Текст книги "Мистер Монк летит на Гавайи (ЛП)"

Автор книги: Ли Голдберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

А Монка спасли двое: Стоттлмайер, периодически подбрасывающий работу консультанта, и нанятая по настоянию доктора Крогера на полный рабочий день медсестра, помогавшая ему вернуться в мир.

Через несколько лет в один прекрасный день медсестра внезапно переехала в Нью-Джерси, и снова вышла замуж за бывшего мужа. Монк к тому времени достаточно оправился; настолько, что больше не нуждался в медицинском работнике, но помощь ему все еще требовалась.

И в тот момент он встретил меня, но это совсем другая история.

Я не делала для него ничего особенного, что не смог бы сделать другой человек, обладающий большим терпением. Или чего сам Монк не смог бы, обрати он на это внимание.

Я убеждена, что Монку больше не нужен помощник; ему просто нравилось, что есть с кем поговорить, и кому разбираться с жизненными мелочами, отвлекающими его от любимого дела – раскрытия убийств.

Действительно ли я подпорчу ему жизнь, оставив на недельку?

Нет, я успокоила себя, конечно, нет. Он же не оставался один на белом свете. У него были доктор Крогер и капитан Стоттлмайер, а еще временный работник, к которому можно обратиться.

Этого более чем достаточно.

По крайней мере, я так надеялась.

И верила, что чувство вины недолго будет беспокоить меня, желая сполна насладиться поездкой.

3. Мистер Монк и пилюля.

Мне пришлось выехать из дома в пять утра, чтобы успеть на восьмичасовой рейс до Гонолулу. В аэропорту оставила машину на долгосрочной стоянке и села на экспресс до терминала. Простояв в длинной очереди для регистрации и еще в одной для осмотра багажа, я все же добралась до ворот за двадцать минут до посадки.

Эдриан Монк и близко не присутствовал в моих мыслях, когда я устроилась в кресле эконом-класса для пятичасового перелета.

Стюардессами, обслуживающими наш рейс, работали гавайские и полинезийские девушки, одетые в яркие гавайки, с красными цветками гибикуса в волосах.

Изображение пальм, водопадов и диких гавайских пляжей транслировалось на всех мониторах самолета. Гавайская музыка – нежный ритм гавайской гитары, укеке, слайд-гитары и народных напевов, звучащий как волны, лижущие белый песок – тихо играла по всему салону.

Я закрыла глаза и вздохнула. Самолет еще стоял на взлетной полосе аэропорта Лос-Анджелеса, а мысленно и эмоционально я уже стала спокойнее, чем за последние несколько недель. Грохочущие вещами пассажиры, шум разговоров, вопли младенцев, гул двигателей и даже сладкая гавайская музыка – все исчезло.

И прежде чем осознать это, я уснула.

Проснулась, как мне показалось, мгновением позже от легкого прикосновения стюардессы, желающей узнать: не хочу ли я позавтракать.

–Вы можете выбрать между омлетом с сыром и грибами, оладьями с орехами макадамия или фруктовым ассорти, – предложила она, вытаскивая лотки из тележки и демонстрируя блюда.

Все варианты казались мне ужасными. Даже фрукты выглядели, словно пропитанные жиром.

–Нет, спасибо, – вежливо отказалась я. Взглянув на часы, я с удивлением обнаружила, что с момента взлета проспала больше сорока пяти минут.

–Если она не собирается кушать, я возьму, – произнес знакомый мужской голос. Должно быть, я ошибалась. Он не мог принадлежать тому, на кого похож.

–У Вас уже есть еда, сэр, – возразила стюардесса. Я попыталась увидеть, с кем она говорит, но ее тележка перекрыла мне обзор.

–Я почти доел свой омлет, но все еще голоден. Поэтому мне хотелось бы отведать блинов, – попросил голос. – Если она отказывается от своей порции, то какая разница, кто ее съест?

Нет, это был не он. Он никогда не сказал бы фразу, услышанную мной только что. Он никогда бы не оказался в самолете. И, конечно, никогда бы не сел в кресло с нечетным номером тридцать один.

То, что я услышала – это голос моей вины. Да, совершенно точно.

Стюардесса выдавила из себя улыбку, взяла поднос с блинами и вручила пассажиру по другую сторону тележки.

