Текст книги "В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен! (СИ)"

Автор книги: Леся Рысенок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 32. Договор. Еще один

Впрочем, зря я на татушку гнала, она свое дело знала. Стоило немного перетерпеть, и я смогла встать. Ну все, сейчас я этих спорщиков!..

Ничего сделать я не успела, со Змеем мы столкнулись в соседнем гроте.

– И как это понимать? – уперла я руки в бока. – Я думала вы цивилизованный чело….а.. Змей, а вы поступили как варвар! Как вы могли?

– О, как! Мы еще даже не женаты, а ты уже пилишь. Шустрая, мне это нравится. И пошли есть уже! – поочередно ответили мне тремя головами.

Стоять и хлопать ртом долго не стала, поплелась следом, убеждая себя, что как два цивилизованных э-э-э… существа, мы сумеем договориться.

– Горыныч, – я решила брать дракона за жабры сразу после еды, – я не понимаю, что происходит. Мы же обо всем договорились, и вы сами советовали мне вернуться назад, чтобы все разрулить. Что изменилось?

– Решил, что мне ты нужнее, – сообщил Змей так просто и обыденно, как будто украсть девицу для него, как два пальца об асфальт. Хотя почему как? Наверняка так и есть!

Хотела возмутиться, но не стала.

– Зачем? – вместо этого спросила я. Главное знать мотивы, а там уже можно искать альтернативное решение.

– Понравилось, как ты все придумала и с оборотнями разобралась. Первый раз видел их такими покладистыми и любезными.

Ну, свинки Пеппы, ну удружили. То есть ко мне они с воплями и руганью, а к Змею со всем уважением, значит. Ладно, придет зима, попросите снега!

– Ясно. Но вы же понимаете, это путь в никуда. Ну, проверю я все бумаги на автопилоте, найду несостыковки и разночтения и что дальше? Буду у вас вместо калькулятора?

– Ты забавная и слова такие интересные говоришь – “автопилот”, “калькулятор”. Я с тобой что-то новое узнаю, – “польстил” мне Змей.

– И много я наговорила, пока сидела тут? – спросила. Ну вдруг я в этом состоянии еще и разговоры веду занимательные, тогда Горыныч от меня точно не откажется.

– Да нет, ты все больше молчала, – призналось чудище.

Молча развела руками, мол, сам же все понимаешь.

– Мне скучно! – нервно ударил Змей хвостом, после того, как я замолчала.

Сделала вид, что занята, надо же перепроверить, чего я там насчитала под наркозом. Нашел клоуна, скучно, пусть в цирк идет!

– Что такое цирк?

Да ладно, допустим в Тридевятое представления еще не дошли, но Змей-то с крыльями, мог и в других местах увидеть. Как можнго купол шапито не заметить? Явно, развод. Хотя, стоп!

– Так вы еще и мысли читаете? Совести, видать, совсем нет?

– Ну так, иногда, – смутился Горыныч. И тут же заявил обвинительно, – ты же молчишь!

– Молчу, потому что не хочу с вами разговаривать. А лезть в чужую голову – верх неприличия. вы меня очень разочаровали!

Отвернулась и углубилась в документы. Буду только о цифрах думать… Нет, это же надо, а! А я-то к нему, как цивилизованному, почти благородному дракону, относилась…

– Ну не злись, Лина. Я не буду больше.

Покачала головой. Вот еще чего, нечисти верить. Теперь понятно, что все они одним миром мазаны.

– Ладно, чего ты хочешь?

– Свободы.

– Дура, она тебя убьет! – вскипел Змей, даже дымом дыхнул.

– Лучше так, чем безмолвной куклой жить.

– Твоя воля, отпущу, но с условием, – спустя какое-то время ехидно заметил Змей.

Отложила бумаги, сложила руки на груди.

– А где гарантии, что вы снова меня не похитите, когда вздумается?

– Клянусь, что заберем тебя, только если тебе будет грозить опасность, – сказал он.

