Текст книги "Слово о философии Мысли. Тезисы. Статьи."

Автор книги: Лёвин Гаврилович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Исследуя внутренние системные детерминанты развития, следует иметь в виду, что реальное развитие – это не изолированный монопроцесс, не преобразования лишь данного обособленного объекта как закрытой системы. Руководствуясь принципом всеобщей связи, надо говорить о развитии как совокупности сложных интегрированных преобразований, демонстрирующих изменения способов включения отдельного объекта в многообразные системы связей. Всеобщая связь предполагает инновационные модификации. Так, носителем биологического развития является не отдельный только организм, а популяционная система, в рамках которой организм не теряет своей индивидуальности, но выступает элементом целостности генофонда. Его развитие опосредовано информационным взаимодействием с таким генофондом, включено в информационные структуры прошлого видового опыта, аккумулирует в себе возможности пластичного поведение и т. д.

Методологической основой отражения указанных сложных процессов может служить понятие «коэволюция». Это понятие охватывает процессы совместного развития относительно независимых образований, которые проходят собственные циклы и фазы эволюции, а вместе с тем, находятся в тесном сопряжении друг с другом. В ходе такого сопряжения возникают уникальные новые явления. Подобная ситуация характерна для эволюции общества и окружающей его географической среды, для динамического сосуществования светской и религиозной культуры, для совместной эволюции биосферы и геологической истории Земли и т. п. Совместное, взаимно согласованное развитие названных явлений предполагает становление некоторой общей основы коэволюционного развития. Однако в изучении такой основы мало помогает образ стабильно функционирующей системы с четко выраженными функциональными блоками. Не применимо в данном случае и представление о системе-противоречии как носителе развития единой сущности, ибо в коэволюцию включены разные сущности, которые своеобразно конкурируют за жизненное пространство, оставляя тем не менее для каждой собственное поле развития, сосуществуя в течение длительного времени в условиях взаимотерпимости, компромисса, диалогового развития.

Носителем коэволюционного процесса выступает не моносистема с упорядоченным множеством элементов, а некий комплекс, оформляющийся в процессе взаимодействия между разнокачественными объектами, сохраняющими себя в определенном интервале предельных параметров. В изучении подобных образований складывается модель многомерной детерминации развития. Она учитывает стихийно действующий параллелограмм разнонаправленных сил и факторов. В ней учитывается также выбор возможностей развития, снимающий взаимную неопределенность сопряженных изменений. При этом учитывается более или менее устойчивый характер всего коэволюционного развития, которое направляется в русло необходимо-случайного процесса.

Сохранение устойчивости эволюционирующего комплекса связано также с возможностью изменения основных законов развития в каждой, относительно самостоятельной, области коэволюции. Так, угроза экологической катастрофы для человечества и реальная перспектива коллапсического сжатия сферы его обитания ведет, с –одной стороны, к формированию законов ноосферы, к возникновению цепей регулируемого развития природы. С другой стороны, постепенно свертывается действие законов индустриального развития общества, осуществляется его переход на рельсы биотехнического и информационно-технического развития. Именно этот переход открывает возможности оптимального взаимодействия общества и природы.

Подводя краткий итог, надо сказать, что законы и закономерности развития проявляются четко и определенно в условиях, когда реализуется траектория изменений объектов во времени; при этом существенно, что развитие охватывает ряд стадий, ступеней, этапов преобразования некой целостности. В этих рамках осуществляется взаимодействие диахронии и синхронии, развития и функционирования. Детерминация их взаимодействия сводится к способам перераспределения функциональных центров в стабильно функционирующих системах, благодаря чему развитие переводится в особую фазу относительно плавного спокойного эволюционного развития. Более общая модель развития предполагает единство эндогенных и экзогенных факторов. Яркой формой проявления их единства служит коэволюционное развитие. Она строится на понимании детерминации как выборе (отборе) возможностей развития. Здесь так или иначе учитываются разнообразные инновации и в соответствии с этим развитие истолковывается как нелинейное по своей природе и допускающее многообразие альтернативных траекторий.

