Текст книги "Семен Дежнев"

Автор книги: Лев Демин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Только на три года переживет Дежнева царь Алексей Михайлович, прозванный Тишайшим. Уйдет он из жизни совсем еще не старым, оставив далеко не однозначные следы своего царствования.

При Алексее Михайловиче произошло добровольное воссоединение Украины с Россией. 8 января 1654 года в городе Переяславе (нынешнем Переяславе-Хмельниц-ком) созванное гетманом Богданом Хмельницким собрание представителей украинского народа приняло историческое решение о воссоединении. Собрание это вошло в историю под названием Переяславской Рады, завершившей борьбу украинского народа против гнета польских феодалов и за воссоединение с Россией. Так русский и украинский народы, имевшие общие исторические корни, вошли в единую семью народов.

Восточные границы страны отодвинулись до самого Тихого океана, были продолжены славные географические открытия, начатые еще при первом царе из семьи Романовых – Михаиле Федоровиче. Происходил процесс формирования многонационального Российского государства, охватившего и просторы Западной и Восточной Сибири, Якутии, Тихоокеанского побережья.

Заметный подъем переживает развитие русской культуры. В архитектурном стиле церковных и гражданских построек появились новые, жизнеутверждающие черты. В столице и других городах возводились красивые храмы, боярские и купеческие палаты, административные здания, украшавшиеся орнаментальным декором. Бордюры из цветных изразцов, колонны и пилястры, украшенные резьбой по камню, воссоздававшей виноградную лозу, причудливые цветы и узоры были характерны для нового стиля. Живописцы сделали шаг вперед от строгих канонов традиционной статичной иконописи к реалистической живописи. Воплощением этой тенденции стали портреты-парсуны, которые передавали уже индивидуальные черты запечатленных на них лиц. Эти произведения живописи донесли до нас образы многих государственных и культурных деятелей того времени.

Сам царь Алексей Михайлович был начитан, собирал книги и даже пытался пробовать свои силы на литературном поприще. Он написал «Уложения сокольничья пути», пробовал писать воспоминания о польской войне. Он собственноручно составлял указы или правил подготовленные для него документы. Большой интерес Алексей Михайлович проявлял к делам сибирским, деятельности Сибирского приказа, походам первооткрывателей. По своему характеру и стилю работы он весьма отличался от отца Михаила Федоровича, болезненного и слабохарактерного, при котором всеми делами фактически вершили сильные временщики. При царском дворе существовал придворный театр, и царь с семьей появлялся среди зрителей. В царском окружении теперь выделялись образованные люди, книголюбы, владевшие иностранными языками. Это все было новым в придворном быте и в жизни верхушки московского общества. Вызревали предпосылки великих реформ и преобразований русской жизни, осуществленных Петром I, а некоторые реформы исподволь начинались уже во времена Алексея Михайловича, предвосхитив петровские. Как справедливо пишет известный современный советский историк В.И. Буганов о времени Петра I, «недаром время царствования его отца Алексея и брата Федора называют иногда предреформенной порой, кануном петровских преобразований».

Царь Алексей Михайлович, образованный по понятиям своего времени человек, был приверженцем архаичного, византийского уклада придворной жизни с ее пышными и сложными церемониалами, иерархией чинов. Уклад этот становился анахронизмом, не отвечающим духу времени. Отнюдь не тишайшим было царствование Тишайшего, а скорее бурным, напряженным, насыщенным выступлениями крестьянства и городской бедноты против феодальной эксплуатации. И самым крупномасштабным из этих выступлений оказалась крестьянская война под предводительством Степана Разина. Социальные выступления масс отчасти принимали форму церковного раскола, хотя к расколу примыкали и некоторые боярские и купеческие семьи, ревнители старины, недовольные новшествами царя и патриарха Никона.

Пищи для всяких тревожных разговоров и слухов на Москве было более чем достаточно. Семен Дежнев мог услышать передаваемые шепотом рассказы о страдальце за старую веру, протопопе Аввакуме, томившемся в яме-темнице в холодном Пустозерске. Аввакум слал из заключения «прелестные письма», которые расходились по стране, доходили и до Москвы. Их передавали друг другу тайком, с оглядкой недовольные порядками. В своих письмах-воззваниях, ходивших по рукам, неистовый протопоп обличал стяжательство, произвол, не щадил боярство и даже самого царя.

