Текст книги "Мороженое со вкусом чили (СИ)"

Автор книги: Лера Черника

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 23

Я опешила.

– Признавайся.

– Мне не в чем признаваться. Не понимаю, что вообще здесь происходит, – она уверенно ответила, хотя голос местами подрагивал. – Он сам ко мне подошёл на банкете.

– Вы ещё кто? – злобно прорычал отец.

– Я друг вашего сына, – ледяным тоном заявил Фролов, ничего не боясь.

– Максим, выведи своих друзей и больше не позволяй им хамского поведения в сторону своей невесты.

– Что мне делать, я решу сам, – хмыкнул Макс.

Подошла поближе и осторожно, чтобы не было видно, заглянула в кабинет. Из-за спин ребят сложно увидеть отца Громова. Кира вжималась в Макса, повиснув на шее руками. Дядя стоял в стороне сложив руки на груди и наблюдал за происходящим. Игорь потянулся в карман и вытащил мобильник. Когда Фролов отошёл на пару шагов, то я наконец-то разглядела того, кто сидел за столом. Мелькнули седые волосы по бокам. Широкое лицо со шрамом на подбородке. Хмурые густые брови и ярко-голубые глаза. Он был одет в светло-серый костюм с синим галстуком. Руки сложены на столе, а взгляд пронизывал до самых костей. У меня от него побежали мурашки по спине.

– Кира, это правда? – взгляд блеснул гневом.

– Нет! – воскликнула. – Как вы могли обо мне такое подумать, Дмитрий Олегович! – захныкала, прижав пальцы к губам, словно ее оскорбили.

– Максим, отведи невесту наверх. Пусть она отдохнёт, а ты, – он обратился к дяде, – только попробуй ещё раз заикнуться со своими угрозами. То, что ты мой брат, это ещё не значит, что я не могу засудить тебя и твою дешевую контору за клевету.

– А кто говорил о клевете? – фыркнул Игорь, явно нарываясь и провоцируя скандал. – Вы не виноваты, что ваша невестка обожает раздвигать ноги. Ну, слабость такая, что поделать, – пожал плечами. – А вот, собственно, и доказательства.

Он включил диктофонную запись с самого начала. С того момента, когда я ее слышала. Вот хитрюга. На записи отчётливо слышен ее голос и сам разговор. Звуки поцелуев, стоны, отрывки фраз про тупое семейство, раз они никак не могли заподозрить измены. Как она отшила очередную дуру от Макса, припомнив момент звонка в клубе. Рассказывала про Татьяну, как обе прикрывали друг друга, лишь бы никто ничего не узнал и про деньги, обещанные напополам. Запись прервалась. У меня отвисла челюсть от услышанного. Мне хотелось заткнуть уши и не слышать их шепот и шуршание одежды.

– Дмитрий Олегович, я… – испуганно запищала Высоцкая, отпрянув от Макса и мотала головой из стороны в сторону, словно это ей поможет защититься.

– Вон, Высоцкая! Я доверял тебе. Как ты посмела войти в мой дом и пользоваться моим доверием. Я не потерплю обмана и оскорблений нашей семьи. Убирайся, – он прорычал и опасно встал с кресла.

– Я уже вызвал полицию. Извините за испорченный банкет, – поправив пиджак Фролов развернулся, засунув руки в карманы брюк и уставился на меня. – Макс тебя ждёт Вишневская.

– Я уехал из этого дома, потому что ты превратил его в бордель. Я исчез из твоей жизни, потому что деньги и власть застилали глаза. Мне жаль, что ты забыл о матери и настоящей любви, кувыркаясь с бабами после ее смерти, – сплюнув, Громов развернулся, хлопнул дяде по плечу, сделал шаг к выходу и замер. На его печальном лице взыграла улыбка. Он смотрел на меня, затем протянул руку и подозвал к себе.

Я неуверенно вышла из укрытия, опустив виновато голову, словно нашкодившая собака. Он приподнял мое лицо за подбородок, счастливо улыбаясь, потом опустил руку на талию, приобнял и обернулся к отцу.

