Текст книги "Завязать след. Часть 2 (ЛП)"

Автор книги: Лилиана Карлайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Если ты не планируешь тянуть всю ночь, я бы сказала, что для кофе уже слишком поздно, – шучу я.

С тех пор, как я осознала это с Тэмми, любое разочарование, которое я испытывала из-за Винсента, исчезло.

Он – семья, которую я выбрала.

– Ты должна знать, что сейчас сон – это наименьшая из моих забот, – говорит он, приподнимая бровь. Но он допивает свой стаканчик и встает, выбрасывая его в мусорное ведро, когда мы направляемся к двери.

Солнце садится, и воздух немного прохладный.

Прекрасный вечер, и я не готова идти домой, когда мы добираемся до его машины.

Не тогда, когда Винсент смотрит на меня своими разрушительными, проникновенными глазами.

– Ты выглядишь красивым, – говорю я нежно, протягивая руку, чтобы погладить воротник его рубашки. – Ты хорошо вымылся.

В уголках его губ появляется усмешка. – Мне пришлось одеться по случаю, – просто говорит он.

Я наклоняю голову. – О?

Он кивает, проводя рукой по волосам. – Ты должна знать, что я не лучший в… общении, Скайлар, – говорит он. – Но я пытаюсь. И Лэндон должен был заехать за тобой сегодня вечером, но я хотел быть тем, кто скажет тебе.

Надежда зарождается в моей груди. – Скажи мне что? – Я подхожу ближе к нему, не в силах оторваться от его теплого, темного запаха.

– Через несколько дней состоится пресс-конференция, – говорит он. – Что касается исчезновений и поисковых работ. На ней будем начальники полиции, мы и несколько политиков.

Я киваю. – Это хорошо, правда?

– Так и есть. Это будет транслироваться по телевидению в национальных новостях. Репортеры и публицистки тоже будут там.

Мои глаза расширяются. – Это здорово. Чем больше на это посмотрит, тем лучше.

– Они будут называть пропавших Омег по именам, – добавляет он.

– Значит, в национальных новостях будут говорить об Эйприл? – Я ахаю, мое сердце бешено колотится.

Взгляд Винсента смягчается. – Да, – тихо говорит он. – И вот тут ты вступаешь в игру, если хочешь.

Я хмурю брови. – Что ты имеешь в виду?

– Если хочешь, можешь выступить на этой пресс-конференции. Я поговорил с несколькими знакомыми, и они хотели бы, чтобы там была хотя бы одна выжившая. Я упомянул тебя и потянул за несколько ниточек.

Я ошарашенно смотрю на него. – Ты серьезно? – Наконец спрашиваю я.

Он кивает, настороженно глядя на меня. – Я знаю, что ты хочешь помочь, – говорит он. – Я знаю, каково это – корить себя за то, что думаешь, что делаешь недостаточно. Ты не обязана этого делать, Скайлар, но это вариант. Ты могла бы рассказать свою историю или просто поговорить об Эйприл. У тебя была бы национальная платформа для этого.

Я потеряла дар речи. Это больше, чем я когда-либо могла надеяться.

– Когда ты предложила использовать себя в качестве приманки… – его голос затихает, и он качает головой. – Это было смешно, но я понял, как сильно ты хотела быть частью этого. Это единственный способ сделать это и обезопасить себя. Но в то же время воздействие, которое ты окажешь, будет значимым.

Я не нахожу слов, а Винсент хмурится.

– Если ты не хочешь, просто скажи ”нет", и мы сможем…

– Смешной мужчина, – бормочу я, прежде чем встать на цыпочки, чтобы поцеловать его. Он отвечает тем же, рыча мне в рот и разворачивая меня, пока я не оказываюсь спиной к машине.

Я целую его до тех пор, пока мне не приходится отстраниться, чтобы дышать. – Не могу поверить, что ты сделал это для меня, – шепчу я, мои губы всего в нескольких дюймах от его. – Ты невероятный.

