Текст книги "Крейстонские туманы (СИ)"

Автор книги: Лидия Дударева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Пролог

Пролог

На рассвете туман стелется над заливом, потом наползает на каменистые отмели, окутывает лиловой мерцающей дымкой холодные надменные скалы. Ближе к полудню он струится в низинах, постепенно поднимается по склонам заповедных холмов в окрестностях древнего Крейстон-хилла. Туманы самое обыденное явление здесь, на западе. И несть числа бедам, которые они принесли обитателям здешних мест. Заблудившись в тумане, густом и не бывало стойком, некоторые бедняги срывались со скал над заливом, другие попадали в лабиринты оврагов и безнадежно плутали там до полного истощения сил. Но самый горький жребий вытягивали у судьбы те, кто забредал в зыбучие пески.

Многие обитатели округи нашли здесь, на пустошах, безвременную кончину, или того хуже, утратили рассудок от чувства безысходности, порожденного серебристыми тенетами. А некоторым случалось неожиданно обрести проводника, который казался им опаснее зыбучих песков. Его появление вызывало в душах несчастных чувство неодолимой тоски и обреченности. Если они решались принять помощь, туманный проводник всегда выводил их на твердую почву и исчезал, едва путник завидит спасительные огоньки в окнах домов. Но почему-то встречи с Проводником очень быстро сводили людей в могилу...

Постепенно округу заполнили слухи о том, что вместе с Крейстонским туманом встает и Белый Лорд. Немногие смогли поделиться впечатлениями после таких встреч. Но слухи все же расползались по округе и приняли со временем характер твердого суеверия, ставшего сильнее веры в Провидение и веры в то, что без Воли Всевышнего ничего не происходит на земле.

Жители старались как могли избегать вересковых пустошей около замка Крейстон-хилл. Даже в ясный, солнечный день. Время изменило мир, мимо пустошей прошли как в тумане века. Губительные ловушки с зыбучими песками засыпали и обезопасили, кроме одной. Упорные экологи принудили владельца замка оставить ее в качестве примера первозданного ландшафта. Прилегающие земли объявили заповедными, и песчаная ловушка тоже получила этот статус. К ней безрассудно проложили туристическую тропу, но к счастью, находилось очень немного желающих пройти по этому маршруту. Особенно в туман.

Глава 1

Черри

В маленьком городке на Эйвоне семья Ливси из поколения в поколение традиционно служила объектом пристального внимания соседей. Иные ими восхищались, некоторые в тайне завидовали, и абсолютное большинство с затаенным злорадством ожидало когда же наконец кто-нибудь из этих Ливси совершит хоть какую-нибудь оплошность! И как долго еще они будут мозолить глаза добрым людям своим безупречным поведением, размеренным образом жизни и кристально чистой репутацией.

Ливси жили здесь издавна. Едва ли не с самого основания городка. Мужчины в семье традиционно избирали для своего поприща одну из четырех профессий джентльменов. Ливси юристы, священники, врачи или моряки свято и честно несли свою службу из поколения в поколение. И почему-то, никто не мог понять почему, им еще необыкновенно везло с женами. Ни с одной из них молва ни разу не связала никаких сколь нибудь значимых сплетен. Но был и у безупречных Ливси один маленький грешок. Или слабость, как посмотреть. Это была особенность их общения. Дело в том, что в семье Ливси императивы не употреблялись принципиально и в сознании младшего поколения приравнивались к ненормативной лексике. И однажды эта, казалось бы, невинная мания, едва не привела к настоящей трагедии.

Пятилетний Рик Ливси, долгожданный первенец, случайно выпустил из клетки своего любимца – волнистого попугайчика Кирни. И, когда тот, не раздумывая, устремился к распахнутому окну, мальчонка, так же, не раздумывая, ринулся вслед. Любимца Рик поймал, а его самого «поймала» старая добрая лоза, некогда высаженная у задней стены дома еще основателем рода Ливси, отстроившим коттедж.

Конечно, Рик сильно испугался, но справившись с нервами, стойко произнес:

– Мамочка, не могла бы ты, если у тебя нет сейчас уж очень неотложных дел, помочь мне успокоить Кирни, он несколько взволнован.

