Текст книги "Сбежавший вампир(ЛП)"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Доктор Уинслоу, психолог, к вашим услугам, – небрежно кивнула Мэри, а затем призналась: – Мне потребовалось время, чтобы понять это. Мне было тридцать четыре, когда я начала ходить на курсы, и в том первом семестре я училась всего пару классов. Но потом я начала работать полный рабочий день, даже на летних курсах и получила докторскую степень незадолго до того, как мне исполнилось сорок четыре.

Данте не волновало, сколько времени это заняло; это было чертовски впечатляюще.

– Психолог, – сказал он с улыбкой. – Мило.

Они оба помолчали с минуту, потом он посмотрел на нее и поддразнил: – Так как же психолог в конечном итоге сталкивается с проблемами тела?

Глаза Мэри сузились, и он увидел, как она вздернула нос, прежде чем снова посмотреть на дорогу, и не очень удивился, когда она резко сказала: – Вообще-то, у меня нет проблем с телом.

Он уже начал улыбаться этому проявлению духа, когда она добавила: – По крайней мере, не с моим телом.

Данте резко повернул голову. – Ты же не хочешь сказать, что у тебя проблемы с моим телом?

– Смотри вперед, – ласково сказала Мэри, используя его собственную линию поведения. Когда он обратил свое внимание обратно на дорогу, она сказала: – Да, я боюсь, что у меня проблемы с твоим телом. Если бы ты был больше похож на Дэйва, я бы танцевала вокруг фургона голой и прыгала на каждом шагу.

Пойманный на мгновение образом ее обнаженной танцующей вокруг фургона, это было за мгновение до того, как остальная часть того, что она сказала, погрузилась в его запутанный мозг. Как только это произошло, Данте пронзительно закричал: – Дэйв?

– Ну, не совсем, как Дэйв, – быстро сказала она, а затем успокоила его эго, добавив: – Меня не тянуло к нему, как к тебе. Я просто имела в виду, если бы ты выглядели как ты, но ближе к его возрасту.

Данте немного расслабился, медленная улыбка появилась на его губах, прежде чем он напомнил ей: – Я старше его.

– Да, но ты выглядишь на двадцать пять, – раздраженно заметила она.

– Ну и что? – мягко спросил он.

– Значит, мои дети старше, – сказала она с отвращением.

– И это беспокоит тебя, – мягко сказал он, а затем указал: – Многие женщины получили бы удовольствие и гордость, если бы смогли показать красивого молодого человека в качестве своего любовника.

Мэри фыркнула. – Тогда они идиотки. Потому что все хихикают в ладоши и предполагают, что он там за деньги или что-то в этом роде.

– У меня много денег, Мэри. Я с тобой только ради тебя, – торжественно заверил он ее.

Она замолчала на минуту, а потом тихо сказала: – Это хорошо, когда ты целуешь меня. Затем я забываю о том, как молодо ты выглядишь и сколько мне лет. Но когда ты не целуешь меня, я могу думать только о том, что ты выглядишь на двадцать пять, а я чувствую себя грязной старухой, собирающейся изнасиловать ребенка.

Данте хмыкнул на жалобу, а потом заверил ее: – Я не ребенок. И поверь мне, это не было бы изнасилованием. – Он посмотрел в боковое зеркало, когда мимо них по шоссе пронеслась машина, затем улыбнулся ей и предложил: – В следующий раз я могу связать тебя, чтобы ты была уверена, что не насилуешь меня.

Глаза Мэри расширились, и он услышал, как учащенно забилось ее сердце при одной мысли об этом, потом она сглотнула и сказала: – В любом случае Джо и я…

– Трусиха, – ласково перебил Данте. – Я знаю, ты хочешь, чтобы я связал тебя. Твое сердце ускорилось от этого предложения.

