Текст книги "Мистер Монк летит на Гавайи (ЛП)"

–Давайте захватим тарелки и поболтаем. Я расскажу вам все, что знаю о мертвой леди, – предложил Кеалоха.

–Тарелки? – не понял Монк.

–Пообедаем, – пояснил Кеалоха, шагая от дома.

Мы сели в Краун Виктори, стандартный автомобиль для всех полицейских в Америке, и Кеалоха отвез нас на несколько миль вглубь острова в Колоа – первый городок с плантацией сахарного тростника на островах. По дороге он поведал, что Хелен Грубер прилетела из Кливленда, где ее покойный первый муж сделал состояние на дорожном строительстве. Недавно она вышла за Лэнса Вогана, своего личного тренера, моложе ее примерно на тридцать лет.

Повезло ей,– подумала я. – Если богачи могут иметь молоденьких жен, почему богатые вдовы не могут иметь юношей для своих игрищ?

Деревянные витрины в стиле фронтиров выстроились с одной стороны дороги Колоа, с другой громоздились развалины сахарного завода. Витрины выглядели так, будто не менялись с 1830-х годов, только теперь там продавали восьмидолларовые шарики мороженого и шестидесятидолларовые футболки для туристов вместо таро и инструментов для полевых работ.

Мы припарковались перед старой хижиной в конце дороги, на краю поля, поросшего бурьяном и заброшенным сахарным тростником. Отслаивающаяся вывеска гласила, что это место называется Гриль Коки. К ресторану примыкало покосившееся крыльцо. Окна были занавешены, а крыша из гофрированного металла покрыта зеленым мхом.

Мы вышли, отгоняя толпу петухов, искавших убежища под крыльцом и кудахтавших на нас. Монк посмотрел на птиц так, будто это аллигаторы.

–Что это за место? – спросил он.

Кеалоха поднялся на крыльцо. —Раньше был барак для работников плантации. Он почти не изменился, правда?

–Его нужно забраковать, – произнес Монк. – Зачем мы здесь?

–Чтобы хорошенько пожрать, – ответил Кеалоха, открывая шаткую дверь и пропуская нас внутрь. – Здесь лучшие обеды на Кауаи.

Монк повернулся ко мне с лицом цвета сливы: – Салфетку.

Я полезла в сумочку и протянула ему одну, когда мы вошли.

Тесная маленькая хижина ощущалась скорее как дом, чем ресторан, хотя в воздухе витали запахи жареной еды и рыбы. Некогда белые стены пожелтели, а паркетные полы скрипели под ногами при каждом шаге.

Внутри находилось всего четыре столика, покрытых красными скатертями. Некогда красные стулья с лестничной спинкой с годами существенно пообтерлись.

Кроме нас единственными клиентами были два старика в гавайках, мешком висящих на их костлявых торсах, с темной и морщинистой кожей, будто вся влага испарилась из тел. Они сидели за столиком на троих, играли в карты, посасывая коку.

Меню пришпилено к доске, висящей на стене рядом с открытой дверью на кухню, где старушка в гавайском сарафане и фартуке со связанными в пучок седыми волосами руководила у гриля тремя похоже одетыми женщинами помладше. В меню имелось всего три пункта:

ТАРЕЛКА С ОБЕДОМ – 5 ДОЛЛАРОВ.

НАПИТКИ – 1 ДОЛЛАР.

КУСОК ПИРОГА – 2 ДОЛЛАРА.

Электронная мухобойка словно фонарь висела в дальнем углу ресторана, щелкая каждые несколько секунд, когда какое-нибудь насекомое влетало в зону поражения. Ее проводная решетка почернела от обугленных насекомых и оторванных крыльев. Как только мухобойка хлопала, Монк вздрагивал от отвращения.

–Три тарелки, мамуля, – крикнул Кеалоха, затем подвел нас к столу с тремя стульями.

Я заняла свое место. – Это Ваша мама?

