Текст книги "Проблеск вечности"
Автор книги: Линда Джонстон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Шел десятый час вечера. Майк очень устал от работы. Вот уже минут десять он сидел над одной страницей бухгалтерской книги, изучая бесконечные цифры…
Но он должен был разобраться со счетами, составить таблицы налогов… Вот тогда можно будет поехать домой. К Эбби.
Эбби… Она прекрасная. Дважды спасла его жизнь… Призналась, что обладает особыми силами, и это действительно было так!
И раз уж она призналась ему, что родилась 159 лет назад и проехала через всю страну с обозом вместе с его предками, что еще за век с лишним до его рождения были известны рецепты, которые он использовал, чтобы начать свое дело, организовав сеть ресторанов «Лакомства Арлена»… что ж, выходит, так оно и было… с дневниками или без них.
Он, конечно, верит ей…
Да пошла к черту вся эта работа! Он захлопнул бухгалтерскую книгу на своем столе и встал. Майк хотел быть с Эбби, он решил поехать в кинотеатр.
Но вдруг услышал пронзительный крик, раздавшийся как бы в его голове. И это был крик Эбби.
– Майк! Ах, Майк, Боже мой, он сзади! – Быстро пригнувшись, Майк обернулся – и как раз вовремя… Он увидел над собой поднятую руку, готовую опуститься на его голову, и почувствовал жуткую боль в затылке… а потом все утонуло во мраке…
– Это смешно, Эбби, – сердито бросила Ханна, на большой скорости объезжая угол Беверли-Хиллз, так что завизжали покрышки. – Даже если ты права и Майк попал в беду, что ты-то можешь сделать?
– Я должна быть с ним, – твердо ответила Эбби.
Она сообразит, что сделать, чтобы помочь Майку.
И надо же так случиться, что именно сейчас телефонная система у Майка отключена! По крайней мере, мы остановимся, когда в следующий раз будем проезжать у платного телефона, и я вызову полицию.
Нет, сначала отвезите меня к нему, настаивала Эбби. – Полиция может вам не поверить.
Они добрались до здания Майка. В пустом вестибюле горел свет, окна на большинстве этажей были освещены. Но на двенадцатом этаже не было никакого освещения.
– Выпустите меня, – попросила Эбби. Я поищу охранника. А потом помогу Майку.
– Вот в этом я не уверена, – покачала головой Ханна.
В тусклом зеленоватом свете от цифр на приборной доске автомобиля лицо Ханны казалось бледным и испуганным.
Эбби по-прежнему вся дрожала.
– Вы, Ханна, это чувствуете? – прошептала она.
Ханна, похоже, была готова расплакаться. Эбби, что касается моих сил…
– Верьте в себя, – сказала Эбби, открывая дверцу машины.
– Подожди-ка. Возьми вот это. – Ханна достала из отделения в приборной доске фонарик. – Нажмешь на кнопку, и будет свет. А если понадобится, то можно использовать его в целях обороны. Он достаточно тяжел, чтобы немного повредить чью-то голову.
Эбби затаила дыхание.
– Благодарю вас. А теперь, пожалуйста, поищите помощь. – И с этими словами она выскочила из машины.
Стеклянная дверь в здание была не заперта. Толкнув ее, Эбби пошла в сторону главной стойки, думая, что охранник здания должен находиться на ночном дежурстве. Однако сейчас там не было ни души.
Она огляделась. За стойкой работал какой-то компьютер, значит, совсем недавно здесь еще кто-то находился. Сердце Эбби гулко колотилось в зловещей тишине. Видимо, с охранником что-то случилось…
Теперь она точно знала, что многие из ужасных вещей, произошедших после ее прибытия в это время, не были несчастными случаями. Она понимала, что за Майком кто-то охотится. И этот человек намерен убить его. Сегодня. Сейчас.
Но кто же это?
Разумеется, Филипп Руссо…
Нет, он не убьет Майка, если Эбби сумеет его остановить.
Сделав глубокий вдох, она нажала кнопку для вызова лифтов. Средний из них загромыхал в своей шахте. Эбби посмотрела вверх, чтобы видеть, как освещенные цифры прослеживают его путь вниз: 12, 11, 10… Остановится ли он здесь? Возможно, на нем ехал Майк: ведь лифт отошел от его этажа.