– Которую сами же и подстроите? – доверять словам перепончатокрылого у меня резона не было, но это всяко лучше, чем сидеть и ждать у моря погоды.

– Ты хороший человек, Павлина, добрый и отзывчивый. Я в некоторой степени чувствую ответственность за твою судьбу. Поэтому отпущу тебя с твоими друзьями, но как только твоя метка попытается тебя сжечь, я приду и заберу тебя себе. На этот раз насовсем. Согласна?

– У меня два вопроса. Первый – вы и моих друзей похитили?

Чувствую я своей искательницей приключений, что есть подвох в предложении, но понять бы еще какой. То, что с меткой связано, очевидно, и досадно, что опять я чего-то не знаю.

– Зачем? Они сами пришли. Сидят, тебя ждут, когда к ним выйдешь.

– Что?! Маркиза тут? А кто еще? Марья?

Про остальных предпочла не думать, зато вскочила, чтобы бежать не медля ни мгновения.

– Да стой же, неугомонная, – остановил меня Змей, просто перехватив лапищами и вернув на место. – Второй вопрос какой?

– В чем подвох? – спросила прямо. Надоели эти их хитровыдуманные комбинации. У меня там Маркиза, голодная, холодная, не обласканная, а я тут беседы беседую и разговоры разговариваю.

– Через три дня, если суженного не найдешь, метка активируется.

– Почему такой срок? – уточнила. Чем больше знаю, тем больше вероятность найти выход.

– Наступит большая луна, к этому времени обряд должен быть или завершен, или аннулирован по соглашению сторон. Метка – это как магический договор, которая должна или защитить, или покарать за невыполнение обязательств.

Хм, как все непросто, но о намерениях татухи я и так знаю. А теперь и о том, сколько времени у меня осталось.

– Согласна, – сказала я.

– Давай руку, заберу жар, чтоб раньше времени не активировался.

Нерешительно протянула Змею руку, он же не станет мне врать?

Вздохнул и обхватил татушку своей лапой:

– Увидимся через три дня, Павлина. Твоя вещи у друзей, еды в дорогу тоже собрал. Хоть и не я должен был об этом позаботиться, но с тобой поделать. Иди уж, – сказал, отпуская и подталкивая меня к выходу из грота.

***

Маркиза и волк. Они ждали меня у входа в пещеру. Волк лежал, положив голову на лапу и буравил глазами вход, а Маркиза, чинно обернув лапки хвостиком, сидела рядом и мыла мордочку. Улыбка до ушей растянула мои губы, когда я увидела эту идиллию.

И тут же, наоборот, стало грустно, стоило вспомнить, что я должна буду с ними расстаться. Или вернуться к змею, или домой. Одно должно было радовать – смерть от самовозгорания мне теперь не грозит. Должно было, но не радовало.

Присела на корточки, погладила обоих.

– Вы за мной? Идемте, я готова. Надеюсь, хоть один из вас знает дорогу.

Волк кивнул, поднялся и пошел вперед, а я шла и думала, что хотела еще Маркизе корзинку и лежанку сплести. А волка от службы освободить, а то ходит за мной неприкаянный, а его там где-то его альфа-волчица ждет с альфа-волчатами…

– Серый, извини, я имени твоего не знаю, но выслушай меня, пожалуйста. Я тебя обманула, когда сказала, что ты мне служить обязан. Это я пошутила так неудачно. В общем, ты можешь уйти, я не обижусь. Но буду рада, если проводишь до знакомых мест.

Он обернулся, посмотрел на меня и пошел дальше. Ну и ладно.

– А тебе, Маркиза, надо будет вернуться к хозяйке. Спасибо тебе за помощь, моя хорошая, без тебя бы я не справилась. Ты самая замечательная кошка, которую я видела в своей жизни.

