Текст книги "Волчонок"

Автор книги: Леонид Кудрявцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Леонид Кудрявцев
ВОЛЧОНОК

1

Антон закинул на плечо ремень автомата и все-таки не удержался, оглянулся.

Белый корабль.

Он двигался почти бесшумно, словно призрак, уплывал к мареву закрывавшей горизонт кислотной дымки. Борта его, некогда белоснежные, а теперь покрытые огромными багровыми пятнами ржавчины, так высоко вздымались над поверхностью воды, что команда могла не опасаться гигантских зубастых лягушек, имевших обыкновение запрыгивать прямо на палубу. Оказавшись на ней, они тотчас пытались откусить ноги любому, кто находился в пределах их досягаемости, а убить их можно было, лишь всадив почти в упор очередь из старого, доброго «Калашникова». В общем, именно эта напасть белому кораблю не грозила.

От других же его защищали торчавшие над бортами ряды стволов орудий и крупнокалиберных пулеметов, в надстройках были люки, из которых, при нужде, выдвигались пусковые установки кассетных оборонительных ракет, а на носу опытный взгляд мог заметить тупое рыло деструктора.

И это было уже – круто.

Антон покачал головой.

Такой громадины он не видел отродясь. И скажи ему кто-нибудь хотя бы неделю назад, что он будет иметь отношение к такому великолепию, что ему удастся ступить на прочную палубу белого корабля, спуститься в его просторный кубрик, попробовать чудесную, почти чистую пищу, которую едят его матросы, он бы этому не поверил. Ни за что. А сейчас…

Впрочем, вот как раз сейчас он находится не на корабле, и неизвестно, вернется ли туда когда-нибудь? Может, так и останется здесь, в Месиве, на одном из его островов, да хотя бы именно на этом?

Ну, уж нет. Надо постараться и выжить, выжить в очередной раз. Тем более что шансы остаться целым в данный момент не очень малы. Им с Дядюшкой-волком случалось играть и выигрывать при гораздо меньших. Если, конечно, он правильно оценивает ситуацию.

– Волчонок, преследователи появятся не раньше, чем завтра, – сказал стоявший рядом с ним Дядюшка-волк. – Времени у нас – вагон и маленькая тележка.

– Думаешь? – спросил Антон.

– Угу. Они наняли хорошего водного следопыта. Я его знаю. Он как надо читает воду, и ему не составит труда найти следы белого корабля спустя сутки, а то и двое.

– Это и в самом деле хороший следопыт.

– Они на него и понадеялись. Считали, что белому кораблю ни при каких обстоятельствах не удастся скрыться, и значит, пока нет никакой нужды сокращать дистанцию. Они ждали, когда кислотная дымка станет еще плотнее, чтобы пойти на абордаж под ее прикрытием.

– И ошиблись.

– Правильно, ошиблись, Волчонок. А капитан белого корабля сделал финт ушами и ускользнул в Месиво. Теперь преследователи буквально жаждут вернуться к прежнему положению вещей, когда они могли делать все, что им придет в голову: либо догнать белый корабль, либо устроить на него засаду. В общем, они сели в лужу.

– А они могут восстановить это положение?

– Если проскочат Месиво. Как ты знаешь, в это скопление островов не больно-то любят совать нос. Капитан белого корабля рискнул и выиграл. Ну, может, он и не слишком рисковал… По моим сведениям, у него есть ключ от этой мышеловки. Есть ли он у преследователей, вот в чем вопрос? Если нет, то они белый корабль уже не догонят. А вот если есть… ну, на этот случай высадили нашу команду. Догадываешься?

– Заслон?

– Он самый. Если преследователи попытаются пройти Месиво ощупью, то вышлют разведчиков узнать фарватер. Если же они сунутся сюда наобум… На этот случай тоже припасен очень интересный сюрприз.

– Нам, значит, достался именно этот остров?

– Сам как думаешь?

Антон кивнул.

Там, на корабле, услышав команду, он не стал задавать никаких вопросов, полностью положившись на своего наставника. Да и времени на вопросы не было. Теперь замысел капитана белого корабля стал для него окончательно понятен.

