Текст книги "Азартная игра (ЛП)"
Автор книги: Линда Ховард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
В пылком взгляде, которым он на нее смотрел, не было ни грамма цивилизованности. Сердце Санни бешено забилось в груди, и уже знакомый сладкий жар накрыл ее тело. Ему достаточно просто посмотреть на нее, ошеломленно подумала Санни. Один взгляд – и она тотчас же возбудилась. Ченс отлично изучил ее тело за то короткое время, пока она лежала, распластавшись под ним на одеяле. И теперь, когда она точно знала, каково это – чувствовать его твердую длину у себя внутри, Санни жаждала наслаждения. Ей хотелось вновь испытать обжигающий пик удовольствия, пусть его интенсивность и напугала ее. Она и не догадывалась, что экстаз может быть настолько невероятным, когда ощущаешь себя так, словно разлетаешься на тысячу осколков, а душа покидает трепещущее тело. Санни замерла, ослепленная внезапной вспышкой понимания, совершенно ясно осознав, что ни один мужчина в мире не сможет подарить ей такое блаженство. Ченс был ее единственным, ее половинкой, мужчиной с заглавной буквы «М», подчеркнутой и выделенной. Тем самым. Ее частичкой, без которой она уже никогда снова не почувствует себя целой.
Должно быть, она выглядела пораженной, потому что Ченс внезапно оказался подле нее, обнял за талию и мягко, но непреклонно увлек к палатке. Он мог быть с ней чутким и внимательным, поняла Санни, но не принял бы отказа.
Санни откашлялась, пытаясь обрести самообладание.
– Тебе самому понадобится футболка, чтобы не замерзнуть…
– Ты шутишь, верно? – улыбнулся Ченс. – Или на самом деле думаешь, что мы всю ночь будем спать?
Санни никак не могла заставить себя улыбнуться.
– Это и в голову мне не приходило. Я имела в виду, что футболку ты наденешь после.
– Я так не думаю, – сказал он, и его руки занялись застежкой ее джинсов.
В рекордно короткое время они очутились в палатке полностью обнаженными. Ченс выключил фонарик, чтобы не расходовать заряд батареек, и их окутала непроглядная темнота, такая же, как и предыдущей ночью. Санни обнаружила, что, когда занимаешься любовью на ощупь, не видя друг друга, это значительно обостряет другие чувства. Она остро ощутила грубые, шершавые мозоли на ладонях Ченса, стоило ему только провести руками по ее телу. Словно исследуя, Санни ласкала его мощные плечи и торс, чувствуя, как сильные мускулы перекатываются под кожей, от которой исходил головокружительный мужской аромат. Она наслаждалась вкусом Ченса, не в силах насытиться его поцелуями. Санни упивалась гладкой твердостью его губ, острыми краями зубов; она обвела пальчиками его соски и почувствовала, как они затвердели от ее прикосновений. Ей понравился хриплый стон, который вырвался у Ченса, когда она дотронулась до мягких тяжелых мешочков у него между ног, и то, как они напряглись, когда она легонько сжала их в своей ладони.
Санни потрясенно провела рукой по его пульсирующему естеству, недоумевая, как же оно могло помещаться в ней? Длинный твердый ствол заканчивался гладкой выпуклой головкой, повлажневшей от выделившейся жидкости. Зачарованная, Санни опустилась вниз и сомкнула губы на его бархатистой плоти, а затем медленно облизала чувственную влагу.
Ченс выдохнул замысловатое проклятие и опрокинул ее на спину, молниеносно изменив положение их тел. Тесное пространство маленькой палатки ограничивало движения, но он ловко перемещался в нем с присущей ему хищной грацией.
Санни засмеялась, удивляясь волшебству, которое возникло между ними, и обвила Ченса руками за шею, когда он накрыл ее своим сильным телом.
– Тебе не понравилось?
– Я чуть не взорвался, – проворчал он и добавил, распознав в ее голосе лукавую улыбку: – Что ты замышляешь?
– Полагаю, я все равно смогу проделать это с тобой. Мне, вероятно, придется применить какую-нибудь хитрость и связать тебя. Но, думаю, я справлюсь с этим.
