Текст книги "Бунтарка (СИ)"

Автор книги: Линетт Тиган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Если хочешь поставить Бессонова на колени и заставить молить о прощении… Тебе будет достаточно одного часа, чтобы собраться, отложить свои дела и забрать меня из торгового центра. Опоздаешь и я найду другого человека, кто мне поможет.

– Я буду вовремя, – запальчиво обещает Ковалёв, и я, добившись своего, отключаюсь от звонка.

Хм. Манипулировать не так уж и сложно, когда знаешь на кого и чем давить. Искусство ли это? Нет. Достаточно просто наличие мозгов.

– Мы всё подготовили. Проходите в примерочную, – девушка привлекает моё внимание лучезарной улыбкой, указывая ладошкой на приоткрытую дверь.

Я настолько увлеклась шопингом, что не заметила, как не смогла взять свои сумки в руки. Их оказалось так много, что невозможно ухватиться за все сразу. А некоторые из них и вовсе оказались неподъемными… Девушки-консультанты помогли мне вынести вещи и погрузить их в машину Ковалёва, который ошалело уставился на меня, забывая даже поздороваться.

Ощущая себя «на коне», когда делаю что хочу и как хочу с приличными деньгами в кармане, мой подбородок гордо вздергивается вверх.

Новая я. Новые перемены. Новое всё.

Я больше никому не позволю вытирать об себя ноги. Не позволю себя касаться тому, кто этого хочет. С этого момента, хочу только я и буду сама касаться того, кого сама захочу, – решаю я для себя,

– Охре-енеть! – выдыхает Стас, когда мы садимся в машину, но он не спешит её заводить. – Ты очень изменилась…

– Думаешь? – вздергиваю бровь, но поздно понимаю, что эта привычка появилась из-за него. – Волосы не меняют человека.

– Я говорю не о волосах… – он внимательно смотрит в мои глаза. – Ты раскрылась. Твой взгляд – прямой. Речь – твердая. Лицо и эмоции – надменные. Я смотрю на тебя и ощущаю твой гнев. Скажи мне, ты намеренна отомстить Бессонову?

– Наказать, – поправляю я, дернув подбородком. – Месть уничтожает всех, в том числе и того, кто мстит. Наказание – несет в себе справедливость. И я хочу справедливо унизить тех, кто унизил меня.

– Верно подмечено, – соглашается Ковалёв, но совсем не догадывается, что он также есть в моём списке обидчиков. – Значит, ты жаждешь наказания… И как ты себе это представляешь? Бес хоть и не святой, но его сложно скомпрометировать, – говорит парень, заводя машину и выезжая на проезжую часть.

Почему он ничего не спрашивает за себя?

Он думает, что я забыла, как он поспорил на меня с Бессоновым? Думает, что я – слепая дура и не понимаю, что гонками хотел спровоцировать нас на ссору? Думает, что, подсунув мне в нужное время траву – я не обращу внимание на его личные мотивы? Или же он думает, что представление, которое он утроил перед Новым годом – это обелит его имя?

Он может думать, что угодно – это выгодно мне.

Останется ли он безнаказан? Определенно – нет.

– Имея мозги – скомпрометировать можно любого человека, вопрос только в чём, – слабо хмыкнула. – Давай выпьем кофе, – обращаюсь я к парню, который кивает. – Я знаю один замечательный кафетерий с автораздачей, но он на окраине города.

Ковалёв кивает и следует по моему адресу, пока я в голове комбинирую для себя кофе со всеми возможными добавками. Что во мне неизменно, так это любовь к кофейным добавкам! Однажды в этот кафетерий привел меня папа и теперь это одно из моих любых заведений.

– И как ты собираешься его наказать? – допытывается Стас.

– Знаешь… А я ведь не могу рассказать свой план тому, кому не доверяю, – я остро смотрю на парня, который хмурится и крепко сжимает руль до побелевших костяшек.

– И что же мне сделать, чтобы ты мне доверяла?

– Бессонов – наша главная цель. Но сперва… Я хочу заставить Аню сожалеть и быть уязвимой, как и Артёма. Они были рядом всё это время и смотрели на это шоу… А также в нём принимали участие.

– Кирилл будет готов к мести, если мы начнем с его друзей, – скептически подметил Стас.