Кеалоха покачал головой и сел. —Она kama’aina,местная. Она готовит так давно, что говорят, даже Менехуне ели ее стряпню.

–А кто это? – спросила я.

–Гавайские эльфы, – пояснил Кеалоха. – Они жили здесь тысячелетия, работали только ночью и строили множество замечательных вещей, прежде чем навсегда переселиться на свой плавучий остров. Но некоторые из них все еще находятся здесь, творя озорную магию и прочие штучки в ночное время. Они постоянно крадут мои ключи от машины.

Монк стоял над нами.

–Пожалуйста, садитесь, мистер Монк, – предложил Кеалоха.

–Я не могу, – отказывался Монк.

–Почему нет? – спросил Кеалоха.

–Это неправильный стол.

–Что с ним не так?

Я поняла, к чему он клонит, и встала: – Здесь только три стула.

–И нас трое, – заметил Кеалоха. – У каждого есть место для сидения.

–Но три – нечетное число, – сказала я.

–И что? – удивился Кеалоха.

Не было никакого смысла объяснять заморочки Монка Кеалоха, поэтому я просто встала и села за соседний столик, у которого стояли четыре стула. Через некоторое время ко мне присоединился Кеалоха со сбитым с толку выражением лица. Но Монк остался стоять, глядя на покинутый столик.

–Мы не можем просто так оставить его, – сказал он и огляделся вокруг.

У другого пустого столика стояли четыре стула. Возьми он стул оттуда, там бы стало так же неравномерно. Он повернулся к столу с двумя стариками и указал на свободный третий стул.

–Вы не возражаете? – он взял стул, протер салфеткой и отнес к оставленному нами столу. Теперь все предметы в помещении размещались равномерно.

Кеалоха нагнулся ко мне и прошептал: —У него с головой все в порядке?

Я ловко ушла от ответа: —Он блестящий детектив.

Монк подошел к нашему столику, собираясь сесть, но вдруг ахнул и отшатнулся в ужасе.

–Что такое? – спросила я.

Он указал на стул дрожащим пальцем. Кеалоха поднялся и посмотрел под стол. И я взглянула на стул.

На нем восседала крошечная зеленая ящерица.

Кеалоха усмехнулся. – Это наш друг геккон.

–Мне он не друг, – возразил блестящий детектив.

–Они приносят удачу, – сказал Кеалоха. – Они едят комаров и тараканов.

Монк вздрогнул: —Здесь есть тараканы?

–Не тогда, когда рядом живут гекконы, – заверил Кеалоха. – Вот почему мы всегда рады нашим маленьким друзьям.

Я оглянулась вокруг, как и Монк. Раньше они были незаметны, но оказалось, что гекконы повсюду: висели на потолке, ползали по стенам, ютились на земле под мухобойкой. Геккон убежал со стула Монка, но не было никакой вероятности, что он присядет на него, или на любой другой в этом ресторане.

–Святая Богородица, – прохрипел Монк.

Как по команде, старуха приперла из кухни поднос с тремя полистироловыми коробками и тремя Коками безо льда в пластиковых стаканчиках. Она раздала напитки, а затем поставила перед нами коробки с едой и с размаху открыла их. Все закуски были в индивидуальных секциях, как замороженные обеды.

Плюхнув одну из коробок перед пустым стулом Монка, она одарила его холодным взглядом и вернулась на кухню.

– Махало нуи лоа, – поблагодарил ее Кеалоха и с удовольствием принялся за еду.

Я рассмотрела свою порцию. Это было нечто вроде мяса, политого жирным коричневым соусом, шар из белого риса, квадрат с чем-то вроде пасты с зеленью и кое-что, похожее на приправу.

Монк посмотрел на содержимое как на образцы в формальдегиде. —Это петух?

–Нет, это свин'н'соус, совок риса и пои, – ответил Кеалоха, взял кусок мяса, обмакнул в соус, погрузил в рис, а затем положил его в рот.