Спуск продолжался: 9, 8, 7 и так далее до цифры «1», где и ждала Эбби. Однако двери не открылись. Лифт продолжал движение к подземной автостоянке.
Эбби снова нажала на кнопку, но остальные лифты, похоже, не действовали.
Наверняка в лифте находился Майк. Да, Эбби была уверена… Он ранен… Она должна добраться до него. Но как?
Эбби осмотрелась и увидела дверь с пометкой «Лестница».
Эбби быстро вышла на тускло освещенную лестничную площадку, с застоявшимся дымом сигарет и запахом несвежей пищи. Эбби замерла и прислушалась. Нет, уши не слышали никаких звуков. Но теперь их не слышало и ее сознание.
Эбби быстро спустилась по узеньким бетонным ступенькам, стараясь сохранять спокойствие. Добравшись до самого низа, она медленно открыла дверь на гаражный этаж и остановилась. Если она войдет на этаж, то может стать мишенью, ведь освещение оставалось у нее за спиной.
– Майк? – прошептала она.
Но в ответ Эбби ничего не услышала. Ничего не увидела. И ничего не ощутила.
Почувствовав себя смелее, она распахнула дверь и ринулась вперед, пригибаясь к полу.
По-прежнему было тихо.
Как можно что-либо разглядеть в темноте? А если она воспользуется фонариком, то станет легкой добычей. Но как же Филипп обходится без света? Может, если притаиться, он все же обнаружит себя…
Эбби прижалась к стене и выжидала.
Но долго ждать не пришлось.
Внезапно загорелись все огни, на миг ослепив ее. И она низко пригнулась. В тот же миг чья-то неясная фигура ринулась к ней. Эбби это увидела, она крепко сжала фонарик. И тут ее швырнули на пол.
Майк услышал тихий стон. Мгновенно придя в себя, он сообразил, что стонал он.
Голова безумно болела. Господи, что за боль! Он энергично потер виски. Огляделся. Он лежал на холодном бетонном полу, около «бронко». Как же он попал сюда? Последнее, что он помнил, – это то, как сидел у себя в кабинете и думал об Эбби.
А потом он услышал ее мысленный голос. Он повернулся… и этот удар, который, по всей вероятности, должен был убить его, но лишь сбил его с ног, лишив сознания.
Но почему его притащили сюда?
И внезапно перед ним появилась пара ног в темном одеянии.
– Ты пришел в себя, – произнес сердитый голос, ломкий, как незакаленное стекло. Ладони в перчатках вцепились в его руку и рывком подняли на ноги. Майк подумал, не сделать ли выпад в сторону, но прежде чем он смог пошевелиться, в бок уткнулось что-то твердое. – Это «магнум-357». На твоем месте я бы поднимался спокойно.
Этот голос, хотя и измененный, был смутно знакомым. Филипп Руссо? Майк понимал, что ни у кого другого не хватило бы ума отколоть подобный номер. Он медленно повернул голову, но увидел только маску для лыжников… и еще пистолет, теперь уже прижатый к его виску.
– Хорошо разглядел? Отлично. Теперь, может быть, ты не станешь пытаться выкинуть что-нибудь еще.
Голос нападавшего дрожал. Может, этот неизвестный был перепуган так же, как и Майк… Филипп? Нет, Майк не был в этом уверен.
По крайней мере, беспокоиться Майку следовало только о себе. Слава Богу, что ему только показалось, будто он слышал оклик Эбби. Трудно представить, что бы он делал, если бы она тоже находилась здесь.
И тогда, слегка повернувшись, чтобы оценить свои шансы сбежать, Майк увидел Эбби – она лежала на земле, у машины, в одной из своих длинных юбок. Ее восхитительные светло-каштановые волосы рассыпались по лицу, и она не шевелилась.
Не задумываясь, он устремился к ней, но тут же был резко остановлен – человек, пленивший Майка, отшвырнул его к «бронко».
– Что ты с ней сделал? – зарычал он. Эбби лежала неподвижно, как мертвая.
– Она пыталась поиграть в героиню, – ответил мужчина. – Я не хотел бить женщину. У меня никогда не возникало такого желания, но порой…
Его голос перестал рокотать и истерически завизжал.
