Текст книги "Дело о железном змее (ЛП)"
Автор книги: Лилит Сэйнткроу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Она спустила ноги с дивана, юбки смялись, шурша. Через минуту она привела их в порядок. Она запачкала кровью переднюю часть платья, на ткани остались пятна и брызги, швы были изорваны и опалены. Края нижних юбок обтрепались и тоже обгорели. Ее сапоги были в грязи и пятнах крови, но все еще пригодные для носки.
Гнев был бессмысленным. Гнев не спас бы платье. Она с усилием подавила его и переключила внимание на другое.
– Тот, кто выстрелил в щит, наверное, пытался нас отметить. У него была защита. Я упустила его в переулке, но мы можем найти след после посещения сумасшедшего дома.
– У ментата, похоже, есть идеи. Не сомневаюсь, их будет больше после разговора с Грейсоном.
«Будто можно верить словам с раздвоенного языка лорда канцлера», – ее отвращение к нему было без причины. Он был слугой Британии, как и она.
И все же ей не нравилось его общество. Все же Кроуфорд тоже был слугой. Опасным, но слугой.
Микал напомнил о ментате, Щит был прав. Она кивнула, приглаживая волосы. Пара быстрых движений, шпильки, и беспорядок был взят под контроль.
«Черт возьми. Я любила ту шляпку».
– Я пришлю Грейсону список со всей одеждой, что я испортила в этом деле, – она рывком встала, пошатнулась и села на диван. Резко.
Глаза Микала блестели, желтые в тусклом свете. Он не сказал «Я же говорил». Он просто придержал ее, убирая пропитанный платок.
– Мило выглядите.
Ее горло пылало, румяней добрался до щек.
– Растрепанный вид тебе нравится больше?
– Лучше растрепанный, чем мертвый. Если вы будете осторожны, сможете встать.
Он снова был прав. Как обычно. Ее ноги дрожали, но удержали ее. Микал тоже встал, его рука была у ее локтя.
– Я справлюсь, благодарю, – Эмма резко выдохнула, смятение, что Взгляд видел медным, окутало ее, и она отогнала его подальше. Еще одна слабость, которую можно было преодолеть при обучении. – Заберем ментата. Не хочу теперь потерять его.
– Эмма, – Микал поймал ее за руку. – Ты думала, я оставил того, что выстрелил в тебя, намеренно?
То, что он назвал ее по имени, было небольшой победой, но она решила даже мысленно это не праздновать.
«Была такая мысль, Микал».
– Я была слишком занята, чтобы думать о таком. Брось эту тряпку, идем за ментатом.
Он не отпустил ее. Он держал ее за локоть – или не давая упасть, или по другой причине. Эмма вырвалась из его пальцев, шелк скользнул по ее ушибленной руке.
– Вам нужен еще Щит. Больше Щитов, – спокойно сказал он. – Хотя бы шесть. Лучше полный комплект.
«У меня было четыре, Микал. Они умерли, защищая меня».
– Сожги уже эту тряпку и сопроводи меня туда, где Грейсон рассказывает ментату ненужное вступление, – рявкнула она. – Если тебе не нравится служить мне, Щит, то оставь меня и иди в Коллегию для наказания.
Он побледнел. Это не должно быть заметным из-за цвета его кожи.
– Вам бы еще хоть один Щит, которому вы можете доверять, чтобы не терять время на борьбу с избытком, потому что вы не даете мне исполнять мою функцию.
Это жалило. Может, потому что он был прав. Снова.
– Нет времени на этот спор, – диван чуть застонал, она могла резать лед своими словами. Эмма обуздала свой характер. Это было ее вечной проблемой. – Когда тайна будет разгадана, мы обсудим этот вопрос, и я решу, брать ли мне ответственность за еще один Щит или три, или двенадцать в добавок к нынешнему индийскому принцу. Мы устроим хорошую жизнь нашим врагам, твоим и моим, если так продолжим. А теперь замолчи и избавься от этого платка, Микал. Мне нужно найти лорда Грейсона и мистера Клэра, и я рассчитываю на твое сопровождение.
