Текст книги "Сбежавший вампир(ЛП)"
Автор книги: Линси Сэндс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
– Ты получила очень серьезное ранение в голову, – торжественно произнес он и, уронив ее ночную рубашку, взял ее лицо в ладони. – Ты никогда больше не должна позволять себе так страдать. Я думал, мое сердце остановится, когда я нашел тебя после того, как фургон разбился.
Данте наклонился, чтобы нежно поцеловать ее, и Мэри вздохнула. – Мне очень жаль. Это была моя вина. Я случайно сломала Берту шею, когда Эрни потянулся за дротиком.
– Берт? – спросил он в замешательстве. – Одного из них звали Эрни, а другого – Боб, а не Берт.
Мэри криво улыбнулась. – Я не знала его имени, поэтому дала ему прозвище.
– Ах, – кивнул он. – Берт и Эрни мертвы.
– Оба? – удивленно спросила она и поморщилась. Она сама видела рану на голове. Конечно, это убило бы смертного? С чего бы ей думать, что Эрни справился бы лучше?
– Да, оба мертвы, – тихо сказал он, затем поднял брови и спросил: – Ты сломала Эрни шею?
– Нет, Берту, – поправила Мэри. – Вы не могли определить, когда увидели тела?
– Смотреть было не на что, – сказал он торжественно. – Фургон взорвался от удара. Если бы ты не вылетела через лобовое стекло на столб, ты тоже была бы мертва. Бессмертные легко воспламеняются.
Услышав эту новость, она подняла брови, прикусила губу и спросила: –
Его плечи поникли, и он молча покачал головой. – Люциан послал людей в Венесуэлу, но пока ничего.
Мэри вздохнула и прижалась лбом к его плечу. – Мне очень жаль.
– Нет, я тот, кто сожалеет. Я обещал оберегать тебя и подвел. Дважды. Тебе не за что извиняться, – спокойно заверил он ее.
– Есть за что, – с несчастным видом ответила Мэри. – Я убила Берта, и Эрни тоже умер. И один из них был нужен тебе живым, чтобы узнать, где Томаззо, – подняв голову, она быстро добавила: – Я только пыталась их остановить. Все это было ловушкой. Они вели вас к складу примерно в квартале от места аварии, или, может быть, в полуквартале к тому времени. Там их ждали двое мужчин. – Мэри помолчала, а потом разочарованно пробормотала: – Они назвали их имена, но я не могу вспомнить. Я думаю, что Джек или что-то в этом роде.
– Ты получила много травм головы, – сказал Данте успокаивающе. – Нанотехнологии, вероятно, все еще продолжают ремонт. Твоя память может быть шаткой некоторое время, пока ремонт не будет завершен.
– Ладно. – Она глубоко вздохнула и продолжила: – Во всяком случае, они устроили так, чтобы ты следовал за ними. Когда мы бы добрались до склада, там уже поджидали люди, готовые пристрелить тебя, Рассела и Фрэнсиса дротиками, а потом всех нас отправили бы куда-нибудь вместе с Томаззо.
– Томаззо был на складе? – резко спросил он.
– Я не уверена, но думаю, что да, – сказала она несчастно. – Я собиралась рассказать тебе, что слышала, когда заставила их остановить фургон. Я подумала, может, мы могли бы приехать в фургоне. Они не ожидали этого. Но тупой Эрни проигнорировал мое предупреждение и потянулся за дротиком. Я пытаясь схватить его, сломала Берту шею, и мы разбились.
Вздохнув, она снова опустила голову ему на плечо. – Прости, Данте. Я все испортила. Это все моя вина.
– Нет, – твердо сказал он, обнимая ее. – Это не так. Если бы ты не сделала то, что сделала, мы все могли бы оказаться в том же положении, что и Томаззо. Вместо этого мы живы, в безопасности и можем помочь найти его.
Мэри подумала, – «Как мило с его стороны попытаться успокоить ее совесть, но все равно чувствовала себя виноватой». Расслабляясь около него, она закрыла глаза, потом взглянула вверх с удивлением, когда Данте отстранился. Но он просто подхватил ее на руки и понес обратно в спальню.
Бейли все еще лежала на кровати, и Мэри озабоченно нахмурилась, заметив гипс на ноге.