Такое смешивание продуктов являлось неприемлемым для Монка.

–А по мне, это похоже на петуха, – сказал Монк.

–Откуда Вы знаете? – спросила я.

–Повар не кажется мне человеком, который пойдет далеко за хорошим куском мяса.

–Вы когда-нибудь ели петуха?

–Черт, нет, – ответил Монк.

–Он может быть очень вкусным, – сказала я. Отрезала немного мяса, наколола на вилку и съела кусочек.

Ммм, очень вкусно, что бы оно ни было.

–А что такое пои? – спросила я Кеалоха, размахивая вилкой над пастообразной жижей.

–Зрелое таро, протертое в пюре. Есть его нужно так, – он погрузил два пальца в пои, зачерпнул немного и с восторгом сунул в рот.

Пока Монк с отвращением таращился на него, я зачерпнула пои пальцами и начисто облизала их.

Монк уставился на меня. —Ты с ума сошла?!

Пои вкусом походил на клей Элмера, но чисто из злости я снова сунула в него пальцы и предложила Монку.

–Хотите попробовать? – а пои капал с моих пальцев.

–Ты что, потихоньку приняла мои наркотики?

–А что за наркотики у Вас? – небрежно спросил Кеалоха.

–Изменяющие сознание, но строго не развлекательные, – ответил Монк. – В них нет ничего веселящего.

–Особенно для тех, кто находится рядом, когда он их принимает, – добавила я, поедая пои.

–У меня есть рецепт, – сказал Монк.

Я указала на приправу своими влажными пальцами. – Что это?

–Геккон, – произнес Монк со значением.

–Кимчи, – ответил Кеалоха. – Пряные маринованные овощи, чеснок и перец чили.

Монк наклонился и прошептал мне на ухо: – В подтверждение у тебя есть только его слова.

–Жгучая жрачка, – воскликнул Кеалоха. – Но не вздумайте обниматься с кем-то после нее.

Я зачерпнула горсть пальцами и положила в рот. Кимчи было острым и очень чесночным, но мне понравилось. Мое дыхание стало ужасным, но шансы, что мне доведется обниматься с кем-то, равнялись нулю.

Кеалоха улыбнулся мне. —А это мы едим вилкой.

Я пожала плечами. —Всему не научишься сразу.

Мухобойка хлопнула, и Монк отскочил от неожиданности, споткнувшись о незанятый стул у столика позади.

–Все, довольно этой шарады, – Монк осуждающе указал пальцем на Кеалоха. – У нас не было ничего общего с убийством Хелен Грубер.

–А кто сказал, что было? – заинтересовалась я.

Монк склонил голову к Кеалоха. —Он думает, что именно поэтому я так много знаю об убийстве. Он привел нас в эту забытую Богом дыру, чтобы защитить место преступления и держать нас перед глазами, пока его офицер вызывает капитана Стоттлмайера.

Я взглянула на жующего Кеалоху. – Это правда?

Тот равнодушно пожал плечами. —Я привез вас пообедать. Вместо этого я мог забрать вас в участок. Но мы здесь ведем дела спокойно и дружелюбно.

–Это Вы называете спокойным и дружелюбным? Затащили нас в эту кишащую рептилиями и насекомыми яму! – закричал Монк. – Такого рода жестокость полиции никогда не допускалась в Америке!

–Эт и есь Америка, бро.

Зазвонил телефон Кеалоха. Он поднялся со стула и ответил на вызов, выйдя из пределов нашей слышимости. Тем не менее, я заметила, что он встал между нами и дверью, на случай, если Монк захочет сделать безумный рывок к свободе.

–Почему Вам так противно все это? – спросила я Монка, продолжая обедать.

–Я не просил привозить меня в этот дом ужасов, – поморщился Монк, когда мухобойка прихлопнула очередное насекомое.

–Вы вторглись в расследование убийства.