Кошка одарила меня таким снисходительным взглядом, что я себя первоклашкой на ковре у директора почувствовала вот как это у нее получается, а? Эх, если вернусь, непременно заведу себе кошку!

Хотя нет, не получиться. у меня разъезды все время с Милкой, на кого животинку бросишь? Если только работу сменить, но она мне вообще-то нравилась…

М-да, в таком настроении лучше сразу утопиться! Или тогда из меня русалка выйдет? Или мавка? Или это одно и тоже? А у Горыныча наверняка, про их царства у в книге что-нибудь есть. Горыныч хороший, только он Змей. А я мужа хочу. Обычного. Чтоб любил меня, чтоб уважал и заботился. Чтоб работать не мешал, чтоб помогал по дому. Поддерживал в дурости моей. Прощал чтоб ошибки. Чтоб детишки…

Стоп, Линка! Какой муж, какие дети? У тебя судьба на волоске висит!

– Мне нужен перерыв! – заявила громко. – И искупаться, если можно.

Определенно, мне солнце голову напекло, срочно надо охладиться! Блин! И зачем про купание подумала? Опять образ волка перед глазами встал и захотелось… всякого неприличного. Ну а что, я потом или старой девой у Горыныча жить буду или у себя, а так хоть попробую, каково это в сказочном мире! Может тут совсем другие ощущения. А-а-а, Линка! Кончай ерундой заниматься, твой оборотень женат.

– Хотя нет, я передумала, идем вперед! Далеко еще до кикиморы?

Волк оглянулся, посмотрел на меня долгим взглядом и пошел дальше.

Гад, даже не ответил! Трудно что ли?

Пришли мы на полянку. Там пень. Большой, кряжистый, мхом поросший.

– И что мне с ним делать? – спрашиваю. – Стучать, топать, верхом скакать? Говорить что или молча?

И нафига спросила? Теперь эти двое на меня как на идиотку смотрят. Вот будто я знать должна, как у них тут пни открываются!

– Тук-тук, откройся, – постучала я в пень. – Мы пришли.

Открылся, на мою голову! То есть попу. Упала, в общем, я на задницу, когда эта махина ввысь и вширь раздалась, в ворота превращаясь. Определенно, мне обычными тропкам как-то больше нравится ходить. Идешь себе, воздухом дышишь, птичек слушаешь. А тут стоят перед тобой воротища. И как открыть – непонятно, и надо ли это делать, тоже весьма сомнительно, потому как что за ними – один леший и знает. Ну и волк еще, наверное. Но он, гад, молчит! Чем жутко меня бесит. Все решено. Не пойду туда! Змей, так змей. Он зло привычное и уже почти родное.

Даже вставать не стала. Так и осталась сидеть на попе возле ворот.

Ну и пусть, что веду себя по-детски. Мне три дня осталось, имею право.

Вон тут муравейчики милые ползают, травка зеленая, паучки в траве. Все, тут остаюсь с ними. Хотела же себе армию тараканов приучить, чтоб записки носили, будет чем заняться оставшееся время. А что, у свекрови несостоявшейся – мыши, у деверя – муравьи, а я чем хуже? Буду повелительницей арахнидов! Выучу пауков кружева плести, выведем с Горынычем на рынок новый продукт…

Маркиза толкнула меня лбом, мол, чего сидишь, подымай попу и иди открывай ворота.

Сделала вид, что намека не поняла, зато погребла кошку к себе и принялась гладить.

– Да, – говорю, – красиво очень тут. Травка зеленая, паучки милые бегают.

Они и правда бегали тут весьма активно, стоило присмотреться. Так, о фильме про мальчика со шрамом я совершенно зря подумала. Помнится,там тоже герои за паучками в лес пошли. Нет, рано мне повелительницей арахнидов становиться, останусь-ка я пожалуй, скромным менеджером и швеей.

Поднялась неохотно и пошла прочь от ворот.

Волк обогнал меня и перегородил дорогу.

Помотала головой и попыталась его обойти.

