Текст книги "Не для нас с тобою (СИ)"

Автор книги: Лидия Сильвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Не для нас с тобою

Пролог

Читаю документ и буквы разбегаются у меня перед глазами.

Рецепторы носа улавливают терпкий мускусный запах. Я узнаю этот запах из тысячи. Перевожу взгляд на дверь и перед моими глазами предстает растерянный Матвей. Все в той же черной футболке и тёмно-синих джинсах, которые обтягивают его крепкое мощное сильное тело. Как в день нашего знакомства. Только сейчас его сексуальный вид не вызывает во мне желание и томление, как это было раньше.

Сейчас я вижу лживого человека, который обманул меня, воспользовался моей доверчивостью. Пробирался в мое сердце долго, настойчиво, вешая лапшу на уши рассказами о счастливом будущем вместе.

Как я могла быть такой дурой?

Прошла уже через этот этап слепого доверия. Хлебнула дерьма, еле выбралась.

И он знал!

Он знал через что я прошла, от чего отказалась, зареклась больше никогда не любить.

Он рушил мои бастионы, по кирпичику разбирал стену, которой я отгородила свое сердце.

Пробрался, чтобы ударить в самое больное место.

И ради чего?

Ради денег.

– Сволочь! – кидаю в Матвея ворох бумаг, которые секунду назад держала в руках.

– Мил, я все объясню – Матвей выставляет вперёд руки, медленно надвигаясь на меня.

На его лице написаны неподдельные искренность и сожаление.

Только этой маской меня не проймёшь. Я уже увидела его истинное лицо.

– Скотина! Урод! – бросаюсь к нему, чтобы дать пощечину.

Ладонь обжигает жгучей болью, когда я достигаю своей цели.

Слезы застилают глаза, мешая обзору, но мне все равно.

Наощупь луплю по его лицу, по плечам, кулаком в мощную грудную клетку.

Матвей даже не пошатывается. Стоит истуканом с виноватым выражением лица и молча сносит удары.

Эта его покорность выключает во мне всю ярость и отчаяние, заполонившие меня. Из лёгких будто выкачали весь воздух. В висках взрывается острая боль, вызывая черные мушки перед глазами.

– Мил, пожалуйста, успокойся. Тебе нельзя волноваться, – шепчет Матвей.

– Ты и об этом знаешь? – удивлённо хмыкаю. – Конечно знаешь. Ты все обо мне знаешь! – продолжаю лупить его по плечам, не обращая внимание на боль в ладонях и голове. – Что я ем на завтрак, как плачу́ коммуналку, как угрожать мне, используя мою дочь! Ты все обо мне знаешь!

Захлебываюсь истерикой, понимая, что у меня осталось несколько минут сознания. Что будет дальше я не знаю. Мне осталось жить несколько минут.

– Мил, я никогда не угрожал ни тебе, ни Леське. Я люблю тебя.

Его тихий хриплый голос с трудом слышится сквозь гул в ушах.

– Любовь? – истерично смеюсь. – Ты все оправдываешь любовью! Только любовь – это ложь!

– Это не так Мила, – Матвей обхватывает меня руками и прижимает к себе. Делаю последний вдох, запоминаю терпкий аромат его одеколона, смешанный с его мужским мускусным запахом.

– Если обидишь Леську, я тебя с того света достану, – шепчу устало, прежде чем свет в глазах меркнет. Кожей ощущаю крепкие объятия Матвея, когда я начинаю медленно оседать на пол.

– Мил, нет! Очнись! Открой глаза! Боже, пожалуйста, только не сейчас! – звенят в ушах крики Матвея. Ощущаю, как он несильно хлопает ладонью мне по щекам в попытке привести меня в чувство. Только знаю, что это бесполезно.

Я умираю.

1. Мила

Все события, названия и имена в книге вымышлены.

Раскатистая трель дверного звонка застаёт меня стоящей на одной ноге и надевающей красивые ярко-красные стринги. Кого там черт принес с утра пораньше?

Натянув трусы и надев тонкий шелковый короткий халат, распахиваю дверь и окидываю взглядом картину маслом: мой любовник с довольным видом и чемоданами в руках.

– Привет, милая.

– Привет. Чё пришел? – Опираюсь плечом о дверную лутку, скрестив руки под грудью.

– Я к тебе.

