Текст книги "Жена Мэдигана (ЛП)"
Автор книги: Линда Джонс Уинстед
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Это был он, – сказала Грейс, глядя на Рэя. – Я видела его лицо. В течение одной секунды, и он выглядел немного по-другому, но это был он. Он смотрел прямо на меня, когда пытался сбить. Если бы ему не мешал фонарный столб, он последовал бы за мной на тротуар, я это точно знаю.
– Мы уже ищем машину, – сказал Лютер, не став с ней спорить. – Мы найдем его.
– Утром, – сказал Рэй, помогая Грейс встать на ноги и обхватывая ее рукой. Она нуждалась в поддержке, и он тоже. – Ты найдешь его утром. Автомобиль украден, и на нем не будет отпечатков.
– Почему ты так уверен?
Проклятье, он не хотел больше слышать от Лютера ни слова ерунды. Его кровь кипела, сердце колотилось столь быстро, что он его чувствовал. И он не мог держать Грейс достаточно крепко.
– Потому что этот парень профессионал, – выпалил он. – Он наверняка уже избавился от автомобиля.
– Но…
– Не сегодня, Мэлоун, – сказал Рэй, ведя Грейс в гараж вниз по лестнице. – Мы поговорим завтра. Я забираю Грейс отсюда.
Фредди припарковался у бара, откинулся на водительское сиденье и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Он снова не сумел убить свидетельницу. Столкновение и побег с места происшествия выглядели бы достаточно похожими на несчастный случай, но он оплошал, и женщина его увидела. На долю секунды их взгляды встретились, и он заметил искру узнавания.
Она не осталась ни у себя, ни в квартире бывшего мужа. Фредди проклинал себя. Ему следовало проявить терпение, проследить за ними и разобраться с проблемой там, где они остановились. Он мог бы не торопиться и удостовериться, что больше не допустил никаких ошибок.
Но ее одинокой и беззащитной вид оказался слишком большим искушением.
Ох, ладно, он доберется до них через день или два.
В этом деле все шло не так. Женщина увидела его лицо, и каким-то образом узнала. Тело нашли слишком быстро. Его фотографию крутили по всем новостям. Неудачи, кругом неудачи.
Существовала и еще одна проблема. Клиент был недостаточно стойким, чтобы Фредди мог на него положиться. Если его заказчика станут допрашивать, тот, несомненно, расколется. А знает он слишком много, чересчур много. Еще одна неудача.
Он убьет их обоих и уедет из города. Свидетельницу и клиента. Другого выхода нет.
Фредди вышел из автомобиля и поправил куртку. Он снова поменял облик. Теперь его волосы стали черными, глаза темно-синими. Вставки между нижними зубами и щеками вполне достаточно изменили форму лица. И теперь он носил дорогой костюм – не было больше велосипедных шорт и майки – зато алмазный гвоздик в левом ухе придавал ему плутоватый вид.
Его злило, что все в этой работе пошло наперекосяк. Больше всего он сожалел, что пришлось убить Джиллиан. Она была забавой и по-настоящему ему нравилась.
Его устраивало, что бар был достаточно темным, а вот музыка показалась слишком громкой. Рок-н-ролл. Он оглядывал толпу, пока не заметил женщину у стойки. Она была симпатичной, но не красавицей. Невысокая и хорошо сложенная, возможно чуть полнее, чем было модно, но все равно приятная. Ее каштановые волосы были искусно уложены, одежда же выглядела слишком темной и простой для этого рынка мяса.
Он несколько минут понаблюдал за ней из затененного угла. Девушка беспокоилась и нервно поглядывала вокруг, словно потерянный щенок. Но никто так и не присоединился к ней, не помахал приветственно рукой. Да, она была одна. Она уже забирала с бара свою сумочку, когда он подошел к ней.
– Неужели вы уже уходите? – улыбаясь, спросил он.
– Да, наверное, – тихо ответила она.
Фредди послал ей свою самую очаровательную улыбку.
– Но я только что пришел.
Она вернулась на свое место и снова положила сумочку на барную стойку.
– Ты часто здесь бываешь? – вопрос сопровождался румянцем. – О, это звучит так ужасно избито, – она снова покраснела.
Он проигнорировал ее беспокойство.
– Никогда раньше здесь не был.
