Текст книги "Клон"

Автор книги: Леонид Могилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Но я же в Вильнюс должен лететь?

– Правильно. И в Москве ты будешь ой как не скоро.

– Как не скоро?

– Неопределенный промежуток времени тебе придется прожить.

– Ты кто?

– Я человек. Вернее, оболочка человека. Клон. Меня произвели в секретной лаборатории. Чтобы посмотреть, как оно дальше пойдет. А дальше – все хуже и хуже. Но ты меня похорони, как попрошу. Вот отходную молитву прочтешь. Я тебе напишу на бумажке.

– Да кто ты, Славка?

– Родственников и односельчан мне уже не дождаться. Но ты меня старательно купай в реке, надев на руку шерстяную перчатку. Если нет такой, просто купай, что тебе – трудно, что ли? Потом ты должен меня упаковать в вату. Достаточно будет спальника. Жалко, что Стелы здесь нет. Она бы изображала плакальщицу.

– Так ты потерпи немного. Скоро ее увидишь.

– Нет, брат. В Мадрид мы не поедем. Но ты не плачь. Мужчинам на похоронах плакать строго запрещено. Выроешь мне могилу, уложишь, нарубишь толстых веток, потом землей, потом камнями. Чурт не ставь.

– Чего?

– Ну, надгробие. И чтоб в день похорон не брился. Все усек?

– Яволь.

– Зер гут. А имущество мое закопай тоже. Чемоданчик мобильный особо. И запомни куда, хорошо запомни. Потом расскажешь.

– Кому?

– Моим знакомым в Вильнюсе. Они тоже всего не знают. Остальное уничтожь. И нож, и плейер, и компас, и рубашку. Карту уничтожь. Идти тебе уже немного, не собьешься. А карту при мне сожги. Это улика. Вот только кружку мою забери. Завещаю.

Я буду говорить как бы со стороны. Мне так легче. Тем более что я один раз уже готовился к смерти.

Но для меня шанс. Шанс, после реализации которого, собственно, и начался мой карьерный взлет. Это как пленному предлагают расстрелять своего товарища. Нужно через табу перешагнуть. Получишь свою пайку, женщину, кабинет. Бабки. А пленного того и без тебя кончат. Только голову ножом отрежут. И выстрел – милосердие.

– И ты убивал кого?

– Убивал.

– Чтоб легализоваться?

– Именно.

– На тебе кровь русская?

– На журналистах ее больше. Они в крови по уши. А со мной все по-другому.

Я отвернулся, глаза закрыл, прислонился спиной к стене.

– Тебе это все знать нужно. Тебя потом на Большой земле спрашивать будут, и постарайся ничего не забыть.

Перед нами ставилось три цели. Первая – перелом в войне. Передышка. Вторая – сжечь Буденновский банк, через который шли тонкие платежи в нашу сторону. И третье – дать понять вертолетчикам, что мы их везде найдем. Даже в собственной квартире.

Рассчитано все было грамотно. Здание старинное, каменное. Окна первого этажа – два метра от земли. В больнице девятьсот больных. В основном женщины. Персонал – триста. Потом народу оказалось под три тысячи. Боеприпасов одной фирмой было завезено на неделю боя. Мы вошли в город задолго до того дня, мелкими группами. За два дня до акции я сообщил в Москву. И кроме меня, был надежный источник. Все подтверждалось. То есть я свою работу сделал. И все другие. Я же не один там был. И когда ровным счетом ничего не произошло, для меня все окончательно стало на свои места. Более того. Я на волоске повис. Был раскрыт, по большому счету. И в группе оказался, потому что мне иного выхода не оставалось. Когда в Грозном узнали, что я в больнице, у них тоже было не совсем хорошее настроение. Так что меня собирались нейтрализовать и вывезти назад. Но пришел приказ не трогать.

А потом я вместе с хохлами расстреливал милиционеров и летчиков. Да. Так и было. Басаев внимательно наблюдал эту процедуру, и мне стало уже легче. Я ситуацию немножечко выправил.

Ну вот. Прошла облава, загнали мы заложников. Связь с Кремлем у нас была прямая еще до того, как подтянули этот пресловутый кабель. Ерин, Степашин, Егоров. «Альфа» на блоках. Нас можно было взять только после массированного огня, лобовым штурмом. А тут заложники. Ну, дело верное.