– Она в порядке, – тихо сказал Данте. – У нее были болеутоляющие, и гипс едва замедляет ее. Она даже не хромает.
– О, – пробормотала Мэри, когда он обнес ее вокруг кровати и поставил рядом с Бейли.
Данте быстро накрыл ее простынями и одеялами, которые она отбросила несколько мгновений назад, а затем выпрямился и повернулся, чтобы открыть дверцу шкафа на столе с его стороны кровати. Мэри с любопытством наблюдала, как он наклонился, чтобы что-то поднять, ее глаза расширились, когда он повернулся, чтобы поставить два пакета с кровью на кровать.
Уловив ее удивление, он улыбнулся и сказал: – Это потайной холодильник. Мортимера, – он сделал паузу, чтобы объяснить, – он – глава охотников на изгоев. Он сделал их на заказ. Теперь все хотят, чтобы они остались в доме стражей порядка, – добавил он с усмешкой, доставая еще два пакета и ставя их рядом с остальными. Выпрямившись, он закрыл дверь, затем подхватил четыре пакета и поставил их рядом с ней, прежде чем наклонился и поцеловал ее в лоб. – Я должен сказать Люциану то, что ты мне сказала. Он пошлет кого-нибудь обыскать склады в этом районе и посмотреть, нет ли там какой-нибудь полезной информации. ты хочешь, чтобы я принес тебе что-нибудь, когда вернусь? Что-нибудь поесть или выпить?
Мэри заколебалась, но потом поняла, что он хочет уйти, и покачала головой. – Может быть, позже.
Кивнув, он наклонился, чтобы поцеловать ее снова, затем наклонился, чтобы дать Бейли ласковое домашнее животное, прежде чем выпрямиться и пересечь комнату.
– Ешь, – твердо сказал Данте, открывая вторую дверь в комнату, за которой оказался коридор. Оглянувшись, он добавил: – Я хочу, чтобы все четыре пакета были пусты, когда я вернусь. Затем он выскользнул из комнаты и закрыл за собой дверь.
Мэри взяла один из пакетов и уставилась на него. Она понятия не имела, как ее клыки вылезают. До этого они просто выскакивали, когда она была голодна. В этом не было необходимости…
Мысль умерла, когда она почувствовала движение во рту. Мэри подождала и осторожно провела языком по зубам, пока не потерлась о клык. Что ж, это было удобно. Но потом она почувствовала голод, хотя и не осознавала этого, пока не подняла пакет. Или, может быть, лучше сказать, что до сих пор она не могла определить, чего хочет. «Хотя, – подумала Мэри, – «сейчас она тоже не возражала бы против еды». Тем не менее, у нее ее не было, поэтому она просто открыла рот и подтолкнула пакет ко рту, с облегчением почувствовав, что он приземлился правильно и остался на месте.
Держа руку на пакете, чтобы поддержать его, Мэри посмотрела на Бейли. Собака, казалось, спала. Она подозревала, что это как-то связано с болеутоляющими таблетками, о которых упоминал Данте. С другой стороны, Бейли много спала. Как и большинство собак. Они бегали вокруг, как сумасшедшие, гоняясь за мячами, животными и всем, что привлекало их внимание, а затем падали и спали некоторое время, прежде чем встать, чтобы сделать это снова.
«Тяжелая жизнь», – весело подумала Мэри и взглянула на пакет, чтобы определить, сколько в нем крови. Это происходило довольно быстро и не беспокоило ее так сильно, как поначалу. Ей не очень нравилось ощущение холодной жидкости, стекающей по зубам, и ей не нравилось, что приходится пить кровь, но, по крайней мере, ей не приходилось пить ее холодной из чашки или чего-то в этом роде. Это было бы отвратительно. Таким образом, она не должна была пробовать ее или что-то еще.
Как только первый пакет опустел, Мэри сорвала его и пришлепнула другой, желая поскорее закончить работу. Казалось, прошла вечность, хотя она знала, что это, вероятно, потому, что она ждала этого, и ничто не отвлекало ее. Тем не менее, она была удивлена, когда закончила следующие два пакета, а Данте еще не вернулся.