Не пропускает, смотрит сочувствующе.

– А тебя я вообще отпустила, или домой, к волчице своей и альфа-волчатам! Нечего по чужим бабам шляться, когда семья есть, – сердито топнула ногой.

Вздохнул и башкой меня толкает к воротам, как Маркиза.

– Нет, – говорю, – я не знаю, что там. Надоела это неизвестность. Почему за меня все время кто-то решает? Пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что. Ах, зачем ты это сделала, надо было совсем не то, не так и вообще не здесь! На-до-е-ло! Не пойду никуда. Меня все равно через три дня Змей заберет, так смысл трепыхаться?

Они оба смотрели на меня осуждающе. Кошка и волк. Мне было стыдно. Но я не сдавалась.

– Пока не поговорим, не пойду! – уперлась я рогом.

Волк вздохнул, подернулся серой дымкой и встал передо мной человеком.

– Лина, ты безответственно упряма, – сказал он. – Из-за тебя я нарушил уговор со Змеем и у этого будут последствия.

Глава 33. Ну вот и встретились!

– Я? – возмутилась. – Это ты безответственный! Как ты мог! Бросить меня! Одну! В незнакомом лесу! Ночью!

На каждую реплику я била его кулаком по груди. А он стоял и, как дурак, улыбался!

– Гад! Сволочь! Ненавижу тебя…

Перехватил мои руки и прижал к себе. А все, поздно, я уже рыдаю.

– Ты столько времени был рядом, – всхлипываю, – и молчал. А с ума сходила. Боялась за тебя, переживала… Пень ты бесчувственный! Столько нервов мне истрепал. Через стену прыгать заставил! На яблоню лезть! Знаешь, как я боялась?

Уткнулась сопливым носов куда-то ему в шею и затихла там.

– Ну Линочка, славная моя, не плачь, пожалуйста, – гладил он меня по спине и волосам. – Не мог я в человека превратиться, только и сумел, что волком стать, когда ты меня позвала.

– Я тебя не звала-а-а, – тяну, – я тебя искать хотела, а мне никто не сказал, что ты – это ты. А ты обернулся и все равно ничего не сказал, гадкий волк.

Определенно, мне понравилось стоять так и жаловаться Лесю на него самого и чтобы он меня утешал и жалел. Но он вроде что-то про последствия говорил. Отстранилась, вытерла слезы его рубахой, а так ему и надо, сам довел, пусть теперь мокрый ходит. Рассмотрела внимательно.

– У тебя бороды не было, – единственная “умная” мысль, что пришла мне в голову.

– Извини, в образе волка у меня лапки, стричь неудобно. Да и лешие все с бородой, нам так положено.

– Ты не леший, ты лешачок, мне так сказали, – упрямилась я. Просто непривычно его было таким видеть, он как будто повзрослел. А я, наоборот, в детство впала, веду себя как капризный ребенок. И куда делись рассудительность и самообладание? Наверное, в этот мир не сумели пойти.

– Так я женат сейчас, это все меняет.

Ну да, как я забыла-то? Нам же надо со связью нашей что-то делать. Но почему-то просить его разорвать ее сейчас совершенно не хотелось.

– А что ты там про Змея говорил и последствия? – перевела я тему.

– Не переживай, – он с нежностью погладил меня по щеке, – я все решу.

– Ну уж нет! – воспротивилась я. – Ты в прошлый раз решил уже. Надумал себе всякого… И не объяснил ничего. Раз уж мы муж и жена, то и решать вместе будем. Так что рассказывай. И пойдем уже отсюда, что ли. Чего там за воротами?

– Деревня оборотней.

– Что, опять? А без них никак?

– Там брат ждет, – пожал плечами леший. – Они за тебя волнуются.

– Ладно, пошли уже, мой альфа-самец, – вздохнула я. – И рассказывай, что там за уговор.

Уговор был простой, Змей меня отпускает, а Лесь никак не способствует тому, чтобы мы сблизились и топает со мной в образе волка.