– Я не нарягаюсь без причины, – говорит он мне в губы. – Мне пришлось очаровать нескольких людей, чтобы заполучить для тебя место на конференции.

– Ммм. Ты когда-нибудь планируешь использовать на мне эти чары? – Поддразниваю я, невероятно обрадованная тем, что он для меня сделал.

– Как только я отвезу тебя домой, если будешь хорошо себя вести, – ухмыляется он.

Я шлепаю его по руке, и он одаривает меня улыбкой. Затем прижимается носом к моей шее и вдыхает. – Ты пахнешь кофе и ванилью, – бормочет он.

– Это хорошо? – Спрашиваю я, закрывая глаза, когда он целует меня в шею.

– Ты пахнешь двумя моими любимыми вещами, так что я бы сказал ”да".

– Кофе с ванилью?

– Кофе и ты. – Его руки сжимают мою талию, когда я обвиваю руками его шею, вздыхая от прикосновения. – В тот момент, когда я почувствовал твой запах, мне захотелось попробовать тебя на вкус, как бы безумно это ни звучало.

Моя киска пульсирует под джинсами. – Это не так, – признаю я. – Я тоже считала тебя привлекательным. Меня разозлило, что ты вел себя со мной как придурок.

Он прижимается своим лбом к моему и выдыхает. – Хотел бы я взять свои слова обратно, – говорит он. – Я сожалею, что когда-либо так с тобой разговаривал.

– Теперь ты наверстываешь упущенное, – обещаю я ему. – Винсент, я не знаю, как тебя за это отблагодарить. За все, что ты для меня сделал.

Его руки путешествуют по моим бокам, и я всхлипываю от его прикосновения. – Я не хочу смотреть, как чувство вины поглощает тебя, – бормочет он. – Не сейчас, когда ты зашла так далеко. Не позволяй этому, Скайлар.

Я снова прижимаюсь губами к его губам. – Я обещаю, что попытаюсь, – шепчу я, отстраняясь.

Он кивает. – Давай отвезем тебя домой, – говорит он.

– Хорошо, – выдыхаю я. – И Винсент?

– Да?

– Сегодня ты делишь со мной мое гнездышко.

29

ВИНСЕНТ

Я никогда не устану целовать ее.

Она целует меня так, словно больше никогда этого не сделает; как будто видит меня в последний раз, хотя я планирую оставаться рядом с ней до тех пор, пока я буду у нее.

И наконец-то она полностью в моем распоряжении.

Я прижимаю ее к стене в ее гостиной, и она стонет мне в рот.

Это сводит меня с ума.

На вкус она такая же, как и пахнет – совсем как те чертовы печенья, которые она печет.

Я никогда не был любителем сладостей, но Скайлар все изменила.

– Ты такой большой, – выдыхает она, отстраняясь от меня, чтобы провести руками по моей груди. – Ты буквально огромный. Это смешно.

Я стону от ее похвалы и прикосновения ее рук.

Моя.

– Спасибо тебе, – говорит она между поцелуями. – За все. За то, что ты сделал.

Я легко подхватываю ее на руки, и она смеется, пока я несу ее по коридору.

– Я скажу это только один раз, – предупреждаю я ее, укладывая на кровать. – Ты никогда не должна благодарить меня за заботу о тебе. На самом деле, не должна. Это удовлетворяет мои собственные эгоистичные потребности.

Она закатывает глаза. – Ты знаешь, что я имею в виду. – Она похлопывает по месту рядом с собой, и я опускаюсь на ее матрас, постанывая от комфорта.

– Да. И все же, не стоит меня благодарить. – Я беру ее за руку, просто потому, что могу, и прижимаю ее пальцы к своим губам.

Моя. Моя. Моя.

Это того стоит, просто видеть ее такой. Я знал, что должен найти баланс между обеспечением ее безопасности и поддержкой ее желания помочь.

Лэндон упомянул о брифинге для прессы, и я организовал встречу с людьми, которые могли бы привести дело в движение.