Оторвав последний пакет от рта, она подхватила все четыре пустых пакета, сползла с кровати и отнесла их в ванную, чтобы выбросить в мусорное ведро. Мэри вернулась к кровати.
Она встала, очевидно, потревожив Бейли, и собака подняла голову, ожидая ее возвращения. Мэри улыбнулась овчарке, забираясь обратно в постель, потом снова легла на бок и провела рукой по боку.
– Мы парочка, да? – тихо спросила она, гладя на нее. Когда Бейли закрыла глаза, услышав тихий звук, Мэри перестала ее гладить и обняла, стараясь не приближаться к сломанной задней ноге. Затем она закрыла глаза, на удивление сонная. Она не слышала, как открылась дверь, когда Данте вернулся.
– Я слышал, Мэри проснулась.
Данте отвернулся от Бейли, обнюхивающей двор, и улыбнулся, увидев приближающегося Рассела.
– Si, – сказал он, прежде чем повернуться и продолжить наблюдать за Бейли. Мэри уже спала, когда он закончил разговор с Люцианом и вернулся в спальню. Он лежал с ней некоторое время, но не мог заснуть. Вместо этого он просто лежал там, лихорадочно соображая.
Он беспокоился о Томаззо, гадал, где тот, и надеялся, что люди, которых Люциан послал на поиски склада, о котором упоминала Мэри, нашли его и получили какую-нибудь информацию, которая могла бы помочь им найти Томаззо. Когда эти заботы оказались бесполезными и подняли его уровень стресса и заботы о брате, Данте повернул свои мысли к Мэри и будущему, которое он планировал иметь с ней. Он не был уверен, как долго он это делал, когда Бейли встала с кровати и постучала в дверь, давая ему понять, что ей нужно выйти.
Оставив Мэри спать, он немедленно встал, чтобы вывести собаку. Она была прекрасным животным: добродушным и хорошо воспитанным. Мэри прекрасно справилась с ней.
– Как ее голова? – спросил Рассел, останавливаясь рядом с ним и тоже глядя на Бейли.
– Она вернулась в свою нормальную форму, – нахмурившись, сказал Данте. Ничто в его жизни не пугало его так, как вид Мэри с проломленной макушкой. Это был не тот момент, который он хотел бы пережить снова.
– Болит? – спросил Рассел.
Данте сжал губы. – В первый раз она проснулась, да, но не во второй. Однако проснулась она ненадолго.
– Мне жаль это говорить, но у нее могут быть головные боли, – пробормотал Рассел.
– Si, – печально вздохнул Данте. – И ты не больше сожалеешь об этом, чем я об этом думаю. После взрыва и превращения, а теперь еще и этой аварии, она достаточно пострадала, – покачал он головой. – Мне следовало проводить ее в дамскую комнату.
Рассел пожал плечами. – Критиковать легко, мой друг. Ничто из этого не твоя вина.
Данте не согласился, но просто сменил тему. – Где Фрэнсис?
– У ворот, – Рассел оглянулся. – Он попросил меня проверить Мэри. Он обернулся и улыбнулся Данте. – Она ему нравится. Так что...
– Я всегда знал, что вы оба умные люди, – торжественно сказал Данте, и Рассел рассмеялся. Слабо улыбнувшись, он спросил: – Итак, вы вернулись к воротам. Означает ли это, что Фрэнсис покончил с желанием стать охотником?
– О, черт возьми, нет, – сухо ответил Рассел. – Он был готов помчаться прямо в Венесуэлу, чтобы выследить ублюдка, стоявшего за теми людьми, которые поджарились в фургоне. Потребовалось много разговоров, чтобы убедить его подождать, пока он не пройдет еще несколько тренировок.
– Он не тренировался? – удивленно спросил Данте.
Рассел поморщился и неохотно кивнул. – Да, но…
– Но ты убедил его, что ему нужно больше, потому что не хочешь, чтобы он подвергался опасности. Ты не хочешь потерять его, – сочувственно предложил Данте.