– Я вижу. Чемоданы зачем? – Указываю подбородком на объект обсуждения.

– Я от жены ушел.

– Поздравляю. Ко мне зачем пришел?

– Мил, я от жены ушел, – говорит он таким тоном, будто это всё объясняет. Я, конечно, догадываюсь к чему он клонит, но поддаваться не собираюсь.

– Я тебя не приму, – выставляю руки вперед в попытке остановить настырного мужчину, который делает шаг вперед, но останавливается.

– А куда же мне идти? – чемоданы падают на пол подъезда с тяжёлым глухим звуком.

– А гостиницу, к маме, к брату – куда угодно. А мне некогда тебя нянчить, – заскакиваю в квартиру и захлопываю дверь, но через секунду она распахивается, и я оказываюсь в крепком хвате моего любовника.

– Мил, я ради тебя… Зачем ты так? – шепчет на ухо, посылая сноп мурашек по моей спине. Раньше это было приятно. Но сейчас мне противны его объятия. Не хочу.

– Саш, – мягко высвобождаюсь из его объятий, – мы с тобой договаривались, что наша связь временна. И что твоя жена никогда не узнает о нас. А ты что творишь?

– Я же ради нас с тобою, – канючит он. А меня передёргивает от отвращения.

– А мне это нужно? – кричу от возмущения и злости, отталкивая его руками. – Зачем ты мне нужен здесь?

– Мил, – Саша растерян из-за моих слов, но я отгоняю чувство вины прочь. Он взрослый мужчина, голова есть на плечах и она должна думать о последствиях своих решений. Но вот судя по всему обладатель этой тупой головы думал совсем другим мозгом, когда рушил свою жизнь. Нижним.

– Нет, Саш. – Выставляю руку вперед намереваясь остановить поток признаний. – Я тебе говорила ещё в начале, помнишь? Никаких привязанностей, через три месяца разбегаемся и, если твоя жена узнает, то между нами все кончено досрочно. Ты согласился на эти условия.

– Мил, условия можно поменять.

– Нет, Саш. Нельзя. – Растерянный бывший любовник не сопротивляется, когда я выталкиваю его в подъезд. – А теперь проваливай. Не звони мне.

Резким движением захлопываю дверь и быстро поворачиваю замок, чтоб он больше не вошёл.

Господи, какая же я дура!

Зачем согласилась на эти отношения?

Знала, что Сашка слишком серъезно воспримет наш роман.

Ни о чем я не думала. Давила к себе гадостное чувство отвращения к самой себе. Жалела ту женщину, что ждёт своего любимого мужа домой. А он в обеденный перерыв едет в отель и там…

Дура, я дура. А ещё плохая. Очень плохая.

Хотела после развода почувствовать себя женщиной. Любимой, желанной. Да только за годы брака забыла, что любовь не ищут в чужих постелях. Ее там нет.

Все, с романами покончено, решаю я, собираясь на работу.

Резкими движениями сорванный с тела халат улетает в неизвестном направлении.

Из шкафа достаю серую юбку и натягиваю на похудевшие после декрета бедра. А теперь настал черед оранжевой блузки без рукавов. На улице стоит невыносимая духота, несмотря на ранее время суток.

Немного косметики на лицо и высокие каблуки на ноги. Я же бизнес-леди?

Я же бизнес-леди.

Подмигнув своему отражению в зеркале, походкой от бедра направляюсь к входной двери и замираю возле нее. Я же совсем забыла о Саше. С гулко колотящимся в ребра сердце выглядываю в дверной глазок. Площадка пуста. Саша исчез.

Вот теперь можно и на работу.

2. Мила

Влетаю в кофейню, со скоростью пушечного ядра, не замечая ничего вокруг. Эта привычка всегда быть пунктуальной и не опаздывать сыграла со мной злую шутку. Я постоянно куда-то спешу. В этот раз, не замечая ничего и никого вокруг, врезаюсь в упругую и теплую стену, выставляя руки вперёд. Пальцы рук нащупывают тонкую ткань, облегающую эту самую стену. Не обращая внимания на звёзды, пляшущие перед глазами, утыкаюсь взглядом в мощную мужскую грудную клетку, облаченную в черную футболку.

– Ой, простите, – выпаливаю извинения и скольжу взглядом выше, сталкиваясь с обладателем самых красивых серо-голубых глаз на свете. – Ухты! – вырывается против воли.