Мэри покраснела, но продолжала, как будто он не перебивал. – Мы с Джо снова сошлись, но на этот раз все было совсем не так, как в начале нашего брака. Мы были равными партнерами и друзьями. Мы научились общаться друг с другом и убедились в этом. Последние двадцать восемь лет нашего брака были замечательными. Мы наслаждались собой и друг другом и все делали вместе. – Она помолчала, потом добавила: – Но, может быть, все было не так здорово, как я думала. Потому что я верила, что он был верен мне после этого, но, видимо, Дэйв…

– Дэйв был намного моложе в своих воспоминаниях о днях, проведенных с твоим мужем, – торжественно прервал его Данте. – Скорее всего, они произошли в те пятнадцать лет, когда вы с Джо вели войну тысячи пыток.

Мэри вздохнула с облегчением, очевидно, радуясь, что Джо не предал ее снова после всей той работы, которую они проделали, чтобы спасти свой брак. Данте полагал, что это наложило бы отпечаток на то, что она сейчас считала самыми счастливыми годами своей жизни. Но он хотел показать ей, что такое настоящее счастье. Так он проведет остаток своих дней. Он никогда не предаст ее, всегда будет хотеть ее, и как только он обратит ее, она сможет иметь детей, о которых всегда мечтала. И Данте был бы счастлив, дать их ей. На самом деле он не сомневался, что с удовольствием засадит их ей в живот, и намеревался попрактиковаться в этом при первой же возможности. И он будет продолжать эту практику до тех пор, пока не сможет убедить ее согласиться стать его спутницей жизни и согласиться на поворот, а затем он будет держать ее в постели в течение года, быстро ли она забеременеет или нет.

Данте снова взглянул на нее и чуть не вздохнул вслух. Женщина могла подумать, что она слишком стара для него, но он не мог смотреть на нее, не думая о том, чтобы раздеть. То, что он хотел сделать с ней ... и уже бы делал с ней, если бы не постоянные перебои, а потом прибытие посылки и необходимость спасти брата. Но однажды они найдут его и схватят похитителей Томаззо ...

К тому времени, как он закончит, Данте решил, что женщина будет знать, насколько она красива и сексуальна на самом деле.

– Война тысячи пыток?

Данте взглянул на нее, услышав крик. Она, очевидно, только сейчас поняла, что он так называл пятнадцать лет страданий во время первой части ее брака. Пожав плечами, он сказал: – Вот на что похожи эти годы, – улыбаясь, чтобы смягчить свои слова, он добавил: – И я буду очень осторожен, чтобы никогда не разозлить тебя.

Мэри усмехнулась, услышав это заявление, и замолчала на мгновение, прежде чем с любопытством взглянуть на него. – Ты действительно слышишь мое сердцебиение?

– Si.

– Как? – с любопытством спросила она. – Я имею в виду, что мотор гудит, окна приоткрыты, в дом врывается ветерок, а сзади все звенит и дребезжит. Как ты можешь слышать мое сердце из-за всего этого?

– Нано…

– И откуда, черт возьми, взялись клыки? – она внезапно взорвалась, вспомнив что-то, что не давало ей покоя с тех пор, как он укусил Дэйва. – Ты сказал, что нанотехнологии держат ваших людей в отличной форме. Пиковое состояние для людей не включает клыки для сосания крови.

– Они…

– Ну вот, – снова перебила она, начиная волноваться. – Чтение и контроль над разумом тоже не обычное состояние для людей, на пике своего развития или нет.

– Мэри? – тихо сказал он.

– Да?

– Sta'zitto, – мягко предложил он и добавил: – Per favore.

Мэри моргнула. – Что это значит?

– Пожалуйста, заткнись, – ласково перевел он. – Я объясню, если ты позволишь.

Мэри прищурилась, но кивнула и стала ждать объяснений.

– В Атлантиде нано поддерживали своих хозяев в наилучшем состоянии. – Но, как я уже упоминал, Атлантида пала, и выжившие, те, у кого были нано, оказались в мире гораздо менее развитом. Переливаний больше не было. Крови больше нет. Но у нанотехнологий была работа, и они продолжали использовать кровь, которая была в их хозяине. Данте сделал короткую паузу, чтобы прищуриться на экране камеры заднего вида, а затем продолжил: – Когда в венах мало крови, наночастицы ищут ее в органах. Это очень больно. Многие из выживших погибли. Часто убивали себя.

– Ты можешь умереть? – спросила она. – Ты не бессмертен?