Майк был уверен, что какой-то расчетливый, хладнокровный головорез или не владеющий собой псих просто пугает его. Теперь, услышав истерический визг, решил, что столкнулся с последним.
– Позволь мне подойти к ней, – умолял Майк. – Я должен удостовериться, что с ней все в порядке, а потом отпусти ее. Ты больше не должен обижать женщин.
– И не думай об этом, – голос снова стал жестким.
Майк, не шевелясь, попробовал разглядеть этого человека. Невысокий, ниже Майка, довольно жилистый, одет был в черное: в футболку с длинными рукавами, брюки, носки и… модельные туфли-мокасины! Почему не ботинки или спортивные туфли? И это вооруженный киллер?!
Майк узнал его…
Голова у Эбби раскалывалась. Она старалась не шевелиться, потому что от движения боль становилась сильнее. Что же случилось?
А потом она все вспомнила. Вспомнила мужчину в черном, темную маску на его лице… он толкнул ее на пол, и она ударилась головой.
Больше она ничего не помнила… кроме того, что должна помочь Майку.
Майк! Эбби слышала его голос. Он жив!
Она медленно открыла глаза и снова закрыла их: резкая боль прострелила голову. Нет-нет, надо потерпеть: ведь она нужна Майку.
Сквозь ресницы Эбби увидела, что он стоит у своего «бронко» – одной из немногих машин в гараже в этот поздний час. А мужчина пониже, весь в черном, держит пистолет, направленный в голову Майка.
Она должна что-то сделать.
Майк выглядел спокойным.
– Отпусти нас обоих, – по-свойски сказал он. – Мы тебя не знаем, и ты не нанес нам серьезного вреда.
– Но ведь хотел же нанести, – сердито возразил мужчина. – Я всегда хотел убить тебя.
Майк на миг закрыл глаза и покачал головой.
– Почему же, Лоуэлл? – спросил он. Мужчина судорожно задышал, и его рука, сжимавшая пистолет, затряслась. – Ты узнал меня?
– Узнал.
Лоуэлл стянул с лица плотно пригнанную черную маску. Эбби, по-прежнему лежавшей неподвижно, он показался испуганным.
– Я помогал тебе начинать дела с «Лакомствами Арлена», но ты относился ко мне, как к дрессированному тюленю: «Лоуэлл, закажи это», «Используй вот этот рецепт», «Открой этот банковский счет и закрой тот», «Сходи-ка и почини этот гриль». А ты когда-нибудь спрашивал у меня совета? Или прислушивался ко мне, когда я тебе его давал?
Держа пистолет в правой руке, левой он неуклюже вытащил из кармана очки и надел их.
– Извини меня, Лоуэлл. Я никогда не сознавал…
– А потом, когда я в конце концов получил возможность показать, на что способен, ты слишком быстро вернулся из пустыни. А ведь еще несколько недель, и моя идея с сытной пищей дала бы плоды!
– Разумеется, дала бы, Лоуэлл, – голос Майка звучал умиротворяюще.
– Не поддакивай и не опекай меня!
Рука с пистолетом резко дернулась, и Эбби, помимо своей воли, судорожно вздохнула. Конечно же, он не собирается застрелить Майка.
Лоуэлл повернулся к ней, гримасничая, чтобы щеками подтолкнуть очки повыше на нос.
– О, и ты пришла в себя. Знаешь ли, я вовсе не собирался ударять тебя.
– Знаю, – вымолвила Эбби, стараясь говорить так же спокойно, как Майк. – Бьюсь об заклад, что если вы отпустите нас, то Майк прислушается к вашим идеям, ведь правда, Майк?
– Разумеется. И я…
– Я уже сказал тебе: не опекай меня! – Его рука с пистолетом бешено заметалась, меняя направление: от живота Майка к Эбби и обратно. – Вставай, Эбби. Иди сюда, чтобы я мог присматривать за вами обоими.
Она попыталась подняться, но в голове загудело, и перед глазами все поплыло.
– Вставай! – требовательно повторил Лоуэлл.
Эбби заставила себя сесть, а потом встала на колени, превозмогая головокружение, и медленно поднялась.
И тут она услышала в голове голос: Эбби, беги!
Она посмотрела на Майка. Их взгляды встретились, его лицо было предельно сосредоточенно, кулаки сжаты – он явно готовился атаковать, провести отвлекающий маневр, если Эбби побежит прочь, как он хотел.