Правильный, надо сказать, замысел.

Месиво – огромное скопление островов, и если преследователи надумают обойти его стороной, они потратят столько времени, что следы белого корабля окончательно рассеются и их не сможет обнаружить даже самый лучший следопыт.

Что остается? Попытаться пройти сквозь Месиво вслед за теми, кого преследуют? Да, это единственный выход. Но так ли он хорош?

– Знаешь историю Месива? – спросил Дядюшка-волк.

– Что-то слышал.

– Могу рассказать. Уверен, тебе это когда-нибудь пригодится. Заодно поймешь и кое-что, касающееся нашего заслона.

Антон улыбнулся:

– Всегда готов припасть к роднику твоей мудрости.

– Я всего лишь выполняю свои обязанности наставника, – напомнил Дядюшка. – И думаю, надо начать с появления здесь желтых.

– Рассказывай.

– Вкратце…

Как и обещал, рассказ Дядюшка-волк начал с появления желтых. На своих казавшихся утлыми, узких суденышках с кривыми парусами они пришли в Месиво откуда-то издалека, возможно с другой стороны Земли, оттуда, где некогда, согласно легендам, находились затонувшие земли Лемурия, Упония, Котай. Их, этих желтых, было много, очень много, и они, почти без боя заняв Месиво, быстро его освоили, захватили буквально каждый остров, понастроили пристаней, фортов, подземных ходов, тайных доков и еще много чего другого.

Материалом для построек служили корпуса проходивших мимо Месива судов. Грузы с них, понятно, тоже шли в дело, а экипажи становились бесплатной рабочей силой, проще – рабами. В общем, пиратство в полный рост, как в сказаниях о бесстрашном Моргане, капитане Бладе и Крепкопьющем – сыне хвойного дерева. К слову сказать, этим, с тех пор как вода от тающих полярных льдов стала отнимать у людей сушу, грешили многие, многие. Точнее, это в то время уже и грехом-то не считалось. Так, обычное средство выживания.

В общем, желтые выживали. Не стоит говорить о том, что вскоре район Месива стал пользоваться самой дурной славой. Грузовые караваны по возможности обходили его стороной, а вот искатели приключений, авантюристы и бандиты, до которых дошли слухи о хранящихся желтыми неисчислимых богатствах, попытались ими разжиться. Они стали нападать на острова. И рейды эти даже были удачными. Первые пару раз.

Потом желтые уже встречали желающих дележа во всеоружии, так встречали, что никто из них обратно не возвращался. Стены фортов стали толще, количество глядящих из бойниц стволов значительно увеличилось, в самых удобных для стрельбы местах выросли грибы дотов. Тайных ходов и подземных укрытий стало больше. Но самое главное, желтые, совершив один из самых дальних и удачных своих налетов на большой остров Форт-Глав, на котором находились оставшиеся с древних времен склады мин и фугасов, вычистили их полностью. Вслед за этим они заминировали все проливы между островами, превратив Месиво в запутанный лабиринт, путешествие по которому для тех, кто не знал единственно верного фарватера, неизбежно заканчивалось смертью.

Теперь желтым можно было никого и ничего не бояться. В этот смертельный лабиринт не рискнул бы сунуться самый алчный грабитель. У кого есть желание умирать задаром?

А потом в Месиво пришла серая смерть. Она проникла на острова, спрятавшись в теле одного из взятых в рабство моряков, а проникнув, устроила тотальную чистку. За очень короткое время Месиво обезлюдело. Не выжил никто. Почему-то именно желтым серая смерть не сделала ни единого исключения. Чем-то они ей не нравились. Может, тем, что у желтых против нее не было иммунитета?

В течение долгого времени единственным запахом на островах был запах разложения, запах смерти. Но когда от несчастных желтых остались только скелеты, воздух на островах вновь очистился. Однако еще многие десятилетия, несмотря на то, что море продолжало постепенно забирать себе землю, никто не пытался рисковать, совать в Месиво нос.

