Текст книги "В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен! (СИ)"

Автор книги: Леся Рысенок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен!
Леся Рысёнок

Глава 1. Все начинается с любви. Точнее ее окончания

– Линка, ну как ты не понимаешь? Ты должна пойти на этот праздник, он же раз в году!

Изящная блондинка крутилась перед зеркалом в косоклинном русском сарафане, то приподнимая подол и выставляя ножку, то прогибаясь в спине и выдвигая вперед грудь.

– Да хороша, хороша, – успокоила я подругу и подала очелье.

– Линка-а-а! – просяще протянула Милана, глядя на меня огромными голубыми глазами. – Там все наши будут, и Олег придет.

– Тем более, мне там делать нечего, он же со своей новой девушкой будет, – я помогла подруге закрепить убор на голове.

– Ну…, – хотела возразить подруга и замолчала.

Потому что я права была, и она это знала. Олег – мой бывший парень, с которым мы расстались месяц тому назад не по моей вине. Хотя сам Олег считал иначе. Дело в том, что я не понравилась его родителям. Он моим, впрочем, тоже, но они тактично промолчали. А вот родители Олега… Думая, что я не слышу его мама отчитывала сына:

– Олежек, эта девушка – не та, кто тебе нужен. Подумай сам, какие у тебя с ней перспективы – ни внешности, ни манер, ни умения подать себя. Решать конечно, тебе, но имей в виду, мы с отцом никогда не примем твой выбор..

Честно сказать, я думала, что Олег скажет матери, что да, он будет решать сам. Но вечером он с упреком высказал мне все тоже самое и поставил ультиматум – или я должна измениться так, чтобы “соответствовать”, или мы расстаемся. Я выбрала второе.

Олег кручиниться не стал и вскоре мне сообщили, что у него новая подруга. Сама я девушку не видела, потому что в последнее время с компанией Миланы общалась нечасто. Точнее не так, они по-прежнему бывали в нашей мастерской, заказывая костюмы для мероприятий, я общалась со всеми ровно и доброжелательно, но никого ни о чем не расспрашивала. И на выступления и фестивали ездить перестала. Дело в том, что Миланка – хореограф и режиссер. Она ставит номера и сама танцует в коллективе народного танца, а еще горит всем, что связано с историей славян и язычества. Постепенно вокруг нее сплотились такие же энтузиасты – реконструкторы, кузнецы, мастерицы, просто увлеченные люди. А я вместе с Миланкой держу мастерскую, куда можно принести свои работы для реализации или заказать какую-то вещицу в этностилистике – от обережного пояса до кованых доспехов. Кроме того, я шью наряды, рисую эскизы для мастериц, веду социальные сети и присматриваю за подругой.

– Тем более, тебе надо пойти и показать ему, что ты ничуть нее переживаешь из-за вашего расставания, – не успокаивалась Милана.

– Мил, я не буду никому ничего доказывать, ты знаешь. И потом, это же языческий праздник, а я – верующая, – я тронула крестик на груди, подтверждая свои слова.

– Ли-и-ин, там новые люди приедут, они фестивали по всей стране проводят, может новые заказы возьмем, себя покажем. Мне нужна твоя поддержка, – Милка смотрела умоляюще, и я сдалась под ее взглядом.

– Ладно, только один день, поняла? И не вздумай никуда меня втягивать.

Миланка удивительная, и танцы они ставят – огонь, вроде и народные, с хороводами, ладушками и топотушками, но настолько проникновенные и чувственные, что ее коллектив нарасхват. Но пока подруга в образе, она совершенно невменяемая, будто на самом деле в танце маленькую жизнь проживает. Так что в деловом плане от нее толку в это время ноль. Ладно, если не пошлет куда подальше, а она может, но принимать какие-то решения в таком состоянии ей точно нельзя.

Подруга закивала радостно, и я принялась вплетать ей в косу ленту под цвет наряда, лучше заранее все мелочи продумать, чтобы в ответственный момент ничего не отвлекало.

Звякнул колокольчик на дверях, и в мастерскую вошла девушка. Милка глянула на нее из-за ширмы, где переодевалась, и быстро юркнула в подсобку. Пришлось мне выйти к посетительнице. Та осматривалась вокруг, недовольно поджав губы.

– Что-то хотели? – улыбнулась я.

Мало ли кому что не нравится, сюда разные люди приходят, иногда просто посмотреть или в поиске идей, но спросить я обязана.

– Мне говорили, что тут можно найти все, что угодно. Мне нужно что то подходящее для праздника Ивана Купалы, но не уверена, что вы сможете мне помочь.

