Текст книги "Для вкуса добавить "карри"- 2, или Дом восьмого бога (СИ)"

Автор книги: Лина Мраги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Как и Латрас, со смертью Великого Террхана и убийством назначенного наследника, Гейза обрела статус вольного города, однако среди местного населения царила большая смута в те дни, когда мы зашли на стоянку. Ожидали прибытия Элгана, который, как мы уже знали, собирался сдать северянам в долгосрочную аренду почти всё северное побережье Восточных территорий.

За стоянку с Аюта содрали кучу денег, объяснив такие поборы новым положением и необходимостью укреплять оборону. Однако наследник дома Лагран, которому Гейза теперь принадлежала единолично, как и мне Латрас, произвёл благоприятное впечатление. Так как никаких юбок и тем более платьев, да и, вообще, никакой женской одежды у меня уже не было, к тому же часть нормальных вещей пришлось бросить при побеге с галеры, включая любимые сапоги из крокодила, я ходила в обносках Дайка и всей команды. В виду опять изменившейся внешности, и не в лучшую сторону, я решила придерживаться ранее выбранного и теперь гораздо более подходящего образа худого, всклокоченного юноши и не собиралась никому сообщать ни своего имени, ни тем более рассказывать о статусе наследницы дома Матвэй. И поэтому новая добротная мужская одежда была очень нужна.

На встречу с хозяином города отправились Ают и Дайк, а мы с Берком, Тилем и Данко потопали на рынок и по местным лавкам, так сказать, на "шопинг". Бумера я оставила с Максом на шхуне, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, хотя он не хотел меня отпускать и жался к ногам, перегораживая дорогу. Берк оставил нас бродить по рыночной площади, а сам исчез на несколько часов.

Мы уже сидели в небольшой темноватой таверне со странным названием "Бледное ухо" и потягивали местный слабоалкогольный напиток, очень похожий на яблочный сидр, когда каол вернулся. Сначала мы не узнали человека, который порывисто уселся за стол и, свистнув парня у стойки, сыпанул на стол целую кучу мелких монет разного достоинства.

– Кшасы, запечённого мяса с овощами и миску любых фруктов! Плачу за всех! Нам есть что отметить!

Большеглазый парень в потёртом фартуке улыбнулся, смахнул звенящую кучку и помчался выполнять заказ. Берк выглядел прекрасно. Он где-то переоделся в удобный камзол бордового цвета, из-под которого виднелась чистая рубашка с чёрным жилетом. Темные штаны заправлены в высокие сапоги, к широкому ремню пристёгнут длинный узкий кинжал с красивой костяной рукояткой, а рядом со стулом он бросил парный седельный мешок.

– Вы столиком не ошиблись, фаэдр?! – захохотал Данко.

Вместо ответа Берк полез в карман и достал пару туго набитых денежных мешочков. Один протянул Данко, другой положил передо мной:

– Конечно, размер моей благодарности с этим не сравнится, но чем могу...

Я смотрела на подношение, а Данко радостно взвешивал его в руке:

– А ты не скуп!

Берк отмахнулся:

– Разделишь на всех. Каолы нищими не бывают, только прикидываются. Да и что такое золото? Главное на него всё равно не купишь... – и уставился на меня.

Я молча спрятала мешочек в карман с мыслью, что этих денег хватит на всё путешествие, каким бы долгим оно ни получилось, ведь наши золотые запасы, большую часть которых слопал Макс, заметно поубавились.

Когда накрыли на стол и мы только собрались выпить за благополучное возвращение на Восток, дверь таверны открылась и на пороге показались Дайк и капитан в сопровождении невысокого, сухощавого мужчины, которому все местные, включая хозяина таверны тут же поклонились. Это и был владелец города – наследник дома Лагран. Сначала я не поняла, а он-то зачем пришёл, ведь все деловые вопросы решались в управе, но, как оказалось, фаэдр Диган хотел поподробней расспросить о нашем пребывании на Севере подальше от своих подчинённых, которым не очень-то доверял.

Гейза была весьма важным пунктом в этой части Восточных территорий. Отсюда корабли с грузами отправлялись на Север в Даго и именно сюда, в Гейзу, прибывали корабли северян для торговли. И пусть транзитный поток был не таким большим, как в Банкоре, однако место считалось очень доходным.

