Текст книги "Желание сокола (ЛП)"

Автор книги: Линн Дениз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Лионесс не отрицала: едва она увидела этого человека, он пробудил в ней определенные чувства. Даже когда Фоко был пойман, словно загнанный олень, он своим видом и мощью внушал страх. А ухаживая за его ранами, она не могла не замечать тепла его кожи, жара, проникавшего через кончики пальцев в ее кровь.

Что ни говори, а Рис пробуждал в Лионесс греховные чувства. Но, конечно же, для доброго брака вожделения и желания мало. Она, безусловно, знала, что Фоко – человек страстный. Искал ли он справедливости, защищал ли честь – он отдавался этому всей душой. Если уж Рис так поглощен этими поисками, то почему бы ему не отдаться с такой же страстью заботам о жене?

Не в силах более сдержать любопытства, Лионесс рискнула спросить:

– Ты любил свою жену и ребенка? Ты почитал и оберегал их?

Она ждала, что Рис разозлится или уйдет. Вместо этого он немного помолчал, повернулся к ней и положил руки Лионесс на плечи.

Его лицо исказилось от боли. Об этом свидетельствовали глубокие морщины у него на лбу, нахмуренные брови, сурово сжатые губы и тусклые, равнодушные глаза.

Лионесс захотелось забрать свой вопрос обратно. Но еще больше ей захотелось изгнать боль из сердца Фоко.

– Я не убивал жену.

Лионесс коснулась, было, его щеки, но Рис отвернулся, и она отдернула руку.

– Я уже поняла.

– И ребенка ее я тоже не убивал.

– Ее ребенка, говоришь?

Он медлил с ответом. Лионесс изучающе посмотрела на Риса и поняла, что он убит горем. Тяжело вздохнув, Фоко ответил:

– Так и есть. Младенец, что умер вместе с ней, не был моим.

– Откуда тебе знать!

– Я тоже сначала так подумал. Элис утверждала, что никогда мне не изменяла, и я верил ей, пока не взглянул на ребенка.

Лионесс доводилось видеть новорожденных. Красные и сморщенные, они ничуть не напоминали собственных отца или мать.

– Рис, младенцы часто несхожи с родителями.

– Достаточно сказать, что этот ребенок не мог быть плодом моих чресел.

– Ты счел ее изменницей и не убил? – изумленно спросила Лионесс. Много ли мужчин в состоянии перенести такой позор и унижение, не превратив жизнь повинной в этом женщины в ад? Неудивительно, что Фоко считал любовь никчемной. Если он и был неравнодушен к жене, это чувство, скорее всего, умерло вместе с ней.

Риса вспомнил гибель Элис. Он крепко-накрепко удерживал это в глубине сознания, но теперь чувства вырвались на свободу. Рис отшатнулся от Лионесс и от той боли, что до сих пор терзала его.

– Как она умерла?

Он ответил не сразу – в горле словно застрял комок, он рос и мешал Рису говорить.

– Прыгнула с башни вместе с ребенком.

– Как она решилась на такое? Погубить себя и невинное дитя? Зачем?

Рис отвернулся:

– Довольно, Лионесс. Хватит.

Бесконечные «почему» и «зачем» почти каждый день не давали ему покоя. Ответ был всегда один и тот же, и Рис оказался не в силах его изменить. Почему? Потому что ему хватило глупости привязаться к Элис, полюбить ее, а она… ее тошнило от одного его вида. Он вручил своей жене душу и сердце, а она опозорила Риса и забрала его дар с собой в могилу.

Он больше этого не допустит.

Рис заглянул в глаза Лионесс и понял, какие вопросы она хочет задать. Однако ему нечего ей ответить.

– Спрашиваешь, зачем? Не знаю. Неужели ты думаешь, что я не задавался тем же вопросом снова и снова? Ответа нет. Единственный, кто мог ответить, мертв.

Она смутилась и помрачнела:

– Не понимаю.

– Здесь нечего понимать, – Рис обнял Лионесс за шею и притянул к себе. Она не сопротивлялась. – Давай оставим прошлое в прошлом.

Лионесс спокойно прижалась к его груди. Ее дыхание согревало шею Риса. Эта девушка пахла свежестью и солнцем. Ее близость, ее аромат неуклонно подтачивали сковывавшие сердце Фоко вериги.