Ну нет, так нет. Сама не знаю, что меня так отталкивало в этой дамочке, но быть с ней угодливый совершенно не хотелось. Эту мою черту мама Олега тоже мне в вину ставила,что спорить и возражать осмеливалась. Вот и сейчас упрямство наружу вылезло. Выкатила вперед стойку с образцами нарядов для коллективов цыганской песни и хеллоуинскими нарядами.

– Вот пожалуйста, все что есть в свободной продаже, выбирайте.

“Костюм ведьмы вам больше всего подойдет. Или Бабы Яги”, – подумала, но промолчала. Хотя для Милки Бабу Ягу мы делали для одного мероприятия, так она такой классной Ёжкой в молодости олучилась, что все Кощеи, то есть зрители, ее были. И эта девица внешне была выше всяких похвал – фигура подкачанная, в меру загорелая, осанка отличная, волосы, ногти – видно, что все ухожено, лицо тоже макияжем умело подчеркнуто. Выражение недовольства только все портило. Эх, не знают красавицы, как перекошенные рты их порой уродуют…

Посетительница лениво пробежала по плечикам:

– Сколько вот это? – показала на самый яркий цыганский наряд.

– Сорок тысяч, – не моргнув глазом озвучила я.

Нет, для своих у нас скромнее цены, но в костюм же не только юбка и блузка входит, там все – от обуви до украшений, много аутентичных вещей ручной работы, так что для посторонних скидок нет.

Девушка скривилась.

– Это что? – взяла очельник.

– Повязка на голову, конкретно здесь вышивка по коми-пермяцким мотивам. Пятьсот рублей. Очень популярна.

Тут не соврала, после фильма про сердце Пармы определенные мотивы и модели действительно стали пользоваться спросом, по крайней мере в интернет магазине. Да, у нас и такой был. Мода на аутентичность тоже прибыль приносит.

Девушка снова огляделась и, видимо, не найдя ничего для себя интересного, взяла очельник.

Закрыв за ней дверь, позвала Миланку.

– И что это было? – спросила ее.

– Это была Анжелика, – сказала подруга и, поняв, что мне это имя ни о чем не говорит, пояснила, – новая девушка Олега.

– А чего ты от не спряталась? – не поняла я.

– Олег ей напел, что если она ко мне придет, то я ей чуть ли не даром костюм дам.

– Да сейчас! – возразила я. – Тут помимо ткани работы не на один день и не одного человека.

– Вот и я про тоже, – согласилась Мила, – но на тот момент я возразить не сумела.

Понятно, значит, жучара этот Милку во время запары поймал. Говорю же, она пока со своими танцорами носится, неадекватная.

– Лин, давай мы из тебя красотку на этот праздник сделаем, а? – попросила Милка, – пусть себе локти кусает.

Я задумалась. Девушка высокая, но слишком худая, зря она от костюма ведьмы отказалась, ей бы к ее лицу недовольному пошло. Но ухоженная, видно,что на себя времени и средств не жалеет. Мне тут с ней не тягаться, я в работе все дни напролет, маникюр и тот мне Миланка делает, причем исключительно то, что она считает нужным, у нас лампа в мастерской стоит. Про макияж и слов нет, на работе только самый легкий, а вне работы – вообще никакого. Что до кремов, масок и спа-процедур – не мое это, если вспомню, то хорошо, а нет, так и нет.

– Думаешь получится? – спросила Милану.

– У тебя фигура хорошая, волосы потрясающие – гладкие и густые, и цвет красивый – каштановый. Кто-кто, а ты в сарафане смотреться будешь шикарно, мы все, что нужно подчеркнем, ну и чуть подкрасим. Только давай пожалуйста, ты на одну ночь в язычество обратишься, – Милка кивнула на мой крестик. – У меня такая подвеска потрясающая есть, в виде цветка папоротника!

– Мил, они не цветут ведь.

– Ну и что, а подвеска красивая, сегодня принесли образцы для новой коллекции, попросили в магазине разместить.

– Ладно, – согласилась я, полагая, что уж одну ночь-то я как нибудь переживу.

Разве же я тогда думала, как сильно ошибаюсь.

Глава 2. Поймать цветок папоротника

В ночь на Ивану Купалу Миланка и такие же, как она, фанаты устраивали междусобойчик. Они снимали базу отдыха в этническом стиле, неподалеку обустраивали импровизированную сцену, а в лесу была полянка для “народных гуляний”. И на пару дней погружались в атмосферу Древней Руси.