Миссис Ливси, мысленно отметила, что голос ее ребенка, игравшего в своей спальне наверху, очень уж отчетливо доносится из кухонного окна. Но, занятая возней у плиты, не осознала до конца этого странного обстоятельства. Малыш, с любимцем в руках, висел в сплетении виноградных лоз вниз головой и со своего наблюдательного пункта отчетливо видел мать.

– Пожалуй, я смогу найти для вас пару минуток, Рикки, кажется картофель еще не совсем готов.

Следует отдать должное миссис Ливси. Войдя в комнату сына и увидев его босые пятки в обрамлении густой листвы за окном, она не стала терять ни секунды на эмоции. Затаив дыхание, она выхватила из зашелестевшей листвы своего ненаглядного первенца, а уж потом, балансируя на зыбкой грани яви и беспамятства, с малышом и его любимцем в объятиях, плавно осела на игровой коврик.

Происшествие не осталось незамеченным. Молочник остановил свою тележку перед домом Ливси как раз в тот момент, когда мальчишка выпрыгнул вслед за непоседливым попугайчиком. Резкие крики возмущенного беглеца, тревожный шелест листвы привлекли внимание старика и он замер в ужасе, боясь даже шевельнуться. А уж после того как Рик вежливо, не употребляя императивов попросил мать о помощи, молочник и вовсе надолго потерял дар речи. Но не навсегда. Иначе каким образом это происшествие стало известно всей округе?

Рик вырос, закончил курс в престижном учебном заведении и отправился служить в какие-то специальные войска, где ему уже светила незаурядная карьера. Но, как водится, в родном городишке его все еще вспоминали как пятилетнего героя, и не очень узнавали во время коротких побывок. Родители, отправив в свободное плавание своего первенца, сосредоточились на воспитании младшей дочери. И их усилия до поры до времени и усилиями нельзя было назвать. Дочь никогда не доставляла им проблем.

Даже когда сверстницы Черри, вступили в полосу первых влюблённостей, драм, интриг и прочих радостей беспокойного подросткового периода, для Черри эта бурная река протекала мимо. Что-то сильно мешало девочке разделять склонности, тревоги и увлечения одноклассниц. Ей с ними было просто скучно. Но и без подруг тоже никак нельзя. Черри вынужденно переносила скуку, чтобы не прослыть нелюдимой чудачкой. Клеила на стену постеры общепризнанных кумиров, ставила лайки в соцсетях и вообще притворялась такой же как все. Делать это становилось все трудней, и Черри начинала проговариваться, вызывая недоумение у подруг. Однажды ее позвали в кино.

– Дом летающих кинжалов?

– Шутишь? Кто может высидеть это занудство!

– Да? А Рик писал, что это фильм эпохи...

– Ну-у, Рик! Еще бы. Но даже он вряд ли поведет на этот фильм свою девушку.

– Тогда что же мы будем смотреть?

– Человек-паук! Там в главной роли...

И вот зал, набитый подростками, в упоении восторга, следит за приключениями супергероя а бедняжка Черри, сонно клюет носом, чтобы не считать ляпы режиссера, сценариста, мастера спецэффектов и т. д. и т. п. Если же отвести взгляд от наводящего тоску экрана, и того хуже. Черри из-за высокого роста позволяла себе сидеть только на последнем ряду, а там можно поневоле увидеть такое, на что и вовсе бы глаза не глядели!

– Черри! Ну, как тебе?

– О! Великолепно, необычайно захватывающий сюжет, – восторженно откликнулась Черри и задумчиво проговорила, – Бедный ребенок...

– Кто?

– Я хотела сказать чудесный триллер, а интрига просто захватывающая.

– Ну, тогда до завтра. Завтра Люди икс.

Черри тихонько брела домой, расставшись с восторженно щебечущими подружками и уже про себя повторяла:

– Бедный малыш...