Рассел устало провел рукой по коротким светлым волосам и кивнул. – Я ждала его тысячелетиями, и хотя не сразу понял, что он – мой спутник жизни, как только встретил его, но однажды понял ... – Он пожал плечами. – Я не могу потерять его сейчас, Данте. Я не могу вернуться к одинокому существованию, в котором жил до него, особенно теперь, когда я знаю, чего мне будет не хватать. – Он помолчал и покачал головой. – Я не знаю, как Люциан переносил все эти тысячелетия после того, как потерял свою первую половинку осенью. Я не смогу этого сделать, если потеряю Фрэнсиса.
Данте кивнул, полностью понимая. Он уже чувствовал то же самое к Мэри.
– Причина, по которой Фрэнсис хотел, чтобы я проверил Мэри, заключалась в том, что, как он мне напомнил, мы так и не добрались до той поездки по магазинам, и он все равно очень хотел бы помочь ей с покупками.
Данте удивленно посмотрел на него. – Он хотел, чтобы ты спросил об этом?
– У Фрэнсиса проблемы с отказами, – тихо сказал Рассел. – Его семья отвернулась от него, когда поняла, что он предпочитает мужчин женщинам, – криво улыбнулся он и добавил: – В каком-то смысле он был более одинок, чем я, когда мы встретились. У меня, по крайней мере, была семья.
Данте кивнул. – Уверен, Мэри будет рада его компании, когда мы пойдем за покупками. Но... – он колебался, не желая обидеть ни того, ни другого.
В конце концов, ему не нужно было придумывать, как сформулировать свою просьбу. Рассел усмехнулся и предложил: – Но ты хочешь убедиться, что он оденет ее как Барби, а не Барби-стриптизершу?
Данте с облегчением кивнул, а затем ухмыльнулся и сказал: – Не то, чтобы я был против одного или двух нарядов Барби для стриптиза дома.
– Но большая часть одежды, вероятно, должна быть больше соседской Барби, – сказал Рассел с весельем. – Я все понимаю и передам это дальше.
– Спасибо, – сказал Данте с улыбкой.
– Крикни нам, когда она проснется и захочет уйти. Я поговорю с Мортимером о том, чтобы кто-нибудь занял ворота.
– Возможно, в этом не будет необходимости, – сказал Данте, глядя на дом и окно спальни, в которой жила Мэри. – Я подозреваю, что она проспит всю ночь. Мы, вероятно, не будем делать покупки до завтрашнего дня.
– Тогда просто позвони, и мы приедем, – сказал Рассел и хлопнул его по плечу, прежде чем повернуться и направиться к передней части дома.
Данте проводил его взглядом, а затем повернулся и увидел, что Бейли возвращается к нему, сделав свои дела. Он прищурился и внимательно следил за ее ногами. Она еще не привыкла к довольно неуклюжему гипсу, и это немного замедляло ее, но, как он сказал Мэри, она совсем не хромала.
Мысли о Мэри заставили его похлопать себя по ноге.
– Ко мне. Пойдем, проверим нашу Мэри, – предложил он и повернулся к дому.
Бейли немедленно повернулась к дому и пошла быстрее. В конце концов, она добралась до двери раньше него и терпеливо ждала, когда он откроет ее, чтобы она могла вбежать внутрь и подняться по лестнице, желая увидеть свою госпожу.
Мэри проснулась оттого, что на нее прыгнуло более восьмидесяти фунтов собаки. «Это сопровождалось сердитым шепотом по-итальянски, который мог быть только Данте», – подумала она с удивлением, когда потянулась, чтобы погладить свою собаку и попытаться успокоить ее.
– О, Dio mio, не гладь ее, Мэри. Ложись спать. Она плохо тебя будит, и ты вознаграждаешь ее, – раздраженно сказал Данте.
Усмехнувшись, Мэри перевернулась на спину и увидела, что он приближается к кровати.
– Понимаю. Наверное, я просто плохая мать, – весело сказала она, рассеянно поглаживая голову Бейли, когда собака положила ее ей на живот.
– Твои клыки выдвинуты, – сказал Данте, вместо того чтобы ответить на ее комментарий.
Остановившись у кровати, он открыл потайной холодильник, схватил пакет с кровью и забрался на кровать с другой стороны от Бейли. Он передал ей пакет с кровью и повернулся вокруг Бейли, чтобы положить голову на подушку рядом с Мэри.