– Я тоже, – вздохнула она. – Мне не следовало приходить сюда. Мне… не очень хорошо это удается, – сказала она с тревогой в голосе.
Фредди вскинул голову.
– Что не очень хорошо удается?
Она улыбнулась.
– Общение. Я домоседка. Предпочитаю проводить вечера дома с хорошей книгой.
Ах, но сегодня вечером она пришла сюда и что-то искала. Возможно, волнение. Неизведанную страсть.
– Приятная музыка, – добавил он. – И может быть огонь в камине, если ночь довольно прохладная.
Ее улыбка стала шире. Глаза засверкали.
– Могу я купить тебе выпить?
– Почему бы нет?
– Меня зовут Хэнк, – представился он, протягивая руку.
– Дженни.
Он задержал ее руку чуть дольше обычного, изучая серьезные глаза девушки. Хорошенькая Дженни почти таяла в его руках. Она нервно облизнула губы и, судя по искоркам в глазах, выбросила из головы все мысли об одиноком скучном вечере у камина.
Останавливаться в гостинице было бы сейчас слишком рискованно, Фредди нуждался в безопасном, тихом месте. Если у Дженни нет собственной квартиры, он пойдет дальше в поисках той, у которой она есть.
Глава 14
Не в силах справиться с дрожью, Грейс почти рухнула на край кушетки. Она просидела так несколько минут, пытаясь взять себя в руки, а Рэй тем временем тщательно проверял каждую из трех комнат гостиничного номера.
Поттс пытался сбить ее, и если бы не оклик Рэя, если бы он не заметил машину и не помчался к ней… Грейс закрыла глаза. Господи, в ушах все еще звучал рев двигателя, а перед глазами стояло решительное лицо убийцы.
Убедившись, что в номере никого нет, Рэй подошел к ней, держа в руке влажную губку, сел рядом и заставил откинуться на спинку дивана. Он уже приспустил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, но расслабленным все равно не выглядел. Натянутость шеи и изгиб рта выдавали его болезненную напряженность.
– Не плачь, – прошептал он, нежно вытирая ее щеки смоченной в теплой воде губкой.
– Я и не плачу, – шмыгнув носом, ответила она, пока он стирал следы слез.
– Конечно, не плачешь, – он не стал спорить, вместо этого приложил губку к поцарапанной руке, чтобы осторожно смыть грязь. – Щиплет?
– Чуть-чуть, – призналась она, наблюдая за нежными движениями его ладони. Какими темными казались его длинные пальцы на фоне белой губки, а как кончики этих пальцев скользили по ее голой руке! Ладонь, такая большая, мужская и сильная просто не должна быть столь нежной. А обычное прикосновение просто не могло вызывать таких приятных чувств. Так что по идее, она не должна так сильно желать этих касаний.
– Я думала, он уехал, – призналась она, по-прежнему наблюдая за легкими движениями его руки. – Вернулся в Нью-Йорк, Майами или Чикаго, или куда там сбегают наемные убийцы, когда заканчивают работу. Глупо, да? Ведь, насколько нам известно, этот парень живет в Декейтере.
– Я тоже надеялся, что он уехал. – Голос Рэя был низким, не громче шепота, пока он водил ладонями по ее рукам, проверяя, не пропустил ли где-то царапину. Он ничего не пропустил, но она об этом не сказала, испугавшись, что тогда он остановится.
Грейс медленно покачала головой.
– Попытка расследовать детективную историю казалась забавной, поскольку я убедила себя, что Поттс уехал. Что это всего лишь игра. – Это было лишь поводом остаться рядом с Реем. – Но он все время был здесь, наблюдал и выжидал своего часа.
– Когда я доберусь до него, то заставлю пожалеть, что он вообще сунулся в этот город, – проворчал Рэй.
Ее сердце пропустило удар.
– О, Господи, Рэй, пожалуйста, обещай держаться от него подальше! – настойчиво попросила она. От одной только мысли, что он приблизится к этому убийце, все внутри нее холодело. – Пусть с ним разбираются Лютер и ФБР!
– Я не бегу от неприятностей, Грейси. – Он не сказал, что таков был ее способ решать проблемы, но она все же услышала это в его голосе.
– Но ты не обязан окунаться в них с головой.