Разводили костер, плели венки и пускали их в реку, пели песни, водили хороводы, но не для зрителей и публики, а больше для себя. Говорю же – улетевшие, им хотелось окунуться в атмосферу языческого праздника, и они не жалели на это ни времени, ни сил. Даже от участия в других фестивалях отказывались. Хотя гостям приходить не возбранялось, цель была в том числе других посмотреть и себя показать. Для того и сцена, и даже “торговые ряды” организовывали.

В общем, до вечера было все прилично и цивилизованно. Потом, как правило, начиналась развлекательная программа самих гуляний, тут обычно разворачивалась Милана. А вот ночь я не любила, потому и не рвалась на такие мероприятия.

Потому что на эту ночь снимались все запреты, и гуляки начинали творить бесчинства. Вроде как дань традициям, ведь раньше так было принято. Но если тогда все, на что хватало фантазии молодежи, это было забить дымоходы, устроить шуточную баррикаду на улице или стащить и закинуть куда нибудь чужие портки, то тут шутки были порой глупые, а порой жестокие. Лично меня как-то раз сбросили с мостков воду, а другая группа тащила на дно, утверждая, что они русалы. Пришлось доказывать, что на Руси в воде жили мавки, были они девушками и, соответственно, утаскивали к себе мужчин. Про ворованные купальники, утопленную одежду и посуду я вообще молчу. В общем, молодежь развлекалась в меру своих сил и понимания, и все расходились довольные и счастливые. Обязательным атрибутом были прыжки через костер, купание в воде и поиск цветка папоротника по лесу. “Цветком” был обычно кто-нибудь из добровольцев, который перебегал с места на место и изображая фонариком болотные огни.

На мероприятие слетались фестивальщики и коллективы из разных мест, и молодежь отрывалась, общаясь и заигрывая друг с другом. Тут не важно было, знакомы они или нет, можно было схватить девчонку или заманить парня подальше в лес, объявить себя нечистью и не надругаться, конечно, но нацеловаться вволю.

А там уж каждый сам решал, как далеко он готов зайти.

Поэтому, как уже говорила, я не любила это мероприятие и старалась избегать, но тут собралась и я. Хотелось доказать прежде всего себе, что я не хуже всяких Анжелик, и помочь Миланке.

То ли приезд на междусобойчик высоких гостей, то ли еще что, но в этот раз все вели себя прилично, была даже культурная программа, где коллективы смогли показать себя. Прибывшие организаторы фестивалей Миланкой ожидаемо заинтересовались и после того, как она перестала носиться заполошной птицей, я представила ее им. Все шло тихо, мирно, весело и с огоньком, точнее костром, который разожгли к вечеру, чтобы устроить прыжки. Какой-то парень звал меня прыгать, я отказалась. Внезапно поняла, что в свои 24 стара я уже для всего этого – гуляний, посиделок, хороводов. Захотелось уединиться и спрятаться от всех. Только пошла в наш с Милкой домик, как она схватила меня за руку:

– Лин, ты чего? Пойдем, сейчас же надо будет цветок папоротника искать.

– Мил, не хочу, правда.

– Павлина, это традиция, ты не можешь отказаться. К тому же на тебя все смотрят, – добавила она шепотом.

Оглянулась – действительно смотрели. Спину буравил Олег с его Анжеликой. Чуть кивнула, приветствуя. На девушке было простое летнее платье, но очельник она все-таки надела, сам же парень был в косоворотке и простых брюках. Когда-то я специально для него их придумывала, чтобы в народном стиле, но и просто так носить можно было. Он еще и картуз надел, и цветок заправил. Из времени язычества выбивался конечно, но вдвоем они все равно смотрелись органично и красиво – высокие, стройные, чернявые, сразу видно – одного поля ягоды. Отвернулась. С другой стороны на меня тоже смотрели – один из организаторов, с которыми я днем вела переговоры, рассказывая о мастерской и Миланкиной студии, о том что через нас проходят почти все фольклористы, что бываем мы на большинстве фестивалей по всей стране, и что у Миланы почти все расписано. Просто секретарем у нее тоже вроде как я числюсь.

– Павлина Николаевна, присоединяйтесь, – поддержал подругу организатор.

