Текст книги "Оркнейский свиток"

Автор книги: Лин Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Дорогая, дай мне ружье, – сказал Роберт. – Просто отдай мне ружье, и я возьму ситуацию под контроль.

– Плохой, – повторил Тор, направляя пистолет на Древера.

– Майя! – крикнул Роберт тоном, который не допускал неповиновения. – Ружье!

– Пожалуйста, Майя, не делайте этого, – сказала я.

Майя глубоко вздохнула. По ее щекам ручейками текла тушь, то ли из-за дождя или из-за слез или из-за всего вместе.

– Наркотики? Роберт, скажи мне, что это неправда.

– Конечно, милая, это неправда, – сказал он, делая шаг в ее сторону. Майя сделала шаг назад, но он наступал.

– Наркотики? – повторила она. – Бев умерла из-за передозировки. Я знала, что у вас с Древером какие-то дела. Но наркотики? Это же не наркотики, правда? Бев была моей лучшей подругой! Я считала вас идеальной парой!

– Мы с тобой – идеальная пара, – сказал Роберт. – А теперь отдай мне ружье.

– Нет, Майя, – сказала я. – Он убьет нас всех.

Роберт сделал еще один шаг в ее сторону, Майя – шаг назад. Она безумным взглядом оглядывала всех нас, наставляя дробовик на каждого. Теперь только несколько шагов разделяли Майю и ее мужа.

– Она лжет. Ты знаешь это, и ты знаешь что делать, милая, – произнес Роберт, бросаясь к ней. Майя споткнулась, отступая назад, прицелилась, спустила курок и застрелила Роберта.

Глава 12

Сага о Бьярни близится к развязке, которая может показаться нам неожиданной. Правда в том, что мы не знаем и, возможно, никогда не узнаем, что случилось той ночью, у могилы Торфинна Раскалывателя Черепов, в оркнейской гробнице. Известно только, что Бьярни был найден на следующий день на поле возле броха, где он ждал Кали. Он был мертв, хотя на нем не было ни царапины. Кали, конечно, попал под подозрение, но у него было, выражаясь современным языком, алиби, хотя кому-то оно могло показаться сомнительным: Фракокк и родич Кали поклялись, что Кали не покидал дома. Были и те, кто полагал, что Бьярни испугался до смерти и убежал из гробницы объятый безумием из-за страха. Другие полагали, что он выпил из волшебного котелка, или его похитил лесной народ, или его поразило божество, которому принадлежал котелок. Все искали котелок, но так и не смогли его найти. Кое-кто поговаривал, что если найти котелок, то можно узнать, что случилось с Бьярни. Большинство были согласны с поэтом Свейном, что прежде чем обезуметь, Бьярни Скиталец спрятал котелок в оркнейскую гробницу. Но ни гробницу, ни котелок так и не были найдены.

Блэр-Мультимиллиардер сидел в одной из своих многочисленных машин. Я даже не догадалась, что это его машина. Позже Клайв и Роб сказали мне, что это был Майбах-седан, который стоил более трехсот пятидесяти тысяч. Мне говорили, что так поступают все богачи, когда им больше нечем заняться – они любят посидеть в своих баснословно дорогих машинах. Все же, в сравнении с секретером работы Чарльза Ренни Макинтоша, машина была выгодной покупкой, особенно когда один очень глупый торговец антиквариатом попытался впарить подделку. Я попыталась утешиться этой мыслью, но не смогла. Ничто не могло улучшить мне настроения. Меня все раздражало, даже собственный дом. Когда я вернулась, Торонто оставался прежним, но я изменилась и основательно. Город был современным, шумным, жестким, все спешили, повсюду сновали машины, у людей не было времени даже на вежливость, и я растерялась. Меня обволакивала меланхолия, и я не понимала, куда двигаться. Я даже предложила Клайву продать бизнес, хотя дела у нас шли лучше некуда. Он лишь ответил: «Посмотрим».