Он встретился с ней взглядом.
– Давай сегодня не будем это обсуждать.
Поколебавшись, она все же согласно кивнула.
Рэй опустил губку на край стола.
– Тебе лучше? – спросил он.
– Да.
Он ласково обхватил ее лицо ладонями, заставив заглянуть ему прямо в глаза, такие синие, что смотреть в них было почти больно.
– Ты меня до смерти напугала.
– Я знаю, – прошептала Грейс.
– Когда я увидел, как эта машина надвигается на тебя… – он покачал головой. – Кажется, вся жизнь промелькнула у меня перед глазами.
Она кивнула, слишком хорошо его понимая.
Продолжая удерживать ее лицо в своих теплых ладонях, он придвинулся, чтобы запечатлеть поцелуй на ее щеке.
– Но ты в порядке, – прошептал он.
– Да.
Он поцеловал другую щеку.
– Я хочу, чтобы ты перестала дрожать.
– Я тоже, – хотя сейчас ей казалось, что дрожь не прекратится никогда.
Рэй наклонил ее голову и нежно коснулся ртом лба, затем закрыл глаза и прижался лбом к тому месту, которое только что целовал.
– Теперь ты в безопасности.
– Я знаю, – она опустила ладони на его щеки и погладила грубую от вечерней щетины кожу. Он был таким сильным, но сейчас, казалось, не меньше нее нуждался в утешении.
– Я никому не позволю причинить тебе боль.
– Это я тоже знаю, – она поцеловала его в губы, мягко, коротко и успокаивающе.
Рэй притянул голову Грейс к своему плечу, крепко обнял ее и откинулся назад. Она таяла рядом с ним, получая в его объятиях тепло и утешение. Пряталась там от мира. Его руки защищали ее, а его тепло изгоняло пожирающий тело озноб. Она даже не осознавала, что замерзла, пока близость Рэя ее не согрела. Но теперь он окутал ее сладким жаром, и дрожь со страхом медленно отступили.
Некоторое время они так и сидели, совсем не двигаясь. Казалось, даже не дышали.
Теперь она больше не сомневалась, что именно здесь ее место. Рядом с Рэем, в кольце его рук. В безмолвной неподвижности они каким-то образом становились единым целым, дополняя друг друга.
Рэй протянул руку к ее волосам и одну за другой вытащил шпильки, удерживавшие на месте некогда элегантный пучок. Волосы рассыпались по плечам, он пальцами расправил спутавшиеся пряди.
Так и не сказав ни слова, Рэй поцеловал ее в макушку. На один долгий момент прижался к ней головой и глубоко вздохнул. Грейс почувствовала, как он, наконец, расслабился.
Она подняла голову и взглянула на его лицо, красивое и сильное. Ее сердце сжалось. Морщинки вокруг его глаз углубились от беспокойства, челюсть была крепко сжата из-за ощущения собственного бессилия.
Пока она изучала его, он ничего не говорил. Ни слова. А потом спустя один долгий момент начал осыпать поцелуями ее щеки, лоб, шею. Он был нежным, мучительно заботливым, но она видела в его глазах страдание. Чувствовала это в том, как крепко он сжимал ее в руках.
Она запустила пальцы в его волосы, провела по светлым волнистым прядям, таким мягким, что не хотелось убирать руки.
– Все хорошо, – шепнула она. – Я в порядке, ты в порядке, остальное не важно.
Он не выглядел убежденным, поэтому она коснулась губами его щеки, потерлась ртом о жесткую вечернюю щетину, пытаясь успокоить. Утешая, она пальцами ласкала его шею и поцеловала вторую щеку. И на мгновение затерялась в его аромате, тепле, запахе и вкусе его кожи.
Рэй проследил пальцем вдоль линии ее скул, затем снова запустил руки ей в волосы. И повторил ее же слова.
– Все хорошо, – прошептал он. – Теперь все хорошо. Просто прекрасно.
Слов было недостаточно. И когда она поцеловала Рэя в шею, то задержала там губы, нежно посасывая. Аромат кожи и ощущение его плоти под губами победили ее сомнения. Она растаяла, страх, словно, развеялся.