Поцеловав Лионесс в лоб, Рис слегка отодвинул ее от себя:

– Лионесс, мне пора. Нужно разыскать самозванца. Некогда мне с тобой время терять.

– Понимаю, – она поцеловала Фоко в подбородок. – Однако этим ты не завоюешь моей руки.

– Если ждешь велеречий и любезностей, поищи Гийома. Мне нечего тебе предложить.

Лионесс вырвалась у него из рук и наградила осуждающим взглядом.

– Пусть так. Возможно, я тебя послушаюсь. Может, когда ты вернешься, Гийом наговорит мне столько комплиментов, что я забуду о тебе.

Она просто дразнила его, поэтому Рис уступил:

– Если этим ты хочешь вызвать у меня ревность, поищи другой способ.

– Мне незачем вызывать твою ревность. – Она скрестила перед собой руки и вздернула бровь: – Запомни, выбор за мной. Ты не можешь принудить меня к браку.

Рис засмеялся и прижал Лионесс к себе.

– Возможно, у меня нет в запасе велеречий и любезностей. Однако я стану защищать и поддерживать тебя, заботиться о твоем замке, твоих вассалах и о тебе самой. – Он легонько поцеловал ее: – Я не дам тебе скучать днем и заставлю пылать от страсти ночью.

Он поглаживал ее шею большим пальцем до тех пор, пока Лионесс не затрепетала. Рис приподнял ее подбородок и заглянул в наполненные слезами глаза.

– Я всегда буду тебя оберегать.

Он склонился к ее губам, мгновенно убедив Лионесс откликнуться на поцелуй.

Глава 15

Лионесс вытерла руки о подол. После ухода Риса она решила заняться прополкой сорняков и таким образом унять разгулявшееся воображение.

Не помогло. Она чувствовала себя выжатой и натянутой, словно тетива лука, до предела. Что с ней творится? Фоко всякий раз заставлял ее трепетать в предвкушении очередной встречи.

Лионесс хотелось не просто украдкой вкушать его поцелуи и ласки. Она жаждала… Хватит! Если она станет и дальше об этом думать, то к вечеру сойдет с ума.

Послышался шум – это возвращались охотники. В надежде отвлечься от порочных мыслей Лионесс перестала изводить себя и вышла из сада.

Но оказавшись во внутреннем дворе замка, она пожалела, что покинула свое укрытие. Да, охотники вернулись. Однако вместо лихой, самодовольной компании Лионесс застала кучку изможденных, понурых мужчин.

Лионесс отыскала глазами Гийома. Он стоял на противоположной стороне двора, и, казалось, один сохранял радостный вид.

– Лионесс, – махнул ей Гийом, – иди посмотри, что я добыл.

Лионесс уже доводилось прежде видеть вепря, но больше всего ее удивило не это.

Она постоянно выезжала на охоту, но на вепря охотиться не осмеливалась. Обыкновенно в честь подобной добычи устраивали празднество. Между тем сейчас остальные мужчины расседлывали лошадей и выглядели какими-то уж слишком тихими и подавленными.

Гийом подошел к Лионесс и потянул ее вперед.

– Ну же! Посмотри – вот чем мы будем угощаться в ближайшие дни.

От его прикосновения Лионесс похолодела и метнулась в сторону.

– Где мой отец? – спросила она.

Гийом схватил Лионесс за руку:

– Не смей от меня уходить, – зарычал он. – На сей раз ты сначала встретишь мужа, а не отца.

– Мужа? – повернулась к нему Лионесс. – У меня нет мужа. И право выбора все еще за мной.

Гийом засмеялся. Однако его тон и выражение лица не сулили веселья.

– Ты сделаешь, как прикажет отец.

– Пожалуй, – согласилась Лионесс, поскольку не намеревалась спорить с ним при посторонних. – Но пока насчет тебя или Фоко он мне ничего не приказывал.

– Ему и не нужно, – тихо ответил Гийом. – Ты поклялась мне и, понятное дело, обещание выполнишь, иначе обесчестишь свою семью.

Вот незадача… Она поклялась. В присутствии рионнского священника Лионесс обещала свою руку и сердце Гийому.

Дю Пре прикоснулся к щеке Лионесс:

– Лионесс, тебе прекрасно известно, кому ты обещана. Мне.

Сколько раз Гийом повторял ей эти слова. Но до сего дня, до этой минуты, Лионесс головы не опускала и стеснения в груди не ощущала. Почему теперь все не так? Слова остались прежними, изменился человек и ее чувства к нему.