–Ммм, – замурлыкал знакомый голос. – Выглядит очень аппетитно. Спасибо, милашка!

Она толкнула тележку вперед, и… Монк улыбнулся мне через проход набитым блинами ртом!

–Ты даже не представляешь, что потеряла, – прошамкал он. – Это безумно вкусно!

Я заморгала. Он не исчез.

–Мистер Монк?!

–Эй, мы не на работе, сестричка. Монк говорит, давай держаться попроще.

–Монк говорит?

–Ты права, это слишком формально. Называй меня Чед.

–Чед?!

Это было слишком. Я либо еще спала, и мне это снилось, либо, что значительно хуже, я бодрствовала, находясь в бреду.

Монк наклонился в проход и прошептал: —«Чед» звучит более тропически, чем «Эдриан», не находишь?

–Что Вы здесь делаете? – шепотом возмутилась я.

–Еду на Гавайи, конечно, – не смутился он.

–Но Вы ненавидите летать.

Он проигнорировал мой фразу и толкнул грузного мужчину, сидящего рядом с ним. Пассажир был одет в слишком тесную рубашку для боулинга и бермуды из шотландки.

Монк указал на его тарелку для завтрака: —Собираетесь Вы доедать эту колбаску?

Мужчина покачал головой: —Она слишком соленая, а я сижу на ограничивающей потребление соли диете.

Монк наколол недоеденную колбаску на вилку. —Спасибо.

Мужчина в шоке уставился на него, как и я.

–Вы собираетесь ее съесть? – спросила я в недоумении.

Он понюхал колбаску. – Хорошо пахнет. Должно быть копченая.

После чего откусил половину колбаски и протянул остатки мне через проход.

–Хочешь доесть?

Я покачала головой, оттолкнув его руку. Вилка с колбаской упала на пол. Монк схватил ее.

–Правило двух секунд! – вскрикнул он, прежде чем засунуть ее себе в рот.

Теперь я убедилась, что это не происходит на самом деле. Я повернулась к девочке, сидящей рядом со мной. Ей было около десяти лет, она слушала свой айпод.

–Извини, – обратилась я к ней.

Она вытащила наушники. —Да, мэм?

–Ты видишь человека, сидящего через проход от меня?

Она кивнула.

–Не могла бы ты описа́ть его?

–Это белый мужчина, одетый в спортивную куртку и рубашку, застегнутую до шеи, – сказала она. – Разве на Гавайях ему не будет ужасно жарко?

–А что он делает?

Она посмотрела мимо меня и хихикнула: —Дразнит меня языком.

Я повернулась к Монку, который пальцами широко открывал рот и шевелил языком, закатив глаза.

Я стукнула его.

–Что с Вами происходит?

Я с облегчением поняла, что не сошла с ума. Но это не объясняло странное поведение Монка, и как он оказался на самолете, летящем на Гавайи.

Он облизнул губы и шлепнул ими несколько раз.

–У меня во рту пересохло, – Монк повернулся к пассажиру рядом. —Вы правы, эта колбаса слишком соленая. Мне нужно попить. Вы не против?

Он поднял свой поднос и протянул соседу. Тот удивленно его взял.

–Спасибо, – Монк поднял столик и направился к хвосту самолета. Я посмотрела через плечо и увидела, как он наполняет бумажный стаканчик из фонтанчика. Прежде, чем я успела сказать что-либо, он залпом выпил воду.

Я вскочила со своего места и пошла вслед за ним. —Вы сошли с ума, мистер Монк? Как Вы можете пить эту смертоносную воду?

–Люди постоянно пьют такую воду.

–Питье самолетной воды сравни питью из туалета.

–Собаки без проблем так поступают, – возразил он. – Это их не убивает. Остынь, булочка.

Булочка??

–Мистер Монк, – твердо произнесла я, надеясь максимально привлечь его внимание. – Вы под чем-то?

–Я думал, ты будешь называть меня Чед.

–Вы под чем-то, – констатировала я.

–Доктор Крогер назначил мне лекарство, облегчающее симптомы в чрезвычайных обстоятельствах.

–Какие симптомы?

–Все, – ответил он. – Пока я не сел, думаю, надо воспользоваться уборной.