– Она моя невеста.

Я смотрела на его профиль лица с замиранием сердца внутри. В животе разливалось тепло. Он не обманул. Вся правда вскрылась. Мы сможем быть счастливы.

– Я пришлю тебе приглашение на свадьбу, когда придет время, а уж принимать его или нет – твое дело. Уж за что я благодарен твоей "жене", – сделал кавычки пальцами, – за то, что она отправила меня сюда учиться и я нашел ту, кого люблю больше жизни. Она всегда будет моим единственным сердцем после мамы.

Макс взял меня за руку и переплел наши пальцы.

– Пойдем, моя девочка, – ласково прошептал он мне на ухо, целуя в висок. – Отметим твой день рождение как следует.

Мы в последний раз взглянули на всю компанию и последовали к выходу. Фролов вышел первым. Кира сидела на полу у стены и горько плакала, будто поняла, что сама попала в собственный капкан. А у меня порхали бабочки в животе от его слов. От того, как он отстоял себя и сказал самое невероятное, чего хотела бы услышать каждая девушка.

– Вот вы где, – запыхавшись, на горизонте появилась Покровская. Она держалась за живот, как будто бежала марафон на каблуках.

– Мы уходим, – Игорь прошел мимо нее к главному входу и не обернулся.

– Почему? Что произошло? – идя рядом с нами, она явно не понимала происходящего и с опаской смотрела по сторонам.

– Высоцкая к нему приставала, – поморщилась, сжав руку Громова сильнее. – Он записал ее признание и вывалил доказательства отцу Макса.

– Да ладно? Я так и думала, что она шалава! – воскликнула. – Прости, Макс. Я сказала правду.

– Согласен, – усмехнулся. – А теперь, давайте убираться отсюда подальше.

Остановившись на стоянке, где находились машины, мы ждали, когда припаркуют его джип. Фролов курил, смотря вдаль. Из поворота появились полицейские в форме, а двое из них шли целенаправленно к нам.

– Добрый вечер, – кивнул один.

Я узнала их. Детективы, расследующие дело Вики. Что они тут забыли?

– Вы? – приподняв бровь, Громов поднял голову выше и смотрел на них свысока.

Не обращая никакого внимания на нас, он подошёл прямо к Игорю.

– Фролов Игорь Алексеевич, – серьезно обратился к нему, – вы задерживаетесь по подозрению в нападении на Покровскую Викторию Дмитриевну и Калинину Еву Олеговну.

– Что?! Вы в своем уме?! – возмутилась я.

– Гражданка, не мешайте. Все вопросы задавайте в участке, – неожиданно ворвался в разговор второй.

– На каком основании его задерживают?

– Улики.

Мы смотрели, как нашего друга скручивают, прижав лицом к капоту и надевают стальные наручники, затем хватают за пиджак и усаживают грубо в машину на заднее сиденье. Он не сопротивлялся. Ничего не говорил. Один кинутый взгляд через стекло, убивающий и умоляющий одновременно. Машина полицейских отъехала и следом появился джип Макса.

– В участок. Быстро, – гаркнул он, набирая по мобильному номер. – Дядя, у нас проблема. Нужна помощь. Поезжай в районный участок. Увидимся там.

– Это что вообще сейчас было?! – ошарашенно выдавила из себя Вика, поспешно усаживаясь в машину. – Я не верю…Нет…

– Никто не верит, – прошептала, чувствуя, как сердце бешено колотится.

Неужели Фролов способен на такое?

***

Мы сидели в участке около двух часов. Ждали адвоката, взявшегося за дело и освобождение Фролова. Он беседовал в кабинете, пока длилось томительное ожидание. Противный звук настенных часов нервировал больше, чем гул полицейских. Вика приняла стакан кофе и дёргала ногой. Бледное измученное лицо, опустившиеся поникшие плечи. Она крутила браслет на руке и постукивала каблуком, иногда посматривая на время. Я ходила туда-сюда по маленькому участку комнаты ожидания меж стоявших стульев.

