Текст книги "Мой опасный возлюбленный"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 11

– Вот мы и на месте.

Коридорный распахнул дверь и, придержав ее, пропустил Инес и Томаса. Несмотря на нервное напряжение, Инес улыбнулась парню и вошла в номер. Она поставила сумочку на столик, стоявший рядом с диваном, и подошла к широкому окну. Раздвинув шторы, она смотрела невидящим взглядом на мерцающие огни ночного Лондона, одновременно прислушиваясь к тому, что происходило за ее спиной. Вот коридорный вкатил в комнату ее чемодан на колесиках, вот Томас бросил свой рюкзак на диван и что-то сказал коридорному, по радостному тону ответа паренька Инес догадалась, что Томас не поскупился на чаевые, затем негромко стукнула входная дверь, и на несколько секунд воцарилась тишина.

Инес не обернулась, боясь пошевелиться, она все так же стояла у окна, чувствуя себя девственницей в первую брачную ночь. Они вернулись в «Дорчестер».

Напряжение безуспешных поисков в Амстердаме немного спало, когда Томас и Инес приехали в аэропорт Схипхол и, ожидая своего рейса, отдыхали в зале отлета. Перед посадкой в самолет позвонил Бастьен и сообщил новости: его людям не только удалось отследить движение средств на кредитных карточках мистера Нотте, но и выяснить его адрес. Когда Бастьен позвонил на квартиру Кристиана Нотте, ему ответил автоответчик, тогда Аржено-старший позвонил в Италию, в офис компании «Нотте констракшн». Хотя сама компания была транснациональной, по сути, это было семейное предприятие, в его делах принимали участие бессмертные. Тетушка Вита ответила на звонок, и от нее Бастьен узнал, что Кристиан и его отец вылетели в Англию, но куда именно, тетя не знала. Она понятия не имела, когда мужчины собираются вернуться, и, похоже, была этим не очень довольна.

Тогда Бастьен организовал проверку кредитных карточек обоих Нотте. Вскоре выяснилось, что в

лондонском отеле «Кларидж» в ту самую ночь, когда Маргарет выехала из «Дорчестера», кредитной карточкой Кристиана Нотте были оплачены два номера. Чуть позже компьютерщики Бастьена обнаружили прохождение оплаты, пяти билетов на поезд в Йорк, где один за другим также были оплачены несколько счетов.

Бастьен тотчас позвонил в отель, надеясь разузнать что-нибудь о Маргарет, но единственное, что ему удалось узнать, – это то, что мистер Нотте заказал три люкса, каждый из которых располагал двумя спальнями.

Решив, что на месте Томас сможет узнать больше, Бастьен решил заказать билеты до Йорка, но рейс из Амстердама прибывал слишком поздно, и Томас с Инес не успевали на поезд. Подходящего самолета тоже не оказалось, поэтому Бастьен забронировал им номер с двумя спальнями в отеле «Дорчестер». Поскольку их поезд в город-крепость отправлялся только вечером следующего дня, впереди у них были почти сутки свободного времени. С самым серьезным видом Томас рассказал об этом Инес, но его глаза так горели серебряным огнем, что серьезность и даже сухость тона Томаса не обманули Инес. Пока они ожидали объявления посадки, затем в самолете и в такси по дороге в отель, беспокойство Инес все возрастало, поскольку она не знала, что произойдет дальше. Томас не был обычным мужчиной.

И вот этот момент настал. Инес еле сдерживалась, чтобы не запаниковать, ожидание было томительным. Еще в самолете она никак не могла найти себе места, вспоминая его поцелуи и пытаясь представить, что будет дальше. Весь полет Инес провела, ругая себя зато, что думала только о работе и пропускала занятия в фитнес-клубе. Но, черт возьми, она же не знала, что судьба сведет ее с Томасом, впрочем, и без этого можно было есть поменьше пончиков на завтрак и...

Эти «и» можно было перечислять бесконечно: маникюр, педикюр, косметические процедуры для лица, систематические депиляции, тонизирующий массаж с ароматическими маслами... В голове у нее пронеслись все возможные процедуры и ухищрения, которые наверняка помогли бы ей выглядеть лучше и одетой, и тем более обнаженной, но ни один человек не знает, что ждет его впереди.

