, власть… Но деньги ему были не нужны. Он хотел любви, он мог получить любовь всех. Но это была бы фальшивая любовь. Любовь не к нему, а к тому, что он сделал, – к его запаху. Он разочаровался. И в конечном счёте испарился вместе со своим адским запахом.
Когда 10 лет назад я начинал работу над «Парфюмером», то думал, что это произведение останется неизвестным для широкого круга. Это уже потом книгой завалили все прилавки. Сняли кино. Пошла цепная реакция. Чутьё меня не подвело. Оказалось, этот персонаж интересует многих.
– За четверть века существования романа Патрик Зюскинд много раз получал предложение на использование своего произведения в кино, театре и музыкальных проектах. И всякий раз отказывал. Только Тому Тыкверу удалось получить право на экранизацию. Как вам удалось его уговорить и получить право на музыкальную версию романа?
– Мне очень повезло. Не сразу. Два года я ждал ответа. И не просто ждал. Материал был сначала написан и затем представлен Патрику Зюскинду. В 2007 году в Москве даже прошёл закрытый показ моей рок-оперы. Я увидел реакцию зала и понял, что на правильном пути. А значит, сдаваться нельзя. И вот однажды услышал заветные слова…
– Написание рок-оперы предполагает определённый творческий багаж, специальные профессиональные навыки. Что за плечами помимо песен у вас?
– Свою первую крупную композицию продолжительностью 9 минут для циркового артиста Бориса Тезикова я написал ещё пацаном. Потом была моно-опера на поэму Семёна Кирсанова «Зеркала». Позднее я узнал, что многие интересные авторы работали над «Зеркалами». Владимир Мулявин работал, но она так у него и не вышла…
Учась в Киевской консерватории, я познакомился с замечательным творческим человеком – режиссёром, актёром, певцом, он поставил более 50 спектаклей во всём мире, Игорем Афанасьевым. Это был 1981 год. Он мне предложил написать музыку к его пьесе «Двенадцать монологов, услышанных в толпе прохожих». «Давай сделаем, ты сможешь», – сказал он… Неплохой получился спектакль, там почти всё пелось. Я даже думаю его возродить.
Учась в консерватории у профессора, композитора Льва Николаевича Колодуба, я писал много классических произведений и закончил симфонией – моей дипломной работой. Она мне удалась. Симфония и сегодня звучит очень свежо. Позже я написал рок-оперу «Сага о солдате». Сюжет либретто Юрия Рогозы, именно с ним мы написали «Америку-разлучницу» и «Заграницу». Эта опера не увидела свет, но, уверен, рано или поздно увидит.
Что касается «Парфюмера» – он писался легко. Инструмент, средства, которыми я сегодня пользуюсь, – у меня в руках. Для написания крупной формы нужен опыт, опыт и ещё раз опыт… Жанр обязывает. Пригодилась здесь и моя предыдущая работа с песнями. Если опера будет не хитовой, если темы будут проходящими, то публике будет скучно. А мы всё-таки работаем для публики. В этом плане весьма интересен Эндрю Ллойд Уэббер. Очень хитовый композитор. Каждый номер у него – штучный товар. Каждая ария по-своему сложна – по драматургии, по извлечению…
– Арии главного героя Жана-Батиста Гренуя исполняете вы сами. А кто ещё из артистов участвует в постановке?
– В постановке участвуют большой оркестр «Фонограф-симфо-джаз» под управлением Сергея Жилина, вокальная группа «A`cappella ExpreSSS», академический хор, балет… Народный артист, легенда Большого театра Владислав Пьявко, заслуженные артисты Валерий Ярёменко и Юрий Шифрин, певицы Наталья Рожкова, Юлия Михальчик, Наталья Фатеева, гитарист-виртуоз Дмитрий Четвергов и многие другие. На сцене будут 120 певцов и музыкантов. Очень надеюсь, что мы с помощью музыки сумеем перенести зрителя в мир героев романа «Парфюмер», в романтическую сказку о любви…
Беседу вёл Юрий ВИНОГРАДОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