А в Ферапонтове-Белозерском монастыре, правда не в земляной яме, а в удобных палатах, томился ярый супротивник Аввакума, низложенный патриарх Никон, возмечтавший было поставить себя выше царя и главенствовать в государстве. И Никон, как и Аввакум, был человеком сильного характера, упрямым, несгибаемым. Предпочитал сидеть в дальнем монастыре, но не повиноваться, не смирить свое непомерное честолюбие.

Но больше всего в народе говорили о лихом донском казаке Стеньке Разине, поднявшем против господ и царя толпы голодных и обездоленных людей. Имя Разина, наводившее панический ужас на бояр и помещиков, царевых слуг, обрастало легендами и народными домыслами. Был самый разгар крестьянской войны, охватившей Дон и Нижнюю Волгу.

О судьбе неистового Аввакума и его обличительных письмах, о свержении с патриаршего престола гордого упрямца Никона, о разгуле крестьянской вольницы на юге страны, о дерзком атамане Степане Разине не мог не услышать старый атаман. Об этом говорила вся Москва.

Все более одолевали Дежнева хвори и старческая слабость. Зябко кутался он в поношенный кожушок. Вспоминал былое. Вставали перед ним Студеное море, зубатые люди у Большого Каменного носа. Вот беснуются белогривые шальные волны. Рвется в клочья парус, скрипит, стонет корабль. Мореходы шепчут слова молитвы. Пронесло бы. На высоком гребне волны взметнулся другой коч и исчез в пучине. Кричи не кричи – никто тебя не услышит в реве океана, в свисте ветра. Погибли ли товарищи или занесло их в чужие земли? Один бог про то ведает.

Длинной вереницей встают перед глазами образы сотоварищей по походам и плаваниям. Федот Алексеев, Курбат Иванов, Михаиле Стадухин, Юшко Селиверстов… Никого из них уже нет в живых. На Михаилу и Юшка он, Семейка, зла в своем сердце не таит. Бог им судья.

Скончался Семен Иванович в Москве в начале 1673 года. Об этом в «окладной книге» денежного, хлебного и соляного жалованья служилых людей города Якутска сделана короткая запись: «Семен Дежнев – во 181-м году на Москве умре, а оклад его в выбылых». Прожил он около семидесяти лет. Из них не менее пяти десятилетий провел в походах и плаваниях.

Мы не знаем, кто проводил Семена Ивановича в последний путь. Не знаем, да и вряд ли сможем установить, где покоится прах Дежнева в Москве. В XVII веке в столице не было больших общих кладбищ. Усопших обычно хоронили внутри церковной ограды, рядом с их приходской церковью. Так как храмов в Москве было великое множество, то и таких маленьких кладбищ было много. Еще и сейчас возле старинных московских церквей можно найти вросшие в землю надгробные плиты с полустершимися надписями. Иногда их находят под толстым слоем земли во время разного рода земляных и строительных работ. Со временем такие приходские кладбища совсем исчезли с лица земли, а территории многих из них оказались застроенными. Так что поиски могилы Дежнева, если бы мы даже знали, в каком приходе он умер и похоронен, вряд ли будут успешными.

Напомним, что Семен Иванович был дважды женат и оставил потомство. Его сыновья, старший Любим и младший Афанасий, служили как простые казаки в Якутском воеводстве. Имя жены Семена Ивановича упоминается в одном документе, датированном началом марта 1673 года, когда Семена Ивановича, вероятно, уже не было в живых. Это память о выдаче хлебного жалованья жене казачьего атамана Дежнева Пелагее и другим женам служилых людей. Пелагее полагалось получить «по два пуда за рожь деньгами по осьми алтын по две деньги за пуд».

В середине 1675 года в книге Якутской приказной избы была сделана запись: «А он, Семен, умер, а жена ево Пелагея после ево, Семеновы, смерти вышла замуж за казака Гришку Ларионова».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вся жизнь Семена Ивановича Дежнева и особенно плавание 1648 года, начатое под руководством Федота Алексеева-Попова и завершенное во главе с Дежневым – это одна из самых героических страниц в истории русских географических открытий.

Историческое плавание Алексеева-Дежнева означало, что к середине XVII века весь Северный морской путь был пройден по частям русскими мореходами. Они достигли восточной оконечности Азии, открыли пролив, разделявший Азиатский и Американский материки. В этом великое значение экспедиции 1648 года.

Как свидетельствуют исторические документы, плавание русских мореходов вдоль северных берегов Сибири было в XVII веке, особенно в его второй половине, довольно оживленным. По подсчетам М. И. Белова, по Северному Ледовитому океану у сибирских берегов с 1633 по 1689 год было совершено 177 плаваний как в одиночных судах, так и в отрядах из нескольких судов. Речь идет лишь о плаваниях, зафиксированных в документах, обнаруженных исследователями.

