Текст книги "Убийство в морге"

Автор книги: Лев Златкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

7

Хозяин киоска «Воды Ломидзе» Хан Кязимов спокойно смотрел вслед двум сыщикам и даже не подозревал, что его свобода, а то и жизнь висят на волоске. Главный администратор шепнул ему утром о смерти Бовяна, но жизнь и смерть Бовяна не входили в круг интересов Кязимова, тем более тот был армянин, а Хан тайком ходил на собрания фронта национального спасения, крайне националистической организации, конечной целью которой было возрождение Великого Турана. Да и сыщики приходили, как ему сказала сестра, по поводу смерти Анки. Хану ее было почему-то жаль, может быть, потому, что она могла быть прекрасным цветком его гарема. Да и о Бовяне Кязимов знал лишь то, что он клиентам наркоту толкает за бешеные деньги. У них был общий поставщик. Разница была лишь в том, что Бовян на свой страх и риск продавал наркотики в розницу, а Кязимов продавал оптом, получая комиссионные и с той и с другой стороны. Смерть Бовяна даже радовала Хана, поскольку не стало конкурента.

Правда, смерть Каримова немного спутала карты, но Кязимов знал, что это ненадолго, связь восстановится. Поэтому он без страха смотрел вслед сыщикам.

Не один он смотрел им вслед. Как только Джафаров с Арнани скрылись из виду, из кафе, несмотря на свой солидный вес, легко выбежала Кязимова и забежала к брату в киоск.

– Ханчик, они очень интересовались, как это я оказалась вчера у дома Каримова. Я им сказала, что в промтоварный заходила, кофточку подбирала.

– Дура тупая! Промтоварный на ремонте уже два дня. Ты что, не знала?

– Вай мей! А что мне теперь говорить?

– Ничего не говори. Они тебя спрашивать не будут. Ты случайно не протрепалась, что я тебя посылал к Каримову?

– Что ты, Ханчик! Они интересовались, от кого я узнала о смерти Каримова. Я им сказала, что встретила Бовяна у дома Каримова.

– Сказала, сказала! Язык вырву, если еще что-нибудь скажешь, ненормальная.

Повариха заплакала.

– Я тебя воспитала, кормила, поила, без матери и отца, а ты, неблагодарный… Я замуж из-за тебя не вышла.

– Кому ты нужна была, толстая! После директора кто тебя взял бы?

– Директор нас с тобой обогрел и устроил. Тебе место это купил, между прочим.

– За это ты его обогревала в постели, а я вместо того, чтобы вам обоим перерезать горло, молчал.

– И молодец, что молчал. Что, плохо живем? Дом – полная чаша.

– Тебе лишь бы пожрать! Скоро поперек себя шире будешь.

– А ты хочешь ханом стать? Думаешь, не знаю, куда ты ходишь? «Великий Туран» в голове. В дурной голове.

– Не касайся своим грязным языком святого. Это выше твоего понимания, дура.

Повариха вся в слезах выбежала из киоска и скрылась в кафе. Кязимов закрыл киоск и пошел домой. Работать сегодня он больше не мог: надо было обдумать случившееся.

«Каримов был нашим с Бовяном поставщиком. Но Каримов сам товар не покупал. Значит, кто-то ему привозил. Знает ли этот кто-то о нашем с Бовяном существовании? Если знает, вопросов нет. Найдет! А если нет?..»

Настроение у Кязимова ухудшилось до такой степени, что он не заметил, как за ним почти от самого киоска идет старик в национальной одежде.

Когда старик подошел к Кязимову и что-то спросил, Хан не обратил на него внимания.

– Извини, отец, я не расслышал тебя.

– Я тебя спрашиваю: почему Каримов и Бовян умерли, а ты живешь?

Кязимов побледнел. Он понял, что появился человек, имеющий право спросить с него полной мерой. Только что Хан мечтал о появлении этого человека, а теперь он его боялся: со стариком шутки были плохи.

– Их убили не из-за наших дел! Я здесь ни при чем!

– Кто убил?

– Никто не знает! Двое сыщиков сегодня приходили. Убили еще одну красавицу, любовницу Каримова. А Бовян предлагал ей выйти за него замуж.