Заметив красивого переодетого Берка, мои друзья и бровью не повели, и я подумала, что наследник решил отправиться с ними неожиданно и мне лучше помалкивать. Неспешная беседа за вкусной едой затянулась. Фаэдр Диган расспрашивал о том, что мы видели и слышали в Тагри, как к нам отнеслись, не заметили ли мы больших скоплений кораблей и так далее и тому подобное. Когда разговор зашёл о допросе, который нам устроили и интересе северян к претендентам на трон, наследник дома вздохнул:

– Да, Кареллан эн Растан объявил себя третьим претендентом. Он был здесь в начале весны, но у нас его не поддержали и я теперь очень жалею, что не приложил больше усилий, чтобы убедить людей...

– Был? А куда уехал, не знаете фаэдр? – Дайк спросил довольно расслабленно, как бы между прочим.

– На юг, вдоль побережья... Краем уха я слышал, что он с отрядом направился в Латрас, чтобы опередить Элгана и повидаться с тамошней новой наследницей дома Матвэй.

Мы с Нянем переглянулись, а городской хозяин меж тем продолжал:

– Вы же понимаете, какая сложная и непонятная обстановка сейчас... Как Совет мог допустить такое?

Берк поддакивающе хмыкнул.

Чем больше я разглядывала и слушала своего, так сказать, коллегу, тем больше он мне нравился – простой и вполне искренний человек, действительно думающий о людях. Он согласился с мнением большинства, среди которого было много переселенцев из Южных прерий, отошедших на Запад. Эти люди считали Карелла виновным в своих бедах и поэтому воспротивились тому, чтобы выказать ему поддержку и предоставить помощь, хотя небольшая часть мужского населения всё-таки присоединилась к его отряду и покинула город.

– Говорят, наследница дома Матвэй – богиня... Вы знакомы с ней, Дайкаран?

Дайк чуть не поперхнулся, но кивнул. Остальные же сидели молча, уставившись в миски и усиленно жуя.

– До нас дошли такие странные слухи, будто она прекрасна, как звезда и ей служат ангалины и подчиняются горные волки.

Я закрыла лицо кружкой, делая вид, что допиваю остатки сидра, а Дайк ответил:

– Все слухи – правда.

– Удивительно! – фаэдр Диган налил себе кшасы и широко улыбнулся. – А какая она?! Вот бы познакомиться!

В этот момент Берк толкнул меня под столом и хитро улыбнулся одними глазами.

Мне хотелось быстрее убраться из Гейзы, однако закупка продовольствия, одежды, оружия, инструментов, переделка кибитки, которую Дайк купил для транспортировки всех запасов и, главное – Макса, заняла ещё два дня. Мы торопились, чтобы отплыть до того, как в город нагрянет старший сын покойного терра. Ведь было абсолютно не известно, что ждать от него, а застрять в Гейзе, как в Тагри, никто не жаждал.

Как только крытая, высокая повозка, наподобие тех, что использовали караванщики для своих странствий, была погружена на "Медузу", капитан начал подготовку к отплытию. Стуча о грубые доски сходен новыми, правда, уже не из крокодила, сапогами, я спустилась к стоящему на причале Берку. Каол широко улыбнулся, обнял меня и смачно чмокнул в здоровую щёку:

– Не надейся так легко от меня избавиться, Кари эн Матвэй.

Я всматривалась в его лицо, стараясь запомнить каждую деталь внешности, даже мельчайшую:

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я догоню вас...

Мои брови удивлённо поползли вверх:

– Ты знаешь куда мы едем?!

– В Храм ангов, который в горах за Раской.

– Но ведь никто не знает об этом, даже капитан!

Он захихикал, скорчив смешную рожицу и понизив голос, зашептал в ухо:

– Я – каол, Кари, не забывай об этом... Ангалинов на наших землях интересуют только две вещи: Храмы и золото, совсем не сложно понять. Да и капитан, и команда тоже об этом догадываются. Неужели ты думаешь, что кругом дураки?