–Шутите? – спросила я. Где бы мы ни были в Сан-Франциско, он всегда просил меня отвезти его домой, чтобы сходить в туалет.

–А где ты предлагаешь мне облегчаться?

Он прошел мимо меня, открыл дверь туалета и вошел внутрь. Монк пользовался общественным туалетом! Никогда бы не поверила, что такое может случиться.

Я вернулась в салон и позвала стюардессу, чтобы заказать выпивку.

–Чего изволите? – спросила она.

–Скотч, – решила я.

Монк вышел из туалета, совершенно не беспокоясь за клок туалетной бумаги, прилипший к его ботинку.

–А лучше двойной, – добавила я.

Оставшаяся часть полета стала сущим адом.

Хоть Монк и не зацикливался на том, как организованы (вернее, дезорганизованы) окружающие вещи, не психовал из-за мелочей, на которые нормальный человек и внимания не обратит, он начал раздражать совершенно по-новому. Он уподобился неугомонному ребенку.

Что он делал? Давайте разберем. С чего начать?

Он во весь голос пел вступительную тему из сериала Гавайи 5.0,переделанную на свой лад. Слова в его варианте были такими:

 
Вы в беду попали? Сделай мне звонок.
Труп нашел прохожий? Снова нужен Монк.
Стоп! Во имя закона!
Детектив как икона.
Я убийцу найду. Монк вам всем поможет...
 

Были и другие куплеты, еще хуже. Я не могла выбросить эти слова из головы на протяжении всего полета. Это было преступлением против человечества, поскольку страдала не одна я. (Даже сейчас, когда я меньше всего этого ожидала, дурацкие куплеты вернулись и мучили меня несколько часов).

Он снял ботинки и ходил босиком туда-сюда по салону, завязывая беседы с испуганными пассажирами.

–Я Монк, – обратился он к одной женщине. – Похоже, что Вы читаете интересную книгу. Могу я прочитать главу? О, есть идея лучше – давайте прочитаем ее вслух!

И ведь сделал это!

А еще он заглянул на кухню и подверг преследованию стюардесс, выпрашивая рецепт блинчиков с макадамия. И отказывался верить, что девушки просто разогрели замороженные продукты.

–Но они на вкус такие ворсистые и свежие, – сказал он.

А еще он съел двадцать один пакетик жареного арахиса, разбросав обертки по всему самолету.

–Все должно быть жареным! – провозглашал он всем и каждому. – Кто-нибудь здесь не пробовал жареного цыпленка? Или жареную овсянку? Возможности безграничны!

Я думала, что полет никогда не закончится. Наконец мы приземлились в Оаху. Когда я увидела остров в иллюминаторе, расстройство из-за Монка сразу исчезло, что без лишних описаний говорит о красоте Гавайских островов.

Заход на посадку в международном аэропорту Гонолулу над Перл Харбор позволил насладиться потрясающим видом Вайкики и Даймонд Хед. Цвета были такими яркими, горы – такими пышными, а вода – такой синей, что природа казалась нереальной. Не помогало поверить в реальность еще и то, что я смотрела в крошечный иллюминатор. Я была изолирована от пейзажа. Все было видно слишком хорошо, как на экране.

До этого я видела Гавайи только по телевизору. И смотрела на береговую линию Вайкики с мыслями о том, что сейчас грянет вступительная тема Гавайев 5.0,камера приблизится к крыше башни отеля, на которой стоит Джек Лорд с мрачным лицом в традиционно синем костюме.

Как назло, память вновь наполнила мою голову отвратительными импровизированными куплетами Монка.

При высадке стюардессы надели всем на шеи венки из ароматных цветов, тем самым поприветствовав нас на островах.

К моему большому удивлению, Монк принял от стюардессы как венок, так и поцелуй в щеку. Хорошо, что он не попросил меня вытереть его салфеткой, поскольку у меня с собой не было ни единой.

У нас была часовая остановка в Гонолулу перед сорокапятиминутным перелетом на Кауаи. Аэропорт был настолько хорош, что я не отказалась бы и вдвое дольше ждать отправления. В главном терминале находился огромный внутренний дворик с японским садом и прудиком с юрскими карпами, которые могли бы сжевать мою руку. Задувал мягкий пассат, делая аэропорт похожим на курортный отель.