– Любовнице другого? – поразился старик, такое в его сознании не укладывалось.

– Неверный! Нет понятия о мужской чести.

– Всех троих убили вместе?

– В один день! Но в разных местах. Анку задушили на даче Дадаева, Каримова зарезали в ванной, Бовяна повесили. Бовяна последнего, ночью.

– Знаешь точно?

– Да!

– Хорошо! Я тебе верю, ты здесь ни при чем. Твои люди все целы?

– Все. Зачем мне было убивать Каримова? Он мне был дороже отца родного.

– Наш господин очень недоволен смертью Каримова. Большая потеря. Завтра сам приедет в город, и его люди будут расследовать это убийство.

– Я в вашем распоряжении!

– Тебе задание: узнай, с кем Каримов встречался перед смертью.

– В последний свой вечер он приходил в кафе «Шах».

– Там работает твоя сестра. Узнай, с кем он там встречался.

– Если и встречался, гость пришел через служебный вход.

– Разве вечером он не закрыт?

– У Каримова был ключ.

– Плохо. Гостя могли и не заметить.

– Я видел!

– Сквозь стены? – не поверил старик.

– Он вышел с черного хода, внимательно огляделся и быстро скрылся.

– Ты хорошо его рассмотрел?

– Так хорошо, что его описание нам ничего не даст!

– Объясни!

– Он выглядел как ты, но прыгал как молодой джейран.

– Я тоже прыгаю как молодой джейран…

– Но ходишь ты уже как старик… Прости, отец, если тебе это неприятно.

– Ты прав, а на правду не обижаются. Какого он был роста?

– Выше среднего, но таких много даже среди наших мужчин. У меня такой же, но… Это был не я.

– Жаль, что это не ты!

– Почему жаль?

– Проще! Я бы тебя сейчас убил, и больше не болела бы голова: где достать убийцу Каримова? Господин хочет с ним побеседовать.

– Не завидую я убийце…

– Ты не прав! Если все скажет, будет работать на господина. Профессионалов он уважает..

– А если нет?

– «Нет» не бывает! Все говорят. И зачем скрывать, господин платит больше всех. А как работает твоя сеть? Я хочу знать принцип работы, фамилии меня не интересуют.

– Как только я получаю информацию о времени поступления товара, я даю сигнал своим людям. Каждые десять минут ко мне подходит клиент пить воду, ставит сумку на прилавок, и пока он пьет, у него в сумке появляется товар. Через час я закрываю киоск и с деньгами ухожу на встречу с поставщиком. Покупаю новую партию, и все начинается сначала.

– Как вас не прихлопнули до сих пор, удивляюсь! – возмутился старик. – Лень со стула подняться! Стоит установить камеру, и через час все твои клиенты будут в уголовном розыске. Вместе с тобой и с твоим поставщиком. Теперь у тебя не будет такого прикрытия, как Каримов.

– Мы так привыкли работать.

– Быстро отвыкнешь! От всего отвыкнешь: от вкусной еды, от женщин, от свободы. А твоя смазливая мордашка сделает тебя женщиной. В лагере таких любят. И это в лучшем случае, если мы позволим тебе сесть…

– Прости, отец! Я весь – внимание!

– С кем из троих ты поддерживал отношения?

– Только с Каримовым. И то только деловые. Он так же, как и другие, пил воду, я брал товар и взамен выкладывал деньги.

– А те двое?

– Они у меня даже не появлялись. У них в кафе кола-шмола-лимонад.

– Это хорошо. Ты вне подозрения.

Хан хотел поведать старику о разговоре сестры с сыщиком, но воздержался. Зачем? «Никто не знает, что я посылал сестру к Каримову. Каримов должен был сказать, когда придет товар. Целый день его прождал. А старику скажешь, подумает, что я на подозрении, прекратит со мной все отношения, а то и… Ему перерезать глотку что стакан вымыть. Утрою внимание, и все будет в порядке».

Со стороны посмотреть: беседуют отец с сыном. Но оба они не заметили, даже опытный старый убийца, верный раб босса наркомафии республики, что беседуют под пристальным взором Джафарова.

Завернув за угол, так что Кязимов не мог уже их видеть, Джафаров с Арнани остановились.

