Текст книги "Жена Мэдигана (ЛП)"
Автор книги: Линда Джонс Уинстед
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Она кивнула и шмыгнула носом, огибая объемное кресло и направляясь к кушетке.
– Я знаю, кто убил его, – тихо сказала она. – Это ведьма, его жена.
Грейс опустилась на кушетку, Рэй сел рядом. Что ж, мисс Фармер не тратила время впустую.
– Почему вы так думаете? – спросил он.
Она взглянула на него широко распахнутыми, наполненными слезами глазами.
– Я просто знаю, – прошептала она. – Сердцем чувствую, это она его убила.
– Если вы правы, она работала не одна, – сказал он. – В момент смерти мистера Лэнфорда с ним был замечен мужчина. – Он не хотел указывать на Грейс, как на свидетельницу. Чем меньше людей знают о ее причастности, тем лучше.
– Если она действовала не самостоятельно, значит, кто-то сделал это для нее. – Хизер всхлипнула и приложила к заплаканным глазам платочек. – Она вам сказала, что Картер хотел развода? – выпалила секретарша, ее глаза стали жесткими. – Что она обманывала его в течение многих лет? Это она сделала, нашла себе сообщника и сделала. Расскажите об этом полиции.
Пока Рэй смотрел на убивающуюся девушку, у него возникло подозрение, что миссис Лэнфорд была не единственной, кто обманывал покойного.
– Я прослежу за этим.
– Он просил у нее развод, а она упрямилась, не хотела его отпускать. – Хизер сердито стерла слезу. – Что она не хотела отпускать, так это деньги. Она его не любила.
– В отличие от вас, – тихо произнесла Грейс.
Хизер пронзила Грейс взглядом, и лицо девушки полностью изменилось. Смягчилось и сникло.
– Я действительно любила Картера, а он меня. Мы собирались пожениться, как только он избавится от жены. Она была неприятной женщиной, – ядовито заметила она. – Злобной и мстительной. Она не хотела, чтобы Картер был счастлив.
– Это так ужасно для вас обоих, – Грейс наклонилось к Хизер. Движение выглядело дружественным и утешительным.
Проклятье, а у нее был талант. Сочувствовать, вызывать доверие и симпатию. Если она когда-нибудь решит оставить доктора Дулиттла, он предложит ей работу в ту же минуту.
Если не уедет в Мобил, с неприятным чувством вспомнил Рэй.
Он кивнул, пытаясь избавиться от мыслей о себе и вернуться к текущему вопросу.
– Вы сказали, что миссис Лэнфорд обманывала его. У вас есть имя? Или имена? – просить это было уже слишком.
– Конечно, – сказала она с заметным оттенком мстительности. – Их было двое, один новый, второй уже в прошлом, но он все время возвращается. И я могу сделать гораздо больше, чем назвать имена. Они оба придут на благотворительный вечер в пятницу. Я их вам покажу и представлю. Надеюсь, вы узнаете, кто из них убил Картера, и судья за то, что они сделали, отправит их с Луиз на электрический стул.
Грейс спросила ее своим мягким и успокаивающим голосом:
– Как вы узнали об этих двух мужчинах?
Хизер снова всхлипнула.
– Картер мне сказал. Он знал обо всех любовниках своей жены, знал уже долгое время. А ее это не заботило. – Она закрыла лицо руками, словно пытаясь остановить новый поток слез. – Что мне теперь делать?
Рэй почувствовал, что и вправду ей сочувствует. Она выглядела потерянной, перепуганной, по-настоящему отчаявшейся. Возможно, она действительно любила беднягу Лэнфорда.
Секретарша сглотнула и засопела, явно находясь на грани паники.
– Мне придется продать дом. Придется искать другую работу. Картер говорил, что рассчитается по закладной через несколько месяцев, и мне не о чем будет волноваться, но так и не успел этого сделать. Я не смогу заплатить за дом самостоятельно.
Так-так-так, Хизер страдала из-за потери дома или Лэнфорда?
Секретарша собралась силами, взяла себя в руки и вызывающе вздернула подбородок.
– Я хочу помочь. Достану для вас два приглашения на вечер в пятницу. Луиз будет там, и ее любовники тоже. Бен Маккэн, ее последний, и Эллиот Рид, бывший бой-френд, который постоянно возвращается. Записать для вас имена?