– Максим?

Громов встрепенулся и быстрым шагом подошёл к приближающейся фигуре. Я остановилась. Перед нами стоял его дядя. Он успел переодеться в поло и джинсы. Темные волосы зачесаны назад, а карие глаза исследовали присутствующих. В руках держал кожаный коричневый дипломат.

– Дядя, – обратился к нему. – Ты что-нибудь выяснил?

– Давайте дождемся адвоката. Я переговорю с ним и после обсудим все детали произошедшего, – по-деловому изъяснил он, посмотрел на наручные часы и спросил: – Сколько они уже беседуют?

– Пару часов.

– Плохо дело. Так, ждите здесь, я пойду выясню в чем дело.

Он ушел. Тревога накалялась. Мне стало неспокойно после его слов. Я перевела взгляд на подругу. Покровская сидела с закрытыми глазами, запустив пальцы в волосы.

– Почему они сказали, что улики указывают на него? – шептала она одними губами, но сквозь шум слова слышны будто через рупор.

– Не знаю. Они же замяли это дело. У них ничего не было.

В участок с воплями зашла женщина, а следом мужчина.

– Где наша дочь? – парировала прибывшая. Мы обернулись. У Вики округлились глаза.

– Мама?

– Ох, милая, – она кинулась к дочери, вытянув руки. – Мы приехали, как только смогли.

Покровская отпрянула от собственной матери и прижалась ко мне. Отвела взгляд и посмотрела на отца.

– Вас не было больше месяца, а теперь ты строишь из себя заботливую мать? – усмехнулась и сложила руки на груди.

– У нас была командировка, – возмутилась ее мать. – Ты прекрасно это знала. Егор! – грозно позвала своего мужа.

– Мне плевать на ваши оправдания. Сначала ты выкидываешь меня из дома как ненужную вещь, потом уезжаешь в командировку на пару месяцев, даже когда я была в больнице, а затем заявляешься как ни в чем не бывало в участок и думаешь, что я кинусь тебе в объятия? Серьезно? – взволнованно дыша, Покровская сжала пальцы в кулаки, сдерживая себя из последних сил.

– Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?! – рявкнула и схватила дочь за плечо. – Живо, домой. Я запрещаю тебе общаться с ними. Что о тебе подумают, а? Что подумают о нас?

– В том то и дело, мама! Тебя заботит лишь репутация семьи. Ты готова раздавить собственного ребенка только потому, что мнение твоих партнёров и социума важнее всего остального. Я не права, м? Ну давай! Удиви меня своей ложью, – прорычала Вика, скинув ее руку, а потом схватила сумку и демонстративно ушла в туалет.

Я посмотрела на ее родителей с ненавистью.

– Вик, постой, – плотно закрыла дверь.

– Только их мне здесь не хватало, – она злобно вывалила косметику на раковину и как на иголках поправляла макияж. – Сонь… – хлопнула тенями, – я не знаю, что думать. А вдруг это правда?

– Что ты такое говоришь? – в ужасе передернулась. – Он не сделал бы тебе больно!

– Уверена? – Вика смотрела на меня, а на глазах выступали слезы. – Все два курса для нас были адом. Он издевался над нами.

– Но…

– Я не знаю.

Она сползла вниз, прислонившись к стене. Уткнулась лицом в колени, поджав ноги к груди.

– Перестань! Он не смог бы! – присела напротив нее и взяла за руки. – Игорь очень изменился после того, как мы начали общаться. Ты сама прекрасно это знаешь, так почему в твою голову лезут такие мысли?

– Потому что он писал мне тогда, – выдохнула. – Последнее, что я помню, как он отправил мне смс. "Ты дрянь, Покровская. Я ненавижу тебя. И сделаю все, чтобы тебя забыть", – процитировала последние слова и заплакала, а меня вдавило, как обухом по голове от сообщения. – Я не сказала полицейским.