– Мы можем умереть, но нас трудно убить. Нам должны отрезать голову и убедиться, что она находится вдали от тела в течение определенного времени. Или мы можем сгореть заживо.

– Итак, эти бессмертные, которые покончили с собой ...?

– Обычно поджигают себя. Или убеждали кого-то отрезать им головы.

– О, – выдохнула Мэри, думая, что агония, должно быть, была слишком сильной, чтобы довести этих бедных людей до такого ужасного конца.

– Те, кто выжил, сделали это, потому что не сдавались. В конце концов, нано заставили своих хозяев пройти своего рода эволюцию, чтобы получить кровь, необходимую им для продолжения работы.

– Клыки, – предположила она торжественно.

Данте кивнул. – У наших людей появились клыки, чтобы собрать необходимую нам кровь. Но они также развили увеличенную скорость и силу, чтобы помочь им в охоте, а также лучший слух, лучшее зрение и даже ночное видение.

– Поэтому твои глаза светятся серебром? – с любопытством спросила Мэри. – Я имею в виду ночное видение? Кошачьи глаза светятся ночью, и у них должно быть хорошее ночное зрение.

– Не уверен, – признался он. – Я знаю, что серебро как-то связано с нанотехнологиями. У всех бессмертных есть серебряные или золотые искорки в глазах, которые светятся при определенных обстоятельствах.

– Какие обстоятельства?

– Когда нам нужна кровь, – ответил он. – Или когда мы чувствуем ... страсть.

– Ах, – пробормотала Мэри и поднесла кружку к губам. Найдя ее пустой, она положила ее в держатель и сложила руки на коленях, просто ожидая.

– Мы также внезапно получили способность читать мысли и управлять людьми, что сделало охоту без обнаружения намного проще.

– Думаю, да, – сухо ответила она, а затем нахмурилась и спросила: – Но как нанотехнологии это сделали? Я имею в виду, они не запрограммированы на это.

– Нет, но их главной задачей было поддерживать хозяина в наилучшем состоянии, – заметил Данте.

– Да.

– И для этого им нужна была кровь.

– Но они потребляют больше крови, чем может произвести человеческое тело, – вспомнила Мэри его слова.

– Si, – кивнул он. – Итак, я предполагаю, что нано просто добавили получение крови как часть своей задачи, чтобы завершить первоначальную задачу.

– Ты полагаешь? – спросила она. – Разве у ученых, которые это разработали, нет идеи?..

– Ученые, разработавшие нанотехнологии, не пережили падения Атлантиды, – перебил он.

Мэри подняла брови. – Ни у кого из них не было нано?

– Очевидно, нет, – сказал он, пожимая плечами.

– Итак, только человеческие морские свинки выжили в Атлантиде, – медленно произнесла она. – И они понятия не имеют, как действует вещество в их телах?

– Теперь у нас есть кое-какие знания, – заверил ее Данте. – Среди нас есть ученые, которые многое открыли и всегда работают над тем, чтобы открыть еще больше. Однако, как я уже сказал, технологии в новом мире, в котором оказались наши люди, были далеко позади Атлантиды. И никто из них не был ученым. Им пришлось подождать, пока наука немного наверстает упущенное. Большинство открытий о наших нанотехнологиях было сделано только в прошлом веке.

– Значит, твой народ скитался веками, не имея ни малейшего понятия о том, что у него в теле, – пробормотала Мэри. – Сверхъестественно.

– Как ты думаешь, большинство людей с кардиостимулятором знают о механизме внутри груди? – весело спросил Данте, – или люди, которым делали искусственные сердца до тех пор, пока не была найдена трансплантация, как ты думаешь, много ли они знают о механизмах этого?

– Наверное, не очень, – криво усмехнулась она.

– Хм, – кивнул он.

Они замолчали на мгновение, и Мэри чувствовала себя с ним достаточно комфортно, пока не заметила беспокойство на его лице. Она подозревала, что это из-за черного фургона, который начал преследовать их несколько миль назад. Скорее всего, это похитители, и она не сомневалась, что они попытаются что-нибудь предпринять. Проблема была в том, что они не знали, где, когда и что это может быть.