Рэй покачал головой. Записывать не было никакой необходимости. Бен Маккэн был правой рукой Картера Лэнфорда, а Эллиот Рид – помощником окружного прокурора.
Возвращение домой было тихим, без добродушного подшучивания и периодически возникающей неловкости, которую они ощущали, направляясь к Хизер Фармер.
Как Рэй все время делает это? Перебирает подробности чужой частной жизни, анализирует их, пока не доберется до спрятанных скелетов, прежде чем ему успеют оказать сопротивление? А именно этим он и занимался, было ли это делом об убийстве, разводе или расследование жульничества со страховкой. Он разбирал людей на части, пока не докапывался до правды.
Она все еще не знала, кто мог убить Картера Лэнфорда. Уж точно не Хизер Фармер, которая страдала из-за потери прекрасного дома. А ведь Грейс по-настоящему сочувствовала ей, пока не поняла, что Хизер плакала не из-за любимого мужчины, а из-за вещей, которых вскоре лишится.
Размышлять об убийстве и его участниках было легче, чем поддаваться неуместным мыслям о сидящем рядом бывшем муже, но те снова и снова возвращались к нему.
Когда Рэй пригрозил съехать с дороги, ее сердце едва не остановилось. По тому, как внезапно оборвалась беседа, она поняла, что для него этот момент тоже оказался неловким. Она закрыла глаза и напомнила себе обо всех причинах, по которым они не могут быть вместе, и его решение вернуться к работе под прикрытием возглавляло список. Но как бы усердно она ни убеждала себя, что у них ничего не получится, она видела только Рэя, склоняющегося к ней, ласкающего ее, обещавшего ей все.
Все, кроме любви.
Она открыла глаза, вынуждая себя быть тверже. Наверное, ей снова надо сбежать. Упаковать сумку, пока Рэй спит, и просто уйти. Работа всегда найдется, как и новые города. Всегда найдется место, где можно спрятаться.
Ведь именно так она поступила, когда ушла от Рэя. Спряталась. Засунула голову в песок и в течение долгих шести лет притворялась, что ее чувства, желания и порывы не имеют никакого значения. Что любовь к нему не так важна, как выживание. Что если она как следует постарается, то разлюбит его. Она ошиблась.
И теперь вернулась туда же, откуда начала.
Когда они свернули на ее улицу, она заметила красный мустанг, припаркованный у ее подъездной дорожки.
– Рэй, мне не знакома эта машина.
Он низко и грязно выругался.
– Э-э-э, может, проедем мимо? Ты так и не угостила меня обедом в честь дня рождения. В Нэшвилле есть одно отличное местечко с итальянской кухней…
– Рэй, – прервала она. Он определенно узнал автомобиль. – Кто это? – Полицейский? Кто-то, узнавший, чем он занимается и приехавший заставить его прекратить?
Он перевел на нее взгляд.
– Это Триш.
Великолепно.
– Я хотела бы встретиться с ней, – ответила она, хотя предложение поехать в Нэшвилл, находящийся более чем в двух часах езды, звучало гораздо приятнее. Сэнди и Нелли Роуз поделились всеми деталями о второй и третьей женах Мэдигана, но Грейс никогда не встречалась с ними лицом к лицу.
Рэй припарковался у бордюра и бросил на нее извиняющийся взгляд. Прежде, чем он успел сказать хоть слово, в окно Грейс постучала блондинка.
На лице Триш сияла широкая улыбка. Ее волосы были начесаны, но не чрезмерно, наложенная косметика на лице не казалась вульгарной, а розовое обмундирование выглядело таким женственным, что и в голову не приходило, что она переусердствовала. Грейс всем сердцем захотелось возненавидеть эту миссис Мэдиган номер два.
Когда она открыла автомобильную дверь, Триш отступила и послала Рэю широкую усмешку, пока тот выбирался из машины.
– А я все гадала, когда вы двое вернетесь.
– Как ты меня нашла? – спросил Рэй со слегка натянутой улыбкой.