Перед Кремлем стояла еще одна задача: «Альфу» всю положить. Нас двести пятьдесят человек. Гранатометы и пулеметы крупнокалиберные. Местность до этого изучалась на макетах, и предварительная рекогносцировка – по всей форме. Обязанности распределены. Хотя менты и положили наших немало. С крыши милиции пулемет внеплановый. Ерин операцию на час перенес. Больше не разрешили. То есть это и была четвертая сверхзадача – «Альфу» искоренить. За девяносто третий год. И за девяносто первый, по большому счету. Приказы нужно выполнять. Самодостаточная группа такого класса не нужна. Мало ли что взбредет в голову ее руководителям. А между прочим, среди тех, кто брал горбольницу, были и те, кто Амина валил. Деды.

«Альфа» попросила двадцать единиц бронетехники, дали четыре. То есть на убой. Мужики готовились к смерти. Их отвели с блоков. Дали помыться, переодеться, поесть.

Штурм начался в пять утра.

В больнице были уже бойцы. Их заранее положили, накануне. И схрон с оружием был. Только вмешиваться категорически запретили. Так они плакали. Если бы изнутри началось месилово, Ерин бы точно танки двинул, и все пропало. Этого было не нужно никому. Потом ты все примерно знаешь. Мы вышли и вернулись героями. И в эйфории этой героической я стал как бы своим. То, что натворил, списалось.

А пятая колонна наша, те, что были в больнице, все погибли. Их высчитали. А скорее всего, кто-то на них указал.

Из рукописи Федора Великосельского

Те, кто сейчас сидят в Кремле, нуждаются в «горячей точке». Это вы, журналисты, сами написали. Ты скажешь, что это все Ельцин затеял, а я тебе скажу, что ситуация на некоторое время вышла из-под контроля. Там ничего не изменилось, наверху. А у власти без «покорения» Чечни не смог бы быть никто. Ну вот. Только власть получила, помимо всего прочего, армию. Теперь должно произойти нечто, нечто… ну, страшное. Чтобы можно было зачистить всех генералов, а потом размонтировать эту группировку. Так и должно быть потом. Но делать это все трудней. Ведь перед отставкой всенародно не избранного были обозначены перемещения генералов. Шаманов во Владикавказ и так далее. О том, что произошло накануне этого Нового года, мы узнаем тогда, когда… Поэтому воздержусь. «Горячие точки», полевые командиры, миротворцы… Когда власть начинает шататься, Кавказ начинает нагреваться. Между Грозным и Кремлем всегда существовала связь. И будет существовать. Я тебе немного напомню. Девяносто второй год. В Кремле – гарант конституции. Армия уходит из Чечни и оставляет двести единиц бронетехники, сто двадцать боевых самолетов, установки «Град», сто тысяч единиц стрелкового оружия и так далее. Все – от лопаток до кирзовых сапог.

Потом начинается референдум. Референдум заведомо пророссийский. Всего-то делов, поддержать тех, кто на площади, и предостеречь генерала от применения силы. Кремль молчит. Дядя Джо заявляет, что Москва дает ему два десантных полка для разгона митинга. Кремль молчит. В июне Дудаев из танков расстреливает здание парламента, где хранятся бюллетени референдума. Десятки убитых и раненых. Кремль молчит. Он получил то, что хотел.

Теперь нефть течет налево, аэропорты Чечни день и ночь принимают и отправляют борта с оружием, наркотиками и прочей дребеденью. В девяносто третьем году в Чечню с Дальнего Востока приходит несколько «Градов» по железной дороге. Через день ровно в два часа ночи в Грозненском аэропорту приземляется перегруженный борт-транспортник. К разгрузке персонал аэропорта не допускается. Специальная команда перегружает груз на «КамАЗы», после чего самолеты тут же покидают Грозный. Груженые машины отправляются под охраной милиции в Осетию и Абхазию. Там идет война.