– Расскажи мне о своем детстве, – внезапно попросила Мэри, чтобы отвлечь их обоих. – Каково было расти вампиром в 1905 году?

Данте поморщился, и в его голосе прозвучала боль, когда он сказал: – Мы предпочитаем называть себя бессмертными.

– Но ты можешь умереть, так что ты не бессмертен, – заметила она. – Однако у тебя есть клыки, и ты пьешь кровь, как вампир.

– Да, но мы существовали до того, как англичане изобрели вампиров. Еще до даков и их стригоев. Мы – Атланты и бессмертные, – закончил он.

Поскольку он был так щепетилен на эту тему, Мэри решила пока оставить все как есть и спросила: – 1905? Италия? Представляю, как это было красиво? Нет загрязнения, нет автомобилей, нет…

– Нет, – сухо ответил он.

– Нет? – удивленно переспросила она.

– Мэри, я был ребенком в 1905 году. Я мало что помню, – мягко заметил он. – Но я знаю, что загрязнение было не лучше, чем сейчас. На самом деле, могло быть и хуже.

– Неужели? – удивленно спросила она. – Я всегда думала, что это более современная проблема.

Данте покачал головой. – Из того, что говорит моя бабушка, загрязнение было проблемой в течение некоторого времени. Особенно в более населенных районах. Она сказала, что это было проблемой даже в римские времена.

– Что ж, – пробормотала Мэри, – это удручает.

Данте слабо улыбнулся.

– Тогда расскажи мне, как ты рос, – предложила Мэри.

Он перевел взгляд с камеры заднего вида на дорогу и пожал плечами. – Что ты хочешь знать?

Мэри обдумала вопрос. Она почти спросила, каково это – быть близнецом, но не хотела, чтобы он думал о своем пропавшем брате, поэтому вместо этого спросила: – Тебе нравилось учиться в школе?

– Мы с Томаззо учились на дому, – печально сказал Данте.

«Вот и лучшие побуждения, чтобы не заставить его думать о брате», – подумала Мэри.

– Как и большинство рожденных бессмертными, – добавил он. – Так безопаснее.

– Насколько безопаснее? – с любопытством спросила она.

– Ну, дети не отличаются самообладанием и не задумываются о последствиях, – заметил он.

– И они могут наброситься на другого ученика в школе? – предположила она, пытаясь понять его рассуждения.

– Возможно, – согласился Данте. – Или они могут получить травму на игровой площадке, что может быть не менее опасно. Серьезная травма может привести их в больницу прежде, чем взрослые бессмертные смогут предотвратить это, что может привести к анализу крови или чему-то еще, что может выявить наночастицы в их крови, – указал он, а затем добавил, – но даже небольшие травмы могут вызвать проблемы, потому что они заживут так быстро, что привлечет внимание.

– Да, я предполагаю, что это было проблемой, – согласилась Мэри вдумчиво.

– И тогда есть риск, что молодой бессмертный поделится знанием о том, кто они такие, со смертным другом, думая, что они никогда не предадут их, – продолжил Данте. – К сожалению, дружба не всегда длится всю жизнь, а даже если и длится, у друзей бывают ссоры, и смертный может раскрыть эту тайну в момент злобы.

– Значит, в основном бессмертные дети ... что? – спросила она, – они держат вас только среди других бессмертных детей?

Данте покачал головой. – Обычно бессмертные дети ведут очень уединенную жизнь. По крайней мере, в отношении других детей. Конечно, у них есть семьи, но в прошлом бессмертные были очень распространены, и у них редко были друзья их возраста. Если только им не повезет и у них не будет близнеца, как у меня, – тихо добавил он.

– Как у тебя, – твердо сказала Мэри, боясь, что он корит себя за то, что бросил брата. Чтобы отвлечь его от мыслей о Томаззо, она спросила: – Почему бессмертные рассредоточились?

– Слишком много охотников в одном районе – риск.

– Что? – сразу спросила она.

Данте поколебался, а затем сказал: – Жизнь для нас была другой до того, как появились банки крови. Мы должны были охотиться.