Всех останавливала не только боязнь заразы, все еще, возможно, ждущей появления очередной жертвы, но и оставшиеся от желтых минные заграждения, хитроумные ловушки и мощные фугасы, не утратившие со временем своей смертоносности.

Потом смельчаки нашлись. Они всегда находятся. Одному из них даже удалось проникнуть в самое сердце Месива. Все его ловушки и тайны разгадать он не мог, но хватило и обнаруженной им карты, на которой был обозначен тот самый, тайный фарватер. Эта карта была продана с большой выгодой компании белых кораблей. И какие-то ее копии достались преследователям.

– …сейчас есть возможность выяснить, есть ли она у наших преследователей, – закончил Дядюшка-волк. – Если они сунутся в Месиво…

– А если сунутся?

– На этот случай есть мы, группа идиотов, которые согласны ради денег рисковать своими жизнями.

– Небольшая группа, – добавил Антон. – И рассеянная по нескольким островам.

– У капитана белого корабля в рукаве припрятан еще один козырь, – признался Дядюшка-волк, и его усатая морда на мгновение смешно сморщилась. – Весьма и весьма действенный.

Антон знал, что эта гримаса обозначает хитрую, довольную усмешку.

– Чуть-чуть изменить фарватер и устроить нашим преследователям горячую встречу? – предположил Волчонок. – Это единственное место на всем пути, где они точно проплывут, и мы знаем, когда. Грех было бы не использовать этот случай.

– Все верно. Только фарватер менять слишком хлопотно. Достаточно будет в нужный момент взорвать парочку оставшихся с прежних времен фугасов.

– Они взорвутся?

– Думаю – да. По слухам, капитан знает, где расположен пульт управления всеми минными полями Месива, оставшийся еще от желтых. На этом все и построено. У преследователей есть хорошие шансы не только остаться с носом, но понести большие потери.

– А мы?

– Мы должны занять удобную для наблюдений позицию, и если на острова сунутся разведчики преследователей, задать им жару, чтобы они даже не пытались этот пульт искать. Ну и, конечно, если все-таки преследователи введут в Месиво свои корабли, они взлетят на воздух, но кто-то из врагов все же уцелеет. Ну, ты понимаешь…

Волчонок усмехнулся:

– Горе побежденным?

– Именно так, – подтвердил Дядюшка-йеху.

Верхняя губа у него слегка приподнялась, и стали видны крупные, желтые клыки.

Горе побежденным – закон любой войны.

Антон неожиданно подумал, что Дядюшка-йеху потихоньку стареет. Нет, он еще крепок, он способен постоять за себя, но все-таки старость его уже догоняет, она теперь близко. Что случится, когда ее зубы настигнут добычу? Дядюшке придется добровольно уйти в страну теней, как делали все его предки? Или влачить жалкое существование в одной из стай свободных йеху, на положении приживала, не сумевшего купить себе достойную старость?

Впрочем, они уже год как расстались с родной стаей и теперь живут среди людей. Возможно, года через два, совершив несколько десятков подобных походов, им удастся накопить денег на небольшую опреснительную установку и на достаточное количество оружия, чтобы устроить на одном из небольших островков логово, собрать свою стаю. Установка даст им гарантию, что они не погибнут от недостатка пресной воды, а оружие поможет защититься от любителей поживиться за чужой счет.

Не слишком ли он размахнулся? До этого благословенного времени еще надо просто дожить. А вот потом…

– Что будет потом, – спросил Антон. – После того, как мы сделаем свое дело?

– У нас есть катер. Он заберет всех, кто останется в живых. Катер быстроходный, и догнать белый корабль нам не составит труда. Не так ли?

Волчонок хмыкнул и еще раз взглянул на белый корабль.

А тот уже был плохо виден, уже исчезал в кислотной дымке, закрывшей, закрасившей пятна ржавчины, сделавшей его таким, каким он был много лет назад, не только грозным, не только суровым, но еще и красивым, похожим на мечту, на давнюю, несбывшуюся мечту.