Скайлар остается под защитой, продолжая помогать Омегам.

Это единственный способ, которым мы могли позволить этому случиться.

Потому что никто и ничто не отнимет ее у меня.

У нас.

– Твой запах только что изменился, – замечает она, с любопытством наклоняя голову. – Он темнее. Как древесный уголь. Ты в порядке?

– Такая проницательная, – бормочу я, отпуская ее руку и убирая прядь волос с ее лица. – У меня есть желание защитить тебя. Это дикая часть меня, которая, что бы я ни делал, никуда не исчезает.

Она кивает. – Я знаю. Вы все трое знаете.

– Так и подмывает просто спрятать тебя подальше, – признаю я.

Я бы никогда этого не сделал, но это не значит, что это никогда не приходило мне в голову.

Ее губы кривятся. – Иногда мне хочется спрятаться. Но… Я не могу. Я должна продолжать ради людей, которые мне небезразличны.

Я смотрю на нее, пораженный ее силой. – Ты сделала то, что я не смог сделать, – говорю я. – Ты не сдалась.

Она фыркает и качает головой.

– И однажды… – Я наклоняюсь и запечатлеваю быстрый поцелуй на ее губах. – Ты научишься принимать комплименты.

– Я начну делать это в тот же день, что и ты, – ухмыляясь, парирует она. Затем она морщится и сгибается пополам.

– Черт, – шипит она. – Ой.

Воздух становится густым от ее запаха.

Ни для кого не секрет, что у нее с минуты на минуту может начаться течка. Но меня чертовски убивает видеть, как ей больно и она беспомощна в борьбе со своими Омега-гормонами.

– Что я могу сделать? – Бормочу я, нежно поглаживая ее по спине. Ее всхлипы – это удар в живот.

Она прищуривает глаза и медленно выдыхает ртом. – Честно? – спрашивает она напряженным голосом. – Ты действительно хочешь знать, что могло бы помочь?

– Конечно. Что угодно.

– Мне бы не помешал душ.

Мой член подергивается в штанах, когда я прочищаю горло. – Я могу сделать это для тебя прямо сейчас.

– Хорошо, – фыркает она. – Спасибо.

К тому времени, как из душа поднимается пар, Скайлар дрожит, а в ее глазах стоят слезы.

Защити Омегу.

Я опускаюсь перед ней на колени и кладу руки на ее бедра. – Тебе нужно, чтобы я тебя отнес? – Я спрашиваю мягко.

Она кивает, и я встаю и притягиваю ее в свои объятия.

Для меня она почти ничего не весит, и я делаю мысленную пометку выучить ее любимые блюда и освоить рецепты.

Образ ее, сидящей у меня на коленях, когда я кормлю ее с ложечки, заполняет мой разум.

Мой внутренний Альфа одобрительно рычит.

Как только мы заходим в ее ванную, она прислоняется к столешнице, глубоко дыша.

– Спасибо, – выдыхает она, и я прищуриваюсь.

– Второе предупреждение о том, что не стоит благодарить меня.

Ее губы кривятся.

– Ты поможешь мне раздеться? – спрашивает она, ее лицо раскраснелось.

Она одета в свою рабочую униформу: простую черную рубашку с логотипом кафе и джинсы, но с таким же успехом она могла бы быть в нижнем белье.

– Руки вверх, – приказываю я, и она повинуется.

Рубашка снимается, и она остается в черном кружевном бюстгальтере, демонстрирующем ее красивую, бледную кожу.

– Черт, – бормочу я, не в силах сдержаться. Кружево почти не скрывает ее розовые соски, которые натягиваются на ткань.

Мой член болезненно тверд, но я знаю, что дело не во мне.

Ей нужно в душ.

– Бюстгальтер расстегивается спереди, – мило говорит она. – С этим мне тоже нужна помощь.

В ее голубых глазах появляется блеск.

