Текст книги "Желание сокола (ЛП)"
Автор книги: Линн Дениз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Девушка опустилась на колени и сдвинула покрывала с одной стороны его тела. Фоко зашевелился во сне, стащив с груди покрывало.
Она нерешительно остановилась. Рука ее, потянувшаяся было проверить его рану, замерла в воздухе. Лицо залил жаркий румянец. Лионесс ощутила на шее легкое покалывание. Смещаясь вниз, оно заполнило томлением ее груди. Щеки запылали.
Лионесс много раз доводилось ухаживать за раненым отцом и его людьми. Мужское тело не представляло для нее загадки. Любопытства она не испытывала уже много лет. Почему же ее сердце так трепещет от одного взгляда на грудь этого мужчины?
Он же ее враг. Он лишил ее будущего. Он погубил ее любовь. Лионесс много раз молилась о том, чтобы Фоко умер. Она же мечтала увидеть у своих ног его растерзанное тело.
Девушка прикусила губу. Сердце продолжало бешено колотиться, а щеки все так же горели.
Лионесс тряхнула головой и постаралась унять дрожь в руках. Она устала, вот и все. Душевное волнение от поимки этого человека оказалось слишком сильным. Ей нужно отдохнуть. Только и всего. Лионесс сдвинула с его бока повязку, пропитанную целебной мазью.
Его рука взметнулась, словно жало змеи и ухватила ее за запястье.
– Что ты делаешь?
Цепь, приковывавшая его к стене, звякнула, запоздало предупреждая о нападении. Не стой она на полу на коленях, Лионесс упала бы. И как давно он проснулся? Она искоса взглянула на его пальцы.
– Отпусти меня.
Хватка усилилась.
– Что ты делаешь?
Лионесс усмехнулась, глядя в его золотистые глаза.
– Думаю, я сниму эти швы и посмотрю, как скоро дьявол умрет от потери крови.
Он ответил ей долгим, решительным взглядом, прежде чем отпустить ее руку.
– В любви и на войне все средства хороши.
Его ответ ее удивил.
– Ты же не всерьез?
Фоко поднял руку. Металлические звенья сильно ограничивали ему свободу движений.
– А что мне остается?
Она не настолько глупа. Это не тот человек, что просто так согласиться умереть.
– Когда же ты проснулся?
Рыцарь вяло рассмеялся.
– Довольно давно.
Сердце Лионесс упало. Ей не удастся его запугать. Скорее всего он слышал обещание, данное ею Ховарду. Решив поскорее завершить свою неприятную миссию и покинуть комнату, девушка спросила:
– Можно мне закончить?
Фоко прикрыл глаза, сжал челюсти и кивнул.
Лионесс проверила его пульс.
– Сильно болит?
– Только, когда ты трогаешь.
Когда же он проснулся? Внезапно она поняла, что не хочет этого знать. Быстренько проверив швы, Лионесс наложила на рану еще некоторое количество целебной мази. Ее пальцы трепетали, прикасаясь к его телу. Его кожа оказалась гладкой на ощупь. Мышцы под ней – крепкие и хорошо развитые.
Лионесс прикусила нижнюю губу, заставляя сбившиеся мысли вернуться к тому, что делали руки. Она весьма небрежно наложила на рану повязку и натянула покрывала на его тело.
Зарумянившись, девушка устремилась к двери.
– Я пришлю служанку. Она принесет питье.
– И еды, пожалуйста! Если, конечно, вы не хотите уморить меня голодом?
Она приостановилась.
– А это мысль.
Его смех грохотом отдался у нее в ушах.
– Может это и доставит тебе удовольствие, но твой Ховард вряд ли обрадуется.
Лионесс ахнула. Он слышал, что она пообещала Ховарду.
– Фоко, возможно на сей момент тебе все-же удалось остаться в живых, но не будь так уверен. Я еще не отомстила. – она улыбнулась. – Ты уже побывал на острие моего меча. Если понадобится, я могу сделать это снова.
– Может и так, но я буду наготове, и тебе не удастся проделать это с прежней легкостью.
Кровь в жилах Лионесс вскипела. Ей захотелось стереть улыбку с его лица.
– Ты мнишь себя непобедимым. Ну как же, ведь ты выходишь живым из любой битвы. Уж не думаешь ли ты, что так будет продолжаться вечно? Ты всего лишь человек, Фоко. Человек, который может умереть, и однажды так и случится.