Ее путь лежал мимо коттеджа Джоулзов. Сам мистер Джоулз, вывезший вместе со своей персоной из Штатов профессию коммивояжера, был редким гостем в семейном доме. И почему бы миссис Джоулз, с ее резковатым лондонским говором, и не провести вечер в обществе симпатичного соседа – лейтенанта королевских ВВС? А хоть бы и в кино, на «местах для поцелуев»? Почему бы и нет? Ведь строго говоря, Черри не видела ничего непристойного. Ее соседка, миссис Джоулз, просто пошла в кино с парнем и в пиковые моменты остросюжетного фильма вскрикивала и хваталась за руку молодого воина. Ну, и вполне логично, что он, как джентльмен и защитник, руку женщины ласково и покровительственно поглаживал, успокаивая...

«Бедный малыш» как обычно висел на вытянутых ручонках на раме окна, выходящего в переулок. Коротенький носишко-кнопка приплюснут к стеклу, в глазах последний редут перед окончательной капитуляцией – вот-вот половодьем польются слезы...

Черри знала, почему это окно, в любую погоду выбирает малыш Джоулзов для своего многочасового выстаивания на посту. Мимо него проходили все, кто направлялся в тупичок, в котором жили Джоулзы. Миссис Джоулз тоже не минует его, если только не вздумает возвращаться через мостки за коттеджем Ливси к заднему крыльцу. Но она пройдет к парадному входу, с высоко поднятой головой, возможно еще до полуночи. А когда-нибудь мимо окошка проедет и нарядный расписной микроавтобус мистера Джоулза. Пока же, похоже, что никому, кроме Черри до малыша нет дела, экономке Джоулзов и без того хлопот хватает.

– Привет, Чарли!

– Добрый вечер мисс Ливси...

– Кажется, ты еще не видел как Кирни и Лилли по очереди высиживают птенчиков? – улыбаясь спросила малыша Черри.

– Я бы посмотрел, мисс Ливси, но мамочка скоро вернется, и будет волноваться за меня, – дрожащим от сдерживаемых слез голоском пролепетал ребенок.

– А мы предупредим миссис Крайс?

– Нет, спасибо.

– Они могут проклюнуться с минуты на минуту, – ласково уговаривала мальчишку Черри.

Ей была нестерпима сама мысль о том, что пятилетний ребенок может вот так, тоскуя, часами ждать у окна пока придет домой веселая мать. Дети вообще не должны тосковать. Ни часа, ни минуты.

– Так что? Пойдем к нам?

– Нет, мне нужно ждать маму.

– Можно мне посидеть на вашей ограде?

– Ага.

Через пять минут ей удалось добиться от малыша звонкого смеха, а еще через минуту микроавтобус мистера Джоулза плавно свернул в тупичок. Мальчишка кометой понесся навстречу отцу, а Черри – в противоположную сторону.

***

В приречном парке, где ивы надежно укрывали от посторонних взглядов всех, ищущих уединения, Черри замедлила свой бег и перешла на шаг. Ну, и что теперь? Завопить на весь парк: «Миссис Джоулз, ваш муж приехал!» Она растеряно огляделась на перекрестке слабо освещенных дорожек.

– Это малышка Ливси? – пришел ей на помощь удивленный баритон из-под густых ивовых кос.

– У меня улетел Кирни, – чувствуя себя последней идиоткой, промямлила Черри. Кущи отозвались всплесками хохота и хихиканья.

– Видите-ли, сэр, – обратилась Черри к ближайшей иве, – Я только хотела показать малышу Джоулзов их гнездышко, а тут мистер Джоулз внезапно вырулил из-за угла на своем авто с таким потешным клаксоном. Кирни немножко разволновался и...

Теперь кущи таинственно безмолвствовали. Потом на дорожке показался лейтенант и заявил:

– Пожалуй, мне следует тебя проводить домой, юная леди, а твоего попугая здесь поищут.

– О! Не стоит беспокойства, господа, он, скорее всего сам вернется. Он, как бы это сказать, хороший семьянин.

Спутник Черри молчал не то отчужденно, не то настороженно, не то обвиняюще. Черри брела в полутьме, не рискуя опереться на его руку, а он, в свою очередь, не отважился ее предложить.

– Осторожно, ступенька.

– Спасибо, сэр.

В густой тени каштана у входа в парк, лейтенант, украдкой оглянувшись, одним широким шагом нагнал Черри и спросил:

– Чем обязан?