Когда Инес окончательно растерзала остатки хорошего отношения к своему телу, она немедленно переключилась на свой до неприличия бедный сексуальный опыт, точнее, почти полное его отсутствие. Она не была девственницей, но, посвятив свою жизнь работе и карьере, совершенно забыла о личной жизни. И если с работой и карьерой дела обстояли благополучно – должность вице-президента серьезной компании была тому доказательством, – то ее личная и тем более сексуальная жизнь фактически пошла прахом. Много, очень много времени прошло с тех пор, когда она в последний раз ходила на свидание, не говоря уже о том, чтобы спать с мужчиной... Было бы неплохо иметь сейчас под рукой томик «Камасутры», чтобы освежить в памяти необходимые знания.

Инес понимала, что это нелепая идея. Конечно же, она не забыла, что, куда и как, но, возможно, за эти годы появились какие-то новые приемы или способы, о которых она даже не слышала. Например, некая тайная точка, нажав на которую, можно сделать так, что мужчина не увидит несовершенства тела женщины.

Инес грустно вздохнула, понимая, что о существовании такой точки она может только мечтать, и в этот момент что-то легонько коснулось ее плеча. Испуганно взвизгнув от неожиданности, Инес резко обернулась. За ее спиной стоял Томас, руки его, неловко растопырившись, повисли в воздухе, по всей видимости, он собирался обнять Инес, но реакция девушки на, казалось бы, нежное прикосновение, очень озадачила Томаса.

Мгновение они стояли, не двигаясь, затем Томас смущенно кашлянул и тихо спросил:

– С тобой все в порядке? Я не хотел тебя напугать.

– Со мной все в порядке, – быстро ответила Инес и мысленно чертыхнулась: она произнесла эти слова таким тонким и высоким голоском, что им могла бы гордиться даже писклявая подружка Микки-Мауса.

– Гм... – Томас задумчиво посмотрел на нее и затем сказал: – Я собирался заказать ужин в номер. Ты не возражаешь, если мы перекусим?

– Нет, – выдохнула она, ухватившись за это предложение. Она согласилась бы на что угодно, лишь бы оттянуть время.

– Хорошо, – медленно произнес Томас, вид у него все еще был задумчивый. – Так, может, посмотришь меню и выберешь, чего бы тебе хотелось?

Инес кивнула и, быстро подойдя к столу, взяла меню. Томас остался у окна, с интересом наблюдая за Инес, которая старательно делала вид, будто увлечена изучением списка предлагаемых блюд. Инес почти сразу определилась с выбором, но еще несколько минут продолжала вглядываться в глянцевые листки, чтобы оттянуть время наступления решающего момента. Когда Инес наконец захлопнула обтянутую благородным коричневым сафьяном папку, по ее прикидкам, прошло не меньше десяти минут. И тут она снова почувствовала руку на своем плече. Инес вздрогнула, но на этот раз ей удалось сдержаться и не завизжать.

Томас сделал вид, будто не заметил ее реакции, и как ни в чем не бывало спросил:

– Выбрала?

Натянуто улыбнувшись, Инес повернулась к Томасу, ухитрившись при этом сделать шаг назад, и кивнула. Она подняла папку с меню и, словно щит держа ее прямо перед собой, спросила:

– Хочешь посмотреть?

Томас промолчал, но она могла бы поклясться, что на его губах появилась едва заметная улыбка, когда он взял из ее рук меню.

– Я полностью доверяю твоему выбору, – сказал Томас и, заглянув прямо ей в глаза, предложил: – Ты выглядишь несколько напряженной, если хочешь, прими пока ванну, я скажу, чтобы ужин подали чуть позже.

– О да, конечно. С огромным удовольствием, – облегченно выдохнула Инес. Это даст ей еще одну отсрочку, а также возможность снова побрить ноги и прибегнуть к некоторым другим маленьким ухищрениям, чтобы хоть немного придать себе уверенности. Она готова была расцеловать Томаса. Но вместо этого взялась за ручку купленного в Амстердаме чемодана на колесиках и направилась к двери.