В Шали была лаборатория по переработке опиума. Конечный продукт – героин. Три тонны в год. Такая же лаборатория была в Грозном, в поселке имени Калинина. Принадлежала Ширвани Басаеву. Чечня России – героин. Россия Чечне – деньги… На зарплаты и пенсии. Гвардейцы изымают кассы предприятий на нужды обороны. Москва шлет еще больше денег. Ну да ладно. Девятнадцатого сентября девяносто четвертого года оппозиция ворвалась в Грозный, взяла богатые трофеи и одного пленного – Усмана Имаева, главного дудаевского банкира. Все тайны финансовых операций. Он отправлен в Москву и через две недели появляется опять в Грозном.

Бывший премьер Дудаева – Мурдалов – дал такие показания: он не раз встречал прилетавших в гости к Дудаеву Пашу Грачева и Дейнекина, командующего ВВС.

Что они обсуждали по ночам в сауне Старопромысловского района? А под утро – опять в самолет и бороться с сепаратизмом. А сам Дудаев для поддержания формы постоянно летал над Чечней и далее. Как оказалось, планы полетов он получал из Москвы и держал постоянную связь со столицей нашей Родины и вашим городом СПб.

В конце октября чеченцы получают оружие на наших складах. Информация из Моздока принята к сведению, и не более того.

Ноябрь девяносто четвертого. Утром двадцать шестого ноября танки «Кантемировки» входят в Грозный и как спички горят на его улицах. Засады устроены именно по маршрутам их прохождения. На стенах домов укреплены снаряды от «Града» с дистанционным управлением. Они прожигают танки насквозь. На наших танках – белые отличительные полосы. Навстречу – чеченские танки, и на них – точно такие же! Обещанной поддержки с воздуха нет. Мы отступаем. Чечня еще не разрушена, но банк« Менатеп» просит правительство России сделать его уполномоченным банком по восстановлению Чечни.

Одиннадцатое декабря девяносто четвертого года. Мы входим в Предтеречный район. Идем, по существу, по своей земле. Народ ликует. На одной бээмпэшке – военные в масках. Огонь по толпе. Четверо убитых, двадцать раненых.

Январь девяносто пятого. Старейшины просят не бомбить переполненный беженцами Шатой, и боевики уходят. Дудаев по телевидению произносит загадочную фразу: «Бомбить будут там, где я скажу». И стучит пальцем по столу. На другой день два вертолета разносят вдребезги больницу и школу Шатоя. Боевики возвращаются в село.

То же самое в Шали. Город – нейтральная зона. Два самолета атакуют городской рынок. Когда люди сбегаются, чтобы помочь раненым, все повторяется. Сто двадцать убитых.

В Старой Сунже, где власть держит оппозиция, колонна наших останавливается, из домов вытаскивают людей и расстреливают. Тринадцать трупов.

…Старков умирал. И дай бог каждому умереть так. В таком вот красивом, богом забытом месте. Но, может быть, это место было им забыто намеренно. Кавказский хребет отделял место этого запростецкого, в общем-то, события от остального мира. Горные отроги расходились к северу, северо-востоку, северо-западу. Горные потоки, текущие на север, орошали землю. Долины этих рек покрывали густые леса, а на голых скалах круглый год лежал снег. Горные потоки устремлялись по страшным ущельям, текли в долины, покрытые лесами, разливались на рукава и попадали в конце концов в большую реку. Сунжа так же вечна, как Терек и Аксай. Верхние долины этого края труднодоступные и изумительные. Я видел их! Узкие теснины, покрытые лесом, где только крутые каменные тропы, тяжкий климат и бесплодная земля.

Кавказский горный массив не пускает к себе жаркие ветры Грузии и Ширвана, и только ледяные ветры снежных вершин достигают этих земель, и безжалостные снежные ветры, несущиеся по бескрайним степям от Кумы до Терека, усиливаются оттого, что не встречают никакого препятствия, которое могло бы умерить их ярость. И на лугах этих счастливейших пастбищ он умирал. А все остальное, опять же, – как бог на душу положит.

…Старков забылся ненадолго и, очнувшись, опять попросил воды, но пить не стал, а только прижал кружку ко лбу. Эту вот кружку я и взял на память о нем.