Черри немножко нахмурилась, но густая колышущаяся тень скрыла ее мимику от собеседника. Пришлось отвечать.

– Малыш просто очень одинок для своего возраста, и беззащитен в своей любви к ним обоим.

Но лейтенант все еще сомневался в бескорыстии ее мотивов.

– Хм... А ты уверена, что не хочешь получить пару крон на корм Кирни?

Черри вспыхнула и негодование явственно отразилось на ее юном личике. Но тень каштановой кроны все еще скрадывала и смягчала черты лица девочки, и лейтенант опять не увидел как гневно сверкнули глаза его спутницы.

– Сожалею, сэр, что я не вправе ответить вам как следовало бы!

Парень расхохотался, такого безупречного туше ему еще никто не наносил.

– Тебе шестнадцать?

– Тринадцать, – со вздохом призналась Черри.

– Ну? К твоему совершеннолетию я буду стар как Мафусаил.

– Приходится признать, что вам виднее, сэр, каждый сам хозяин своим ресурсам...

После такой безупречно вежливой отповеди лейтенант долго не решался нарушать повисшее между ними молчание.

Сворачивая к дому Черри, оба невольно бросили взгляд на большое панорамное окно Джоулзов. Окно являло миру умилительную картину – семейство в полном составе, идиллически беседовало у очага.

– Мы просто друзья, – пряча глаза, пробормотал лейтенант королевских ВВС.

Черри вежливо улыбнулась.

– Разумеется, сэр, ведь вы сын своих родителей, и во всем следуете их безупречному пути.

Бедняга лейтенант не то охнул, не то ухнул и спешно ретировался.

Дома Черри ожидал непредвиденный прием.

– Моя дорогая, не думаешь ли ты, что невмешательство в данном случае, было бы более оправдано? – спросила миссис Ливси дочь, не поворачивая головы в ее сторону.

Черри сообразила, что миссис Джоулз по пути к своему семейному очагу завернула к ним домой, убивая одним камнем двух птиц. Она прошла из парка через участок Ливси короткой дорогой, а еще теперь смело может сказать мужу, что гостила у соседей.

Черри вздохнула. Судя по всему родители не одобрили ее усилия по спасению семейства Джоулзов.

– Не знаю, – виновато ответила Черри, – Я просто не могла ни о чем думать в эту минуту, малыш был так одинок.

– Видишь ли, девочка, – продолжила миссис Ливси, – не кажется ли тебе, что невмешательство в данном случае было бы уместнее твоей активной позиции? Миссис Джоулз, со свойственной ей горячностью и непосредственностью, сочла себя обязанной поблагодарить нас за твое столь своевременную, с ее точки зрения, помощь. «Ваша малышка выручила меня по-соседски!» – вот что она нам сообщила. Эта леди прошла через наши мостки, двор и э-э-э-м даже дом. Получается так, что мы пригласили ее на чай, и... в общем, бог знает что получается! Я не в укор тебе, Черри, но нам не хотелось бы выглядеть в глазах соседей...

– Я теперь понимаю, мама, но малыш выглядел таким несчаст...

– Не кажется ли тебе, Черри, – отшвырнув свою газету, что являло крайнюю степень раздражительности, вмешался в диалог отец, – Не кажется ли тебе твое дальнейшее прозябание здесь малопродуктивным? В частной школе мисс Льюис как раз освободилось место, а Рик изъявил желание оплачивать твое обучение там. Мы с мамой очень надеемся, что ты тоже не станешь возражать. Школа одна из лучших в графстве и пансион там отменный.

Черри только кивнула в ответ. То, что в семьях ее сверстниц родители сочли бы забавным казусом, в глазах ее собственных родителей выглядело как пятно на безупречной семейной репутации. Ливси оставались верными себе. Никогда и никто из членов их семьи не должен иметь даже отдаленного отношения к скандалам. То, что позволила себе Черри, было абсолютно непозволительным. Таким образом, случай с соседкой и лейтенантом, стал для Черри причиной отъезда из родительского дома. Хотя она ошибалась. Этот случай стал всего лишь предлогом. Незадолго до этих событий, Рик, в одну из своих побывок, посоветовал родителям серьезнее отнестись к образованию сестренки. По его компетентному мнению, в местной школе она только теряла время. Сначала родители не были готовы к расставанию с младшенькой, но после визита соседки, которая заговорщицки подмигивая и хихикая, рассказала им как их не по годам умная и находчивая дочь ее выручила, решили все таки последовать совету сына.