– Нет, конечно... – я продолжала рассматривать его, поражаясь не внешнему, а какому-то внутреннему сходству с Мозговым, который так до сих пор и не дал о себе знать, кроме того полусна-полуяви на галере. Также некоторые интонации голоса Берка постоянно напоминали о бывшем внутреннем сожителе. "Неужели это он?!" – мелькнула мысль. Собравшись с духом, я решила спросить:

– А как твоё настоящее имя?

С начала разговора мы прохаживались по пристани, среди суетящихся грузчиков и разного рода люда, сновавшего туда-сюда. Я настолько сосредоточилась на загадочном собеседнике, что не заметила, как мы остановились за углом невысокого строения то ли сарая, то ли склада. Берк опёрся ладонью о бревенчатую стену, будто отгородив меня от внешнего мира:

– У каолов нет имён... В этом мы равны Великим Террханам, которые теряют личные имена, принимая власть. Можешь дать мне любое, какое захочешь...

– А имя Тан тебе ни о чём не говорит?

– Тан?! Эрдана Кари, вы такого высокого мнения обо мне?!

Я смутилась, теребя край короткой кожаной куртки, которую удалось подобрать в одной из лавок:

– Ты такой странный, Берк, тебе сложно верить...

Подняв на него глаза, я пыталась уловить хоть что-то, что дало бы повод подозревать его в обмане.

– А ты не верь, ты... – он наклонился, слегка касаясь лбом моей головы, но договорить не успел. С пристани донеслись какие-то вопли, грохот падающих ящиков, и я увидела несущегося к нам Бумера. Волк прихватил меня за штанину и потянул к шхуне.

– Иду, Бу... иду.

Берк присел перед Бумером и, потискав за лохматую гриву, прижал его голову к себе:

– Береги Кари, Бумер, охраняй!

Я хмыкнула:

– У меня столько охранников, что шагу ступить не дают.

– Много не мало, тем более теперь, – он поднялся и серьёзно посмотрел на меня. – Будьте осторожны, путь впереди долгий...

Я улыбнулась ему на прощанье, прихватила Бу за ошейник и направилась к шхуне.

Всю ночь "Медуза" шла полным ходом, ориентируясь на сияние Макса, который играл роль плавучего маяка. Ают справедливо рассудил, что чем дальше мы будем, тем лучше, а Макс поддержал его, предложив свою помощь в качестве ночного сопровождения, в этих местах в это время года могли появиться крупные плавучие острова.

До мыса Веры было около недели пути, но, несмотря на нежданные задержки, мы не очень сильно отстали от первоначально графика. Парни мои помирились ещё до захода в Гейзу, да и с каждого я взяла слово, что такого больше не повторится, так как я сама принимала решение об этом путешествии и никто не виноват, что моё лицо "украсилось" шрамом. Однако Дайк всё-таки очень переживал и каждый день на камбузе варил какие-то зелья из своих травяных запасов, да штудировал толстый старый "лечебник" в поисках наилучшего средства для заживления. К сожалению, ни Тиль, ни Макс тоже не знали каких-либо чудодейственных способов избавиться от подобных рубцов, и я опять стала для моего лекаря подопытным кроликом.

Как-то ближе к вечеру, когда мы сидели на палубе и Дайк усиленно мазал мою щёку чем-то гуталиноподобным, Макс отправился на охоту, а команда занималась своими делами, раздался голос Кула с мачты:

– Смотрите! Смотрите!

Мы покрутили головами и уставились в том направлении, куда указывал дозорный. Было ещё светло, солнца только начинали клониться к закату, но на севере из-за горизонта пробивались какие-то тонкие, яркие, сиренево-красные лучи, то вспыхивая сверкающими искорками, то угасая. Сначала я подумала, что это зарница, однако Ают внёс необходимые уточнения:

– Это свет в доме Хранителя, про который говорил Берк. Мыс Веры уже близко...

– Ты его видел когда-нибудь? – спросил Дайк.

– Нет, первый раз... Когда Кари на шхуне многое случается впервые, – и Ают грустно улыбнулся.

– Тогда почему ты уверен, что это то самое свечение?

– Потому что все выглядит именно так, как отец рассказывал, когда я был совсем мальчишкой.

– Он видел его?

– Нет. Видел мой прадед или прапрадед, не помню точно, но описание совпадает.