Я почти смеюсь. – Ты играешь с огнем, Скайлар. – Мои пальцы касаются застежек лифчика, и она улыбается.

– Знаешь, что еще помогает при этих судорогах? – спрашивает она, пока я расстегиваю застежку.

– Что бы это могло быть?

– Оргазмы. – Ее зрачки расширены, лицо раскраснелось, и ее запах повсюду.

Я расстегиваю ее лифчик и позволяю ему упасть на пол.

30

СКАЙЛАР

Судороги изнуряют.

Но наконец-то Винсент принадлежит только мне, и душ зовет меня по имени.

Он обнажает мои груди, и его взгляд устремляется к ним.

– Черт возьми, – бормочет он. – Посмотри на это.

Мои соски жаждут внимания, в то же время из меня сочится жидкость.

– Оргазмы помогают справиться со спазмами, – стону я, когда его пальцы нежно обводят мои соски.

– Я услышал тебя, Скайлар, – говорит он. – И я буду рад предоставить тебе это.

Его глаза остаются сосредоточенными на моей груди, когда он нежно теребит один сосок, одновременно поглаживая мою грудь другой рукой.

Мои глаза закатываются на затылок. – О, – выдыхаю я, прижимаясь спиной к раковине.

Винсент не торопится. Его массивные руки обхватывают мою грудь, грубо сжимая и злоупотребляя моими сверхчувствительными сосками.

– Это помогает от судорог, детка? – спрашивает он низким голосом. – Это помогает моей бедной Омеге чувствовать себя лучше?

Я могу ответить только стоном, когда он ласкает мою грудь.

Мои трусики промокли, и вскоре промежность моих джинсов тоже промокла.

Но Винсент не останавливается, когда мои вздохи наполняют ванную.

– Ты все испортила, – упрекает он, его взгляд опускается на мои джинсы. – Только от того, что я играю с этими сиськами.

Я знала, что у него будет грязный рот. Я стону и провожу руками по его груди, ощущая твердые мышцы под ней.

– Твоя очередь, – выдыхаю я, расстегивая пуговицы на его рубашке. Но он останавливает меня, накрыв мои руки своими.

– Пока нет. – Его глаза темнеют, когда он проводит пальцами вниз по моему животу и к пуговице джинсов. – Сначала я собираюсь увидеть вас всех.

Я всхлипываю, и он наклоняется, чтобы прикусить мочку моего уха. Я задыхаюсь.

– Не ной, – шепчет он. – Тебе нехорошо стоять в мокрой одежде.

– Ублюдок, – шиплю я, и он хихикает.

– Меня называли и похуже. – Его пальцы расстегивают пуговицу на моих джинсах и стягивают их до бедер. Он помогает мне снять их, затем прижимает тыльную сторону ладони к моему промокшему белью.

– Блядь, детка, – стонет он, прижимая ткань, чтобы показать контур моей киски. – Я никогда не видел столько скользкого. Блядь.

Пар медленно заполняет комнату, когда я снимаю трусики. – Душ, – напоминаю я ему, но он продолжает обнимать меня за талию, а другой касается моего влагалища.

Я откидываю голову назад и стону.

– Посмотри на это, – одобрительно напевает он, когда я дергаю его за волосы, нарушая его безупречный стиль. – Эта насквозь мокрая киска.

Его рот грязный, и я ловлю каждое слово, пока он подсаживает меня на стойку в ванной.

– Отодвинься немного назад, – командует он. – И раздвинь ноги.

Полностью обнаженная, я широко распластываюсь на прохладном мраморе, демонстрируя свою скользкую сердцевину. Вокруг меня растекается жидкость, несколько капель проливаются на кафельный пол.

Тяжело дыша, я жду, когда Винсент прикоснется ко мне.

Но его ледяные глаза просто пялятся на мою киску.

– Шире, – приказывает он. – Как можно дальше.

Я откидываюсь назад и расставляю ноги, наклоняя бедра, чтобы дать ему лучший обзор.

Он рычит, и от этого звука у меня по телу пробегает холодок.