– Мы заехали к тебе, но дома тебя не оказалось, поэтому я начала звонить всем подряд. Дорис едва не оторвала мне голову и посоветовала оставить тебе сообщение, но Лютер рассказал, где тебя найти. – Она с любопытством, но без гнева посмотрела на Грейс. – Значит, ты Грейс. Я давно хотела с тобой познакомиться.
– Ты сказала «мы», – устало произнес Рэй.
В этот момент Грейс увидела темноволосую женщину, сидевшую на одноместных качелях, расположенных возле крыльца. Отлично. Сразу обе?
– Почему ты просто не передала сообщение, как предложила Дорис?
Когда они дошли до крыльца, Пэтти встала.
– Тогда какой же это был бы сюрприз? – спросила она, ее голос был глубже, чем у Триш, и с более явным южным акцентом.
– Ненавижу сюрпризы, – пробормотал Рэй.
– Вовсе нет! – Триш игриво шлепнула его по руке. – Ты любишь сюрпризы.
– Нет, – возразил он. – Я так и не смог донести до тебя сей факт. Я ненавижу сюрпризы. Они добавляют мне седины.
– У тебя нет седины.
– Потому что все, кроме тебя знают, что я ненавижу сюрпризы.
Грейс открыла парадную дверь и распахнула ее.
– Прошу, – с южным гостеприимством пригласила она, препятствуя небольшим разногласиям перерасти в ссору. – Я сварю кофе.
– Я вытащу пирог из машины, – сказала Триш.
– Пирог? – спросил Рэй.
– Да, с днем рождения, – ответила Пэтти, наклоняясь, чтобы поцеловать Рэя в щеку.
Грейс приступила к кофе, отчаянно жалея, что не согласилась на предложение пообедать в Нэшвилле.
Красивая блондинка вытащила большой пирог с переднего сиденья красного мустанга, и кто-то, не свидетельница и не мужчина, открыл ей дверь. Фредди покачал головой. Эта женщина собирается никогда больше не оставаться в одиночестве?
– Мне следует ревновать? – спросила бежавшая рядом Джиллиан.
Он взглянул на нее и усмехнулся.
– Извини. Я питаю слабость к мустангам.
– Так ты смотрел на автомобиль?
– Куда же еще?
Он провел вчерашнюю ночь с Джиллиан, как проведет и сегодняшнюю, хотя она еще этого не знает. Как бы там ни было, он ее убедит. Это будет не трудно.
Она оказалась удивительно страстной, когда он отвез ее домой после романтичного ужина. Пригласила его войти в дом выпить, и пятнадцать минут спустя они расположились на диване. А еще через тридцать очутились в кровати. После этого он до самого утра не вспоминал о свидетельнице.
Джиллиан жила одна на той же улице, несколькими зданиями дальше. У нее совсем недавно закончились длительные отношения. Ей нужно было снова почувствовать себя привлекательной и желанной, и она устала от одиночества. Лучше и не придумаешь. Кроме того, она определенно занимала его на то время, пока он ожидал, когда все утрясется.
Она заставит его некоторое время потрудиться, несколько дней, самое большое неделю. Но в конечном счете ему придется с этим покончить и двигаться дальше. Если в ближайшие дни не подвернется подходящий случай, он создаст его сам.
Он снова повторил про себя номер мустанга, просто чтобы убедиться, что запомнил. А чтобы не забыть, мысленно нарисовал в голове его образ.
– Джимми, – соблазнительным голосом окликнула Джиллиан.
Фредди уже привык к своему вымышленному имени, он всегда легко приспосабливался. Издержки профессии.
– О чем думаешь, сладкий? Если хочешь, – словно невзначай предложила она, – сегодня ночью можешь снова остаться. Жизнь в мотеле нельзя назвать удобной. Поживешь у меня сколько захочешь.
Он улыбнулся.
– Было бы здорово.
Ах, в ее глазах уже вспыхнул тот мягкий неистовый свет, который зажигается во взглядах женщин, когда те влюбляются. Если бы он собирался оставаться тут больше чем на несколько дней, то вероятно это его встревожило бы.
– Я могу завтра сказаться больной, и мы сможем провести вместе весь день. Если ты сумеешь с этим справиться, – добавила она.