Она вырвала руку из его хватки и пошла к двери. Ее юбки странно шуршали, пол странно двигался под ее ногами. Янтарный кулон болтался на серебряной цепочке, он стал точкой тепла. В нем хранилось достаточно силы на две небольшие сильные Работы, на множество Слов, хватало сил, чтобы она шла прямо, пока Прилив на рассвете не восстановит энергию колдунов мира. Ее оникс был осушен, лучше бы этой ночью больше не случалось неприятностей.
Не важно. Лучше перейти к заданию как можно быстрее.
Шум, хлопок, и Микал за ней разжег огонь. Кожу спины тут же покрыли мурашки. Он был вооружен и…
Это было смешно. Если бы он хотел ее смерти, у него было много возможностей каждый день исполнить это желание. Было глупо тратить время и силы на эти страхи.
«Если это не часть плана, Эмма. Как долго ты ждала бы ради мести? И причины его становления твоим Щитом под сомнением».
Но если бы Микал не нарушил клятву, данную колдуну, что чуть не убил ее, она бы уже была мертва.
Она повернула хрустальную дверную ручку и вышла в коридор. Здесь жались мертвые, серые шторы плохих намерений или смятения прилипли к стенам. Свет лампы – в Уайтхолле появился газ – озарял каждую поверхность, она слышала голоса неподалеку. Один точно принадлежал ментату. Он справился с магической атакой лучше, чем она ожидала бы от логической машины, запертой в хилую плоть.
– Эмма, – Микал сказал из потемневшей комнаты за ней. – Я хотел бы, чтобы ты могла доверять мне.
Она не ответила, уходя прочь.
«О, Микал. И я хотела бы».
Глава четвертая
В одном или другом виде
Дверь была бесцеремонно раскрыта, и Грейсон заметно вздрогнул. Клэр был рад узнать, что его нервы еще в порядке. И он слышал решительный топот женских шагов, каблучки стучали властно, так что он догадывался, что у мисс Бэннон было хорошее настроение.
Ее кудри цвета сандалового дерева были уложены иначе, она была без шляпки, платье было безвозвратно испорчено. Дым и ярость окружали ее почти заметными вуалями, она была мертвенно-бледной. Ее темные глаза пылали, как угли, и Клэр не сомневался, что любое препятствие на ее пути будет перевернуто, отброшено или раздавлено.
Зеленый шелк был разорван на ее плече, полоску нижнего платья было видно, но ни следа раны. Только бледная кожа и янтарный кабошон сиял странным образом.
Грейсон встал на ноги движением моржа. Он стал бледным, но так бывало со многими, увидевшими злого колдуна.
– Мисс Бэннон. Очень рады видеть вас на ногах! Я только привел Клэра сюда…
Она пронзила его затыкающим взглядом и коротко отчеканила:
– Чтобы заполнить его голову бредом. Мы имеем дело с жутким заговором, лорд Грейсон, и, боюсь, я больше тянуть не могу. Мистер Клэр, вы задержитесь, или сопроводите меня? Уайтхолл относительно безопасен, но ваши навыки могут пригодиться.
Клэр был рад оставить гадкий херес. Он опустил бокал, так и не попробовав его.
– Для меня было бы честью сопровождать вас, мисс Бэннон. Лорд Грейсон сообщил мне о смертях нескольких ментатов и печальных обстоятельствах стража мистера Трокмортона. Думаю, мы идем в сумасшедший дом?
– Можно и так сказать, – но уголок ее губ дрогнул. – Вы справляетесь со своим призванием, мистер Клэр. Видимо, ранены вы не были?
– Нет, благодаря вашим стараниям, – Клэр взял шляпу и посмотрел на свои сумки. – Мне потребуются вещи, мисс Бэннон, или я могу оставить их как лишний вес?
Теперь она была удивлена, стальная улыбка появилась на ее детском лице. С горящими темными глазами мисс Бэннон можно было бы назвать привлекательной.
– Думаю, вещи получить будет не так сложно, куда бы мы ни прибыли в Империи, мистер Клэр. Эти можете отправить в мой дом в Мэйефейр. Они должны быть доставлены должным образом.
– Хорошо. Седрик, отправишь их за меня? В сумке мой любимый жилет. Мы вернемся, когда разберемся в этом бардаке, или если нам потребуется помощь. Рад был видеть, старик, – Клэр протянул руку и отметил с долей изумления, что ладонь Седрика вспотела.
Он не винил мужчину.