Но этого недостаточно.

Из меня вытекает еще больше жидкости, смущающее количество стекает по столешнице. – Винсент, – хнычу я. – Пожалуйста…

Его пальцы раздвигают мои складочки и легко находят мой клитор, круговыми движениями потирая пухлый пучок нервов.

– Потрясающе, – выдыхает он. – Я знал, что ты стоишь ожидания.

Подушечек его пальцев недостаточно. Он дразнит меня, и я уже так возбуждена, что слезы текут по моим щекам, когда я умоляю о большем.

Наконец, он сдается.

Он без сопротивления вводит в меня три своих толстых пальца. В глубине моего сознания крошечная часть беспокоится, что он не найдет это привлекательным, но он выглядит восхищенным, когда моя киска принимает его. Его большой палец обращает свое внимание на мой клитор, и удовольствие пульсирует по моим венам.

Однако душ все еще работает.

– Мой счет за воду… – выдыхаю я, когда его пальцы погружаются в меня и выходят из меня, грязные влажные звуки эхом отражаются от стен замкнутого пространства.

– Я оплачу твой счет за воду, – рычит он. – Я буду оплачивать твои счета до конца твоей жизни. Я куплю тебе совершенно новый дом с дюжиной душевых кабин.

– Это не очень… бережно относится к окружающей среде… с твоей стороны, – тяжело дышу я, когда он вводит в меня четвертый палец. Он работает со мной быстрее и жестче, пока я почти полностью не соскальзываю со стола.

– Заткнись и кончай, Скайлар.

У меня не хватает духу ответить чем-нибудь язвительным. Его слова, в основе которых лежит приказ, выводят меня из себя, и я кричу так громко, что горло обжигает.

Я наблюдаю, как из меня на его рубашку выливается струя жидкости, но он продолжает яростно входить и выходить из меня.

– Вот и все, – рычит он, его глаза горят, когда он смотрит на меня. – Продолжай в том же духе.

Меня поражает очередной релиз, и я вижу звезды.

– Винсент! – Я выкрикиваю его имя, оседлав волны удовольствия, пока его пальцы не замедляются, и он полностью не вытаскивает их из меня. Я изо всех сил пытаюсь усидеть на стойке, поэтому он помогает мне спуститься и притягивает в свои объятия.

– Я испортила твою рубашку, – бормочу я, вдыхая его теплый, восхитительный аромат.

– Ты можешь испортить таким образом все мои рубашки, если захочешь, – говорит он, проводя руками по моим рукам.

Мы в беспорядке.

– Моя очередь видеть тебя, – бормочу я. – Ты видел меня всю. Это будет справедливо.

Его зрачки темнеют от вожделения, когда он расстегивает рубашку.

– Сначала прими душ, – приказывает он. – Нам нужно привести тебя в порядок.

У меня нет сил протестовать. Как бы сильно я ни хотела пожирать его глазами, теплая вода смягчает мои судороги. Я вхожу в душ, подставляю лицо под насадку для душа и закрываю глаза, позволяя струям согревать меня.

Я чувствую чье-то присутствие позади себя и, оборачиваясь, вижу, как Винсент заходит в душ.

Он идеален.

Его грудь широкая и очерченная, с дорожкой светлых волос, спускающейся к идеальной V-образной форме тазовых костей. Он немного крупнее, чем Лэндон и Ривер.

Мой взгляд перемещается к его члену, и я чуть не теряю сознание.

– Это мне не подходит, – тупо говорю я.

И он смеется. Винсент действительно смеется; звук, полный восторга.

Когда он улыбается, он выглядит на годы моложе. Когда на него обрушивается вода и его волосы становятся мокрыми, я вижу проблеск беззаботного человека, не отягощенного многолетним чувством вины.

– Ты права. Под таким углом это не сработает, – смеется он, делая шаг ко мне. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и я стону ему в рот, когда он обвивает рукой мою талию, притягивая меня вплотную к своей груди. – Но мне не нужно, чтобы твоя прелестная киска кончила. – Его член упирается мне в живот, и я протягиваю руку вниз, чтобы схватить его.