Мы ещё долго любовались на странное явление удивительной красоты. Чем ниже светила клонились к горизонту, тем сильнее краснели загадочные лучи и тем ярче различались искры, проскакивающие между ними как тонкие фиолетовые молнии. Это лучистое свечение очень походило на тот нежно-сиреневый свет, который излучал Макс, когда давал выход своим чувствам ко мне. Я продолжала заворожённо следить за игрой света и цвета на горизонте, пока окончательно не стемнело, и этот цветной свет не смешался с искрящимся, усыпанным миллиардами звёзд светом ночного неба над Окатаном.

Макс вернулся под утро уставший и очень довольный. Он не только хорошо поохотился на турманов, но и обнаружил огромное поле жемчужных моллюсков на отмели между двух островов в часе плаванья от нашей стоянки. И вместо заказанных мной любимых водорослей приволок целый мешок жемчуга. По местным меркам оценить стоимость такого количества идеального крупного белого, жёлтого и розового жемчуга было невозможно.

– А давай с командой поделимся, – предложила я, когда мы вдоволь налюбовались на морские сокровища.

– Ну-у-у, – протянул мой ангалинчик. – Жемчуг мож-ж-жно хорош-ш-шо продать...

– Ты, вообще, понимаешь сколько здесь? – я укоризненно уставилась на друга. – Ты же за ночь всех местных моллюсков ограбил!

– Не вс-с-сех! Я брал только с-с-самые крупные и круглые! Знаеш-ш-шь там их с-с-сколько было! Всё дно ус-с-стлано! Никак не мог ос-с-становиться...

– Не жадничай, Макс, – Дайк подхватил мою идею. – Всем будет очень приятно получить от тебя такие подарки на прощанье, ведь мы уже почти на месте.

– Я не ж-ж-жадный, я – хозяйс-с-ственный! – возбуждённо прошипел Макс, а я хрипло расхохоталась. Знакомая фраза, произнесённая за неизвестно сколько тысяч или миллионов световых лет от родного дома порадовала до глубины души.

Полдня Макс скрупулёзно перебирал и делил жемчуг, закрывшись от всех в каюте. На недоумённые вопросы, чем он там занимается, мы с Дайком только загадочно улыбались. А вечером мы причалили к берегу. "Чёрная Медуза" бросила якорь в лесистой бухте за мысом Веры неподалёку от старого каменного дома с удобным маленьким причалом. Дом был пуст и открыт, хотя носил следы недавнего проживания. Ают сказал, что он вроде как общий. В этих местах деревень нет, а ближайшее поселение находится юго-западнее этье в тридцати, если не больше.

Мы выгрузили поклажу, запасы продуктов, кибитку и вывели лошадей, которые от счастья, что ступили на твёрдую землю, с громким ржанием принялись валяться по высокой траве. При участии всей команды работа была сделана очень быстро, и я даже опомниться не успела, как поняла что всё... плаванье окончено и с рассветом "Медуза" отправится в обратный путь.

Несколько часов мы писали письма. Я – Балмаару, Гаю, Крианну и Гуну, Дайк – деду, но в Латрас, чтобы фаэдр Балмаар передал его Хиллу, как только он объявится в городе, где сообщал о встрече в Тагри с матерью и сестрой. Макс тоже написал письмо своим соплеменникам, оставшимся в Латрасе, взяв с капитана обещание, передать лично в хвост любому из них.

Одаривание экипажа прошло при гробовом молчании, и мы никак не ожидали такой реакции. При свете фонарей и факелов мужики стояли хмурые, сжимая в ладонях узелки с жемчужинами. Макс не поскупился. Каждый узелок тянул на их пятилетний заработок, однако я заметила, как Данко хлюпнул носом, когда Макс всучил ему подарок. Вручив капитану его долю, Макс уселся на хвост и обвёл всех строгим взглядом:

– Я что-то не понял... Кто-то умер?!

Мужчины молчали, опустив головы:

– Или вы реш-ш-шили, что это плата?! Не нравитс-с-ся – отдавайте назад...

– Нет, – Данко быстро спрятал руку за спину. – Нравится...

– Но мы ж-ж-же друз-з-зья, верно?!