Из рукописи Федора Великосельского

…На восстановление Чечни были выделены гигантские суммы. Только в девяносто шестом году на эти цели уходит почти полтора миллиарда рублей. Деньги эти Садовое кольцо так и не покинули.« Подрядчики» получали деньги. Якобы отстроив и восстановив что-то в республике, затевали очередные торги с сепаратистами, а потом доблестная армия сносила все под корень. В ряде случаев боевиков пропускали в селения, отдавая на распыл «блоки» и гарнизоны, а потом опять – установки «Град» и« Ураган» и бомбы с ракетами.

Самый вопиющий факт. Шестого марта девяносто шестого года боевиков запустили в Грозный. Вскоре они вышли из города, увозя на угнанных машинах награбленное. И ни один самолет не обстреливал колонну. Зато потом авиация и артиллерия работали по Грозному до пятнадцатого марта. Ничего от «восстановленных» зданий и предприятий не осталось.

Не последней фирмой, работавшей на подрядах, был «Мабетекс». Деньги списаны и поделены, выборы прошли, лавочку прикрываем до следующей надобности.

Однако во все время войны Грозненский сложнейший нефтекомплекс работал как часы. Значительную долю в этом предприятии имеет Березовский. Салман Хасимиков, возглавлявший службу безопасности Дудаева, одновременно числится в службе безопасности ЛОГОВАЗа.

Когда Кремль стал выделять деньги на« восстановление» Чечни, Березовский пролез в Совет безопасности. Лебедь в момент размолвки с олигархом объяснил это просто: «Шестерочная должность в Совете безопасности для того, чтобы замести следы и въехать в этот проект. Проект – это инвестиции, а инвестиции можно украсть».

«За мир надо платить», – любил говаривать Абрамыч. За генерала Власова он заплатил Вахе Арсанову пять миллионов. Басаеву он в свое время подарил три миллиона. Просто так, во имя дружбы народов…

Кто отправил отряд Радуева в девяносто шестом на прорыв туда, где цепь держали несколько солдат-сверхсрочников? Кто вывез его, полумертвого, через всю Россию в Германию, кто его, отремонтированного, вернул через аэропорт Махачкалы в Чечню? Кому известны имена тех, кто давал Басаеву коридор под Ботлихом? Кто выпустил его из-под Шатоя? Спецы, которые держали не раз всю эту великолепную пятерку по одному или в других сочетаниях под дулами, потом все же отпускали. А если кто-то проявлял инициативу, отправлялся в другие места. Кто на небо, кто на край земли. А там и до неба недалеко.

Совсем уже недавно была чисто случайно сорвана операция по эвакуации из Чечни на пассажирском поезде очень больших людей. Догадываешься, каких? Оружие было спрятано под Брагунами. Охрану с поезда снял Кошман… Но это уже… это там… канистра… только убивать… карать… апельсин, дай мне апельсин, сочный, спелый…

Он очнулся и сказал:

– Ты напиши, журналюга. Напиши хоть раз правду…

Но он успел сказать мне еще кое-что, об этой войне и о другой, после чего жизнь показалась мне глотком жидкого дерьма, выпитого в полночь при полной луне. И потому я постарался забыть это. Мне нужно было выйти в долину, туда, где уже почти русская земля, и женщину свою уберечь от превратностей этого затянувшегося путешествия. И то, что передал мне этот упрямый человек, вынести и более того – доставить в Москву-город, по назначению. А потом еще как-то дожить до назначенного срока.

Похороны

Я обвязал Славку шнуром, пропустив его под мышками, вокруг пояса, через промежность, и подтащил к спуску. Перед тем как уйти из аула, я сжег на костерке документы Старкова, кое-что из его личных вещей, кое-что переложил в свой рюкзак. Побоище вчерашнее утром выглядело еще более жутко, а в небе, откуда ни возьмись, появились те птицы, что выполняют за человека скорбный обряд.

Я опускал тело своего товарища на шнуре, потом спускался сам, и снова делал эту работу, и снова. Ему уже не было больно, но я старался обращаться со Славкой помягче. Кровь уже не сочилась из раны, и внизу я взгромоздил его на спину и понес.

Ручей по карте был в семи километрах от аула, и через четыре часа я пришел к нему. Я нашел подходящее место, лопаткой, прихваченной из аула, долго рыл могилу. В жирной почве часто попадались камни, и я методично и спокойно выкапывал их. Наконец дело было сделано. Тогда я раздел Славку и обмыл его, а потом переодел во все чистое и уложил в спальник. Молния, тихо шурша, скрыла от меня его спокойное лицо, в котором не было уже ни кровинки.