– Если повезет… – задумчиво сказал Антон.

– Без этого нельзя, – подтвердил Дядюшка-волк. – Какой наемник обойдется без везения? Везение и еще – оружие, вот наши первейшие друзья.

Лапа его непроизвольно провела по прикладу висевшей на плече снайперской винтовки, потом прошлась по подсумку с гранатами, проверяя, застегнут ли он, и успокоилась, лишь очутившись на рукоятке висевшего на поясе тяжелого тесака.

– Эти друзья нас не подведут, – теперь уже уверенно заявил Антон. – Ну и мы, конечно, не ударим в грязь лицом. Ведь так?

– Уверен, – подтвердил Дядюшка-йеху.

Подувший из глубины острова ветер принес с собой незнакомый, сладковатый, нежный-нежный, словно сотканный из детских снов запах.

Антон повел носом, взглянул на Дядюшку-йеху и увидел, что тот тоже нюхает воздух, наверняка заинтересовавшись именно этим запахом.

– Что думаешь? – наконец спросил он, не поворачивая головы.

И Волчонок теперь уже совершенно точно знал, что он имеет в виду.

– Растение? – предположил он.

– Цветы, – сообщил Дядюшка-йеху. – Почти наверняка цветы. Как бы ты ни старался, но все равно останешься человеком. Никогда тебе не стать настоящим, стопроцентным йеху.

Это было обычное брюзжание, на которое не стоило обращать внимания, и Волчонок, слышавший подобное не раз, пропустил его мимо ушей.

Конечно, никогда ему не быть настоящим йеху, и никогда он не сможет так различать запахи, как его спутник, но такое ли уж это большое горе? Он – человек, что дает другие, не менее важные преимущества. К примеру, не будь он человеком, их ни за что не взяли бы на белый пароход. А его служба в охране – не только очередная, неплохо оплачиваемая работа, но еще и шаг вверх в иерархии наемников. Теперь, нанимаясь для охраны других объектов, они могут гордо сообщать: «Мы защищали один из белых пароходов», и это будет оценено по достоинству, а нестандарт-импат, как правило, присутствующий при подобных разговорах, подтвердит, что эти слова являются чистой, словно лучшая питьевая вода, правдой.

– Я схожу, посмотрю? – спросил Антон. – Заодно и проверю твои слова.

– Вы, люди, такие любопытные.

– Разве это плохо?

– Когда как, – пробормотал Дядюшка-йеху.

Он взглянул на стоявшую у самого берега, сложенную из огромных каменных глыб башню, с которой, наверное, было бы удобно наблюдать за подходами к острову, а при надобности расстреливать спасающихся вплавь с тонущих кораблей врагов, потом снова повернул нос в ту сторону, откуда доносился запах.

– Ну? – спросил Антон.

– Время еще есть, – вынес решение Дядюшка-йеху. – И значит, можно пойти, полюбопытствовать…

– Вот видишь…

– Однако я бы посоветовал тебе быть как можно осторожнее. Кто знает, какие сюрпризы здесь могли остаться от желтых? Вот в чем в чем, но по части сюрпризов они были непревзойденными мастерами.

– И это значит…

– Решено. Одного я тебя не отпущу. Мы пойдем вместе. Выясним все и вернемся к башне. Время действительно еще есть. Я думаю, его хватит на все. В том числе и на некоторое любопытство. Запомни, воспитанник, если есть возможность…

Волчонок послушно продолжил:

– …узнать как можно больше о занимаемой тобой позиции, эта возможность должна быть использована. Всегда пригодится.

– Правильно выучил. Пошли, пошли.

Они двинулись в глубь острова, и стоило им отойти шагов на двадцать, как трава под ногами у них, вместо того чтобы приминаться, стала с тихим хрустом ломаться. Словно она была сделана из гипса. Они удвоили осторожность и пошли гораздо медленнее, то и дело оглядываясь.

Необычная трава. А может, и обычная, но на нее что-то подействовало? Что именно? Вот загадка, которую тоже было бы неплохо решить. Но не сейчас. Сначала одна забота, потом – другая.