Он сказал ей, что проведет в городе несколько недель, встречаясь с клиентами, заключая договоры продажи и разведывая территорию. И если все пойдет как надо, он, вероятно, обоснуется где-то здесь. На вопрос о роде его занятий, он ответил, что торгует деталями для компьютеров. Комплектующими. Лэнфорд занимался компьютерами, и они первыми пришли ему на ум. К счастью, Джиллиан не разбиралась в компьютерах, поэтому они не стали вдаваться в подробности его карьеры.
– Без проблем, – с улыбкой ответил он, теперь уже с нетерпением ожидая сегодняшнюю ночь.
Глава 8
Это был худший кошмар любого мужчины: три бывшие жены сидели рядом, ели пирог, пили кофе и болтали. О нем.
Большей частью говорила Триш, Пэтти время от времени вставляла короткие замечания, Грейс же в основном молчала и внимательно слушала.
Рэй держался на расстоянии. Он прислонился спиной к барной стойке и наблюдал за ними с кружкой кофе в руке.
– Эй, я тут, – напомнил он. – Не надо говорить обо мне так, словно меня здесь нет.
– Да ладно, Рэй, посмотри правде в глаза, – с улыбкой ответила Пэтти. – Ты интересная тема для беседы, и у нас троих есть кое-что общее – мы все некоторое время тебя терпели.
Триш упомянула, как он храпел, когда сильно уставал, Пэтти быстро передразнила его, издав совершенно неверный звук, вызвавший общий смех. Чем он заслужил такое наказание?
Да, Пэтти права, у них троих действительно было много общего. Но имелось и одно очень важное различие, хотя никто из них об этом не догадывался. Ему нравились Триш и Пэтти, но он никогда не любил их. Именно поэтому они с легкостью остались друзьями. По правде говоря, они никогда и не были больше, чем друзьями. А вот с Грейс дела обстояли значительно сложнее. Иногда ему хотелось встряхнуть ее и спросить, почему она все разрушила.
Ему нравилось быть женатым на ней. Жизнь тогда казалась волнующей, свежей и изумительной. После ее ухода, после того, как он оставил отдел по расследованию убийств и стал размышлять из-за чего все пошло не так, он решил, что сможет быть счастливым и без нее. Во что бы то ни стало. Если у него получился хороший брак с Грейс, то он сумеет создать хороший брак с другой. Не важно с кем. Ему тяжело досталось знание, что это не так.
Он хотел бы стать с Грейс друзьями, только друзьями. Чтобы спокойно подшучивать над ее бой-френдами, обещать прийти к ней на свадьбу и не почувствовать боли от того, что она назовет мужем другого мужчину.
После ее ухода, он взял за правило поддерживать отношения с женщинами на поверхностном уровне. Даже когда снова женился. Секс. Немного смеха. Возможно один или два общих увлечений. Ничего больше. Но с Грейс он по-прежнему хотел прошлых отношений. Когда они чувствовали друг друга всем сердцем.
– И он так прекрасно поет, – с широкой улыбкой сказала Грейс, наконец, включившись в игру «давайте подкалывать Рэя».
Он съежился.
Пэтти и Триш уставились на нее так, будто она сошла с ума, и ее улыбка увяла.
– В душе, – добавила Грейс. – Всегда Лайла Ловетта, порою чуть-чуть фальшиво.
– Рэй, – обвинительно начала Пэтти. – Ты поешь?
Это было не легко, но он одарил ее наигранно безразличной улыбкой.
– Угу, водилась за мной такая привычка. Юношеская причуда, которую я давным-давно перерос.
Триш кивнула.
– Никогда не слышала, чтобы он пел. Он что, любит Лайла Ловетта?
Пэтти кивнула.
– Да. Я тоже ничего подобного не замечала.
Триш сморщила нос.
– Я не знала ни о том, ни о другом.
Грейс пронзила его взглядом – вопрошающим, задумчивым, предполагающим… проклятье, она видела слишком много.
Рэй прижал руку к груди, изображая раненное сердце.
– Поверить не могу, что ты это сказала. Моя следующая жена, – с притворной усмешкой добавил он, – будет обязана пройти тест на знание Лайла Ловетта и на свой выбор спеть одну из его песен. Причем полностью.