34. Важнейшие положения новой парадигмы и выводы

1. Нынешнее бытие есть бытие техническое (технетическое). В горизонте жизненного мира техническая реальность уже воспринимается как реальное сущее. Окружающая человека среда обитания есть превращённая природа, техносфера наложилась на биосферу и трансформировала её (это не означает отмены или замены термина «биосфера»). Техническое объективно «выросло» на физическом мёртвом и органическом живом, как когда-то биологическое «произросло» из физико-химического. Сейчас создаваемая Природой «естественная» среда есть природная среда лишь «по соглашению», потому что во всех случаях, в любой точке Земли, в границах биосферы (где они? Во всяком случае, границы техносферы пространственно шире) могут быть обнаружены следы антропогенного воздействия – загрязнения (или порчи, истощения, повреждения, уничтожения) почвы, флоры, фауны, воды, воздуха (а сейчас – и верхних слоёв атмосферы, подземных вод, вод морей и океанов).

2. Техническая реальность – объективно существующий материальный мир, равноправный в ряду реальностей: физическая (физико-химический, "мёртвый" мир), биологическая (живое, органический мир), техническая (технетическая), информационная (информационное пространство – содержательная, идеальная сторона информации, материализующаяся в документе), социальная. Эволюция каждой реальности определяется отбором, действующим (имеющим место быть) в ценозе, специфичным для каждой из реальностей (специфика связана с изменением применения информации), но имеющим и общность, заключающуюся в единых количественных ограничениях на структуру. Техническая реальность породила человека, ставшего мутационно способным: а) осознать возможность орудий, изготовлявшихся им как животным; б) абстрагируясь, вычленить "идею" изделия и передать "образ" соплеменнику (начало информационной реальности); в) заставить работать на себя (биологическое человека, осознанное техническое и сохраняемое информационное привели к социальному). Эта способность отражает возможность мозга лишь у человека представлять "образ" в терминах Н-распределения.

3. Техническая реальность в материальном проявлении (и в идеальном – информационном отражении) объективно бесконечна в пространстве и во времени, в формах актуализации, в феноменах, дающих "тень" сущего и постигаемых в чувственном опыте. Создание категориального аппарата познания технического бесконечного предполагает его классификацию, вначале – дифференциацию. В наиболее общем виде я разделяю: 1) всё техническое, но обязательно документируемое, которое относится ко всем сторонам общественной и частной жизни, прежде всего – к производству и потреблению (быт и культура), с соответствующим экологическим делением на отходы производства и отходы потребления. Тем самым не рассматривается деятельность индивидов, порождающая техническое (типа "сделай сам"), которое не влияет на научно-технический прогресс именно из-за отсутствия факта документирования (закрепления информации); точнее, степень влияния определяется скоростью (и широтой) охвата информацией, которая сравнима, в этом случае, с медленным движением человечества к техногенной цивилизации, обычным для, скажем, догомеровских времен; 2) техническое единичное (изделие) – сообщество изделий (техноценоз) – техносферу.

4. Техническое единичное принципиально разделяемо на техническое мёртвое, техническое живое и технетическое (технико-техническое и/или технико-технологическое), которое локально противодействует росту энтропии и образует собственно технический ценоз (организация, город). Дефиниции технического единичного; реальные определения, не сводимые и не вытекающие одно из другого; понятия, содержание и форма которых не пересекаются, есть техника, технология, материалы, продукция, отходы. Можно говорить о технетике как понятии, объединяющем эти пять определений при рассмотрении их как единого в цикле техноэволюции, в рамках построения, функционирования и развития технических ценозов (действия закона информационного отбора).

5. Между изделием и ценозом существует принципиальное различие, проявляющееся в практической счётности составляющих ценоз изделий, в невозможности тождественного документального отображения, в конвенционности границ, в бесконечности времени жизни ценоза относительно времени жизни изделия как особи и продолжительности его выпуска как вида, во фрактальности свойств и связей, в индивидуальности. Различие определяется действием постулатов, не сводимых к фундаментальным постулатам классической физики: существует достаточно много систем отсчёта, относительно которых два ценоза могут быть равноправны и неравноправны; состояние ценоза в любой момент времени не определимо системой показателей-параметров тождественно точно; для любого техноценоза есть направленность развития, исключающая обратимость. Существует общность организации (структуры) ценозов любой природы, диктующая количественно определённое гиперболическим Н-распре-делением соотношение крупного и мелкого, массового и единичного. Это и дает, продолжив найденную кибернетикой линию общности, формальную основу термину "технетика".