Терпеть не могу, когда меня величают по имени-отчеству, имя мне свое не нравится. Ну подумайте сами – Радостева Павлина Николаевна. Это мама у меня не от мира сего, сказала, что она у родителей одна и будут меня звать “из рода Павловых”, мол, нет у ее отца больше наследников. Папа с ней согласился. Он всегда с ней соглашается, и смотрит с обожанием, хотя они уже тридцать лет женаты. Аккурат после такого же праздника и поженились. А как вы думаете, я оказалась во все это движение втянута? У меня родители кто-то вроде староверов, живут в деревне, уединенно, своим хозяйством. Я в 16 из дома уехала, в училище поступила, на учителя технологии выучилась. Вот только с детьми работать не стала, попала в Миланкины руки и с ней и осталась. Родители в мою жизнь не лезут, но присматривают, Милка их друзей родственница.

– Миланочка говорит, что это будет очень весело, – продолжил мужчина, с огнем во взоре глядя на подругу.

Ага, весело ему будет ночью по лесу гоняться за огоньками. Ладно, если ноги-руки не переломает. Впрочем, обычно часть “охотников” быстро отсеивается (и спасибо за это кровососущим комарам), а остальные быстро ловят “цветочек”. Впрочем, тот и не старается сильно убегать.

Миланка опять на меня с мольбой посмотрела и глаза на Олега со спутницей скосила. Ладно, до елок дойду, потом скажу, что ногу подвернула и домой вернусь.

– Хорошо, – говорю, – пойдемте.

Пришли мы на поляну, откуда обычно старт начинается, бродим по перелеску, типа цветок ищем. Обычно спустя какое-то время вдалеке огонек зажигался, и кто видел, тот и бежал догонять. Там я потихоньку от Миланки с кавалером отстала и за кусты отступила.

Только собралась домой повернуть, как смотрю – вдалеке огонек вроде как мерцает, и никто туда не идет и не видит его. Я бы не пошла, что мне, делать нечего, в толпе ловить кого-то? Но с другой стороны, нашедшему “цветок” полагался приз. Сегодня спонсором выступал комплекс СПА-салонов, и призом был сертификат на солидную сумму. Обычно сколько людей “цветочек” схватят, ее на всех делят. А тут я одна, и в СПА мне хотелось. Потому что нет-нет, но на девушку Олега я посматривала, та и в простом летнем платье выглядела отлично. Каюсь, мне было немного обидно и завидно.

Так что, подумав немного, и убедившись, что, кроме меня, огонек никого не заинтересовал, я отправилась в сторону кустов, где видела его мерцание.

Там, конечно же, никакого огонька уже не было, он мерцал чуть дальше, чем я рассчитывала.

Что, кто-то поведется и побежит за ним?

Оглянулась. Никого.

Если бы кто-то устремился ловить “цветочек”, то я бы ушла в домик. Но огонек мигал, намекая, что вот он я, хватай, а желающих найти его не было. Ладно, так и быть, еще одна попытка.

Потом была еще одна, и еще. Я все время оглядывалась и, видя, что домики базы видны, шаг за шагом отдалялась от основной группы. Слышался смех и крики, остальные тоже бегали по лесу. Неужели в этот раз запустили несколько “цветков-бегунков”? Ладно, тогда этот точно мой, в конце концов, надоест же ему убегать. Обычно у них лимитировано время, которое они водят желающих кругами.

– Эй, ну хватит, – крикнула я. – Все равно за тобой хожу только я! Остановись уже!

“Цветочек” послушался и замер. Я решительно направилась к нему.

“Ну вот, наконец-то”, – подумала я, перебираясь через кучу валежника. Цветочек ждал на месте, я взобралась на сваленные деревья, мельком отметив, что глупо было лезть на них, проще было обойти, успела оглянуться, чтобы оценить дислокацию, и тут у меня под ногой хрустнуло, и я провалилась в самую гущу сваленных в кучу сухих подгнивших веток и сломанных стволов.

Глава 3. А вот и котики!

На какой-то миг показалось, что я, как Алиса, падаю в кроличью нору, настолько были странные ощущения. Тело охватила лёгкость, оно стало как будто невесомым, и мне казалось, что я парю.

“А не умерла ли я часом?” – успела подумать, прежде ощутила спиной жесткие сучья.

Полежала немного так, прикрыв глаза. Тяжелый запах мха, влажной земли и подгнившего дерева, сырой холод, пробирающий до костей, и вонзившиеся в бок острые ветки намекали, что я жива, а мысль о том, что я могла порвать сарафан, заставила действовать. У меня не так много осталось домотканой ткани, а женщина, которая ее поставляла, переехала, так что костюм нужно беречь. Угораздило же Милку выбрать самый дорогой, на нем одной вышивки ручной работы ого-го сколько. И чего ради? Заткнуть за пояс новую девушку Олега? Да ну его! Думать еще о них, сейчас платье важнее.