– Вы не ушиблись? – внимательный взгляд лениво сканирует меня, а губы приветливо и немного смешливо улыбаются.

– Нет, простите, я как всегда лечу, не замечая… Простите, – запинаюсь, тараторю без умолку, чем вызываю у мужчины удивленный взгляд.

Будто земля разверзлась под ногами. Звуки ресторана тонут в тишине, сквозь которую пробивается стук моего сердца. Кажется, что мир замер и все остановилось в этом моменте: неловкая я, мои пальцы на его угольно-черной футболке, красивые чувственные губы, которые размыкаются, двигаются и краем уха ловлю грубое:

– Ничего…

Перевожу недоуменный взгляд выше и понимаю, что самые красивые серо-голубые глаза больше не приветливы. В них застыл лед, зрачки сузились так, что цвет радужки кажется насыщенней, мрачней. Близкое расстояние между нашими головами позволяет мне заметить это. А так же то, что его длинный нос с широкими ноздрями немного искривлен на переносице. Видимо был сломан когда-то. Но это его не портит нисколечко. Широкие брови нахмурены, между ними четко прорезываются две глубокие складки, будто мужчина часто бывает серъезен. А вот складки вокруг чувственных губ грустно опущены вниз, модная легкая небритость добавляет ему лет пять. На вид ему лет сорок. "Твой размерчик", как любит шутить мама. Волосы мужчины за ушами коротко подстрижены, а на макушке вихрастые кудри, в которые так и хочется зарыться пальцами.

Отрываю руки от его мощной грудной клетки и делаю шаг назад. Такой он… Вкусный. И пахнет умопомрачительно. Мускусные нотки и мужской терпкий запах.

– Вы так и будете стоять столбом, или может все-таки меня пропустите? – вырывается грубость из пухлых губ и все очарование мигом спадает. Внезапно на меня накатывает злость. Я может впервые в жизни вижу такого красивого мужчину, а он мной… не очарован. И это обидно. И злит.

Ну и ладно.

Обхожу его по касательной и направляюсь к стойке, чтоб сделать заказ, позволяя себе на миг оглянуться. Стоит, смотрит на меня. Сканирует внимательным взглядом. И нет в его глазах ни капли приветливости.

– Мил, тебе как всегда? – прерывает наш немой диалог бариста Леха, который выучил мой каждодневный заказ.

– Да, Леш, – поворачиваюсь к нему и одариваю парня своей самой обаятельной улыбкой. Тот смущается, немного краснеет, отворачивается к кофе-машине, и пока он производит над ней нехитрые манипуляции, я разглядываю привычные полки с пирожными, чувствуя пятой точкой горячий, прямо таки огненный взгляд того красивого грубияна.

– Держи, Мил, – Леша выставляет передо мной на стойку подставку с тремя светло-коричневыми стаканчиками. – Как подписать?

– На эспрессо “Ворчун”, на остальных: “Биг Босс” и “Удачного дня”.

– Охохо, – посмеивается бариста, подписывая стаканчики черным маркером. – Кого ты так любишь?

– Ворчун – старший смены охраны, Биг-Босс – управляющий, а удачного дня желаю нашему администратору.

– Добрая ты, Мил. Замуж бы тебе. Такую красавицу с руками и ногами возьмут. Небось и готовить умеешь?

– Что я там не видела? – хмыкаю я, подавляя маску отвращения на лице. – Уже наелась досыта, – провожу ребром ладони по горлу.

– Это твой мокачино, – подвигает новый стаканчик Лешка. – За счет заведения.

“Самая красивая” – написано на стаканчике.

– Спасибо, Леш, – от всего сердца благодарю баристу, беря стаканчик в руку.

Хороший он парень – Леша. Симпатичный, только закомплексованный какой-то. Ему быть чуть больше уверенности – отбоя от девушек не было бы.

– Много пить кофе вредно, – раздается над ухом грубый хрипловатый голос, пугая меня так, что я сминаю стаканчик, который держу в руке.

– Ай-яй-яй! А-а-а-а! – стону я, ставя стаканчик на стойку бара и махая в воздухе рукой, по коже которой стреляет боль от пролитого на нее горячего кофе.

– Твою мать! – чертыхается мужчина, крепко обхватывая мое запястье и потянув за него. – Леш, принеси мазь, – кричит он растерянному баристе.