Нам пришлось сесть на Вики-Вики – автобус до межостровного терминала на рейс до Кауаи. Монк всю дорогу повторял «Вики-Вики» и хихикал, к счастью, ехать пришлось недолго.

Как только мы добрались до терминала, я покинула Монка под предлогом нужды воспользоваться дамской комнатой. Это часть правды: мне необходимо было конфиденциально сделать телефонный звонок.

Я дозвонилась до доктора Крогера и рассказала ему о случившемся.

–Восхитительно, – сказал он. Его голос звучал удивленно, но без страха. Очевидно, он не видел ситуацию моими глазами.

–И это все, что Вы можете сказать? – спросила я.

–Я разочарован, что не смог победить беспокойство Эдриана по поводу одиночества. С другой стороны, это значительный прогресс. Такие импульсивные действия как поездка без предусмотрительного и тщательного планирования – это гигантский шаг для него.

–Он не в себе, – уточнила я.

–Все меняются, мисс Тигер. Каждый день мы превращаемся в новую версию нас прежних. Не сковывайте его своими личными предубеждениями о том, каким он должен быть.

В жизни не слышала большей ерунды.

–Вы не понимаете, доктор Крогер, – рассвирепела я. – Он под наркотиками!

–Какими наркотиками?

–Которые Вы назначили ему в связи с обсессивно-компульсивным расстройством.

–Диоксинл, – произнес доктор Крогер. – Я назначал ему это средство и раньше, когда его состояние являлось слишком изнуряющим. Удивлен, что он снова стал принимать препарат. Он утверждал, что больше не будет.

–Почему он так говорил? – спросила я. – Есть побочные эффекты?

–Умеренные, но у него – уникальные. Препарат ослабляет некоторые аспекты его личности, что означает для Эдриана больше освобождения от фобий и навязчивых идей.

–Вы имеете в виду потерю самоконтроля и здравого смысла?

–Препарат снижает его дар, чрезвычайные дедуктивные навыки, составляющие его личность, – ответил доктор Крогер. – Другими словами, мисс Тигер, принимая препарат, он становится паршивым детективом.

Неудивительно, что я никогда раньше не видела, как он принимал данное лекарство, как бы плохо не ощущал себя.

–Как долго продолжается эффект?

–Около двенадцати часов. В зависимости от дозировки.

Я взглянула на часы. Предполагая, что он выпил таблетки незадолго до полета, мне осталось терпеть чуть более шести часов ада, плюс-минус час, пока действие препарата не закончится, и я вернусь к обычному, но уже изученному мной аду.

–Что мне делать, когда действие препарата улетучится, и он снова станет Монком?

–Что Вы имеете в виду?

–Я имею в виду, это должен был быть мой отпуск.

–Это повод отдохнуть с Эдрианом, – вкрадчиво произнес он. Я представила довольную улыбку на его лице. – Кто знает? Может, вы неплохо повеселитесь вместе.

Я прервала вызов. Не удивлюсь, если Крогер отправил Монка со мной в поездку, чтоб мы сблизились.

Добравшись до ворот, я не нашла Монка, хотя это было несложно. Я, конечно, не хотела испорченного отпуска, но бросить его не имела права.

Грузный полинезийский агент в рубашке Гавайских Авиалиний и синих брюках объявил, что наш рейс готов к посадке.

Монк стремительно вбежал, когда пассажиры гуськом двигались к самолету. На нем красовалась ярко-желтая гавайка, украшенная танцорами хула, и он поедал орешки в шоколаде прямо из коробки. Рубашка и куртка, в которых он приехал, лежали в большой хозяйственной сумке.

Впервые я видела его голые руки. Обычно он носил рубашки с длинными рукавами, с пуговицами на манжетах.

Не знаю, что меня больше шокировало: скомканная одежда в сумке или новая яркая рубашка с рисунком, не соответствующим по швам.

Я остановилась на рубашке, и сказала следующее: —Не могу поверить, что Вы купили эту рубашку.

–Разве она не миленькая?

–Да, очень милая, – ответила я. – Но это не совсем Вы.

–Мы же на Гавайях. Я чувствую дух алоха. А ты разве нет?

–Пока нет.

–Тебе нужно расслабиться, – заявил Монк. – Не будь такой встревоженной.

–Вы называете меня встревоженной?