Мне вдруг подумалось, что Блэру нравится сидеть в машине, потому что там тихо. Находиться в машине, в уединении под сенью листвы, было довольно приятно. С дорожки, ведущей к его дому, городская какофония казалась лишь отдаленным шумом, прерываемым мягким завыванием сирен в отдалении. «Видимо, – подумала я, – тишина тоже стоит денег». Когда я подошла к машине, он опустил окно.

– Привет, детка, – сказал он. – Я собирался тебе позвонить. Что скажешь?

– Я знаю, что Тревора Уайли убили вы, – сказала я.

– Неужели?

– Да.

– Можешь это доказать? Впрочем, мне плевать. Дело развалилось. У меня неопровержимое алиби, то в которое придется поверить, по причине обстоятельств, о которых скажем неудобно упоминать. Но, похоже, мне придется жениться на ней. Как бы там ни было, теперь в розыске некий парень по имени Пес. Меня не станут арестовывать еще раз по тому же обвинению.

– Нет, не станут, – ответила я. В то мгновение я почувствовала себя такой уставшей, хотя, вернувшись домой, я только и делала, что спала. А еще, когда все козыри оказались на руках, у меня вдруг совершенно пропал интерес к этому делу.

– Думать не надо, детка. Надо знать.

– Хорошо, я это знаю. Но вы его убили.

Легкий бриз прошелестел в листьях деревьев, приглушив звук приближающейся сирены.

– Может, и убил. – Он самодовольно улыбнулся. – Может, он меня бесил до чертиков. Может, он поручил не тому парню украсть секретер.

– Может, – согласилась я. – Вы избрали вполне законный маневр, наняв Деза Крейна, когда у вас был роман с его женой.

– Думаешь, я заставил ее выдвинуть свою кандидатуру?

– Она сделала это не по доброй воле?

– Черт, конечно, нет! Думаешь, мне пришлось заставить ее принять решение? Она не оставила мне выбора. Она скорей отправила бы меня в ад, чем рассказала бы о нашем романе мужу. Я уволил своего юриста, нанял Деза, а потом получил отдельное удовольствие, сообщив ему, что у меня есть алиби, а именно, что я был с его женой. Это стоило сделать только ради того, чтобы увидеть выражение его лица.

– Вряд ли кто-нибудь одобрит подобное.

– Ты удивишься, узнав, что мне плевать? Крошка, сейчас я на вершине мира. Докажи, что это не так.

– А как насчет обвинений в наркотраффике и отмывании денег? Вы вроде Аль Капоне, которого полиция не могла арестовать за совершенные им преступления, поэтому его взяли за уклонение от уплаты налогов. Думаю, полиция так и поступит.

Самодовольство исчезло с лица Блэра.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Вообще-то, об отмывке денег я кое-что знаю, – сказала я. – Все дело в том, что я – подруга полицейского. Отмывка денег – это, как говорит мой приятель, – очень простая операция, в теории. Речь лишь о переоценке или недооценке чего-то, чтобы заставить деньги, полученные в результате незаконной деятельности, двигаться. Роберт Александер, наркоторговец и подонок, человек, у которого было такое глубокое чувство… скажем иронии, что он мог себе позволить жертвовать деньги на помощь тем, в несчастье которых он был непосредственно виновен, этот Роберт Александер купил у вас кое-какую мебель, а еще ожерелье. Он заплатил за мебель и драгоценности слишком много. Под мебелью я имею в виду кресло Энтони Гауди, буфет работы Виктора Хорта и жемчужно-гранатовое ожерелье «Либерти-энд-Кампани». Их общая стоимость самое большее – сто пятьдесят тысяч. Александер заплатил вам гораздо больше миллиона, минус комиссия Тревору Уайли.

– Да что ты!