Прикосновения Рэя успокаивали, он водил ладонями по ее телу, поначалу легко, потом смелее. Как такие большие и сильные руки могут быть настолько нежным? Пока он изучал ее тело, поцелуи становились все более настойчивыми и жаркими, почти яростными, так что вскоре она едва могла вздохнуть.
В редкий момент неподвижности, она пристально посмотрела в его глаза.
– Все хорошо.
На сей раз, когда их рты встретились, все изменилось, стало мягче, серьезнее. Медленнее. Она чувствовала Рэя не столько кожей, сколько всей своей душой, пробовала его на вкус, смаковала настолько увлеченно, что забыла обо всем на свете. Тело пульсировало в одном ритме с сердцем.
Одну руку он поднял к ее волосам, вторую опустил на ее голую спину. Он держал Грейс крепко, но мягко, будто она могла сломаться.
Поцелуй все длился и длился, словно прервать его было для них величайшим из всех грехов. Только в таком утешении она нуждалась сейчас и только в нем будет нуждаться в будущем. Его рот был то нежным, то требовательным, он легонько потерся своими губами об ее и лизнул нижнюю губу.
Грейс откинула голову на подлокотник и обняла Рэя, увлекая его за собой. Их рты ни на секунду не расставались, хотя иногда казалось, что его губы едва ее касались. То щекотали, то терли, то слегка посасывали и неумолимо дразнили.
Ее распростертое под ним тело было томным и горящим, мягким и льнущим к нему все сильнее с каждым ударом сердца. Рэй нашел на платье молнию и медленно расстегнул, так и не прервав поцелуй.
Скользнул рукой ей под платье, нежно и властно провел по ребрам, разжигая Грейс легкими поглаживаниями. Ладонь ненадолго остановилась, а потом переместилась вниз к бедру и сжала ягодицу. Нежные пальцы поглаживали, дразнили и возбуждали.
Каждый вздох давался с трудом, каждое движение соединяло их все ближе. Ее тело пылало, как в огне, она снова начала дрожать. На сей раз от желания. Дрожь усилилась. Отклик Рэя был очевидным, поскольку его восставшая плоть прижималась к ее бедру. Его страсть давала надежду. Волей-неволей, он все еще что-то к ней чувствовал. Нечто более сильное, чем любой из них готов был признать.
Он рывком стянул с ее плеч лямки платья, по очереди поднимая ее руки со своей шеи, и возвращая их обратно. Почти лениво потянул платье вниз, обнажая груди. И не прерывая поцелуя, стал неторопливо дразнить пальцами соски.
Она чувствовала Рэя всем телом и болезненно стремилась к нему. Женщина в ней молила об его весе, жаре, силе, о его прикосновениях и защите. Он давал ей своим телом обещания, которые никогда не сделал бы сердцем и разумом.
Но сегодня это не имело значения.
Она ухватилась за его рубашку и притянула ближе, нуждаясь из-за нахлынувших ощущений в опоре.
Когда его рука скользнула вверх под подол платья, она раздвинула ноги и углубила поцелуй. Стон застрял в горле, она крепче сжала Рэя и слегка приподняла бедра от кушетки. Он нетерпеливо задрал платье вверх до талии, чтобы ее ничто не сдерживало, и она могла ему открыться полнее.
Он дотронулся до нее там, где она уже стала влажной для него, и Грейс не смогла сдержать вскрик. Сильная дрожь скручивала и сжимала все тело. Поглаживая ее настойчивыми пальцами, он глубоко просунул язык в ее рот, и она упивалась силой и страстью, которые он не смог сдержать.
Сквозь шум их смешенного дыхания и грохот своего сердца, она услышала звук расстегиваемой молнии и тихий шелест одежды.
А потом он оказался в ней, толкая, проникая и растягивая. Она закинула ногу на бедро Рэя, чтобы прижать его к себе еще ближе.
Он с низким рыком прервал поцелуй, и Грейс запрокинула голову. Ее тело покалывало с головы до пальцев ног и инстинктивно двигалось в такт с Рэем. Любя его. Нуждаясь в нем. Нуждаясь в этом. Каждый удар приближал ее к завершению. Каждый толчок возносил дальше.
Он двигался в ней все быстрее, снова и снова, пока она не уступила кульминации, которая подхватила ее, сотрясая все существо. Грейс тихо выдохнула его имя, чувствуя и наслаждаясь его собственным завершением.