***

Итак, родной городишко остался вместе с детством где-то за наплывами осеннего тумана и вот уже за оконцем ее маленькой узкой спаленки в пансионе Льюис шелестят густыми кронами старинные клены. Спаленка – два шага в ширину, четыре в длину, в окошко только-только высунуть нос.

– Надеюсь, уместитесь, мисс Ливси, зато к вам уж точно никого не подселят, – заметила горничная, распаковывая багаж девочки.

Школа размещалась в старинной усадьбе перестроенной в Григорианскую эпоху. Но перестроенной не до конца. Здания восемнадцатого века соседствовали с более ранними сооружениями. И казалось рассудительные и благоразумные «григорианцы» со своими строгими фасадами, где царила безупречная симметрия, неодобрительно и свысока всматриваются в предшественников со следами готической и даже романской эпохи. Им явно не по душе это соседство. Замшелые стены с неровной каменной кладкой, не по циркулю выверенные арки, выступающие контрфорсы, стертые от времени ступени, глубокие, как запавшие глазницы стариков, оконные ниши. Что это такое вообще? И почему до сих пор стоит там, где давно уже выстроены опрятные и ровные фасады из красного кирпича, украшенные горделивыми белокаменными пилонами. Там, где давно уже отражают небо аккуратно вписанные в здания совершенно одинаковые по размеру окна, безупречных пропорций? Как, скажите на милость, могут на одном фасаде располагаться и стрельчатая арка, и круглая розетка и какие-то зубчатые башенки, перекошенные от времени?

Черри из оконца своей спаленки любовалась видом, и мысленно благодарила владельцев поместья, что они остановили нашествие Григорианской архитектуры и позволили остаться на земле и этим милым, древним и таким уютным старикам.

***

Черри Ливси не сразу нашла себя на новом месте. Большинство воспитанниц сочли новенькую ровесницей. Им и в голову не приходило, что высокая и спортивная девушка, отвечающая на вопросы любой сложности без запинки, так юна. Поэтому к Черри относились с некоторой настороженностью, не принимая ее ни в один из тесных дружеских кружков. К тому же речь Ливси, без императивов, подчеркнуто вежливая и грамотная, многих выводила из себя. Черри почти сразу же приобрела незаслуженную репутацию задаваки, и долго не могла ее никак опровергнуть. Но в школе мисс Льюис и без тесных дружеских уз было никому не скучно.

В первый же день, узнав о том, что воспитанницам можно свободно заниматься верховой ездой, Черри стремглав понеслась на конюшни.

– Добрый день, могу я выбрать себе лошадь, сэр?

Молодой человек оглянулся на голос, и легкая приветливая улыбка мелькнула на его лице. Черри улыбнулась в ответ и подумала, что никогда не приняла бы его за конюха, так он был аристократичен и привлекателен.

– Конечно, мисс, если вы готовы сами ухаживать за выбранной лошадью. Здесь так принято.

Черри в ответ обрадованно улыбнулась, засияв ямочками на щеках.

– За ними можно и ухаживать? О, какой праздник!

«Конюх» засмеялся над ее детской непосредственностью и отступил от денника, демонстрируя серую в яблоках молодую кобылку.

– Резеда, мисс, она немного норовиста, но по вашему росту, могу посоветовать только ее.

– Резеда, – восторженно прошептала Черри и шагнула к лошади, протягивая руку. Кобылка, опровергая слова «конюха» о своей норовистости, тут же потянулась к ладони девушки своими мягкими губами.

– Ах, вот досада, у меня нечем ее угостить!

Но «конюх» уже подсовывал девчонке яблоко, Черри на миг оторвала восторженный взгляд от Резеды и ослепила парня светом сияющих глаз.

– Ой, спасибо! Мы непременно подружимся! – заверила его Черри, имея в виду себя и кобылку.