– Есть какие-нибудь факты участия Кязимова в наркобизнесе? – спросил Арнани.

– Никаких!

– Тогда…

– Я использовал нашего внештатного сотрудника…

– Сексота?

– Скорее, внешсота. Сексот был, когда секса не было, а сейчас неправильно поймут… Сестра и брат Кязимовы остались одни, когда ей было пятнадцать лет, а брату десять. Их пригрел директор кафе «Шах», сам понимаешь, с какой целью. Он до сих пор ее навещает, когда брата нет дома. Сестра заменила брату и мать и отца, любит его безумно и подчиняется беспрекословно.

Арнани не надо было долго объяснять, чтобы понять суть дела.

– Я останусь, послежу за ним: кто приходит к нему, куда сам ходит.

– Нет! Ты пойдешь в управление и организуешь группу, один ты с этим не справишься. Я останусь следить за ним, так как лучше меня город никто не знает. Я могу пройти его весь из конца в конец одними проходными дворами.

Арнани ушел в управление, а Джафаров проходными дворами прошел в кафе «Шах». Старый бандит сразу привлек его внимание. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: они охотятся за одним зверем. Джафаров никогда не выходил в город без специальной фотоаппаратуры, а поскольку со стариком никогда прежде не пересекался, несколько раз сфотографировал его в разных ракурсах. Джафаров сразу сообразил, что старику на глаза показываться нельзя: тот сразу все поймет и исчезнет, а этот участок наркосети будет мгновенно заменен на другой. Нет, надо исчезнуть из поля зрения, чтобы притупить бдительность старика. Конечно, можно было размножить фотографии и разослать их по управлениям районных КГБ, но Джафаров знал, что у наркомафии везде свои информаторы, а то, что старик – не мелкая сошка, Джафаров чувствовал сердцем.

Специальной звукозаписывающей аппаратуры Джафаров не имел, чем был всегда недоволен, и не раз поднимал этот вопрос перед начальством, но у того были свои пристрастия. Одиночная охота не приветствовалась, начальство любило размах, масштабность, против чего Джафаров и не возражал: профессионально может следить только группа, но сколько случайных встреч происходит, когда следишь за одним, а появляется зверь еще крупнее! И Джафаров с завистью смотрел американские фильмы, где детектив лихо устанавливал подслушивающие устройства с качественной записью звука.

Поэтому Джафаров только наблюдал издалека за разговором старика с Кязимовым, не смея приблизиться к ним…

Старик между тем обговаривал с Ханом новую схему распространения наркотиков.

– Через твою будку будут идти только деньги, от тебя и к тебе. Я сам, лично, оборудую тайники. У каждого твоего агента будет свой тайник…

– Прости, отец, но ты меня за мальчика держишь! – обиделся Хан. – Я – не фраер. Я сам организовал сеть распространителей и сам буду отвечать за каждого. А вы хотите через тайники вычислить моих распространителей…

– Хорошо! – охотно согласился старик. – Ты отвечаешь головой. Но поверь моему опыту, твоя система распространения – детский лепет. Возьмут вас голыми руками. Ты с поставщиком будешь расплачиваться, как я тебе сказал, и не смей спорить. За поставку отвечаю я, а дальше – дело твое, рискуешь ты своими деньгами… И головой! – добавил он, подумав. – Вообще мы перейдем с тобой на тайник. Получишь в нем товар, оставишь деньги. За тобой будут следить.

– Устраивает! – согласился Хан.

– В понедельник, среду, пятницу в десять утра жди сигнала. К тебе подойдет человек, передаст привет от отца, выпьет воды и уйдет. Это значит: тайник загружен, можешь действовать. И не дай тебе аллах следить за тайником.

– Не беспокойся, отец!

– Описание тайника доставлю тебе я сам.

– Когда?

– Завтра! Но встреча не в твоей будке.

– У меня киоск! – обиделся Хан.

– Один черт: киоск, будка. В час дня пойдешь обедать домой…

– Я в кафе «Шах» обедаю!