Ментатов боялись не так, как колдунов. Бесстрастная логика воспринималась лучше, чем вопиющие изменения того, что считалось нормальным, как делали колдуны. Логику было легко скрыть, многие ментаты были скрытными. Бывали, конечно, исключения, но никто из них не привлекал столько внимания, как странные дети колдовства.
– Да прибудут с вами Господь и Ее величество, – выдавил Седрик. – Мисс Бэннон, вы уверены, что…
– Мне ничего сейчас не требуется, сэр. Благодарю Господа и Ее величество, – она с достоинством развернулась и пошла прочь, хлопая порванными юбками. Клэр взял свой вид под контроль, забрал небольшую черную сумку с рабочими записями и поспешил за дверь.
Его ноги были длиннее, но мисс Бэннон шагала удивительно энергично. Он догнал ее на середине коридора.
– Я не очень-то верил предположениями лорда Грейсона, мисс Бэннон.
Ее голова была высоко поднята. Казалось, у нее нет одежды взамен испорченного платья.
– Вы были с ним в одной школе?
«Это была дедукция?» – он решил не спрашивать.
– В Итоне.
– Он и тогда был слепым и невыносимым педантом?
Клэр подавил смех усилием воли. Забавно. Он зацокал языком, подстраиваясь под ее скорость. Мрачный коридор вел их в галерею, она, наверное, хотела, чтобы они вышли из врат Колокола, где можно было найти еще один экипаж.
– Бестактно, мисс Бэннон.
– Я не люблю играть в политику, мистер Клэр.
«Думаю, вы смертельно опасны, когда опускаетесь до такого, мисс».
– Политика играет, даже если вы – нет. Если вы не заботитесь о своей карьере, подумайте о моей. Грейсон поманил меня возвращением регистрации. Почему он так сделал?
– Он не ожидает, что вы доживете, чтобы забрать этот приз, – ее тон показывал, что ее такая мысль оскорбляла, но вариант развития действий был вероятным. – Как вы потеряли регистрацию, можете сказать?
На миг непоследовательность чуть не ослепила его.
– Убил человека, – сказал он ровным тоном. – К сожалению, не того. Ментат себе такого позволить не можно.
«Даже если зверя нужно было убить. Даже если я не сожалею об этом».
– Хм, – ее шаги не стали медленнее, но каблучки перестали вонзаться в деревянный пол с такой силой. – В этом, мистер Клэр, ментаты и колдуны схожи. Вы убили только маленького лорда, но вдруг ваша карьера пропала. Я рада, что не могу потерять карьеру.
– Да? Тогда зачем вы… – вопрос был смешным, но он хотел узнать ее ответ. Она послала ему изумленный взгляд темных глаз, и он мысленно кивнул. – Ах, вижу. Вас можно потратить, как и меня теперь.
Ее ответ заставил его задуматься о многом.
– На службе Британии всех можно потратить, мистер Клэр. Идемте.
Глава пятая
Неразрешимая головоломка
– Не понимаю, почему часто так сложно найти экипаж, – бормотала она, убрав руку от Микала.
– Я применял логику к этому вопросу, – тон Клэра был задумчивым. Он тряхнул шляпой, и с полей слетело немного пыли. Он решительно вернул шляпу на голову. – Честно скажу, я ни разу не получал подходящий ответ.
Возница, потрепанная одежда криво сидела на нем, скрывая грузное тело от холода, хлестнул кнутом по медной спине механической лошади, копыта стучали по темной улице. Искорки магии отлетали за ними. Мерцал огонь, тусклый свет едва касался брусчатки, не показывая трещины между камнями.
– На нас хотя бы не нападут в этом коротком пути, – продолжил Клэр. – Должен признаться, я рад.
«Да? Потому что я – нет, – враг был находчивым и опытным, а еще с неплохими деньгами, раз отправлял сажепсов и наемников, и ему точно хотелось бы покончить с силой Главной. Рассвет был слишком далеко, но даже прилив энергии не подавил бы усталость и голод. – Переживать о таком стоит, когда событие произойдет, Эмма. А пока делай то, что нужно», – она выпрямила спину. Перед ними виднелась больница Бетельгем, длинный ряд кирпича и камня жалко блестел.
Сами кирпичи сумасшедшего дома были искажены, но все же их перенесли со старого места двадцать лет назад из-за фальшивой экономии регента. Колдуны просили не использовать строительные материалы, повторно, но толку не было.