– Наказание, – вновь поправляю я парня. – Путь готовится… Пусть не находит себе места… Путь мучается и терзается в догадках… Он будет растерян, в сомнениях и сделает много ошибок.

– А ты коварна, Василиса, – с одобрением подмечает Стас.

Мы стоим в небольшой очереди на автораздаче, медленно продвигаясь к кассе.

– И какие же идеи сидят в твоей умной головке? – допытывается Ковалёв.

– Элементарные. Я хочу сыграть на их слабостях. Мне нужен компромат на Аню. Там, где она балуется наркотой. Это не сложно, важно только знать время и место. Что касается Максименко – этот парень ветреный и безрассудный. Он должен ей попасться на измене. Я хочу, чтобы они на собственной шкуре ощутили предательство, – я бросаю взгляд на Стаса, который расплывается в зловещей ухмылке.

– Ты права. Их слабости – это наша перспектива. Аня часто зависает с Артёмом на субботних вечеринках и в клубах, достать их не проблема.

– Достань мне компромат на этих двоих – и я расскажу тебе, как наказать Бессонова с унижением, которое он заслужил, – ставлю я условие.

– Хитро. Ты хочешь всю грязную работу сделать моими руками?

– Да, – сладко тяну я, улыбаясь.

– А ты не думаешь, что я смогу справиться без тебя? У каждого есть слабость и у Бессонова найдется, – парень лукаво смотрит на меня, когда по моим губам скользит ухмылка.

Когда нам отдают заказ, я прошу встать на парковке кафетерия, чтобы спокойно съесть сливки с маршмэллоу, шоколад, печенье с орехами и карамелью… Стас с интересом смотрит, как я поглощаю неимоверно сладкий кофе, отпивая свой двойной американо и, видимо, ждёт моего ответа.

– Его слабость – я. Чтобы его наказать, ты должен сотрудничать со мной. Иначе ты проиграешь, пытаясь найти справедливость.

– Но вы расстались и явно утратили связь. С чего ты взяла, что являешься его слабостью? – заинтересованно спрашивает Ковалёв. – Он тебе хотя бы написал? Или позвонил? Может, приходил к твоему дому?

Я передергиваю плечами.

– Я так и думал.

– То есть, ты думаешь, что это здравая мысль – унизить девушку, отправить её в свою квартиру, которую она разрушила до основания, а затем просто позвонить? Сочувствую твоей девушке, у тебя скотский характер, Ковалёв, – позволяю себе расслабленно рассмеются, пока Стас не может найти ответ на мой вопрос, отпивая кофе.

– Да, Бессонов оказался азартным парнем, поставив на мою честь выигрыш. Но дело в том, что он спорил на образцовую девочку, а занимался сексом с раскрепощенной, уверенной в себе и возбуждающей его девушкой. Я его интересую, поэтому он не собирался со мной расставаться, и ты сам это видел, – утверждаю я, переводя взгляд в лобовое окно. – Могу поспорить, что он объявится на занятиях в первый же день и попытается со мной поговорить. Это ли не любовь? – саркастично хмыкаю.

– Ты хочешь его простить, когда он раскается?

– С чего бы? Он унизил меня. Я поступлю также и покажу наглядно, как это может быть жестоко и больно. Так ты со мной? – спрашиваю я парня, облизывая ложечку, полную сливок и карамели.

– Да, – заверяет меня Стас, а я стараюсь скрыть свою злорадную ухмылку, когда он согласился на мои условия. – Может, тогда объединимся наглядно? Покажем, что мы вместе. Уже представляю рожу Беса, когда он нас увидит вместе.

Я задумываюсь над его предложением.

– Стоит обдумать эту идею и её последствия, потому что неизвестно… – я не договариваю, выпрямляясь.

Смотрю на широкие двери кафетерия из которого выходит статный мужчина и женщина, которая держит его под локоть.

– Ты чего?

Смотрю, как они идут на парковку. К машине. К его машине. К машине, которую я узнаю из тысячи.

Неверующее, смотрю на отца, который останавливается у машины. Он тихо воркует с моей преподавательницей, приживая её к дверце автомобиля.

– Ого! Это же наша экономичка, – подмечает Стас.

– И мой отец… – говорю я, мечтая вцепиться в патлы этой ведьмы.

– Твой отец? – удивленно спрашивает Ковалёв, в руку которого я втискиваю свой липкий стаканчик кофе.