Триш быстро произнесла:
– А мне казалось, ты говорил, будто никогда больше не женишься.
– Ну, в момент слабости я на всякий случай передумал…
Грейс больше не смотрела на него. Она вглядывалась в остатки своего кофе с таким видом, словно там плавало нечто завораживающее. Словно хотела нырнуть туда и прятаться внутри до тех пор, пока Триш с Пэтти не уедут. Черт, он хотел бы спрятаться там вместе с ней.
Но наконец, его бывшие жены засобирались. Пэтти извинилась за ранний уход, но ей надо было вернуться домой, чтобы подготовиться к ужину со своим бой-френдом доктором.
Рэй повторил Триш, что с удовольствием посетит ее свадьбу, но не поведет к алтарю. Она надулась, но он не передумал. Все-таки это было неправильно.
Никогда еще он так не радовался их отъезду.
В дверях Триш снова поздравила его с днем рождения и быстро поцеловала в губы. Пэтти сделала то же самое, рассеянно одарив быстрым торопливым прикосновением. Оба поцелуя были дружественными и довольно милыми, но выполнялись почти машинально.
Он закрыл дверь, глубоко вздохнул и повернулся к Грейс. Она стояла перед диваном с широко распахнутыми глазами и пылающими щеками.
Он просто должен удержать отношения с ней на том же дружественном, поверхностном уровне, который выделил для остальных бывших жен. Нужно суметь поцеловать ее и ничего не почувствовать, заботиться о ней, не вспоминая при этом, как любил ее. Чувствовать к ней лишь симпатию.
– А ты, – беспечно спросил он, пересекая разделявшее их расстояние. – Не собираешься поздравить меня с днем рождения?
– Я уже поздравила, – тихо ответила она.
Он поднял брови и, протянув руку, кончиками пальцев дотронулся до ее подбородка.
– Не так, как следовало, – прежде, чем Грейс успела запротестовать, он склонился и подарил ей быстрый поцелуй, не больше, чем мимолетное прикосновение губ.
Но сразу же понял, что допустил ошибку. Столь короткой ласки оказалось недостаточно, поэтому он поцеловал Грейс снова. Быстро и нежно, едва коснувшись рта. Она затаила дыхание, закрыла глаза, и он поцеловал ее еще. Теперь глубже, не сумев скрыть своего голода.
Его руки собственнически обвились вокруг нее, и она припала к нему, теплая и мягкая, податливая и греховно соблазнительная. Ни одну женщину он не ощущал так, как Грейс, ни одна не пахла как она, ни одна не была такой же на вкус. Один поцелуй, и она проникала в его кровь, напевая свою песню сирены и доводя до безумия.
Она так крепко обняла его за талию, будто боялась упасть. Ее губы приоткрылись для него, когда он кончиком языка попробовал ее нижнюю губу, а потом скользнул языком в ее рот, вызвав негромкий стон.
Он хотел ее больше всего на свете. Здесь и сейчас, быстро и яростно. Нуждался оказаться в ней и увидеть лежащей под ним. Она принадлежала ему на неком первобытном, не поддающемся объяснению уровне. Даже спустя годы его влекло к ней так, будто на планете не существовало ни одной другой женщины. Но занявшись с ней любовью, сможет ли он не сломаться и не спросить, почему она уехала? Вопрос висел на кончике языка, не давая покоя разуму.
Если он спросит, она поймет, что это все еще имеет для него значение, поймет, что он до сих пор ее любит. Сильнее, чем следовало.
Чувствует ее всем сердцем.
Он скользнул рукой ей под свитер и провел ладонью по обнаженной, теплой коже. У Грейс перехватило дыхание, но она не прервала поцелуй, не приказала остановиться. Одним движением пальцев он расстегнул лифчик, и сдвинул белье, чтобы обхватить голые груди ладонями. Они заполнили его руки, упругие, мягкие и теплые. Он дразнил пальцами напряженные соски, целовал ее, все больше и больше приближаясь к полной потере контроля.
Чувствуя всем сердцем. Только так.
Рэй сжал ее бедра и притянул к себе, чтобы она ощутила его возбуждение. Она была его единственной слабостью. И если он не мог уйти, то могла она. И он точно знал, как заставить ее сбежать.
