Текст книги "Все тайны Третьего Рейха"

Автор книги: Лин фон Паль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Свое открытие скрывать он не стал. Работа была опубликована. В среде расологов это вызвало шок и ужас. Что теперь делать с Виртом, они не знали. И тут ему подсунули некий древний артефакт, так называемую «Хронику Уре-Линда», Вирт, конечно же, за находку ухватился, расшифровал ее, перевел, напечатал… а официальные круги тут же откликнулись на публикацию обвинением профессора в полной некомпетентности! Само собой, после такой рецензии Вирта быстро сняли с высокого поста, на его место поставили другого ученого – Вольфрама фон Зиверса. А Вирт едва не оказался в концлагере, только Дарре, близко сошедшийся с Гиммлером, уговорил того не трогать профессора. Для Вирта разом закончились и поездки, и раскопки, и посещения далеких музеев.

Гиммлер недоумевал, как же мог так обмануться, что скрытый враг управлял его детищем, великим институтом Аненербе?! Однако не все идеи Вирта он отвергал. Те, которые шли на пользу Рейху, он прекрасно запоминал и эксплуатировал. Из всего Вирта он усвоил всего две: поиски прародины ариев ради добычи древних артефактов и замечательно благодатную идею, что «Бог творит, мысля» или – как это дается в объяснении Дугина, что «Знание есть Бытие – и то, и другое совпадают, ничто не имеет права первородства. Поэтому понять и создать – это одно и то же. Традиция – не совокупность простого описания исторических фактов. Это абсолютно живая вещь. Она выше времени и пространства. Тот, кто сумеет открыть ее секреты, изменится не просто в смысле расширения информации, но преобразится внутренне». Последняя идея была близка Гиммлеру своей магической подоплекой, первая тем, что поиск может дать некие волшебные предметы, которые дают несовершенному человеку возможность не внутреннего, а внешнего преображения. К магии, магам рейхсфюрер СС питал особую слабость.

Именно по его милости среди ученых Аненербе появилась сильная «магическая прослойка». Верховное место среди институтских магов занимал человек, который обладал удивительным даром памяти прошлых жизней. Он один аккумулировал всю память арийской расы. Так он говорил. Мага звали Карл Мария Вилигут. Если Вирт был нужен Гиммлеру как пропагандист арийской древности и добытчик магических предметов, то Карл Мария Вилигут сам был магическим артефактом. Гиммлер верил ему безоговорочно. Так что сразу после создания Аненербе он занял там достойное место и принялся записывать историю ариев в те времена, когда они были богами, но этим участие Вилигута не ограничилось: Гиммлер везде таскал его за собой и сделал членом СС, чтобы согласно его исключительно далекой памяти правильно восстановить древние арийские обычаи и ввести их в создающемся Ордене СС. Вступив в СС, маг Вилигут получил имя Вестхора. Нормальных ученых из института при виде патриарха Вилигута трясло, они боялись только одного, что по милости этого эсэсовского мага получат задание найти то, чего не существует: слишком уж далеко простиралась память Карла Марии.

228 000 лет назад, говорил он, на Земле существовала раса богов. Жили тогда на нашей планете гиганты, карлики и вовсе мифологические создания, а на небе сияло сразу три солнца. Однако этот период вспоминался с трудом, очень неясно. Гиммлера поражала сама возможность, что можно заглянуть в такие глубины прошлого, так что подробностей он не просил, устраивал и неясный флер. Настоящая, то есть уже ясная память Вилигута начиналась в более близкое к нам время – 78 000 лет назад. Тогда предки Вестхора, носившие родовое имя Адлер-Вилиготен, заложили древний город Гоцлар. Но еще лучше он помнил то, что случилось 14 500 лет назад.