– Даже не берусь вообразить такого сноба, который мог бы отказаться от дружбы с вами, мисс, – в ответ улыбнулся «конюх».

Черри немного смутилась, но не стала извещать симпатичного парня о том, что подружиться она собиралась с Резедой. Безошибочно, с первого раза, девчонка взнуздала и оседлала лошадь, а та как видно, забыв про свой норов, только тянулась к Черри и всем своим видом выражала любовь с первого взгляда. «Конюх» любовался ими обеими и не торопился предлагать помощь. Черри коснулась носком левой ступни стремени, оттолкнулась правой ногой от пола и мигом оказалась в седле, Резеда сразу же нетерпеливо затанцевала на месте, предвкушая прогулку. Еще раз одарив «конюха» радостной улыбкой и засияв ямочками на щеках, Черри выехала из денника, переведя Резеду в легкую рысь.

– Черт побери, вот ведь счастье кому-то достанется, – невольно пробормотал парень у опустевшего денника, любуясь безупречной посадкой наездницы.

Черри поравнялась с другой всадницей, выехавшей из паддока шагом, тоже перевела Резеду на шаг и вежливо поздоровалась.

– Добрый вечер, мисс, вы позволите мне представиться.

– Я знакома с вами заочно по сети, помогала мисс Льюис составлять списки курсов, – ответила девушка, при этом она почему-то пристально смотрела на губы собеседницы. Смутная догадка мелькнула у озадаченной Черри, так обычно смотрят

при общении люди слабослышащие.

– Ко мне вы можете обращаться мисс Смит. Оригинально, не правда ли? Я преподаю сравнительную лингвистику.

– Очень приятно, – прошептала Черри, но мисс Смит ее явно расслышала и кивнула.

Некоторое время девушки ехали в молчании, Черри вовсе не собиралась фамильярничать с преподавательницей, а та тоже почему-то молчала.

– Как вам показался баронет? – спросила, наконец, мисс Смит, – Оригинал, не правда ли?

Черри попыталась сообразить кому из лошадей в паддоке могла принадлежать эта кличка, но жеребцов там, кажется, не наблюдалось.

– Ах! Он баронет, а не конюх! – осенило Черри, она внезапно поняла, что ее собеседница говорила о симпатичном парне, познакомившем ее с Резедой.

Мисс Смит засмеялась, смех звучал немного странно, и Черри с огорчением утвердилась в своей догадке.

– Только никому не говорите, все воспитанницы принимают его за конюха и общаются с ним соответственно. Его это забавляет.

– А почему вы решили доверить мне эту тайну?

– Потому, что Гарольд доверил вам свою бесценную Резеду. Мне от него такого праздника дождаться не удалось.

– Надеюсь, я не стану орудием вашей мести милорду Грею, – сказала Черри, кивая на полустертый герб на зубце стены. Дорожки вывели их к древней части поместья.

– О! Определили по гербу? Знаете геральдику?

– Совсем немножко, – смущенно призналась Черри.

Но мисс Смит кажется не собиралась экзаменовать девочку и задала свой вопрос с совсем иной целью.

– Не похоже, чтобы это вас интересовало. Да и молоды вы слишком для матримониальных интриг...

Черри сообразила, что именно сейчас сообщила ей преподавательница сравнительной лингвистики. Школа для девочек мисс Люьис негласно подготавливала своих воспитанниц еще и к роли будущих жен в семьях аристократии. Во всяком случае, многие девушки поступали сюда ради знакомств и связей.

– Ах, кажется теперь я понимаю, почему баронет решил сохранять здесь инкогнито... – пролепетала Черри.

Мисс Смит засмеялась и, кивнув собеседнице на прощанье, повернула свою гнедую обратно к конюшням.

– Покатайтесь еще, но не увлекайтесь, скоро ознакомительная экскурсия.

– Я помню, – ответила Черри, не надеясь на этот раз, что мисс Смит ее услышит, всадница удалялась не оглядываясь, – Очень жаль... Очень жаль, что она не слышащая. Но тебя я бы такой наезднице тоже не доверила. Она слишком резко натягивает повод. Бедная гнедая...