– Инес.

Она замерла в дверном проеме и с опаской обернулась.

–Да?

– Скажи мне, что ты выбрала, чтобы я мог сделать заказ, – мягко напомнил он.

–О!

Она нервно хохотнула, сбивчиво пролепетала короткий список выбранных блюд и поспешила из комнаты, чтобы не дать Томасу возможность снова остановить ее.

Войдя в свою спальню, Инес бросила чемодан на кровать, рывком расстегнула двойную молнию и, нисколько не заботясь даже о видимости порядка, начала вытаскивать вещи, разыскивая то, что могло ей понадобиться для ванны. Когда суетливые сборы были закончены, можно было подумать, что по комнате пронесся ураган, но Инес было все равно. Она нервничала так, как, казалось, не нервничала еще ни разу в жизни, и обращать внимание на такую мелочь, как беспорядок в спальне, было выше ее сил.

Инес покачала головой, удивившись количеству баночек, тюбиков и флаконов, быстро прошмыгнула в ванную и кое-как разместила все принесенное на внушительной стеклянной полке. Осмотрев полку, Инес в который уже раз за последние полчаса вздохнула: она прекрасно справлялась с самыми сложными задачами на работе и знала, как противостоять попытке поглощения компании,-но сейчас она больше походит на запуганную девчонку. И ладно, если бы это было у нее впервые, так нет же, Инес и раньше занималась сексом, но никогда не испытывала такого страха, даже когда это произошло с ней в первый раз. Впрочем, все, что было раньше, не имело никакого значения, ведь раньше никто не нравился ей так, как нравится Томас Аржено.

– Что? – охнула Инес, встретившись взглядом со своим отражением. Но ответ она знала раньше, чем был задан этот короткий вопрос, Томас действительно нравится ей, даже больше...

В университете за Инес ухлестывали многие парни, но когда она, получив степень, начала работать, почти все они вдруг стали казаться ей инфантильными и неинтересными, поэтому она довольно быстро отшила всех ухажеров и вскоре практически полностью забросила свою личную жизнь. Работа казалась ей гораздо интереснее, чем пустые разговоры ни о чем или торопливые, чтобы успеть выспаться, занятия примитивным сексом. По сути, в течение последних десяти лет ее любовниками были работа и карьера, и до сих пор ни один из мужчин, которых узнала за это время Инес, не смог составить им конкуренцию.

До сих пор.

Томас же определенно был конкурентоспособен. И если поначалу ей нравилось считать себя суженой только потому, что это «звание» освобождало Инес от каких-либо усилий по завоеванию сердца мужчины, а значит, позволяло полностью предаться своей любовной связи с карьерой, то теперь слово «суженая» обретало новый, доселе скрытый от нее смысл. Работа никогда не вызывала у нее такого радостного возбуждения и волнения, которое мог вызвать Томас одним только взглядом или легким прикосновением, не говоря уже о поцелуях, которые взрывались в ее лоне обжигающей страстью. На работе она бывала по-настоящему веселой только после подписания какого-нибудь особо удачного контракта, но все-таки это была не та беззаботная радость, которую она чувствовала сегодня, гуляя с Томасом по Амстердаму. Кроме того, на работе Инес по определению не могла чувствовать себя красивой и сексуальной, какой с помощью Томаса почувствовала себя в Музее кошек.

Томас мог конкурировать с ее работой, и он это делал, с поразительной легкостью раз за разом одерживая победу.

– Я в беде, – прошептала Инес своему отражению, потому что все происходящее действительно казалось ей настоящей бедой. Томас был первым мужчиной, которому удалось коснуться ее калькулятора – так бывшие приятели называли сердце Инес Урсо, и он был первым, кто мог легко разбить этот хрупкий инструмент. Когда Томас говорил о том, что они предназначены друг другу судьбой, он ни слова не сказал о любви, и Инес опасалась, что она в одиночку вступает на эту темную, внушающую страх дорогу. Теперь вся ее будущая жизнь представала в совершенно ином свете. Еще сутки назад ей предстояло решить, сможет ли она прожить долгие столетия рядом с Томасом Аржено, а теперь нужно решить, сможет ли она прожить те же столетия подле мужчины, которого она, без сомнения, полюбила, но который, возможно, никогда не сможет ответить ей таким же сильным чувством.