Я завалил тело ветками, потом камнями, засыпал землей. Дерн, срезанный аккуратно, опять лег на свое место. Над стыками я поработал основательно, лишнюю землю перетащил в ручей, посмотрел, как ее уносит течением. Все кончилось в пятнадцать часов тридцать семь минут. Я достал фляжку из рюкзака, выпил большой глоток, потом еще один, запил водой, укусил сухарик.

К вечеру, найдя место для ночлега, не стал разводить даже тайного костерка. Я спал ровно пять часов и еще затемно отправился в путь. Звездочет заждался нас и не знал еще худой вести. Никто не принес ему такой хабар. Валла – билла.

Приют оказался там, где был обозначен. Естественно, никакого Звездочета я там не нашел. Следы пребывания человека и его близкое местонахождение угадывались. Я распалил печурку, благо растопка лежала рядом, дрова неподалеку, чай, соль, сахар кружка, топор, нож. Все как положено. Мучительно захотелось чаю. Но, пока закипала вода в кастрюльке, я уснул. Это должно было все же произойти. Слишком долго жил на автопилоте. Если бы за мной шли братья-чечены, все кончилось бы здесь.

Когда я раскрыл глаза, уже вечерело. Звездочет сидел за столом, смотрел на меня, ел кашу из миски.

– Славка где? – спросил он вместо приветствия.

– Убили Славку.

Звездочет ничего не сказал, только потом, когда я встал, попил чаю и поел кукурузной каши, он стал задавать вопросы, четкие и жесткие.

– Я тебя, парень, не знаю. Потому прятался тут недалеко. Ждал, что Славка появится.

По данным войсковой разведки…

По данным войсковой разведки, основные силы отрядов Хаттаба и Басаева сосредоточиваются в горных районах – Веденском, Шатойском и Ножайюртовском. Восстановление связи и единого управления – вопрос ближайшего будущего.

Источник передает, что в связи с внешними и внутриполитическими реалиями следует ожидать нового вторжения в Дагестан. Зоной будущих боев определены долина реки Андийское Койсу, Ботлихский и Цумадинский районы Дагестана. При этом значительные силы Российской армии должны быть отвлечены непосредственно из Чечни. Наиболее известные лидеры дагестанских ваххабитов Арби Бараев и Багаутдин Магомадов проводят сейчас план мероприятий по поддержке вторжения, так как в противном случае они станут полностью политически несостоятельными.

На территорию Дагестана, в его приграничные с Чечней районы спешно перебрасываются ваххабиты, воевавшие в Чечне. Карамахинские боевики, по сей день скрывающиеся в горах, должны занять свой сектор в мае.

В самой Чечне планируется ряд мелкомасштабных акций и нападений на блокпосты, разрозненные части, коммуникации. Крупные населенные пункты также будут подвергнуты нападению. Точная информация об этом пока отсутствует.

Одновременно Басаев, Гелаев и ряд других полевых командиров попробуют восстановить свою власть в горных районах, там, где российские гарнизоны оторваны от основных баз.

В Ахметовском районе Грузии сосредоточены огромные запасы оружия, материальных средств, крупные банды наемников, в которые активно привлекаются чечен-цыкистинцы. В этом районе сосредоточены основные службы снабжения: перевалочные базы, госпитали.

В Ингушетии при прямом попустительстве Руслана Аушева лагеря чеченских беженцев давно стали передаточными пунктами поступающей гуманитарной помощи боевикам. Контроль и охрана лагерей почти не ведутся.

В самой Чечне основная часть населения, особенно молодежь, относится к российским властям крайне отрицательно, что позволит в кратчайшие сроки пополнить личный состав бандформирований. Потери российских войск в весенне-летней кампании ожидаются высокими, что позволит «партии мира» в Москве заключить новый сепаратный мир.

Созвездия

Совсем недалеко была Грузия. Мне даже показалось, что небо было светлей там, совсем недалеко. Над нами в своем величии и бесстыдстве сияли звезды. Провожатый мой подкрался, как всегда, неслышно. Ни камешек не пошевелился, ни воздух. Он возник слева, как бы ниоткуда, и, хмыкнув, сел рядом.