6. Технический (технетический) мир по количеству видов (разнообразию) уже обогнал мир живого (обгонит и по "сложности"). И это объяснимо. Мёртвое физическое в своих "фантазиях" при создании жестко ограничено существующими "на сейчас" внешними условиями и всегда необходимыми условиями для образования, например, минерала. Живое, определяемое единым генетическим кодом, ушло от жестких внешних условий (выбрав, впрочем, узкий спектр температур и используемых материалов). Но его многообразие ограничено количеством кодонов (триплетов) – дискретных генетических единиц, кодирующих включения 20 аминокислот. Не углубляясь в видоспецифичность ДНК и в транскрипцию, отметим принципиальную ограниченность и по количеству записей, и по условиям реализации. Единство живого породило биологию как науку. Для технического (технетического) такое единство на уровне организма, особи-изделия недостижимо. Между двигателем внутреннего сгорания и электродвигателем нет единой "генетической" основы. Техническое (технетическое) обладает большими возможностями для своего "самовыражения", что и проявляется в дифференциации технических наук. Синтез же возможен там, где речь идет о техноценозах.

Своеобразие математического аппарата исследователя техноценозов отражает формирование новой (третьей) парадигмы понимания мира. Классические представления полагают возможность точного и однозначного описания материальной точки. Вероятностно-статистическая картина определяла поведение частицы (точки) в терминах, позволяющих говорить о "среднем", о численно конечном отклонении (и наоборот): частицы множества "ведут" себя так, чтобы получилось среднее. Техноценологические представления, реализуемые гиперболическим Н-распределением, подтверждают, что структура ценоза устойчива: характеристические показатели находятся в определённых пределах и мало меняются во времени. Но, зная все параметры Н-распределения, об отдельной точке определенно говорить нельзя, она не стремится к среднему и может "уходить" от неё в бесконечность (теоретически) с большой вероятностью. Ценоз – это система, где можно говорить о соответствии структуры "оптимальным" представлениям и о тенденции изменения "структуры" в направлении повышения "эффективности", называя, в этом случае, количественные показатели.

Итак, понятие "технетика", которое используется мной в процессе познания такого объекта как техническая реальность, характеризуется разной степенью абстракции и обобщения, что ведёт к разным определениям. Технетика – наука о технической реальности. Технетика – общее понятие, включающее всё техническое мёртвое и всё технико-техническое, технико-технологическое, конструктивно-технологическое, то есть более широкое понятие, чем "вся техника" или "вся технология". Технетика – наука о законах и закономерностях техноэволюции, и прежде всего – о законе информационного отбора. Технетика – наука о техноценозах. Технетика – наука, изучающая общность структуры ценозов любой природы, и в этом качестве она является развитием кибернетики. Технетика – обобщённое определение, включающее (заменяющее как единое) технику, технологию, материалы, продукты, отходы. Технетика – взгляд на окружающее техническое с позиций постклассической философии техники.

35. Управление системой наука-техника

В наше время доминирует формула об ответственности науки за эффективное применение технических средств в производстве и вне производственной сферы. Эффективность же понимается как прибыльность и доходность. Между тем применение науки к технологическим и техническим разработкам должно опираться на более емкую трактовку эффективности. Она предполагает использование комплексных критериев, единство которых способно учитывать качество технического прогресса. Нормализованным показателем качества сегодня признается критерий оптимизации.

Существует методология оптимизационного подхода, которая активно разрабатывается в прикладном аспекте. Методы оптимизации основаны на учете полного набора возможных альтернатив изменения некоторой системы, связанных с достижением практически значимого результата. Каждая альтернатива оценивается по определенным показателям, среди которых обычно учитывается полезный результат и затраты на его достижение. Один из них принимается за приоритетный, и тогда определяются условия, при которых он достигает экстремального значения. На практике не всегда удается использовать принцип оптимизации. Реальный технический прогресс многовариантен. Условия экстремальности отдельных параметров технических систем не всегда четко определимы. Поэтому приходится руководствоваться принципом удовлетворения, т.е. поиском альтернативы, отвечающей выявленным ограничениям на различные показатели качества. Данный принцип принимается тогда, когда не удается с помощью методов оптимизации отыскать лучший путь реализации практической программы. Выбор решения тогда связывается с отбрасыванием бесперспективных и малоэффективных альтернатив.