Я люблю тебя.Она не могла сказать ему это, не могла признаться в своих чувствах и все разрушить. Всегда любила.Но он не собирался остаться, и она не имела права пытаться удержать его тем, что между ними произошло. Он назвал это сексом ради секса, и она не будет возражать. Но сердцем Грейс знала – то, что сейчас случилось, было намного большим, чем секс.
Он опустил голову на ее плечо, Грейс запустила пальцы в волосы Рэя, удерживая его в таком положении. Ей хотелось никогда его не отпускать.
Теперь, когда жаркая схватка осталась позади, она заметила несколько незначительных деталей. Кушетка была недостаточно длинной и широкой, чтобы вместить их обоих. Ее порванное платье скрутилось на талии, Рэй был скорее одет, нежели раздет: он так и не снял большую часть своего арендованного смокинга и кобуру с оружием. Но они не чувствовали никакого неудобства.
Он поднял голову и посмотрел на нее. У Рея Мэдигана, который всегда улыбался и никогда ни к чему не относился серьезно, сейчас не было смеха в глазах. Он поцеловал ее, быстро и нежно.
Потом откинул волосы с ее лица, взглянул вниз на их соединенные тела и прошептал:
– Ты так нужна мне, Грейси.
Она ухватилась за отвороты его белого смокинга. Чувствуя себя храброй, не стала опускать глаз, рук и ног, обернутых вокруг него и удерживающих его в ней. Она смотрела в голубые глаза и всем своим сердцем говорила, что любит его.
– Спи со мной, – прошептала она. – Обнимай всю ночь. И займись со мной любовью снова.
Его ответом стал еще один жгучий поцелуй.
От крепкого сна Грейс разбудила прогнувшаяся кровать. Сначала она подумала, что видит сон. Знакомый сон, в котором Рэй приходит к ней посреди ночи.
Но почувствовав, как он осторожно скользнул под одеяло, улыбнулась. Это не сон.
Она повернулась и положила руку ему на грудь. О, как же приятно чувствовать его рядом.
– Не может заснуть? – пробормотала она.
– Нет, – тихо ответил он. – Извини, что разбудил.
Он собственнически обнял ее, и она положила голову ему на плечо.
– Ничего. Я даже рада. – Это реальность. Правда. Совсем не сон.
Она погладила ладонью его грудь, пальцы задели край шрама. На прошлой неделе она видела шрамы, касалась их, но усиленно старалась не обращать на них внимания. Они напоминали, почему она ушла от Рэя шесть лет назад. И о том, почему он, в конце концов, уйдет от нее.
Больше всего на свете она хотела излечить рану, которую нанесла ему. Хотела возместить ущерб, попытаться заставить его понять. Потом… все что случится, будет на его усмотрение.
– После переезда в Чаттанугу я часто видела во сне, как прогибается кровать, и ты забираешься в нее. Иногда ощущения были настолько реальными, что я просыпалась и несколько секунд ожидала увидеть тебя рядом.
Он промолчал.
– Мне это нравилось, – призналась она. – Проседающий матрац, тихий шорох простыней, когда ты забирался под них. Это значило, что мы вместе и в безопасности, о другом я и не мечтала. – Очевидно, это было слишком большое желание.
Рэй перебирал пальцами ее волосы.
– Звучит глупо, да?
– Нет, – ответил он, но она не поверила. Грейс села и включила свет. Рэй заморгал от яркой вспышки и еще некоторое время лежал с закрытыми глазами.
Ее пристальный взгляд остановился на шрамах на его груди, один почти в центре, который едва не убил его, меньший и не такой угрожающий на левом плече. Она коснулась рубца, позволив пальцам на мгновение задержаться на поврежденной плоти.
– Они болят? – прошептала она.
– Иногда, – признался он. – Но не сильно и не часто.
Грейс накрыла ладонью шрам в центре груди.
– Мне они тоже причиняют боль, – призналась она в ответ.
Она передвинула руку ниже с груди на бок к самому свежему шраму, который не раз нащупывала пальцами. Он был длинным и тонким, явно не от пули.
– Как ты получил этот?
– Нож, – просто ответил Рэй.
В животе Грейс что-то перевернулось. Она подняла голову и посмотрела Рэю в глаза, молча требуя продолжения.