– Нисколько не сомневаюсь. Только предупреди меня, когда задумаешь провернуть эту ловкую операцию, чтобы я заранее снял с себя всю одежду.
Этим днем, захваченная в водоворот его любовных ласк, Санни даже не предполагала, что они будут вот так непринужденно болтать, обмениваясь шутками и игриво поддразнивая друг друга. Она ни за что не поверила бы, что сможет так естественно, без всякого стеснения развести ноги, обхватывая ими бедра Ченса. Санни не могла и подумать, что им будет вместе настолько хорошо и удобно, словно сама природа задумала и вылепила их тела так, чтобы они идеально подходили друг другу. На самом деле, природа так и поступила; только Санни до сих пор не понимала этого.
Ченс вновь подарил ей кусочек особенного, дивного волшебства, покрыв жаркими поцелуями все ее тело. Его волосы коснулись внутренней поверхности бедер Санни, и она заметалась под его умелыми губами в невыносимой сладостной пытке, разлетевшись в пароксизме страсти на тысячи осколков. После того, как Санни снова смогла дышать, а под ее закрытыми веками перестали кружить, вспыхивая в темноте, разноцветные искры света, Ченс нежно поцеловал ее в живот и склонил на него свою голову.
– Бог мой, какая же ты пылкая, – выдохнул он.
С уст Санни сорвался приглушенный звук, очень похожий на смех.
– Да, я такая. Во всяком случае, с тобой.
– Только со мной, – в его голосе прозвучали мрачные нотки собственника и мужского триумфа.
– Только с тобой, – прошептала Санни, соглашаясь.
Ченс надел презерватив и скользнул между ее бедер. Она подавила крик, готовый сорваться с губ; он был таким большим и твердым, а внутри у нее все воспалилось и саднило. Ченс легонько двигался взад-вперед, пока не ощутил, как Санни расслабилась, повлажнела и с легкостью приняла его в свое тело. Постепенно его выпады ускорились, стали более мощными. Но даже тогда Санни чувствовала, что он сдерживает себя, стараясь не навредить ей. Ченс в последний раз погрузился в ее сладостный жар до половины своей длины и замер, когда сокрушительная волна наслаждения накрыла его, лишая способности мыслить. Крепкое, сильное тело Ченса содрогнулось в мучительно-сладкой дрожи освобождения.
Позже он натянул на Санни свою футболку, и ее тотчас же окутал теплый мужской аромат. Просторная мужская одежда доходила бы ей почти до колен, если бы Ченс не завязал подол на талии. Он держал Санни в своих объятьях, сильной ладонью крепко прижимая к своему телу. Ченс подложил себе под голову свернутый свитер Санни, а она прижалась щекой к его груди. И это было восхитительно – лежать рядом, крепко обнявшись.
– Тебя на самом деле зовут Санни, или это всего лишь прозвище? – сонно спросил Ченс, касаясь губами ее волос.
Девушка чувствовала себя такой расслабленной и пресыщенной, что внезапный всплеск предосторожности, вызванный этим вопросом, причинил ее почти физическую боль. Она никогда и никому не открывала своего настоящего имени. Санни засомневалась на минутку, но потом вспомнила, что здесь и сейчас ее опасения не имеют никакого значения.
– Это прозвище, – пробормотала она, – мое настоящее имя – Соня, но я им никогда не представляюсь. Соня Офелия Габриэлла.
– Господи, Боже мой! – Ченс жарко поцеловал ее. – Санни очень тебе подходит. Ха, получается, у тебя целых четыре имени?
– Да. Но я же никогда не использую их все. А как насчет тебя? Как звучит твое второе имя?
– У меня его нет. Я – просто Ченс.
– В самом деле? А ты не обманываешь меня? Может, ты просто не хочешь признаваться, вдруг это нечто ужасное, наподобие Юстаса?
– Клянусь своим сердцем.
Санни поудобнее устроилась у него на груди.
– Думаю, мы достигнем баланса. У меня четыре имени, у тебя два – если их сложить и разделить пополам, получится по три имени на каждого.
– Примерно так.