Рассматривая вопросы взаимодействия науки и техники в условиях современной техногенной цивилизации, надо учитывать их многоаспектное содержание. Это обстоятельство создает предпосылки для формирования многокачественных взаимозависимостей между ними. Но коренным условием остается включенность науки и техники в общественное производство. Показательно в этом плане возникновение машинного производства. С этого момента достижения науки (прежде всего механики) воплощаются в создании машинных агрегатов и в рациональной технологии, а в комплексе приводят к замене рабочей силы человека “прирученными” силами природы. Постепенно взаимодействие науки и техники приобрело черты устойчивой функциональной системы, в которой оба базовых элемента вступают в отношение взаимного согласования, о чем мы говорили выше.

В рамках такой системы реализуются два встречных процесса: онаучивание техники (и технологии) и технизация науки (усовершенствование материально-технической базы науки).

В свою очередь, они оба служат поддержанию универсальной функции системы “наука-техника”, каковой является достижение высоких технико-экономических характеристик машин и технологий, обеспечение быстрого роста производительности общественного труда.

Функционирование рассматриваемой системы осуществляется на базе кооперации усилий участников комбинированного процесса, который охватывает движение от научной идеи до выпуска массовых образцов передовой техники и технологии, а также до применения в широких масштабах новых способов организации труда и производства. Подобная кооперации строится на сохранении определенной специфики как научной, так и производственно-технической деятельности. Сложившееся в обществе разделение труда между ними не ликвидируется. Однако оба вида деятельности становятся существенно необходимыми для реализации новой функции – интенсификации развития современных производительных сил. Одновременно интенсифицируется и обмен результатами труда между этими разновидностями деятельности: во-первых, за счет непрерывного воздействия науки на технику и производство; во-вторых, за счет постоянного заказа от производства науке и возрастающей технизации научной деятельности.

Опыт развития совокупной научно-технической деятельности свидетельствует, что улучшение ее параметров связано с повышением организационной устойчивости системы “наука-техника”. Коренным фактором, обеспечивающим рост ее устойчивости, является создание новых форм управления этой системой. Сегодня налицо многоярусное разделение труда в научной и технической деятельности, в реализации связей этих видов деятельности с производством. Далеко зашедшая дифференциация между различными подсистемами науки и техники, а также автономизация их взаимодействия с отдельными отраслями материального производства существенно осложняют получение крупных результатов в сфере научно-технических разработок и затрудняют их внедрение в производство, поскольку не всегда ясной бывает отраслевая принадлежность новых достижений науки и техники. В сложившейся ситуации возникает потребность усиления интегративного начала в управлении развитием научных исследований и технической деятельностью.

Плодотворные возможности для интеграции управления наукой и техникой возникают благодаря развертыванию работ по прогнозированию смены старой техники и технологии новыми их поколениями, на базе которых достигается высшая производительность и эффективность. Такое прогнозирование служит предпосылкой для упреждающей поддержки научных разработок, связанных с реализацией технических принципов, имеющих долговременную перспективу, способных совершить переворот в технике и технологии будущего. Использование результатов прогнозирования позволяет перевести научно-технический прогресс в фазу самоконструирования. Теперь его отдаленные результаты возникают не вследствие стихийного отбора из массы технических новинок, но программируются и достигаются благодаря целевой детерминации научно-технической деятельности.

В свете сказанного особый методологический смысл приобретает использование программно-целевого подхода к решению задач научно-технического прогресса, Применение этого подхода свидетельствует о сращивании методологии и праксеологии. Здесь критерием эффективности методологии становится раскрытие реальных возможностей преобразования некоторого исходного состояния системы в намечаемое в качестве достижимой цели. Программа – это практический инструмент координации человеческой деятельности, сроков и методов исполнения намеченных преобразований.

Программный подход в области научно-технических работ обеспечивает реальное соединение различных направлений научной и технической деятельности, указывает на наличие ресурсов, необходимых для решения некоторой общей проблемы. Он строится на тщательном учете временного фактора с целью сокращения сроков работ по всему циклу: от исследований до внедрения их результатов. Его практическая направленность проявляется в целевой установке на создание укрупненных базовых структурных единиц, решающих задачи научно-технического прогресса. Благоприятные возможности в этом деле открывают особые научно-производственные комплексы, создававшиеся на межведомственной основе. В России еще в недавнее время продемонстрировали эффективность такие комплексы, которые решали проблемы материалоемкости промышленной продукции, автоматизации и электронизации производства и др. Поиск форм программного обеспечения согласованного развития науки и техники нужен и в настоящее время. Он необходим для преодоления кризисного состояния научного производства и для создания надежной базы технической модернизации промышленности. Хотя интерес к программным методам решения практических проблем в условиях радикальной реформы в России несколько угас, тем не менее своего объективного значения эти методы не потеряли. Поэтому их методологическое осмысление продолжает оставаться актуальным.