Мужчина тянет меня в сторону туалета, толкает меня внутрь, открывает кран и протягивает мою руку под поток холодной воды, струящейся из крана.

– Это уменьшит боль, – проговаривает он, внимательно всматриваясь в мое лицо.

Чувствую растерянность и неловкость от его заботы. Мы наедине в замкнутом пространстве и его аура прямо таки давит на меня так, что я забываю про боль в руке, о холоде, обмораживающем мою руку.

– Спасибо, – шепчу зачарованно, не отрывая взгляда от его красивого хмурого лица.

– Осторожней нужно быть. Ты ходячее несчастье, – ворчит он. – То с ног сбиваешь, то обжигаешься кофе! Ну как можно обжечься напитком?

Уголок его губ дергается и ползет вверх с таким трудом, будто мужчина прилагает неимоверный усилия, чтобы улыбнуться. Или просто разучился это делать.

Обычный симпатичный мужчина, я таких видела и немало. Примерно на полголовы выше меня, а пока я на каблуках, то сильно задирать голову, чтоб разговаривать с ним наравне, не приходится. Только в глазах его что-то… Бездна. Океан.

– Я случайно, – оправдываюсь я, а затем на меня накатывает такая злость и возмущение! – Вы меня отчитываете как маленького ребенка! Как старый дед кряхтите!

– Вроде не такой уж и старый, – разрывая зрительный контакт, мужчина поворачивает голову к зеркалу, разглядывая себя. – Тебе хоть восемнадцать есть? – снова обращается ко мне.

– Спасибо за комплимент. Мне тридцать.

– А с виду не дашь, – внезапно улыбается он, подмигивая.

– Не дам, – выпаливаю я, вызывая у него приступ веселья. Мужчина запрокидывает голову и громко смеется. – Между прочим, вы меня напугали, – продолжаю возмущаться я, кивая на уже занемевшую от холода кисть руки.

– Я случайно, – кокетливо щурится мужчина. Красавец он! Ни в сказке сказать, ни пером описать! – Может быть в качестве извинения я приглашу вас на свидание?

– Вы мне так помогаете, по логике, это я должна вас пригласить. Но мне нужно бежать на работу.

– Тогда угостите кофе, – мужчина закрывает кран с водой, аккуратно промакивает мокрую руку бумажным полотенцем и ведет меня в зал, где нас встречает волнующийся бариста Леша и протягивает мужчине тюбик с мазью.

В этот момент из моей сумочки раздается забавная мелодия мобильного телефона. С сожалением вынув руку из хвата красавца, я нахожу телефон в сумке и нажимаю “Принять звонок”.

– Ты еще долго будешь дома прохлаждаться? – раздается громкий недовольный возглас старшего смены охраны Олега Викторовича. – Тут ЧП у нас.

Леша протягивает небольшой поднос со стаканчиками кофе. Зажав телефон плечом, принимаю картонный поднос.

– Уже бегу, – кричу Олегу в трубку, выхватывая из рук красавчика тюбик с мазью и бросая ему благодарственную улыбку. Сожалею о том, что не удалось пообщаться подольше. Где гарантия того, что мы еще встретимся?

С другой стороны, зачем мне это? Я же поставила крест на личной жизни еще сегодня утром.

3. Мила

На пороге спортцентра меня уже ожидает злющий как сто чертей начальник охраны Олег Викторович. Брутального вида мужчина, лысый с небольшой бородкой. Даже солнцезащитные очки авиаторы не спасают от пронизывающего насквозь ледяного взгляда Олега. И протянутый ему многострадальной рукой специально для него приготовленный кофе не помогает снизить уровень его раздражения. Только хмыкнув на надпись, он обращается ко мне:

– Ты вчера Клима оставила до полуночи разбирать коробки в третьем зале? – вместо приветствия выдает Олег.

– Ну да. Он вызвался помочь, я не стала возражать, – блею я.

– А ну пойдем за мной, – поворачивается ко мне спиной и стремительно идет по огромному холлу первого этажа в свою каморку.

Стараясь поспеть за ним, быстро стучу каблуками по плитке пола, привлекая внимание потрепанной на вид администраторши Лены. Видимо ей тоже с утра досталось.