Гийом приподнял подбородок Лионесс:

– Молчишь? А ведь не так давно ты улыбалась мне и твердила, что не можешь дождаться этого дня.

Он лишь подтвердил ее сомнения.

Гийом двумя пальцами сжал подбородок девушки:

– Что же изменилось, Лионесс?

– Ничего.

Лионесс дернулась, но дю Пре ее не отпустил.

– Что ты натворила?

У Лионесс застучало сердце. Она старалась не смотреть на Гийома.

– Ничего.

– Не увиливай, – приказал он и заглянул Лионесс в глаза. – Ты лжешь.

Дю Пре не мог сдержать ярости. Его лицо покраснело от злости. Он поднял руку.

– Зачем ты…

– Дю Пре! – Рионн бросился к дочери: – Только тронь ее, и ты – покойник.

Гийом отпустил Лионесс, как-то странно посмотрел на нее и отстранился.

– Прости меня. Не знаю, что на меня нашло, – промолвил Гийом и поднес к виску дрожащую ладонь. – Должно быть, это последствия выпавших на мою долю испытаний. Иного объяснения подобному непонятному безумию я дать не могу.

Рионн нахмурился, но промолчал.

Была ли в оправданиях Гийома хоть крупица правды? Хотя Лионесс верила, что затянувшееся ожидание могло вывести дю Пре из себя, да и мытарства не добавили ему спокойствия, она все же сомневалась в причинах столь необычной и резкой для тихого Гийома вспышки гнева.

Лионесс успокаивающе коснулась руки Гийома:

– Забудем. Возможно, тебе стоит немного вздремнуть и придти в себя.

Он криво усмехнулся:

. – Что ж, последую твоему совету. – Гийом протянул руку и погладил пальцем щеку Лионесс: – Увидимся вечером?

Лионесс кивнула:

– Да. Буду тебя ждать.

Когда Гийом вошел в донжон, Лионесс обратилась к отцу:

– Что случилось?

Рионн провел рукой по лицу и опустил ее на плечо Лионесс. Его ладонь заметно дрожала. Да что же случилось на этой охоте?

– Это моя вина.

– В чем твоя вина, отец?

– Он загубил одного из твоих слуг, – едва слышно ответил Рионн. Его голос дрожал так же сильно, как и руки.

– Кого? Кого именно?

– Совсем молодого паренька.

Лионесс ахнула. Ей хотелось рвать и метать, но с тех пор как ее мать умерла, лорд Болдуин еще ни разу так сильно не расстраивался. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и предложила отцу:

– Пожалуйста, объясни мне…

– Гийом выспрашивал у меня насчет Фоко и так мне надоел, что я рассказал ему, как мы с Рисом в прошлый раз добыли вепря.

Лионесс понимала, к чему клонит лорд Болдуин, однако слушала его молча.

– Дю Пре стремится превзойти Фоко, – Рионн замялся, словно подбирая слова. – Я говорил ему, что мы не готовы к охоте на вепря. С нами не было ни собак, чтобы поднять и загнать зверя, ни опытного егеря.

– Но Гийом не внял.

– Именно так. Дю Пре решил доказать, что он во всех смыслах лучше Фоко. – Рионн судорожно вздохнул: – К несчастью Гийом нашел то, что искал. Он попытался убить вепря, но лишь разозлил его. Взбесившаяся тварь напала на ближайшую лошадь и сбросила на землю конюха.

– О нет, только не Саймон, – застонала Лионесс.

Рионн, покачав головой, подтвердил ее опасения:

– Саймону не удалось быстро подняться на ноги. Вепрь набросился на него и распорол клыками горло.

Лионесс охватил ужас. Она же пообещала Саймону, что если он будет усердно работать и освоит свое ремесло, то однажды станет смотрителем конюшен в Таньере. Этот юноша подавал надежды; по крайней мере, так утверждал нынешний смотритель. Он ведь уже начал обучение Саймона.

– Лионесс, я сожалею.

На мгновенье Лионесс показалось, что отец вот-вот расплачется вместе с ней. Девушка оглянулась на мужчин – те растерянно топтались во внутреннем дворе – и прикусила губу, чтобы не разрыдаться во весь голос, когда они сняли со спины лошади тело Саймона.

– Охо-хо, – Лионесс прислонилась головой к родительскому плечу, – что же нам теперь делать?