– Меня твой обед не интересует. Пойдешь домой, по дороге увидишь меня. Ко мне не подходи, мы встречаемся в первый и в последний раз. Если я и встречусь с тобой, сам знаешь, зачем… Пойдешь за мной на расстоянии, и я приведу тебя к тайнику.

Старик быстро нырнул в проходной двор, где скрывался Джафаров, и тому едва удалось остаться незамеченным. Джафаров понял, что не он один знает проходные дворы.

Старик ушел, и следовать за ним было не только бесполезно, но и опасно. Джафаров зря своей головой не рисковал. Тем более что он давно уже понял, что восстанавливаются связи Каримова, смерть не должна мешать бизнесу. Значит, как минимум еще одна встреча состоится. Вот ее он проморгать не имел права. Следовательно, придется задействовать весь свободный состав не только уголовного розыска, но и КГБ, а может, только одного КГБ. Джафаров знал, что многие работники уголовного розыска живут не по средствам.

Кязимов шел домой, и вести его было легко, видно, тому и в голову не могло прийти, что его уже «пасут».

Арнани появился рядом.

– Можете быть свободны, товарищ майор! Мы его поведем.

– Ведите! А я подготовлю свою группу на завтрашний день.

Джафаров ушел в сторону и по дороге мысленно подбирал людей, которым можно было доверить и жизнь и кошелек. Теперь таких осталось ой как немного. Завтрашний день должен стать решающим, Мустафа чувствовал, что только через старика он выйдет на верхушку наркомафии.

8

Ликвидатор достал из тайника плотный конверт и пошел искать укромный уголок, где бы ему не помешали.

В старом тенистом скверике он увидел скамейку, одиноко стоявшую среди кустов. Кто, кроме влюбленных, мог ее сюда поставить? Но поскольку было еще достаточно светло, скамейка пустовала.

Ликвидатор по привычке огляделся. Все дышало спокойствием и безопасностью. Вскрыв конверт, Ликвидатор достал из него пачку цветных фотографий, сделанных мастером-профессионалом. На каждой фотографии была изображена молодая красивая женщина, занимавшаяся сексом с красивым юношей. Столь откровенные и разнообразные позы вызвали довольную улыбку Ликвидатора. Он вспомнил, сколько сил и средств ему пришлось приложить, чтобы заманить эту парочку в специально оборудованную квартиру, где можно было не торопясь снять все любовные сцены.

В конверте были не только фотографии, но и негативы, и Ликвидатор был уверен – ни одной лишней фотографии не напечатано.

Ликвидатор спрятал негативы в карман, оставив в конверте только фотографии, и пошел по известному ему адресу, где проживала изображенная на фотографии особа, не забывая приволакивать ногу, запоминающаяся деталь для того, кто захочет его запомнить.

Новый дом в центре города был построен исключительно для работников ЦК партии, вернее, для их домочадцев и родственников, поскольку все члены ЦК имели шикарные особняки. В таком престижном доме и жила необходимая Ликвидатору женщина.

На звонок дверь открыла особа, изображенная на фотографии.

Красавица видела перед собой старика в поношенной одежде и в темных солнцезащитных очках. Старик держал перед собой конверт.

– Вы не ошиблись адресом? – усмехнулась женщина, уж больно не сочетался вид старика и ее квартиры.

– Просили передать вот этот конверт лично вам в руки, – пропищал неожиданно детским голоском старик.

Красавица только что вернулась из бассейна и еще не успела раздеться. Она взяла конверт, достала из сумочки десять рублей и протянула их старику.

– Возьмите, пожалуйста!

– Спасибо, красавица, никогда не забуду твою доброту! – униженно поблагодарил Ликвидатор, затем повернулся и пошел, приволакивая ногу, чтобы вызвать еще большую жалость к себе.

Если бы красавица могла видеть, с какой молниеносной быстротой «старик» сбежал по лестнице!

Но красавице было уже не до старика. Пожалуй, разверзнись перед ней пропасть, она меньше бы испугалась и удивилась, чем когда открыла конверт и достала цветные фотографии. Они предвещали ей конец блестящей жизни, бедность, унижения и вереницу жадных липких рук. Красавица почувствовала, что ноги ее не держат, и с трудом доплелась до кресла возле столика с телефоном. Упала в него и долго не могла унять дрожь в ногах.