Олег разговаривает со мной таким тоном, будто я его подчиненная, но к этому я давно привыкла. Соблюдает субординацию он только с мужчинами, а к женщинам относится как это было положено в пятидесятых годах прошлого века. То есть как к домохозяйкам и нянькам, не способным расправить свои извилины ради дела.

На его заскоки я давно махнула рукой, со своими обязанностями Олег справляется блестяще. И забавно матерится, когда недоволен работой наших сотрудников. А недоволен он ими большую часть рабочего времени.

– А теперь любуйся, – звенит от возмущения его голос, когда я растерянным взглядом шарю по множеству мониторов с картинками внутреннего интерьера разных залов спортклуба и присаживаюсь в компьютерное кресло. – Сюда смотри! – рявкает он и тычет пальцами в один из мониторов, на экране которого…

– Ого! – только и могу воскликнуть я. Словарный запас ошалело махнул ручкой и улетел из головы со скоростью пушечного ядра.

– Вот именно! – рычит Олег. – Твой любимец Клим и наша администраторша Лена!

– Да как же он ее так… – мы с Олегом синхронно наклоняем головы, следя за действом, происходящим на мониторе. Поп-корна не хватает, чтобы сесть и оценить качество видео.

– Слушай, может вам новый курс открыть? – Подает голос Олег Викторович. Вон и тренажеры в ход пошли… Назовете “Второе дыхание”, – ржет Олег. – У Клима и клиентура наберется.

– Фу, какая гадость! – восклицаю я.

Признаться, действо на экране меня заворожило. Четко выверенные движения, возбужденная женщина с перекошенным от наслаждения лицом, голая задница накачанного мускулистого парня.

Вот как теперь это развидеть? Мне же работать с ними, а после увиденного…

– Фу! Блин, я поговорю с ними, – встаю с компьютерного кресла.

– Ты всегда его защищаешь, – продолжает наседать Олег, пока я ошарашенно хлопаю глазами, отворачиваю голову от экрана и стараюсь выкинуть из головы только что увиденное шоу. – А это между прочим нарушение трудовой дисциплины.

– Да какое тут нарушение! – вспыливаю я. – Они что – разгромили зал? Оставили после себя мусор? – размахиваю руками, как ветряная мельница. От избытка эмоций не знаю куда себя деть. Каждая клеточка тела дрожит в нетерпении выплеснуть этот дикий ржач, рвущийся из груди. Но в то же время я должна вести себя как начальница и войти в положение возмущенного старшего смены охраны, который следит за дисциплиной наших сотрудников, как надзорщик за заключёнными. Видимо сказывается дело привычки. Олег раньше работал в тюрьме, и поменять привычки (стать более лояльным что-ли!) для него неимоверно сложно. – Да выключи ты это! Не могу смотреть.

– Нет, непотребство они за собой убрали, – говорит Олег, сворачивая окно на экране монитора. – Презервативы собрали, даже тренажёры за собой вытерли.

– Я с ним поговорю.

– Ты поговори нормально, а не как в прошлый раз, – ворчит Олег. – От него как невеста сбежала, так он совсем с катушек слетел. Трахает все, что движется.

– Это что – не в первый раз? – ахаю я.

– В стенах спортклуба первый. Но ты же понимаешь, во что это грозит вылиться? Он путается с клиентками клуба, теперь соблазнил нашу сотрудницу. Ты хочешь разнимать дерущихся кошек?

– Нет, – до меня начинает доходить серьезность ситуации.

– На первый раз отделается выговором и штрафом. Но если ещё хоть одну сотрудницу нагнет в стенах этого здания или за его пределами, я его собственными руками придушу, – Олег крутит кулаками в воздухе, демонстрируя свои намерения по отношению к Климу.

Мне бы спросить, почему он так переживает за бедную Леночку (хотя, судя по увиденному на экране ей грех жаловаться на неудовлетворённость), только идти нужно "срочно-припадошно", как выражается мой непоследственный начальник и партнер по бизнесу.

– Людмила Анатольевна, – обращается ко мне смущенная Лена, когда я выхожу из "каморки" Олега. – Вас Игорь Сергеевич ищет.

– Хорошо, я сейчас иду, – киваю девушке, протягивая ей стаканчик кофе с надписью “Удачного дня”. – Через час жду вас с Климом в своем кабинете.

Щеки смущенной девушки вспыхивают как маков цвет.