Русские служилые и промышленные люди открывали все новые и новые реки и земли, продвигаясь все далее и далее на восток, к берегам Тихого океана. Речь идет об открытии рек и земель, новых для русских, для европейцев, известных аборигенным народам испокон веков. От похода Ермака (1579–1581 гг.) до выхода отряда Ивана Москвитнна на Тихоокеанское побережье прошло каких-нибудь шесть десятилетий. Напомним для сравнения, что волна англоамериканских переселенцев продвигалась от Атлантического побережья до Тихого океана в течение примерно двух с половиной столетий. Этой быстроте русского продвижения на восток во многом содействовал отчасти мирный характер присоединения сибирских земель. На северо-востоке Сибири русские встречали активное сопротивление лишь преимущественно со стороны чукчей и коряков. В целом же происходило хозяйственное и культурное сближение русской части населения с аборигенными народами, оказывавшими землепроходцам немалую помощь в сборе географических сведений, в качестве проводников.

Выдающийся первооткрыватель Семен Иванович Дежнев – один из главных участников открытия восточной оконечности Азии и пролива, разделяющего два материка, открывший реку Анадырь. Землепроходцы доставляли первые сведения о вновь открытых краях, их отписки и челобитные были первыми письменными свидетельствами об этих открытиях.

На жизненном пути Семена Ивановича было много тяжких испытаний, невзгод, потерь близких соратников. И все же ему сопутствовал успех первооткрывателя. В чем причины этого успеха? Прежде всего в личных душевных качествах Дежнева. В его героизме, отваге, целеустремленности. Его самоотверженное служение Родине и сегодня может служить достойным примером. При его доброте и человечности Дежнев лишь в исключительных случаях брался за оружие – когда этого требовали интересы самообороны. С открытой душой, добрым словом шел он к аборигенам Восточной Сибири, протягивая им руку дружбы, И это приносило более действенные плоды, чем угрозы и бряцание оружием, помогало русским первопроходцам укрепиться среди восточносибирских народов.

Поход Алексеева-Дежнева вокруг Чукотки и дальнейшее открытие Анадыри Семеном Ивановичем – это не личная удача первооткрывателей, не просто частная инициатива этих отважных и мужественных людей. Это частица мощного исторического процесса, направлявшегося Московским государством, широкого миграционного движения, его северного ответвления, устремленного к северовосточной оконечности Азиатского материка. Экспедиции русских первопроходцев помогали формированию географических представлений русских о северо-востоке Азии, которые к началу XVII века были еще самыми смутными и неопределенными. Плавание 1648 года позволило установить, что северо-восточный выступ Азиатского материка заканчивается Чукотским полуостровом и мысом, получившим впоследствии название мыса Дежнева, который омывается проливом, разделявшим Азию и Америку. О великой важности этого географического открытия не могли подозревать сами мореплаватели, Алексеев, Дежнев и их товарищи. Но это неведение не умаляет заслуг славных первооткрывателей. Такие исторические парадоксы случались. Колумб вошел в историю как великий первооткрыватель, не подозревая, что он открыл новый материк.

Открытие, сделанное русскими мореходами, имело общемировое значение. Немецкий историк и этнограф К. Вейле напоминал, что путешествие русских мореходов 1648 года привело к крупнейшим из всех открытий начиная с 1492 года, так как благодаря ему действительно было доказано неопровержимым образом, что Новый Свет отделен от Старого.

Дежнев был одним из ярких представителей замечательной плеяды русских первопроходцев, вносивших свой вклад в русские географические открытия на Дальнем Востоке. Речь идет об Атласове, Хабарове, Москвитине, Пояркове, Алексееве, Стадухине, Реброве, Курбате Иванове и многих других.

Открытия русских нашли свое отражение в отечественной и западноевропейской картографии, в географических сочинениях, значительно пополнили представления географов о карте мира. Сведениями, собранными первопроходцами, пользовались сибирские картографы Петр Годунов и его последователь, архитектор, писатель и космограф Семен Ремезов. Ремезовские чертежи были среди последних из старинных памятников русской картографии, основанных еще не на точном определении долгот и широт. Годунов и Ремезов еще не пользовались инструментальными съемками, а давали во многом условные, схематичные чертежи. Постепенно с развитием картографии, которая стала основываться на геодезических съемках, очертания морских берегов, полуостровов, водоемов стали приобретать все более и более точный характер, приближаясь к очертаниям на современных картах.