В это время все население стало поклоняться богу Кристу, враждовавшему с богом Вотаном. Однако 11 600 лет назад в результате древней революции победило учение бога Вотана, а пророк бога Криста Бальдур-Крестос был сторонниками Вотана распят, затем воскрес и стал учить своей вере азиатские народы. На родной земле ему места не нашлось. Все стали отъявленными вотанистами. Предки Вилигута верили в бога Криста, свою религию они называли ирминизмом. В году 1200 до нашей эры вотанисты посягнули на святую реликвию древности – город Гоцлар, они до основания разрушили в нем храм ирминистов. Предкам Вилигута пришлось уходить из родной земли и искать нового пристанища. Они нашли такое место в живописном уголке Германии Эстерштайне. Там они основали новый храм. Но в 460 году нашей эры снова пришли вотанисты, и снова храм был разрушен. Он какое-то время еще существовал, но в IX столетии был окончательно уничтожен войсками Карла Великого.

Предкам Вигигута снова пришлось бежать. Им было тяжело расставаться с Бунгерланда (район Австрии, где теперь расположена Вена), но выбор был невелик – смерть или жизнь. Вилиготосы происходили из королевского рода, обладавшего магическими способностями, они происходили от союза сил воздуха с силами воды, то есть имели божественную родословную. Но сражаться в одиночку с франками они не могли. Сначала они бежали на островок в Балтийском море, потом на земли Литвы, где построили город Вильнюс, но вотанисты шли по пятам. Они вынудили Вилиготосов в 1242 году бежать в Венгрию. Гиммлер слушал своего мага зачарованно. Родословное древо мага тоже было ошеломительным. К своему роду тот относил даже Армина Черускера и Виггукинда.

Для Гиммлера эти имена звучали как сладкая музыка. Маг убеждал своего рейхсфюрера СС, что тот должен приказать институту срочно отправиться на поиски святых реликвий семьи Вилигута и древних городов с развалинами ирминистических храмов. Координаты короны Вилигутов и священного меча были так неопределенны, что поиски были бессмысленными. Ясно, что корона и меч лежат где-то под Веной, но где? Корона – в Гоцларе, говорил Карл Мария, а меч – под плитой Стейнамангере; под могильнойплитой, уточнял Вилигут.

Но где Гоцлар?

Где Стейнамангер?

Гиммлер верил, что реликвии существуют и что они дают истинную силу их обладателю. Он мечтал обладать такими сокровищами. Но все было напрасно. Вилигут не мог вспомнить четко, где они погребены. Зато упоминание об Экстерштайне всколыхнуло воображение Гиммлера.

Дело в том, что последователи Листа и Либенфельса еще до 1914 года облюбовали этот симпатичный уголок с развалинами и живописными скалами для проведения древнеарийских языческих ритуалов. Экстерштайн был, так сказать, освоен романтичными немцами. Очевидно, Экстерштайн использовался как святилище на протяжении веков, в нем находили множество пещер с рисунками и следами пребывания человека. Правда, к какому времени он принадлежит, спорили: одни относили святилище к доисторическим временам, другие – к вполне понятному XII веку, когда стали появляться первые скальные монастыри.

Один из ученых – Вильгельм Тойдт – выдвинул идею, что Экстерштайн расположен на пересечении священных линий, которые связывают загадочный мегалитический объект с другими каменными сооружениями и холмами Германии, и если встать на вершине Экстерштайна, то направления священных линий покажут путь к другим древнегерманским оккультным святилищам. Это так называемая теория священных лей, по которой все храмовые сооружения строятся в узлах пересечения таких силовых линий. В свое время теория была очень популярна.

Вилигут сразу же подтвердил, что все так и есть, и сообщил об Экстерштайне такие подробности, что Гиммлер тут же приказал включить Вильгельма Тойдта в институт Аненербе и далее вести Экстрештайн как научный проект. В комплексе собирались проводить раскопки, какое-то время им занимались, но красивое местечко так пришлось по душе Гиммлеру, что комплекс отреставрировали, и далее он служил СС как священное место для каких– то тайных рунических обрядов.

В это время как раз началась широкомасштабная практика возвращения силы рун. Двое ученых из Аненербе Кюммер и Марби занимались прикладной рунологией. Они разработали систему магических движений и особого выпевания рун, чтобы оздоровить находящийся в упадке арийский народ. Стадагальд(или гимнастика рун) получила даже распространение, но Карлу Марии она не понравилась. Он шепнул Гиммлеру, что эти двое занимаются профанацией священных рун, и рунологам пришлось расстаться с Аненербе.