Но двигаться быстро Эбби была не в состоянии. Да и Майка не хотела оставлять наедине с этим безумцем…
Она подошла поближе к Майку и улыбнулась ему.
– Отлично, – сказал Лоуэлл. – Ты, конечно, был неуловимой мишенью, сообщил он Майку. – Я наделся, что Филипп выполнит эту работенку за меня. Поэтому все время держал его в курсе твоего местонахождения. Но этот трус может только болтать. – Он вздохнул, покачав головой. – Во всяком случае, я много чего узнал насчет разных, механических устройств, будучи у тебя разнорабочим. Я портил машины и лифты… даже установил в твоей спальне зажигательное устройство, чтобы начать пожар, но ты всегда выходил сухим из воды.
Эбби затаила дыхание, увидев, в какую ярость пришел Майк. С трудом сдерживая гнев, он спросил:
– И какие же ты портил машины?
Лоуэлл издал безумный смешок.
– Конечно же, твою, в тот вечер прошлой зимой, когда у тебя была изысканная вечеринка перед поездкой в театр! Ты тогда поделился своими планами в отношении «Лакомств Арлена», даже не поинтересовался моим мнением, не говоря уже о моих идеях! Правда, я не думал, что так все обернется, и Дикси погибнет. Но когда ее не стало, ты был так подав лен, оставшись совсем один, что я прикинул, вдруг ты покончишь с собой. И тогда твои рестораны достанутся Руфи и мне. Но этого не произошло.
Эбби услышала неровное дыхание Майка.
– У тебя девять жизней, словно у кошки, – жалобно скулил Лоуэлл, на сей раз подталкивая свои очки на переносицу с помощью пальцев свободной руки. – Ты выскальзывал из всех моих ловушек. Я едва не разрыдался, когда ты рассказал в конторе о происшествии с пчелиным укусом. Да знай я это, может, сумел бы избавиться от твоего медицинского набора или подложил бы в эту коробочку что-нибудь другое… И в конце концов я решил действовать напрямик. Ты сам очень помог мне в этом, работая допоздна при отключенных телефонах. Если бы ты и услышал, что я нахожусь наверху, то не смог бы вызвать помощь. Что ж, от выстрела в сердце ты уж никак не выживешь. Я тебя убью и заберу твой бумажник. Конечно, нелегко было тащить тебя, потерявшего сознание, сюда вниз, но дело этого стоило. Когда полиция обнаружит твое тело в гараже, они сочтут, что это было случайное ограбление.
Эбби судорожно вздохнула, Лоуэлл тут же повернулся к ней.
– А тебя, Эбби, я вовсе не собирался втягивать в это. Но то, что ты оказалась здесь, даже к лучшему. Думаю, Майк не попытается выкинуть что-нибудь, поскольку твоя жизнь сейчас тоже под угрозой. А кроме того, – печально продолжал Лоуэлл, – Майк влюблен в тебя без памяти. Он, возможно, позаботился о том, чтобы его рестораны достались тебе, если ты переживешь его…
Эбби отважилась бросить взгляд на Майка. Она никогда не видела его таким разъяренным. Побелевшее лицо, сверкающие, словно молнии в грозу, серые глаза. Но пока он держал себя в руках.
«Что же делать? – думала Эбби. – Если кто-то из нас пошевелится, то сразу же получит пулю. Другому, может быть, и удастся перехватить пистолет, прежде чем Лоуэлл сделает новый выстрел… а может быть, и нет. Ах, если бы я владела искусством самообороны, как та женщина, которую я видела по телевизору! А где же фонарик, который дала мне Ханна… Должно быть, обронила его, когда на меня напали…
И сколько ждать, пока Лоуэлл сделает свой ход?»
Эбби чуть не плакала. Ее особые силы опять подвели, и такое случалось уже не раз…
Неужели ничто в этом веке чудес не сможет спасти их?
И тут она вспомнила «бронко»!
– Знаете, Лоуэлл, – начала Эбби, – скоро сюда прибудет полиция.
Майк метнул в нее предостерегающий взгляд. Он хотел, чтобы Эбби сохраняла спокойствие. Но она, сосредоточившись, пристально посмотрела на него, желая, чтобы он услышал ее мысли. А потом снова повернулась к Лоуэллу.