И тут зазвонил телефон.

Женщина смотрела на него как на врага, как на источник величайшей опасности в ее жизни, от которого никуда уже не уйти, не спрятаться. Одна-единственная ошибка, и расплата не заставила себя ждать. А теперь шантаж на долгие годы, платить, платить, платить!.. И хорошо, если только деньгами.

Красавица дрожащей рукой взяла телефонную трубку.

– Алло!

– Как тебе понравились снимки? – безжизненный бас лишал ее воли.

– Сколько? – спросила она едва слышно.

– Что «сколько»? – Ликвидатор играл с ней, как кошка с мышкой.

– Денег сколько? – грубо закричала женщина.

– Эти фотографии бесценны, произведения искусства!

– Сколько ты хочешь? – забилась в истерике красавица, не сдерживая слез.

– Денег мне не нужно!

– Чем мне расплатиться с тобой? Натурой?

– Завтра утром приезжает Али Мансуров! Тебе это известно?

– Известно! И ты знаешь, что я – младшая жена Али! И тебе известно, что меня ждет, если Али увидит эти фотографии!

– Хорошо, что ты это понимаешь!

– Не уничтожай меня! – плакала красавица. – Я готова платить тебе всю жизнь, и тем, чем ты хочешь.

– Мне нужна от тебя одна-единственная услуга. После этого я оставлю тебя в покое и отдам негативы.

– Я согласна! Говори! – сразу успокоилась красавица.

– Мне нужно посмотреть бумаги в портфеле Мансурова!

– Сумасшедший! Это невозможно! – закричала в отчаянии женщина. – Он никого никогда не подпускает к своему портфелю.

– Молчи и слушай! – приказал Ликвидатор. – Любыми средствами, их выбор я оставляю за тобой, ты должна вытащить Али Мансурова купаться в свой бассейн. В крайнем случае вызови его на соревнование: кто быстрее проплывет двести метров. Если ты удержишь его вне раздевалки хотя бы пять минут, я исчезну из твоей жизни, и ты будешь вспоминать меня, как жуткий сон. Договорились?

– А что будет с охранником? – тихо спросила красавица, уже зная ответ.

– Что тебе ближе – твоя жизнь или жизнь охранника? Он получает хорошее жалованье за риск. И он вооружен.

– Но если ты украдешь бумаги, Али все равно будет меня подозревать… – расплакалась младшая жена. – Все равно мне жизни не будет.

– Не волнуйся. Я больше твоего заинтересован, чтобы Мансуров ничего не заметил. И охранник через пять минут придет в себя, будет молчать, не дурак.

– Зачем тебе эти бумаги? – спросила красавица. – Что в них может быть для тебя?

– Моя жизнь!

Женщина успокоилась, такой расклад ее устраивал. Карьера любовника ее не интересовала.

– Я согласна! – сказала она, совершенно успокоившись. – Но как я получу негативы?

– Старик принесет!

И женщина сразу вспомнила старика, вестника несчастья.

– Могу я тебе верить?

– У тебя нет выбора! – жесткий ответ опять поверг ее в отчаяние.

– Хорошо, хорошо! – закричала она, опять впадая в истерику.

– Успокойся! – приказал ей Ликвидатор. – И запомни: если ты вздумаешь все рассказать Али Мансурову, я пошлю снимки не только ему, а и твоим родителям, всем знакомым, развешу по городу…

– Нет-нет! – стала умолять красавица. – Я все сделаю, как ты велишь.

– Слушай сюда! – Ликвидатор решил поставить все точки над «и». – Если меня встретят в бассейне выстрелами, ты умрешь в этот же день! Мои люди сведут с тобой счеты. Я не шучу!.. Когда Мансуров приедет к тебе?

– С утра он заедет в гостиницу, а потом сразу же ко мне. Говорит, соскучился. – И женщина зарыдала от ощущения своего предательства.

– Вечером у него совещание. До обеда ты должна вытащить его в бассейн.

– Но он может приехать ко мне без портфеля.

– Мансуров не расстается с ним, даже когда спит. Этого не бойся. Бойся того, что он не поедет с тобой плавать. Тогда тебе конец.