Его улыбка стала еще шире.
– А ты всего лишь женщина. Такая же, как остальные.
Он едва не опалил ее взглядом из противоположного конца комнаты.
– Поведай мне, леди Лионесс, какой шрам тебе больше понравился? Тот, что у меня на бедре или один из тех, что у меня на груди?
От злости и замешательства из ее горла вырвался яростный вопль. Эта сволочь не просто слышала ее обещание Ховарду, он бодрствовал все время.
Прежде чем дернуть дверь, она выкрикнула:
– Пошел ты к черту, Фоко!
Рис расхохотался. Лорд Болдуин Рионнский не зря назвал свою дочь в честь своего тестя. Это кровожадная соплячка была достойна носить имя Лионесс. Очень жаль, что она не унаследовала уравновешенности своего отца. При всей показной храбрости и хитрости, леди Лионесс было слишком просто вывести из себя. Неумение сдерживать свои чувства может навредить ей. Но, пока он здесь, это возможно немного развлечет его.
После того как она так и не убила его в лесу, у Риса появилось дурное предчувствие, что вероятно ему придется задержаться здесь надолго. Случись так, ему придется сложить голову по приказу короля Стефана, так и не отыскав настоящего убийцу.
Рис резко дернул рукой, поморщившись, когда кандалы, удерживавшие его на кровати, больно впились в кожу.
Не собираются же они вечно держать его прикованным к этому ложу? Им известно, кто он такой, так что рассказы о лорде Фоко им слышать доводилось.
Горькая тоска заполнила комнату. Как же им не слышать эти байки? Рис целенаправленно позволял множиться и распространяться сплетням о своем ужасном характере. В глубине души он наслаждался страхом, появлявшимся в глазах людей, когда те понимали, с кем столкнулись. Это и сподвигло его на создание темного образа – он сам, его лошадь и его люди не носили иной одежды, кроме черной.
Те, кто хорошо его знал, находили россказни о его злобности смехотворными и даже помогали Рису претворять легенды в жизнь. Он был вынужден признать, это успешно охраняло его от матримониальных посягательств незамужних дочерей других лордов.
По правде говоря, Рис не нуждался в выдумках для того, чтобы женщины держались от него подальше. Хватило и известия о смерти Элис. Это вполне устраивало Фоко. Ему не хотелось отдавать себя во власть лжи и обмана еще одной женщины.
К тому же, что бы он ни думал, его сердце терзала давняя мука.
– Пропади оно все пропадом!
Проклятие эхом отдалось в его ушах. Он выглянул в бойницу. Солнце уже опускалось за горизонт.
Сколько же времени должно пройти, прежде чем его люди доберутся до Мелвина, капитана его охраны [8]8
[8]Капитан (позднелат. capitaneus – военачальник, от лат. caput – голова) – воинское звание офицерского состава в армии и на флоте многих стран мира. Впервые чин (звание) капитан появился в средние века во Франции, где так называли начальников отдельных военных округов.
[Закрыть]? Они разделили воинов на две группы. Отряд Мелвина направился к замку Фоко, чтобы заручиться помощью его брата Гарета. Оставшиеся люди вместе с ним направились к Ричмонду. Им показалось наиболее разумным начать поиски именно с того места, откуда пошли кривотолки об убийстве. Вместо этого они угодили в ловушку.
В ловко расставленный капкан. Поскольку земли Рионнов и дю Пре находились к югу, Рис не ожидал, что столкнется с мстителями на северной дороге.
Куда же он попал? Ему был знаком общий план области. Его глупенькие похитители даже не удосужились скрыть от него, куда они направляются. Повозка ехала по северной дороге, а потом свернула немного на восток к побережью. Это приведет его либо к графу Йоркскому, либо на земли графа Ричмонда. Так как оба считались его друзьями, он находился в безопасной области.