– Меня привезла сюда Ханна. Я поняла, что произошло что-то, поэтому послала ее вызвать полицию. По-моему, я уже слышу их сирены. А вы разве не слышите?
Майк, должно быть, понял, что она задумала. Его рука медленно поползла к карману и добралась до брелока с ключами. Внезапно из «бронко» раздался оглушительный вой.
Эбби бросилась к Майку, который быстро заслонил ее своим телом. Оба они попытались спрятаться за машину.
А пронзительные звуки сигнала тревоги «бронко» заполнили воздух, усиливаясь в замкнутом пространстве гаража. Когда они с Майком побежали, Эбби рискнула оглянуться. Разъяренный Лоуэлл смотрел им вслед, подняв пистолет и прицеливаясь. Где-то в отдалении уже звучали другие сирены.
– Будь ты проклят! – заорал Лоуэлл.
А потом он выстрелил.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Эбби почувствовала такую боль, от которой захотелось закричать во весь голос. Казалось, кожа в верхней части ее тела запылала, а внутри все затрепетало.
Она сосредоточила внимание на дыхании. Слезы наполнили ее глаза. Эбби пыталась определить источник этой огненной пытки – плечо? грудь? сердце?..
«Рана не должна быть серьезной. Майк будет жить…» – думала Эбби, разделяя каждую капельку его боли.
Она прислонилась к одной из множества колонн, поддерживавших низкий потолок гаража. Эбби не узнавала никого из этих парамедиков. Нет-нет, никто из них не приезжал в дом Майка во время пожара. Но мужчины и женщины, которые склонились над Майком, казалось, выглядели не менее знающими свое дело.
Майк лежал на полу гаража, окровавленный, окруженный незнакомыми людьми, и его мучительная боль охватывала и Эбби. По крайней мере, она знала, что он жив… пока.
– Пойдем, дорогая. – Ханна, с лицом, побелевшим как мел, встала рядом с ней. Когда она взяла Эбби за руку, се ладонь тряслась. – Давай-ка присядем. Мы мешаем.
Ханна увела сотрясаемую дрожью Эбби к небольшой лесенке поблизости, где они присели на ступеньку.
Эбби уже опросил любезный офицер полиции, который сначала проверил, нет ли у нее ран, а потом, кажется, был совершенно сбит с толку ее ответами. Она старательно рассказала обо всем, что произошло в этот вечер… скрыв, разумеется, свое предчувствие надвигающейся беды.
Повсюду стояли полицейские машины. В одной из них на заднем сиденье Эбби увидела Лоуэлла. Он сидел прямо, пристально глядя перед собой поверх очков, соскользнувших на кончик носа. Доволен он был? Или полон раскаяния? Эбби не могла определить. Она так и не ощутила никаких его эмоций, блуждавших по этому подземному помещению.
И вдруг Эбби перестала чувствовать и Майка. Она тяжело и судорожно задышала, и долго сдерживаемые слезы потекли по ее щекам.
– С ним все будет хорошо, – успокоила ее Ханна. – Я чувствую это. А ты разве нет? – И она с надеждой посмотрела на Эбби.
Но будет ли все хорошо? Или его уже нет?
Парамедики продолжали оказывать свою помощь. Это давало Эбби некоторое утешение. Может быть, Майк просто потерял сознание…
Эбби взглянула на Ханну, выглядевшую измученной и бледной. Эбби сглотнула. Эта женщина тоже нуждалась в утешении. Ведь Ханна давно знала Майка и любила его.
– Разумеется, и я это чувствую, – солгала Эбби, беря в свои ладони ледяные руки Ханны.
Полиция обнаружила в гараже охранника, он был без сознания, и им занималась другая группа парамедиков. Эбби подумала, что она, независимо от того, где будет находиться, навсегда запомнит этот запах пороха, сырой плесени, лекарств…
Санитары, окружавшие Майка, расступились. Эбби увидела тело, удерживаемое на полу сильными руками.
– Подождите, сэр, – скомандовал чей-то голос.
– Со мной все в порядке, – возразил слабый, но раздраженный голос.
И Эбби внезапно охватили чувства, не принадлежавшие ей: огорчение, раздражение и слабость, боль была притупленной.