–Так говорит Монк.

Я осуждающе прищурила глаза: —А разве это не доктор Крогер устроил? Он предлагал Вам поехать со мной на Гавайи?

–Нет, – ответил Монк. – Я сам желал уехать подальше от мышиной возни.

–Вы не ездите каждый день на работу из пригорода, не работаете в офисе и почти не имеете дел с людьми, – сказала я. – Что Вы можете знать о мышиной возне?

—Я живу у дороги, и видел двух крыс, перелезавших через мой забор вчера вечером, – произнес Монк. – По крайней мере, думаю, что видел.

–Может это были белки?

–Обычно известные как огромные крысы, – Монк улыбнулся агенту у ворот и протянул ему коробку со сладостями. – Не хотите маленько?

–Конечно, – агент улыбнулся, сунул руку в коробку и достал орешек. – Махало, брат!

–Алоха! – Монк подкинул другой орешек себе в рот, лихо направившись по трапу к самолету.

У меня было ужасное предчувствие, что это будет очень, очень долгая неделя. А я тогда даже не подозревала об убийствах...

4. Мистер Монк прибывает.

Пролетая над Кауаи на пути к аэропорту Лихуэ, я поразилась, насколько по-сельски смотрелся остров по сравнению с Оаху. Я представляла его более развитым, с похожей на Вайкики береговой линией, битком забитой башнями гостиниц. Он оказался другим. Пляжи выглядели практически дикими, отели – низкими и расположенными далеко друг от друга, на фоне пейзажа пышных зеленых гор, покрытых тропическими лесами с полосами сверкающих водопадов.

Первое, что поразило меня, когда мы с Монком шагали по крошечному аэропортику, – это улыбающиеся лица. Не думаю, что помимо Диснейленда еще где-то видела столько улыбчивых людей.

Никто не платил им за притворство, будто это самое счастливое место на Земле. Определенно, это настоящие улыбки людей, испытавших или собиравшихся испытать райское наслаждение. Утверждаю, поскольку я также принадлежала к когорте этих улыбающихся людей, как и Монк. У него была самая широкая улыбка из всех виденных мной прежде на его лице. На мгновение я почти обрадовалась, что он поехал со мной. Но это мгновение быстренько промелькнуло, ведь я вспомнила, что, в конечном итоге, эффект от лекарства скоро закончится.

Воздух был теплым и влажным, приятный бриз веял сквозь широкую зону выдачи багажа. Я была ошеломлена, увидев у Монка только два чемодана, сколько и я сама взяла.

Однажды, когда здание, где находится его квартира, обрабатывали от термитов, он жил у меня несколько дней. Тогда он тоже взял с собой два чемодана. А еще он нанял грузчиков, которые перевезли всю его мебель и холодильник. А в Мексику, как я слышала, он повез запас своей еды и воды на неделю.

–Вы не слишком легко упаковались? – поинтересовалась я.

–Я ненадолго навещаю Гавайи, – ответил Монк. – А не переезжаю сюда.

Как я поняла, он принял одну из своих волшебных пилюль еще вчера вечером, поэтому ему хватило храбрости упаковаться скромно и полететь налегке, иначе он ни за что не сел бы в самолет.

Мы опустили наши чемоданы на обочину, и я сразу увидела Кэндис и ее жениха, ожидающих нас у кабриолета Мустанг.

Кэндис была одета в короткий топ, маленький платок с цветочным узором, повязанный вокруг талии, и большую панамку. Она выглядела так, словно только выскочила из океана, чтобы встретить нас. Как и все встреченные нами люди, она излучала лучезарную улыбку. Сколько я ее знаю, она всегда была немного полновата и мучительно переживала из-за лишнего веса. Она не похудела ни на грамм, и, увидев столько ее открытого тела, я поняла, насколько счастливой и уверенной в себе она стала. Только любовь хорошего человека может сотворить такое с женщиной. Знаю из личного опыта.

Ее жених Брайан Гэллоуэй, лет двадцати с небольшим, оделся в облегающую майку Красная Грязь поверх рабочих шорт. На голове напялена рваная соломенная шляпа и очки Рэй-Бэн, сползающие с его большого загорелого носа. Это первая черта лица, которую ему не помешало бы исправить, попади он на шоу Экстремальная перестройка. Двухдневная щетина являлась скорее преднамеренной, чем из-за лени, и невероятно ему шла. Брайан был среднего телосложения, и казалось, выпей он пару пива и съешь пакетик Читос, идеально подойдет для моей лучшей подруги.