Однако они находились вблизи Шотландской границы. Всем известно, что лорд Фоко – преданный сторонник короля Стефана в его борьбе за трон с императрицей Матильдой [9]9
[9]Матильда, или Мод (англ. Matilda, саксонская форма имени – Maud или Maude, 1102 – 10 сентября 1167), – королева Англии в 1141 г., дочь и наследница короля Генриха I. Отстранение Матильды от престола после смерти Генриха I в 1135 г. вызвало длительную гражданскую войну в Англии между сторонниками Матильды и Стефана Блуаского. В 1141 г. Матильде удалось ненадолго захватить английский престол, но удержать власть в своих руках она не смогла. Гражданская война завершилась в 1154 г. коронацией сына Матильды Генриха II Плантагенета. В связи с тем, что первым супругом Матильды был император Священной Римской империи Генрих V, она стала известной в Англии под именем императрица Матильда (англ. Empress Matilda).
[Закрыть]. Неважно, что произошло во времена правления короля Генриха [10]10
[10]Так как 25 ноября 1120 г. брат Матильды Вильгельм Аделин – единственный законный сын Генриха I и наследник престола – погиб во время кораблекрушения, король принял решение объявить Матильду своей преемницей. В 1127 г. он созвал баронов, в числе которых был его племянник Стефан Блуаский, и заставил их присягнуть Матильде на верность и признать её наследницей английского престола в случае отсутствия у короля законных сыновей. Эта клятва подтверждена 8 сентября 1131 г. и 2 августа 1133 г. Однако отношение англо-нормандских баронов к перспективе вступления на престол Матильды было неоднозначным. Ни в Англии, ни в Нормандии не существовало прецедента царствования женщины. Более того Матильда, длительное время находившаяся вне Англии, практически не имела личных связей и достаточно широкого круга своих сторонников среди местной аристократии. По свидетельству современников, императрица отличалась крайне неприятным характером: была надменна, высокомерна, требовала беспрекословного выполнения своих приказов и с презрением относилась к простым людям. Это существенно затрудняло формирование прочной опоры Матильды в английском дворянстве.
[Закрыть], императрица не имела прав на корону. Но Рис отказывался хоть на миг поверить, что дочь Болдуина может поддержать врагов. Тогда куда же леди Лионесс его привезла? Он закрыл глаза, воскрешая в памяти отрывки придворной болтовни. Может он слышал что-нибудь о Рионне, Лионесс или дю Пре? О чем-то кроме предстоящей брачной церемонии? Он не мог вспомнить… Погодите-ка! Рис сел. Да, он кое-что вспомнил… об этом говорили летом. Что же это было?
Он улыбнулся от облегчения. Таньер. Как он мог позабыть тот шум, который поднялся, когда старый Леон передал это владение своей внучке?
Его улыбка померкла. Знание того, где он находится мало чем поможет ему. Единственная надежда – его люди.
На следующей неделе они все должны были встретиться близ Нортгемптона [11]11
[11]Нортгемптон (англ. Northampton) – город в Великобритании, административный центр английского графства Нортгемптоншир.
[Закрыть]. Если же его люди не смогут отыскать его, смогут ли его братья предотвратить потерю всего, чем они дорожат?
Как же он это допустил? Нелепость происходящего превозмогла гнев и тревогу. Рис больше не смог сдерживаться, он захохотал.
И никак не мог остановить свой сильный глубокий смех. Его не беспокоило, слышен ли этот звук за пределами его темницы и внизу.
– Женщина. Какой-то женщине удалось подрезать крылья ужасному Фоко.
Все его многолетние старания создать о себе славу – коту под хвост. Сведены на нет маленькой ручкой убитой горем женщины. Он покачал головой.
– Даже не взрослой женщине, а неоперившейся девчонке.
Потянувшись, чтобы вытереть проступившие от смеха слезы, Рис вздрогнул – кандалы впились в тело. Но вспышка боли не помешала ему вновь расхохотаться.
Лионесс [12]12
[12]Лионесс (Lyonesse) – в переводе с гаэльского означает «львица».
[Закрыть]. Да уж, назвали ее как должно. Его плечи затряслись в приступе бурного веселья. Ему представился зеленоглазый котенок, схвативший когтями ничего не подозревавшего сокола [13]13
[13]Фамилия героя Faucon (Фоко) на старофранцузском – сокол.
[Закрыть]и тащивший эту хищную птицу в своих маленьких, белых, острых зубках.
Глава 2
Чуть заметный вечерний ветерок слегка коснулся щеки Лионесс. Это ласковое дуновение принесло с моря густой прохладный туман, вынудив девушку поплотнее закутаться в шерстяную накидку, чтобы не замерзнуть. Ее наблюдательный пункт на зубчатой каменной стене с бойницами вероятно должен был укрыть ее от посторонних взглядов, однако плохо защищал от ветра.