Имя Семена Ивановича Дежнева, как и его товарищей, оказалось сравнительно быстро забытым. В трудах географов мы находим упоминание о великом географическом открытии 1648 года, но имена тех, кто совершил это открытие, никак не фигурируют. Царское правительство оценило открытие новых земель с их пушными и моржовыми промыслами, дававших казне большие прибыли, но не считало нужным вспоминать худородного казака.

И только в середине XVIII века историк Г. Ф, Миллер, разбирая бумаги якутского архива, наткнулся на документы, рассказывающие об экспедиции Алексеева-Дежнева и опубликовал их в 1758 году. Сложной и далеко не безгрешной фигурой был немец русской академической службы Герард Федорович Миллер, недруг Михаила Васильевича Ломоносова. Малопривлекательный его образ, а порой и откровенно шаржированный, не раз воспроизводили авторы книг и создатели фильмов на ломоносовскую тему. Будем справедливы к маститому академику. При всех его дурных качествах, высокомерии, реакционности своих исторических концепций был Миллер подвижником науки, непоседливым, пытливым. Он забирался в глубинки Северной Сибири, копался в архивах. И он первый, отдадим ему должное, воскресил для науки если не совсем забытые, то полузабытые имена Федота Алексеева и Семена Дежнева. В труде «Описание морских путешествий по Ледовому океану и Восточному морю с Российской стороны учиненные» Миллер уделил Алексееву и Дежневу немало страниц. На составленной им карте Сибири, изданной в 1758 году Российской Академией наук, морской путь из устья Колымы к берегам Камчатки был обозначен надписью – «Дорога издавна часто посещаемая. Морской проезд в 1648 году трех русских судов, из коих одно достигло Камчатки:». Об экспедиции 1648 года знал великий Ломоносов, писавший: «несомненно доказан проход морской из Ледовитого океана в Тихой… Холмогорец Федот Алексеев… с казаком Иваном Дежневым предприняли путешествие из реки Ковымы на восток в июле 1647 года… Первая сия неудача не отняла у них ни надежды, ни смелости; и поэтому следующего 1648 года июня 20-го дня те же, Алексеев и Дежнев и еще некто Герасим Анкудинов пошли на семи кочах». Ломоносов ошибочно называл Дежнева Иваном, но в остальном был прав, опираясь, видимо, на находки Миллера. Большое значение Ломоносов придавал Северному морскому пути, видя широкие перспективы его использования. Свои соображения по этому поводу великий русский ученый изложил в 1763 году в записке, озаглавленной «Краткое описание разных путешествий по северным морям, и показание возможного проходу по северным морям, и показание возможного проходу Сибирским океаном в восточную Индию».

Алексеев и Дежнев проложили путь через пролив, разделяющий Азию и Америку. Однако путь этот осваивался медленно. Первый из западноевропейских мореплавателей смог пройти проливом Дежнева только в конце XVIII века. Это был англичанин Джеймс Кук, доходивший до мыса Шмидта (Северного) на северном побережье Чукотки и оставивший в своем дневнике интересное описание природы чукотского побережья и быта местных жителей, очевидно, прибрежных эскимосов. В десятые годы прошлого века в Беринговом проливе побывал плававший на корабле «Рюрик» известный русский мореплаватель О.Е. Коцебу, описавший пролив и его азиатский берег. Коцебу интересовался личностью С.И. Дежнева.

Выход отважных русских первопроходцев к проливу, разделявшему два материка, и на Анадырь создавал предпосылки для дальнейших походов первооткрывателей. Эти дальнейшие походы имели два направления – южное и северное, а точнее – северо-восточное. Южное устремилось на Камчатку и Курильские острова, осваивавшиеся русскими людьми. Северо-восточное было нацелено на Алеутские острова и северо-западную оконечность Американского материка,

Как мы видели, исследователи выдвигали предположение, что члены экспедиции Алексеева – Дежнева могли достичь и аляскинского берега. Однако убедительными доказательствами эта версия пока не подкрепляется. Но если дежневские кочи в 1648 году и не приставали к берегам Аляски, появление русских на Американском континенте было теперь лишь вопросом времени.

В 1732 году М. Гвоздев вместе с И. Федоровым совершил плавание на боте «Гавриил» и, исследуя Берингов пролив, положил начало практическому исследованию берегов Аляски. В 1741 году экспедиция Витуса Беринга достигла аляскинского побережья, открыла остров Каяк, острова Шумагинские и часть Алеутских островов, собрав ценные сведения о природе и населении прибрежной части северо-запада Американского континента. В последующие годы Аляску посещали десятки исследовательских и торгово-промышленных экспедиций. Они были связаны с именами целой плеяды замечательных русских исследователей, продолжавших дело Алексеева-Дежнева. В их числе можно было бы назвать Г.И. Шелихова, Ф.П. Врангеля, А.Ф. Кашеварова, Л.А. Загоскина, Иннокентия Вениаминова (И. В. Попова) и многих других.