Санни услышала в его голосе насмешку. Она наградила его небольшим коварным щипком, от которого расслабленный Ченс подскочил на месте. Его возмездие завершилось спустя долгое время с использованием еще одного презерватива.
Заснула Санни с мыслью, что сейчас, рядом с Ченсом, она чувствует себя такой счастливой, как никогда прежде за всю свою жизнь.
Глава 9
Следующим утром силки оказались пустыми. Санни подавила разочарование. После такой идиллической, наполненной наслаждением ночи и день должен был стать восхитительным. Горячий сытный завтрак оказался бы в самый раз.
– Ты не мог бы что-нибудь подстрелить? – спросила она Ченса, жуя свою половину безвкусного питательного батончика. – Мы съели уже восемь батончиков.
Если в день будет уходить один, то через четыре дня у них не останется еды.
Маргрэта позвонит через три дня.
Санни отбросила тревожную мысль прочь. Выберутся они отсюда до звонка Маргрэты или нет – изменить это не в ее власти. А вот хлеб насущный – проблема безотлагательная.
Прищурив глаза, Ченс осмотрел склоны каньона, словно в поисках выхода.
– У меня всего пятнадцать пуль в пистолете и ни одной запасной обоймы. Я бы предпочел сохранить их на всякий случай, раз никто не может сказать, сколько нам здесь торчать. Кроме того, пуля калибра 9 мм разорвет кролика или птицу на кусочки, так что нам ничего не останется для еды. Это если предположить, что я попаду в птицу из пистолета.
Меньше всего Санни беспокоила его меткость. Возможно, ему привычнее стрелять из винтовки, но, имея за плечами службу в армии, он и с пистолетом справится не хуже. Она посмотрела на свои руки.
– А тридцать восьмой калибр не подойдет?
– Подошел бы лучше, так как он не такой мощный. Не супер, но лучше. Однако другого пистолета у меня нет, так что и спрашивать не о чем.
– У меня есть, – тихо сказала Санни.
Ченс резко вскинул голову, в его глазах сверкнуло что-то опасное.
– Что ты сказала?
Санни кивнула в сторону сумки.
– У меня есть пистолет.
Ченс кинул взгляд в ту сторону, куда она указала, а потом снова посмотрел на нее. Его лицо окаменело.
– Не хочешь ли ты мне объяснить, – намеренно ровно произнес Ченс, – как тебе удалось пронести с собой оружие? Ты летела коммерческим рейсом. А как же личный досмотр и проверка багажа?
Всех секретов она не собиралась выдавать даже Ченсу. При жизни в бегах Санни научилась крайней осторожности во всем. Она и так открыла ему больше, чем кому-либо другому на свете. Однако, пока они вместе…
– У меня есть специальные контейнеры.
– Где? Я видел все вещи из твоей сумки, и там не было ничего… Черт. Во флаконе из-под лака для волос. Я прав?
Санни чувствовала себя неловко. Почему он сердится? Даже если он строго подчиняется всем правилам и инструкциям, в чем она очень сомневалась, должен бы радоваться, что у них есть дополнительное оружие. Каким бы способом она его ни добыла. Санни расправила плечи.
– И в фене.
Сжав зубы, Ченс стоял над ней, как карающий ангел.
– И как долго ты занимаешься контрабандным провозом оружия в самолетах?
– С шестнадцати лет, – ответила она сухо, поднимаясь на ноги. Будь все проклято, но она не позволит ему возвышаться над ней, как над непослушным ребенком. Стоя, он не намного выше. – Каждый раз, когда лечу куда-либо.
Санни подошла к сумке и достала нужные вещи. Ченс наклонился и выхватил из ее рук флакончик лака, затем снял крышку, осмотрел разбрызгиватель и нажал на него. В воздухе появились капельки брызг.
– Лак настоящий, – пояснила она, – только его не так много.
Санни ловко открутила донышко, и в руки ей вывалился короткий ствол. Отложив его в сторону, она подняла фен и, разъединив его на две части таким же ловким движением, достала остальную часть пистолета. Собрав оружие с легкостью, говорящей о том, что она делала это так часто, что не ошибется и спросонья, Санни вставила обойму, развернула пистолет и подала его Ченсу рукояткой вперед.