– Ну так как, детка? – хрипло прошептал он в ее рот. – Пусть это будет небольшим подарком на день рождения?
Грейс застыла, опустила руки и попыталась отступить. На мгновение он сжал ее, а затем отпустил, отчего она упала на диван.
И как бы страстно Рэй этого не желал, он не последовал за ней.
Подарок на день рождения! Грейс кипятилась, пряча лицо за воскресной газетой, пока Рэй молча смотрел телевизор. Какая же она идиотка! Он поцеловал ее и она начала мечтать о невозможном. Слишком уж хорошо она помнила, как у них было. Как любила его.
И Рэй, мастер поэтического слова, безоговорочно заявил, что хочет только покувыркаться в постели или получить «небольшой подарок на день рождения»!
Она бросила газету на колени.
– Знаешь, я думаю, тебе следует уехать.
– Нет, – ответил он, не отрывая взгляда от вечерних новостей. Ши передавала прогноз погоды, обещая прекрасный понедельник.
– Это плохая идея…
Он повернул голову и пронзил ее взглядом насыщенно-голубых глаз.
– Это из-за сексуальных штучек? – ровно спросил он. – Хорошо, я перестану.
Сексуальные штучки? Она покачала головой.
– Иногда мне кажется, что я тебя совсем не знаю.
– Может, и не знаешь, – тихо ответил он, словно это его не заботило. Тем не менее, он жестко взглянул на нее без фирменной усмешки Рея Мэдигана, которая могла бы развеять серьезность момента. – Шесть лет – долгий срок.
– Совершенно верно.
– И нет ничего плохого в сексе ради секса. Люди все время этим занимаются.
– А вот я не занимаюсь, – быстро парировала она.
Его брови взметнулись вверх. Он скрестил на груди руки и уставился на нее. Она знала этот взгляд, решительный и цепкий, словно он обладал способностью видеть ее насквозь. Беспечный Рэй, когда хотел, мог проявлять упрямство, чем сейчас и занимался, расчетливо ее изучая. Он что-то нашел в ней, и это что-то заставило мускулы его челюсти дернуться. А затем все его тело, казалось, окаменело.
– Грейси, сладкая моя, а не подскажешь, – спросил он зловещим и обманчиво безмятежным голосом, – когда у тебя в последний раз было десятое свидание?
Она подняла газету, так, чтобы не видеть его лицо, и не дать ему заметить ее румянец. Это была не та тема, которую она с легкостью могла с кем-либо обсуждать, а уж тем более с Рэем! Ее сексуальная жизнь, или ее нехватка, касалась только ее.
Она не слышала, как он поднялся с дивана, но не могла не заметить появившийся наверху страницы палец, когда Рэй медленно потянул газету вниз. Он стоял прямо перед ней, серьезный, с горящими голубыми глазами, вечерняя щетина на челюсти прекрасной формы придавала ему дикий и неприрученный вид.
– Грейси?…
– Не твое дело, – решительно ответила она.
– Все, что тебя касается – мое дело, – глухо ответил он. – Все. Мы можем притвориться, будто это не так, можем отрицать вслух, но мы знаем правду.
Она смотрела на него и понимала, что он прав. Рэй все еще был частью нее, и именно поэтому она не могла идти дальше, именно поэтому в ее жизни не было других мужчин. Она должна вырвать его из своей души, изгнать оттуда раз и навсегда. В любом случае, ей нужно заменить вымыслы о прошлом на истину, воспоминания, на которые, несомненно, смотрела сквозь розовые очки, на холодные твердые факты.
– Шесть лет назад, – прошептала она.
Его брови совсем немного приподнялись, но она заметила удивление в его глазах. Вопросы. Он конечно не спросит. Разумеется, нет…
– Почему? Ты никогда не была застенчива в сексе. Как мне помнится, он тебе даже нравился. Почему ты его забросила?
В его устах это прозвучало так, будто заменить его кем-то другим было проще простого. Разумеется, он так думал. Ему-то весьма хорошо удалось заменить ее.
Если она решит заняться с Рэем сексом, то вероятно это выйдет неловко. Они станут возиться подобно паре незнакомцев, все закончится слишком быстро, и она удивится, к чему была вся эта суета. Она увидит Рэя тем, кто он есть. Обычным мужчиной. И когда он переедет в Мобил, она сможет оставить прошлое позади.