Кэндис вскрикнула, мы побежали навстречу друг другу и обнялись. Хотя мы общались каждую неделю по телефону и почти ежедневно по электронной почте, с нашей последней встречи лицом к лицу прошел год. Она работала в рекламном агентстве в Лос-Анджелесе, очень редко приезжая в Сан-Франциско.

Подруга расспросила меня о полете, о Джули и, разумеется, о человеке, стоящем позади меня.

–Я думала, что ты одна приедешь, – прошептала она, глядя на Монка через мое плечо.

–Я тоже, – шепнула я в ответ.

–Встретила его на самолете?

–Можно и так сказать, – тихо сказала я, затем произнесла громче. – Это мой босс, Эдриан Монк.

–Ваш босс? – спросил Брайан, делая в воздухе кавычки пальцами. – Он всегда ездит с Вами в отпуск?

–Это рабочий отпуск, – пояснила я. По крайней мере, теперь он стал таким.

–Бьюсь об заклад... – подмигнул Брайан и пожал руку Монку. – Брайан Гэллоуэй.

Затем Монк повернулся и протянул руку Кэндис.

Они так же пожали руки. Это поразительно! Никогда не видела, чтобы он пожимал чью-нибудь руку, не попросив после этого дезинфицирующую салфетку.

–Приятно познакомиться с Вами, – сказал Монк.

–Так Вы и есть Эдриан Монк? – растерялась Кэндис, сбитая с толку.

–Единственный и неповторимый. Но Вы можете звать меня Чед.

–Я очень много слышала о Вас, – проговорила она, взглянув на меня. – Очень и очень много.

–Я легенда, – без намека на скромность выдал он.

Мне хотелось быстрее сменить тему, и я обратилась к Кэндис: – Ты не собираешься знакомить меня с женихом? Или хочешь сделать это после свадьбы?

–О, Боже, что со мной происходит?! – спохватилась она. – Брайан, это Натали.

–А Вы счастливчик! – Я подала ему руку, Брайан притянул меня в объятия и поцеловал в щеку. У жениха Кэндис были сильные руки, теплое тело, от него пахло кремом от загара Коппертон и дезодорантом Брют. В таких мускулистых и мужественных объятиях всегда хорошо, и мне стало немного грустно, когда он разомкнул руки.

–Я так рад, что Вы приехали, – улыбался Брайан. – Не думаю, что Кэнди вышла бы за меня, не согласись вы на роль подружки невесты.

–Она долго ждала этого дня, – произнесла я.

–Я ждала не дня, – возразила Кэнди. – Я ждала своего человека. И, наконец, нашла!

Кэндис игриво сдавила его ягодицу.

–Поздравляю вас обоих, – проговорил Монк. – Знаю, вы меня не ждали, поэтому заверяю: я не имею ни малейшего намерения испортить вашу свадьбу.

–Ерунда, – сказал Брайан. – Вы приглашены, и нам будет обидно, если Вы не придете. Правильно я говорю, Конфетка?

–Абсолютно, Пупсик, – подтвердила Кэнди. – Нет ничего печальнее, чем ходить на свадьбы в одиночку. Поверьте, я это знаю.

Брайан загрузил чемоданы в багажник, и мы с Монком заняли заднее сиденье в Мустанге на время поездки к пляжу Пойпу с Конфеткой и Пупсиком. Кэндис и Брайан еще не женаты, а уже придумали друг другу милые прозвища. Они явно собирались стать крепкой парой на всю жизнь.

Двухполосная трасса вела сначала через городок Лихуэ, похожий на поселок Среднего Запада, не менявшийся с 1970-х годов. Он показался мне совершенно неуместным на фоне тропической обстановки. Не знаю, чего я ожидала. Может быть, хижин с травяной крышей?

За пределами городка сходства с сельской средней Америкой исчезли. Зеленое великолепие полей на фоне зубчатых гор захватывало дух. Никогда раньше не видела такого буйства оттенков зеленого.