Он не налезает на мое запястье. Это почти смешно, но моя внутренняя Омега делает сальто назад в моем сознании.

– Полагаю, я могла бы отплатить тебе за то, что было раньше, – невинно говорю я, сжимая его член.

Он стонет. – Я полагаю, ты могла бы.

Я отпускаю его, чтобы провести двумя пальцами по моей сердцевине, собирая там слизь.

– Блядь, – шипит он, наблюдая за мной. Используя свое пятно в качестве смазки, я сжимаю его в кулаке, пока он не толкается в мою руку.

– Сильнее, – тяжело дышит он. – Сожми мой член сильнее, Омега.

Я стону, затем притягиваю его к себе для поцелуя, пока он трахает себя моей рукой. Его язык лениво исследует мой рот, пока он стонет напротив меня.

Я хочу, чтобы он кончил. Мне нужно, чтобы он кончил.

Я едва успеваю подумать об этом, как опускаюсь на колени на полу душевой, готовая взять его в рот.

Я хочу продемонстрировать, что я делала с Лэндоном, пока он наблюдал.

Но его рука запутывается в моих волосах, сжимая достаточно сильно, чтобы остановить меня.

– Если это вообще причиняет тебе боль, – говорит он низким голосом, – тогда прекрати. Я серьезно.

Того факта, что он проявляет столько сострадания, когда его член отчаянно требует внимания, достаточно, чтобы заставить меня открыть рот, чтобы попробовать его длину.

Мои колени протестуют, но рычание, которое он издает, как только я обхватываю его губами, стоит того. Вода попадает мне в глаза, и я с трудом дышу, но медленно заталкиваю его себе в горло.

– Блять. Блять.

Это единственное слово, которое он знает, пока я сосу его, постанывая по всей его толстой длине. Я держу одну руку обернутой вокруг его бедра для равновесия, в то время как другая тянется вверх, чтобы накачать остальную часть его члена, до которой мой рот не может дотянуться.

Аромат Винсента никогда не был таким насыщенным. Он наполняет комнату и, усиливаемый паром из душа, ощущается повсюду.

Я не останавливаюсь только на его длине. Отпуская его, я наклоняю голову, чтобы пососать его яйца, накачивая его член, уделяя каждому из них то внимание, которого они заслуживают.

Когда я облизываю его мешочек и возвращаюсь по всей длине, он рычит и запускает пальцы в мои волосы, заставляя меня остановиться.

– Я долго не протяну, если ты будешь продолжать в том же духе, – предупреждает он меня.

Я ухмыляюсь.

Хорошо.

Я уже несколько недель хотела посмотреть, как он развалится на части.

Я могу встретиться с ним взглядом всего на секунду, прежде чем капли воды закрывают мне обзор.

– Кончай мне на лицо, Альфа, – бормочу я, накачивая его и высовывая язык.

Он рычит так громко, что я уверена, это слышат соседи. Он размазывает свою сперму по моему лицу, его струйки попадают мне на лицо, шею и грудь.

После этого он тщательно моет меня, затем балует, пока я не засыпаю в его объятиях, мы оба завернуты в мои одеяла.

В ту ночь я спала спокойно.

31

СКАЙЛАР

Я не знала, что пресс-конференция состоится всего через два дня после того, как Винсент рассказал мне об этом.

Утром я в панике.

Я пекла накануне вечером от стресса. Возможно, это не лучшая идея – приходить с выпечкой, но я все равно упаковала отдельные коробки для людей.

Уместно ли дарить начальнику полиции коробку макарон? Вероятно, нет.

Но это не повредит.

Тэмми предлагает отвезти меня туда и приподнимает бровь при виде множества печенья на моем кухонном столе. В углу есть специальная порция, которую я приготовила специально для Лэндона, Ривера и Винсента, но они останутся.