– Ты имеешь в виду на людей, – Мэри старалась говорить не слишком сердито, но в ее голосе звучало отвращение при мысли о том, что на ее собратьев охотятся, как на зверей.

– Нам нужна кровь, чтобы выжить, – мягко напомнил он. – Мы охотились поневоле. Не было необходимости брать так много крови, чтобы убить человека, и бессмертные с самого начала были осторожны, чтобы не сделать этого.

– Не убивай корову, которая дает молоко? – сухо предположила она.

– Именно так, – спокойно согласился Данте. – Тем не менее, просто взятие крови у слишком многих людей в одном и том же районе может вызвать проблемы. Это поднимает возможность раскрыть существование нашего вида. Мы жили очень осторожно на протяжении всей истории, все, что мы делали, должно было скрывать знания смертных о нашем виде.

– Значит, вы хотели, чтобы одна семья могла прокормить целое стадо, например, целый город? – спросила Мэри, а потом вздохнула про себя, когда поняла, как стервозно это прозвучало, хотя на самом деле она этого не хотела. Она понимала, что им нужно было питаться, и знала, что это даже не их вина. Это был вопрос выживания. Тем не менее, это не облегчало то, что она и каждый другой человек на планете были в основном скотом для них.

Данте никак не отреагировал на ее поведение. – Мы сделали все возможное, чтобы свести к минимуму потребность в крови. В попытке уменьшить количество крови, в которой мы нуждались, бессмертные выходили в основном в ночные часы и спали в течение дня, чтобы избежать солнечного света и дополнительных повреждений. Большинство из них соблюдали диету и воздерживались от употребления алкоголя. И, несмотря на то, что мы легко могли выиграть любое сражение, участие в одном всегда было последним средством, чтобы избежать травм, которые потребовали бы дополнительной крови для ремонта.

– Значит, ваш народ был сборищем вегетарианских пацифистских ночных сов? – с сомнением спросила Мэри.

– Не совсем, – рассмеялся Данте. – Я сказал, что они тщательно соблюдали диету, но не отказывались от всех удовольствий. И война была последней надеждой, а не предательством.

– Хм, – пробормотала Мэри, нахмурившись, когда посмотрела в боковое зеркало и заметила, что фургон, который немного отстал, теперь двигался ближе позади них. Она посмотрела на дорогу вокруг них, с некоторым беспокойством отметив, что за исключением темного внедорожника на их переднем бампере, машин больше не было. Это был пустынный участок шоссе, на котором почти не было свидетелей.

– Конечно, война должна быть последним средством, – добавил Данте, возвращая ее внимание. – Но это было больше для нашего народа.

– Данте, – обеспокоенно начала Мэри, когда фургон двинулся влево, скрывшись из виду бокового зеркала.

– Я знаю, – тихо сказал он. – Они собираются пройти мимо нас. Без сомнения, они собираются встать перед нами и заставить нас остановиться или ... – он внезапно замолчал и выругался, когда что-то, без сомнения фургон, врезалось в левый задний конец RV.

Мэри инстинктивно напряглась, прижимая правую руку к окну рядом с собой и хватаясь левой за подлокотник, когда RV тряхнуло, и он вильнул. Ее взгляд скользнул к окну. Наблюдая за насыпью вдоль дороги, она без сомнения знала, что у них будут серьезные неприятности, если Данте не сможет вернуть контроль над RV, и чуть не всхлипнула от облегчения, когда он это сделал. Однако едва он успел их выровнять, как в них снова въехали. На этот раз сильнее.

Когда задняя часть RV начала поворачивать к обочине, она взглянула на Бейли, которая пыталась выпрямиться под приборной доской. Мэри инстинктивно подняла ноги, загораживая дорогу собаке, и закрыла глаза, когда задние колеса RV соскользнули с дороги и покатились по насыпи. Она почувствовала, как они накренились, а затем все вокруг нее, казалось, взорвалось, когда машина покатилась. Мэри показалось, что она услышала, как Данте выкрикнул ее имя, но не успела ответить, как что-то ударило ее по голове, и свет внезапно погас.