– Я не собиралась забрасывать свою сексуальную жизнь, просто так получилось.
– Разве ты не чувствуешь, что тебе его не хватает? – прошептал он.
– Иногда, – призналась она.
Он не отступил, не стал задавать других интимных вопросов. Просто смотрел на нее, изучая с таким видом, будто никогда прежде не видел.
Если бы Рэй сказал еще какую-нибудь грубость, она с легкостью оттолкнула бы его, как поступала с самого момента своего возвращения. Но он ничего не сказал. Вместо этого протянул руку, коснулся щеки Грейс и легонько обвел большим пальцем контур ее губ.
Он стоял рядом и, как всегда, от одного его прикосновения сердце Грейс подскочило к горлу. Его ласка воспламенила все тело. Большой палец на губах дразнил воспоминаниями об его поцелуях. Она чувствовала его запах, вкус, остро ощущала его присутствие. Один долгий взгляд в ясные голубые глаза, и она отринула все опасения.
Легким движением руки он освободил ее волосы от заколок.
– Почему ты носишь волосы собранными? – спросил он, глядя на разметавшиеся по плечам локоны. – У тебя прекрасные волосы. – Отбросив газету, он встал перед Грейс на колени, немного раздвинул ее ноги, протиснулся между ними и наклонился вперед, чтобы поцеловать. Его руки запутались в ее волосах, рот творил чудеса, туманившие разум.
– Рэй, – прошептала она, прервав поцелуй. Судя по выражению его глаз и затвердевшему лицу, он ожидал, что она снова оттолкнет его. Да, так ей и следовало поступить. То, чего он хотел, было столь незначительным по сравнению с тем, что они когда-то имели. Но она не оттолкнула его, лишь протянула руку, коснулась его щеки и, поддавшись вперед, снова поцеловала.
Мягко и обещающе, чуть нерешительнее, чем прежде. Это был большой, огромный шаг, и они оба это понимали.
Рэй наслаждался ее губами, касаясь совсем легко, но ни на миг не оставляя. Он медленно поднялся и потянул ее за собой. Разъединившись всего на мгновение, их губы снова встретились, когда они встали, тесно прижавшись друг к другу.
– Давай сейчас проясним одну вещь, – прошептал Рэй. Он прищурился, отчего в уголках глаз образовались морщинки. – Нет, не так. Давай проясним пару вещей.
Она улыбнулась и опустила руку ему на шею.
– Пару вещей?
– Ты больше не станешь передумывать на полпути и выгонять меня из дома.
Она покачала головой.
– Не стану, – разум был забыт.
– И если ты ожидаешь быстрого перепиха, то тебя ждет сюрприз, – он снова быстро поцеловал ее. – Женщина, которая была лишена секса целых шесть лет, имеет право заниматься им правильно.
Все ее тело задрожало в предвкушении. Секс ради секса, сказал он. Никаких сладких фантазий о любви и счастливом будущем. Никаких ложных обещаний, которые утром окажутся разбитыми.
– Жалоб ты от меня не получишь.
Рэй пропустил пальцы через ее волосы, остановив руку на затылке. Он смотрел на нее непроницаемым взглядом, серьезный, страстный и, очевидно, настолько же озадаченный, как она.
– И, Грейси, не принимай это за что-то большее, чем оно есть на самом деле.
– Не буду, – шепнула она.
Рэй стянул с нее свитер, действуя плавно и почти осторожно, словно боялся сломать ее. Он наблюдал за своей рукой, скользящей по ее плечу, плавно переходящей вниз, потом на бок. В его прикосновениях не было ни торопливости, ни спешки. Когда он поцеловал ее, его губы оказались нежными и одновременно требовательными.
Она сразу забыла обо всем на свете.
Он быстро расстегнул лифчик, спустил с плеч лямки и бросил его на пол, а затем начал целовать, гладить и ласкать груди.