Огромное чудовище с куполом до небес и золотыми украшениями занимало много места, физическое и психическое смешалось здесь, ведь уже двести лет безумие старались лечить, а не запирать или казнить пациентов. Не так далеко поднимался дым из дымохода, цвет его был мрачным.
Эмма сглотнула, рука Микала сомкнулась на ее плече. Она отпрянула. Ни один Щит не обрадовался бы пускать в это место колдуна.
Конечно, Микал не был обычным Щитом, как и она не была просто колдуньей. Было время, когда колдуний ее специальности убивали, как только проявлялись признаки таланта, была она Главной или просто ведьмой. Мужчины с темной специальность, как и с белой или серой, боялись меньше.
Мужчины всегда боялись меньше.
Эмма вскинула голову. Огонь лампы выхватывал кричащие лица в кирпичной стене, на миг было сложно отделить слышимые крики от беззвучных. Похоже, ночь в больнице была веселой, крики и вой доносились из глубин здания, приглушенные камнем, словно в ракушке ревел шум. Эфирные защиты здесь звучали нескладным хором разбитых о камни скрипок.
Ее кулон потеплел на груди. Этого должно было хватить.
Она направилась к боковой двери, каблуки стучали по брусчатке. Ее юбка была потрепана, край ее – изорван. Она выглядела не лучшим образом. От этого в ней вспыхивало раздражение.
Клэр поравнялся с ней.
– Могу я спросить, что здесь делает колдун? Других мест нет?
Ее зубы были так стиснуты, что она с трудом ответила:
– Не при полном цикле. Левеллин – не ведьмак или адепт. Он… был Главным, даже в безумии его сложно сдерживать.
– Ах. Был Главным?
«Мне придется учить его основам колдовства?».
– Для этого титула нужный ясный разум. Хотя с колдунами это понятие размыто.
«И он – пэр, его не могут бросить в обычную темницу».
На миг ее кожа остыла, и Микал приблизился, чтобы она ощущала его тепло. Она знала, не глядя, что он недовольно сжимает губы. Она вела себя так же.
– Ясно, – Клэр впитал это. – Мисс Бэннон?
«Вы замолчите?».
– Да, мистер Клэр?
– Стоит ли входить в боковую дверь?
Для мужчины, пользующегося логикой и дедукцией, он казался глуповатым.
– Главный вход закрывают в сумерках. Мне не хочется тратить время, ожидая, пока они вызовут главу. И, чем незаметнее мы будем, тем лучше.
– Вряд ли мы будем незаметными.
Резкие слова умерли на языке Эммы. Может, он просто пытался общаться, хотел успокоить ее. Или хотел понять, была ли она пустоголовой, ведь такими женщин считали многие мужчины, даже полные логики.
– Левеллин близко к этой двери.
– Ясно.
«Да? Боюсь, что нет», – страж снаружи почти спал, прижавшись к двери над неровными ступеньками. Бородатый и пахнущий джином, он моргнул, когда трио приблизилось, взял себя в руки, когда Эмма забралась на первую ступеньку. Его глаза расширились, он выпрямился и поправил высокий воротник плаща формы.
– Время для посещений с одного до трех…
Микал вдруг оказался там, толкнул его к стене и исполнил ловкое движение. Всхлип мужчины почти не было слышно в звуке удара по подбородку и животу. Пальцы Микала выхватили кольцо с тяжелыми железными ключами с широкого кожаного пояса. Острый металл вспыхнул, и разрезанный пояс упал на верхнюю ступеньку. Мужчина обмяк, Микал осторожно опустил его.
Брови Клэра были почти у волос.
– Это было необходимо?
Эмма замерла на второй ступеньке, подавляя нетерпение.
«Как же раздражает этот ментат».
– Если это сделал Микал, да.
Микал уже выбрал нужный ключ и вставил в дверь.
– От него пахнет джином, – отметил он. – Он был проблематичен. Мелочи, – он оскалил зубы, презрение было заметным в его широких плечах. – Он этого не вспомнит.
– Понадеемся, – Клэр не был убежден.
Дверь открылась со скрипом, Микал заглянул внутрь. Он кивнул, и Эмма пошла дальше по ступенькам.