Карл Мария с каждым годом все больше набирал вес в Ордене Гиммлера. Он занялся перестройкой замка Вевельсбург, ставшего главным замком эсэсовцев. Помещения этого замка перепланировались или достраивались согласно видениям Вилигута по проекту архитектора Бартельса. По Вейстхору этому древнему месту суждено было стать той срединной точкой земли, где сойдутся в битве армии Добра и Зла, Запада и Востока, то есть Европы и Азии. И тот, естественно, кто владеет местом, владеет ситуацией.

Одно из помещений было оформлено как зал для собраний руководителей СС. Руководителей было двенадцать, и иначе их именовали «двенадцатью верными». Это было огромное помещение, 35 метров в длину и 15 в ширину, с круглым дубовым столом в центре и стоящими по кругу 12 массивными дубовыми креслами с обивкой из свиной кожи (национальное животное Германии) и личными гербами… Другие помещения перестроенного замка были тоже обширны и монументальны. Для Великого магистра Черного Ордена Гитлера были предусмотрены апартаменты в южном крыле замка. Подвал был оборудован собственным крематорием: там в печах должны были предаваться очистительному Огню гербы умерших членов Высшего совета. В подвале замка, под криптой располагался Зал группенфюреров. Зал группенфюреров – особое место в замке, на его мраморном полу мозаикой был выложен символ «черного солнца», кругом стояли двенадцать колонн, по замыслу Гиммлера после смерти тела группенфюреров должны были быть сожжены, а пепел в урнах выставлен в 12 урнах.

В дальнейшем Гиммлер собирался основательно достроить замок. План реконструкции замка и строительства вокруг него нового города был рассчитан на 30 лет, столько времени не было дано Третьему рейху.

К 1960 году выглядеть Вевельсбург (по Хене) должен был так: замок достраивается и улучшается, все деревни переносятся на значительное расстояние, зато ведется строительство «грандиозного архитектурного комплекса, состоящего из залов, галерей, башен и башенок, крепостных стен, выполненных в форме полукруга на склоне холма основной защиты первоначального средневекового замка». Вилигут принимал в разработках нового облика замка живейшее участие. Столь же внимателен он оказался и к символике СС. Гиммлер, конечно, жаждал выделить своих лучших арийцев отличительной униформой, но художественным чутьем не обладал, то Карл Мария Вилигут имел отличное мистическое чутье. В дополнение к военной форме он разработал целую систему отличительных знаков, которые так сильно выделяли эсэсовцев среди других военных. Система рун с его легкой руки была введена для обозначения эсэсовских частей. Рунами были «помечены» эсэсовские знаки отличия.

Кольцо «Мертвая голова» – им Гиммлер награждал эсэсовцев

Самое знаменитое кольцо Третьего рейха – Мертвая голова – имело руническую символику. Гиммлер искренне верил, что это кольцо способно связывать каждого награжденного им члена СС с духовным центром Черного Ордена – замком Вевельсбург и его хозяином.

Поясняя суть символов кольца, Гиммлер даже сочинил сопроводительный текст, чтобы каждому владельцу «мертвой головы» было ясно, что за святыню он носит на своем пальце. Рейсхфюрер так расшифровывал знаки кольца для своих подчиненных: «Череп на нем является напоминанием о том, что мы в любой момент должны быть готовы отдать свою жизнь на благо общества. Руны, расположенные напротив мертвой головы, – символ процветания из нашего прошлого, с которым мы возобновили связь через мировоззрение национал-социализма. Две зиг-руны символизируют название нашего охранного отряда. Свастика и Хагал-руна должны напоминать о непоколебимой вере в победу нашего мировоззрения. Кольцо овито листьями дуба, традиционного немецкого дерева. Это кольцо нельзя купить, и оно никогда не должно попасть в чужие руки. После вашего выхода из СС или смерти оно возвращается к рейхсфюреру СС. Копирование и подделка кольца наказуемы, и вы обязаны пресекать их. Носите кольцо с честью!»