Ликвидатор повесил трубку. Он был доволен. Все шло по плану, как было им задумано.

А женщина с ужасом ждала наступления следующего дня и думала, сколько же ей потребуется выдержки и актерского мастерства, чтобы обмануть Али Мансурова, чьей младшей женой она согласилась стать, не подумав, чего это ей будет стоить.

Али Мансуров, сорокалетний руководитель западного округа, прибыл на совещание в превосходном настроении. Гейдаров позвонил ему перед отъездом и говорил с ним очень ласково, даже позволил себе намек, что теперь он первый кандидат на пост преемника руководителя страны.

Дадаев пал или почти пал. Разведка донесла, что у него на даче был обнаружен труп молодой женщины, официантки, а его любимец Каримов покончил жизнь самоубийством или был зарезан. И имя Каримова связывают с наркомафией.

Более прекрасных новостей и придумать было нельзя. Побольше бы таких.

Правда, было одно неприятное сообщение: КГБ республики официально сообщило, что на него, Мансурова, готовится покушение. И что необходимо принять самые строгие меры, в частности, взять свою, проверенную охрану и во время пребывания в городе никуда без охраны не отлучаться.

Мансуров был любвеобильным мужчиной, и в каждом городе, где ему приходилось работать, он имел жену, а то и две. Столица не была исключением: самая младшая и самая красивая жена жила в столице и нетерпеливо ждала его приезда. И он тоже рвался к ней. Соскучился. А многочисленной охране рот не заткнешь. И не потому, что Мансуров боялся пересудов, сплетен, разговоров. Он побаивался лишь своей законной жены, которая была племянницей Гейдарова.

Единственным выходом из создавшегося положения было одно: взять своих проверенных людей на встречу с младшей женой. Ее он «выудил» из бассейна на республиканской олимпиаде, когда ей еще не было и шестнадцати. Такие мелочи, как возраст, не остановили могущественного руководителя, он сделал пловчиху своей младшей женой и регулярно, раз в неделю, летал в столицу «по делам». Правда, последний год старшая жена пожаловалась дяде, что ее супруг совершенно не бережет себя, а работа на износ долго не может продолжаться. В результате количество полетов в столицу уменьшилось: в лучшем случае удавалось это сделать раз в месяц, а то и реже.

Оставив вещи в гостинице ЦК, Мансуров немедленно позвонил своей младшей жене и засюсюкал:

– Солнышко мое ненаглядное! Соскучился я по твоим жарким лучам. Ты ждешь меня?.. И уже побывала в ванной? Поплавала?.. Что, поплаваем вдвоем? В бассейне?.. А что, это идея! Пошлю сейчас человека, выгоним всех, будем только вдвоем… Хорошо. Собирайся!

Мансуров вызвал начальника своей охраны. Ахмад, двухметровый гигант, был предан Мансурову, как говорится, не на жизнь, а на смерть. Ахмад был в спец-войсках, там научился убивать, да так хорошо, что дома одним ударом убил жену, когда та не так ему что-то сказала.

– Ахмад! – приказал Мансуров. – Возьми людей и освободи мне бассейн «Спартак». Часа на три. Я буду там плавать. Да, захвати с собой вино, фрукты и все остальное. На всех.

Для Ахмада Мансуров был богом, который избавил его от заслуженного наказания. Слово Мансурова было теперь законом для Ахмада. Поэтому, взяв с собой трех самых смышленых парней из охраны, он поехал в бассейн.

Директор с возмущением отказалась освободить бассейн. Тогда Ахмад приставил к ее лбу пистолет и шепнул на ухо:

– Считаю до трех, потом твои куриные мозги будут собирать со стены. Раз…

У директора были дети, и она не захотела оставить их сиротами. А то, что эта человекообразная обезьяна выстрелит, у нее не было ни малейшего сомнения.

По местной трансляции директор, стараясь, чтобы не дрожал голос, сделала объявление:

– По техническим причинам бассейн закрыт. Прошу всех тренеров срочно вывести свои группы из здания бассейна! Повторяю… – и повторила еще три раза. Затем, в сопровождении Ахмада, которому едва доставала до груди, обошла все здание бассейна.