– Сиди здесь.

Я шумно хлопаю дверцей машины от раздражения и иду к этим отвратительным голубкам, которые ничего и никого вокруг не замечают.

Она снова выглядит соблазнительно и маняще, буквально до скрежета моих зубов. А он светится от счастья и элементарного мужского желания, зажимая чужую женщину в своих руках.

Во мне начинает бушевать ярость. Пока моя мать, его законная жена, отвлекает себя от одиночества работой, отец таскается со шлюхой, которая медленно и уверенно уводит его из семьи.

Они сливаются в страстном поцелуе.

Сердце в груди пронизывает боль от очередного предательства. Вместо того, чтобы быть дома, со своей семьёй, он придумал себе отличную командировку в трусах моей преподавательницы. Я была разбита, когда узнала, что папа собирается уехать и оставить меня в таком тяжелом депрессивном состоянии. Я смирилась, так как его работа обеспечивает нашу жизнь, а оказалось… Оказалось, что он предпочёл мне экзотику в виде моего преподавателя по экономике!

– Антон… – шокировано шепчет Татьяна Александровна.

Папа непонимающе смотрит на женщину, а затем оборачивается, прослеживая за взглядом.

Я стою от них всего в нескольких шагах, и не могу взять себя руки. Мои глаза застилает пелена обиды и жалящего гнева, когда я смотрю на побледневшего отца.

– Ты бросил меня и маму на все праздники, – горло сдавливает болезненная цель, – ты видел, как я в тебе нуждалась. Мы в тебе нуждались, – слезы стоят в глазах, когда я смотрю в его грустные глаза и растерянные глаза. – Она стоило того, чтобы предать нас?

– Татьяна, сядь в машину, – обращается он к женщине, которая неуверенно садится в машину, не сводя с меня жалостливого взгляда. – Василиса, ты моя умная девочка, разве не видишь, что наш с мамой брак давно потерял любовь и надежду? Я устал, и я имею право на любовь…

– Не имеешь! – рявкаю я, приблизившись к отцу. К отцу, который был мне ближе, чем кто-либо, но поступил как самый последний подлец. – После этого – ты не имеешь права ни на что, – указываю пальцем на дверцу машины, различая силуэт его любовницы. – Я верила тебе больше, чем себе. Я нуждалась в тебе больше, чем в ком-либо. Я верила в нашу преданность и честность. А ты предал меня и обманул, как другие. Предал меня! – кричу, толкая отца в грудь.

Он не ожидал такого нападения, сталкивая спиной с дверцей машины.

– Василиса, – тяжело выдыхает отец, но я не хочу его слушать.

– Возвращайся домой. Забирай свои вещи и уходи от нас. Ни я, ни мама – не станем делить крышу с предателем и лжецом. Я ей всё расскажу, если ты этого не сделаешь. Только в таком случае, уверяю, ни одна твоя вещь не останется невредимой.

– Василиса, – папа рванул меня за руку к себе, когда я развернулась и хотела уйти. – Я знаю, что поступил подло по отношению к вам. Я соберу вещи и поговорю с мамой. Но прошу, не держи на меня зла. Ты же совсем недавно любила и была окрылена этим чувством. Разве я не могу быть таким же счастливым?

– Моя любовь разбила мне сердце, унизила и заставила захлебываться от яда, отравивший меня ненавистью, – пренебрежительно фыркаю я, вырывая руку. – Ты счастлив с той, у которой хватило совести влезть в чужую семью, – огибаю папу в несколько шагов и склонившись, громко хлопаю ладонью по стеклу. – Учтите, дамочка, на чужом несчастье – счастье не построишь. Этот бумеранг ещё к вам вернется сполна. А если не вернется, я его сама в вас запущу!

– Перестань, – отец, мягко обхватив мои плечи и отводит от двери. – Ты ведешь себя отвратительно. И что случилось с твоими волосами?

Он хочет коснуться моих волос, но я шлепаю его по руке.

– Не прикасайся ко мне. У тебя есть три часа, чтобы решить вопрос с мамой, затем я вернусь домой.

– Василиса, ты сейчас злишься и подавлена… Я выполню твою просьбу и сегодня же заберу вещи. Мы с Татьяной это уже обсуждали… Но прошу, давай, как только ты успокоишься, мы встретимся и поговорим?