– Что? Нет! Не может быть! Может он просто был пьян?

– Я не знаю…Было ли ещё что-нибудь странное? – шмыгая носом, она вытирала слезы ладонью.

– Не помню…Слушай, один из детективов сказал про Калинину, но нападение…Оно же…

Черт. В голове всплыла картина, когда Фролов вернулся избитым, а на следующий день директор объявил о нападении и отмене концерта.

– Говори, Соня…

– В один вечер, Игорь вернулся избитым, – прошептала. – Но это, наверняка, не то, что ты подумала…

– Девочки? – стук костяшек по двери вернул нас в реальность. – Есть разговор.

– Мы идём! – крикнули следом.

– Так, давай сначала узнаем, что происходит и потом будем делать выводы, хорошо? Приводи себя в порядок.

– Хорошо, буду через пять минут, – прохрипела Вика и кое-как встала с пола. – Иди.

Я кивнула. Посмотрела ещё раз в ее заплаканные глаза и вышла из туалета. У стены стоял Макс.

– Все в порядке? – поспешно выдавила, подходя ближе к нему.

– Не совсем. Пойдем, – потерев переносицу, он аккуратно приобнял меня и пошел в сторону кабинета.

За столом сидел его дядя. Он просматривал внимательно документы. Взгляд блуждал по строкам, а пальцы стучали по поверхности.

– Садитесь. У меня есть две новости.

Я села на свободный стул и взволнованно уставилась на обоих. Громов остался стоять рядом, скрестив руки на груди.

– Во-первых, завтра у меня состоится разговор с Фроловым, как с клиентом. Вам тоже придется ответить на несколько вопросов. Во-вторых, изучая улики, могу сказать точно, что придется очень постараться доказать его невиновность.

– Почему? – мой голос задрожал.

– На него заводят уголовное дело. Истец Калинина Ева. Фигурирует ещё некий Краснов, – листая бумаги, говорил он. – Сейчас поезжайте домой. Всем нужно успокоиться.

– А что насчёт улик? – нахмурился Макс, наклонившись над столом и упёрся руками.

– Я не могу тебе сказать. Прости, Макс. Это секретная информация, – молниеносно собрал документы и убрал в папку. – Отвези девушек. Завтра буду ждать вас здесь к десяти утра.

– Хорошо. Если что-то узнаешь – сообщи мне, – вздохнул и взяв меня за руку, кивнул на дверь. – Пойдем.

– Спасибо вам, – прошептала, и на ватных ногах вышла из кабинета.

По пути мы встретили Покровскую. Ее родителей в участке не было, а телефон разрывался от вибрации звонков.

– Что сказал твой дядя?

– Завтра нас допросят, – хмуро ответил. – Надо придумать как его вытащить. Поехали домой.

В машине стояла тишина. Вика смотрела в одну точку, Макс на дорогу и курил в открытое окно, а я думала об Игоре и Миле. Почему улики против него? Перед тем, как на Вику напали, мы совершенно ничего не знали. Ее не было пару дней после случившегося. А когда она вернулась, то уже была избита. Фролов был с нами. Черт. Не всегда. Он уходил и приезжал поздно, либо же вообще не появлялся. И в тот злосчастный вечер перед походом в кино, его не было в больнице, хотя сам говорил, что поехал. Вернулся избитым и злым. Почему скрывал от нас что произошло? Заиграла мелодия в салоне. Громов включил громкую связь на руле. Я напряглась, услышав знакомый голос и взглянула на Покровскую в отражении бокового зеркала.

– Да?

– Фролов угрожал Калининой перед нападением, – заявил запыхавшимся голосом его дядя. – Я сейчас еду в офис. Подключу ребят по делу. Не лезьте сами, окей? Мы во всем разберемся.

Звонок отрубился. Повисла ещё более гробовая тишина.

– Значит, он мог на меня напасть?

– Зачем ему нападать на тебя? – огрызнулась и пару раз задышала, чтобы успокоиться.