Исследования Аляски особенно активизируются с созданием Российско-Американской компании. Только с 1804 по 1840 год ею было организовано 25 экспедиций, в том числе и кругосветные.

Медленнее шло освоение северных морей, особенно в восточной Арктике. И хотя немало выдающихся русских мореплавателей-исследователей оставили свой яркий след в истории освоения Арктики XVIII–XIX веков, их походы и открытия не привели к превращению Северного морского пути в постоянную магистраль. Причин тому немало. В их числе были техническое несоответствие тогдашнего русского флота условиям систематического полярного плавания и отсутствие серьезного интереса у царского правительства к освоению Арктики. Основными путями, связывавшими центральные районы России с русским Дальним Востоком, оставались сухой путь через Сибирь и морской кругосветный путь.

Только в советское время Северный морской путь стал регулярно действующей транспортной магистралью, имеющей большое народнохозяйственное значение. Мощные теплоходы под советским флагом проходят вдоль северных берегов Сибири, Беринговым проливом, мимо мыса Дежнева, напоминающего о славном первопроходце, который вместе с Федотом Алексеевым впервые проложил путь из Ледовитого океана в Тихий.

Г.Ф. Миллер и М.В. Ломоносов положили начало систематическому изучению жизни и деятельности Семена Ивановича Дежнева и его соратников. К настоящему времени круг научных и научно-популярных публикаций о нем весьма обширен. В советское время с такими публикациями выступали А.И. Алексеев, С.В. Бахрушин, Л.С. Берг, М.И. Белов, В.Ю. Визе, А.В. Ефимов, Н.Н. Зубов, Б.П. Полевой, В.А. Самойлов и др. Публиковались исторические документы, проливающие свет на жизнь и деятельность первопроходца.

Несмотря на обилие публикаций о С.И. Дежневе, в его биографии остается еще немало «белых пятен» и дискуссионных вопросов, по которым не утихает полемика между исследователями. Она касается места рождения Семена Ивановича, его роли в экспедиции 1648 года, толкования некоторых мест в его отписках, возможности посещения членами экспедиции Алексеева – Дежнева аляскинского берега, количества кочей, прошедших Берингов пролив и достигших Берингова моря, и т. д. Очевидно, дальнейшие исследования и поиски новых документов внесут ясность в эти спорные вопросы.

Имя С.И. Дежнева увековечено на карте. По случаю 250-летия героического похода русских мореходов вокруг восточной оконечности Азиатского материка Русское географическое общество по инициативе академика Шокальского внесло предложение назвать самую восточную точку Азии мысом Дежнева. Предложение было поддержано широкой общественностью и претворено в жизнь. В 1898 году на карте появилось новое название – мыс Дежнева. Именем Дежнева названы также железнодорожная станция под Хабаровском, бухта в Беринговом море у побережья Камчатки, ледник на Северной Земле в Карском море, остров в море Лаптевых в группе островов Комсомольской Правды, полуостров в Беринговом проливе и одна из улиц в городе Великом Устюге, претендующем на то, чтобы считаться местом рождения первопроходца. Имя Дежнева в 30-60-е годы носил ледокольный пароход, построенный в Ленинграда

В центре Великого Устюга в 1972 году был установлен памятник Дежневу работы ленинградского скульптора Е.А. Вишневецкой. Фигура Семена Ивановича во весь рост возвышается на высоком цилиндрическом постаменте на фоне приземистого пилона с рельефным изображением сцены из истории подвигов русских людей на северо-востоке Сибири. Пытливый взгляд Дежнева устремлен вдаль.

На мысе Дежнева еще в 1910 году, в память о подвигах первопроходцев, был поставлен мемориальный крест с надписью. В 1956 году на этом месте соорудили памятник-маяк. В следующем году в поселке Верхнеколымске, в честь 325-летия вхождения Якутии в состав России, установили обелиск с именами первопроходцев, среди которых и имя Семена Ивановича Дежнева. Имеется еще памятник, посвященный первопроходцам, в поселке Зырянка на Колыме – гранитный столб, увенчанный моделью коча XVII века. Таков далеко не полный, вероятно, перечень памятников и мемориальных знаков, напоминающих о подвигах Семена Ивановича Дежнева и его славных соратников.