–Здесь приятно пахнет, – Монк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. – Это пьянящее сочетание Эйр Вик «Голубая орхидея» 1998 года, Ренузита «После дождя» 2001 и Глэйд «Тропический туман» 1999 с легким намеком Лизола «Летний бриз» 2003.

–А Вы очень хорошо разбираетесь в освежителях воздуха, – восхитился Брайан.

–У меня обширная коллекция, – довольно кивнул Монк.

Кэндис взглянула на меня через плечо, и я улыбнулась, как бы говоря: Это Монк.

–Вы торгуете освежителями? – спросил Брайан.

–Я детектив, – ответил Монк.

–Вы имеете в виду, частный детектив?

–Частный детектив Монк – это я. У меня даже есть собственная песня. Хотите послушать?

Черт, нет,– подумала я, и быстро затараторила: – Брайан, Вы должны рассказать мистеру Монку, чем зарабатываете на жизнь. Думаю, это очень увлекательное занятие.

–Я торговый представитель фирмы, производящей специальную мебель для гостиничных номеров, корпоративных офисов, сетей ресторанов и даже тюрем.

–Ты считаешь это увлекательным? – удивился Монк.

–Разве Вам не интересно, кто делает все эти вещи? – парировала я. – К тому же, Брайан имеет возможность путешествовать по всему миру.

–Спасибо Господу за сотовые телефоны, иначе я неделями не слышала бы Брайана! – воскликнула Кэндис. – Он все лето провел, меблируя курорт в Австралии.

–Она жаловалась на жару в Лос-Анджелесе, – жених подруги глядел на нас в зеркало заднего вида. —Вы должны попробовать провести июль в Австралии. Там очень знойно.

–Мне удивительно слышать о местах, где он побывал, о событиях, в которых он участвовал, – с восторгом произнесла Кэндис. – За двадцать восемь лет он испытал больше, чем другие люди за всю жизнь – во всяком случае, больше, чем я.

–Что же? – вопросил Монк.

–Я работал на ранчо крупного скота в Техасе, служил добровольцем Корпуса Мира в Сомали, ездил с археологами на раскопки в Египет и провел лето на рыболовном траулере у берегов штата Мэн, – рассказал Брайан. – Оттуда у меня шрам на ноге. Ее почти отгрыз марлин.

Кэндис восхищенно смотрела на жениха, затем перевела взгляд на меня. —Разве он не замечательный?

Я кивнула и улыбнулась, хотя подспудно задалась вопросом, почему человек, живущий столь захватывающей жизнью, решил строить карьеру в мебельном бизнесе.

Гранд Киауна Пойпу – размашистый курорт на берегу океана, обязанный дизайном сахарной плантации, когда-то занимающей эту территорию. Курорт включает в себя отель, шесть роскошных пляжных вилл, аренда коих варьируется от пяти до десяти тысяч долларов за ночь, сотню маленьких бунгало, поле для гольфа, СПА мирового уровня и конференц-центр.

Курорт предлагает кино– и видео оборудование по последнему слову техники, превратившее Гранд Киауна Пойпу с пальмовыми лагунами и золотыми пляжами идеальным местом для бесчисленных рекламных роликов и ежедневного телешоу медиума Дилана Свифта « Шепот с другой стороны».

Постройки курорта так плотно примыкают к обезьяньим деревьям, пальмам и тысячам видам цветов, что ему удается казаться безмятежным, интимным и натурально тропическим. У меня не возникло чувства, будто я въезжаю в «зону отдыха» в стиле Лас-Вегаса, хотя именно таким местом Гранд Киауна Пойпу и является.

Массивный главный вестибюль с видом на океан был открыт с трех сторон; потолочные вентиляторы с лопастями, оформленными в виде пальмовых листьев, гоняли влажный воздух. Зона регистрации обставлена креслами из ротанга, украшена картинами с видами моря и обшита ярким коа – лиственной породой деревьев, растущих на островах.

Я направилась к регистрационной стойке, но Кэндис остановила меня.

–Нет, нет, пусть Брайан побеспокоится о заселении. Твой отдых – наша забота, ты помнишь?

–Спасибо, – поблагодарила я. – Ты понятия не имеешь, насколько мне необходимо расслабиться.

–Есть некоторые преимущества от рождения в чрезвычайно богатой семье, – рассмеялась она. – Ты должна знать.