Они прошли в серый коридор здания. Газовые лампы шипели у стен, Эмма взяла себя в руки. На миг стены замерцали голодом, камень заметил, кем она была.
«Эндор! Эндор здесь!» – шепот не слышали живые уши, он задевал ее кожу и одежду. Серые дымчатые фигуры толпились близко, их вздохи становились громче, словно они поняли, что она их слышит. Призрачные пальцы задевали ее, скользили по гладкому панцирю воли Главной, Микал обернулся и поймал ее за руку. От прикосновения Щита коридор с щелчком вернулся в норму.
Еще одна функция Щита – якорь. Чем больше эфирной силы мог нести колдун, тем сильнее была опасность затерять в потоках остатки человечности.
– Мисс Бэннон? – голос Клэра был с ноткой тревоги. – Вы побелели.
– Все хорошо, – пробормотала она привычным сухим тоном. – Благодарю, я в порядке. Микал? Левеллин дальше по коридору справа. Пятая дверь, полагаю.
– Он не будет рад нам, – отметил Микал, но хватка его была крепкой.
Нет, ему не нравилось, что она пришла в это место. Было глупо не доверять ему. Предательское тепло растеклось в ее животе, и она строго отогнала его. Как скоро он решит, что от нее можно избавиться, как от Кроуфорда?
«Не время для таких мыслей».
– Мы пришли не чай с ним пить, – она ощущала его давление на руке. Не было слабостью испытывать благодарность. Если бы она пришла сюда одна… было бы неуютно. – Все как раньше, Микал…
«Готовься, я устала. Более того, Левеллин может ранить нас обоих».
– Молчите, – он пронзил ее мрачным взглядом, его губы были тонкой линией. Он сократил шаги, чтобы поравняться в темпе с ней, пока ментат плелся за ними. Коридор был с каменным полом, пахло болью и грязью. Тут хотя бы подметали, а железные решетки по бокам лишь вибрировали тревогой. Место было тихим физически, тихие стоны разбивали тишину вдали.
Остальные чувства успокоить было не так просто. Она обвила руку Микала второй ладонью, не обращая внимания на его чуть испуганный взгляд. Дополнительный контакт заглушил крик шепотов агонии, звенящий в коридоре, от которого пряди ее волос покачивались, как на незаметном ветру.
– Что-то не так, – она едва понимала, что говорит. – Плохо дело.
Микал замедлился, напряженный. Их шаги отдавались эхом.
– Полагаю, нет смысла просить вас…
«Отступить? На службе королеве? Вряд ли».
– Не стоит, Щит.
– Мисс Бэннон? – Клэр догнал их и предложил руку с другой стороны. – Я могу помочь.
Жест был любопытным, но она оценила его. Она ослабила хватку на руке Микала и взяла Клэра за руку. Она теперь была леди. Хоть ей и хотелось порой говорить плохие слова.
– Благодарю, мистер Клэр. Это место… беспокойно для любого колдуна.
Коридор пошатнулся под ее ногами, но рука Микала удерживала крепко, как и Клэра. Страдания этого места были темным вином в ее рту, гладили ее волю шершавым языком кота.
– Пятая дверь, – сказал Микал встревоженным тоном. Его рука была напряжена, мышцы выпирали под ее пальцами, он замедлился. – Ментат. Ключ в замок.
– Ах, да, – ментат нахмурился, и это отличалось от его веселого настроения до этого. От него отлетело немного неприязни, голубой пыли для Взгляда, и кулон Эммы заискрился. Он забирал больше силы, чем ей хотелось, от мертвых, толпящихся в этих коридорах, и отчаяние в стенах здания тоже беспокоило.
Если у Левеллина Гвинфуда, лорда Селвита, оставались крупицы разума, это место могло избавить его от них.
Дверь была заперта и закрыта решеткой, золотые цепи и символы спускались по неровной железной поверхности. Клэр посмотрел в щель, не трогая ее. Он моргнул, поглощая все, что ему было видно.
– Мисс Бэннон? Открывать дверь безопасно?
– Символы вас не ранят, мистер Клэр, – ее голос доносился издалека, но был все таки же сухим.
«Это уже хорошо».
– Их функция – не выпускать пациента.