Сжимая пакет с кровью, Мэри села и осторожно провела языком по зубам. «Ага, вот они, длинные, острые и, видимо, снова голодные», – подумала она со смирением и поднесла пакет к своим голодным клыкам. Они, казалось, постоянно выскакивали на нее. Каждый раз, просыпаясь, она, казалось, должна была выпить красную жидкость, и обычно несколько пакетов.
– Как твоя голова? – спросил Данте, пока они ждали, когда пакет опустеет.
Мэри подняла брови, удивляясь, как он ожидает от нее ответа. Но потом он спросил: «Болит?» и она смогла покачать головой в ответ.
– Хорошо, – пробормотал он, поигрывая одеялом. – А ты замечательная мать, Мэри. Бейли повезло, – добавил он, наконец, отвечая на ее замечание. – И нашим детям тоже. Я не сомневаюсь, что ты будешь портить их время от времени. Но ты будешь и дисциплинировать их, и они всегда будут знать, что их любят.
Мэри молча смотрела на него. Она улыбалась, держа почти пустой пакет у рта, но теперь улыбка исчезла, и слезы застилали ее глаза. Мэри тут же отвернулась от него, чтобы он не видел слез. Она почувствовала облегчение, когда смогла оторвать пакет ото рта.
Когда Данте сразу же взял его, она начала возиться с краем одеяла, прикрывая себя и пробормотала: – Что говорить о наших детях? Я думаю, вы немного забегаете вперед, мистер. Черт, я знаю тебя всего пару дней.
Данте взял ее за подбородок и повернул к себе. Он посмотрел на нее молча на мгновение, принимая в нее остекленевшими глазами, потом сказал торжественно: – Вчера была неделя, как ты меня сбила. Правда, – быстро добавил он, его пальцы сжались, чтобы удержать ее на месте, когда она снова начала отворачиваться, – ты проспала большую часть недели.
Почему-то это вызвало у нее кривой смешок, и он улыбнулся, но продолжил.
– Впрочем, это не имеет значения. Мы – спутники жизни, Мэри, и я не собираюсь терять тебя. Мы будем любить друг друга, и мы будем вместе так долго, как мы оба будем жить, и у нас будет много, много детей. Так и должно было быть, – заверил он ее.
Мэри сглотнула, пытаясь избавиться от внезапно подступившего к горлу комка. Она подозревала, что, несмотря на короткое время, проведенное вместе, она уже наполовину влюблена в этого большого идиота. Как она могла не быть влюблена? Он был милым, сильным и заботливым. То, что он был красив, тоже не причиняло боли, это была просто подливка.
После многих лет консультирования Мэри научилась судить о людях, а Данте был человеком состоятельным. Она любила своего мужа, Джо. После того, как они разобрались со своими проблемами, их отношения стали заботливыми и удовлетворенными дружбой и любовью. Это было нелегко, и ценилось все больше. Но с Данте Мэри подозревала, что у нее может быть особенная, единственная в жизни любовь, о которой говорили многие ее пациенты, и она всегда думала, что это просто фантазия. Мэри больше не думала, что это фантазия, и она была совершенно уверена, что могла бы иметь это с Данте, и что это действительно продлится, пока они живут, будь то еще двадцать лет или две тысячи. Но, она не могла иметь детей. Она не стремилась. Мэри уже давно смирилась с тем, что не может рожать. В тот момент, когда она держала на руках своего приемного сына, он принадлежал ей так же уверенно, как если бы она носила его девять месяцев, и когда ее приемная дочь последовала за ним, это было то же самое. У нее были дети. Но она не могла дать Данте детей.
– Данте, – тихо сказала она. – Я же рассказывала. Несчастный случай вызвал выкидыш. Я была на шестом месяце беременности. Я потеряла ребенка, и ... возникли осложнения. Я не могу иметь своих детей.
Ее голос надломился на последнем слове, и Мэри держалась за свое самообладание очень тонкой, очень короткой нитью, поэтому была немного озадачена, когда он улыбнулся.
– Я же говорил тебе, Мэри, – мягко сказал он. – Нано возвращают хозяина в его пиковое состояние. Ты сможешь иметь детей, и я не могу дождаться, когда увижу, как растет твой живот вместе с моим ребенком.
Он накрыл ее рот своим, но Мэри была слишком ошеломлена, чтобы ответить, и быстро оттолкнула его.