– Из-за мести… – она всхлипнула.

– Не говори ерунду! Тогда бы он не сидел с тобой в больнице, не ездил с тобой потом по магазинам, не вытаскивал бы меня из депрессии.

– Чувство вины за содеянное? – предположила, наклонившись вперёд между сиденьями.

– Он был в шоке, когда увидел твои побои, Вика. Первым вызвал скорую, нес тебя на руках и выяснял всю информацию. Ему не зачем это делать, – я держалась, чтобы не наорать на нее.

– Тише, девочки. Успокойтесь.

Вновь повисла тишина. Мы подъезжали к дому.

– Я не верю в то, что Игорь мог совершить преступление. Извини, Вик.

Я вышла из машины, хлопнув дверью и последовала к подъезду. Почему она сомневается в нем? Почему они все думают, что Фролов причастен? Почему мое сердце подсказывает, что это не так и, как мне доказать обратное?

***

Нас опрашивали несколько часов.

– Когда все закончится? – устало потерла виски. Головная боль пульсировала и не отпускала.

– Надеюсь, что скоро, – взвыла Вика, упав головой на стол. – У меня сейчас голова разорвется.

– Значит так, – в кабинет вошёл дядя Макса и бросил бумаги на стол. Потянул галстук вниз, а рукава закатал к локтям. – Дело пошло другим оборотом. Полицейские обыскали квартиру Фролова. Они расспрашивали соседей насчет его жизни и тому подобное. Чисто формальности.  :Ч:и:т:а:й: :н:а: :К:н:и:г:о:е:д:.:н:е:т:

Сердце неприятно заныло. Мила. Маленькая девочка напугана тем, что ее брат находится под стражей. Черт. Я посмотрела на Громова, и он кивнул, показав мне пальцем, что все понял.

– И?

– В квартире помимо пьяного отчима, нашли ноутбук Покровской и письма с угрозами. На всем присутствуют его отпечатки пальцев и кровь. После этого, другой патруль предоставил другие улики. При обыске квартиры Виктории, нашли следы ботинок Игоря, несколько отпечатков и брелок от ключей.

– Нет! – прижала ладонь к губам.

Как мы могли забыть об уликах. Как мы могли «подставить» его, не забрав обратно вещи.

– Вы что-то об этом знаете? – он прищурил глаза и откинулся на спинку стула.

– Мы были там, – вздохнул Макс, сев напротив и сцепил руки в замок. – В квартире после того, как Вику забрали в больницу. Хотели узнать в чем дело. Она не выходила на связь три дня, а потом увидев побои, поняли, что дело здесь нечистое.

– То есть вы пришли на место преступления? – нахмурился.

– Да. Мы забрали ноутбук и разорванные листы в мусорке. Склеили их, но так и не поняли их посыл. Игорь забрал все с собой. Хотел посмотреть скрытые папки.

– Охренеть! Мало того, что вы без спроса ворвались в мою квартиру, так ещё и отдали ему мои вещи?! – зашипела Покровская, встав со своего места и злобно взглянула на нас. – Вы в своем уме?!

– У тебя ноутбук был чист. Ни писем, ни фотографий. Будто его почистили после того, как тебя избили, – взъерошил волосы.

– Было ли ещё что-нибудь странное?

– Я нашла разбитые очки, – пожала плечами. – Мы не стали говорить об этом детективам при первом допросе, потому что иначе подозрения попали бы на всех. Мы просто хотели помочь…

– Замечательно, – Вика опять села на стул и запустила пальцы в волосы. – У меня от вас крыша едет уже.

– Вы нарушили три статьи. Вы это понимаете? – посмотрел исподлобья. – Проникновение, лжесвидетельство, и сокрытие улик. Вам придется рассказать об этом, но только тогда, когда мы выясним что же всё-таки произошло. Мне нужно допросить Калинину.

– Стойте! – подпрыгнула и хлопнула в ладоши. – Камера! В квартире была камера! Мы не нашли провод от нее, но она осталась в квартире Макса. Я уверена в этом.