Маленький пистолет почти затерялся в мужской ладони.
– На кой дьявол тебе нужно оружие? – рявкнул он.
– Для того же, для чего и тебе, – она отошла от него на свое место и не заметила потрясения, пробежавшего по его лицу. Не поворачиваясь к нему, она продолжила: – Я вожу его для самозащиты. Разве ты используешь оружие не для этой цели?
– Я перевожу на своем самолете разных людей, по большей части незнакомых, иногда летаю в очень отдаленные места. И у меня есть разрешение на оружие, – слова летели в нее, словно камни, – а у тебя?
– Нет, – призналась она, не желая лгать, – но я – женщина, путешествую в одиночестве, перевожу достаточно ценный груз, раз для этого специально нанимают курьерскую службу. Подумай об этом. Я не настолько глупа, чтобы не иметь с собой никаких средств защиты.
Санни говорила чистую правду.
– Если твои доводы настолько разумны, почему у тебя нет разрешения?
У Санни было такое ощущение, словно ее допрашивают. Это ей не понравилось. Ласковый и насмешливый любовник прошлой ночи исчез, а на его месте оказался незнакомец, слова которого звучали как обвинение.
Она никогда не пыталась получить разрешение на ношение, потому что не желала никаких проверок в национальных базах данных, не хотела привлекать к себе внимание официальных лиц.
– На то есть серьезные причины, – парировала она ровным и холодным тоном.
– И ты не собираешься мне о них докладывать, ведь так?
Ченс окинул ее ядовитым яростным взглядом и направился в сторону силков. Его широкий шаг, как и все остальное, что он делал, был красив и абсолютно беззвучен.
– Красивое отступление, мистер Совершенство, – бросила Санни ему в спину.
Это прозвучало по-детски, но немного помогло. Иногда детские поступки являются именно тем, что доктор прописал.
Делать было совершенно нечего, поэтому она направилась в противоположную сторону, к самолету, чтобы собрать еще хвороста для поддержания жизненно важного огня. Если Ченс попробует не вернуть ей пистолет, когда они выберутся отсюда – а она продолжала надеяться, что они непременно выберутся, – тогда будет война.
Ченс рассматривал маленький пистолет в своей руке, который не походил ни на один, виденный им ранее. По простой причине – игрушка была произведена не промышленным способом. Это оружие вручную сделал умелый оружейник. Ни серийного номера, ни названия производителя, ни одной зацепки, где и кем сделано. Отследить путь такого пистолета невозможно.
В голову не приходила ни одна уважительная причина, по которой Санни обзавелась им, а вот несколько плохих приходили.
После вчерашнего Ченс оказался на полпути к тому, чтобы поверить в ее непричастность к делам отца. Глупо, но он приравнял невинность к невиновности. Если женщина не спит с кем попало, то это еще не значит, что она добропорядочная гражданка, а просто по каким-то причинам не занималась сексом.
Ему ли не знать! Ченс чаще сталкивался с темной стороной человеческой души, чем со светлой, потому что выбрал в качестве профессии работу с человеческими отбросами. Черт, да он и сам появился из сточной канавы и чувствовал себя там как дома. Его собственная темная сторона души никуда не делась, просто он запрятал ее поглубже, но всегда знал, что она есть. В выбранном им опасном мире Ченс умел находить нестандартные пути, превращая их в собственное оружие, которое он использовал для защиты своей страны и в конечном счете семьи. Будучи так близко знакомым с адом, с дьявольскими извращениями и пороками людей, следовало бы знать, что золотые волосы и ясные глаза не обязательно принадлежат ангелу. Шекспир в своих пьесах не раз предостерегал мир опасаться улыбающихся злодеев.
Просто, черт ее возьми, Санни умудрилась добраться до него, проскользнула мимо защиты, которая – он был готов в этом поклясться – казалась неприступной. А она сделала это так легко, словно никаких препятствий и не существовало. Он хотел ее и почти убедил себя, что девушка невиновна.