Ее влажные глаза засияли от облегчения и счастья, Эбби улыбнулась Ханне. Да, с Майком все будет отлично.
Эбби мчалась по улицам Эл-Эй вместе с Майком в машине, именуемой «скорой помощью». Вовсю завывали сирены. Его снова отвезли в медицинский центр под названием «Кедры Синая», в отделение неотложной помощи.
Значительно позднее Майка перевели в обычную палату, и Эбби позволили подойти к нему. В небольшой комнате слабо пахло чем-то, напоминавшим спирт, которым Эбби протирала кожу Майка, когда лечила его от пчелиного укуса.
Раненое плечо было перевязано. Когда в комнату вошел высокий мужчина, назвавшийся доктором Шривом, Майк слабым голосом спросил его:
– Я смогу заниматься столярным делом, не так ли?
Эбби на миг даже затаила дыхание, зная, как много означает для Майка его хобби.
Доктор снял очки и поправил висевший у него на шее стетоскоп.
– Мне кажется, – сказал он, – вас ожидает полное выздоровление.
Эбби с облегчением вздохнула, а Майк улыбнулся. Она с удовольствием отметила, что его лицо порозовело, а в изумительных серых глазах промелькнула искорка радости.
Когда доктор вышел, Эбби присела на кровать и прижалась головой к здоровому плечу Майка. Он крепко обнял ее.
– Извини меня, Майк, – прошептала она, уткнувшись ему в грудь. – Если бы только я могла помешать этому… Но я…
Его смех был слабым, но сердечным.
– Ты вроде меня. Я считал, что мог предотвратить гибель Дикси, что у меня не было никакого права лишать жизни другого человека, хоть он и разрушил все мои надежды, черт подери! А после того, как она погибла, я волок кандалы своей вины, куда бы ни шел… хотя здравый смысл подсказывал, что в ее смерти я не виноват.
– Не виноват, твердо сказала Эбби, выпрямляясь, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, – Даже если бы это был несчастный случай, а не результат предательства Лоуэлла.
– Ты, разумеется, права, согласился он. Со мной все в порядке благодаря тебе, Эбби. Если бы ты не пришла, Лоуэлл пристрелил бы меня там, в гараже, может быть, еще до того, как я успел бы очнуться…
– Но тем не менее он в тебя же стрелял. А если бы я придумала какой-нибудь план получше…
Ее слова заглушил поцелуй.
– Ох, Эбби, – пробормотал он. – Моя маленькая путешественница из обоза… Как же я тебя люблю!
А потом он снова притянул ее к себе.
Вскоре дыхание Майка выровнялось – он заснул. Эбби медленно отстранилась, чтобы не разбудить его.
В эту ночь любезные медсестры разрешили Эбби остаться с Майком, На следующий день его обещали выписать. За ними приехала Ханна, и вместе они отправились домой.
Они поместили Майка в спальню. Поездка домой утомила его. Поэтому он даже не протестовал, когда женщины не позволили ему подняться наверх, чтобы посмотреть, как продвигается ремонт после пожара. Более того – он пообещал вздремнуть перед обедом.
Правда, Майк попросил Эбби, чтобы она немного посидела с ним. Он лежал в постели поверх покрывал, одетый в то, что принесла ему Ханна: голубые джинсы и черную облегающую футболку.
Его большая рука держала ладонь Эбби, а она крепко вцепилась в нее, навсегда запоминая это уютное пожатие.
– Знаешь, что беспокоило меня больше всего? – с улыбкой спросил он.
Наклонившись и приблизив к нему лицо почти вплотную, Эбби спросила: Что же?
Он встретил ее губы поцелуем. Эбби закрыла глаза и прижалась к нему щекой.
– Когда я первый раз очнулся после ранения, – проговорил он наконец ей в ухо, – я боялся, что у меня была галлюцинация, и ты была такой же нереальной, каким мне казалось то мое видение в пустыне с двигающимися звездами. Но когда ты оказалась рядом со мной и настаивала поехать в «скорой помощи» вместе со мной, я снова ощутил все. Как бы серьезна ни была моя рана, я твердо решил выжить, чтобы мы смогли быть вместе.
Эбби с трудом сдерживала слезы, в горле застрял ком. Если бы они могли оставаться вместе!