– Подожди, – неуверенно сказала она. – Когда я потеряла ребенка, им пришлось…
– Наночастицы восстановят все, что было повреждено, и заменят все, что было потеряно, – торжественно прервал он, – покрывая почти все, вплоть до гистерэктомии.
Он снова начал целовать ее, и на этот раз Мэри начала отвечать, но в тот момент, когда он раздвинул ее губы, она прервала поцелуй и снова отстранилась. На этот раз она нахмурилась, когда мириады мыслей напали на нее.
– Ты хочешь сказать, что я могу забеременеть прямо сейчас? – спросила она, встревоженная такой перспективой. Было чудесно знать, что она может дать ему детей, но она совсем не была уверена, что хочет сделать это прямо сейчас или через девять месяцев, предположила она. Это не казалось хорошим способом начать новые отношения.
– Вероятно, нет, – сказал Данте, выглядя немного озадаченным, что она казалась такой встревоженной перспективой. – Разве ты не хочешь от меня ребенка?
– Ну, конечно. По крайней мере, мне так кажется, – добавила она, стараясь говорить спокойно. В конце концов, они только что встретились, и здравый смысл и все ее тренировки говорили ей, что она не должна так искренне прыгать в эти отношения. Вздохнув, она добавила: – Но не сейчас. Я имею в виду, было бы неплохо почувствовать себя немного более уверенными в отношениях, прежде чем мы добавим ребенка, не так ли?
–О. Да, – согласился он, расслабляясь, а затем улыбнулся и увел Бейли. Как только собака переместилась в изножье кровати, он придвинулся ближе и заключил ее в объятия. – Ты права. Лучше подождать с рождением ребенка. Тем более что, как только мы вернем Томаззо, я собираюсь продержать тебя в постели год или около того. Ребенок помешал бы этому. Так что мы подождем год или около того.
Мэри расслабилась и с облегчением кивнула. «Это определенно более разумный путь», – подумала она, когда он снова начал целовать ее. На этот раз она поцеловала его в ответ, ее тело сразу ожило, но когда он прервал поцелуй, откинулся назад и начал тянуть одеяло и простыни, прикрывающие ее, она спросила: – Значит, у тебя есть защита?
Данте посмотрел на нее в замешательстве, и его голос был рассеянным, когда он спросил: – Защита?
– Презерватив? – объяснила Мэри, когда он снова принялся снимать покрывало. Она указала: – Я же не на противозачаточных таблетках или что-то в этом роде.
– О, – пробормотал Данте с кивком, когда, наконец, убрал одеяла и простыни с дороги.
Мэри расслабилась, когда он кивнул, что у него есть защита, и слабо улыбнулась, когда его голодный взгляд скользнул по ней в белой хлопчатобумажной ночной рубашке.
– Мы ... – начал Данте, потянувшись к ее груди, но то, что последовало бы за этим, было отодвинуто в сторону стоном, когда его рука сомкнулась на мягком шаре, и он сжал его, посылая дрожь удовольствия через них обоих.
– Мы что? – ахнула Мэри, выгибаясь от ласки.
– Да, – пробормотал он и снова накрыл ее губы своими, его поцелуй был почти неистовым от желания.
Мэри ответила тем же, ее тело быстро таяло под его прикосновениями и поцелуями. Мужчина был огнем для ее трута, отправляя ее в огонь одним прикосновением. Она никогда не испытывала ничего подобного. Она считала свою супружескую постель вполне удовлетворительной, пока у них с Джо не начались проблемы, и после того, как они уладили их. Но он никогда не поднимал ее на такие высоты, даже после долгих прелюдий. Мэри знала, что это должно быть химическая реакция, и определенно результат чего-то, связанного с нанотехнологиями. «Это единственное объяснение этому безумию», – подумала она, когда Данте опустился на колени и поднял ее, не прерывая их поцелуя.
Его руки были тут же повсюду. Скользя вниз по ее спине, чтобы подтолкнуть ее вперед, пока она не опустилась на колени между его раздвинутыми коленями, и они оказались грудь к груди. Затем его руки скользнули вниз, обхватили ее сзади и жадно сжали, прежде чем скользнуть вверх и вокруг, чтобы найти ее груди.