– Не переживай, ругать не буду. Но поговорить нужно.

– Х-хорошо, Людмила Анатольевна. Там для вас снова… – девушка пыхтит и выставляет на стойку ресепшен большую корзину с огромным количеством алых роз. – Привез курьер. Вот открытка.

“Будь моей, и я подарю тебе небо в алмазах” – написано на карточке.

– Час от часу не легче! – восклицаю я.

– Снова тот студент? – стреляет в открытку глазами Лена.

– Откуда у студента такие деньги? Такой заказ дорого стоит!

– Поговаривают, что он сынок того самого, – доверительным тоном шепчет Лена, склоняясь над столешницей и указывает указательным пальцем в потолок.

– Кого? Папы Римского? Президента? – последовав направлению мой взгляд сканирует белизну девственно чистого потолка.

– Мэра!

– Вот это попандос, – опешиваю я, крутя открытку в руках. – Поставь в мой кабинет, пожалуйста, – обращаюсь к Лене, а сама направляюсь в кабинет моего бизнес-партнера Игоря Сергеевича.

***

– Анквиц! – восклицает Игорь, развалившись в широком удобном компьютерном кресле на колесиках и слегка покачиваясь в нем из стороны в сторону.

Симпатичный невысокий мужчина тридцати пяти лет. Женат. Недавно стал папой замечательного пухленького мальчишки. Пока жена Игоря расхлебывает все прелести декрета, мой бизнес-партнер управляет спортцентром "Олимп", совладелицей которого я являюсь уже на протяжении года.

После смерти моего бывшего мужа наша дочь стала наследницей трёх квартир, которые я продала сразу же после похорон. На часть вырученных денег купила нам с Лесей небольшую двушку в спальном районе города и фиолетовую "Ауди", остальные вложила в бизнес. Большой удачей было случайно встретить Игоря год назад. Мы с ним работали несколько лет назад. Он был моим начальником, а я раздавала визитки в переходах. Тогда мы сразу подружились и это стало основой нашего сотрудничества сейчас.

– Чем тебе не нравится моя фамилия? – протягиваю ему стаканчик с надписью "Биг Босс". Игорь весело хмыкает, прочитав надпись. – Дворянская, между прочим. Купеческая, – ворчу я, присаживаясь в кресло, стоящее напротив кресла Игоря. Не такое шикарное, как у владельца кабинета, но по уставу же положено, что самое лучшее начальству. Холопы перетопчутся.

– Это и заметно, что купеческая. Вот почитай, – он прилипает к экрану монитора взглядом, чуть поддаваясь вперед над поверхностью тяжеловесного дубового стола. – “Носители фамилии Анквиц – это общительные люди, старательно избегающие конфликтов.” – С восторженном блеском в глазах зачитывает Игорь.

– Выключи эту хрень! – встаю с неудобного кресла, огибаю стол. Игорь выставляет вперед руку и продолжает читать, захлебываясь от восторга и выделяя интонацией каждое предложение:

– “Стремление к справедливости является решающим фактором при выборе профессии. Чаще всего люди с фамилией Анквиц становятся судьями, юристами или адвокатами. Не менее часто они выбирают карьеру социолога или психотерапевта.” Мил, ты маленько промахнулась с выбором профессии, – ржет засранец, убирая мои руки, тянущиеся к мышке, чтоб закрыть вкладку. – “В компании люди с фамилией Анквиц пользуются заслуженной популярностью и уважением” – мажет по мне оценивающим взглядом, выдает: – Подходит. “ Наследники фамилии Анквиц не любят принимать самостоятельные решения, а потому тратят большую часть жизни на поиски верного партнера. В качестве спутника они выбирают уверенного в себе человека, который сможет помочь в сложных ситуациях” – на этом тексте я замираю, руки немеют, я чувствую, что не вынесу дальнейшего цитирования. – “На доминирующие позиции они не претендуют и чаще всего довольствуются ролью второго номера. Семейные ценности и теплый очаг имеют для них решающее значение. А потому люди с фамилией Анквиц не способны на измену и длительные романы на стороне. Большую часть домашней работы они взваливают на свои плечи, но при этом нуждаются в регулярном поощрении со стороны спутника жизни.”

– Закрой, б**ть, эту статью! – кричу я, прижимая руку ко рту.