Но она вернется обратно. Должна вернуться!
– Что бы ни придало тебе сил бороться, я рада, – ответила Эбби. – А теперь немного поспи.
И она нежно поцеловала его. Погладив по щеке, вышла из комнаты.
Итак, миссия Эбби здесь была выполнена. Майк спасен, опасность, висевшая над ним, исчезла. Она больше не испытывала тревоги.
Эбби должна была возвращаться домой.
Она вернулась в спальню, примыкающую к спальне Майка, чтобы внимательно изучить четвертый дневник… точнее, то, что можно было в нем разобрать. Ей так хотелось найти какой-нибудь способ остаться с Майком…
«Мы продвигаемся дальше, но я улучила время, поскольку должна описать самые невероятные события, случившиеся сегодня. Моя дорогая сестра Эбби вернулась в обоз! Она была скрытна до невозможности, заявила, будто не помнит, где находилась почти две недели и каким образом нагнала нас едва ли не у самого конца горного прохода, тогда как пропала она посреди пустыни. Я, разумеется, не поверила ей: ведь в течение долгих лет мне были известны многие из ее тайн. Но на сей раз она не желает довериться даже мне.
Но слава Господу, Эбби вернулась, вернулась в самое что ни на есть подходящее время. Когда мой замечательный Арлен пытался усмирить разбушевавшегося коня, он был поражен жалом пчелы, – как его несчастный племянник Джимми, унесенный смертью много недель назад.
Эбби настояла, чтобы ее оставили одну ухаживать за ним, а меня отправила за водой и подмогой. Я была близка к истерике. Видела только, что Эбби сунула руку в незнакомую сумочку, которую принесла с собой, но я не смогла разглядеть, что она оттуда извлекла. Когда через считанные минуты я вернулась, Арлену стало лучше, хотя он был еще слаб.
Дражайшая Эбби была в невероятном смятении, оттого что у нее не было никаких видений, когда надо было предостеречь от злого недуга Джимми, и она не смогла ничего для него сделать. Эбби не пожелала раскрыть, что же узнала в промежутке между этими событиями, чтобы помочь Арлену, но я воздаю хвалы Господу, что она все-таки узнала это».
Эбби испугалась того, что, может, упустила возможность спасти Арлена. Люси писала, что она пропадала почти две недели, но ведь в этом времени миновал почти месяц. Правда, эти два измерения не обязательно должны совпадать. Конечно же, она вернется в нужное время и спасет Арлена. Разве не говорилось об этом в дневнике?
Эбби продолжала жадно прочитывать страницу за страницей, надеясь обнаружить запись о том, что она каким-то образом исчезла еще раз. Это означало бы, что ей все-таки удалось вернуться к Майку. Но почти все из оставшихся страниц дневника слиплись, и даже немногие, не поврежденные водой, были неразборчивы. И лишь в самом конце дневника ей удалось разобрать такую запись:
«После долгих месяцев напряженной работы моего дорогого супруга Арлена наш новый дом наконец-то достроен. Ах как хорошо, что больше не придется жить в повозке!
Папа с Эбби сейчас в саду. Он уже цветет. Теперь я поняла, что мы правильно поступили, переехав на Запад, несмотря на перенесенные невзгоды в трудном и длительном путешествии».
Значит, Эбби придется вернуться: ведь если она не сумеет спасти Арлена, то не будет и Майка. Очевидно, что она останется в прошлом долгие недели завершения их путешествия, да и после этого: Люси и Арлену ведь нужно время, чтобы пожениться, обосноваться в Лос-Анджелесе, потратить много месяцев на постройку дома…
Но почему же она должна так долго оставаться во времени, где не признают ее особых сил?
Во времени, где нет Майка!
Может быть, ей следует задержаться здесь на время выздоровления Майка? В конце концов, без нее его состояние может ухудшиться.
Нет-нет, это было бы просто отговоркой. Майк поправится, независимо от того, останется она здесь или нет. А сейчас ей надо поскорее уходить…
Эбби вытащила из ящика стола географические карты и принялась сравнивать их с книгами Майка по палеонтологии и ссылками из дневника Люси на ту местность, где Эбби снова присоединилась к обозу. Она упаковала карты в недавно приобретенную холщовую сумку, а дневник положила на комод.