После смерти владельца кольца его нужно было вернуть в замок: Гиммлер верил, что, собирая в Вевельсбурге кольца погибших членов СС, он не просто отдает дань их мужеству и памяти, но и создает мост между живыми и умершими. Хранились эти кольца мертвых в особом помещении, и чем больше носителей колец гибло, тем большее их количество скапливалось в гиммлеровском замке. Вероятно, он верил, что силы мертвых и силы живых можно объединить для общего блага – победы, которая рисовалась ему как торжество духовного над материальным, свастики над звездой. Все эти символические нововведения были просто невозможны без «памяти расы» члена СС Вейстхора. Орденский замок Вевельсбург в дальнейшем должен был стать центром возрождения древней веры.

Гиммлер уже начал вводить язычество в подпорченную христианством жизнь немцев. Гиммлер считал христианство религией рабов. И хотя Гитлер говорил, что сам Христос не был евреем, Гиммлер предпочитал истинно арийское наследие. Под его мудрым руководством в Вевельсбурге начались языческие праздники. Был введен праздник Весны, Урожая, Летнего солнцестояния, причем к праздникам подключали не только обитателей замка, но и все окрестное население. Эсэсовские обряды полностью игнорировали теперь христианские обычаи. Более того, эсэсовцем можно было стать, только отрекшись от веры в Христа. Ни один эсэсовец не отмечал и христианских праздников. Вместо этого появились собственные орденские традиции.

«Место священника при бракосочетании, – говорит Хене, – занял местный эсэсовский фюрер, а вместо крещения первому ребенку от имени рейхсфюрера СС подносились подарки – серебряный стаканчик, серебряная ложечка и голубой шелковый платок, при рождении четвертого ребенка – подсвечник с надписью: „В вечной цепи рода ты являешься только звеном“».

Аксиомы древней традиции Вилигут изложил в следующем коротком тексте:

«1. Бог Все-един.

2. Бог есть „Дух и Материя“, Двоица, которая есть Раздвоенность, а значит – Единство и Целостность.

3. Бог есть Троица: Дух, Сила и Материя. Дух-Бог, Пра– Бог, Бытие-Бог, или Солнца-Свет и Действие, Двоица.

4. Вечен Бог во Времени, Пространстве, Силе и Материи.

5. Бог есть Перво-Причина и Следствие; так, от Бога даны Закон, Власть, Долг и Судьба.

6. Бог есть вечное Творение. Дух и Материя, Сила и Свет порождены Богом.

7. Бог вне границ Добра и Зла, породивший семь эпох человечества.

8. Вечное прехождение в круговороте Причины и Следствия порождают Высшее – таинственное Восемь.

9. Бог – Начало без Конца – есть Все. Он – Завершение через Ничто и трижды тройное Все-Знание. Он приводит Круг к Концу и к Ничему, от сознательного к бессознательному, и через это оно становится познающим».

Гиммлеру он предлагал освоить древнюю ирминистическую молитву, которую украло и обезобразило христианство. По Вилигуту правильный текст известной молитвы «Отче наш» в первоначальной редакции выглядел так:

«Отче наш, который в Айтаре Гибор, – это Хагал Айтара и Земли! Дай нам Дух Твой и Твою силу в Материи и от нашей Скульд в согласии с Верданди. Твой Дух будет нашим также в Урд. От вечности до вечности. ОМ!»

За годы близости к Гиммлеру Вейстхор удостоился высоких званий, именного кольца и прочих атрибутов, свидетельствующих о его положении в иерархии Ордена. Однако ему этого было мало, он желал стоять не ниже, а наравнес Гиммлером. Этого даже любимому магу последний позволить не мог. К тому же рейхсфюрер стал замечать, что Вилигут слабеет, повторяется и иногда начинает нести полную чушь. Гиммлер хоть и доверял необыкновенной памяти Вилигута, но даже он не мог выносить больше этого обвиняющего менторского тона. С удивлением он стал замечать, что его Вейстхор почти не бывает трезвым. А после парочки неприятных инцидентов стал подумывать, что неплохо бы подетальнее разузнать прошлое своего ясновидца. Тут-то и оказалось, что всесильный Вилигут – просто нездоровый человек, а точнее – шизофреник, который провел… 15 лет в клинике для душевнобольных! По последнему закону Рейха он подлежал стерилизации и кое-чему похуже. Открылась эта беда совершенно случайно и вызвала в Гиммлере растерянность. Вилигута, конечно, лишили всех эсэсовских знаков отличия, но умервщлять не стали – маг просто отправился на пенсию.