– Мы… С Татьяной, – искажаю его слова, сказанные с нежностью. Я пропитываю их яростью, презрением и злобой. – Я ненавижу тебя, папа.

Отец с болью смотрит в мои глаза. Я чувствую такую же удушающую боль в сердце, но её пеленает неконтролируемая ярость.

– Прости меня, Василёк…

Я отворачиваюсь и иду обратно к машине Ковалёва. Тяжело дышу и пытаюсь проглотить слезы. В салон не сажусь, облокачиваясь на автомобиль руками, ощущая бессилие.

Почему моя жизнь начала рушиться, как карточный домик?

Почему меня предаются близкие?

Почему во мне зарождается кровожадное чувство доставить всем невыносимую боль, которая пропитала моё сердце?

– Принцесса, погнали, – меня громко зовёт Стас, открыв дверцу. – Сегодня последние выходные наших каникул. Этим нужно воспользоваться, тем более, что мне одна птичка начирикала о вечеринке…

Я сажусь в машину, дрожа от переполняющих меня эмоций.

– Там будет Аня и Артём? – мне стоило усилий, чтобы вернуть себе холодный ум и расчетливость.

– Не сомневаюсь в этом. Если включим фантазию, убьем двух зайцев сразу, – довольно замечает Стас. – Бессонов тоже может к ним присоединиться, как и другие. Ты должна быть к этому готова.

– Мы не можем наказывать их на расстоянии. Мы должны вернуться в компанию и быть к ним так близко, как только это возможно. Я хочу, чтобы все они перегрызлись между собой и показали истинное лицо. Поможем им в этом, – заявляю я, решая сегодня хотя бы немного выжать из себя яд, который отравил мою кровь и сердце.

– Знал бы я раньше, какая ты горячая стерва, не позволил бы Бесу взять тебя первым, – хмыкает Ковалёв. – Из нас бы получилась гармоничная пара.

– Прикуси свой язык, Стас, – рявкаю я на его ехидство. – Мне нужно привести себя в порядок и переодеться.

– Надеюсь, в тех пакетах найдется что-то горяченькое?

– Не сомневайся, – лукаво улыбаюсь, отворачиваясь.

Мой список людей, которые заслужили наказания не маленький… И я не могу оставить безнаказанным своего отца и его мерзкую любовницу, которая влезла в нашу семью и окончательно её разрушила.

Зачем он это сделал? Почему? Для чего?

Одно я понимаю точно – никто не уйдет от меня безнаказанным.

Глава 18.2 Месть

– Убери свою руку, – резко поворачиваюсь к Стасу, который в край охамел и опустил свою лапищу мне на бедро. – И не смей меня больше провоцировать.

Видимо, Ковалёв что-то замечает в моём взгляде и ухмыльнувшись, прячет руки в карманы брюк.

Я осматриваю незнакомую улицу, слыша, как грохочет музыка в загородном доме. Перевожу взгляд на парковку, осматривая мотоциклы и машины.

– Беса здесь нет, – утверждает Стас, замечая, как я смотрю на байки дольше, чем положено. – Я же сказал, что завил его СТО бестолковой и срочной работой. Если и выберется оттуда, то только через несколько часов.

– Мне плевать, я же сказала.

– Я вижу, как тебе НЕ плевать, – вставляет он словесную шпильку, пристально оценивая меня с ног до головы. – Оделась ты так, будто собираешься зажать его в тёмном углу и трахнуть.

– Мне нравится твоя оценка, – удовлетворительно киваю. – Теперь я соответствую профессиональной суке?

Непроизвольно, я сама оцениваю себя, опуская глаза вниз. Сапожки на устойчивом каблуке греют ноги выше колена, а под кожаными шортами на мне колготки в сеточку. Красная рубашка откровенно расстёгнута сверху, привлекая внимание к белому кружеву бра. Это всё не скрывает новенькое распахнутое пальто из кожи.

– Даже слишком, – отчего-то кривится Стас, а затем напоказ поправляет член в джинсах. Фу, какая мерзость! – Чего кривишься, Принцесса? У меня хотя бы есть что поправить, в отличии от твоего байкерёныша.

Подняв глаза, вижу хищный оскал Ковалёва. Склонив голову, с любопытством смотрю на поддонка, с которым вынуждена сотрудничать. Интересно, как мне с ним расправиться? Какую слабость использовать?