–Они бы не догадались, что это убийство, не окажись я там.

–Вы не можете утверждать это.

–Я знаю, что они сами ни за что не раскрыли бы дело, – заявил Монк.

–Но это же Ваш отпуск, – напомнила я. – Вы здесь, чтобы расслабиться.

–Я расслабляюсь, раскрывая убийства. А когда у меня нет убийства для раскрытия, я напрягаюсь.

–Почитайте детективы, – предложила я. – Вы никогда не пробовали? А полиция Кауаи не просила Вас о помощи.

–Посмотри, как они живут! Ты думаешь, что они в состоянии раскрыть преступление? Ты слышала, что он сказал? Убийства у них – редкое явление. Я им необходим.

Кеалоха подошел к Монку. – Капитан Стоттлмайер уверен, что Вы мошенник, а Эдриан Монк никогда не полетит на Гавайи.

–Дайте мне поговорить с ним, – сказал Монк.

Детектив протянул ему телефон.

–Подождите, – Монк протянул ко мне руку ладонью вверх. – Салфетку.

Я подала ему салфетку. Монк потянулся к телефону с салфеткой, но тот выскользнул у него из руки и упал на пол.

–Мне нужна другая салфетка, – Монк махнул мне рукой. – Быстро!

–Эта салфетка еще хорошая, – возразила я.

–Нет.

–Но Вы даже не дотронулись до телефона!

–А у салфетки был контакт с ним, – не унимался он.

–У нее да, а у Вас – нет.

–Но теперь нужно протереть салфетку, – вскрикнул он. – Мне необходимо все протереть. Открой глаза, женщина! Здесь ящерицы на стенах! В таких обстоятельствах все нужно вычистить.

Кеалоха поднял трубку и поднес к уху. —Вы еще здесь, капитан? – он прислушался, улыбнулся мне, потом кивнул. – Да, я сделаю это.

Он закрыл телефон и положил его в карман шорт. —Капитан говорит, что Вы именно тот, за кого себя выдаете. А еще он выразил соболезнования мисс Тигер в связи с испорченным отпуском.

–Теперь, когда мы установили мою личность, – перебил Монк. – Можем ли мы выбраться отсюда?

–Есть вариант лучше, – улыбнулся Кеалоха. – Мы можем поговорить с мужем Хелен Грубер.

8. Мистер Монк и Тоблерон.

Лэнс Воган примостился на краю шезлонга – локти на коленях, лицо закрыто руками, плечи вздымались от тихого плача. Шорты влажные, а красная серферская рубашка с короткими рукавами прилипла к телу как вторая кожа. У него были соблазнительно вьющиеся каштановые волосы, вероятно, для того, чтобы женские пальчики расчесывали, подергивали и покручивали их. В одно мгновение я поняла, почему Хелен Грубер вышла за этого парня. У меня даже мелькнуло искушение предложить ему себя. Я ощутила внезапную, отчаянную потребность освежить дыхание мятной конфеткой.

–Мистер Воган? – обратился к нему Кеалоха. – Я лейтенант Бен Кеалоха из полиции Кауаи.

Лэнс взглянул на него, и я увидела слезы, катящиеся по поросшим щетиной щекам, и боль в его голубых глазах. Он смахнул слезы ладонями. Меня поразило, каким мужественным был этот жест. Мне захотелось самой вытереть его слезы. И я сделала бы это, не обладай удивительными способностями к самоконтролю.

Кеалоха указал на нас: —Это Эдриан Монк, частный детектив, консультирующий полицейское управление, и его помощница Натали Тигер. Мы глубоко сожалеем о Вашей потере.

–Это ужасная шутка, не так ли? – произнес Лэнс.

–Что Вы имеете в виду? – спросил Кеалоха.

–Сколько раз Гиллиган получал по голове кокосом? Каждую, блин, неделю, и всегда смеялся над этим, – пояснил Лэнс. – Хелен была сильной, гордой и красивой женщиной. Она заслуживала лучшего.