Вскоре, проголодавшись, проснулся Майк. За ужином Эбби поддерживала оживленный разговор. Майк шел на поправку у него изменился цвет лица, рана в плече не беспокоила.
Ночью Эбби спала мало. Боясь потревожить больное плечо Майка, она лежала, не шелохнувшись, прижавшись к нему, и ее пальцы блуждали по сонному телу, чтобы навсегда запомнить каждый его уголок… Потом она долго и пристально вглядывалась в родное лицо…
На следующее утро Майк вызвал к себе Руфь, чтобы обсудить дела. Ей предстояло управлять «Лакомствами Арлена» в течение недели, которую, но предписанию врача, Майк должен был провести дома. Эбби подумала, что он наверняка уединится с Руфью на несколько часов… Она почувствовала острый укол ревности: ведь Руфь еще могла добиться исполнения своего желания и завладеть вниманием Майка, поскольку совсем скоро Эбби здесь не будет.
Пока Майк читал газету, Эбби прошла на кухню, где Ханна мыла посуду после завтрака.
– Я хочу попросить вас об одной любезности, – промолвила она, с трудом подавляя слезы.
– Мне это не нравится, – говорила Ханна, сердито качая головой. Она вела спортивный автомобильчик по проходу Каджон через горы Сан-Бернардино. – Прошлой ночью мне приснился ужасный сон, будто ты поехала в пустыню и не вернулась.
– Я же не возвращаюсь в пустыню, – ответила Эбби. – Просто мне нужно кое-что сделать на одной исторической стоянке в этом горном проходе.
Она вздохнула, наблюдая, как пролетает дорога мимо взбирающейся в гору машины. Возможно, ей больше никогда не доведется путешествовать так быстро… Взглянув вверх, Эбби увидела в сверкающем голубом небе слабый серебряный проблеск и, закусив губы, подавила новый вздох. Так ей и не довелось покататься на реактивном самолете.
Тем не менее она с твердой решимостью ждала будущего: у нее был шанс спасти жизнь человека.
Еще утром Эбби собрала свои старые вещи и упаковала их в сумку: платье, в котором она прибыла сюда, в это время, шляпку и ботинки. Косметику, футболки и джинсы она с собой не взяла.
– Вот здесь, – сказала она Ханне, заметив нужный съезд с автострады.
Хотя в пустыне могло и не оказаться старинных окаменелостей, но Эбби надеялась, что древняя индейская стоянка обеспечит подходящую волшебную среду. Точнее говоря, она была в этом уверена: разве в дневнике Люси не записано, что Эбби вернулась в обоз в этих краях?
Ханна остановила машину у железнодорожной колеи – так указала Эбби. А когда Эбби, перекинув через руку ремешки своей холщовой сумки, выбралась из машины, Ханна последовала было за ней.
– Нет-нет, – возразила Эбби, загораживая ей выход из открытой дверцы машины. – Вы должны оставить меня здесь и вернуться к Майку.
Ханна удивленно посмотрела на Эбби.
– Что ты имеешь в виду… как это – оставить тебя здесь?
Эбби ничего не ответила, но удержать слез ей не удалось.
– Значит, сон мой оказался верным! – На миг Ханна просияла, но потом на лицо набежала тень. Шмыгая носом, она крепко и утешающе обняла Эбби. – Я буду скучать по тебе. И все мы будем… – Она отстранилась, кусая ярко-красные губы. Как бы про себя промолвила: – Майку-то я что скажу, черт подери?
– Скажите ему… скажите, что я его люблю, – ответила Эбби. – Скажите ему, что я еще…
Эбби сдержалась и не стала говорить, что вернется. Она не имела права давать такие обещания.
Правда, было у нее одно утешение: ей предстояло снова увидеть свою семью.
– Скажите Майку, что я буду думать о нем.
И, в последний раз обняв Ханну, она побежала прочь по тропке.
Перейдя через ручеек, Эбби вскоре нашла древнюю индейскую стоянку. Правда, от нее мало что осталось: лишь круглые выемки в земле. Вынув из сумки карты, дотянулась рукой до небольшого камешка, покрытого окаменелыми морскими существами и лежавшего на самом дне сумки. Она купила его, когда в последний раз посещала магазин «Природа» пару недель назад.