Только ради физического удовольствия, думала Грейс, пока Рэй так легко пробуждал ее самые глубокие страсти. Все это не имело никакого отношения к сердцу, напомнила она себе. Это ведь секс ради секса. Она просунула руки ему под футболку и обняла. Это было такое хорошее, правильно ощущение. Удивительно мощное. И она отбросила мысли о том, что между ними должно быть нечто большее, чем просто физическое влечение.
Движением плеч он сбросил на пол расстегнутую рубашку, которую носил поверх футболки, и они, все еще целуясь и лаская друг друга, направились к выходу из холла. Она один за другим скинула туфли, а Рэй снял оружие и оставил его на первом попавшемся столике, стоящем у выхода из коридора. Он расстегнул молнию на ее брюках, стянул вниз, а Грейс пинком откинула их в сторону, потянувшись к его молнии.
Пока в этой капитуляции не было ничего неуклюжего. Они двигались медленно и плавно, слаженно и раскованно. Она хорошо знала Рэя, его тело и мысли. Находиться рядом с ним казалось самой приятной и правильной вещью на свете.
Когда они добрались до спальни, оба уже были голыми. Они упали на кровать, целуясь и упиваясь чувством близости одного жаждущего тела с другим. Грейс подняла ногу и закинула ее на Рэя, инстинктивно ища способ приблизиться к нему. Его возбужденный орган коснулся ее бедра, и она потерлась об него.
– Не так быстро, – шепнул он, перекатывая ее на спину и нависая сверху.
Свет из прихожей мягко освещал комнату, поэтому она хорошо видела его лицо и тело. Грейс проигнорировала шрамы на груди и сконцентрировалась на лице. По крайней мере, она не сомневалась в его желании, видела страсть в глазах, чувствовала в его пульсации.
Он поцеловал ее, глубоко и настойчиво, и она раздвинула ноги так, чтобы он устроился удобнее. Она содрогалась до костей, до самого основания, пульсировала всем телом.
Рэй переместил губы ей на шею, тем временем исследуя руками ее тело, словно она была незнакомкой. Как будто он уже не знал каждый сантиметр. Нет, смутно подумала она, как будто он знал каждый сантиметр и повторно изучал их. Медленно, с любовью. Грейс закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями этих вездесущих рук.
Его рот снова и снова возвращался к ней. Он нежно целовал ее, в то время как его ладонь ласково пробежала по ее грудям, вниз по ребрам. В его поцелуях или в воздушных, возбуждающих прикосновениях не было никакой торопливости.
Когда он опустил рот на ее сосок, она едва не закричала, настолько большим оказалось удовольствие. Она запустила пальцы в его волосы, пока он ласкал ее и втягивал в рот чувствительную плоть.
Он медленно скользнул одной рукой по внутренней стороне ее бедра, не переставая нежно посасывать сосок. Грейс глубоко содрогнулась, закрыла глаза и приветствовала пронзивший тело порыв чистого удовольствия.
Рэй медленно передвинулся ниже, чтобы поцеловать живот, затем просунул руки ей под бедра, приподнял ноги и поцеловал туда, где она пульсировала для него. Он поддразнивал чувствительные точки под коленями, пробежал пальцами по ногам, а потом неумолимо занялся с ней любовью своим ртом, медленно и мучительно непринужденно, легко и дразняще, пока все ее тело не содрогнулось.
Чтобы оставаться на земле она должна была держаться за что-то, за что угодно, поэтому Грейс закинула руки вверх и с силой ухватилась за спинку кровати, когда Рэй усилил нежную атаку. Она закрыла глаза и приподняла бедра, когда он скользнул в нее пальцем, доводя до кульминации, заставившей затрепетать и тихо вскрикнуть.
Обессилев, она не двигалась, пока Рэй целовал ее бедра, живот, потом снова груди. Она закрыла глаза и потянула его к себе, зная, что совершила ужасную ошибку. Неуклюжий? Не такой хороший, как она помнила? Как она могла быть настолько глупой?
Они идеально походили друг другу и двигались как всегда слаженно.
Она ожидала, что Рэй быстро войдет в нее, но он этого не сделал. Он очень осторожно перевернул ее на живот и начал прокладывать дорожку из поцелуев вниз по позвоночнику. Руки Рэя нежно мяли ее ягодицы и подтянули бедра ближе к нему.
– Какая у тебя великолепная спина, – прошептал он.