– Хорошо, – он вставил неуклюжий ключ в замок. Он даже поднял железный засов из скоб с поразительной силой для его худобы. – Скажу сразу, пациент, похоже, не спит и ждет нас.
– Отлично, – в ее тоне была резкость. – Не хотелось бы мешать сну джентльмена. Или допрашивать его труп.
Воздух дрожал, Клэр осторожно обхватил дверную ручку, потянул, и дверь открылась без проблем, была смазана. Символы трепетали, но Микал тихо выдохнул, и они успокоились.
Левеллин не спал.
Каменный куб был неудобным и прохладным. Соломенный матрас был брошен в углу, но он не мог скрасить жизнь мужчины, скованного эфиром посреди пола. Символы мерцали золотом на стенах, Эмма моргнула.
«Странно. Очень странно. Кто запер его здесь? Старая работа, очень старая».
Колдун сидел в центре Круга, голубые линии сияли на камне. Он был удивительно грязным, словно втер грязь в свою одежду – оперный костюм был в грязи и порван в интересных местах. Его лицо было в пятнах грязи, было сложно сразу различить черты его лица. Они были размазаны, как чернила на влажной бумаге, но, может, это у нее все расплывалось перед глазами от усталости.
Микал сильнее сжал руку. Она знала, о чем он думал.
«Где его Щиты?».
Она не собралась сообщать ему, что Щиты нашли выпотрошенными. Если подумать, только такой ущерб мог помешать Щиту сражаться и убить его.
– Добрый вечер, Левеллин.
«Я звучу достаточно спокойно. Хорошо».
Ему нужно было немного, чтобы вывести ее из себя.
Его голова поднялась, грязные светлые волосы ожили, они смешивались с сединой, которая злила бы Гвинфуда. Чары не удерживали их цвет, и без таких украшений он выглядел не таким величавым, как обычно.
Его длинные пальцы сжались, переплелись, на них засияли чары. Она напряглась, как и Круг, голубые линии пошли узлами. Линии были на полу влажными линиями, что-то в них казалось не таким, как должно быть.
– Эмма, – слово эхом отражалось от меняющихся вуалей магии. Он звучал разумно. И ужасно спокойно. Это было худшей участью для них.
Эмма Бэннон была уверена, что справится с безумным колдуном, но разумный и насмешливый Левеллин был другим делом.
Ее хватка на руке Микала ослабла. Если что-то произойдет, ему нужна свобода для сражения. Она подняла голову, разглядывая Круг, отмечая странности в нитях. Память колдунам тренировали так же жестоко, как и способности, порой даже сильнее. И эту работу она не видела раньше.
– Боюсь, условия жизни тут плохие. Вы в порядке?
Его смех донесся со дна темного колодка. Вуали магии менялись, сдерживая силу Главного. Его воля, даже сломленная и искаженная, боролась с ограничениями, Главный не любил оковы. Воздух стал плотнее, ожил от эфирной силы, размывая его очертания.
– Я заперт в подвале сумасшедшего дома, Эмма. Естественно, я не в порядке, – его темные глаза сияли за прядями волос. – И мне не дают менять одежду. Дикари.
«Ваши слуги могли бы подкупить кого-то и принести вам вещи», – ее настороженность усилилась, если это было возможно.
– Если будете тратить мое время, лорд Селвита, я уйду.
Конечно, это была игра. Это уязвит его гордость, он мог отказаться говорить. Но это могло и оживить неприятности, ждущие за углом, символы могли странно отреагировать. Она была знакома с работой почти всех колдунов Британии, магия всегда несла штамп своего канала. Но это было… странно.
И, как и ожидалось, Левеллин очень боялся потерять зрителей.
– Я бы не хотел тратить твое время, дорогая Бэннон, – он произносил слова нараспев, раскачивая головой. Пряди волос задевали друг друга и ткань его плаща, шурша, магия трещала. – Особенно, когда ты привела заклинателя змей и собачку.
К счастью, Клэру хватило ума не перечить. Микал чуть не сжался в беспокойстве, улыбка Левеллина стала шире.
– Как скоро он задушит тебя, как сделал с Кроуфордом? И ты, Эмма. Королева, страна, как скучно. Ты не хотела бы настоящую власть?
«Странно для тебя быть таким прямолинейным», – Эмма сосредоточилась.