–Лучшего способа умереть? – задал вопрос Кеалоха.

–Да, – согласился Лэнс. – Что-нибудь более достойное, что дало бы ей возможность сопротивляться. А это похоже на то, будто ее убили пирогом по лицу.

–У Вас на запястье наколота колючая проволока? – Монк присоединился к опросу.

Лэнс провел пальцем по татуировке на левой руке. —Я сделал ее на восемнадцатилетие, когда играл в гаражной группе. Хелен считала ее сексуальной. Я хотел отговорить ее от нанесения такой же татуировки в честь нашего бракосочетания. Вы видели женщину шестидесяти лет с татуировкой, подобной этой? А она являлась такой женщиной. Ей было все равно, кто о ней что подумает. Она брала от жизни все, что хотела. Она прошла свою жизнь без оправданий и сожалений, и я любил ее за это.

–Живя так, – пробормотал лейтенант, – можно приобрести множество врагов.

–Думаете, ее убила плохая карма?

Кеалоха покачал головой. —Я полагаю, ее убил плохой человек.

Чтобы смысл сказанного дошел до вдовца, потребовалось некоторое время. Руки Лэнса сжались в кулаки, и он взглянул в глаза лейтенанта: – Вы говорите, ее убили? Почему кто-то хотел убить мою жену?

–Эт мы и хотим выяснить, – ответил Кеалоха. – Нам нужно задать Вам несколько вопросов.

–Почему Вы не сделали аналогичную татуировку на правом запястье? – встрял Монк.

Кеалоха посмотрел на него с недоумением. Уверена, он пытался уразуметь, каким образом этот вопрос поможет в расследовании. Бедняга.

–Просто у меня постоянно не хватало времени, – ответил Лэнс.

–Не кажется ли Вам, что теперь самое время сделать?

–Где Вы сегодня были утром, мистер Воган? – взял инициативу в свои руки Кеалоха.

Лэнс раздраженно взглянул на полицейского. – Я знаю, что происходит. Вы увидели мужчину намного моложе, чем Хелен, и сразу предположили, что я женился на ней из-за денег. Вот и все, не так ли?

–Это произошло раньше, – бескомпромиссно заявил Кеалоха.

–Бьюсь об заклад, на Кауаи полно тату-салонов, – Монк снова вклинился в разговор. – Вы успеете сделать тату сегодня.

Кеалоха сурово взглянул на него. Монк проигнорировал его, поскольку сам строго смотрел на Лэнса.

–Два года назад я работал личным тренером в Кливленде. Женщины гроздьями вешались на меня, – рассказывал Лэнс. – У меня был огромный выбор из двадцатидвухлетних хирургически улучшенных телочек, но знаете, почему я влюбился в Хелен?

–Потому что она была богата? – предположила я.

–Богата характером, мисс Тигер. Богата умом. Богата несокрушимой радостью жизни. Она была настоящей. Настоящей женщиной во всех смыслах. Она игнорировала свой возраст, и я тоже. Она была самой сексуальной из всех, кого я видел.

–И, наверное, самой богатой из всех, – ввернул Кеалоха.

Монк достал ручку из кармана. —Используйте ее.

–Для чего? – не понял Лэнс.

–Чтобы нарисовать на запястье колючую проволоку, пока Вам не удастся попасть в тату-салон. Потом меня поблагодарите.

–Вы сумасшедший? – воскликнул Лэнс.

–Я не человек с несовпадающими запястьями, – ответил Монк.

–Где Вы были между восьмью и одиннадцатью часами утра, мистер Воган? – попытался продолжить допрос Кеалоха.

–Занимался подводным плаваньем у побережья На Пали, – сказал Лэнс. – Я был на катамаране Трубки Роба вместе с двумя дюжинами других людей. Трубка Роб может вам подтвердить. Я сделал бронь два дня назад.