Расставшись таким образом с чудаковатым Виртом и совершенно сумасшедшим Вилигутом, Гиммлер более вдумчиво отнесся к своему Аненербе. Нехорошо ведь, если сам Гитлер поставит ему в вину создание заведения, где на деньги Рейха трудятся те, кого положено подвергнуть «обработке». Так что к 1939 году институт сильно «почистили», а спектр занятий расширили. Теперь Аненербе чем только не занималось, с учетом военного времени это было совершенно понятно. Правда, основное направление работ все равно было сконцентрировано на арийском прошлом. Но Гиммлер хотел не просто научной болтовни и догадок, он совершенно серьезно мечтал о реальных артефактах.

Тут-то в поле его зрения и попал молоденький исследователь творчества Вольфрама фон Эшенбаха Отто Ран. Поисками Грааля Отто Ран занялся не по указанию Гиммлера, а по собственному желанию и в те еще годы, когда с рейхсфюрером был совершенно незнаком. Прочитав «Парсифаль», он решил отправиться в южную Францию, где происходят события поэмы. Для себя он определил, что под эшенбаховским Монсальватом имеется в виду вполне реальное место на земле – замок Монсегюр, который стал последним оплотом средневековых еретиков – катаров.

Ран приехал во Францию и исходил горы вокруг Монсегюра вдоль и поперек, он хоть и не был тверд в языке, все же беседовал с местными жителями, а потом так освоился, что стал записывать предания и легенды. Одновременно он изучал средневековые тексты – как поэтические, так и теологические. К концу путешествия он понял, что рыцари Эшенбаха, которые нарисованы в поэме, – это тамплиеры, а замок катаров был местом, где нашла последний приют реликвия Средневековья – знаменитая чаша Грааля. Причем, он вовсе не был убежден, что Грааль катаров имеет отношение к христианскому.

В результате поисков и размышлений родилась его книга «Крестовый поход против Грааля». В ней он рассказывал о крестовом походе 1209 года, растянувшемся почти на полвека, против инакомыслящих катаров, не желающих принимать современную им церковь. С увлеченностью и страстью он повествовал об этом уничтожении целого региона Франции – Лангедока и Прованса. Грааль в этом повествовании не выходил за рамки легенды. Для самого Рана скорее вера катаров была Граалем. Но в то же время он не мог отрицать, что для Эшенбаха существовало и некое материальное подтверждение, реликвия, которая могла творить чудеса.

По местной легенде, в ночь перед штурмом Монсегюра несколько отважных катаров спустились по веревкам из неприступной крепости и унесли в потайное место сокровища, среди которых, по преданию, был и кубок Дагоберта Второго, в котором Ран и подозревал искомый Грааль. Ран детально исследовал Монсегюр и его окрестности и был удивлен тем, что нашел значительные подземелья в самом замке и несколько пещер, которые использовались катарами. Никакой чаши там не было. Впрочем, он колебался, что есть Грааль: по Эшенбаху, это особый камень, источающий свет и периодически демонстрирующий вдруг проявляющуюся и столь же неожиданно гаснущую надпись, а по катарской легенде – явно чаша для причастия, куда прилетающая голубка кладет облатку. В конце концов, он сделал такое умозаключение: было два Грааля, один из них – священный камень, другой – священная чаша. Очевидно, они использовались в каких-то обрядах. Книга вышла и была замечена.