– Трокмортон, Левеллин. Ваше поручение. Вы охраняли его по просьбе Британии. Он мертв, ваши Щиты мертвы, а вы… здесь. Что могло произойти? – сухие точные слова, словно профессор посмеивался над не самым умным учеником. Левеллин ненавидел этот тон, особенно, когда он звучал от женщины.
Его лицо на миг исказилось. Влияние магии усилилось, ленты сияющей краски рисовали на невидимой сфере, воля Главного пыталась вырваться из клетки.
– Ментат, – прошептал он. – Это ментат. Какой-то дурак позволил тебе получить одного. Глупо…
«Получить…» – но сумасшедший дом содрогнулся, дрожал огромный колокол среди сетей. Что-то ударило ее сбоку, сбивая на пол.
Глава шестая
Рефлексы и характер
Разговор был невероятно интересным, слои заключений и догадок покалывали под поверхностью сознания Клэра, и он задумался на миг, когда именно колдун, попавший в Круг, перестал быть возлюбленным мисс Бэннон. Они точно были близки хотя бы раз, а дети магии имели не такие стандарты, как у обычных людей, но это все равно было довольно интересно. Судя по всему, мисс Бэннон разорвала отношения, но не было заметно, чтобы она все еще сожалела.
Размышления Клэра прервал странный запах.
«Наверное, сера?» – и тихий шорох, словно чиркнула спичка. Пространство в круге замерцало, на миг став лишь раскрашенным холстом.
Он вскочил и сбил мисс Бэннон. Миг ужасающего жара за его плащом. А потом он покатился в смятении теней, кто-то бросился на него, убийственно безмолвный и с сияющими клинками. С запахом влажной дымящейся шерсти мисс Бэннон пыталась встать на ноги, янтарь вспыхнул желтой звездой во мгле, когда она рявкнула два слова. Ее ладони взлетели, как белые птицы, тонкие пальцы трепетали. Треск, и появился запах влажной соли.
– Микал? – Бэннон едва дышала во внезапной тишине.
– Здесь, – это слово было таким мрачным, что Клэр напрягся.
– Ментат…
– Вполне неплохо, – Клэр выбрался из пиджака. Шерсть дымилась, запах был неприятным. – Что ж, это было занимательно.
– Быстрые рефлексы, – другой мужчина склонился, протягивая руку, – как для вашего вида.
«Он считает это комплиментом».
– А ваши рефлексы?
Волшебница шептала. Тонкие нити дыма поднимались от ее платья. Желтоглазый мужчина взглянул на нее.
– Видимо, недостаточно быстрые. Нет… – он схватил Клэра за плечо. – Пока к ней не подходите.
Губы волшебницы шевелились, на миг Клэр ощутил тревогу, как перед ударом молнии, волоски на руках и шее встали дыбом, горло сдавило.
Он решил, что к ней лучше не подходить.
– Это должны были услышать. Стражи вот-вот будут здесь, нужно как-то объясниться.
В стене была большая дымящаяся дыра, странные кривые письмена покрывали края. Здесь была волшебная защита, но не отвечала мисс Бэннон. Конечно, Клэр не мог быть уверенным. Но мисс Бэннон предупредила бы его, да?
Следующие слова Щита прогнали все сомнения.
– Хитрая ловушка. Умело устроена. Нам нужно уходить, – худое лицо Микала испещрили морщины. – Но у моей Примы есть характер. Погодите минутку.
Волшебница дрожала. Она смотрела на дыру в стене рядом с тьмой камеры, ее губы двигались беззвучно. Письмена по краю дыры вдруг ярко вспыхнули.
Клэр нервно посмотрел на дверь в стальной раме. Грейсон не мог дать ценные предположения, но оказался не бесполезным, как и думала мисс Бэннон. Пара вариантов казалась неплохой, учитывая знание Грейсоном событий. И круг волшебных слов был странным.
Но это было чем-то другим. И пугающим.
– У мисс Бэннон есть враги?
Профиль Микала смутно напоминал Клэру древнюю статую. Щит склонился, упираясь весом на носки, его длинный плащ был удивительно чистым. Его внимание было сосредоточенно на женщине, чья дрожь растеклась по воздуху вокруг нее. Как от жара над костром, воздух стал почти плотным, мерцал, словно что-то невидимое его гладило.