–А почему Ваша жена не поехала с Вами?

–Сказала, что если захотела бы посмотреть на золотых рыбок, сходила в зоомагазин, вместо утомительного полета на Гавайи. Но она не желала мешать моему приятному времяпровождению, – снова всплакнул Лэнс. – Останься я дома, возможно, она была бы жива.

–Я мог бы нарисовать Вам колючую проволоку, – не угомонился Монк. – Я не очень хороший художник, но, как погляжу, таковым не являлся и тот парень, что набил Вам татуировку.

–Можете ли Вы назвать хоть одну причину, по которой кто-то мог желать смерти Вашей жене? – продолжил Кеалоха, будто Монк вовсе не открывал рот.

Тот покачал головой.

–Что-нибудь пропало?

–Татуировка на правом запястье, – выдал Монк. – Разве только я один это вижу?

–Ювелирные изделия, деньги, важные документы, что-то ценное? – уточнил лейтенант.

–Не знаю, – ответил Лэнс. – Я еще не смотрел.

–Не могли бы Вы осмотреться сейчас? – Кеалоха махнул офицеру. – Пройдись по дому с мистером Воганом.

Лэнс встал и повел офицера в дом.

Кеалоха повернулся к Монку. —О чем Вы думаете?

–Он опасно разбалансирован, – сказал Монк.

–Думаете, это его рук дело?

–Я вижу, он сделал себе татуировку на одном запястье и не сделал на другом, – заключил Монк. – Человек, способный на такое безумство, способен на все.

Пока Кеалоха проверял алиби Лэнса, я наполнялась решимостью уйти на пляж и впитать в себя немного гавайского солнца. Мне было безразлично, чем Монк будет заниматься оставшуюся часть дня.

Я направилась к себе в комнату с Монком на буксире, который уже не мог усидеть на месте от нервного всплеска энергетики. Он рвался что-нибудь расследовать – что угодно, но не имел возможности применить свой талант, пока нет вестей от Кеалоха. Я, например, лелеяла надежду, что их и не будет по крайней мере еще пару дней.

Я зашла в свой номер, захлопнула нашу смежную дверь и переоделась в купальник, злясь на Монка из-за разрушенной свадьбы подруги и из-за убийства, на которое мы натолкнулись в первый полный день Монка на Гавайях.

Свадебную часть я ему практически простила, ибо он спас Кэндис от замужества с патологическим лжецом и потенциальным двоеженцем, но труп меня глубоко возмущал.

Большинство людей проживают свои жизни, не сталкиваясь с убийствами. А Монку везет, если он выходит на крыльцо за утренней газетой, не спотыкаясь о труп. Убийства вокруг него происходят с такой поразительной частотой, что давно вышли за рамки случайности и границы сверхъестественного.

Полагаю, в такие моменты Монк очень смущен неизбежностью преступных событий на моих глазах, но так или иначе, я втянута в расследование убийства на Гавайях. Я только могла надеяться, что Монк быстро найдет убийцу, или дело будет двигаться медленно, и у меня появится достаточно времени для качания в гамаке, долгих прогулок по пляжу и ленивого купания в бассейне.

Я густо намазалась лосьоном для загара, и, продолжая оплакивать сию печальную ситуацию, услышала голос Монка по другую сторону двери наших номеров. Он с кем-то беседовал.

Надев халат из уважения к робости Монка при виде обнаженной женской плоти, я открыла дверь в его комнату.

Монк стоял у холодильника с одним из помощников управляющего из ресепшн. Молодой человек в форменной цветочной рубашке и брюках цвета хаки выглядел раздраженным, но старающимся изо всех сил оставаться вежливым. Именная табличка идентифицировала его как Тэцуо Капака.

–Не вижу никакой проблемы, сэр, – сказал Тэцуо, приветствуя меня вежливым кивком.

–В холодильнике лежат два батончика шоколада Тоблерон, но всего остального по одной штуке, – объяснял Монк.