– Если бы ты мне раньше сказал, что ты это ты, то такой ситуации не было бы, – пеняла я лешему.

– Я не мог, Павлуш, говорю же. После того, как мы расстались, я пнем стал. Если бы ты меня не позвала, то так и стоял бы, пока не иссох весь.

– То есть тот пень в лесу, с которым я разговаривала, это все-таки ты был?

– Не совсем. Просто лешие могут в разные места перемещаться, где зовут, – объяснял мне леший.

Я разглядывала его украдкой. Там, на поляне, он казался молодым парнем, почти мальчишкой. А сейчас как будто возмужал. Из-за бороды что ли так? Но ему идет, красивый он. И фигура тоже привлекательная. И руки вон какие сильные, мышцы под моими пальцами так и перекатываются.

– Типа порталов что ли? – спрашивала я.

– Наверное, как то так, да.

– А волком почему стал?

– Ну, не с пнем же тебе разговаривать. Ты хотела кого-то живого, а человеком я быть не мог. Поэтому волк.

Мы шли по тропинке к деревне оборотней, я держала Леся под руку, а Маркиза устроилась у него на широких плечах и дремала, как ни в чем не бывало.

– А Годимир знал, что это ты?

– Да, он меня сразу узнал.

– И промолчал. Вот что за семья у вас такая странная? Почему он не сказал мне?

– Понимаешь, ты должна была сама меня в волке разглядеть и захотеть, чтобы я рядом с тобой человеком стал. А я тебе зверем больше нравился.

– Конечно больше. Твой брат же сказал, что ты оборотень, да еще женатый. Как я к тебе относится должна была? А ночью тогда, когда человеком купался? Почему не подошел? И как в человека обратился?

– Из-за колдовства Змея. Он что-то творил с воронам своими, и я под раздачу попал. А не подошел, потому что не решился сначала, думал прогонишь. А потом Горыныч тебя к себе утащил и условием поставил, пока ты не разгадаешь, что это я, в волчей шкуре ходить. Иначе он меня, как воронов, в волка насовсем превратит.

– Да что за нравы у вас тут? – возмутилась я. – Никакой личной свободы. Ты бы хоть намек дал, чтобы я догадалась.

– Нельзя. Сердце должно подсказать.

Сердце, оно подскажет, да. Но злилась я на вас обоих одинаково. Что на волка, что на тебя. Меня только Маркиза всегда радует, да моя хорошая?

Через ворота мы прошли на опушку леса, спустились с пригорка к деревне оборотней и сейчас направлялись к дому Марьи. Оборотни, что удивительно, не шипели и не рычали, а быстренько исчезали с нашего пути.

– А чего они такие смирные? – Спросила я.

– Змей им сказал, что кто тебя обидит ненароком, сожжёт без раздумий. Ну и я потрепал парочку особо наглых ещё той ночью. Оттого и обернулся, думаю.

– А… – задумчиво протянула.

Так неожиданно было, что кто-то за меня заступается. И приятно. В реальной-то жизни я все сама да сама. Прямо тепло внутри растеклось.

Марья встретила нас приветливо, как самых дорогих гостей. Леший тоже улыбался. Сейчас ее двор не выглядел запущенным, а сразу чувствовалось, что есть хозяйка.

– Марья, слушай, а ты раз тут живешь, тоже оборотень получается?

– Нет, что ты. Я искусница.

– И что? Там все ведь искусницы, что У Змея собрались.

– Как тебе это объяснить? Я могу в вещи волшебство добавлять.

– Точно, ты же про носки рассказывала. А можешь сделать, чтобы мое платье не пачкалось? А то жалко будет, мало ли что меня на болотах ждет.

– Зачем тебе на болота?

– Я платье Агафье обещала, чтоб замуж ее выдать. Собственно за тем и шла к тебе. Мне бы ткани какой, и может, кстати, подсобишь?