– Я видела мебель и ожерелье. Роберту Александеру хватило глупости убрать из моей комнаты кресло и сделать вид, что ожерелье украли, чтобы я не разглядела их как следует, как только понял, что я все знаю. Должна сказать, меня это здорово разозлило. Теперь «мое любимое», секретер работы Чарльза Ренни Макинтоша. Здесь уже недооценка объекта. Существовал настоящий секретер, который принадлежал Роберту Александеру. У Александера остаются ваши деньги, а он осуществляет доставку секретера вам и опять через Тревора. Причина, по которой не существует записей о сделке между вами и Тревором, в том, что вы вообще не платили за секретер. В действительности платили вам. Александр был должен вам несколько миллионов за наркотики, а переправлять за границу такую наличность хлопотно. Поэтому он послал вам то, что вы хотели, секретер работы Чарльза Ренни Макинтоша, цена которого тысяч десять со всеми расходами, хотя в действительности секретер стоил миллионы, и оп! – с вами рассчитались. Без шума и суеты, взяток чиновникам банка и организации оформляющей поддельный бизнес. Все, что вам было нужно, это человек, который осуществил бы доставку, а именно Тревор Уайли, вполне уязвимый при его карточных долгах, плюс еще некий вспыльчивый субъект, которому Тревор должен деньги. Но парню с доберманом до вас с Александером далеко. Вы хотели заключить сделку с Тревором, но нужно было, чтобы кто-то вроде меня подтвердил, что предмет спора стоит заявленной Робертом Александером цены. Только вы не получили того, чего хотели, потому что Тревор оказался идиотом. Он решил, что сможет обхитрить и опередить таких беспощадных людей, как вы. Он показал вам подлинный секретер, затем продал его кому-то еще, а вам подсунул копию, сделанную в Оркни человеком, который не сознавал целей Тревора и не потворствовал им.

– Ты слишком много работаешь. Твой мозг перетрудился. Я хочу помочь. Как насчет небольшого спортивного «порша», цвет – серебристый, в подарок от меня? Ты будешь красиво смотреться за рулем такой машины. И впредь ты сможешь рассчитывать на мой бизнес.

– Спасибо, нет, – сказала я. Очевидно, Блэр думал, что все решается с помощью машины.

– Не достаточно экстравагантно для тебя? – спросил он. – Ладно, назови цену. Должна же ты получить компенсацию за труды, доказать-то ты уже ничего не сможешь.

– Смогу. Миллионом меньше, миллионом больше в наркобизнесе значения не имеет, это просто мелочь. Зато теперь мы знаем, что нужно искать, и уверена, что найдем гораздо больше. Возможно, мебель – не самый главный для вас способ передвижения денег, но вы провернули это пару раз и это только начало. Это лишь верхушка айсберга. Я видела документы на кресло работы Гауди, то самое, за которое Александер заплатил почти миллион, хотя оно не стоило и десятой части этой суммы, когда помогала полиции разобраться в документах Тревора, хотя даже не осознавала в то время, что у меня в руках. Такие же бумаги были и на мебель работы Хорты, и, в конечном счете, на подлинный секретер работы Макинтоша.

– Ты не сможешь доказать, что Гауди или Хорта были моими.

– Нет, смогу. Должны существовать фотографии для оформления страховки.

– Я не страховал их, – злорадно заявил он.

– Я говорю не о вашей страховке, Блэр. Я говорю о нашей страховке. В «Макклинток и Свейн» делаются фотографии всех принадлежащих магазину товаров, стоимость которых превышает пять тысяч: требование страховой компании. Мы прикрепляем фотографию к нашей копии счета, когда товар продан, и уж поверьте, наши документы в полном порядке. Так что существует вполне отчетливая фотография кресла работы Гауди с прожженной сигаретой обивкой, а также буфет работы Хорты. Я с радостью дам показания. У нас нет того ожерелья, потому что вы покупали его не у нас, но я знаю, откуда оно. Думаю, все, что нужно, у нас есть. А если нет, то полагаю, что ваша бывшая жена все вспомнит. Но самое замечательное во всей этой истории с мебелью то, что она связывает вас и Роберта Александера, ныне знаменитого наркобарона. Одно звено в цепи распалось, и вы – следующий.

– Это слова простого антиквара против моих, – сказал он, протянул руку и открыл бардачок.