Я знаю о нём не так уж и много. Ковалёв – избалованный ребенок богатых родителей, участвует в гонках на Живых холмах в дни, когда нет Бессонова, чтобы выиграть. А ещё он такой же помешанный на собственном эго, как и его бывший друг. Любит манипулировать и использовать людей… Хм. Достаточно сведений, чтобы что-то придумать, но это подождёт.

– Пойдем, иначе я здесь околею, – обращаюсь к Стасу, ожидая, пока он докурит вонючую сигарету.

Мы заходим в загородный дом знакомого Ковалёва из университета.

Меня приветствуют так тепло и щедро, будто я уважаемая девушка, а аксессуар в виде Стаса Ковалёва – делает меня дороже и желанней. Каждый уделяет мне время, старается познакомиться и пошутить, но я абсолютно не реагирую на людей, взяв стакан с алкоголем.

– Не пей эту муть, – он вырывает из моих рук стакан и, оглянувшись, выливает спиртное в громадный куст монстеры. – Макаров вечно мешает так, что уносит в одного стакана. Да и водку тебе пить не стоит, верно? – оправдывается парень, увидев мой осуждающий взгляд. – У нас планы, а тебе, Принцесса, ещё пригодится чистый разум на этот вечер.

Ковалёв берет бутылочку апельсинового сока и придирчиво рассматривает крышку. Открывает, нюхает и наливает в чистый бокал для вина. Затем хватает бутылку шампанского из ящика под столом, шумно откупоривает пробку и не смеша наливает, заполняя бокал почти доверху.

– Ваш коктейль, Принцесса, – отдаёт мне бокал, чинно поклонившись.

Он меня раздражает, но я выдавливаю из себя вежливую улыбку.

– Наши объекты тусуются на втором этаже, – говорит парень, встав рядом со мной.

– Все? – удивленно спрашиваю я.

– Все, кроме Бессонова. Но как только мы туда явимся – он будет в курсе. Думаю, ты права – Кирилл влюблен, и он попытается тебя вернуть, а значит вскоре приедет, – утверждает Стас.

– Его я возьму на себя, – киваю я. – Веди себя сдержанно и дружелюбно, как мы договаривались.

– И какая награда меня ждёт за послушание? – спрашивает Стас, когда я уже повернулась к лестнице на второй этаж.

Крепко сжимаю в руке бокал и поворачиваюсь лицом к Ковалёву, который с интересом наблюдает за мной, словно испытывая мой характер.

– Кто сказал, что ты будешь вознагражден? – сладко пою, подойдя поближе к парню, встав к нему впритык. Изгибаю губы в ухмылке, когда его взгляд скользит вниз, в разрез моей рубашки.

– Что-то же я должен получить. Как-то нечестно выходит, не находишь? Я, значит, буду тебе помогать, а ты смотреть из далека и наслаждаться? Каждый платит свою цену, малышка, – его ладонь ложится мне на бедро и приласкав, ощутимо опускается ниже.

Я улыбаюсь, а затем начинаю смеяться, похлопав парня по плечу. Стас удивленно замирает, непонимающе посмотрев на мою странную реакцию. Но также неожиданно улыбка спадает с моего лица и я, склонившись к его уху, шепчу:

– Хочешь залезть ко мне в трусы? – спрашиваю я. – Хорошо. Но сначала ты сделаешь то, что я скажу… И когда я это скажу. Тебе придется стать моим верным псом. Готов к этому?

Выпрямляюсь, посмотрев в его вспыхнувшие похотью глаза, в которых сверкает щепотка ярости.

– Все должны платить по счетам и я – не исключение. Как только мы разберемся с Бессоновым, я позволю тебе нагнуть меня и трахнуть так, как в последний раз. А сейчас возьми себя в руки. Мне нужен результат. Сегодня же, – в конце мой тон стал холодным, а слова – требовательны.

Поиграли и хватит.

– Грозная стерва, – неверующее шепчет Ковалёв, пораженно ухмыльнувшись. – Меня устраивают твои условия, – отвечает Стас, поддаваясь моим желаниям.

Зря, Стасик, очень зря. Я больше не никому и никогда не позволю себя обидеть.

– Чудесно! – лучезарно улыбаюсь и отпив через трубочку немного освежающего коктейля, ступаю на лестницу.