Звук, похожий на выстрел, заставил Данте открыть глаза, и пока он слышал визг шин и визг одного двигателя, а затем другого, его внимание было занято попытками разобраться в запутанном мире вокруг него. Все было так запутано, что на мгновение он не мог понять, где находится, а затем его взгляд остановился на Мэри, внизу, а не рядом с ним.

Он понял, что висит на ремне безопасности на водительском сиденье RV, и вспомнил, что произошло. Задние колеса съехали с дороги и покатились по насыпи, таща за собой переднюю часть, пока она не опрокинулась. Машина сделала, по крайней мере, один полный крен, прежде чем остановиться на боку, со стороны пассажира.

«Рядом с Мэри», – подумал Данте, глядя на нее. Она лежала на боку, нижняя часть ее тела все еще была привязана к пассажирскому сиденью, но верхняя часть ее тела соскользнула, чтобы упереться в стену RV, который, по всем намерениям и целям, теперь был полом трейлера, если он встанет.

Мэри была похожа на сломанную куклу среди обломков, окружавших ее. Она была бледна и неподвижна, вся в крови, а Бейли лежала перед ней, ее задние ноги все еще были зажаты между приборной доской и полом, но верхняя часть тела была наружу. Она всхлипывала и лизала лицо хозяйки, пытаясь разбудить ее.

Запах бензина достиг носа Данте. Вслед за ним повалил дым, и он бросил взгляд на заднюю часть RV. Он почти рассыпался под ударом, стены рухнули. Данте не мог видеть ничего, кроме беспорядочной кучи предметов домашнего обихода, перемешанных с обвалившимися стенами. Он не видел огня, но чувствовал запах дыма, который он производил где-то в этом беспорядке.

Выругавшись, Данте начал нащупывать пряжку ремня безопасности. Он чуть не расстегнул его, как только нашел, но потом понял, что это позволит ему упасть на Мэри и Бейли. Остановившись, он огляделся, затем уперся ногами в крышку моторного отсека между двумя сиденьями и, прежде чем отстегнуть ремень безопасности, зацепился за него рукой. К его большому облегчению, пока он немного раскачивался, Данте смог удержаться от того, чтобы просто не упасть на пару на полу. Ухватившись свободной рукой за ремень, он быстро распутал руку, а затем осторожно опустил одну ногу на пол, поместив ее за пассажирское сиденье позади Мэри. Затем он опустил и вторую, прежде чем расстегнуть ремень и встать позади нее.

– Все в порядке, девочка, – прошептал Данте Бейли, наклоняясь, чтобы рассмотреть Мэри. Количество крови, покрывавшей их обоих, было ужасающим, но он мог слышать сердцебиение Мэри, и хотя оно было медленным и слабым, оно было. Заметив рядом пустой холодильник, в котором хранилась кровь, он огляделся и заметил, что пустые пакеты были повсюду. Это давало ему надежду, что они были источником большей части, если не всей, крови, которую он видел.

Бейли снова заскулила, на этот раз, облизывая руку, а Данте повернулся и быстро, успокаивающе погладил собаку, затем расстегнул ремень безопасности Мэри.

– Все в порядке, Бейли, – сказал он, беря Мэри на руки. – Давай вытащим ее отсюда.

Данте медленно выпрямился, держа Мэри на руках, и остановился. Трейлер лежал на той стороне, где была единственная дверь. Единственный выход был через одно из окон. Лобовое стекло было очевидным выбором. Оно было огромное. Примерно восемь футов в ширину и пять в высоту. По крайней мере, когда трейлер стоял вертикально. Сейчас, когда машина лежала на боку, отверстие было восемь футов в высоту и пять в ширину. Но в раме все еще были осколки стекла, большинство из них были маленькими, но несколько больших, с которыми он должен был быть осторожен.

– Пошли, Бейли, – пробормотал Данте и осторожно протиснулся в отверстие, двигаясь медленно, чтобы не поцарапать Мэри об осколки стекла. Выйдя из машины, он остановился и оглянулся, озабоченно нахмурившись, когда увидел, что Бейли идет за ним очень медленно, хромая и всхлипывая от боли. Она, очевидно, не осталась невредимой, но все еще была подвижна, поэтому он оставил ее следовать за ним на ее собственной скорости и отнес Мэри на несколько футов от машины, чтобы уложить на траву.