– Вообще-то, так считает судебный бухгалтер из полиции, Анна Чан, это ее доводы а не мои. Если вы собираетесь вытащить пистолет, то на вашем месте я бы этого не делала. Вы только усложните себе жизнь, – произнесла я под усиливающийся звук сирен, и в следующую секунду несколько сотрудников правоохранительных органов выпрыгнули из-за можжевеловой изгороди, за которой я пряталась несколько недель тому назад. Я сама показала, где им нужно прятаться. Подъехало шесть полицейских машин.

– Все кончено, Блэр. Они все записали.

– Отойди от машины, Лара, – приказал Роб, но я бы и сама с радостью это сделала. Через несколько минут Блэр уже стоял рядом с машиной в наручниках, а Роб зачитывал ему его права.

– Ты заплатишь за это, детка, – выпалил Блэр, брызжа слюной.

– Платить будешь ты, Болдуин, – произнес детектив Синг. – Наши коллеги из Северных полицейских сил арестовали Древера Кларка, доказательств хватит и для него и для Роберта Александера, будь он жив, вам светит долгий срок. Как сказала госпожа Макклинток, все кончено. Вы хотели еще что-то сказать, прежде чем мы уведем его, Лара? Это ваша последняя возможность до суда.

– Нет, – ответила я, хотя мне было что сказать. Наблюдая, как сидящий на заднем сиденье полицейской машины Блэр постепенно исчезает из вида, я вдруг почувствовала себя лучше.

– И не смей называть меня «деткой»! – выкрикнула я что есть силы. Тягостное чувство, которое я испытывала, неожиданно отступило. Я испытала огромное облегчение.

Эпилог

Теперь вы знаете историю Бьярни и понимаете, почему кое-кто, услышав ее, начинает искать сокровища. В своих скитаниях Бьярни посещал как экзотические, так и духовные места. Насчет того, что же Бьярни нашел и что в действительности было утрачено существуют разные мнения. Если вы ищите золото и драгоценности из Константинополя и Багдада, дары достойные халифа с территории современной Испании или бесценные иконы, тогда сага о Бьярни – повод для надежды. Меня всегда восхищали теории моих студентов, предположения о том, что случилось с Бьярни, и какие сокровища он спрятал. Это стимулировало их творческую энергию больше, чем все прочие занятия, возможно по причине нехватки доказательств, вследствие чего они могли дать волю своему воображению. Мой дед был убежден, что в оркнейской гробнице вместе с языческим котелком была спрятана частичка Животворящего Креста, которую Бьярни добыл во время службы стражником у варяг. Если вы в это верите, то котелок тому подтверждение.

Решайте сами, правдивая это сага или нет. Некоторые считают сагу Бьярни полным бредом. Я не принадлежу их числу. Могу ли я доказать, что сага – это не бред? Нет. Важно ли это? Кому-то – да, но не мне. Если я найду оркнейскую гробницу, то сделаю шаг к тому, чтобы заставить замолчать скептиков. Если мне удастся найти котелок, те, кто сейчас посмеиваются, будут вынуждены, по крайней мере, прислушаться и задуматься над тем, что раскрывает перед ними сага. Но, по правде говоря, это не имеет значения. Я знаю, что произошло. Сидя здесь и наблюдая за разбушевавшейся стихией, или за тем как закат делает море и небо багряными, или за туманной дымкой над водой, что цепляется за темные склоны острова Хой, я знаю, что слышу тот же ветер, вижу те же дымку, небо и море, что слышал и видел Бьярни. В нас обоих течет оркнейская кровь.

На Оркнейских островах есть поверье, что Торфинн Раскалыватель Черепов, оркнейский ярл и отец Хлодвира, а также дед ярла Сигурда Отважного, человек, которому Бьярни Скиталец присягнул на верность, был похоронен в 976 году на Хокском холме, в доисторическом полуразрушенном брохе или башне теперь поросшей травой и засыпанной камнями. Если Раскалыватель Черепов, один из первых оркнейских викингов, умер на смертном одре, а не погиб в битве, то ему достался очень красивый вид. Я знаю, о чем говорю, потому что перед отъездом домой я отправилась на поиски этого места. В каком-то смысле побывать у могилы Раскалывателя Черепов было правильным решением, учитывая, как началось.