Почти. Хотя относительно Санни что-то постоянно не складывалось, а теперь добавился этот непрослеживаемый пистолет, который она тайком проносила в самолет в простых, но очень эффективных контейнерах. Сканеры в аэропорту настроены на поиск металлических изделий, и даже если бы сотрудники охраны заподозрили неладное и проверили ее, то обнаружили бы самые обычные женские штучки. Баллончик распылял лак для волос, Ченс не сомневался, что и фен работал.
Если Санни могла пронести пистолет на борт самолета, то и другие могут. Ченса бросило в холодный пот, когда он представил себе, сколько оружия могло быть в самолетах, находящихся сейчас в воздухе. Безопасность полетов не являлась его епархией, но Ченс непременно собирался кое-кому дать под зад по этому поводу.
А пока следовало притушить злость и вернуться к собственному заданию. Ченс надеялся, что его взрывной характер окончательно не испортил отношений с Санни, но разочарование оказалось слишком острым, чтобы сдержаться. Удовольствие от проведенной вместе ночи должно перевесить горечь первой размолвки. Отсутствие опыта в обращении с мужчинами работало против Санни. Управлять ею будет не трудно, особенно там, где закаленная воительница, поднаторевшая в любовных битвах, стала бы вдвойне осторожной. У него по-прежнему на руках все козыри, и скоро они сыграют свою роль.
Ченс добрался до нужной точки каньона и спрятался в самой глубокой утренней тени. Здесь Санни не захватит его врасплох, а перед его глазами удобно располагалась та самая скала. Из кармана Ченс достал лазерную трубку длиной в пять-шесть сантиметров, не толще обычной шариковой ручки. При нажатии кнопки трубка испускала необычайно яркий луч света. Он направил ее на камень и начал посылать сигналы в коде, заранее согласованном с Зейном перед началом операции. Ченс ежедневно передавал сообщение, означающее одновременно, что все в порядке и что спасать их пока не нужно.
На скале замелькали вспышки ответного сигнала, что информация получена. Как бы пристально Ченс ни вглядывался в камни, он так и не уловил ни одного движения, хотя знал, что Зейн немедленно после обмена сообщениями должен удалиться. Ченс и сам отлично умел передвигаться незаметно, но брат обладал невероятными даже для «морского котика» способностями. Во всем мире не было ни одного человека, которого Ченс хотел бы видеть рядом с собой на задании больше, чем Зейна.
Вот закончится работа, и он расслабится в каком-нибудь спокойном месте, где сможет наблюдать за медленно текущей водой. А пока, раз ночью в силки ничего не попалось, надо бы подстрелить какую-нибудь живность на ужин. Он не против голодать, но только если это действительно требуется для дела. Если кролик высунет свою любопытную мордочку, то этот день станет последним в его жизни.
Санни шла вдоль каньона, собирая хворост и заодно изучая каменные стены в поисках трещины или следов животного, которые раньше не попались ей на глаза и которые указали бы путь к свободе. «Если бы у нас было хоть какое-нибудь снаряжение для альпинизма, – мечтательно думала она, – все равно какое: веревки, карабины, анкера[14][14]
Анкер – деталь альпинистского снаряжения, входящая в состав так называемого шлямбура. Шлямбур можно описать как «скальный аналог дюбеля». Считается самым надежным снаряжением для организации базы. Сначала скальным молотком делается отверстие, в которое вставляется дюбель из мягкого метала, разжимной анкер или клеящая смола. После чего в это же отверстие вставляется (в случае смолы), закручивается или забивается крюк или болт, который держит проушину. Страховка крепится за этот крюк или отверстие в проушине. Правильно установленный шлямбур очень надежен, его разрушающая нагрузка 2.5-5т, что зачастую превосходит прочность скалы или веревки.
Полностью собранный шлямбур:
Организация страховки с помощью шлямбуров
[Закрыть], что угодно…». Она старалась предусмотреть многое, когда паковала свою сумку, но ей и в голову не приходило, что можно застрять в каньоне с неприступными стенами. По большей части стены были вертикальными. Даже если они немного наклонялись, угол мало отличался от прямого. За миллионы лет воздействия на камни ветра и дождя образовались небольшие выемки, выглядевшие издалека, как рябь на воде. Единственным признаком, что каньон не вечен, являлись небольшие кучки раскрошившегося камня возле стен.