Этот простой вопрос вызвал бурю эмоций, их будто прорвало. Нас обнимали, целовали, особенно затискали Макса, который лучился ярким светом, убеждая всех, что такого удивительного плаванья у него никогда не было. Аютан пожал Дайку руку, Максу – хвост, а потом крепко обнял каждого. Мне же достался смелый, глубокий, долгий поцелуй на глазах у всех, и я ответила на него.

А рано утром шхуны у причала уже не было. Только далеко-далеко показалось, как за горизонтом, окрашенные встающими светилами, исчезают алые паруса...

Часть 4. Храм

По еле заметной тропе кибитка двигалась медленно, а первые дни сухопутного путешествия превратились в мучение. Поначалу всех нас, включая лошадей, постоянно качало. Мы будто ощущали морскую болтанку, к которой настолько привыкли за время плаванья, что почти не замечали, а наши тела никак не хотели понять, что мы уже находимся на твёрдой земле. Короче говоря, у всех перестраивался вестибулярный аппарат. К тому же Тучка и Рыжий никак не хотели идти в упряжке. Норовистая кобыла кусала жеребца, тот уклонялся, сбиваясь с шага, из-за чего крытая повозка несколько раз чуть не перевернулась. В конце концов, мы плюнули и решили запрягать их по очереди и это сработало. Да и нам с Дайком больше понравилось чередовать седло с жёстким сиденьем крытого домика на колёсах.

Мой волк попал в свою стихию. Он убегал далеко в лес, исследуя новую для себя территорию, и был в полном восторге. Макс стойко терпел тряску, но в целом тоже чувствовал себя прекрасно. Особенно ему нравились ночные привалы, так как мы с Дайком ночью спали, а вот Макс и Бумер охраняли нас и лошадей.

Я уже была опытной путешественницей, поэтому сноровисто сооружала костёр и готовила еду, правда разделывать добытых Бумером зверюшек не могла, рука не поднималась – этим занимался Дайк. Мой Нянь по пути пополнял свои травяные запасы, которые уже изрядно истощились, заодно читая мне лекции по местной ботанике. Под крышей кибитки он натянул несколько верёвок и устроил сушилку для свежесобранных трав, и в дневное время суток Макс ехал окутанный насыщенными лесными ароматами.

Вот так, недели за две, мы и добрались до Раски. В сам город мы не поехали, так как после разговора с местными узнали, что город сдался Элгану, а наследник дома Атрай сидит в холодном подвале. Ведь Раска, как и Латрас, Гейза, Киф и Перрикол тоже получила статус вольного города.

До глубокой ночи мы просидели у костра, размышляя над тем, что увидели и узнали за последние дни. А видели мы несколько сожжённых хуторов и подвезли две крестьянские семьи с маленькими детьми, которые лишились своих домов из-за того, что не хотели добровольно и просто так отдавать воинам первого претендента лошадей и запасы продовольствия. Макс в это время прятался под двойным полом кибитки, который, по заказу Дайка, нам соорудили в Гейзе, наверно предполагая, что он собирается там перевозить какие-то ценности или контрабанду.

– И что ты думаешь? – Дайк подбросил в костёр толстую ветку и уселся рядом на раскладной походный стульчик, отмахиваясь от ночных насекомых.

Я хрипло откашлялась. После столь долгого пребывания в холодной воде и криков на грани всех возможных децибел, голос восстанавливался очень медленно:

– У наследника должна быть форма для чеканки рандов. Возможно, он и сидит под замком, потому что не выдаёт её. Выдать печать – значит нарушить законы древнейших. Вот Элган и держит его в подвале, а вероятно, и пытает.

Макс возбуждённо зашипел:

– Элгана со с-с-свитой нет в Рас-с-ске! Помните, что эти люди говорили?!

– Пусть город и сдался, но ведь наследник – нет... Вдруг можно что-то сделать?!

Дайк усмехнулся:

– Вот был уверен, что ты скажешь нечто подобное! Только нужно сначала сходить на разведку.

– Это может быть опасно, Дайк... – я тревожно глянула на парня.

– Я был в Раске несколько раз, ещё когда Кареллу помогал. Там должен быть его связной, если, конечно, не уехал куда. Фаэдр Раал держал таверну неподалёку от городской управы. Надо попытаться выяснить, что да как, а потом подумаем, сможем ли чем-то помочь.