Попытка анализа принесла свои плоды, Инес немного успокоилась, выключила воду, разделась и опустилась в ванну, чтобы постараться прийти хоть к какому-то решению.

– Инес? – негромкий оклик, сопровождаемый легким стуком в дверь, заставил ее открыть глаза и резко сесть, расплескав воду по узорчатому кафельному полу. Инес снова погрузилась в остатки пены, которой едва хватило, чтобы прикрыть ей плечи. – О, так ты не спишь, – сказал Томас, приоткрыв дверь и заглядывая в ванную. – Я уж подумал, что ты заснула.

– Нет, – сказала Инес, вымученно улыбнувшись. – А что, я уже давно здесь?

– Больше часа, – улыбнулся Томас. – Ужин уже принесли.

– Выхожу, выхожу, – заторопилась Инес и подалась вперед, но, вспомнив, что она голышом, смущенно замерла.

Томас усмехнулся и нарочито медленно снял с вешалки полотенце. Распахнув махровую ткань, он подошел к ванне, Инес смотрела на полотенце, не решаясь встать.

– Стесняешься? Утром ты не стеснялась.

Уловив в его голосе новые нотки, Инес бросила быстрый взгляд на Томаса и сразу увидела в его глазах знакомый серебряный блеск. Она судорожно сглотнула и, поколебавшись еще мгновение, встала, чувствуя, что на щеках загорается предательски яркий румянец. Но к ее облегчению, Томас тотчас протянул развернутое полотенце и обернул им Инес, затем, словно ребенка, вынул ее из ванны, осторожно поставил на пол, прижал к себе и поцеловал.

Она испуганно вцепилась в плечи Томаса, намереваясь отстраниться, но получилось, что она обняла его, и тут его язык скользнул между ее губ, заставляя Инес ответить на поцелуй. Томас ошибался, Инес ни минуты не спала в ванной; забыв о кремах и депиляционных пластырях, она тщательно обдумывала сложившуюся ситуацию и наконец пришла к выводу, что лучшее в ее положении – держаться от этого мужчины на расстоянии. Кроме этого, решила Инес, нельзя соглашаться ни на замужество, ни на обращение, пока она не будет знать точно, что Томас сможет по-настоящему полюбить ее. Однако этому замечательному плану не суждено было сбыться.

С губ Инес слетел стон, она обвила его шею руками, с удивлением отметив, что волосы у Томаса влажные. Очевидно, он тоже принял ванну или душ, впрочем, все это не имело никакого значения. Сейчас важны были только его объятия и поцелуи.

Не прерывая поцелуя, Томас приподнял Инес и усадил ее на край мраморной полки, большое махровое полотенце, скользнув по ее телу, бесшумно сползло с груди Инес и полукругом улеглось вокруг ее бедер.

Отстранившись, но не размыкая объятий, Томас медленно оглядел Инес, и по ее обнаженному телу пробежала дрожь. Полностью удовлетворившись увиденным, Аржено-младший развел ее колени и подался вперед, снова припав губами к губам Инес. Его руки легли на ее обнаженную спину, и он страстно прижал Инес к себе. Томас целовал ее так, что она, чуть не задохнувшись от радости и желания, вплела пальцы одной руки в его влажные волосы, а второй рукой вцепилась в его плечо, стараясь как можно крепче прижаться к Томасу.

Продолжая целовать Инес, Томас огладил ее талию, бедра, потом его пальцы слегка коснулись ее груди. По телу Инес вновь пробежала дрожь, и, буквально впившись в его губы, Она выгнулась, подставляя ищущим пальцам Томаса свою грудь.