Так тридцатилетний Отто Ран оказался в Аненербе. Тут же его вынудили вступить в члены СС. Во вторую экспедицию он уже поехал как представитель института. Но ничего кроме истлевших костей рыцарей и катаров экспедиция не нашла. Гиммлер между тем желал видеть Грааль в своем Вевельсбурге. Для Грааля уже был подготовлен особый постамент. Рядом и на столь же изысканном постаменте находилась копия наконечника копья Лонгина, которую для Гиммлера сняли по специальному разрешению Гитлера. Но поиски во Франции ничего не дали. Размышляя о том, что реликвии после падения последнего оплота катаров могли переместить, Ран посоветовал расширить район поисков. Одновременно он принял участие в экспедиции Вирта к берегам Исландии. Результатом этой поездки стала вторая книга Рана «Слуги Люцифера», и эта книга вызвала бурю негодования.

Мысли молодого ученого шли вразрез с политикой Рейха. В наказание за строптивость Рана отослали на год служить в охране лагеря Дахау. Это оказалось свыше его сил: он с трудом вымолил перевода из лагеря. Своему другу он писал, что воздухом Рейха стало невозможно дышать. Но, тем не менее, он еще принял участие в ряде экспедиций Аненербе. А весной 1939 года погиб в Тирольских горах – то ли просто случайно замерз, то ли покончил с собой. Никаких документов, раскрывающих секрет Грааля, он не оставил. Однако в Монсегюре до самого конца войны работали немецкие специалисты.

И тут вот мы должны отдать должное магическому мышлению Гиммлера. Тому была отлично известна рассказанная Отто Раном легенда о том, что таинственная чаша скрыта в камне, но она будет появляться в замке один раз в 700 лет – точно в день падения Монсегюра. Монсегюр пал 16 марта 1244 года. 16 марта 1944 года исполнялось ровно 700 лет со знаменательного события. И в этот день в замке творилась какая-то мистическая чепуха. Над ним был поднят огромный стяг с кельтским крестом, кружил в небе какой-то немецкий самолет, по третьей совершенно невменяемой версии эсэсовцы и вообще проецировали изображение громадного креста в небе над Монсегюром, а по четвертой – той весной в день взятия Монсегюра прошли с факельной процессией со стороны Целлертальского горного массива к леднику Шлегельс и далее по подземному ходу, ведущему в Монсегюр, с собой они несли ящик, где был предположительно Грааль, который они возвращали в крепость. Якобы все это должно было изменить ход войны.

Зная особенности психики Гиммлера, можно поверить во все что угодно. То есть совершенно непонятно: искали или прятали, или же просто совершали некий таинственный обряд.

Встречал же Гиммлер праздник Урожая со снопом в руке, взывая к древним немецким богам, почему бы и не разыграть мистерию в Монсегюре? Но практически невероятно, что в Аненербе удалось найти Грааль. И вот почему. После неудачных поисков в Европе Гиммлер переключил внимание ученых на Тибет. Там имелись две лакомые цели – сокрытые хранилища древнего знания и азиатский аналог Грааля – камень Чинтамани.

Этот эзотерический камешек тоже описывается столь же размыто, что и европейский двойник. Ясно одно, что это обломок метеорита, который имеет странную особенность исчезать и появляться. Избранным он дает силу и власть. Рерих по поводу Чинтамани сообщал, что камень давно разделен на несколько кусков, и что осколки имеют магнитную связь с главным камнем, то есть сплошная мистика. Второе название камня – Ляпис Эксилис– Блуждающий камень. Царь Соломон владел им, Тамерлан владел им, Акбар Великий владел им. Елена Рерих владела им. Владельцы должны вернуть камень домой – то есть в Шамбалу. Или в Агартхи – кому куда.

Зацикленный на мистике Гиммлер, превосходно знавший о «камне Рерихов», тоже охотился за этой штуковиной. Тем более что Тибет был как раз тем местом, где мистики располагали Шамбалу и Агартхи. Но еще более весомым был аргумент, что прародиной арийцев была центральная Азия. Это Вирт предлагал искать за Полярным кругом, Гиммлер больше верил Листу и Либенфельсу, а они говорили об Индии и Тибете. Тибетские походы, помимо чисто мистической, имели и вполне земную основу: для Рейха было очень важно создать в Тибете опорный пункт, который отрезал бы англичан от русского соседа, дабы не дать им объединиться, если военные действия переместятся в Юго-Восточную Азию. Эти вполне реальные причины гнали немецкие экспедиции высоко, в горы. Впрочем, ученые Аненербе были счастливы: в камень они не верили, в Шамбалу и Агартхи тоже, но Тибет был плохо изучен и еще хуже описан, так что там их могли ожидать просто волшебные находки.