Дайк ожидающе смотрел, а Макс нервно дёргал хвостом.

– Я боюсь за тебя. Вдруг что-то случится?

Нянь улыбнулся и погладил меня по щеке:

– Я приду как травник, никто ничего не заподозрит, вот увидишь... Карелл кое-чему меня всё-таки научил...

В общем, на том и порешили.

Латрас.

Айра в панике мчалась по улице. Ни в новом доме, ни в доме Дайка Натри не было. Девочка хлюпнула носом, но сдержалась. Сжав кулачки, она помчалась дальше, попутно осматривая дворы. «Но ведь он может быть где угодно, и я опять буду виновата!» – рыданья начинали душить, но она всеми силами старалась не заплакать. Отец часто, шутя, упрекал мать в излишней слезливости и Айре это не нравилось. Ей не хотелось давать повода к таким, пусть и вполне безобидным, шуткам.

Дочь Гая предпочитала держаться внутри семьи, заниматься хозяйством и помогать беременной матери, которой было уже довольно тяжело управляться со всеми заботами, а не болтаться по городу, потому как местные парни сразу обратили на неё внимание и буквально не давали прохода, хотя и прекрасно знали, что до возраста невесты девочке как минимум ещё несколько лет. Каждый старался произвести на Айру впечатление, и Скай с отцом уже устали по-хорошему отваживать настойчивых кавалеров.

Айра скучала по дороге. Она и сама от себя не ожидала, что жизнь в Латрасе настолько ей не понравиться. Хотя дело было не в самом городе, а в неотступном и навязчивом внимании молодого мужского населения. Другое дело кочевая жизнь, когда надолго они нигде не задерживались и города, деревни, хутора полетали мимо, оставляя о себе вполне обыденные, а иногда и приятные впечатления.

А тут ещё и Натри опять пропал. Чтобы не будить маму, она взяла братишку с собой на огород. К завтраку хотелось отварить свежих сладких клубней и нарезать зелени, но случилась неприятность. Пока Айра копалась в грядках, Натри запутался в каморте и начал звать сестру и громко плакать. Чтобы быстрее решить проблему, она сбегала за флягой с расслабляющим отваром и отвязала его ножку. Буквально на мгновение девочка отвлеклась, как от брата осталось лишь лёгкое мерцание, на том месте, где он сидел. И теперь она бегала по городу, понимая, как же ей опять влетит.

Обежав пристань, кузницы и несколько улиц Айра пошла к западной окраине, чтобы сообщить отцу и брату о пропаже. На негнущихся ногах девочка забралась по лестнице на уже довольно высокую крепостную стену. Гай о чём-то разговаривал с фаэдром Балмааром и не сразу её заметил, в отличие от городского главы:

– Айра?! Что ты тут делаешь?

Гай обернулся и, глянув на дочь, сразу всё понял:

– Натри?!

Она закивала, и потоки слёз всё-таки вырвались наружу:

– Я маму не хотела будить... он запутался... заплакал... и я...

– Скай где?!

Айра испуганно отступила:

– Не знаю... Он не приходил ещё... Я думала он здесь...

– Гай, Гай... – фаэдр Балмаар обеспокоенно дёргал собеседника за рукав. – Что случилось?!

– Натри пропал! Опять! Я ж говорил тебе, что есть у моего сына такая странность – исчезать нежданно-негаданно.

Градоначальник взволнованно закивал:

– И что делать?!

– Искать!!! – схватив дочь за руку, Гай Голос начал быстро спускаться по лестнице. – Нужны собаки и ангалинам надо сказать, у них тоже чутьё прекрасное!

Несколько часов совместных поисков результатов не принесли: горожане осмотрели свои дома, сараи и подвалы, были высланы дополнительные патрули за окраины и тщательно осмотрена пристань. Хейя сидела на лавке, откинувшись к бревенчатой стене и придерживая уже довольно большой живот. С момента, как она узнала о пропаже сына, женщина не произнесла ни слова и даже не плакала, хотя обычно слёзы были нормальным её состоянием.