– Провод у нас дома, я когда собирала вещи, удивилась, что не нашла камеру. Купила ее для записей видео и тогда репетировала танец перед концертом, – неожиданно выпалила Вика.

– Хорошо. Поезжайте тогда к Максу домой. Я подъеду после обеда. Никому не слова о том, что вы рассказали. Сначала надо посмотреть видео, – он собрал документы в руки.

– Нас посадят? – прошептала, смотря на свои пальцы.

– Думаю, мы придумаем что-нибудь.

Потом он вышел из кабинета, оставив нас в одиночестве.

– Нам кранты, – горько усмехнулась.

– Нет. Сначала я вас убью, – заворчала Покровская. – Как вы вообще до этого додумались?!

– Прости, мы тогда думали, что это лучшее решение.

Обыскивая квартиру Макса, воспоминания долбились в голову громкими стуками. Я не была здесь с того самого момента. Тут стояла Кира и ее подруга Алена, рассказавшая всю правду. Атмосфера поменялась. Нет привычных серых оттенков, как и мебели. На кухне присутствовало пару кружек. Несколько коробок стояли в прихожей. Там мы и искали камеру, вскрывая все, что есть перед нами.

– Почему твоя квартира пустая? – перерывая стопку с документами, подняла на него взгляд.

– Я ее продаю.

Громов рассматривал коробку с зарядными устройствами. Вика откладывала в сторону просмотренные и ныряла в новые.

– Почему? – открыла следующую. Отодвинув края картона, заглянула внутрь.

– Не хочу жить здесь без тебя, – печально улыбнулся уголком губ.

Я чуть не разревелась, как сентиментальная блондинка при просмотре мелодрамы. Покровская устало вздохнула и посмотрела на устроенный нами бардак.

– Ребят, – позвала их. – Я нашла! Нашла ее! – достала маленькую черную штуковину.

– Наконец-то!

Мы облегченно выдохнули. Доказательства его невиновности здесь и все наконец-то закончится. Макс попросил у Вики зарядку и побежал подключать ее. Рингтон мобильника оглушил из-за акустики.

– Да?

– Думаешь дядя? – взволнованно потирая колени, Вика встала с пола и перепрыгнула через коробку.

– Очень надеюсь.

– Хорошо. Я закажу еду. Что он сделал? Вот, старый козел, – прошипел в трубку и показал нам, чтобы мы следовали на кухню. – Я понял. Нет, не волнуйся. Увидимся через сорок минут.

Громов убрал сотовый в карман джинс. Он последовал за нами и взяв сигареты, ушел на балкон. Я прошла за ним, пока Вика ставила чайник на плиту. Она обрадовалась, что остался чай и сахар.

– Что случилось? – кашлянула в кулак от сигаретного дыма, но осталась стоять рядом.

– Отец решил поиграть в Бога. Заблокировал мои карты. Правда, он не догадывается, что у меня давно свой счет, – хмыкнул, скидывая пепел через окно.

– Родители думают, что, отняв доступ к деньгам – дети изменятся. Это не так, – пожала плечами. – К сожалению, они унизят больше себя, чем ребенка.

– Деньги правят миром, но нет невозможного, чтобы их заработать. Дядя попросил заказать еды. Он везёт какие-то бумаги с собой. Видимо, не хочет говорит в участке, – скинул с балкона окурок двумя пальцами.

– Хорошо. Как ты думаешь, Фролов виноват? – опустила голову, ковыряясь в ногтях.

– Нет. И буду верить в это до последнего.

Балконная дверь резко открылась. Футболка, в которой была Покровская намокла.

– Я говорила, что ненавижу твой кран? Так вот, я НЕНАВИЖУ твой кран, Громов! – она трясла мокрыми руками по сторонам.

Мы рассмеялись. Впервые за долгое время весело и непринужденно. Солнце уходило в закат, освещая кухню переливами. И мне хотелось, чтобы наша жизнь вернулась в свое русло обратно.