Я ещё не привыкла к этой роли стервы, из-за чего моё горло пересохло, а взгляд нервно забегал по помещению. Мозг кипит после того, что выдал Стасу, а язык и вовсе онемел. Что я вообще говорила? Как вообще додумалась сказать подобное? Как решилась пообещать это?!

Черт с ним. В любом случае я ему ничего не должна и должна не буду. Не докажет! Это он мой должник и будет подчиняться моим желаниям и планам.

Когда мы подходим к столику с уютными диванами, ребята теряют дар речи, увидев меня в новом образе и Ковалёва за моей спиной.

– Привет, – первая ожила Аня, неуверенно поднимаясь на ноги.

Она осматривает меня с ног до головы и одобрительно улыбается, но остается в стороне. Парни только и смогли себе позволить, что молчаливо пялиться.

– Привет, – отвечаю я и моментально улыбаюсь. – Мы бы хотели к вам присоединиться… И закопать топор раздора, – веду себя до приторности мило, хоть это и не гармонирует с моим новым стилем одежды… И дерзкой прической… Как и с планами на моих дорогих друзей-предателей.

– Конечно! Мы по тебе очень соскучились. Присаживайся! – Аня с восторгом смотрит на меня и своих друзей, видимо, в шоке от того, как легко отделалась от извинений за моё унижение.

То ли ещё будет, рыжая…

– Стас мне очень помог в сложный для меня момент и направил. Я не исключаю своей обиды, но предпочитаю сделать так, будто ничего не было. Мы бы хотели повеселиться в последние выходные перед учебой. Вы не против? – я присаживаюсь за столик, искоса взглянув на Артёма, который с натянутой улыбкой взял свой телефон и что-то начал быстро печатать.

Не Бессонову ли часом строчит Максименко?

– Нам очень жаль, что так всё сложилось. И я уверена, что Кирилл также сожалеет… Ты с ним ещё не говорила? – бывшая теперешняя подруга смотрит на мой бокал с коктейлем и задумчиво переводит взгляд на Стаса.

– Я могу простить вас за молчание, но не Бессонова, Аня. Как я вижу, его здесь нет, а значит мы можем хорошо повеселиться и не портить настроение выяснением отношений. Не так ли, Артём? Я надеюсь, ты сейчас не писал сообщение Бессонову с докладом? – решаю подразнить его нервишки.

– Ну что ты, Василиса… Я заказал пиццу. Макаров продешевил и взял полуфабрикат из заморозки. По вкусу она похожа на резину, – напряженно хмыкает парень, пряча свои лживые глаза, а телефон в карман.

– Ты прав. Надеюсь, доставка будет быстрой. Я проголодалась, – поднимаю бокал, а взгляд Артёма пронизывает меня насквозь. Да, тебе не послышался двойной смысл моих слов. Я проголодалась за местью, которую и так отложила дольше, чем на неделю, умирая дома от разбитого сердца и тоски. – Ну что, друзья, с прошедшими праздниками и удачным новым годом! – не чокаясь, сразу отпиваю половину.

– Это сок? Если хочешь отпраздновать и оторваться, предлагаю Лонг Айленд. Будешь? – участливо спрашивает рыжая.

– У меня Просекко. Шампанское быстрее бьет в голову, – пожимаю плечами.

– Тебе очень идёт новая прическа, – дарит комплимент Аня, – и шмотки тоже – огонь! – подмигивает.

Я улыбаюсь, хоть и ощущаю, что хочется встать и уйти. Мне не выносимо обидно до душевного раздражения смотреть на подругу, которая подтолкнула меня в постель Бессонова. Меня буквально колотит от бешенства, что она мне ничего не рассказала и решила содействовать этому бесчувственному ублюдку.

Ощущаю глубокую обиду, что доверилась Ане и не прислушалась к себе, когда у меня были сомнения насчёт Кирилла и его интенсивного внимания.

– Значит, теперь ты дружишь со Стасом? – продолжает говорить Аня, искоса наблюдая, как Ковалёв пересаживается ближе к парням и находит незатейливую беседу – про тачки.