Скай принёс ведро воды, зачерпнул кружкой и протянул матери. Хейя подняла на старшего сына потухшие глаза, а он хмуро покачал головой в ответ.

– Почему тебя не было утром? – вдруг жёстко спросила она. – Отец сказал, что ты сменился задолго до его прихода.

Скай вперил взгляд в пол, но ничего не ответил.

– Опять?! Ты снова за старое?! Забыл, что в столице было?!

Юноша продолжал угрюмо хмуриться:

– Не забыл... Мама тебе нельзя волноваться...

– Нельзя, иначе ребёнок не родится... Но ведь вы уже взрослые и знаете, что с Натри глаз спускать нельзя! Одна в облаках витает, другой – и здесь ночных подружек нашёл! – глубоко вздохнув, Хейя отмахнулась. – Всё... Идите с глаз...

– Мама, мама... я не хотела, – Айра пыталась прижаться к матери.

– Я знаю, дорогая... Знаю...

Уже во дворе девочка одёрнула старшего брата:

– Ну, Скай! Я же хотела его быстрее распутать!

Он резко обернулся и взмахнул руками:

– Мать правильно сказала! Ты непонятно о чём думаешь! Нельзя было его отвязывать!

Девочка насупилась и огрызнулась:

– А ты где был?! Опять я одна во всём виновата?! Натри такой же мой брат, как и твой! Где тебя всё утро носило?!

– Не твоё дело! Ты его потеряла, а не я!

Закрыв лицо ладошками, Айра бросилась прочь со двора. Девочка неслась по улице, желая оказаться там, где её слёз никто не увидит.

У моря было ветрено. Тёплые волны окатывали ноги, а солёные брызги, прохладной пеленой, охлаждали разгорячённое лицо. Девочка долго брела вдоль берега, рассматривая причудливые скалы. Она уже миновала бухту, только шла всё дальше и дальше, пытаясь звать младшего брата, но слышала только шум прибоя, да свист ветра в щелях между скалами.

Прислушавшись, девочка уловила некую мелодию, которая создавалась из звуков стихий. "Какая грустная музыка, – подумала она всхлипывая. – Невесёлую песню поёт ветер... Неужели Натри не найдётся?! Эх, была бы здесь эрдана Кари, она бы точно что-нибудь придумала! Она бы его нашла...".

Погружённая в переживания, Айра и не заметила, как оказалась у подножия Белой скалы. Едкий, противный запах ударил в нос и она сморщилась. Этого места она боялась. У Белой скалы жили ангалины и, кроме фаэдра Балмаара и одного из сыновей кузнеца Малахана, сюда никто не ездил.

Девочка осмотрелась. Сбоку виднелся крутой спуск, однако огромный валун преграждал дорогу: ни обойти, ни перелезть, если только вплавь, а плавала Айра плохо – Скаю не хватало терпения её научить. Запах был невыносим, и девочка уже решила повернуть обратно, как вдруг заметила расщелину и подумала, что наверно можно через этот скальный проход обогнуть гигантский камень и попасть на другую сторону.

Осторожно ступая, она просунулась в скальную щель. Внутри было не слишком темно и не так уж и страшно. Несколько минут она пробиралась по проходу, ожидая, что вот-вот выберется на противоположную сторону, как позади хрустнули камни. Вздрогнув всем телом, она вжалась в стену. Сердечко прыгало и стучало в груди, как у пойманной птахи. Хруст не прекратился, и она зажмурилась, а когда приоткрыла глаза, то увидела перед собой два ярких жёлтых диска с вертикальными полосками зрачков. От страха девочка порывисто вздохнула и начала сползать по стене.

– Ты что, дурёха, так испугалас-с-сь? – прошипел ангалин. – Я тебе ничего плохого не с-с-сделаю.

Он резко выбросил вперёд рукастый хвост, удерживая её от падения. От страха Айра сразу и не поняла, что ангалин заговорил с ней, хотя за всё время, что ящеры охраняли город, они ни с кем не разговаривали и общались только кивками и жестами. Когда до испуганного разума всё-таки дошла необычность ситуации, Айра подумала, что раз её спросили, то невежливо будет не ответить и, заикаясь, произнесла:

– Я... я... Братика ищу... он потерялся...