– Была облава, – начал он низким и резким голосом, не отрывая от нее глаз. – Один чокнутый паренек кинулся на Лютера, вытащив нож из ниоткуда. Наверное, я мог бы выстрелить в мальца, а не пытаться выхватить нож, но поскольку ему едва ли исполнилось пятнадцать, у меня просто не хватило духу.
Она потянула простынь вниз, медленно раскрывая твердое, мускулистое, закаленное тело Рэя, пока не нашла шрам на бедре. Маленькое, давно зажившее напоминание о втором разе, когда в него стреляли. Она не колеблясь коснулась его рукой. Ниже на той же ноге был еще один длинный, грубый, почти незаметный шрам.
– А этот?
– Неприятность на дороге. Один парень пытался меня переехать.
– Что ты сделал? – ее живот снова взбунтовался. – Ухватился за машину и держался за нее?
Рэй пожал плечами.
– Типа того.
Были и другие, меньшие отметины, о которых она не спрашивала. Теперь, когда она знала, почему Рэй вынужден бросаться в гущу событий, почему ведет эту войну, она понимала. Немного. У него было доброе сердце, и всю свою взрослую жизнь он мстил за смерть сестры. Но это знание не помогало легче принять боль.
Она хотела еще раз попытаться объяснить, заставить его понять, почему ушла… но это было бы пустой тратой времени, а она не хотела испортить сегодняшнюю ночь. Но, разумеется, не было ничего неправильного в том, чтобы попросить его быть осмотрительным.
– Когда ты уедешь в Мобил, надеюсь, ты хотя бы постараешься проявлять осторожность, – сказала она, не отводя глаз от шрама на бедре. – Я ненавижу мысль, что ты… – голос стал почти резким, поэтому она остановилась.
Если бы в эту минуту Рэй попросил ее поехать с ним, она бы согласилась. И совершила бы ошибку. Большую. Она не была уверена, что сейчас сможет справиться с неопределенностью лучше, чем шесть лет назад. Она любит его, нуждается в нем, но не станет пытаться все вернуть, а потом снова уходить от него. Опять причинять ему боль. На сей раз уйти должен он. Так будет правильно.
Возможно, если отъезд станет его решением, это снимет остроту боли от последнего расставания. Теперь не он будет тем, кого покинули.
Рэй взял ее за подбородок и потянул к себе для поцелуя. Она знала, что они снова займутся любовью, и больше не будет разговоров о Мобиле, шрамах или соблазнительно продавленных матрацах. Они могли иметь только секс, и она с жадностью это возьмет.
Он снова занимался с Грейс любовью, медленно и непринужденно. Вскоре она заснула, опустив голову ему на грудь и закрыв рукой шрам на плече. Она спала так, словно у нее не было никаких забот в этом мире. Рэй же размышлял, сможет ли когда-нибудь снова заснуть.
Он всегда думал, что Грейс ушла, потому что недостаточно сильно его любила, что чепуха о якобы слишком опасной работе, была лишь предлогом. Ерундой. Оправданием. Он убеждал себя в этом снова и снова, хватаясь за гнев, который так хорошо скрывал. Гнев, который спас его от того, чтобы буквально не развалиться без нее на части.
Но сегодня ночью… когда она касалась его шрамов, он видел боль в ее глазах, слышал отчаяние в голосе, когда она так нерешительно попросила его быть осторожным. Она не просила остаться, не называла сумасшедшим. Не угрожала возненавидеть, если он уедет, или уехать самой, если он не изменит своего решения. Она лишь попросила проявлять осторожность.
Было бы легче, если бы она требовала или выдвигала ультиматум. Он знал, как справиться с требованиями и ультиматумами. Но сомневался, что знает, как реагировать на эту просьбу.
Шесть долгих лет назад Грейс оставила его не потому, что перестала любить. Она уехала, потому что любила слишком сильно. Он видел правду в ее глазах, когда она нерешительно гладила его шрамы и просила не рисковать. Спустя столько времени осознание этого не должно было иметь никакого значения, но имело. Имело, черт возьми.
Рукой в перчатке Фредди уверенно постучал в дверь. Стояло яркое, раннее субботнее утро, и он сильно спешил, поскольку обещал полусонной Дженни, что вернется к завтраку.