На размышления у нее осталось два дня. Целых два дня, чтобы разобраться, что же делать с Фоко, прежде чем пробьет его час.
На сей момент Лионесс не придумала ничего лучше, чем продолжать удерживать рыцаря в своей крепости. Фоко лишь смеялся над ней, да так раскатисто и мрачно, что у нее дрожь пробегала по позвоночнику. Он не догадывался, что ей известно о приказе короля. У Фоко остался всего один месяц, чтобы доказать свою невиновность или умереть. Продержи она его подольше, и его смерть уже не замарает ее рук.
Фоко остался бы удовлетворен условиями содержания в плену – на некоторое время. Она приказала, чтобы цепи, приковывавшие его к кровати, сняли, тем самым несколько облегчив его положение. Крепкая, обитая железом дверь, запиравшаяся снаружи на засов, надежно удерживала пленника в высокой башне замка.
– Мерзкий убийца мертв?
От неожиданно прозвучавшего голоса, Лионесс резко подскочила.
– Нет.
Поглощенная собственными размышлениями, она едва взглянула на сэра Джона. Он схватил ее за плечо.
– Что значит «нет»?!
Девушка вырвалась. Прикосновения сэра Джона были ей неприятны. Она неохотно спустилась со стены.
– Нет. Фоко не мертв.
– Мы так не договаривались, – в голосе мужчины звенела ярость. – Милорд дю Пре не может вечно дожидаться отмщения.
Лионесс приподняла бровь, слушая его раздраженную речь.
– Какая мертвецу разница – днем раньше, днем позже?
Рыцарь уставился в пространство, словно глядя сквозь нее, его губы скривились в ухмылке.
– Лорд Гийом верил вам. Глупец, потерявший от любви голову, он готов был отдать вам все, – он ударил кулаком по деревянным перекрытиям замковой стены. – Вы позорите его своей нерешительностью.
– Я никого не позорю, – Лионесс подавила свой страх перед этим человеком и пристально взглянула на него. – Фоко заплатит за то, что он сделал.
– Когда? У вас было уйма времени, чтобы закончить начатое.
Ей вспомнились зловещие предупреждения Ховарда не доверять сэру Джону. Нет. Она не станет делиться с ним своими планами.
– Чего же вы хотите от меня, сэр Джон? Чтобы я пронзила его мечом на глазах капитана рионнского замка?
От улыбки сэра Джона у нее мурашки по спине побежали.
– Я запросто могу позаботиться о вашем капитане.
– Не смейте угрожать Ховарду.
Мужчина отошел от нее.
– Если завтра к этому же времени ничего не будет сделано, я сам займусь этим.
– Не предъявляйте мне ультиматумов. Я разберусь с Фоко.
Лионесс потрясенно ахнула, когда он схватил ее за предплечье.
– Отпустите меня.
Он усилил хватку.
– Время игр миновало. Я пришел к вам, чтобы исполнить последнюю волю моего господина, и позабочусь, чтобы так оно и случилось. Никто меня не остановит. Я убью любого, кто встанет у меня на пути. И если сэр Ховард попытается мне помешать, я сделаю это с превеликим удовольствием.
Отпустив ее, сэр Джон неспешно повернулся, бросив через плечо:
– В то же самое время завтра, леди Лионесс.
Лионесс смотрела, как он уходит, и задалась вопросом: зачем вообще она доверилась этому человеку? Ответ был прост – она слишком сильно расстроилась, чтобы мыслить здраво. Скорбь гнала ее на поиски отмщения убийце Гийома.
А теперь она нажила себе врага в лице сэра Джона. Врага, который вполне мог убить Ховарда.
Сэр Джон не оставил ей выбора. Ей придется позабыть про ее новые планы: позволить королю Стефану заняться Фоко, и претворить в жизнь прежние задумки.
Девушка все еще жаждала его крови, но хватит ли у нее духу отобрать у этого человека жизнь? Этого ли хотел бы от нее Гийом?
Лионесс вернулась на стену, наблюдая за вечерней суетой в наружном дворе замка. За дверью каждого дома или лачуги горели ярким светом огни печей и очагов. От ароматов готовившейся еды у нее заурчало в желудке.