Санни прошла мимо нескольких таких кучек, прежде чем до нее дошло.
От призрачной надежды скрутило живот, пока она рассматривала скопление небольших камней. Похоже, что большой валун упал с высоты и от удара раскололся. Санни подняла булыжник размером с кулак и потерла его большим пальцем, ощущая шершавую, словно у наждачной бумаги, поверхность. Песчаник! Милого розоватого оттенка. Достаточно мягкий.
Для проверки она бросила камень в скалу, и тот развалился на несколько частей.
Но здесь стены поднимались слишком круто. Не имело смысла бороться с ними. Санни пошла вдоль каньона, стараясь найти место, где стены хоть немного наклонялись. Большего ей и не надо, всего-навсего небольшой наклон, чтобы скала не возносилась вверх так неприступно.
Здесь! Ребристая поверхность чуть отклонялась назад, и Санни разглядела путь через валуны и кустарники, который мог стать той самой единственной возможностью. Она положила ладони на камни, с радостью ощущая пальцами шершавую поверхность. Может быть, получится…
Сбегав в лагерь, Санни достала из сумки щипцы для завивки. Ченс не спросил, но на самом деле пистолет был не единственным ее оружием. Быстренько открутив металлическую трубку от ручки, она достала из нее нож. Узкое лезвие казалось предназначенным, скорее, резать, чем втыкать, но было острым и довольно крепким.
Идея являлась необычной, даже сумасшедшей, но других мыслей относительно возможности выбраться у нее не осталось. По крайней мере, будет настоящее дело, а не тупое ожидание спасения, которое может никогда не случиться.
Хорошо бы защитить руки перчатками, но их у Санни не было. Поэтому она открыла аптечку, достала бинт и обмотала ладони, оставив свободными только подушечки пальцев. Защита получилась неуклюжей, но должна сработать. На кончиках пальцев появятся мозоли, но Санни готова заплатить такую незначительную цену, лишь бы выбраться из ловушки.
С ножом в перебинтованных руках она вернулась к выбранному месту и попыталась разработать лучшую тактику. Нужно найти камень покрепче, осколок песчаника для ее целей не подходил. Санни поискала вокруг и, наконец, нашла крепкий серый булыжник размером с грейпфрут и достаточно тяжелый, чтобы им работать.
Воткнув лезвие ножа в мягкий песчаник, она взяла камень в правую руку и начала действовать им как молотком, загоняя нож глубже. Потом вытащила лезвие, переставила его правее и снова забила поглубже. Поставив нож под углом сверху и начав забивать его булыжником, Санни добилась того, что кусок песчаника вывалился, оставив в стене небольшое симпатичное углубление.
– Может, и получится, – сказала Санни в полный голос и приступила к работе.
Она не позволила себе задуматься, сколько понадобится времени, чтобы выдолбить ступени до самого верха, и возможно ли это вообще. Лучше попробовать, ее долг перед Маргрэтой и собой – сделать все возможное, чтобы выбраться из каньона.
Прошло почти два часа, когда раздался громкий выстрел, отразившийся от стен каньона с таким грохотом, что Санни чуть не упала. Она вцепилась в камень и всем телом вжалась в шершавую скалу. Сердце колотилось из-за пережитой опасности. До земли было не так высоко, не более трех метров, но дно каньона покрывали острые камни, и падение непременно привело бы к травме.
Санни вытерла пот с лица. Температура воздуха повышалась с каждой минутой, и камни становились все горячее и горячее. Упираясь пальцами ног в выдолбленные в скале выемки, ей приходилось телом прижиматься к стене, чтобы обе руки оставались свободными для ножа и импровизированного молотка. Сейчас она не могла бить со всей силой, сильный удар сбросил бы ее вниз.
Задыхаясь, Санни вытянула руки над головой и начала вбивать нож. Так как для удержания равновесия приходилось прислоняться к скале, оставалось действовать вслепую. Чаще всего она попадала по цели, и нож глубже входил в камень, но иногда булыжник ударял по пальцам. Может быть, и существовал лучший способ, но в голову ей ничего не приходило. Она давно стала экспертом по использованию всего, что находилось под рукой, так же поступит и в этом случае. Надо только соблюдать осторожность и запастись терпением.