– Мы просто общаемся, – подтверждаю я, словив внимательные взгляд Артёма, который точно не питает дружеских чувств к Ковалёву. Взгляд последнего очень красноречив, а значит мне нужно действовать и отстраниться от чувств. – Зачем ворошить прошлое? Лучше давайте выпьем, всё-таки последние выходные перед учебой! – зазывно поднимаю бокал, косо осмотрев ребят и то, что они пьют.

Аня налегает на довольно крепкий коктейль – Лонг Айленд, Артём Максименко на пару с Сергеем пьют ром с колой, а к ним присоединяется и Ковалёв. Артур смачно выпивает залпом полбокала темного пива из большой кружки.

– Кажется, мы рано пришли. Даже на СТО было не так тухло, как здесь, – стараюсь показать разочарование.

– О, так не проблема! Сейчас и без Макаренко наведем суету, – Аня легко ведется на мою жажду тусовки. – У меня даже доступ к колонкам есть.

– Давай сначала выпьем пару бокалов. А то я как-то смущаюсь танцевать на трезвую, – намекаю я, тихо ей шепнув.

– Учитывая твой вид, это все остальные должны смущаться, что выглядят паршивенько, – она играет бровями, поправляя свой короткий топ, поджимая губы. – Но ты права, с вертолётами танцевать интереснее, – Аня чокается со мной бокалом и налегает на напиток, в то время, как я не спеша наслаждаюсь своим легким коктейлем.

За полтора часа атмосфера из тихих посиделок превращается в вечеринку. По дому гаснет яркий свет, освещаясь светодиодными лампами, а музыка становится интенсивней и всё больше молодежи встаёт с места, отплясывая.

Аня уже полностью расслабилась, как, в принципе, и я. Старательно смягчаю нашу ссору шутками, ищу интересные темы и увожу её на танцпол. Ковалёв разговаривает с парнями, которые сквозь зубы принимают его в свою компанию, но после алкоголя и разговоров, которые услаждают уши, Сергей и Артур сдаются. Один только Максименко сидит, как сторожевой пёс с угрюмым выражением лица.

«Разболтай его для меня. Я уже заебался с ним нянчиться. У нас не так много времени» – приходит мне сообщение, на что я тяжело выдыхаю.

Даже здесь приходится всё делать самой.

«Задержи С и А на улице. Попробую отправить А к тебе.» – кратко пишу в ответ.

– Ань, я отойду в туалет. Можешь пока для меня сделать коктейль? Только мешай мне по половине, пожалуйста. А то я тебя знаю… – кричу подруге, старательно перекрикивая музыку.

– Замётано!

Рыжая уже в отрыве. Не пьяная, но достаточно выпившая, чтобы улыбаться, кричать старые песни под минус и танцевать без передышки.

Возвращаюсь за столик, обнаруживая парня, которая нервно дергает телефон, шлепая им по своей руке. Неужто дружка своего ждёт и никак не дождётся?

– Что с тобой? – сажусь поближе, с улыбкой подхватывая пустые стаканы и разливая ром. Артём поджимает губы, наблюдая, как я смешиваю ром с колой. – Ты такой напыженный, словно стояк целый вечер, а рыжая не даёт.

Артём сначала удивленно дергает бровью, а затем хмыкает, лениво улыбнувшись.

– От темперамента рыжей скорее у меня член отсохнет, чем наоборот, – несмотря на то, что половая жизнь ребят меня не интересует и не касается, я смеюсь. Какой ещё темой разболтать парня, как не про секс? – Где Аня?

– Танцует и жалуется, какой ты зануда, – пожимаю плечами. – Почему такой сердитый сидишь? Нежели я тебя так раздражаю, что испортила настроение своим присутствием?

– Что? – недоуменно моргнул Артём. – Нет… Конечно, нет. Вообще не думай об этом, Василиса. Кир – мне как брат, а ты мне, по сути – как сестра, получается. Я рад, что ты решила не заострять внимание на случившемся.

– Думаешь? – хмыкнула я и поддала ему наполненный бокал. – Я не собираюсь общаться с Бессоновым. Не знаю, как он повлиял на вас, но надеюсь, что это временное помутнение. Знаешь ли, я неделю не вставала с постели, подыхая от депрессии… – отпиваю из стакана крепкий алкоголь, мысленно похвалив себя, что предыдущие коктейли были слабые и едва ощутимые. – Мне помог Стас. Он извинился. Сперва просил прощение и доказывал, что спор – это его вина, – рассуждаю я, – он даже пытался уговорить меня поговорить с Бессоновым…

– Ковалёв? – скептически спрашивает Артём. – Мерзкий урод, который любит всё портить. Даже сюда припёрся, чтобы точно выкинуть какую-то хрень.