– Замуж? Замуж ей надо, да. Но предсказание было, что в этом мире нет для нее суженого.

– Так о том и речь. Что я ей обещала в своем мире найти кого-нибудь.

– То есть ты вернуться все таки хочешь? – Спросил Годимир.

И что ответить? Хочу конечно. А меня родители там и Милка. Но если я вернусь, то все забуду, мне об этом уже не раз говорили. И мир этот. И Леся. И еще одна мысль меня не покидала, что я тут была уже. Но, видимо, вернулась и забыла. Надеюсь, хотя бы никто не пострадал после этого. Эх, и как бы узнать-то?

– Я не знаю. Не спрашивайте меня. Но помочь Агафье надо. Не дело, что такая харизматичная мадам на болоте пропадает.

– Ладно, и что тебе надо? – Спросила Марья.

– Не знаю даже. Ткань, кружева... Солому.

– Солому-то зачем?

– Шляпу ей делать буду. И очки.

“На курорт ей надо, там она точно мужа себе найдет, – почему-то решила я.

С гостиницей”. Ну вот прям сложился у меня образ в голове, что надо кикиморе на море и будет из нее чудо какая хозяйка гостиницы. А за загаром и зелень с лица сойдёт.

– Ладно, пошли, – сказала Марья. – Посмотришь, что к меня есть.

Глава 34. Дилемма

В избе искусницы горница была завалена рукоделием, и чего там только не было! Если бы не мой настрой поскорее вернуться и со всем разобраться, непременно зарылась бы с головой во все эти ленты, кружева, лоскуты и отрезы тканей, рассматривала бы вышивки и вязанье, щупала бы пряжу и придирчиво выбирали нитки и иголки. Но, увы, я решила, что чем быстрее выполню взятые на себя обязательства, тем лучше.

Да и свербило под ложечкой то, что времени у меня мало. Найти Леся-то я нашла, а вот о том, чтобы разорвать нашу связь и избавиться от тату, заговорить так и не смогла.

После того, как набрала всего для наряда кикиморы, задерживаться не стала и в компании кошки и суженого отправилась дальше.

– Если Змей превратит тебя в волка, что я должна сделать, чтоб вернуть все обратно? – спросила по дороге. Все-таки словами Горыныча пренебрегать не стоило. – Желательно обойтись без того, чтобы пришлось стаптывать железные башмаки и глодать каменный хлеб. А чугунный посох я вообще не уверена, что смогу поднять.

– Вряд ли ты что-то сможешь сделать, у Змея сила великая. Кроме него, никто с ней не совладает.

– И как быть? Давай сбежим! – предложение мне и самой не нравилось, но перспектива ждать, пока прилетит Горыныч и превратит Леся в волка тоже не улыбалась.

– Как? Он же с крыльями, везде догонит.

– А ты леший, тайные тропы знаешь.

– И всю жизнь по кустам прятаться будем? – с грустью спросил Лесь.

– Давай в мой мир уйдем! – не сдавалась я.

– Не могу, Линушка. Тут я леший, за леса и все, что в них твориться отвечаю, а там я кем буду?

– А я тут кем?

– Моей женой, – улыбнулся леший.

– А там ты будешь моим мужем, – буркнула я.

Бросил на меня быстрый взгляд.

– Ты же сказала, что не люб и не мил я тебе.

– Да какая разница? Речь идет о том, человеком тебе быть или в волчьей шкуре бегать.

– Большая, Линушка, разница. Я хочу в любви и согласии жизнь прожить, ну а нет, так какая разница, можно и волком побегать.

– А что потом?

– Потом? Не знаю. А что ты имеешь в виду?

Говорить о больном не хотелось, но от себя не убежишь ведь. Поэтому спросила:

– Я про метку. Она не сможет навредить тебе?

– Метка только человека может сжечь, пока я пень или волк, она безопасна. А если бы ты в свой мир вернулась, то она бы погасла. Почему, кстати, ты не ушла?