– Жил красивый молодец, прославившийся, как искусный кузнец, – начал свою последнюю притчу Звездочет. – Огонь, на котором он раскаливал железо, метал молнии. В это же время в большой крепости без единого окна жила девушка. Она была красива. Блеск ее красоты освещал Вселенную. «Посватаюсь к ней!» – решил молодец и послал сватов, не зная, что это его сестра. А она это знала.

Он посмотрел на меня значительно и проникновенно.

– А ты шутник, Звездочет. Старков был большим балагуром. Но твои экзерсисы совершенно немыслимы, потому что несвоевременны. И что мне все сказки рассказывают?

– В разведке иначе нельзя. Иначе дело не сделаешь. Слушай дальше.

«Его огонь испортит цвет моего лица», – ответила девушка, чтобы отказать парню, но о том, что она его сестра, сказать не могла. Услышав такой ответ, рассердился молодец и, взяв золотую головешку, которую накаливал в течение недели, в темную ночь пошел к девушке. Увидев его и желая спастись, девушка убежала. Молодец погнался за ней, и до смерти они бегали друг за другом. От рассыпающихся искр горящей головешки образовались звезды, от девушки осталось яркое сияние, а от молодца – головешка. Они стали Солнцем и Луною и по-прежнему гоняются друг за другом.

– Это что? – спросил я.

– Это хорошая вайнахская легенда. Нравится?

– Да таких легенд я тебе порасскажу тыщу. Ночи не хватит.

– Эта ночь коротка, – ответил он, – она уже на исходе.

– Что ты брешешь? Что ты бредишь, вайнахская рожа? Только полночь миновала.

– Ну-ну, – опять хмыкнул он, – ты хоть знаешь, что значит Стела?

– Имя такое. Женское. Красивое и редкое.

– Обижаешь. Стела значит «радуга».

– А еще какие слова у вас есть?

– Лучше бы твою девушку звали Сиеда.

– Что есть Сиеда?

– «Звезда». Правда, красиво?

– Давай выпьем.

– Давай, – неожиданно быстро согласился он.

Спирт с ключевой водой и вяленой бараниной. Звездное небо чуть после полуночи, Чечня за спиной и Грузия за поворотом тропы. Если повезет, то завтра к вечеру мы будем покупать билеты на борт до Москвы, опившись сухим вином на проспекте. Мне осточертели кукурузные лепешки. И все остальное по эту сторону границы. Это будет «Цинандали». Золотое и тонкое. Прежде я налью себе большой фужер и выпью его в три глотка. А потом буду пить понемногу и попрошу хачапури. А когда самолет оторвется от этой земли и зависнет над горами, я грязно выругаюсь на весь салон.

– Посмотри на самую яркую звезду. Это Садовсиеда.

– Это Венера, и не морочь мне голову.

– А вот тот ковшик, что поменьше, – Чухчахьер.

– А побольше?

– Вуорхьсиеда.

– А еще что скажешь?

– Одна из звезд Андромеды – Альферац – вместе с тремя звездами созвездия Пегаса составляют большого размера четырехугольник, почти квадрат, который называется Джекарт. Двор для овец. Ну как? Красиво?

– А как называется созвездие Ориона?

– Майркьажасиеда. А вот Сириус – Кхогуогсиеда.

– А Полярная звезда?

– Къилбсиеда. А вот Млечный Путь вообще красиво: Чатакхинатача.

– Что-то связано с соломой?

– Да ты не совсем простой парень. Тропинка протащенной соломы. Вот как это будет.

– А как насчет простых вещей? Небо? Горизонт?

– Небо – стигал. Ана – горизонт.

– А где моя родина? Север как?

– Твоя родина здесь. В этих горах и на этих равнинах. Отсюда пришел человек в мир после потопа.

– Да, да, конечно. Но как же насчет севера?

– Къилб!

Мы и не заметили, как фляга опустела. От холодной воды ломило зубы.

– Запалим костерок, господин профессор?

– Невозможно. Господствующие высоты у Большого Брата. А всякое большое дело рушится из-за пустяка. Ты со мной согласен, житель?

– Да не увидит никто. Мы в ямке и прикроем. Только воды вскипятить.