– Ты че орешь? – испуганный Игорь моргает и кладет свои ладони мне на плечи.

– Выключи! Перестань читать!

– Все, Мил, все, – шепчет растерянный Игорь. Проводив меня к креслу и усадив на него, бросается к тумбочке, стоящей в углу кабинета, наливает из кулера воду в стакан и протягивает мне: – Я же пошутил, Мил. Это шутка. У тебя замечательная фамилия. Я просто пошутить хотел, – приседает передо мной на корточки.

– Это мамина девичья, – говорю, сделав пару глотков из стакана и подавив панику. – Я после развода ее взяла, – отдаю стакан в руки Игорю.

– Чем тебе твоя девичья – Золотарева не нравилась? – хмурится он и ставит стаканчик на стол.

– Это папина. Мой младший брат продолжит род Золотаревых. А маминых родственников, кроме ее младшего брата нет. Но и на него надежды никакой. Он никогда не был женат и детей у него нет.

– Может еще появятся? – тянет Игорь, усаживаясь в свое кресло.

– Знаешь, – пожимаю плечами и гляжу расфокусированным взглядом в окно за спиной Игоря, – говорят, что со сменой имени, меняется и дальнейшая судьба. Имя я менять не хотела – оно мне нравится. А под своей девичьей фамилией я наделала столько ошибок, что на две жизни хватит. Я вообще умудряюсь, как я до своих лет дожила.

– А почему мамину взяла?

– Она всегда мне нравилась. И Леське я ее сменила. Ненавижу фамилию ее отца.

– Как и его, – замечает Игорь.

– Сдох – туда ему и дорога, – выдыхаю с ненавистью. – Давай о делах насущных, – переключаясь на рабочий лад.

Игорь не заостряет внимание на моих словах, просто клацает мышкой и поворачивает монитор ко мне.

– “Строй-инвест” – читаю заголовок статьи на экране. – “Крупнейшая компания на рынке строительства.” Это что такое?

– Мне поступило предложение о продаже “Олимпа”

– А ты? – сглатываю я.

– Я не могу такое решение принять в одиночку, ты же знаешь. Наш вклад в это дело одинаковый.

– Зачем им “Олимп”?

– Это строительная компания. Я звонил знакомым в высших чинах, – вздыхает Игорь, бегая взглядом по экрану. – У этой фирмы репутация серьезная.

– А мы тут при чем? У нас спортивный центр. Бассейн, тренажеры. Зачем им?.. – осекаюсь я, начиная понимать. – Они хотят снести “Олимп” и что-то тут построить!

– Торговый центр, – кивает Игорь. – Удачное расположение, хорошая инфраструктура. Год назад мы отхватили золотую жилу за бесценок, понимаешь?

– Мы из говна и палок сделали конфетку, а теперь ее хотят сожрать, – психую я.

– И сожрут…

– Ты о чем?

– Мне не просто позвонили, Мил. Ко мне приходили представители “Строй-инвеста”, если их можно так назвать.

Внутри меня все холодеет от плохого предчувствия.

– Бандиты? – ахаю я.

– Теперь это называется “бизнесмены”, – хмыкает Игорь. – Намекали, что если не продадим землю, то…

– Что?

– У меня семья, ребенок, Мил, – скулит жалобно. – У тебя тоже.

– У меня тоже, – киваю, глядя в окно. – А люди куда? В “Олимпе” работает множество людей! Они свои семьи кормят!

– В нашем городе легко найдут другую работу.

– Я не согласна, – вскидываюсь в кресле, вставая и подходя к окну. Тереблю вертикальные жалюзи, размышляя.

– Я так и думал, – продолжает Игорь. – Поэтому я подписал договор с охранной фирмой. Ты не против?

– Это поможет?

– По крайней мере нас обезопасит.

– Игорь, это че за хрен с горы там распоряжается! – возмущенный Олег Викторович врывается в кабинет не стуча. Хватает ртом воздух как рыба, выброшенная на берег.

Я словно в прострации нахожусь и наблюдаю эту картину со стороны. Не могу думать о "Строй-инвесте" и об их кознях, лучше разберусь с проблемой Олега Викторовича. Молча иду по кабинету, выхожу за дверь и замечаю знакомую черную футболку, облепляющую шикарную мускулистую спину. Мужчина стоит на стремянке, позволяя заценить его фигуру. Потрясающую фигуру, скажу вам! Синие джинсы обтягивают шикарную задницу и стройные ноги их обладателя.