– Нервничаешь? – Со знанием дела спрашивает меня Тэмми.

– Совсем чуть-чуть.

Я в ужасе, что все испорчу.

Тэмми присоединяется ко мне на кухне и подходит к духовке. – Что здесь? – спрашивает она.

– Брауни с арахисовым маслом и ирисками в шоколаде, – выпаливаю я. – Новый рецепт.

– И когда ты придумала этот рецепт?

– Утром.

– Ммм. Во сколько сегодня утром?

– Это не важно, – говорю я слишком быстро.

– А. Так, может быть, в три часа ночи? – Спрашивает Тэмми, поворачиваясь ко мне. – Это кажется точным?

Я фыркаю и отвожу взгляд. – Я не хочу все испортить, – бормочу я, не имея в виду печенье. – Я не знаю, что я делаю.

– Конечно, знаешь. Ты и раньше бывала на пресс-конференциях, – мягко говорит Тэмми. – Парни сказали тебе, чего от тебя ожидают?

Я почти улыбаюсь, когда она упоминает Лэндона, Винсента и Ривера как парней. – Я могу сказать столько, сколько захочу, – говорю я ей. – Я могу рассказать о своем опыте, об Эйприл или о чем-нибудь еще. Но я, по сути, лицо Омеги, которая прошла через это.

Тэмми кивает, ее взгляд смягчается. – Разговор о том, что с тобой случилось, даже если он будет кратким, откроет людям глаза. Тебе достаточно просто быть там, наверху.

– Я знаю это, – выдыхаю я, прислоняясь к стойке и закрывая лицо руками. – Объективно, я знаю. Но почему мне кажется, что мир разваливается на части?

– Потому что твой мир действительно развалился на части. И теперь ты решаешь разделить это с другими.

– Черт, – стону я. – Это было не очень полезно.

– Может, и нет, но это было честно, милая, – радостно говорит Тэмми, подходя ко мне и поглаживая мою спину. – Это будет тяжело. Но это будет не самое сложное, через что ты когда-либо проходила. Ни в коем случае.

Я вздыхаю и поворачиваюсь к ней. – Я знаю, – бормочу я, и она заключает меня в объятия.

– Я так горжусь тобой, – говорит она, крепко обнимая меня. – По многим причинам.

Мое сердце болит от ее безусловной любви.

– Они найдут ее, – говорю я. – Я просто знаю это.

– Я думаю, они найдут, – соглашается она. – Особенно после сегодняшнего.

За последнюю неделю было спасено десять Омег, все живы.

Это единственное спасительное преимущество во всем этом.

Кровь здоровой Омеги дает самые сильные порции O.

Итак, в интересах поставщика обеспечить их относительную безопасность.

Я дрожу от этой мысли.

Тэмми выпускает меня из объятий и отходит, с любопытством глядя на меня. – Как у тебя дела со здоровьем? – спрашивает она. – Ты, конечно, не обязана рассказывать мне подробности, но с тобой все в порядке?

Я пожимаю плечами, не в восторге от того, что разглашаю какую-либо информацию о своей течке Тэмми. – Ну, ты же знаешь, у меня была ломка от подавляющих препаратов. Но еще не все последствия… произошли.

– Ах. И когда наступят эти последствия, ты доверяешь своим детективам быть рядом с тобой?

Я краснею и направляюсь к духовке, чтобы проверить, готовятся ли брауни. – Ладно, прекрати, Тэмми, боже.

– Я просто говорю. Знают ли они, чего ожидать?

– Прости? Ты пытаешься устроить мне беседу о течке? – Я недоверчиво смотрю на нее.

Затем она улыбается, и я понимаю, что она шутит.

– Это не смешно, – бормочу я, хватая прихватку, чтобы вынуть брауни.

– Однако это отвлекло тебя, не так ли? Это отвлекло тебя от мыслей.

Я ворчу в ответ, хватаясь за подставку для охлаждения.