Мэри стонала, выгибалась и двигалась от каждого прикосновения и ласки, затем прервала их поцелуй и вскрикнула, когда его руки внезапно снова опустились, на этот раз, чтобы скользнуть под ее ночную рубашку. Одна рука скользнула вверх, чтобы обхватить ее между ног, в то время как другая скользнула вокруг, чтобы прикрыть обе ее обнаженные груди своей большой рукой, чтобы он мог заставить их двигаться в его ласке.
– Боже, Мэри, – пробормотал Данте ей в щеку, его пальцы начали исследовать влажный жар, который ждал его.
– Я хочу, чтобы ты разделся, – простонала Мэри, уткнувшись ему в плечо, а потом задохнулась и сама начала тянуть ткань, когда он нашел ее сладкое местечко. – Порадуй меня.
Выругавшись, Данте поднял руки и быстро стянул футболку через голову.
– Твои джинсы, – выдохнула Мэри, когда он снова потянулся к ней.
Данте немедленно вскочил с кровати, расстегнул и спустил джинсы.
– Где презервативы? – спросила она, когда он поднял ногу и начал стягивать с нее черную джинсовую ткань.
Повернувшись, она открыла ящик прикроватного столика, чтобы посмотреть, нет ли там чего-нибудь. Их не было, и она повернулась, чтобы спросить, могут ли они быть в его бумажнике или в одном из других ящиков, но остановилась, когда увидела, что он застыл, стоя точно так же, как она видела его в последний раз, на одной ноге, наклонившись, чтобы оттолкнуть ткань. Если не считать растерянности на лице, он был похож на аиста.
– У тебя есть презерватив? – нахмурившись, спросила Мэри.
Данте покачал головой, его лицо ничего не выражало.
– Но ты сказал, что да, – с упреком произнесла Мэри, потом ее брови сошлись на переносице, и она добавила: – По крайней мере, ты кивнул.
– Неужели? – он тоже нахмурился, явно пытаясь вспомнить, потом расслабился и слабо улыбнулся. – Я кивнул, давая понять, что понял. Но я собирался объяснить, что они нам не нужны, а потом отвлекся.
Мэри вспомнила, как он начал говорить «мы», а потом застонал. Затем она спросила: – Мы что? – но она не могла вспомнить, сказал он тогда что-нибудь или нет. Она была немного отвлечена тем, что он делал. Очевидно, так оно и было.
Сделав глубокий вдох, чтобы попытаться ослабить возбуждение, все еще бушующее в ее теле, она сказала: – Конечно, Данте. Ты сказал, что я могу забеременеть, и мы согласились, что не готовы к этому.
– Да, но нет, – сразу же ответил он, и она смущенно заморгала. К счастью, он продолжил: – Я имею в виду, да, ты, без сомнения, можешь забеременеть сейчас, но нет, ты, вероятно, не забеременеешь.
– Вероятно? – мрачно спросила Мэри, приподняв бровь.
Данте слегка нахмурился, выпрямился и поставил ногу на пол. Его черные джинсы все еще были на лодыжках, когда он серьезно объяснил: – Мэри, твое тело все еще проходит поворот, оно, без сомнения, пострадало из-за несчастного случая, Вряд ли оно сможет выносить ребенка прямо сейчас.
– Это маловероятно? – лукаво спросила она.
Морщась, он сел на край кровати и взял ее руку. – Чтобы бессмертная женщина забеременела, она должна выпить много крови. Больше, чем ей обычно требовалось. В противном случае наночастицы увидят в плоде угрозу для получения необходимой им крови и прервут беременность.
– Я приняла очень много крови, – заметила она.
– Да, да, – согласился Данте, одновременно отмахиваясь одной рукой. – Но она вся будет использована, чтобы закончить поворот и исправить ущерб от аварии, – пояснил он. – Маловероятно, что ты можешь забеременеть прямо сейчас.
– Очень маловероятно, – медленно произнесла она, а затем подняла бровь и спросила: – Но не невозможно?
– Ну... – заколебался Данте, а потом опустил плечи, – ты будешь настаивать на презервативе.
– Да, – сухо ответила она.