Тренеры, бросая почтительные взгляды на гиганта, поспешно выводили свои группы из бассейна. Один из них, не выдержав напряжения, бросился к директору:

– Бомбу подложили?

– Бомбу, бомбу! – успокаивая себя и вновь ощущая свою значимость, говорила директор.

Бассейн освободили за пятнадцать минут.

– Прекрасный результат! – радовалась директор, заискивающе глядя на Ахмада. – Заодно учение провели..

– В одном американском небоскребе провели учение по атомной тревоге. Здание опустело за десять минут. Но там удивились еще больше, когда после работы здание небоскреба опустело за пять минут.

– На то они и империалисты! – парировала директор. – А у нас работу любят.

Директор, как капитан тонущего корабля, покинула здание бассейна последней.

– Уходите! – приказала она стоявшим неподалеку тренерам и ученикам. – Занятия начнутся только после обеда.

Никому не хотелось торчать на улице четыре часа, и потихоньку все разошлись.

Ахмад с охранниками разгрузили машину, приготовили все для приятного времяпрепровождения, а затем методично и внимательно осмотрели весь бассейн, каждую комнату, каждый шкаф, заглянули в каждый уголок.

Мансуров заехал за своей младшей женой, но сам не стал подниматься, а послал охранника: посчитал неудобным самому идти за женщиной. Кроме своей отборной охраны, его сопровождала машина с сотрудниками «девятки». А незнакомых людей Мансуров стеснялся.

Младшая жена, источая радость от предвкушения встречи, с любимым мужем, сверкая красотой и молодостью, выпорхнула из подъезда дома и через мгновение оказалась в объятиях повелителя.

– Ты не представляешь, как я по тебе соскучилась! – шепнула она ему на ухо.

По ее виду нельзя было догадаться, что она провела прескверную ночь, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Глаза ее сияли любовью, а не предательством, хотя лишь за пятнадцать минут до выхода из дома она имела очередной неприятный разговор.

Тот же безжизненный бас спросил ее:

– Уговорила?

– Да! – спокойно ответила младшая жена. – Через полчаса мы будем в бассейне.

– Умница! Если ты победишь в заплыве на двести метров, тебя ждет денежный приз в размере десяти тысяч рублей.

И это обещание, как ни странно, совершенно ее успокоило. И следа не осталось от волнения.

«Три вещи не оставляют следа: птица в воздухе, рыба в воде, мужчина в женщине». Так говорят на Востоке.

У входа в бассейн машины встретил Ахмад.

– Все в порядке, шеф! – шепнул он Мансурову. – Каждую дырку лично проверил.

Мансуров передал в руки Ахмада портфель.

– Глаз не спускай! Лично отвечаешь за бумаги! Кое-кто не пожалел бы жизни, чтобы в них заглянуть.

При этих словах женщина изменилась в лице, но быстро справилась с волнением.

Рядом с зеркалом воды пятидесятиметрового бассейна был расстелен огромный персидский ковер ручной работы, на котором стоял низенький, из черного дерева складной столик и лежали большие пуховые подушки. Стол был уставлен яствами и кувшинами вина. Чуть поодаль, как напоминание о супружеских обязанностях, лежала водяная постель, устланная кашемировой шалью.

Сотрудники «девятки» остались вести наружную охрану и охрану первого этажа. Личная гвардия Мансурова охраняла все входы и выходы непосредственно в бассейне. Но и личная, проверенная охрана была расположена Ахмадом так, чтобы все внимание ее было направлено на внешний обзор. При желании, конечно, можно было сойти с обусловленного места и посмотреть, как развлекается господин, но это желание могло быть последним в жизни. Каждый из охранников это знал, а поэтому не держал даже в мыслях.

Мансуров и его жена остались одни. Мужчина мгновенно разделся, а его жена какое-то время медлила. Ее подавляла громадность помещения, и она вспомнила, что именно в таком зале бассейна ее несколько лет назад изнасиловал так называемый «муж». Она не обманывала себя и знала, что является лишь его наложницей. Женщина опять почти физически ощутила тот роковой час, когда после изнурительных соревнований Мансуров, в прошлом известный пловец, оставил ее в бассейне, чтобы показать, как надо плавать. Показал.