– Она – Прима, – сказал тихо Щит, словно это все объясняло. – И не все дураки ей рады.
– Это я заметил, – Клэр похлопал пиджак пару раз, чтобы убедиться, что огня нет, а потом поднял его. Он встряхнул пиджак и надел его. Шляпа отлетела, и он нашел ее в останках соломенного матраса. Он посмотрел в дыру в стене по пути, но неровный свет не позволял раскрыть ее тайны. Они были в подземной темнице, с тем же успехом можно было смотреть на черный нарисованный круг. – Мисс Бэннон? Мисс Бэннон. Если можно, нам пора идти.
Желтоглазый мужчина резко вдохнул, но, когда Клэр поднял голову, он увидел, что волшебница взяла себя в руки. Она держалась за плечо, словно снова поранилась, красные искры появились в ее огромных зрачках, а потом они погасли.
– Вы правы, – удивительно хрипло. – Благодарю, мистер Клэр. Микал, нам нужно уходить отсюда.
– Колдун… – Клэр не хотел сообщать ей новость, но это нужно было сказать.
От Левеллина Гвинфуда остались лишь куски обгоревшей плоти и обломки костей, и они все еще были заперты в круге голубого огня и ряби.
– Выглядит мертвым, конечно, – она резко вдохнула и пошатнулась. Желтоглазый мужчина посчитал ее безопасной, шагнул вперед и снова взял ее за руку. Как только он сделал это, Бэннон содрогнулась сильнее, напряжение оставило ее. – Хорошо, что устранили. Хотя, подозреваю, он не думал, что они расправятся с ним в такой манере.
«Они?».
– В какой манере? – поинтересовался Клэр, Микал повел волшебницу к двери и выглянул в коридор.
– Используют как наживку, – тон мисс Бэннон был мрачным. – Теперь они знают, что я у них на хвосте, и знают точно. Микал?
Он тащил ее за собой.
– Я слышу шаги. Там, откуда мы вошли, и шагают легко.
Мисс Бэннон пьяно покачивалась, ее каштановые волосы выбились из шпилек.
– Я… я не могу…
Ее глаза закатились, стало видно белки, она обмякла. Щит не замер, подхватил ее на руки и мрачно взглянул на Клэр.
– Она истощила себя.
– Похоже на то, – согласился Клэр, он шел следом в коридор. Отовсюду раздавались крики и стоны, корабль раскачивался на волнах в море безумия. – Давно она себя так мучает?
– С рассвета прошлого дня, не спала и очень мало ела. А до этого неделя была полной работы.
Клэр прижал шляпу к голове.
– Это меня не удивляет. Куда мы теперь?
– Домой, – и мужчина больше ничего не сказал.
Глава седьмая
Завтрак в Мэйефейр
Рассвет разнесся над Лондинием как гром. Прилив покатился по улицам, и каждая ведьма и маг, а также чародейки и собиратели искр, замирали, позволяя потоку наполнить их. Прилив двигался вверх по реке, растекаясь по улицам, пока рассвет пытался пробиться сквозь пелену сажи, и Эмма ненадолго почти проснулась и перевернулась, затерявшись в собственной кровати. Она пыталась отогнать сонливость, но, хотя Прилив пополнил волшебную энергию, она лишала себя других ресурсов слишком сильно, и сон утащил ее за собой.
Когда ее глаза, наконец, открылись, ее поприветствовала своя комната, тускло освещенная, синие бархатные шторы были задернуты, а часы из золоченой бронзы тикали на камине сами себе. Мягко мерцал шар ведьминого огня, закованный в серебро над ее рукомойником, став ярче, когда она приподнялась на локти и зевнула.
Ощутив ее возвращение в сознание, комната задрожала. Она взмахнула рукой, пальцы трепетали, и шторы медленно раздвинулись, колокольчик на них низко пропел. Тусклый серый свет Лондиния лился в окно. Дом пробуждался вместе с госпожой, и она услышала шаги в коридоре.
– Бонжур! – пропищала Северина, распахивая дверь. Ее пухлое лицо озаряла широкая солнечная улыбка, ее чепчик был поразительно белым. – Chocolat et croissant pour ma fille, – ее юбки задевали величественный голубой ковер, ее глаза весело сияли. Ошейник с договором прижимался к ее горлу, сияя, поверхность металла была с любовью отполирована.