Томас принял это страстное приглашение, его ладонь обхватила источающую желание нежную полусферу, и Инес, запрокинув голову, громко застонав, ответила на его ласку. Но когда Томас, склонившись к ее груди, обхватил губами возбужденный сосок, стон сменился коротким вскриком рвущейся наружу страсти. Несколько секунд спустя Томас выпустил из губ сосок девушки и прижался губами к ложбинке между ее грудями, но Инес протестующе застонала, и Томас, повинуясь ее желанию, вновь припал губами к маленькому напряженному холмику.

Вцепившись обеими руками в его все еще влажные волосы, Инес крепко прижимала к себе его голову, не позволяя Томасу прерваться ни на секунду и поощряя его продолжать ласки. Бормоча что-то непонятное на своем родном языке, Инес, уже изнемогавшая от желания и возбуждения, извивалась в руках Томаса, требуя еще более страстных поцелуев и ласк.

Томас тут же поднял голову, обнял Инес и прижал ее к себе так, что казалось, они сольются в единое целое. Инес полностью подчинилась этой безудержной атаке и уже в полузабытьи вцепилась в его футболку и потянула тонкую ткань, чтобы избавиться от никому не нужной одежды.

Томас прервал поцелуй и поднял руки, давая Инес возможность сорвать с него футболку. Освободившись от части одежды, Томас вновь попытался привлечь Инес к себе, но она не позволила. Теперь ее руки лежали на его груди, и она, удерживая Томаса, исследовала эту мускулистую поверхность. Его мускулы не были чрезмерно развитыми и излишне объемными, но они были настолько хорошо очерчены, что возникало ощущение истинной, а не показной силы. Широкие плечи и грудь Томаса предоставляли ей огромное поле для исследований. Инес, внутренне трепеща, огладила ладонями великолепную мужскую плоть, потом с нескрываемым наслаждением запечатлела поцелуй на его груди и, напрочь забыв о своем небольшом сексуальном опыте, смело лизнула и легко прикусила плоский бежево-розовый сосок.

Томас резко и шумно втянул воздух и обхватил ее голову ладонями, вынуждая Инес поднять лицо. Взглянув в темную глубину ее глаз, он припал к губам Инес в долгом чувственном поцелуе. Инес не смогла сдержать улыбки. Ободренная этой маленькой победой, она легко провела пальцами по его груди и уверенно коснулась пояса джинсов. На ощупь расстегнув ремень, пуговицу и молнию, Инес огладила руками его талию и, коснувшись позвоночника, одним движением столкнула тяжелую ткань с его бедер.,

Вздох радостного восхищения сорвался с губ Инес, когда в ее руке оказался его возбужденный горячий жезл, а когда в следующий миг по всему ее телу прокатилась волна возбуждения, она замерла, чтобы полностью насладиться этим незабываемым ощущением. Томас зарычал и, опустив руку, попытался освободиться от сладкого, но преждевременного плена, однако единственное, что ему удалось сделать, – это заставить руку Инес проскользить по всей длине своего возбужденного естества. Ощутив под пальцами движение тонкой кожи на напряженной плоти, Инес вскрикнула, ее крик эхом отозвался в низком, почти зверином рыке Томаса.

Где-то в самой глубине ее сознания возник отголосок, казалось, забытого страха, и Инес все же попыталась отстраниться от Томаса, но он еще крепче прижал ее к себе и, крепко сжав запястье, завел ее руку ей за голову. Потом то же самое Томас проделал со второй рукой девушки, сцепив оба запястья своими сильными пальцами.

Когда ее поднятые руки оказались прижатыми к огромному настенному зеркалу, Инес поняла, что оказалась в ловушке. Она попыталась протестовать, но невозможно произнести даже слово, когда язык мужчины требовательно рыщет по твоему рту. Свободной рукой он обхватил ее грудь, и она тут же забыла о своих страхах. Новый шквал ласк и поцелуев обрушился на Инес, приводя ее в состояние, близкое к блаженному помешательству.

И в тот момент, когда Инес подумала, что сейчас действительно сойдет с ума, Томас неожиданно отпустил ее руки. Охнув, она вытянула руки, чтобы обхватить его за плечи, но не нашла их. Он прервал поцелуй, чтобы пройтись губами по ее телу, сначала они слегка коснулись ее горла, потом ключицы, грудей и, чуть задержавшись у сосков, продолжили свой спуск. Руки Томаса легли на ее бедра и коротким рывком подтянули Инес на самый краешек широкой мраморной полки.