– Тем не менее, именно он вытащил меня из постели и заставил хоть немного одуматься, – навожу его на нужные мысли. – Все мы ошибаемся, не так ли? – я заглянула в глаза парня, который поджимает губы и крутит в руках стакан.

– Так-то оно так… Но почему ты подпустила к себе именно Ковалёва? Кир, Аня и я названивали тебе круглосуточно, чтобы хоть как-то внести ясность…

– Враг моего врага – мой друг, слышал? Вы меня обманули и стали врагами. С Ковалёвым у вас не заладились отношения ранее, а значит он пошёл против вас. Было меньше вероятности, что он станет врать мне в глаза. Он хоть и циничная задница, но постарался исправить свои ошибки.

– Всё равно меня это настораживает…

– Брось, – я кладу ладонь на его плечо. – Давай выпьем и повеселимся? Я хочу забыть об этой ссоре, а ты сидишь такой кислый и надутый, как хомяк, отчего мне очень сложно это сделать! – чокаюсь с ним бокалом.

Артём кивает и делает несколько глотков.

– Ты должен понимать, как мне сложно пришлось. Но оглянись – я здесь, снова с вами и не держу зла. Помирись со Стасом или хотя бы поддержи его. Он оказался такой же одинокий, как и я. Мы оба пострадали от ситуации, наступив на болезненные грабли. Я смогла его простить, и уверена, он будет рад подать тебе руку и забыть обо всём плохом…

Максименко тяжело вздохнул, а я в какой-то момент напряглась. Кажется, я на него сильно давлю.

– В любом случае… – встаю, оставив стакан, – сегодня отличный вечер! Я видела у Стаса пару косяков для незабываемой тусовки. Можем расслабиться вместе. Прошлый раз был полнейший улёт.

Артём дергается, не то от удивления, не то от волнения.

– Тебе не стоит баловаться этой дранью.

– Девушке своей ты тоже запрещаешь кайфовать? – подстрекающее подмигиваю.

– Василиса, – осуждающе тянет гласные в моём имени парень.

– Аня сказала, что у него классные косяки. Нам не было плохо, и не так глушит, если в меру, – закидываю удочку, стараясь словить нерешительного Максименко на крючок.

– О Боже, эта рыжая сведет меня с ума… – трёт переносицу Артём.

– Ну, ты думай, а я пойду выпью, немного перекушу и всё-таки разочек затянусь. Не пропадать же добру, верно? – хлопаю его по плечу. – А ты не занудствуй. Отрывайся. Сегодня отличный вечер и компания!

Ухожу, но сворачиваю в сторону коридора с комнатами, притаившись за очередным громадным кустом монстеры.

«Сказала за косяк. Предлагай и зови» – пишу я Стасу, который мгновенно читает и отправляет мне восхищенный эмоджи.

Изучаю витиеватые обои, блуждая взглядом по рисунку и буквально считаю секунды на протяжении нескольких минут. Переминаюсь с ноги на ногу, когда надоедает стоять на каблуках, опрокидывая голову, теперь уже считая интерьерные плиты на потолке.

Когда слышу шаги – дергаюсь. Артём выходит к лестнице с телефоном у уха.

– Где вы? Где? Это с внутренней стороны? Сейчас буду.

Смотрю, как он сбегает по ступенькам вниз и шлю знак вопроса в переписке со Стасом. Ковалёв отвечает пальцем вверх, и я со спокойной душой могу теперь сходить в уборную.

Поправляю свою прическу, смотрю в отражение зеркала, совсем уж себя не узнавая. В какой-то момент сердце неприятно ёкает и тянет в желудке. Начинаю сомневаться в плане, который усовершенствовал Ковалёв. Но я снова смотрю в свои глаза, в которых плещет ярость и боль, которая ни разу меня не покинула, а из-за встречи с отцом – её стало только больше.

Едкая жажда мести, которая отравляет во мне всё хорошее, заставляет холодно ухмыльнуться своему отражению. Почему только я должна страдать? Почему только надо мной можно так гнусно издеваться? Почему только у меня разбито сердце и разворочена душа?