Опустившись на колени рядом с Мэри, Данте начал ощупывать ее в поисках ран. Его сердце упало, когда он понял, что их было много. Кровь была не только из пакетов. У нее были порезы, синяки, сломанные кости и страшная рана на голове, он увидел ее, когда повернул ее лицо, чтобы увидеть обе стороны. Чего он боялся больше всего, однако, был еще зазубренный кусок стекла, торчащий в боку. Кровь сочилась вокруг стекла. Слишком много крови. Ее слабое сердцебиение замедлялось с каждым ударом.

– Мэри, – беспомощно прошептал он, а затем сделал единственное, что мог: Данте просунул одну руку ей под шею, так что ее голова откинулась назад, а рот открылся, затем он поднял другое запястье перед своим ртом, позволил клыкам опуститься и яростно впился в свою плоть. Данте прижал кровоточащую рану к ее открытому рту и держал ее там, склонившись над ней, защищая, когда трейлер взорвался позади него.

Глава 12

Мэри сонно улыбнулась и потянулась погладить Бейли, когда собака провела влажным языком по ее щеке. Однако она смущенно нахмурилась, когда ее рука наткнулась на завесу длинных мягких волос вместо короткой собачьей шерсти. Открыв глаза, она тупо уставилась на Данте. Он склонился над ней, но его голова была отвернута, когда он сделал что-то вне ее поля зрения. Когда он откинул голову назад, его глаза расширились, когда он увидел, что она проснулась, а затем на его лице появилось огорчение.

– Мне очень жаль. Я надеялся вымыть тебя до того, как ты проснешься, но я не собирался тебя будить. Я ожидал, что ты будешь без сознания, по крайней мере, еще пару часов.

– Очистить меня? – слабым голосом спросила Мэри, уверенная, что не поняла.

– Да. – Данте поднял полотенце, которое она не заметила в его руке, и еще раз провел им по лицу. – Фрэнсис, Рассел и я были так заняты тем, чтобы удержать тебя и не дать причинить себе вред, что у меня не было возможности сделать это раньше. Ты успокоилась только сегодня утром, а к тому времени мы так устали ... – пожал плечами он. – Но когда я проснулся и увидел твое лицо, я подумал, что лучше его почистить. Я не хотел, чтобы ты проснулась, увидела свое лицо все в крови и... – Что? – неуверенно спросил он, когда она с облегчением закрыла глаза.

– Я думала, ты лижешь мне лицо, – призналась она.

– Что? – недоверчиво спросил он.

– Ну, на самом деле я думала, что Бейли облизывает мое лицо, но когда я открыла глаза и увидела тебя, я ... – она покачала головой и отмахнулась. – Неважно. У меня есть более срочные дела. Где ванная?

– О, это здесь, – сказал Данте, поворачиваясь, чтобы показать на дверь в стене позади него.

Как только он отвернулся, Мэри отбросила одеяла и простыни. На ней была только слишком большая футболка. Она надеялась на что-то большее, возможно, на спортивные штаны и футболку или что-то еще, что прикроет ее от горла до пальцев ног. К сожалению, это было не так. К несчастью, ей хотелось так сильно облегчиться, что она не могла дождаться, когда он уйдет, чтобы встать. Мэри вскочила с кровати и, обогнув ее, бросилась к двери ванной. Она была внутри и захлопнула ее так быстро, что даже произвела на себя впечатление. «Адреналин, по-видимому, действительно удивительная вещь», – подумала Мэри, поднимая футболку и опускаясь на унитаз.

Оторвав от рулона туалетную бумагу, Мэри вспомнила, как в детстве за ней в школе гонялся мальчик. Он, как известно, любил хватать за сиськи всех девочек, когда они были на игровой площадке на перемене. Однажды Мэри увидела, как он подошел к ней сзади, держа руки наготове, и бросилась бежать. Ее ноги двигались так быстро, что едва касались земли. Ей казалось, что она только что пролетела через детскую площадку.