Продолжая методологический анализ способов программного управления системой “наука-техника”, отметим одну специфическую трудность, мешающую налаживанию эффективного функционирования такой системы. Речь идет о том, что создание целевых научно-технических программ зачастую ограничивалось стадией разработки координирующих проектов совместной деятельности заинтересованных сторон – участников научно-технических разработок. Координирующие проекты, однако, не обеспечивают обязательного характера принимаемых решений, тогда как здесь нужна действенная система взаимных обязательств и система контроля за выполнением принятых программных решений. Для преодоления указанной трудности важно включать в программу пакет согласованных материалов методического характера по ресурсному обеспечению программы.

Вместе с тем представляется необходимым создание единого оперативного центра управления работами в соответствии с нормативами сетевого графика осуществления программы. Наконец, следует закреплять взаимные обязательства разработчиков программы сетью контрактов, имеющих юридическую силу. Надо добавить также, что методология программного подхода к организации научно-технической деятельности сталкивается с острым вопросом о разработке специфических интегральных моделей и интегральных методов управления системой “наука-техника”. Применяемое в практике аспектное видение условий развития данной системы ведет зачастую к утрате системных ориентиров решения сложных задач современного научно-технического прогресса.

На это уже обращалось внимание в философско-методологической литературе. Со своей стороны хотелось бы сказать, что формулирование интегральных принципов должно строиться на основе теоретического анализа общих закономерностей развития науки и техники. Некоторые из них выявлены в настоящее время достаточно четко. Например, отмечается опережающий характер развития научных исследований как необходимое условие создания новой техники и технологии. Фиксируется также закономерность формирования научно-производственной деятельности как посредствующего звена, с помощью которого интенсифицируется взаимодействие науки, техники и производства.

Выявление подобного рода закономерностей играет первостепенную роль в поиске оптимальных пропорций развития ведущих направлений научно-технической деятельности, а также в определении тенденций, благоприятствующих функционированию ее базовых элементов. Следует отметить однако, что построение интегральных методов и моделей управления развитием науки-техники является достаточно трудным делом. Они по необходимости должны быть многокомпонентными и многоцелевыми. Но не все значимые компоненты сегодня можно учесть с достаточной полнотой. Не легче решаются задачи выявления целевых функций подсистем всей сложной системы и согласования соответствующих функций друг с другом. Сказывается также нечеткость работы существующих каналов информации по согласованию подцелей отдельных звеньев системы для решения общих задач научно-технического прогресса. Продвижение вперед в этой области управления научно-техническим прогрессом все еще остается делом будущего. Пока же практика вынуждена руководствоваться весьма приближенными интегральными моделями развития системы “наука-техника”.

Уточняя особенности отношений в системе “наука-техника”, следует выделять тенденцию сближения фундаментальной и прикладной науки в разработке крупных технических вопросов. Опыт показывает, что революционные сдвиги в материальном производстве осуществляются тогда, когда к выработке технических решений подключается фундаментальная наука. Так, внедрение новой технологии обязательно предполагает создание научных основ соответствующих технологических процессов, разработку фундаментальных теорий и моделей для описания и объяснения соответствующих процессов. Поэтому ускоренное развитие прогрессивных направлений фундаментальной науки становится непременным условием модернизации современного производства.

Но для реализации этой функции фундаментальной науки требуется усиление ее материальной базы. Показательно, что во многих случаях темпы продвижения фундаментальных разработок в производство сдерживаются из-за отсутствия необходимых условий для предварительных производственно-технологических испытаний разрабатываемых проектов. Нередко для апробирования степени совершенства предлагаемых научно-технических решений требуется создание опытных образцов, крупных технических моделей. Однако организации фундаментальной науки подчас не обладают мощной экспериментальной базой. Вместе с тем они зачастую не имеют прямых выходов в отрасли материального производства. И поэтому возникают нежелательные разрывы в цепочке от научной идеи до ее внедрения.