– Нам – ничего. Однако тебе нужно принять решение и поскорее.

Она покачала головой, ощутив щекой грубую шерстяную ткань отцовской куртки.

– Я не знаю, кого выбрать.

Рионн отодвинул от себя дочь. Его глаза тревожно сверкнули.

– Дитя мое, по своей воле или нет, но я поклялся Стефану, что не стану тебя убеждать. Таньер – это стратегически важная крепость, а ты – ее хозяйка. Король хочет воочию убедиться в твоем умении принимать решения. Он желает проверить, насколько ты мудра. Я не могу нарушить данного слова.

Лионесс потупилась:

– Коль скоро данное слово нерушимо, то выбирать мне не из чего.

Ее сердце было готово разорваться. Лионесс проглотила слезы:

– Фоко я слова не давала и ни в чем не клялась.

Отец легонько встряхнул ее:

– Лионесс, я же велел тебе забыть все, что тебе известно о твоих воздыхателях. Обещания и клятвы в том числе. Ты свободна ото всех обязательств.

– Но…

– Нет. Никаких «но». Король подтвердил мою правоту. Забудь о прошлом. Подумай, Лионесс. Что лучше для Таньера? Что лучше для твоих детей?

– А как же я?

Рионн приподнял рукой подбородок дочери. Он молча заглянул ей в глаза и… улыбнулся:

– Поступай, как велит твое сердце, и все будет хорошо.

В главном зале было людно и шумно. Собравшиеся все громче обсуждали недавний поступок Гийома.

Лионесс дожидалась, когда дю Пре присоединится к ней за ужином. Как он отнесется к тому, что его называют хвастуном, глупцом и винят в гибели совсем молодого паренька? Как поведет себя, узнав, что его считают опасным, причем опасным для окружающих?

Лионесс беспокойно забарабанила пальцами по столу. Даже глупцу понятно: ему это не понравится.

Вечер и без того предстоял непростой, а теперь он угрожал стать и вовсе незавидным. Лионесс посмотрела на Фоко. Тот поднял кубок и вопросительно изогнул бровь.

Стоило ей лишь пальцем шевельнуть или едва заметно кивнуть, как Фоко оказался бы перед ней. Но Лионесс не могла этого сделать.

Ей предстояло как можно скорее сделать выбор. Этим вечером ей хотелось разделить трапезу с Гийомом. Теперь, когда над ней не довлели прошлые обеты, Лионесс решила поговорить с дю Пре и провести с ним некоторое время.

Коль скоро прежние обещания ничего не значили, может быть и чувства ее изменились? Разве она захотела бы остаться с Гийомом, если бы не нужда? Лионесс в этом сомневалась.

Отец велел ей слушаться своего сердца. Лионесс подумалось, что это, наверно, лучший совет.

Невзирая на собственные желания, она не имела права забывать о Таньере, ведь сразу после свадьбы ответственность за крепость ляжет на ее супруга.

Кого же выбрать? Злодея Фоко? Лионесс едва не рассмеялась. «Злодей Фоко», «Могучий Сокол»… Кто только придумал эти прозвища? Откуда о Рисе пошла такая слава?

Порой ей казалось, что тот Фоко, которого она знала, и тот, о котором ходили истории – это два разных человека. Однажды ей, возможно, уже довелось сорвать с него эту преднамеренно наброшенную личину и обнаружить его истинную сущность.

Не всякому известно о том, что репутация Фоко соткана из слухов. Отпугнет ли это других рыцарей от ее крепости или, наоборот, приманит ретивых воздыхателей? Есть над чем задуматься.

Гийом никогда не заботился ни о замке, ни о землях, что достались ему от покойного отца. Он передал своих вассалов и имение в руки управляющего, уделяя им весьма мало внимания. Как будет в Таньере: он примет руководство на себя или решит, что это не для него? А что же сталось после возвращения с его характером? Он со временем смягчится или таким и останется?

Поступать, как велит сердце. Проще сказать, чем сделать.

Все вдруг замолчали – Гийом, наконец, изволил явиться. Он тяжело опустился на скамью, повернулся к Лионесс, и она едва не упала в обморок – от дю Пре разило вином.

Лионесс не удалось сдержать досады:

– Ты, как я погляжу, уже успел набраться.

Гийом взял со стола полный кубок:

– Ага. И сегодня я собираюсь напиться основательно.