–Так, – подтвердил Тэцуо.

–Вот в чем проблема! – воскликнул Монк. —Уверен, что другие гости тоже жаловались на это.

–Вы первый, сэр, – пожал плечами Тэцуо.

–Я съел один, чисто для умиротворения, но пока меня не было, горничная принесла еще, – сокрушался Монк. – Можете в это поверить?

–Она лишь пополняла минибар, – пояснил помощник управляющего.

–Так вы это называете?

–Так работает система минибара.

–Это преступная система! —крикнул Монк. – Потому что здесь снова лежат два Тоблерона.

–Вы могли бы съесть один.

–Ага! – воскликнул Монк. – Именно на это вы и рассчитываете: что я буду и дальше поедать эти лишние шоколадки по шесть долларов за штуку.

–Вы не обязаны есть их, сэр. Можете просто игнорировать.

– Это все равно что ожидать от меня крепкого сна, когда полотенца в ванной грохочут, вместо спокойного хранения сложенными.

Тэцуо в смятении наморщил лоб. —Полотенца шумят?

–Это не то, что Вы и я можем услышать, – вмешалась я. – Но собаки способны уловить такой шум.

–Я проинструктирую горничных, чтобы не пополняли Ваш минибар в течение всего срока пребывания, – пообещал Тэцуо Монку.

–Признайтесь, это просто умная афера руководства – заставить людей есть шоколадки по такой возмутительно высокой цене?

–Нет, сэр.

Монк понизил голос. —Вы боитесь репрессий, если расскажете? Правильно? Я детектив, консультирующий полицию Кауаи. Я могу добиться для Вас охраны по программе защиты свидетелей. Мы можем разорвать эту паутину.

–Если у Вас нет других замечаний, мистер Монк, я пойду.

–Сколько Тоблеронов у миссис Грубер лежало в холодильнике?

–Я не знаю, сэр, – ответил Тэцуо. – На это она не жаловалась.

–А на что жаловалась? – мгновенно перестроился Монк.

–На шум. Она говорила, что не находит покоя из-за людей, кричащих и днем, и ночью вокруг нее.

–Должно быть, там постоянно проходят вечеринки, и она слышала их, – предположила я. – Она носила слуховые аппараты.

–В том-то и дело, эти бунгало тихие и уединенные. Она меня-то едва слышала, когда я говорил с ней, —поделился помощник управляющего. – Если она и слышала какие-нибудь голоса, только в своей голове.

–И что же Вы сделали?

–Направил ее к управляющему, Мартину Камакеле, – ответил Тэцуо.

Монк прищурился. —Не он ли вдохновитель Тоблероновой аферы?

–Я не знаю, сэр, – Тэцуо повернулся к двери. – Приятного вам отдыха! И свяжитесь со мной, если я смогу быть вам полезным.

Монк посмотрел, как уходил Тэцуо. – Вот человек, постоянно живущий в страхе. В холодильнике Хелен Грубер не было ни одного Тоблерона. Там вообще не имелось сладостей.

–Может, она наткнулась на Тоблероновый заговор, и ее убили, чтобы она не проболталась?

–Ты шутишь, но шестидолларовые шоколадки добавили, – сказал Монк.

–Поработайте над этим, – предложила я. – А я собираюсь на пляж.

–Ты не можешь.

–Почему нет?

–Мы же посреди расследования убийства.

–А я иду на пляж.

–Не думаю, что у тебя на это есть время.

Я распахнула халат и сбросила его на ноги. Монк резко поднял руку к глазам и отвернулся, как вампир, увидевший распятие. По крайней мере, он хоть не зашипел.

–Митчу нравился этот купальник. Я не надевала его много лет. Что Вы думаете о нем?

–Его не достаточно, – сказал он через свою руку.

–Отлично, – проворковала я и вышла. Пока я в бикини, Монк ко мне не подойдет.