Выход из положения может состоять в более тесном сращивании перспективных для развития техники и производства фундаментальных и прикладных исследований. Для этого многие фундаментальные направления науки и соответствующие им организационные структуры должны встать на путь развития собственного инженерно-технического комплекса, создания опытных производств. Речь идет, следовательно, о преодолении своеобразной “стерильности” фундаментальной науки, об отказе от ее ориентации на выпуск только знаниевой продукции. Продвижение в данном направлении должно привести к формированию особой инфраструктуры фундаментальных исследований, например, межотраслевых органов, способных осуществлять технические работы перспективного плана по заявкам фундаментальных научных учреждений.

36. Системология в историческом аспекте

Наука о системах прошла сложный путь развития. Между тем, осмысление ее истории находится пока в неразвитом состоянии. Обобщающие работы в этой области практически отсутствуют, а отдельные статьи не решают проблемы генезиса новой отрасли современной науки. В настоящее время история науки о системах покрывается в основном историческими исследованиями, касающимися научного познания в целом.

Предлагаемое сообщение следует рассматривать как попытку формулирования элементов программы исторического анализа развития самосознания исторического сообщества, формирующегося внутри становящегося системного движения. Способ построения такой программы связан с вычленением этапов исторического развития системных исследований, а также гипотез относительно факторов, влияющих на изменение стратегических ориентаций в теории и практике системного познания и системной деятельности. Наибольшего внимания, на мой взгляд, заслуживают следующие моменты.

Хронологические границы.

Для истории науки всегда представляется важным решение вопроса о начале, о времени возникновения новых научных знаний, новых методов и форм развития науки. Этот же вопрос поставлен в рамках изучения процесса становления науки о системах.

Чаще всего современные исследователи полагают, что наука о системах – это детище ХХ века. Такой точки зрения придерживался, например, Л. Берталанфи и многие отечественные исследователи, которые считали типичным именно для науки этого столетия отказ от элементаризма и переход на интегративную, системную позицию в методах познания (1). С другой стороны, следует учитывать факт построения в середине ХХ века развитых теоретических концепций в системном знании. И это позволило конституироваться науке о системах в качестве самостоятельного направления исследований. Указанное обстоятельство дает определенные основания для утверждения, что предмет системных исследований теоретически оформляется в середине ХХ столетия.

Однако исторические рамки науки о системах следует отодвинуть в более отдаленное время, включив в них этап становления ее общих идей и принципов. Вероятно, такой этап сформировался в XIX веке и связан с трудами философов-диалектиков, а также крупных ученых, подчеркивавших значение целостной проблематики для исследования причин изменения сложных объектов. К их числу относятся биологи-эволюционисты, социологи-органицисты, отдельные представители искусствоведения (например, Х. Эренфельс).

Важным источником рождения системных идей стали математическая статистика и теория вероятностей, обратившиеся к разработке понятий «массовые случайные события» и «статистические ансамбли». Следует отметить, что на научном материале XIX века уже выявилось, по существу, междисциплинарное значение системного взгляда на объекты познания. В это же время шел активный процесс накопления первичных данных об обширных классах систем, что стимулировало затем в ХХ столетии построение обобщенных системных концепций типа общей теории систем.

Историография науки о системах.

Обзоров, посвященных истории системных исследований, пока не так много. Одним из серьезных источников можно считать статью Л. Берталанфи «Общая теория систем – обзор проблем и результатов» (2). Важным подспорьем для российского читателя может служить книга И. В. Блауберга и Э. Г. Юдина «Становление и сущность системного подхода», где в первой главе дается краткий историко-научный анализ формирования идей системного подхода. (3).

Отмечу также попытку А. П. Огурцова проанализировать характер системности научного знания в историческом развитии. Я имею в виду его статью «Этапы интерпретации системности научного знания/Античность и Новое время/. (4). А тепрь начато изучение истории развития отдельных системных концепций. Показательна, например, в этом отношении статья А. Л. Тахтаджана «Тектология: история и проблемы». (5). Представляется, что это направление исторического анализа способно принести в недалеком будущем наибольшие плоды, и потому его отслеживание весьма важно для историографических исследований по рассматриваемой отрасли современной науки (6).

Становление и развитие научных сообществ системологов.