– Низя-а-а!

Я поднялся, подошел к спальному мешку, потом вернулся назад, к своему ночному лектору.

– Тебе после войны цены не будет.

– После какой?

– После этой.

– Это пока не война. Так, баловство одно.

– А что еще готовится?

– Много будешь знать, скоро состаришься. Тебе что, Старков не говорил о перспективах и развитии?

– Не успел чуток.

– Времени два часа. Нужно спать. А я тебе вместо колыбельной расскажу про наших священных животных.

– Самое умное животное – это ты.

– Не хами. А впрочем, не хочешь – не надо. Ты херси. Поросенок. Маленький. Неопытный. И табу на свинину существовало, как на мясо священного животного. А теперь? О времена, о нравы!

Я задремал под утро и проснулся с первым лучом солнца. Оно неуклюже, мощно и блистательно выкатилось из-за горы. Нужно было собираться в путь. Последний на этой территории. Звездочета на месте ночлега не было, но это не означало, что он оставил меня. Просто обходил окрестности, определяя, нет ли кого и не было ли ночью.

Срочно, конфиденциально. Источник из Грузии передает в центр

Двадцать пятого марта в районе населенного пункта Гудаири состоялось оперативное совещание руководителей «резервного фронта» вооруженных сил Ичкерии с участием представителей грузинских спецслужб и эмиссара Центрального разведывательного управления Д. Карпьентера. Обсуждались каналы и способы помощи наиболее боеспособным на сегодняшний день отрядам Хаттаба, Вахи Арсанова, Гелаева, Ширвани Басаева и Арби Бараева.

В базовом районе сил вторжения на территории Грузии сосредоточено сейчас до полутора тысяч боевиков под командой Увайса и Рамзана Ахмадовых – лидеров ваххабитской общины Урус-Мартана. На двадцатое февраля здесь насчитывалось до четырехсот наемников, к которым в ближайшие дни должны присоединиться еще до семисот боевиков, сосредоточенных в пакистанском городе Пешаваре. На помощь чеченским террористам планирует также направить свой отряд и организация кашмирских сепаратистов «Машкар-е-тойба». При отборе кандидатов отдается предпочтение участникам прошлогоднего вторжения в Индию.

Отмечалось, что разведка боевиков хорошо отлажена и дает хорошие результаты, учитывая политику «мягких зачисток», применяемых федеральными силами. К сбору информации о передвижении русских войск, техники, подвозе боеприпасов, местах расположения частей и органов внутренних дел привлекается все чеченское население поголовно: женщины, дети, старики, мужчины, занимающиеся извозом. Для этой же цели в местные органы власти и создаваемую чеченскую милицию внедряются боевики, перешедшие на легальное положение. Значительную помощь оказывают иностранные спецслужбы, передавая, кроме всего прочего, боевикам данные космической разведки. Они же организуют доставку оружия, боеприпасов и продовольствия по воздуху боевикам, блокированным в горах.

При прямом участии разведок США, Англии, Турции и Израиля и при участии их агентов были выведены из-под ударов русских войск и рассредоточены путем дробления на мелкие группы крупные формирования. Часть из них просочилась на равнинные территории. Наиболее эффективными признаны результаты аргунской операции, по существу проваленной русскими.

Подтверждаются сроки и детали второго этапа боевых действий против русских войск на «зеленке». Именно на этот период планируется проведение значительного количества террористических актов.

В учебных центрах на территории Афганистана, Боснии, Албании идет ускоренная подготовка еще трех тысяч боевиков – уроженцев Чечни. Они должны быть задействованы в крупномасштабной операции типа овладения Гудермесом или Грозным, что признается необходимым для создания условий новой капитуляции Российской Федерации при содействии с агентами влияния в Москве и заключении договора, аналогичного Хасавюртскому.

На проведение операции для передачи правительственным чиновникам выделены беспрецедентные суммы. При этом политическая ситуация с помощью внешних факторов и механизмов воздействия должна быть способной загнать новое московское руководство в угол и фактически капитулировать.

Установлены сроки окончания всей операции – октябрь двухтысячного года, с тем, чтобы не дать укрепиться за следующую зиму администрациям в районах Чечни и военным администрациям.