Закусив губу, Инес оперлась о мраморную полку, попутно свалив всю батарею косметики. Но даже громкий перестук пластиковых баночек, упавших на пол, не смог вывести ее из почти сомнамбулического состояния, потому что все ее внимание было приковано к тому, что собирался сделать Томас, чьи губы уже проложили горячую дорожку на животе Инес. Когда эта тропинка опустилась еще ниже, Инес судорожно вздохнула и попыталась сжать ноги, но Томас не только не позволил ей сделать этого, но еще шире раздвинул их и в тот же момент опустился перед ней на колени.

Инес понимала, куда он направляется и что собирается делать, но все же чуть дернулась, когда он опустил голову между ее ногами. Может, она и понимала, что произойдет, но это понимание не смогло подготовить Инес к потрясающему взрыву наслаждения, которое она испытала, когда его язык коснулся ее чувствительной плоти.

Этому страстному стону, казалось, не будет конца. Он то становился громче, напоминая протяжный кошачий вой, то стихал до почти беззвучного оханья и вновь поднимался, следуя за движением бедер Инес, которая то рвалась навстречу его ласкам, то пыталась отодвинуться, когда ощущения становились слишком интенсивными. Томас удерживал ее бедра, доводя ласками чуть не до обморока. Когда он вдруг прекратил эту сладкую пытку и встал во весь рост, она не знала, что должна чувствовать – облегчение или разочарование. Не произнеся ни слова, он подхватил Инес под ягодицы и поднял, прижав к себе.

– Что?.. – охнула Инес в замешательстве, когда он, продолжая удерживать ее на весу, направился к двери. Чтобы помочь Томасу, она обхватила ногами его бедра и обвила руками его шею.

– Мы не можем сделать это здесь! – прорычал Томас. – Ты можешь удариться головой о мраморную раму зеркала.

Инес не понимала, что он имеет в виду, но была уверена, что опасность ей не грозит, однако возражать не имело смысла. Томас двинулся было, чтобы вынести ее из ванной, но тотчас замер, так как в результате тело Инес прижалось к его возбужденной плоти. Она заметила, как напрягся Томас, но, плотно сжав губы, сделал еще один шаг и, громко застонав, вновь остановился.

Упрямо мотнув головой, Томас сделал еще шаг, и на этот раз она почувствовала, как его тело конвульсивно дернулось в пароксизме сдерживаемого удовольствия.

Из его перекошенного рта вырвалось звериное рычание, в котором одновременно прозвучали отчаяние, разочарование и все еще не нашедшая выхода страсть. Неожиданно Томас повернулся и прижал Инес к дверному косяку.

– Прости, но дальше двигаться я не в состоянии! – прорычал Томас и приподнял ее так, что его член моментально впрыгнул в образовавшееся между их телами пространство.

Думая, что он имеет в виду ее вес, Инес почувствовала, как ее лицо покрылось румянцем обиды, и уже собиралась потребовать, чтобы он отпустил ее, но Томас не дал ей заговорить; немного опустив ее бедра, он, резко подавшись вперед, вошел в нее.

Их взгляды встретились. Его глаза сейчас были почти серебряно-белыми, в них не осталось ни капли голубого, и она догадывалась, что ее глаза сейчас, вероятно, черные, как у цыганки, что зрачки, наверняка расширившись, скрыли цвет радужной оболочки. Когда раньше она прикасалась к нему, то испытывала удовольствие какой-то совершенно необыкновенной силы, словно Томас мог усиливать ее ощущения или передавать ей свое наслаждение. Вот и теперь волна неземного наслаждения захлестнула ее.

– Я пытался оградить тебя от этого. Не хотел переполнять тебя своими эмоциями, но сейчас это выше моих сил, – процедил Томас сквозь зубы.

Инес не поняла, о чем он говорит, но догадывалась о том, что он чувствует, как испытываемое им удовольствие усиливает ее собственное.

– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил он.

– Сделай это еще раз.

Томас пристально посмотрел в глаза Инес, медленно отстранился, полностью выйдя из влажного горячего лона, и тут же мощным толчком вошел вновь. Когда очередная волна сдвоенного наслаждения обрушилась на нее, Инес вскрикнула и, запрокинув голову, отдалась бушевавшей в ней страсти.

– Еще, – выкрикнула она, вцепившись ногтями ему в плечи.

Услышав этот призыв, больше походивший на приказ, Томас наконец-то позволил себе расслабиться и начал двигаться. Однако очень скоро Инес поняла, что он продолжает удерживать внутри себя какую-то силу. Каждая новая волна удовольствия сначала, будто пробуя ее силы, дотрагивалась до Инес и лишь потом обрушивалась на нее всей своей мощью. Одна за другой волны накатывали на Инес, превратившись в нескончаемый поток невероятного наслаждения.

Инес задыхалась, она не чувствовала, как дверной косяк упирается ей в спину, не слышала звуков, сопровождавших их безумное соитие. Единственное, на что она была способна, – это каждой клеточкой своего тела ощущать нарастающее наслаждение. Вдруг яркая вспышка озарила ее мозг, и наслаждение взорвалось, сметая остатки мыслей и чувств. Инес закричала, услышала протяжный вопль Томаса, а потом весь мир утонул в горячем огненном потоке.

Томас проснулся от того, что кто-то безостановочно шлепал его по щекам. Поморщившись от неприятного ощущения, он широко распахнул глаза, и недовольное выражение тотчас исчезло с его лица, когда он увидел над собой обеспокоенное лицо Инес.

– Ты жив, – с облегчением произнесла она и перестала шлепать его по щекам. – А я испугалась, думала, что убила тебя.

Томас довольно хмыкнул и, смеясь, обнял Инес.

– Я бы умер счастливым.

На ее губах появилась еле заметная улыбка, затем она вопросительно подняла брови.

– Может, ты все-таки объяснишь мне, что произошло?

Томас, не совсем поняв вопрос, тоже слегка приподнял брови.

– Ну, паровозик вошел в туннель и...

Он умолк и расхохотался, когда Инес недовольно шлепнула его по груди.

– Тоже мне академик сексуальных наук, – пробормотала она, изогнув губы, затем, уже вполне серьезно, добавила: – Я имею в виду помутнение сознания. Что это было?

– А это, дорогая, – ответил Томас, привлекая ее к себе и укладывая сверху, – это был секс бессмертных.

– Да, но... Прекрати выглядеть таким чертовски довольным! – скомандовала Инес, смеясь.

– Не могу. Я действительно доволен.

Он сделал вид, что нахмурился, и, подняв руки, запустил их в ее разметавшиеся волосы.

– Что ты делаешь? – спросила Инес, когда он ощупал ее голову, потом спину, а потом еще ниже.

– Проверяю, нет ли ран. Надеюсь, ты не ушиблась, когда мы упали?

– Не думаю, – ответила Инес. – Ничего не болит.

– Хорошо, – пробормотал Томас, его руки стали двигаться медленнее, спустившись к ягодицам Инес. Не удержавшись, он с нескрываемым удовольствием обхватил круглые половинки. Они идеально легли в его ладони и показались такими мягкими, гладкими... Маленький Томас всецело одобрил этот набег и попытался принять боевую стойку, плотно упершись в живот Инес.

– Томас, – сказала Инес, – даже не думай об этом. Мне нужны ответы. Что это было? Я чувствовала... Думаю, возможно, я чувствовала то, что чувствовал ты. И никогда в своей жизни я не теряла сознания, но сейчас...

– Я тоже потерял сознание, – заверил ее Томас, продолжая свое исследование.

– Эй! – Инес замерла, когда его пальцы оказались у нее между ног.

– Я должен провести осмотр с максимальной тщательностью, – с невинным видом произнес он, наблюдая, как потемнели ее глаза, а дыхание вдруг стало прерывистым.