– Мужчина, вы кто? – подхожу ближе, задираю голову и интересуюсь любопытным тоном.

Он что-то там крутит под потолком. Что-то маленькое и чёрное. Пристраивает, пыхтит.

– Уйди, женщина, – ворчит он знакомым хриплым голосом. – Бабская раздевалка дальше по коридору.

– А вы не охренели? – вырывается у меня негодующий возглас. Выпрямляю спину и скрещиваю руки под грудью, внимательно разглядывая мускулистую спину грубияна.

Он чертыхается и оборачивается на звук моего голоса, смотрит на меня сверху вниз. Довольная улыбка ползет на его лицо, когда он видит, кто перед ним. Глазами поедает мою фигуру, останавливается на груди, сглатывает и впивается в мое лицо знакомыми серо-голубыми глазами.

– А ты откуда такая дерзкая взялась?

– Из утробы матери.

– А не боишься, что за свою дерзость отвечать придется?

– И что вы мне сделаете? – Шея начинает затекать от неудобной позы, ведь моя голова запрокинута вверх.

– Я – ничего, но рот с мылом тебе помыть нужно.

– Вот и занимайтесь. Своим. Ртом.

– Как рука? – кивает на мою грудь и медленно спускается со стремянки. Как в немом кино. Пара движений – а взгляды всей женской аудитории направлены на четкие и такие сексуальные движения мужчины.

– Мил, познакомься – это новый начальник безопасности “Олимпа” Амурский Матвей Николаевич, – прерывает нашу перепалку Игорь

– Анквиц Людмила Анатольевна, – протягивает руку и озвучивает за меня начбез. – Я подготовился, – добавляет он. Глаза грубияна вспыхивают удовольствием, когда он взглядом поедает меня с головы до ног. Зачарованная его пылающим взглядом протягиваю правую руку, которую он осторожно перехватывает, подносит к глазам, вынуждая сделать шаг вплотную к нему. – Мазью мазала?

– Да.

– Жить будешь, – констатирует он, окинув беглым взглядом мою руку и мягко целуя кончики пальцев. След поцелуя жжет кожу, я от волнения вырываю руку, набираю в легкие воздух, чтобы разразиться гневной тирадой, но из кабинета Игоря раздается звук моего мобильного. Специфика моей второй работы такова, что я должна быть на связи двадцать четыре на семь. Бросая негодующий взгляд на довольного, как слоник, начбеза и бросаюсь в кабинет.

– Людмила Анатольевна? – раздается в трубке приглушенный тихий женский голос.

– Да, я вас слушаю. Чем могу помочь?

– Меня зовут Василиса. Мне ваш номер дала соседка. Сказала, что вы можете помочь.

Ясно. Жертва абьюза скорее всего, судя по тихому неуверенному голосу. Видимо, желает развестись.

– Вы можете сейчас разговаривать?

– Н-нет. Мы можем встретиться? Только мне не совсем удобно… Понимаете, я могу встретиться только в магазине.

– Когда и где? – прерываю девушку. Если я все правильно понимаю, это жертва домашнего насилия. Тиран контролирует каждый шаг бедняжки.

– Через час с супермаркете на Садовой. Вы сможете подойти?

– Да, конечно. Как я вас узнаю?

– Я сама к вам подойду. И если можно…

– Мы бывшие одноклассницы, сто лет не виделись, – прерываю девушку.

– Хорошо, – с облегчением выдыхает она и отключается.

– Игорь, мне нужно ехать, – кричу напарнику, оборачиваюсь к двери и вижу три любопытных взгляда: Игоря, Олега и начбеза. – Когда вернусь – не знаю. Разберись тут, ладно? – обращаюсь к Игорю, игнорируя остальных.

Внутри все кипит от возмущения при виде Матвея. Поцеловал! При всех! При сотрудниках! При клиентах! Будто имеет на это право! Нахал!

– Мил, давай Матвей поедет с тобой? – выдвигает предложение Игорь, но я только отмахиваюсь и бегу по коридору на выход из центра, копаюсь в сумке, ищя ключи от машины. Голова моя занята размышлениями на тему: “Как добраться до Большой Садовой за час по пробкам?”