Вернувшись к паддоку после прогулки, Черри расседлала Резеду, провела ее в денник и, поглаживая серебристую шерстку, поблагодарила. В деннике было чисто, но Черри все же взялась за щетку и совок и немножко прибралась. Потом она направилась к выходу из конюшен, чтобы справиться у Грея, когда нужно будет кормить и поить лошадь. Черри неспешно шла по длинному коридору мимо денников и любовалась лошадьми. Яркий солнечный свет сквозь круглые окна в крыше расцвечивал влажные цементные полы и от них поднимался легкий парок. Тишина нарушалась только похрустыванием и пофыркиванием из денников. Но стоило только Черри подойти к выходу, как тишину разорвали чьи-то визгливые крики. Какая-то девица сварливо кричала и размахивала руками прямо перед носом невозмутимого лорда Грея, конюха, как полагала возмущенная чем-то юная особа.

– И не конюхам всяким мне указывать! Неужели наши деньги не такие как у остальных! Кто им позволил подсовывать нам третий сорт вместо примы? Я лично намерена получить экскурсию в исполнении самой директорши и без этого не уйду! Еще и конюх всякий набрался наглости и требует от меня, чтобы я убирала навоз за их клячами! Я – Аделаида Чизертон, наследница Роквулхолла, по-вашему возьму в руки метлу? Если уж возьму, то вы первый об этом пожалеете! Что за богадельня!

Отец Аделаиды, сопровождавший ее, бледнел и краснел, но даже не, попытался урезонить свое чадо. Черри пришла на помощь молчавшей мисс Смит.

– Ну что же, вам, вероятно, стоит дождаться, когда мисс Льюис освободится от дел и проведет экскурсию персонально для вас, а мы, с вашего позволения, начнем прямо сейчас.

Мисс Смит кивнула, и они пошли по аллее к замку, начиная маршрут.

– Новеньких всего трое, – тихо сообщила Черри преподавательница сравнительной лингвистики, – Эллис Сильверстоун тоже отказалась от экскурсии, она прошла ее онлайн еще дома.

– А я вот с удовольствием пройдусь, если вас это не затруднит.

– Не затруднит, я очень люблю это поместье. И по доброй воле не покину его никогда... – светловолосая мисс Смит улыбнулась Черри и та вдруг поразилась, какой тихой светлой грустью наполнились ее серебристо-серые глаза.

– Вас могут вынудить его покинуть какие-то особые обстоятельства? – осторожно поинтересовалась Черри у своей собеседницы.

– О да! Совсем особые, признаться в последнее время, мне с трудом удается этих обстоятельств избегать, – улыбнулась девушка и едва заметно кивнула в сторону паддока.

– Но он же джентльмен и не станет...

– Уверяю вас, на свете нет таких джентльменов, которые не станут, если им приспичит... Но вам пока рано об этом задумываться...

Девушки шли рядом по бесконечной кленовой аллее и свободно беседовали в полной тишине. Но не судьба была сегодня тишине сохраняться достаточно долго. Из-за спины до Черри вдруг донеслись звуки визгливой речи с отчетливым австралийским акцентом.

– О чем это она толкует? Неужели принцу не слабо было скинуться лягушонком? Этот конюх и есть Грей? Сам Грей? Седьмое состояние в графстве?

Аделаида преградила им дорогу с внезапностью вынырнувшей неизвестно откуда белой акулы.

– Вы же намеревались проигнорировать экскурсию в нашем обществе? Неужели слово наследницы Роквулхолла не стоит тех денег, которые заплачены за первый сорт? – осадила Аделаиду Черри.

– Ой, вы подумайте! Уж ты-то благородная как нельзя! Прямо будущая герцогиня Крейстон ни дать ни взять! – вскипела Аделаида, развернулась на сто восемьдесят градусов, взрыхлив каблуками песок аллеи. Затем она негодующе фыркнула и унесла прочь и свою особу, и свое негодование.