– Томас! – взмолилась она, попытавшись отстраниться, но от этого бесхитростного движения маленький Томас стал еще тверже.

Покачав головой, она попыталась соскользнуть с него, но не смогла, Томас Аржено крепко удерживал Инес, положив сильные руки на ее бедра. Прикрыв глаза, Инес произнесла:

– Прошу тебя, я только хочу понять, что произошло.

Томас перестал мучить ее, сдвинул руки на ее талию и объяснил:

– Вот как это происходит с сужеными. Они не могут читать мысли или контролировать друг друга, но в моменты высшего нервного или чувственного напряжения суженые могут чувствовать то, что чувствует их половина, таким образом в сложных жизненных ситуациях и в постели, – Томас, улыбнувшись, легко шлепнул ее по попе, – они вполне могут обходиться без слов.

Она удивленно подняла брови, услышав это, но потом нахмурилась и спросила:

– Ты сказал, что вначале пытался оградить меня от этого. Что ты имел в виду?

Поколебавшись, Томас обнял Инес за талию и перекатился вместе с ней так, что теперь она оказалась под ним, а его чресла удобно устроились у нее между ног. Опершись на локти, чтобы ненароком не раздавить девушку, он сосредоточился на том, чтобы возвести в своем разуме необходимую защиту, и коснулся ее естества своим вновь готовым к сражению маленьким Томасом. Почувствовав это прикосновение, Инес вздохнула, сдерживая рвущийся наружу стон. Затем он позволил защитному барьеру разрушиться, и их удовольствия снова слились, в очередной раз захлестнув обоих.

– О Боже!.. – выдохнула Инес.

Когда прошла последняя волна, Томас открыл глаза и сказал:

– Мне нравится, когда ты ругаешься.

Рассмеявшись, она возразила:

– Я всего лишь сказала «О Боже».

Томас улыбнулся:

– Нет, я не Господь Бог, но могу понять, что ты приняла меня за него после того взрывного секса, который я только что тебе устроил.

Инес фыркнула.

Томас посмотрел на нее и торжественно произнес:

– У меня никогда не было суженой. Но я слышал об этом сексе и о том, каким всепоглощающим он может быть. Я боялся напугать тебя, поэтому ставил защиту. Когда все это началось в ванной, я не сразу сообразил, что это может быть опасно, ведь если бы мы потеряли сознание там, где все покрыто мрамором и кафелем, один из нас вполне мог получить тяжелую травму, поэтому я и хотел перенести тебя на постель.

– Но я оказалась слишком тяжелой, и у тебя не хватило сил меня донести, – сказала Инес виноватым тоном.

Томас удивленно уставился на нее:

– Что?

– Ведь именно это ты имел в виду, когда сказал, что дальше ты не можешь меня нести, разве не так? – спросила она.

– Инес, ты видела, как я поднял того блондина в Амстердаме. А в нем было не меньше восьмидесяти килограммов. Ты совсем не тяжелая.

– Ну... да, верно, – пробормотала она, очевидно, вспомнив, как он бежал по Амстердаму, неся ее под мышкой. – В таком случае что ты имел в виду, когда говорил, что дальше не можешь меня нести?

– Я имел в виду только то, что я не мог больше терпеть, – вздохнув, сказал Томас. – Я совершенно потерял контроль над собой. Мой маленький Томас касался твоего тела, и я не мог сделать ни шага.

– Хорошо, хорошо, я все поняла, – сказала Инес и, усмехнувшись, переспросила: – Маленький Томас?

– Гм... – Он подвинулся, слегка толкнув ее своей возбужденной плотью. – Он говорит «привет» и хочет, чтобы ты знала, что он без ума от тебя.

– В самом деле? – весело спросила Инес и потом сказала нежно: – Я тоже нахожу его весьма интересным, почти таким же интересным, каким считаю Большого Томаса.

– Правда? – Он улыбнулся. – Мне очень стыдно, но ароматы, которые доносятся от тележки с едой, сводят меня с ума.

– Ты чувствуешь их отсюда? – с удивлением спросила Инес.

Томас кивнул:

–Да. И очень хочу поесть в традиционной манере бессмертных.