Прежде надо обнаружить источник сладостного запаха.

2

У космолетуна болело осязательное ответвление, одно из многих и многих, находящихся на внешнем кольце.

Топая по коридору в зал червяков-вспомогателей, Хур-синеусый думал о том, что, отправляя ремонтников, надо будет не забыть приказать им обязательно проверить больное ответвление на красную кислоту. А также и все соседние. Если содержание кислоты увеличено, то это верный признак грядущей эпидемии багрянки, той самой, от которой раньше, когда о космолетунах знали меньше, они вымирали целыми отрядами.

Багрянка. Болезнь глубокого космоса, болезнь летунов, надолго оторванных от своих собратьев. Учитывая, что они отправились в путь совсем недавно, ее появление маловероятно. Но все-таки проявить осторожность, пусть и излишнюю, не помешает. Ничего в этом нет страшного.

Особенно если учесть, какой именно груз находится в животе этого космолетуна.

Редкий, необычный и очень ценный груз.

Если учесть…

Хур издал тихий, шипящий, преисполненный довольства звук.

Если учесть, что о сущности этой величайшей ценности на борту летуна знают всего лишь несколько мыслящих, то он, являясь одним из них, получает некоторую возможность…

Синеусый остановился и тряхнул головой.

Ну нет, подобные соблазны его не прельщают. Он не зеленый юнец, он не раз доказал, что достоин самого высокого доверия и весьма дорожит заработанным с таким трудом авторитетом. Потерять все, поддавшись минутному соблазну? Совершить величайшую глупость в своей жизни? Навеки опозорить свой род? Вот этого он ни за какие сокровища мира не сделает.

А за целую империю? За возможность подняться так высоко, что выше его не будет уже никого?

Где разница между минутным соблазном и точно выбранным моментом, когда, лишь протянув хваталку, можно сорвать самый большой выигрыш в жизни? Является ли глупостью использовать такой момент? Может, наоборот, величайшей глупостью будет его упустить? И опозорит ли он свой род, взобравшись на такую вершину? Пусть это будет длиться только мгновение, но все равно, многие и многие тысячи больших отрезков времени, из поколения в поколение в его роду будет передаваться сказание о Хуре, сумевшем стать властителем. Если он им будет всего лишь мгновение. Но ведь на самом-то деле, если у него хватит сил взобраться так высоко, то кто сумеет помешать ему удержаться вечность, кто рискнет бросить ему вызов?

Да никто. Конечно – никто. И стоит только решиться на действительно серьезный поступок…

Хур-синеусый тряхнул массивной головой и снова двинулся в сторону зала червяков-вспомогателей.

Нет, он останется тверд, он не поддастся. Как раньше не поддался и другим искушениям. Хотя этот случай значительно отличается от всех прочих. Такой случай выпадает лишь раз в жизни, и не каждому, далеко не каждому. Точнее – всего лишь нескольким из рода создателей симбиотов высшего разряда, причастным к его самой великой тайне. Они, эти несколько избранных, знают, что именно в их роду, раз в поколение, создается симбиот, способный кого угодно привести к власти, помочь сокрушить все возникающие на пути к ней преграды, сделать великим властелином империи.

Эта безграничная власть, гипотетически, может достаться любому мыслящему громадной звездной империи, как выигрыш в огромной лотерее. Но только несколько мыслящих имеют возможность, не полагаясь на слепой случай, при желании забрать власть себе. Например, причастные к созданию симбиота.

Это будет жульничество? Несомненно, оно. Но кто осмелится судить победителя, когда Возвышенный Тхоль выкрикнет его имя, когда назовет его императором? Так, может…

Ну нет, ничего не «может». Ни-че-го. И точка.

Хуру-синеусому стоило немалых усилий сказать себе это. Еще труднее было выкинуть из головы мысли о симбиоте. Просто не думать о нем, переключить сознание на другую тему. Вот, к примеру, багрянка…

Ах да, багрянка…

Если ее запустить, то скоро у космолетуна начнут отмирать осязательные ответвления. Их много, и этот процесс будет долгим, но все равно рано или поздно корабль начнет терять ориентацию в пространстве, станет сбиваться с курса, что может закончиться настоящей катастрофой. А потом багрянка перекинется на двигательные органы, и вот тогда корабль будет обречен.