***

Черри едва успела переодеться к чаю. В просторной столовой пансиона царил григорианский стиль. Девушке нравились более романтичные интерьеры, но здесь практицизм и эклектика григорианской эпохи сочетались так гармонично, что она залюбовалась резными панелями на стенах, мебелью и широкими плафонами. Черри быстро нашла свое место за столиком на четверых, изящная надпись на глянцевой карточке известила ее об этом. Черри села на предназначенное ей место и только успела оглядеть сервировку, как у стола появилась тоненькая шатенка в кремовой блузке и юбке темно-шоколадного цвета. Нежное, немного бледноватое личико девушки освещали темно-карие глаза с янтарной искоркой в глубине радужки. Девушка улыбнулась и ее строгое личико сразу озарилось внутренним загадочным светом.

– Милни Райс, – представилась девушка и добавила, – Я курирую ваш курс. Приятно, что вы так пунктуальны, мисс Ливси. Остальные новенькие запаздывают.

– Очень приятно, – кивнула Черри и тоже улыбнулась в ответ, – Может быть, они заблудились?

– Не думаю, скорее всего, просто зависли перед зеркалом. Вижу, вы предпочитаете в одежде классический стиль?

Черри мельком оглядела свой наряд – платье из небелёного льна с прошвой на рукавах и воротнике, и призадумалась. Может быть, ее манера одеваться кого-то раздражает и в этом причина ее одиночества.

– Что-то не так с моим платьем?

– Только то, что оно демонстрирует ваш безупречный вкус. Вы сами выбираете наряды? – спросила Милни и сняла с фарфорового чайника стеганый чехол.

– Ну, да, сама, – растерянно призналась Черри, – Правда мама считает, что мой стиль безнадежно консервативен.

Милни выразительно приподняла бровь и еле заметно качнула головой, выразив почтительное несогласие с мнением миссис Ливси. Одновременно она принялась разливать чай по чашкам, остальные сотрапезницы, уже пробирались между столиками к ним. Все пансионерки находились на своих местах и приступили к чаепитию. К столику Черри и Милни подошли с разных сторон высокая, спортивная темноволосая девушка с ослепительно синими глазами и пышно разодетая толстушка в вечернем платье, увешанная бриллиантами.

– Аделаида! – представилась толстушка и бесцеремонно плюхнулась на стул перед карточкой со своим именем.

– Эллис, – холодно сказала синеглазая спортсменка и почему-то принялась бесцеремонно изучать лицо сидевшей напротив Черри.

Черри тоже непроизвольно, вопреки воспитанию и хорошему тону, засмотрелась на свою визави, припоминая, где они раньше встречались. А то, что встречались, совершенно определенно, иначе, откуда бы ей были так знакомы черты лица Эллис. Знакомы до мельчайшей черточки, до мелькнувшего микровыражения. Девушка нахмурилась и Черри поняла, что Эллис, как и она сама, пребывает в недоумении.

– Прошлое лето, Бат, теннис с Арни Дасти? – спросила Эллис.

– Никогда не бывала в Бате, – покачала головой Черри, – И даже не слышала об Арни Дасти.

– Вам позавидуешь, – буркнула синеглазая Эллис и добавила, – Я бы тоже предпочла о нем не слышать.

Легкая улыбка коснулась губ Милни Райс и она скрыла ее, промокнув губы салфеткой. Пышная красотка Аделаида молчала за столом как каменная, а Черри мысленно молилась, чтобы так было и дальше. Но молитвы нынче были не впрок. Аделаида, зажав в кулаке чайную ложку вместо десертной, азартно вонзила ее в пудинг с вишневым сиропом. Последствия не заставили себя долго ждать. Ослепительно яркие вишневые пятна от брызнувшего сиропа, моментально оросили ярким крапом кремовую блузку Милни, сидящей напротив.

– Ой! Я оплачу, если только это не от кутюр!

Милни Райс ободряюще улыбнулась Аделаиде, и промокнула пятна салфеткой.

– Пустяки, к чаепитию с новичками я никогда не надену вещи от кутюр. Блузку сшила я сама. И вас готова научить, для желающих здесь есть дополнительный курс.

– Клево! – успокоилась Аделаида, – Нет, шитье это не для меня. А ты как думаешь, эта Смит не глумилась над нами, и в конюшнях действительно ковыляет принц-лягушонок?