– Если бы мне кто-то сказал, что достаточно лишь уйти из Алазара, чтобы все закончилось, то я бы, наверное так и поступила. Но я, во-первых, хотела объясниться с тобой. Во-вторых, мне сказали, что ты погибнешь. В-третьих отправили к Агафье за артефактом переноса. А сейчас получается, что все это была ложь, да?

Обидно стало до слез просто. Я тут столько страху натерпелась, а могло ничего этого и не быть. Просто вернулась бы к Милке и все забыла. Но проблема и в том, что забывать почему-то не хочется…

– Не совсем. Нечисть, лишившись пары, погибает не от метки, а от тоски. Она душу у кого-то выжигает, у кого вымораживает, а кого-то высушивает. Метка – это проекция чувств. И артефакт у Агафьи действительно есть, но не уверен, что она со своим кулоном расстанется.

– Почему же?

Объяснение меня немного успокоило, но на душе все равно кошки скребли. И поэтому моя личная утешительница нещадно мурчала на руках, прогоняя конкуренток.

– Было предсказание, что кулон сведет ее с избранником, – сказал Лест, сходя с тропинки под сень дерева. – Ты устала, Линушка, давай отдохнем и перекусим, коль у Марьи не стали задерживаться.

Возражать не стала. Маркиза решила, что раз ее опять куда-то потащили, то собственно, так тому и быть. Пусть тащат дальше. Но на ручках. И лапкам идти категорически отказалась. Как и лезть в корзинку. И даже плечи Леся ее не устроили. А я тащить эту упитанную королевишну порядком устала, так что небольшому привалу была рада.

Еды Марья нам с собой положила с запасом, поэтому небольшой пикник в тенечке был кстати. Лесь все приготовил, порезал и разложил сам, усадив меня на застеленный ковриком лапник. Маркиза с рук так и не слезла, зорко наблюдая за действиями мужчины. “А-а-а, хоть волком вой! Нельзя же быть таким заботливым и предусмотрительным”, – думала я, когда Лесь выложил на большой лист подорожника захваченные специально для Маркизы кусочки рыбы. Тогда только ее Величество Снежность соизволила покинуть мои руки.

– И как долго ты будешь волком, если Змей сдержить свое слово? Если в тебе кто-то человека разглядит, ты обратно превратишься? – спросила я, принимая бутерброд и прохладный морс.

Задумался.

– Змей такие штуки любит, так что вполне возможно.

– И другую тогда женой назовешь?

– Лина!

– Как есть говори.

Не знаю, что на меня нашло, но, блин, он такой хороший, и какой-то чучундре достанется? А я опять себе какого-нибудь Олежика найду с очередной сумасшедшей мамашей.

– Если полюбимся друг другу, то да, – спокойно сообщил мой вообще-то муж!

Нет, я догадывалась, конечно, что этот гад мне верность хранить не собирается, все они, мужики, даже те, которые лешие и волки одинаковые, но обидно.

– То есть, ты со мной на Землю уходить не хочешь, потому что другую ждешь?

– Не передергивай, Павлина. Я с тобой идти не хочу, потому что я тебе не нужен.

И вот она дилемма чемодана без ручки, который нести тяжело, а бросить жалко. Сказать, что нужен – не могу. Мне с ним хорошо и спокойно, а еще он привлекательный и мужественный, и будь мы в моем мире, я бы с ним, наверное, даже замутила. Ладно, признаюсь, Лесь мне очень нравится и я им даже восхищаюсь.

Но этого же недостаточно, чтобы вот так все бросить и себя забыть.

Сказать, что Лесь мне не нужен, тоже солгать. Мне на самом деле хочется, чтоб он со мной остался. И что делать? Согласился бы уйти со мной, может что у нас и вышло. А так не получиться ничего. Не мой это мир и не хочу я в нем оставаться. Вот только почему от этого выть охота?