Этой проблемой необходимо заняться прямо сейчас.

Он вошел в зал червяков-вспомогателей, под его высокие, гулкие своды. Верхний набор глаз позволял ему увидеть не только норы, из которых торчали головы червей, но и потолок, а также висевшие под ним каплевидные тушки жуков-очистителей, в данный момент неподвижные и потому казавшиеся всего лишь черными точками, естественными выщербинами.

Червяки мирно спали, и их дыхание, сливающееся в тяжелый, мерный рокот, прозвучало для Хура-синеусого приятной музыкой. Он даже вздрогнул от удовольствия. Самих червяков он недолюбливал, но этот ритм, этот раскатистый звук… Он был превосходен, И может быть, стоило ненадолго задержаться, насладиться им на полную катушку… но нет.

Дело, прежде всего – дело.

Синеусый подошел к ближайшей норе и хлопнул спящего в ней червяка по плоской голове.

– Просыпайся, кораблю нужна твоя работа.

Команда возымела действие, и червяк, широко раскрыв глаза, ответил:

– Корабль – моя жизнь. Работать для него – высшее удовольствие.

– Счастлив сообщить, что оно, это высшее удовольствие, тебя настигло, – буркнул синеусый. – Точнее говоря, его просто навалом. Кажется, одно из осязательных ответвлений заражено багрянкой.

– Вот как? Где именно?

Пришлось пуститься в долгие и подробные объяснения. Закончив, Хур-синеусый спросил:

– Все понятно?

– Еще бы, – прогудел червяк, – приступаю к работе. Можно поделиться этой радостью с двумя собратьями? Мне понадобится их помощь.

– Конечно, – разрешил синеусый. – Для пользы дела.

Отойдя в сторону, он прислонился к мягкой, податливой стене космолетуна, провел длинным, оканчивающимся широким тупым ногтем пальцем по поросли украшавших лоб синих усиков и снова прислушался к дыханию спящих червяков. Теперь оно звучало чуть-чуть тише и не так мелодично, но все равно слышать его было ни с чем не сравнимым удовольствием.

Возможно, это даже несколько искупало те неприятные ощущения, которые он испытывал, находясь на космолетуне. Нет, не то чтобы пребывание здесь очень ему не нравилось. От стажировки в космофлоте, которую обязан был пройти каждый юный член его клана, у него остались только хорошие воспоминания. Но потом, уже почти в зрелом возрасте, он попал в самое банальное крушение пассажирского антиграва. Система спасения сработала вовремя, и авария эта не нанесла его здоровью ни малейшего ущерба, а вот психическая травма осталась.

Он не очень любил путешествовать по космосу. И в этот раз отправился в полет лишь потому, что не мог переуступить свои обязанности никому другому. Он был одним из творцов ценности, покоящейся сейчас в животе летуна, и по обычаю должен был доставить ее во двор Возвышенного Тхоля лично, только лично.

Хур-синеусый издал тихое шипение и, наблюдая, как три червяка поспешно покидают зал, снова подумал о том, что лекарство от его космобоязни найти очень легко.

Оно здесь. Стоит спуститься в живот летуна, раскрыть охранные покровы, и тогда… Кто рискнет осудить его после этого? А еще он избавится от всех других своих страхов, получит силу, станет непобедимым, приобретет величие. И в придачу ко всему этому, для развлечения, у него будет целая звездная империя, со всеми ее богатствами и чудесами.

Надо всего лишь решиться на поступок. На один-единственный, преступный поступок.

Нет, нет, кончено, реально он никогда его не совершит, но кто мешает о нем помечтать, всего лишь помечтать? Да, мечты эти, кажется, становятся слишком навязчивыми, но ведь в жизнь их воплощать он не собирается. Это всего лишь мечты.