Я стояла у развалин броха, окидывая взглядом чистые голубые воды Скапа-Флоу или Скалпейд-флои, как называл это место Торфинну, я думала о том, что невозможно предугадать, живем мы в начале славных времен или же в мрачное если не гибельное время конца эпохи. Политики пытаются убедить, что ведут нас к блистательному и процветающему будущему, пессимисты пугают полосой неудач и приближением конца, правда, не берутся объявить его точную дату.

Конечно, Бьярни не знал, что его время прошло, что он и его народ, когда-то властелины северных морей, остались в прошлом в лучшем случае, лишь как группка разбойников, досаждавших соседям, а в худшем, как жестокие убийцы на марше развивающейся цивилизации. Бьярни думал, что вернется и найдет свой мир прежним, и что изменился только он, пройдя через великие испытания и привезя волшебный серебряный котелок. Возможно, он был таким же реалистом, как и те, что пришли после него, те, кто искали котелок, или чашу, или даже Святой Грааль, наделяя объект своих поисков божественным значением. Но в действительности это был лишь котелок для приготовления еды или напитков, хотя, благодаря искусству ремесленника, его красота вдохновляла. И тем не менее это был всего лишь котелок.

И Тревор и Перси видели свиток в раме над репликой секретера Макинтоша. Они оба знали, что это, поскольку посещали занятия Сигурда, которые тот проводил более тридцати лет тому назад. Перси, как и многие из студентов Сигурда, обожал эту сагу, и когда позже он познакомился с легендой о короле Артуре, он объединил две истории, увидел связи, которых не было, и решил найти Грааль.

Поиски завели Перси далеко за пределы родной Шотландии. Должно быть, он понял, что произошло со свитком, и последовал за Тревором в Торонто, чтобы добыть его. Мне нравится думать, что Перси вернул бы свиток владельцу, если бы нашел, хотя я в этом не уверена. Точно известно, что поиски привели Перси к оркнейской гробнице, где его и зарезали, согласно отчетам полиции, которая нашла следы его крови и нож с отпечатками пальцев Древера. Не знаю, может, он пришел туда во второй раз, чтобы посмотреть, не осталось ли там еще чего-то, и был застигнут Древером, как и я, или Древер с Робертом заманили его обратно, чтобы убить.

Я до сих пор испытываю смешанные чувства по отношению к Перси. Если и существовал кто-то, чье время давно ушло, так это был Перси. Думаю, именно Перси прятался в моем магазине, и пока магазин был закрыт, обшарил его в поисках свитка. Тогда он не доверял мне, но и я не доверяла Перси. Это объясняет, почему он всегда убегал от меня, он боялся обвинения в этом преступлении. А еще мне кажется, что Перси хотел рассказать мне, что он с ним произошло в тот день, когда мы вместе осматривали достопримечательности. Что касается моего магазина, то он ничего там не украл и не сломал. Я просто хочу закрыть эту тему.

В отличие от Перси, Тревор просто стащил свиток или же Бетти Харальдссон из-за прогрессирующего слабоумия отдала свиток умеющему очаровывать мужчине. Конечно, Тревор считал, что теперь у него начнется новая жизнь. Он нашел свой собственный «грааль», который ничего общего не имел с настоящей чашей. Однако часы Тревора оказались сочтены, когда он спускался по ступенькам в подвал.

Видимо, Тревор был жуликом от рождения. Я много вопросов не успела задать Сигурду, когда была у него в доме в первый раз. Сигурд рассказал мне, что один из его студентов подделал свиток и попытался продать его музею. Я не спросила, как звали студента, но разве им не мог оказаться человек, который был найден мертвым из-за попытки продать еще одну подделку? Позже Сигурд подтвердил, когда у меня появился второй шанс задать вопрос, что этим студентом действительно был Тревор. Тревора отправили в закрытую школу-интернат в Глазго, чтобы избежать более серьезных обвинений. Как только представилась возможность он бросил учебу и уехал из Шотландии, что объясняет, почему он никогда не рассказывал об Оркнейских островах.