Лионесс улыбнулась с легкой завистью, слыша оклики и смех людей, убиравших свой инструмент и завершавших дневную работу. Они собирались домой к женам, мужьям и детям. Может, по сравнению с ней, они живут просто и незамысловато, но им есть куда пойти, у них есть место, которое они могут назвать домом.
А у нее нет никого и ничего. Хуже того, она потеряла даже шанс заиметь некое подобие собственного крова. Девушка крепко зажмурила лаза, стараясь сдержать набегающие слезы. Ее лишили возможности прожить счастливую, достойную жизнь.
Лионесс повернулась и оглядела внутренний двор Таньера. Она недовольно скользнула взглядом мимо грязной площадки для тренировок, стойл и конюшен, затем взор ее устремился к земляному валу в центре замка с башней, защищенной высокими крепостными стенами. Ах да, она тут же отвела взгляд, потому что чудовище, запертое в башне, не имело ни малейшего представления о чести.
Он убил Гийома, словно тот был всего лишь простым воином, а не наследником титула и значительного состояния. Гораздо выгоднее было бы потребовать за Гийома выкуп, а не убивать столь трусливо. Ни один нормальный человек не стал бы до неузнаваемости так калечить человека. Только какое-нибудь порождение дьявола могло решиться на подобное дело. Кто-то типа Фоко. Какая же дикая жестокость таится в душе мужчины, которого она захватила? А может, у него и нет души.
Возможно, убийство этого пленника и не будет грехом.
Девушка схватилась руками за живот. Каждый раз, когда она думала о гибели Гиойма, к горлу подкатывала желчь. В виски ударила такая острая боль, словно в нее всадили меч.
Ей никогда не свыкнуться с отсутствием Гийома. Он воспитывался в Рионне. Под опекой ее отца из маленького пажа он превратился в мужчину. А повзрослев, приобрел множество мужских обязанностей. Несмотря на то, что заботы надолго уводили его из Рионна, он всегда оставался в ее сердце.
У нее от злости вскипела кровь. Вновь разгоревшаяся ярость укрепила решимость. Да, она все еще жаждала отмщения. Стиснув зубы, Лионесс поклялась:
– Презренное отродье Сатаны, ты дорого заплатишь за содеянное.
Она задрожала от холодного порыва ветра. Решив покончить со своими усиливающимися кошмарами именно этой ночью, Лионесс поплотнее закуталась в плащ и направилась к донжону [14]14
[14]Донжон (фр. donjon) – главная башня в европейских феодальных замках. В отличие от башен на стенах замка, донжон находится внутри крепостных стен (обычно в самом недоступном и защищённом месте) и обычно не связан с ними – это как бы крепость внутри крепости. Наряду с оборонительной функцией, донжоны обычно являлись непосредственным жилищем феодалов. Также в нём часто располагались различные важные помещения замка – оружейные, главный колодец, пищевые склады. Кроме того, хотя обычно замки представляли собой некую территорию, обнесённую стенами с башнями и донжоном внутри, многие из них в сущности состояли лишь из самих «центральных» башен (без крепостных стен). Формы донжонов весьма разнообразны: в Великобритании были популярны четырёхугольные башни, но также встречались круглые, восьмиугольные, правильные и неправильные многоугольные донжоны, а также комбинации из нескольких перечисленных форм. Изменение формы донжонов связано с развитием архитектуры и осадной техники. Круглая или многоугольная в плане башня лучше противостоит воздействию снарядов. Иногда при постройке донжона строители следовали рельефу местности, например, размещая башню на скале неправильной формы.
[Закрыть].
Покалывание на шее, заставило Лионесс остановиться на полпути. Кто-то или что-то наблюдало за ней. Выслеживая, словно хищник свою добычу.
Он наблюдал из своего укрытия в лесу, выжидая благоприятного момента. Фоко все еще был жив. Это ясно и без донесений его сообщника. Он нутром это чуял. В шорохе листвы слышалась мучительная издевка – он жив, он жив.
Пристально оглядывая открытое пространство земли, отделяющее стены Таньера от густого леса, человек посмотрел на донжон. Это тварь убила самого главного для него во всем свете человека и ее сына. За это Фоко придется заплатить.