Когда клиент открыл, его глаза удивленно распахнулись, и он отступил, спотыкаясь на собственных ногах.
– Что ты тут делаешь? Разве ты не должен уехать подальше из города? – он глянул в обе стороны пустынной улицы. – Тебя кто-нибудь видел?
Мужчина выглядел нелепо в шелковой пижаме.
– Нет. И я был бы уже далеко отсюда, если бы все так не запуталось, – объяснил Фредди, заходя в дом и закрывая за собой дверь. – Еще остался свидетель, о котором надо позаботиться. Женщина, которая меня видела.
– Тогда убери ее, – вскипел мужчина. – Зачем ты здесь? Хочешь еще денег? Забудь об этом. Сам наследил, сам и подчищай.
Фредди осмотрел милый, скучный дом. Невыразительная мебель, пустые стены. Это был бездушный дом. Никто не заскучает по этому человеку. Он был трусом, который платил другим, чтобы те выполняли за него грязную работу. Обычным пронырой. Если полицейские когда-нибудь до него доберутся, он тут же запоет соловьем.
Фредди не испытывал к своему клиенту никакого уважения. Он вообще не уважал ни одного из своих клиентов, если только те не были оказавшимися в беде женщинами. Как Марта, имя которой было вытатуировано на его бицепсе, подумал он с мимолетным нежным воспоминанием. Любой, обладающий чувством собственного достоинства мужчина, сам разбирается со своими проблемами.
– Я всегда за собой подчищаю, – тихо сказал Фредди. – Не стоит оставлять свободные концы.
Мужчина так никогда и не узнал, что его ударило. Фредди позаботился о своей проблеме и покинул дом, сняв перчатки только тогда, когда оказался за рулем автомобиля Дженни.
Он испытывал страстное желание съесть пару бутербродов с колбасой.
Грейс проснулась от неожиданного звука. Рэй пел в душе. Она улыбнулась и подняла голову с подушки. Эта забавная и необычная песня была ей не знакома, но определенно принадлежала Лайлу Ловетту.
А ведь говорил, что перерос эту причуду и больше не поет. Она задумалась, не могло ли так случиться, что он пел только для нее? Эта мысль грела душу. Он пел только для нее, для них, и, кажется, даже не подозревал об этом.
Она сделала его счастливым? Освободила что-то в его душе?
Грейс соскользнула с кровати и бесшумно пробралась в ванную, остановилась в заполненной паром комнате, чтобы послушать. Она запомнит этот момент навсегда. Фальшиво поющий мужчина не должен вызывать у нее такие чудесные чувства, но он вызывал. Она улыбнулась, прислушиваясь к словам, потом, наконец, рассмеялась и открыла дверь кабинки душа.
– Это новая песня, – сказала она, когда удивленный Рэй повернулся к ней лицом. Он выглядел великолепно: теплый, мускулистый и скользкий от мыла. Вода стекала по лицу на твердое тело. Боже, она знала каждый сантиметр этого тела! Каждый шрам, каждое чувствительное местечко.
Он соблазнял ее улыбкой и явной страстью в глазах. На сегодня он принадлежал ей. Завтра может немного подождать.
– «Тощие ноги» не новая песня, – с усмешкой ответил он. – Ты просто плохо следила за творчеством исполнителя.
– Мне очень жаль, – она не раздумывая ступила в душ и присоединилась к Рэю. Кабинка была большая, но Грейс стояла так близко, что их тела терлись друг о друга. Теплый туман осел на ее лице и увлажнил волосы. Среди брызг, которые стали сильнее и горячее, она поцелуем пожелала ему доброго утра. Его прикосновения, одна лишь его близость снова пробудили ее. После прошлой ночи у нее не должно было остаться ни капли сил, но она не чувствовала слабости.
И Рэй, очевидно, тоже.
Он обнял ее мокрыми руками, провел ими вверх и вниз по спине.
– Ты здесь, чтобы потереть мне спину?
Она покачала головой и поцеловала его влажную грудь.
– Мой перед? – подняв брови спросил он, когда она приподнялась на носочки, прижалась к нему грудью и обняла за шею.
Грейс подарила Рэю открытую, соблазнительную улыбку.
– Возможно.