– Почему, Гийом? Зачем ты это делаешь?

– Причина проста. Я пытаюсь забыть о нашей разлуке. Стараюсь утопить в вине боль, ведь я заставил тебя пройти через это напрасное испытание. – Он качнул кубком в сторону гостей: – Пытаюсь забыть о зависти собравшихся к тому, что у меня есть… – Он оглянулся на Лионесс и наклонил чашу в сторону Фоко: – И тому, что у меня будет.

– Ты жалеешь самого себя, – вздохнула Лионесс.

– А что, нельзя?

Дю Пре выхватил у проходившей мимо служанки кувшин с вином, снова наполнил кубок и поставил перед собой на стол.

– Мне приходится соперничать с недостойным тебя человеком. Какое бесчестье! А с твоей стороны низко даже помышлять о другом мужчине.

– Низко?

– Да, – ответил Гийом и дернул головой. – Низко… Очень, очень низко.

– Гийом, объяснись либо уходи, – вспыхнула Лионесс.

– С твоей стороны неприлично так желать человека, которому нужна от тебя лишь крепость. – Он выпил вино, обтер рукавом рот и заявил: – Особенно, если ты знаешь, как сильно я тебя люблю… души в тебе не чаю.

Интересно, утром он вспомнит, какую околесицу нес?

Дю Пре наклонился к Лионесс и жарко задышал ей в шею:

– Я тоже могу пробудить в тебе похоть.

Лионесс отодвинулась от него.

– Да что с тобой? Почему ты так изменился? Я помню тебя другим.

Гийом остановил ее, положив руку на спину. Лионесс услышала скрип скамьи, донесшийся с той стороны, где сидели Рис и ее отец. Кто-то из них, к счастью, спешил к ней на помощь.

– Почему я изменился? – переспросил Гийом и провел кончиком большого пальца вдоль ее шеи. – Я не менялся. Изменилась ты.

Фоко вышел из зала. Лионесс перепугалась не на шутку. Она попыталась оттолкнуть Гийома.

– Прекрати. Все смотрят.

Он впился взглядом в соседей по столу и в упор смотрел на них до тех пор, пока те не отвернулись. После этого дю Пре снова занялся Лионесс:

– Смотри, им безразлично, чем мы тут вдвоем занимаемся.

– Гийом, прошу тебя…

Он обхватил ее ладонью за шею.

– Не бойся, любовь моя, твой отец не позволит нам прелюбодействовать прямо здесь, в зале.

Лионесс изо всех сил пыталась сдерживаться. Ей отчаянно хотелось влепить ему пощечину. Но Лионесс не стала бы так унижаться, особенно при посторонних. Гийом прав. Отец не позволит ему зайти слишком далеко. Но что значит – слишком?

Гийом коснулся ее щеки губами. Они были мокрыми, и Лионесс затошнило от отвращения.

– Понимаешь, Лионесс, именно мне, а не ему, надлежало подвести тебя к порогу страсти.

– Между нами ничего не было, – начала оправдываться Лионесс.

Гийом сжал пальцы:

– Не лги мне. Я вижу, как ты смотришь на Фоко. Я вижу, как блестят твои глаза, как раскрываются губы, как учащается дыхание. У тебя же на лице написано, что ты его хочешь.

Она не обязана ни в чем ему признаваться.

– Ты заблуждаешься. И тебе об этом прекрасно известно.

– Нет. Я думал, что знаю тебя. Оказалось, нет. Я не ошибаюсь, Лионесс. Не стоит начинать нашу совместную жизнь с вранья. Признайся в своих чувствах, и я прощу тебя.

– Простишь?

– Да, а после заставлю забыть о нем.

Она никогда не забудет Фоко. По крайней мере, пока жива. И не надо ей от Гийома никакого прощения.

Тем временем его язык скользил вдоль подбородка Лионесс, замирая около губ

– Кто-то же научил тебя целоваться, словно распутная девка. Должно быть, это проделки Фоко. Признайся, Лионесс. Исповедуйся, и тебе станет легче.

Она стиснула зубы. Исповедуются священнику, а не пьяному болвану. Лионесс опустила ладони на грудь дю Пре и толкнула.

К ее огромному удивлению, Гийом буквально отлетел от нее. Лионесс в мгновение ока сообразила, что ее отец окончательно потерял терпение.

Он рывком поднял дю Пре со скамьи:

– Что вы творите?