Сейчас Фоко еще жив – надежно запертый в одой из башен. Но скоро – очень скоро его дьявольское сердце перестанет биться, а сам он испустит последний вздох.
Когда Фоко распрощается с жизнью, виновным в этом сочтут только одного человека. Лионесс.
Пять лет он придумывал, как разделаться с Фоко. Это время показалось ему бесконечностью. Бескрайней, унылой вечностью. Лионесс совершила фатальную ошибку, захватив убийцу в плен, вместо того, чтобы отправить его к Создателю. За это ее ожидают все муки ада.
Рис выглянул в бойницу и заметил, что солнце скрылось за горизонтом. Этот необычайно странный день заканчивался, и на душе у Риса тоже стемнело.
Фоко проклинал свое вынужденное бездействие. Праздное одиночество пробудило в его сознании непрошенные образы. Мысли, которым он ранее не позволял себя тревожить и вторгаться в свою жизнь, теперь грозили поглотить его.
Нахлынувшие воспоминания казались настолько яркими, что он мог слышать и видеть их. Бесформенные образы из прошлого преображались под влиянием нынешних событий. Рис застонал, когда ему послышался плач новорожденного ребенка. Стоны перешли в приглушенный хрип ужаса, как только в его разум вторглись вопли умирающего младенца и его матери.
Меч, проникающий в плоть, и тот не причиняет такой боли, как эти пронзительные крики, что неустанно тревожили его сознание. Ему слышались ее обвинения и ее хохот.
Она заполучила себе в мужья наивного, нетерпеливого мальчишку и играючи разрушила своей подлостью его надежды и мечты.
– Смилуйся, Господи, – его ропот эхом отразился от голых стен его пустого узилища.
Фоко вскочил на ноги и начал измерять шагами небольшое пространство своей темницы в башне. Это немного успокоило его. Однако, как бы отчаянно он этого ни хотел, полностью подавить неприятные воспоминания у него не получилось.
Прорезь бойницы манила его к себе. Увлеченный дразнящими мыслями о свободе, Рис остановился перед узким отверстием и посмотрел вниз на внутренний двор замка и внешние стены.
На ближайшей стене он заметил две одинокие фигуры. Не имея возможности услышать их разговор, он мог лишь, судя по позе, оценить настроение собеседников. Порывистые движения его захватчицы выражали ее волнение и нетерпение. В то же время сдержанные, скованные жесты мужчины выдавали с трудом сдерживаемый гнев.
Они по очереди посматривали на башню, продолжая оживленное обсуждение. Очевидно, именно он являлся объектом их спора. Пренебрежительно пожав плечами, Рис стал смотреть в другую сторону. Он заглянул за внешнюю стену.
Между донжоном и лесом лежало большое пространство расчищенной земли. Ни один отряд не смог бы незаметно приблизиться к замку. Даже его воины.
Его внимание привлек внешний двор замка. В крытых соломой хижинах зажглись огни. С тех пор, как он был дома и наслаждался умиротворенностью очага, казалось, минула вечность.
Неугасимое тепло и отрада, что Рису довелось разделять у очага родителей, однажды уже заставили его жаждать жены и собственных детей. Ужасный брак и множество преждевременных смертей давно похоронили эту детскую мечту.
Он прислонился лбом к влажной каменной стене. Какой богомерзкий святой вытянул те мысли из пучин ада?
Звук ключа, поворачиваемого в замке двери, отвлек его от отверстия бойницы и рассеял подступавший мрак. Какой-то мальчишка-слуга внес деревянный поднос, ломившийся от еды и, поставив его на пол, повернулся к Рису. Паренек пристально посмотрел на него и спросил:
– Фоко, ты дьявол?
Риса позабавила смелость ребенка. Он старался не повышать голоса, чтобы не рассмеяться.
– Ага, именно так некоторые меня называют.
Парнишка искоса посмотрел на него.
– Почему же ты с виду не похож на демона?
Рыцарь скрестил руки на груди и свысока воззрился на шалуна.
– И как же, по-твоему, должен выглядеть демон?
Наивные познания о чертях так и хлынули из детского ротика.
– У тебя должны быть рога и хвост. Как же ты на свои копыта сапоги надеваешь? – он молча указал на поднос. – Настоящий демон не стал бы есть такую еду. В ней нет живой крови.