– Я позабочусь об этом, – говорит Тэмми. – Начинай собираться. Мы отправляемся через час.

Я вздыхаю и направляюсь в свою спальню, тревога закрадывается в мою грудь.

Пресс-конференция проводится в здании суда.

Каждый инстинкт во мне кричит повернуть назад.

Я не хочу быть здесь.

Но затем знакомые ароматы наполняют мои легкие, и ко мне возвращается мужество.

Лэндон, Ривер и Винсент стоят в передней части комнаты, болтая с Беном и несколькими другими людьми.

Я впервые вижу их всех приодетыми.

Ривер одет в темно-синий блейзер и черные брюки. Винсент носит темно-серый пиджак, в то время как Лэндон щеголяет в светло-сером.

Все они выглядят профессионально и отшлифованно.

Лэндон первым замечает меня. Он улыбается мне, его темно-карие глаза нежны, когда я подхожу к нему.

– Ты пришла, – говорит он, его землистый аромат успокаивает меня.

– Я это сделала, – соглашаюсь я, когда люди просачиваются в здание. Я замечаю Тэмми в дальнем конце комнаты, сидящую рядом с Девин.

– Твоя храбрость поражает меня, Скайлар, – искренне говорит Лэндон.

– Я сейчас не чувствую себя очень храброй. Я в безумном ужасе.

– Ты не обязана говорить, если не хочешь. – Он хмурит брови. – Ты могла бы просто сесть сзади, если хочешь. Я уверен, этого было бы более чем достаточно.

Так и подмывает спрятаться в глубине зала, а не подниматься на трибуну и сдирать с себя кожу заживо.

– Если это поможет найти Эйприл, я сделаю это, – говорю я ему. – Я зашла так далеко.

Лэндон качает головой. – У меня есть желание поцеловать тебя, – признается он. – Но, боюсь, это было бы непрофессионально с моей стороны.

Я хихикаю. – А ты сейчас никто иной как профессионал.

– Абсолютно. Мне нужно поддерживать репутацию. – Он одаривает меня ослепительной улыбкой, и у меня трепещет в животе.

Я могу это сделать.

Я чувствую руку на своем плече и оборачиваюсь, чтобы увидеть Ривера.

– Привет, – мурлычет он, от его пряного запаха мое сердце учащенно бьется. – Этот наряд кажется знакомым.

Я бросаю взгляд на то, что на мне надето. За исключением брюк, все то же самое, что было на мне в тот день, когда я появилась в их офисе.

В тот день меня сбила машина на парковке, и все пришло в движение.

Такое чувство, что это было целую жизнь назад.

– Я скучаю по юбке, – вздыхает он, и Лэндон бросает на него взгляд.

– Пресса здесь, Ривер, – говорит он, как будто разговаривает с ребенком.

– Ни хрена себе, мудак.

– Тогда ты должен знать, что если они увидят, как ты с ней флиртуешь, они могут сосредоточиться на этом, а не на том, зачем мы здесь.

Ривер хмурится, но я на всякий случай делаю значительный шаг назад от них обоих.

– Извини, Скайлар, – ворчит Ривер. – Я хотел подойти и пожелать тебе удачи. Если кто-то и может это сделать, так это ты. – Его изумрудные глаза горят интенсивностью.

– Спасибо тебе, – искренне говорю я.

– Пошли они нахуй, детка. Они не победили. И то, что ты говоришь сегодня, показывает, что они никогда не победят.

Я слегка улыбаюсь ему. – Я знаю.

Но на самом деле я этого не делаю. Страх закрадывается во мне, когда я смотрю, как репортеры занимают свои места. Камеры телевизионных новостей стоят по обе стороны зала, их гигантские объективы направлены на трибуну.

Я не готова это делать. Я не должна была соглашаться на это.

Но затем я смотрю на Винсента, который замечает меня. Он едва заметно кивает мне, как бы говоря, ты можешь это сделать.

Я сажусь впереди, ожидая своей очереди выступить.