– У тебя что, прыщи на теле? – пошутил Мансуров.

– Извини, дорогой, задумалась, на тебя любуясь!

И она тоже разделась догола. У Мансурова засверкали глаза при виде ее прекрасного тела. Он подошел к ней вплотную.

– Помнишь тот день? – напомнил он ей первую «встречу».

– Помню, мой дорогой! Это был самый счастливый день в моей жизни. Я тогда обрела тебя!

Мансуров даже не вспомнил о супермодной водяной постели и грубо повалил жену на дорогой персидский ковер. А красавица вновь тоскливо смотрела на потолочные балки перекрытия, не испытывая ничего, кроме отвращения.

Обладание красивой женщиной всегда вызывало у Мансурова прилив сил. И просыпался отменный аппетит.

– Садись к столу, будем пировать! – приказал он.

– А ты не хочешь поплавать? – предложила младшая жена, вспомнив о своих обязательствах перед обладателем страшных фотографий.

– Пока не хочу! – отрезал Мансуров. – Есть хочу, пить хочу!

И они присели к столику.

Все удовольствие от вкусной еды красавице портили мысли о тех невероятных карах, которыми ей пригрозили за невыполнение взятых обязательств.

– Ты совсем не занимаешься спортом! – упрекнула она Мансурова.

– Тоже мне, спорт! Политика – это спорт! Всем спортам спорт!

– У тебя брюшко стало появляться! – младшая жена с беспокойством следила, как Мансуров стакан за стаканом вливает в себя вино. – Уверена, что ты меня на двухсотметровке не обгонишь. Дыхания не хватит!

– Девочка моя! – обиделся Мансуров. – Я каждый день плаваю и играю в теннис!

– Спорим? – заводила Мансурова младшая жена.

– На что хочешь?

– Если я тебя обгоню или мы приходим ровно, ты покупаешь мне машину.

– Я тебе оплачиваю все, зачем тебе машина?

– Для престижа! Престижный дом, импортная машина!

– А, даже импортная? Для этого тебе придется крепко потрудиться.

– Тремя стаканами вина ты мне уже дал фору.

– Пью четвертый бокал за наше пари! – и Мансуров влил в себя еще стакан вина, заев его большим куском пахлавы.

Когда он встал с подушек, его сильно покачнуло. Глядя на него, младшая жена забыла о своих обязательствах и машинально произнесла:

– Может, не надо?

– Надо, надо! Я докажу и тебе и себе, что я в форме, в хорошей форме!

И он решительно направился к тумбам бассейна.

Младшая жена вдруг вспомнила, чем ей грозит отказ от соревнования: пожизненным отлучением от всех благ и радостей. И это – в лучшем случае, а в худшем – смерть!

Она решительно направилась к тумбам, готовая к борьбе за победу в этом заплыве, чего бы это ей ни стоило.

– Считаю до трех! Внимание: раз, два, три!

Несколько долей секунды младшая жена выиграла, потому что раньше сумела войти в воду и набрать скорость. Но Мансуров был не из тех, кто легко уступал лидерство. Проиграв на старте, он мощно наращивал скорость, несмотря на неприятную тяжесть в желудке, да и винные пары мешали. Только первые сто метров младшая жена шла впереди, на третьей пятидесятиметровке Мансуров ее догнал, стал обгонять, но тут силы ему изменили – слишком много он съел и выпил, и единственное, что удалось Мансурову, так это прийти к финишу одновременно с младшей женой.

А она выложилась не потому, что хотела заработать десять тысяч. Она утверждалась, хотела почувствовать себя самостоятельным человеком, а не безмолвным придатком могущественного господина.

«Выиграла!» – радостно улыбнулась она.

«Вместе!» – удовлетворенно подумал Мансуров.

Младшая жена выиграла соревнование, но проиграла жизнь, а последняя мысль Мансурова оказалась вещей.

Мощный разряд тока лишил их сознания, и они вместе опустились на дно бассейна.

Более трех часов охрана не смела войти в зал. Когда Ахмад все же осторожно вошел туда, он настолько поразился исчезновению своего любимого шефа, что застыл на несколько секунд на месте, но потом выстрелом из пистолета поднял тревогу.