Гийом пожал плечами:

– Беседую наедине со своей невестой.

Рионн скривился:

– Вы пьяны.

Он оттащил Гийома от стола и рявкунул:

– Идите проспитесь.

Дю Пре еле держался на ногах. Протянув руку за спину Рионна, он схватил со стола кувшин с вином:

– Старик, не учи меня, что делать.

Лорд Болдуин выпрямился во весь рост и опустил ладонь на рукоять меча.

– Вон отсюда. Сейчас же.

Послышался шум отодвигаемых скамеек – рионнские воины все, как один, поднялись с мест. Гийом кивнул Лионесс:

– Увидимся позже.

Она испытала облегчение, когда дю Пре вышел за дверь. Вот еще один повод для сомнений. Если ее выбор падет на Гийома, придется удостовериться, что винный погреб в Таньере пуст.

Рионн опустил руку на плечо дочери:

– Ты как? Цела?

– Все в порядке, – ответила Лионесс и, подняв голову, взглянула на хмурое лицо своего родителя. – Впрочем, сделай одолжение. Вдругорядь не тяни.

Лионесс незаметно поднялась со скамейки. После трапезы столы убрали, а лавки расставили вдоль стен, дабы гости могли развлечь себя беседой или поиграть во что-нибудь азартное.

Лионесс разомлела в тепле зала, однако прежде, чем отправиться спать, ей нужно было обсудить с кухаркой меню на следующий день. Сняв со стены факел, она направилась к длинному проходу, который соединял кухни с донжоном. Эту роскошь отец завел недавно, после своего возвращения из Франции, куда он плавал по поручению короля.

Служанкам и кухарке такое укрытие понравилось, но Лионесс находила коридор неудобным. Звук пощечины и чей-то вопль сразу напомнили ей о причинах ее недовольства.

Слишком часто этот длинный, темный переход использовался не по назначению. Она столько раз натыкалась на обжимавшиеся у стен, а порой и совокуплявшиеся прямо на полу парочки, что уже сбилась им со счета.

Тишину нарушил очередной вопль. Лионесс ускорила шаги. От страсти так не кричат. Либо девушка испугалась и передумала, либо оказалась в сомнительном положении не по своей воле.

– Нет! Не надо… пожалуйста, не надо.

Послышался звук удара, треск рвущейся ткани… Лионесс стремглав бросилась вперед.

В неровном свете факела она разглядела на полу две сцепившиеся фигуры. Лионесс подскочила к ним:

– Прекратите!

Мужчина, не поднимая головы, отмахнулся от нее. Он уткнулся в ямку между шеей и плечом своей жертвы, а ее длинные распущенные волосы наполовину скрывали его лицо.

Отчаянные вопли испуганной, сопротивляющейся девушки вынудили Лионесс схватить мужчину за одежду и оттащить прочь.

Он пришел в ярость:

– Сука! Оставь нас в покое.

Лионесс ошарашено уставилась на Гийома. Он настольно обезумел от вина и похоти, что не сознавал, на кого повысил голос.

Служанка поднялась на колени и теперь старалась прикрыться остатками изорванного в лохмотья платья. Лионесс жестом велела ей убираться прочь. Дважды приказывать не пришлось.

Лионесс метнулась к Гийому:

– Ты что о себе возомнил? Как ты смеешь так истязать слуг моего отца?

Она замахнулась на него свободной рукой и потрясенно ахнула, когда дю Пре схватил ее за запястье.

– Я свое место знаю и к челяди буду относиться так, как они того заслуживают.

Его глаза налились кровью. Он ухмыльнулся, словно только что заметил Лионесс.

– А-а, любовь моя. Пришла занять ее место. Какая любезность!

Лионесс попятилась:

– Держись от меня подальше. Ступай в постель, Гийом, и сделай, как приказал мой отец, – проспись.

– Фу-ты, ну-ты! – заявил он в ответ и рубанул рукой по воздуху. – Пусть твой отец командует кем-нибудь еще. Не желаю его слушать.

Он поймал ее спереди за одежду и притянул к себе.

– Мне сейчас и без того есть чем заняться.

Страх добавил ей сил. Лионесс ударила дю Пре факелом по голове. Гийом разжал руки и повалился на пол. Лионесс побежала прочь.

Мириады звезд испещрили ночное небо. Рис прислонился к стене, любуясь мерцающими светлыми точками.