Рис пнул поднос ногой, и спросил, изображая рычание:
– А откуда ты знаешь, что я не съем тебя вместо этой ерунды?
Он шагнул к мальчишке.
– Не пора ли тебе спасаться бегством?
Ребенок расправил свои плечики, решив стоять на своем, и запрокинул голову еще выше. Он ткнул в Риса пальцем, упорствуя:
– Настоящего демона нельзя поймать…
– Майкл!
Обвинение оборвал крик, донесшийся из-за двери. Майкл тотчас же стремглав выскочил из комнаты.
В дверях стояла Лионесс.
– Это дитя слишком невинно.
Девушка с негодованием посмотрела на него и приказала:
– Оставь его в покое!
Уголки рта Риса подергивались от едва сдерживаемого веселья.
Он чуть приподнял одно плечо.
– Ребенок… давненько я не пробовал столь изысканного лакомства.
Лионесс остановилась. Ни один мускул на ее напряженном лице не дернулся. Потом на ее челе появилось сомнение.
Рис еще больше усилил смятение девушки. С беззаботным видом он стал торговаться:
– Если ты закроешь глаза на мои нечестивые аппетиты, обещаю, что криков ребенка слышно не будет, – он вычистил воображаемую частичку грязи из под ногтя и стал дожидаться ее реакции.
– Так ты убил еще не достаточно людей, чтобы насытить свою жажду крови?
– Святые угодники! – У этой женщины, что совсем нет чувства юмора? – Я всего лишь пошутил.
Она вошла в его каморку, подол ее слишком длинного плаща тянулся за ней по полу.
– Твои шутки, Фоко, здесь неуместны. Я не нахожу ничего смешного в том, что Гийом был предан земле.
– Нет, надо полагать не находишь.
– И это все, что ты можешь мне сказать?
Лионесс закрыла за собой дверь, оставляя стражников с обратной стороны.
– Никаких извинений за мою разрушенную жизнь? Никаких сожалений по поводу убийства невинного человека?
Он нутром почувствовал опасность.
– Не отбирал я никакую невинную жизнь.
Она улыбнулась.
– Врать ты умеешь.
Недоброе предчувствие усилилось. Фоко прищурился.
– Чего ты хочешь?
Она расстегнула брошь на своем плаще с капюшоном, позволив ему упасть на пол. У Риса пересохло во рту. Ее распущенные волосы потоком струились по ее плечам, спадая на обнаженные руки. Мягкие холмики белоснежной, шелковистой плоти вздымались из декольте ее верхнего платья без рукавов. Блио [15]15
[15]Блио (фр.) – женская одежда с боковыми шнуровками, узкими рукавами, которые заканчивались длинными свисающими манжетами (11–12 вв), верхняя мужская одежда типа кольчуги, обычно подпоясанная (10–11 вв), верхняя женская одежда, сходная по покрою с далматикой, все края отделывались каймой с вышивкой (10–11 вв).
[Закрыть]обтягивало ее тело словно вторая кожа. Нижней рубашки она не надела – в отделанных кружевами прорезях с обеих сторон виднелось голое тело.
Пока она шла, мягкая, тонкая ткань ее платья обвивала ее ноги. Длинные, красивые, они едва заметно скользили по полу.
Рис едва мог дышать. Он приказал угомониться своему необузданному сердцу. Невозможно мыслить здраво, когда пульс так и скачет.
– Зачем, Фоко? – ее слова, произнесенные шепотом, донеслись до него, словно легкий ветерок. – Я хочу того же, чего и раньше.
Сладкий аромат роз и пряностей, пьянил его, не хуже крепкого эля. Он свысока посмотрел на нее. И когда она успела подойти так близко? Он подавил в себе настоятельную потребность протянуть к ней руки прижать ее к своей груди.
– И что же это может быть?
Лионесс подняла глаза. Свет настенных факелов подобно звездам мерцал в ее глазах. Девушка улыбнулась, и Фоко почувствовал, как его сердце перевернулось.
Рис не мог отвести глаз от ее губ. Они были так близко. Так просили о поцелуе. Лионесс провела по губам кончиком языка и Рис склонился к ней, одержимый желанием сделать это за нее.
– Фоко, единственное мое желание – это ты, – острый, холодный кончик кинжала, приставленного к его груди, подкрепил ее слова.