Как выяснили в полиции, Тревор из-за своих карточных долгов был вынужден помогать Роберту и Блэру переправлять их мебель туда и обратно. Он получил от Александера подлинный секретер работы Макинтоша, который приобрел его на много лет раньше у Лестера, состряпал фальшивый счет и отправил секретер Блэру, возможно, за сравнительно небольшие комиссионные, которых все равно не хватило бы для оплаты карточных долгов.

Иногда я пытаюсь представить, что почувствовал Тервор, когда увидел сделанную Тором копию. Должно быть, ему это показалось настоящей находкой, и он начал разработку плана решения всех своих проблем. Скорей всего именно Александер рассказал Тревору о Торе, даже не подозревая о том, как Тревор использует эту информацию. Тревор приобрел копию, сделанную Тором, сделал еще один фальшивый счет и по отдельности отправил, как подлинный секретер, так и копию в свой магазин. Ему пришлось потрудиться над копией, чтобы потертости на ящиках и ножках оригинала и фальшивки совпадали хотя бы с расстояния. Он показал Блэру подлинник, получил мое подтверждение, пусть и предварительное, и всучил Блэру подделку. Затем он продал подлинник второй раз, планируя просто забрать деньги и сбежать. Но это ему не удалось.

Вопрос в том, куда подевался подлинный секретер работы Макинтоша? Я рассказала в полиции о своих соображениях, и они нанесли визит Дезмонду Крейну с ордером на обыск, где и нашли секретер в комнате за фальшивым книжным шкафом. Можете мне поверить, замки на ящиках этого секретера были в полном порядке. Блэра распирало от самодовольства, потому что ему удалось опередить Дэза и заполучить секретер, одновременно крутя роман с его женой. В свою очередь Дэз, не знавший об интрижке между Леанной и Блэром, тоже самодовольно потирал руки, поскольку завладел-таки подлинником. Теперь их чувства далеки от самодовольства. Интересно, зачем такому человеку, как Крейн, выкладывать кучу денег за вещь, которую он не сможет никому показать? Но, как всегда отмечал Клайв, у богатых свои причуды. И у настоящих коллекционеров – тоже. Наверное, Крейну достаточно просто владеть секретером, правда мне почему-то от этого было не легче. Если у него и началась полоса неудач, то это определенно стало «первой ласточкой».

Вдобавок к секретеру Макинтоша полиция нашла еще несколько предметов, включая пару бронзовых подсвечников из «Макклинток и Свейн», за которые Дезмонд не заплатил. Или он заплатил, но не нам. Он заплатил ворам, которые стащили их. Украденный у других торговцев антиквариат тоже нашелся: даже те люди, у которых денег куры не клюют, любят покупать по дешевке. Крейн клялся, что понятия не имел, что покупал краденое. Не знаю, сможет ли кто-нибудь доказать обратное. По крайней мере проникновения со взломом прекратились.

Я искренне надеюсь, что эпоха Роберта Александера, Блэра Болдуина и Древера Кларка скоро закончится. Барьеры Черчилл, по которым я так часто проезжала на Оркнейских островах, были построены во время Второй мировой войны, чтобы обезопасить гавани от немецких подлодок и защитить британский флот в Скапа-Флоу. Однако Барьерам не удалось остановить таких людей как Александер, который использовал свои армейские связи, а также Древера, чтобы найти поставщиков героина из Афганистана и зелье в Шотландию через Оркнейские острова. Героин здесь настоящий бич, особенно в Эдинбурге, и Александер с Древером должны нести за это ответственность. Полиция полагает, что Блэр был главным игроком в кокаиновом бизнесе в Торонто, и во главе наркоторговли стояли они с Александером.

Международная команда полицейских, куда входил, должна с гордостью это отметить, и мой самый любимый человек, расследовала все до конца. Роб не особенно волновался из-за моего участия в аресте Блэра, мы оба делали то, что должны были. Теперь Блэр надолго отправится за решетку, правда, не за убийство Тревера Уайли, как я надеялась, а за отмывку денег и торговлю наркотиками. Это большее, что можно было сделать, но работа продолжается.