Ему давным-давно надлежало отправиться спать – отдохнуть перед завтрашним путешествием. Но мысли роились в голове и не давали ему покоя.

Следовало многое обдумать и решить. Раньше ему не приходилось ни выжидать, ни сталкиваться с препятствиями. Он привык влиять на ситуацию или разрешать ее мирным путем.

Он с ума сойдет, если будет сидеть без дела. Рис тихонько усмехнулся. Кого он обманывает? Он не спит по ночам и томится от возбуждения вовсе не от безделья.

В его мысли вторглась Лионесс: в его видении она явилась к нему, прикрытая лишь потоком длинных огненно-золотых волос, и обольстительно улыбнулась.

Рис представил, как обнял ее. А мягкие женские руки крепко вцепились в него и не отпускали. Алые, припухшие от поцелуев губы дарили нежные лобзания. Полный страсти, прерывистый голос торопил Риса, умолял не дразнить более и утолить разбуженный им голод.

Ее тихие вздохи ласкали ему слух. Риса бросало то в жар, то в дрожь. Изумруды ее глаз сверкали от страсти. Она прижималась к Рису, то мягко поглаживая ему спину, то впиваясь ногтями в ягодицы.

Он вдыхал запахи лаванды, древесного дыма и женщины. Ароматы смешивались, доводя Риса до исступления.

Вот что не давало ему заснуть.

А еще видение склонившегося к ней дю Пре: он касался Лионесс, целовал ее… Вот отчего Рис вышел из зала – хотел остудить нарастающий гнев.

Он же не сомневался, что с легкостью отвратит Лионесс от Гийома. Неужели его расчеты ошибочны? Неужели Лионесс все еще настолько привязана к этому человеку, что позволит ему позориться в пьяном виде и выставлять ее на посмешище?

Что же она станет делать, когда обнаружит истинную натуру Гийома?

Рис прижался лбом к прохладному камню. Мелвин случайно раскрыл истину и сообщил ему. Хотя все обнаруженное указывало на дю Пре, без доказательств Рис не мог высказать свои опасения королю и Рионну.

Он раздобудет эти доказательства во что бы то ни стало. Но не слишком ли поздно? Вдруг Лионесс почтет за честь отдать свою руку человеку, коему обещана давным-давно?

Если он поспешит со своими обвинениями, она подумает, будто Рис очерняет соперника. А Фоко хотелось, чтобы Лионесс выбрала его по своей воле. Он хотел, чтобы она пришла к нему охотно, без сожалений, а не из чувства долга.

Рис стукнулся затылком о стену. Геенна огненная, он жаждал, чтобы Лионесс явилась к нему прямо сейчас.

Это желание снедало Риса. Что же он натворил? Когда Лионесс удалось пробраться в его сердце? Ведь Рис ее туда не допускал. Впрочем, дивиться нечему.

Причин тому было много. Хотя Рис не имел ничего против увлечения, а пылкая страсть немало тешила его самолюбие, все оказалось гораздо серьезнее.

Кое-кто из его знакомых рыцарей мог лишь позавидовать отваге Лионесс. Она не раз доказывала свою храбрость на деле. Всякий раз, когда Лионесс вынужденно противостояла Рису, она невольно демонстрировала твердость духа.

Эта женщина знала, что такое честь. Рис понимал: не каждый граф или барон так заботился о своих подданных и землях, как это делала Лионесс.

Она не пользовалась женскими уловками или хитростями, чтобы добиться желаемого. Лионесс пускала в ход свой ум. Она ставила перед собой цели и добивалась их. Некоторым полководцам стоило бы у нее поучиться.

Похоже, все это мало-помалу наслаивалось одно на другое и подтачивало его твердость. В настоящий момент главным для Риса стало одно – Лионесс не должна узнать о его чувствах, иначе она получит над ним слишком большую власть.

Дверь башни со стуком распахнулась. Рис обернулся на шум, перебросил край своего плаща через плечо, рывком достал меч из ножен и занял оборонительную позицию.

– Ох, Рис!

Рис бросил взгляд на измученное лицо Лионесс и выпустил меч из рук. Тот с лязгом упал на каменную поверхность замковой стены. Перед страданиями Лионесс Рис оказался бессилен.

Она бросилась в его объятия и со слезами в голосе воскликнула:

– Женись на мне! Сегодня же. Возьми меня в жены и забери отсюда. Отвези меня домой, в Таньер.