– Хорошо, – пробормотал Данте и встал, чтобы натянуть штаны, затем направился к двери, бормоча: – Я сейчас вернусь.
Мэри со вздохом легла на кровать. Если бы кто-нибудь сказал ей, что контроль над рождаемостью будет проблемой для нее в шестьдесят два года, она бы рассмеялась им в лицо. – Кто знал? – пробормотала она с отвращением.
Глава 16
Данте поспешил по коридору, а затем побежал вниз, ломая голову над тем, как достать презервативы. Покупка их была очевидным ответом, но, хотя было только 7:30 вечера, и большинство магазинов были открыты прямо сейчас, дом стражей порядка был в деревне, в добрых пятнадцати минутах от ближайшего магазина. Он не хотел ждать так долго, чтобы вернуться к Мэри.
«Может быть, у кого-нибудь из мужчин найдутся презервативы», – подумал он и поморщился, когда его осенило. Это было маловероятно. Конечно, Рассел и Фрэнсис не пользуются ими. А Мортимер и его спутница жизни Саманта, очевидно, надеялись забеременеть, так что у них их не будет. Черт, большинство бессмертных не стали бы. Они знали, что все, что нужно сделать, чтобы избежать беременности, – это не злоупотреблять кровью. Но Мэри не хотела рисковать, потому что сейчас ей нужно много крови. Он понимал, но это чертовски расстраивало.
«Может быть, Мортимер держал презервативы под рукой для гостей, которые останавливались в доме силовиков», – внезапно подумал Данте. «Мужчина недавно позаботился о том, чтобы у них было все, что может понадобиться нежданному гостю: от одежды разных размеров до обуви, дополнительных транспортных средств, даже совершенно новые зубные щетки и зубная паста, все еще в упаковке. Презервативы тоже могут быть в этом списке», – с надеждой подумал Данте, спускаясь по лестнице и направляясь на кухню.
Он надеялся найти там Мортимера, так как именно там находился глава силовиков, когда Данте поднялся наверх. Однако его там не было, и первым человеком, с которым он столкнулся в поисках презервативов, была жена Мортимера, Саманта. Увидев ее, он резко остановился в нескольких футах от нее.
– О, привет, Данте, – сказала стройная женщина с улыбкой, оторвав взгляд от кастрюли, которую помешивала, заметив его. – Как Мэри? Она голодна? Я приготовила суп.
– Э ... нет, – пробормотал Данте, пятясь к двери. Когда ее брови поползли вверх от его странного поведения, он добавил: – Я искал Мортимера.
– Он, Брикер и Люциан пошли к нему в кабинет, – сказала она и добавила: – Я уверена, они не будут возражать, если ты зайдешь. Хотя, если тебе что-то нужно, я могу помочь…
– Нет! – рявкнул Данте с тревогой, а затем заставил себя улыбнуться, и сказал более спокойно: – Спасибо, но лучше мне поговорить с Мортимером.
– Хорошо, – легко согласилась Саманта, заглядывая в кастрюлю, которую помешивала. Но, выходя из комнаты, он мог бы поклясться, что услышал ее шепот: – Без перчаток, ни любви, да?
Убедившись, что ослышался, Данте поспешил по коридору к кабинету Мортимера. Он услышал их разговор еще до того, как подошел к двери, но отвлекся настолько, что не стал прислушиваться. Он также не стал ждать ответа после стука в дверь, а просто открыл ее и вошел.
Мортимер, Люциан и Брикер были там, как и сказала Саманта. Они стояли вокруг стола Мортимера, глядя на какую-то карту. Все трое с легким любопытством посмотрели на него.
– Извините, что прерываю, – пробормотал Данте, а затем сосредоточился на Мортимере и начал: – Я просто хотел спросить, есть ли у вас перчатки.
– Перчатки? – удивленно спросил Мортимер. – Конечно. Где-то там должны быть…
– О, извини, не перчатки, – нахмурился Данте, осознав, что сказал. Должно быть, он все еще думал о том, что, как ему показалось, сказала Саманта.
– Он имеет в виду презервативы, – весело сказал Брикер, очевидно читая его мысли там, где Мортимер, очевидно, не читал. Усмехнувшись, молодой охотник сказал: – Никаких развернутых оленей между ног Мэри, да?