Ангалин кивнул:

– Мы з-з-знаем. Балмаар прос-с-сил поискать его в пещ-щ-щерах... Только как такой малыш-ш-ш мог туда попас-с-сть?! – и вдруг улыбнулся. От неожиданности девочка опять вздрогнула, но первый ужас начал всё же покидать её. Ангалин улыбался так искренне, что даже большие белые клыки показались не такими уж и страшными.

В это время в проходе послышались другие шипяще-свистящие голоса, и ангалин смешно подпрыгнул, снова обращаясь к девочке:

– А похоже, наш-ш-шли! Слышиш-ш-шь?!

Он пронзительно свистнул в ответ и что-то проговорил вдаль на ангалинском, а потом снова уставился на девочку:

– Ну так ты идёш-ш-шь за ним или будеш-ш-шь с-с-стоять-бояться?

Айра кинула в ответ и улыбнулась.

Ангалины наткнулись на мальчика в одной из дальних пещер. Натри таращился на светящихся ящеров, которые окружили его, не зная как подступиться к человеческому ребёнку, чтобы не напугать его ещё больше. Рядом с ним они выглядели огромными, чешуйчатыми гигантами, и длиннющие хвосты, словно змеи, шуршали по камням.

Когда Айра со сверкающим в темноте пещер и проходов провожатым добралась к брату, ангалины уже решали между собой, кто понесёт его на себе в город. Увидев сестру, Натри протянул к ней ручонки:

– Я не хотел! Я не хотел теряться! Айра! Айра! Я больше не буду!

Обнимая и целуя братишку, девочка повторяла:

– Конечно, не хотел! Конечно, не хотел! Я знаю, Натри!

Ангалины вывели детей из пещер и даже проводили поближе к городу. Крепко держа найдёныша за руку, Айра обернулась к ним:

– Спасибо! Вы нашли моего братика!

Рептилоиды заулыбались и дружно закивали, а тот самый желтоглазый, серый с широкой тёмной полосой, залез хвостом под свои доспехи и, ехидно ухмыляясь, долго что-то нащупывал там, а потом достал какой-то светлый камушек и сунул девочке в ладонь. Раскрыв пальцы, она чуть не задохнулась: на ладошке лежала крупная розовая жемчужина. Серый ангалин подмигнул ей и шипящей кучкой они двинулись обратно.

Своё сокровище Айра спрятала, хотя ну очень хотелось похвастаться перед Скаем и показать маме. Все были настолько рады, что с Натри всё в порядке, что даже особо и не расспрашивали, что было да как. Гай с Балмааром почти сразу поехали в Тухлый дом с благодарностью, а Хейя не отпускала от себя сына, предварительно привязав его камортой.

Не спала Айра долго. Странные и волнительные чувства обуревали её. Как можно было спокойно заснуть, если как только она закрывала глаза, то видела удивительный свет, струящийся из-под каждой чешуйки, лукавый взгляд серого ангалина и его улыбку такую добрую и одновременно смешную, слышала их голоса пронзительные и звонкие. Как она могла их так бояться?! Как?! А ведь Кари ещё в Маргосе говорила о том, как же прекрасен тот ангалин, которого она потом освободила. А она не понимала её тогда, совсем не понимала...

Сжимая в ладошках потрясающей красоты, да и цены немалой подарок, Айра никак не могла унять внутреннюю дрожь: "Он подарил мне жемчужину, прекрасную розовую жемчужину... Просто так?! Такие подарки дарят, если девушка очень-очень нравится, хотя может, для него это ничего и не значит, ведь я совсем не знаю их обычаев... Но он говорил со мной! Ни с кем ещё в Латрасе они не разговаривали, даже с претендентом на трон не захотели поговорить! А со мной он заговорил! Как же его зовут, интересно?! Может, если бы я спросила, он бы и ответил?" Несколько раз поцеловав драгоценность, девочка засунула её под подушку и всё-таки вскоре уснула.

Окрестности Раски.

Утром Дайк надел свою самую плохую одежду, спрятал в сапог кинжал, нагрузил в мешок свежих и сушёных трав и отправился в город. Вернулся он ближе к вечеру, когда я уже была готова взвыть как Бумер и на свой страх и риск отправиться за ним.