Шеффер без всякого Аненербе на собственный страх и риск дважды ходил в Тибет – в 1931 и в 1935 годах. Гораздо больше, чем оккультные книжки, он изучал реальные путевые дневники Свена Гедина (которого считал своим учителем), барона Маннергейма, русских путешественников – Пржевальского, Козлова, Арсеньева; вероятно, не обошел вниманием и экспедиционные материалы Рерихов, потому что его первая экспедиция вошла в Тибет практически сразу за неудачной рериховской. Это принесло Шефферу всемирную славу и столь же пристальный интерес Гиммлера.

Следующая экспедиция уже формировалась под всевидящим оком Гиммлера. Задачи стояли сложные: необходимо было картографировать Тибет более детально, особенно отмечая места, которые связаны с древними культурами, то есть составить своего рода свод исторических памятников Тибета – задача сложнейшая; если возможно – провести хотя бы поисковые работы, как это делают археологи всего мира, закладывая пару небольших шурфов для определения времени создания того или иного поселения, изучить местный быт, собрать местные легенды, ознакомиться с религиями Тибета.

О ламаизме, главой которого был Далай Лама, в Рейхе понятие имели, но немцев гораздо больше интересовала непонятная религия бон по, которая была предшественницей тибетского ламаизма. Насыщенная элементами шаманизма и преданиями о Шамбале, она могла привести к нужному результату лучше, чем тибетский буддизм. Тем более что изучение бон по в Аненербе связывали со сверхвозможностями человека.

Стояли и более земные задачи: установить между Берлином и Лхасой прямую радиосвязь (явно стратегическое задание перед большой войной) и наладить добрые отношения с Далай Ламой, чтобы он не видел в немцах врагов. Последнее задание было выполнено. Гитлер получил от тибетского регента Квотухту письмо, написанное в духе рериховских махатм: «Глубокоуважаемый господин король Гитлер, правитель Германии. Да прибудет с Вами здоровье, радость Покоя и Добродетели! Сейчас вы трудитесь над созданием обширного государства на расовой основе. Поэтому прибывший ныне руководитель немецкой экспедиции сахиб Шеффер не имел никаких трудностей в пути по Тибету. (…) Примите, Ваша Светлость, король Гитлер, наши заверения в дальнейшей дружбе! Написано 18 числа первого тибетского месяца, года Земляного зайца (1939)».

Господин король Гитлер был приятно удивлен обходительностью далекого тибетского друга великого Рейха.

В третью экспедицию Шеффера вошли антрополог Бруно Бергер, занимавшийся расовой теорией, геофизик Карл Винерт, оператор Эрнст Краузе, технический специалист Эдмонд Гир. Приобретением этой третьей экспедиции стало пристальное изучение религии Тибета бон по. Мало того, тибетские монахи даже согласились прислать в далекий Рейх своих жрецов. И те приехали. Эти тибетские жрецы, одетые в странные зеленые одежды, защищали Рейх до самого его конца, именно они были среди защитников бункера Гитлера. Кроме жрецов экспедиция привезла немало интересного – растения, секреты восточной медицины, описания Тибета и карты, много фотографий и археологических экспонатов, древние манускрипты и даже разного рода зоологический материал. Гиммлер заказывал привезти арийских пчел и арийских лошадей, он их и получил. Но магические артефакты, равно как и вход в страну Агартхи, найдены, увы, не были.

Последняя, четвертая экспедиция, ушедшая в Тибет до начала войны, успевшая выполнить задание и захваченная англичанами в плен (война уже шла), бежавшая из плена, с трудом дошедшая до Лхассы, вернулась в Германию уже после войны, когда и Аненербе, и Гиммлер, и Рейх – все стало историей.

Это была последняя экспедиция, занятая изучением арийской прародины. Скоро Гиммлеру стало не до земли предков.