– Я могу это сделать, – шептала Санни.
Ченс возвращался в лагерь с освежеванным кроликом в руках. Он также нашел «колючую грушу[15][15]
prickly pear cactus – кактус из рода опунций, съедобны стебли и плоды, называется также «колючей грушей»; стебли считаются овощем, плоды – фруктом
[Закрыть]» и срезал несколько стеблей, пару раз уколовшись, пока удалял колючки. Кактус был и полезным и питательным, обычно его употребляли в жареном виде, но Ченс надеялся, что и печеный на костре он получится вполне съедобным.
Ченс немного остыл. Все в порядке: Санни доверилась ему. Ничего страшного не произошло, все по-прежнему под контролем. Нужно только не обманываться по поводу милого личика, которое она являет миру, и разработанный план будет работать, как задумано. Возможно, заставить ее влюбиться по уши не удастся, но заставить поверить, что она влюблена, вполне реально, а большего и не требуется. Немного доверия, немного информации, и дело в шляпе.
Зайдя под нависающую скалу, благодарный за прохладу от ее тени, Ченс снял солнцезащитные очки. Санни не было. Он повернулся и осмотрел ту часть каньона, которую мог со своего места охватить глазами, но не увидел девушки. Зеленая футболка и бежевые джинсы почти не выделялись на фоне окружающего пейзажа, и Ченс впервые задумался, насколько эффективным камуфляжем оказалась одежда Санни. Именно поэтому она ее и выбрала? Скорее всего. Содержимое сумки предназначалось для выживания в экстремальных условиях, так почему бы одежде не служить той же цели?
– Санни! – позвал он.
Голос отразился эхом, затем затих. Ченс прислушался, но не уловил ответа.
Дьявол, ну и куда она делась?
Костер почти погас, показывая, что она отсутствовала уже достаточно долго. Ченс подложил хвороста в огонь, насадил тушку кролика на ветку, как на шампур, и пристроил над огнем, скорее, для спасения от насекомых, чем для чего-то другого. Жара для готовки явно не хватало, но в дыму мясо немножко закоптится и станет вкуснее. Завернув стебли «колючей груши» в носовой платок, он вернулся под козырек, чтобы уберечь их от палящего солнца, пока не придет время заниматься стряпней.
И заметил открытую аптечку.
Страх за Санни ударил, словно кулаком под дых. Бумажная упаковка бинта была вскрыта, рулон лежал на крышке аптечки. Его явно использовали, так как конец бинта свисал до земли. В глаза бросилась еще одна деталь: щипцы для завивки, разобранные на две части, валялись на песке.
Ченс сердито выругался. Черт, стоило бы задуматься над щипцами и догадаться, что у нее может быть припрятано и другое оружие. Второй пистолет туда бы не поместился, а вот нож – с легкостью.
Крови он не заметил, но она могла пораниться не очень сильно. Где Санни, черт возьми?
– Санни! – взревел он, выходя на солнце.
В ответ не раздалось ни звука.
Ченс стал изучать следы на песке. Отпечатки ее обуви были везде, но он разглядел свежие отметины, которые вели к сумке, – по-видимому, Санни как раз достала аптечку, – и далее в ту сторону каньона, где находился самолет.
Он не заметил, как в его руке оказался пистолет. Ченс настолько привык к оружию, что не почувствовал его тяжести. Все его внимание сосредоточилось на том, чтобы найти Санни.
Если бы он не шел по следу, то не заметил бы ее. Санни оказалась в самом конце каньона, за плавящимся на жаре самолетом. Каменные стены были испещрены десятками неровных выемок, и она, цепляясь за скалу, стояла в одной из них на высоте около четырех метров от земли.
Удивление, страх, облегчение и злость свились в нем в клубок. В бессильной ярости Ченс смотрел, как Санни, вытянув руки над головой и прижимая лицо к стене, пытается вогнать в нее зловеще выглядевший нож, используя камень во второй руке как молоток. Она промахнулась и ударила себя по пальцам. Вылетевшие из ее рта проклятья заставили Ченса удивленно приподнять брови.