Стала осторожно разгребать ветки и подниматься. Все оказалось не так страшно. Ногу подвернула, немного испачкалась, и дёрнул же меня нечистый через эту кучу лезть, но ничего нигде не порвала. Паренька-цветочка рядом не оказалось. Пойду и выскажу Милке все, что думаю об ее актерах! Мог бы остаться и помочь выбраться.

Так, а где это я? Лес был незнакомым и корпусов базы не было видно. “Вот сволочь, заманил девушку и бросил!” – рассердилась я. Пока пыталась сообразить, с какой стороны пришла, заметила пару огоньков. “Ага! Все-таки он тут. Ну все, “цветочек”, я тебе лепесточки-то оборву!” – подумала я и решительно похромала вперед. Огоньки не двигались, только иногда мигали. Я с них глаз не сводила, боясь упустить, но они все равно исчезли. Я же вышла на небольшую лужайку, освещенную луной, на которой никого, кроме меня, не было. Нога ныла, и я присела на пенек массируя и разминая ее.

До меня дошло то, о чем я старалась не думать – я заблудилась.

Закусила до крови губу, чтобы не расплакаться, подняла лицо к небу и шумно втянула носом воздух. Выдохнула.

– Так, Павлина, успокойся и давай соображай, что надо делать, если заблудилась в лесу! – сказала вслух.

От обилия свежего воздуха и усталости закружилась голова, показалось даже, что пень подо мной покачнулся. Вцепилась в него покрепче и закрыла глаза, пережидая головокружение, дышать старалась размеренно, чтобы хоть немного успокоиться.

“Меня найдут, обязательно найдут, надо только оставаться на месте”, – твердила уже про себя. Смесь из запахов грибов, мха и хвои ничуть не успокаивала, и в голову так некстати пробрались мысли, что в лесу вообще-то дикие животные водятся.

Где-то над головой ухнула сова, я подскочила и распахнула глаза.

Передо мной сидел кот. Кремово-рыжий ухоженный кот сверкал нереально зелеными глазами и я поняла, что кажется гонялась я совсем не за актером, изображающим с фонариком цветок папоротника.

– Ты-то тут откуда? – спросила вслух, подзывая кота хлопая ладошкой рядом с собой.

Тот стесняться не стал, подошел, потерся головой. Явно домашний. Заблудился? Хотя, если тут кот, значит и люди недалеко. Я приободрилась, а кот тем временем пошел вперед.

– Котик, подожди, я с тобой! – Вскочила и охнула от боли.

Опустилась обратно на пень, нога начала опухать. Кот тем временем вернулся обратно, сел и принялся лапкой играть травой. Всмотрелась, что привлекло его внимание.

– Спасибо, котик!

Дотянулась и сорвала полынь, сняла с головы очелье и принялась мелко рвать листья полыни. “Хоть такой компресс, но все чуть легче будет”, – думала я, привязывая полынь к ноге и поглядывая на кота. Тот сидел и терпеливо ждал.

– Я готова, пойдем, – осторожно поднялась я и сделала первый шаг. Может и правда полынь помогла, а может я сама себя в этом убедила, но стало легче.

Кот, наверное, испугался моего движения, потому что двинулся прочь с опушки. Ну не мог же он в самом деле понять меня. “Надеюсь, что он отправился домой”, – подумала и тихонько побрела следом. Главное, не спугнуть, чтоб не убежал.

Так и шли, пока вдали не замелькали всполохи огня и не послышался смех. “Значит верно идем, только почему самой базы не видно? Вкруг обошли что ли?” – огляделась в надежде увидеть домики или корпуса.

Пока озиралась и поджимала ногу, давая ей передышку, кот исчез. Жаль, такое умное животное, с ним было значительно спокойней. Но спасибо, что к людям вывел. Насколько могла, ускорилась, идя на всполохи костра. Эх, Миланка, втянула же ты меня. Но сердится на подругу не получалось, она такая и есть – если чему-то отдается, то горит целиком, до донышка выкладывается. Я иногда завидовала ей, потому что сама не могла так. Мне все время говорят, что я радоваться и наслаждаться жизнью не умею. Я себя в таких местах зажатой чувствую, вот по поводу милкиных выступлений нормально договорюсь, для мастерской нашей поставщиков найти – без проблем, а близко сходиться с людьми, душу раскрывать нет, не могу. Попыталась один раз, но оказалось, что свекрови не приглянулась. Нелюдимая, некрасивая, неотесанная... Это все про меня, да.

Но это не повод всяким “цветочкам” меня в лесу бросать. Или все-таки я бегала за котом?