Роберт Александер умер практически сразу после выстрела у Майи на руках, а Древер был обвинен в убийстве Перси и бесчисленных правонарушениях, связанных с наркотиками. Надо сказать Древера довольно основательно потрепали Одди и Свейн. Но мне его не жалко, хотя так говорить и не стоит. Меня сильно тревожит, то происходит с людьми вроде Древера. Однако во всем этом есть перекличка с сагой, когда спустя тысячу лет Одди и Свейн отомстили убийце Бьярни.

Тело некоего Дугласа Скайза по кличке Пес было обнаружено в поле к северу от города спустя несколько недель, после моего возвращения домой. Его добермана так и не нашли, как и удостоверения личности при нем или денег. Полиция пришла к выводу, что он украл у Тревора деньги, которые тот получил от вторичной продажи подлинного секретера Макинтоша, а потом уже Дугласа ограбили и убили. Эта версия продержалась до тех пор, пока в банковском сейфе, ключ от которого был спрятан в магазине Тревора, не было обнаружено более миллиона долларов. Теперь полиция снова переключилась на Блэра.

Теперь Леанна Пьяница становится ключом к разгадке того, кто убил Тревора. Сейчас они с Дезом в суде: у них – бракоразводный процесс. Леанне не позавидуешь: она обеспечила алиби своему любовнику Блэру, возможно, искренне убежденная в том, что он невиновен, а теперь Блэр арестован, но по совершенно другому обвинению. С формальной точки зрения, пока неизвестно, кто убил топором Тревора, но полицейские не слишком усердно искали убийцу, убежденные, что Блэр виновен и в этом преступлении, и что Леанна солгала. Думаю, что так оно и есть, но мне кажется, что Леанна не до конца это сознает. Мне всегда казалось, что она пребывает в каком-то дурмане, и ее способность адекватно оценивать реальность сомнительна. Например, она не заметила, что и ее муж и ее любовник приобрели совершенно одинаковые секретеры, хотя свою покупку Дэз даже не показал жене. Возможно, Блэр убил Тревора, а затем отправился на свидание с Леанной, как они и договаривались, и ей показалось, что он пробыл с ней не все это время. Но даже если она сознательно лжет, что ей еще остается? Если она откажется от своего заявления о том, что Блэр в момент, когда был убит Тревор, был с ней, тогда ее саму могут обвинить в даче ложных показаний. Если нет, то вряд ли она будет молчать, потому что по-прежнему убеждена в добропорядочности Блэра. Дэз весьма четко дал понять, что между ними все кончено.

Сигурд Харальдссон переехал в дом престарелых, где ему будет хорошо. Пустошь выставлена на продажу. Время от времени он пишет мне письма, и дрожь в его руке, судя по почерку, становится все сильнее, но я всегда рада получить от него весточку. Его переезд стал возможным благодаря тому, что Тор теперь живет в комнате Перси в доме Эмили Бадж. Мне приятно сознавать, что они познакомились благодаря мне. Эмили разрешила Тору использовать подвал для мастерской, и благодаря его стараниям ее дом теперь – просто загляденье, судя по фотографиям, которые она мне присылает, да и у Тора нет никаких проблем с арендной платой. Делать копии – не преступление. Это может стать преступлением, если выставлять копию на продажу, утверждая, что она – подлинник, и это, действительно, попытка обмануть. Однако мне кажется, что талант Тора может быть применен с лучшими целями. Я поговорила со знакомыми архитекторами, и теперь, когда им нужна мебель на заказ, они отсылают чертежи Тору. Его изделия – исключительные, и при перевозке к ним должны относиться как к настоящим произведениям искусства.

Тору нравится жить с Эмили. Уверена, это так. Эмили постоянно хлопочет вокруг него, делает ему чудесные бутерброды из хлеба без жесткой корочки и чай. Эмили, которой исполнилось шестьдесят четыре года, получила водительские права, да хранит ее Господь, и несколько раз в неделю отвозит Тора к отцу в фургончике, который отдал ей Сигурд. Еще она возит Тора навестить Свейна и Одди, теперь проживающие на ферме в замечательной семье, где им разрешается свободно бегать, и собаки всегда рады видеть Тора.