Ладони Санни были обмотаны бинтом. То ли она поранилась раньше, то ли таким образом попыталась защитить руки. Он не знал. Зато точно знал, что если Санни сорвется, то, наверняка, покалечится, и что ему хочется одного – снять ее и отшлепать.
Ченс безжалостно подавил рвущийся из горла вопль. Не хватало еще напугать ее до такой степени, чтобы она свалилась. Вместо этого он сунул пистолет за пояс и подошел к каменной стене, встав прямо под тем местом, куда она, если что-то случится, упадет. И заставил себя спокойно произнести:
– Санни, я прямо под тобой. Ты можешь спуститься?
Ее правая рука замерла до того, как в очередной раз ударить по ножу. Не глядя вниз, Санни ответила:
– Возможно. Это не должно быть труднее, чем подниматься.
Ченс прекрасно понял, что она делает и зачем, но огромный объем работы и чисто физическая невыполнимость задачи не вызывала сомнений. На всякий случай он уточнил:
– Чем это ты тут занимаешься?
– Вырубаю выемки в скале, чтобы забраться наверх.
Голос Санни звучал хмуро, как будто она и сама догадывалась, что успех ее затеи призрачен.
Пытаясь сохранить самообладание, Ченс стиснул кулаки. Он измерил взглядом возвышающуюся стену. Четыре-пять метров, на которые поднялась Санни, составляли не больше десятой части того расстояния, которое необходимо преодолеть, чтобы выбраться из каньона. Причем являлись самой легкой десятой частью.
Ченс прислонился ладонями к камням и резко отдернул руки. Скала накалилась и обжигала! Его беспокойство усилилось. Хотелось наорать, что ему в жизни не приходилось слышать о более идиотской затее. Очень хотелось. Но вместо этого Ченс спокойно сказал:
– Милая, камни слишком нагрелись. Спускайся, пока ты не обожглась.
Санни рассмеялась, но без привычного веселья.
– Слишком поздно.
К черту уговоры!
– Бросай нож и слазь с проклятой скалы, – рявкнул он командным голосом.
К удивлению Ченса, Санни послушалась, отбросив нож и камень в сторону, чтобы те не приземлились ему на голову. Она чувствовала страшное напряжение в каждой мышце тела, когда по пути вниз нащупывала ногами выдолбленные ею отверстия. Ченс стоял под ней, вытянув руки на случай, если Санни сорвется. На ее стройных ногах и тонких руках напрягались мышцы, и он снова оценил, насколько сильна эта женщина. Человек, который время от времени бегает или посещает тренажерный зал, не может похвастаться такой выносливостью. Она достигается временем и настойчивостью. Ченс это точно знал, так как старался поддерживать себя в наилучшей физической форме. Скорее всего, Санни занимается спортом не менее часа ежедневно, а то и все два. Вон куда забралась, пока он проверял силки.
Как ни кипела в нем злость, ее перекрывало беспокойство все то время, пока Ченс наблюдал за ее осторожным спуском. Сантиметр за сантиметром, шаг за шагом, лицом к скале. Санни не торопилась, несмотря на то, что камни обжигали пальцы. Опасаясь ее отвлекать, он больше не говорил, просто ждал, не очень терпеливо, когда скалолазка окажется в пределах досягаемости его рук.
И когда это произошло, Ченс помог ей нащупать очередную выемку.
– Спасибо, – задыхаясь, пробормотала Санни, и осторожно спустила вторую ногу.
Ну, все, хватит. Ченс обхватил ее вокруг коленей и оттащил от стены каньона. Санни вскрикнула, пытаясь сохранить равновесие, но теперь, крепко держа ее в руках, он не собирался отпускать свою добычу. Не дав ей перевести дух, Ченс развернул ее лицом к себе и перебросил через плечо.
– Эй, – раздался приглушенный возглас из-за спины.
– Заткнись, – процедил он сквозь зубы, после чего наклонился и подобрал нож, – ты напугала меня до чертиков!
– Так тебе и надо! Ты и сам, похоже, появился из преисподней.