Мы обе родились в богатых семьях, но я отказалась принимать деньги от своих родителей, Кэндис же брала столько, сколько ее родня готова была дать, и даже больше.

–Я стараюсь не думать об этом, – произнесла я. —Особенно, когда плачу по счетам с моей скромной зарплатой.

–Если говорить о твоей работе, – Кэндис наклонила голову к Монку, который регистрировался. – Это в самом делеЭдриан Монк?

–И да, и нет.

–Он совсем не похож на персону, что ты описала. Не может человек быть таким! Я всегда подозревала, что ты преувеличиваешь истории о нем.

–А вот и нет, сама увидишь, – возразила я. – И я хочу заранее извиниться.

–Я догадываюсь, что происходит. Это как в нашу юность. Когда ты влюблялась в мальчика, то всем описывала какой он ужасный и как терпеть его не можешь, а через две недели обжималась с ним на заднем сиденье припаркованного на Скайлайн Драйв универсала твоих родителей.

–Это не так, можешь мне поверить. Наши отношения заключаются во взаимодействии сумасшедшего начальника и здравомыслящей подчиненной.

–Тогда зачем ты пригласила его с собой?

–А я и не приглашала. Он сам увязался за мной. Он не пожелал оставаться один.

–Ты имеешь в виду, без тебя он бы не выжил?

–Да, точно, – ответила я.

–Как романтично, – умилилась подруга.

–Нет, я не это имела в виду, – я изо всех сил пыталась не разозлиться. – Он обсессивно-компульсивный. Самостоятельно он не может справиться с проблемами повседневной жизни.

–Уверена, это правда, – усмехнулась она.

Я застонала от разочарования, что еще больше рассмешило ее. Я видела, что не смогу выйти победительницей. Что бы я не сказала, все выйдет неправильно, а она и так получила слишком много удовольствия за мой счет.

–Факт, что завтра ты выходишь замуж, – надулась я. – Не помешает мне сегодня тебя придушить.

Она засмеялась и обняла меня. Ей всегда нравились объятия. – Так здорово, что ты здесь, что мы вместе, и я наконец-то выхожу замуж!

–Ни за что не пропустила бы твою свадьбу, – заверила ее я.

В этот момент подошел Монк, следуя за служащим гостиницы, грузящим наши чемоданы на тележку.

–Хорошие новости, – сообщил Монк. – У нас соседние номера.

Кэндис подмигнула мне.

Я дважды перепроверила, чтоб наши комнаты были с четными номерами и находились на четном этаже, до которого легко добраться по лестнице, поскольку Монк не пользовался лифтом. Хотя в нынешнем наркотическом состоянии его это не озаботило. Но через несколько часов еще как озаботит.

Нам предоставили номера 462 и 464 на четвертом этаже, со вкусом обставленные мебелью из ротанга, с покрывалами с цветочным рисунком и вентиляторами, похожими на висящие в вестибюле. В каждом номере имелась своя веранда, в причудливом гавайском языке называемая «терраса».

Мы с Монком примерно в одно время вышли на веранды полюбоваться потрясающим видом на пляж и на восхитительный бассейн отеля. Через туманный лес со скрытыми пещерами медленно протекала река, заканчивающаяся водопадом, падающим хрустальными каплями в пресноводную лагуну. Повсюду играли дети и подростки.

Среди густой тропической листвы, окружающей бассейн, скрывались несколько джакузи. В одной я видела парочку влюбленных, плескающихся в воде, их БлэкБерри и айПоды находились в пределах досягаемости на бортике. В двух других восседали загорелые пары с избыточным весом. В булькающей воде они напоминали вареных омаров, держащих в клешнях коктейли с дольками ананаса и крошечными зонтиками.

Вокруг бассейна и на песке расположились сотни шезлонгов, оснащенных роскошными подушками и зонтами, напоминающими соломенную крышу. Должно быть, в этом штате существовал закон, обязывающий прочтение Джеймса Паттерсона и Норы Робертс, ибо все напоминало атмосферу из их книг.

Гамаки висели между дюжиной ленивых пальм, выстроившихся вдоль пляжа. Все они были заняты парочками, свернувшимися калачиком друг с другом. Я решила обязательно поваляться в гамаке на этой неделе, даже если придется вставать на рассвете.