Уиллоу совершенно поправилась, хотя удар по голове оказался довольно сильным, и мы все волновались за нее. Они с Кенни собираются пожениться, переехать в Эдинбург и как можно чаще приезжать в Оркни. Я им завидую. Должна признать, что большая часть из того, что она говорила мне, было правдой. Конечно, кое-что она преувеличила, что-то рассказала не до конца и с путаными объяснениями, но, по сути, она говорила правду. Думаю и в этом есть параллели с историей Бьярни: чтобы отыскать крупицу правды среди вымысла, необходимо приложить усилия, а в случае с Уиллоу, я оказалась не самым хорошим специалистом в деле отделения зерен от плевел. Когда начался судебный процесс по определению наследника дохода от продажи товаров из магазина Тревора, Уиллоу выяснила, что у Тревора есть родственник на Оркнейских островах. Как и говорила, она собиралась повидаться с этим родственником, которым оказался Кенни, и отсудить часть денег. Она не сказала мне, потому что собиралась в Эдинбург, а не на Оркнейские острова, и не думала, что встретится со мной.

Ее планы изменил свиток. Она нашла его и, догадавшись, что свиток привезен из Шотландии, взяла его с собой. Кенни, умевший читать руническое письмо, объяснил ей, о чем сказано в свитке, и они вдвоем направились в Оркни. Познакомились они конечно не на пароме, но как говорит Уиллоу, именно там они без ума влюбились друг в друга. Ничего из этого она мне не рассказала, потому что сначала стеснялась, а потом был период подозрительности в наших отношениях. Было бы хорошо, если Уиллоу получит миллион долларов, найденный в банковском сейфе, потому что Тревор действительно продал секретер, а Дэз за него заплатил. Правда, пройдет немало времени, прежде чем будет принято решение о передаче этой суммы, но вряд ли Уиллоу сильно расстроится, если не увидит этих денег.

Кенни действительно был знаком с Лестером по университету. В течение нескольких месяцев Лестер был под подозрением, но в связях с наркобизнесом Александера замечен не был. Лестер сказал, что не стал признаваться мне в тот первый день, когда мы встретились в его магазине, что это он продал секретер Макинтоша Роберту, потому что полагал, что то, что его клиенты не продают или продают и какова сумма сделки, является конфиденциальной информацией, и, знаете, я с ним согласна. Он сделал все, что было в его силах, чтобы помочь мне, предложив пойти с ним на торжество и представив меня Роберту и Майе. Со временем я получила требуемый результат, а Лестер очень извинялся передо мной за то, что утаил эту информацию. К тому же он и понятия не имел, что Роберт продал секретер Блэру.

Что делать с котелком до сих пор неясно. По шотландскому закону о кладах о таких предметах, как котелок, необходимо сообщать властям, которые будут решать, что с ними делать. Саймон Спенс говорит, что это очень необычная находка. Ученые обнаружили в нем следы галлюциногенного вещества, объясняющего, что случилось с Бьярни в гробнице. Спенс полагает, что котелок использовался в древние времена для ритуалов, во время которых жертве отрубали голову. По словам Саймона говорящая голова без тела была важным символом в древней мифологии.

Что касается самой саги о Бьярни, то она рождает больше вопросов, чем ответов. Котелок, который, как полагают ученые, действительно привезен из Северной Европы, старше самого Бьярни по крайней мере на тысячу лет. А гробница, в которой Перси нашел его и о чем говорит анализ почвы, на три тысячи лет старше котелка. Значит ли это, что, когда сага о Бьярни была впервые записана, в нее вошел фрагмент гораздо более ранней саги? Может, Бьярни столкнулся с каким-то тайным культом, ритуалы которого уходили корнями в еще более давние времена? Может, он нашел или скорее всего украл котелок, а потом придумал историю о том, как в лесу его взяли в плен, объясняя свое длительное отсутствие своим товарищам по путешествию? Этого мы никогда не узнаем.