Мэри не думала, что в ней еще осталось это чувство. Но, похоже, даже старая баба могла летать, когда сталкивалась с унижением. И то, что красивый, молодой Данте смотрел на ее ямочки на бедрах, было определенно унизительной перспективой для нее. Он был чертовски совершенен, а она – нет.

Поморщившись, она закончила свои дела, спустила воду в туалете и встала, чтобы вымыть руки. Намыливая руки, Мэри впервые посмотрела на какую-то часть себя, а потом остановилась и смущенно нахмурилась. Руки у нее были бледные и гладкие, как попка младенца, с длинными ногтями.

«На самом деле слишком давно», – нахмурившись, подумала она и перевернула руки. Она не видела этих рук много-много лет. Время покрыло их шрамами и морщинами, испортило старческими пятнами и ... но не более того. Теперь они выглядели так, словно принадлежали молодой женщине. Кто-то, может быть, двадцать или двадцать пять и…

Мысли угасли, Мэри замерла и слепо уставилась на свои руки, ее мозг внезапно заработал, а затем она медленно подняла голову и посмотрела в зеркало над раковиной. Старая подруга смотрела на нее.

– Данте! – крикнула Мэри сдавленным голосом.

– Да? – ответил он сразу же. Похоже, он был прямо за дверью. – С тобой все в порядке?

Мэри молча смотрела на женщину в зеркале. Ее волосы немного отросли и теперь свисали почти до плеч. Они также переходили от золотистого блонда на первые нескольких дюймах, в платиново белый цвет дальше. Она с удивлением отметила, что на самом деле это выглядит круто. Какая-то молодая модная прическа.

Ее лицо тоже выглядело молодым под пятнами грязи и крови. Мэри взяла со стола сложенную мочалку, смочила ее и провела ею по лицу, смывая пятна крови, которые пропустил Данте. Потом бросила ее в раковину и уставилась на себя. Ее скулы были высокими, губы полными, а веки больше не выглядели опущенными от усталости. Но сами ее глаза? Они были красивого василькового цвета, смешанного с серебром, которого никогда не было раньше.

– О боже, – выдохнула она.

– Мэри? – с беспокойством спросил Данте через дверь. – Если ты не ответишь, я войду.

– Что ты сделал? – спросила она почти шепотом. – Посмотри, что ты со мной сделал.

Дверь за ее спиной открылась, и Мэри перевела взгляд с себя на Данте. Он выглядел обеспокоенным.

– Прости, что мне пришлось обратить тебя, не спросив разрешения, – тихо сказал он. – Но ты умирала. Я не мог позволить тебе умереть.

– Ах, – выдохнула Мэри и снова перевела взгляд на свое лицо. Он обратил ее. Это было ее пиковое состояние. Должно быть, она сильно пострадала в аварии после того, как их столкнули с дороги.

– RV? – спросила она, все еще скользя взглядом по лицу.

– Совет заменит его, – заверил ее Данте.

– А, – снова сказала Мэри. Тогда трейлер был полностью разбит. Она не удивилась. Она смутно помнила, как они катились. RV не были хороши в этом. Встретившись с ним взглядом в зеркале, она спросила: – А похитители?

Он печально покачал головой.

– Мне очень жаль, – искренне сказала Мэри.

Рот Данте сжались, но он лишь сказал: – Они попробуют снова. Рассел уверен, что они следили за нами с места аварии.

– Рассел и Фрэнсис, – медленно пробормотала Мэри. Он упомянул оба имени ранее, когда она вспомнила, и она наклонила голову, а затем спросила: – Это те люди, которых послал Люциан?

– Да, – кивнул Данте, а затем спросил: – У тебя все в порядке?

Мэри удивленно моргнула, а потом вспомнила, что он вошел, потому что она вскрикнула от шока, когда впервые увидела себя. Переведя взгляд на свое отражение в зеркале, она снова поразилась. Это было невероятно, и заставило ее задуматься, как долго она была без сознания. Сколько времени занял поворот и такая трансформация? Прежде чем она успела спросить, раздался стук в дверь спальни. Мэри повернулась и вопросительно посмотрела на него.