Текст книги "Пять недель в Южной Америке"

Автор книги: Леонид Родин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

В Рио-де-Жанейро мы прибыли уже после полуночи.

* * *

У нас в Союзе принято встречать прибывающих к нам из других стран ученых, писателей, артистов, простых рабочих.

Была и нам организована «встреча».

В 0 час. 30 м. по местному времени поезд подошел к перрону центрального вокзала столицы.

Как заведено здесь, к окнам бросились носильщики, и мы стали было передавать им наши чемоданы, как вдруг они прекратили их брать, а взятые ранее составили в одну кучку. В вагон вошел полицейский, и несколько полицейских оказалось под окнами. Вагон опустел, носильщики не входили за оставшимися вещами, а стояли в нескольких шагах. Мы вышли из вагона и увидели вокруг более полдюжины полицейских. К нашей группе подкатил носильщик с мототележкой с явным намерением погрузить наши вещи, но полицейские что-то буркнули ему и тот укатил назад. Стало ясно, что нас задерживают. На перроне уже стих шум высыпавшей из поезда толпы, но еще проходили пассажиры из задних вагонов. Видя нас в окружении полицейских, они останавливались любопытства ради, но полицейские их быстро спроваживали прочь. Возле кучки наших чемоданов поставили одного из полицейских, а нас пригласили следовать за старшим. Мы отказались.

Консул пытался было сказать полицейским, что они, вероятно, ошиблись, задерживая нас, но старший был непоколебим и все продолжал уговаривать нас пойти с ним. Консул отправился звонить в наше посольство (его полиция не задерживала). Лишь он ушел, к нам подошел советник посольства СССР. Он приехал нас встречать, долго пробыл на перроне и ушел на несколько минут уточнить время прибытия нашего опаздывавшего поезда и вот не подоспел к началу событий. Советник, узнав о происходящем, успокоил нас и отправился заявить протест Министерству иностранных дел.

Мне надоело стоять, и я направился к находящейся неподалеку скамейке. Мои спутники последовали моему примеру. Полицейские проявили явное беспокойство, но, поняв, что мы не собираемся бежать, расширили свое кольцо вокруг нас, держась на расстоянии метров в десять. Кое-кто из них куда-то уходил, и приходили другие полицейские, число их как-то дошло до 11, иногда сокращалось до трех.

Тем временем приехал переводчик из нашего посольства, где недоумевали, что долго нет ни ожидавшихся гостей, ни советника. Переговорив с нами, он ушел искать советника или консула. Наконец, через полчаса вдали показались все трое в сопровождении какого-то крупного полицейского чина, судя по его форме и всяким побрякушкам на мундире.

Консул спросил, будем ли мы возражать, если наши фотоаппараты будут опечатаны, а пленка будет проявлена. Мы хоть удивились, но не возражали. Однако полицейский чин продолжал упорствовать в чем-то, так что советник с консулом снова куда-то ушли. Наконец, появился какой-то штатский (потом мы узнали, что это был начальник тайной полиции); он переговорил с полицейским офицером, потом с советником и попросил наши паспорта. Один из полицейских стал переписывать что-то из наших паспортов, другой же размножил этот список в трех экземплярах. После этой процедуры охранявшие нас полицейские убрались, а нам была разрешена, так сказать, «свобода передвижения». Носильщики подхватили наши чемоданы, и мы двинулись к выходу. На двух машинах мы поехали в Советское посольство по пустынным, черным улицам, исхлестанным проливным дождем.

Ботанический сад

Па следующий же день по прибытии в Рио-де-Жанейро мы отправились в Ботанический сад.

Ботанический сад находится вдали от центра, на окраине города, на предпоследней остановке трамвая. От главных ворот открывается величественная аллея красивейшей из пальм-королевской пальмы. Тридцатиметровые стройные колонны ее стволов обрамляют уходящую вдаль прямую аллею (она пересекает всю площадь сада). Вершины пальм увенчаны кроной огромных темно-зеленых перистых листьев, среди которых видны громадные бледно-зеленые или желтоватые соцветия,

Возраст этих деревьев 126 лет, они были высажены через 12 лет после основания сада.

Ботанический сад занимает площадь в 54 га. Одна сторона его примыкает к подножью горы Корковадо, покрытой густым лесом. В силу исключительно благоприятных климатических условий (Рио-де-Жанейро лежит чуть севернее южного тропика) здесь все растения тропических стран мира растут на открытом воздухе и достигают своих естественных размеров. Более 5 тыс. видов, относящихся к 187 семействам тропической флоры, высажены в саду.

Здесь мы увидели почти все главные полезные растения тропиков Старого и Нового Света.

Быть может, наиболее интересным является каучуконосное дерево -г евея (серингейра*, по-бразильски), которое сыграло большую роль в истории Бразилии, являвшейся в течение большого отрезка времени единственным поставщиком каучука на мировой рынок.

Гевея – крупное дерево; оно дико растет в лесах вдоль Амазонки и ее притоков.

При надрезе коры дерева из него вытекает сок. Если подержать этот сок над дымом костра, то он свертывается в плотную эластичную массу коричневого цвета. Это и есть каучук, который под названием пара-каучук (от названия порта Пара на севере Бразилии, откуда его вывозили) стал известен в мировой торговле.

Впервые европейцы познакомились с каучуком, увидев у южноамериканских индейцев подпрыгивающие при ударе шары, которыми играли индейские дети. Образцы этого вещества были вывезены в Европу.

На первых порах было найдено лишь» одно применение каучука: он хорошо стирал написанное карандашом. До сих пор во многих странах стиральная резинка носит название «индейская резинка»*.

Только в 1823 г. была впервые изготовлена непромокаемая ткань, покрытая слоем каучука, из которой делались плащи, получившие название «макинтош», по имени изобретателя. Позднее стали изготовлять обувь из прорезиненной ткани, далее-галоши, автомобильные шины и массу других изделий.

С расширением применения каучука в промышленности возрастал спрос на каучук, росла его добыча в лесах Бразилии. Во второй половине прошлого века и первое десятилетие текущего каучук был одной из важнейших статей бразильской торговли. Цена на каучук достигла баснословной величины-доллар за фунт. В долину Амазонки хлынули тысячи людей в надежде быстрого обогащения, подобно тому, как во время золотой горячки в Калифорнии.

Десятки тысяч местных жителей и пришельцев стали искателями и добытчиками драгоценного сока гевеи. Эти серингейро, как их называют в долине Амазонки, вели каторжную жизнь в самых глухих и диких лесах по мелким притокам Амазонки. Они отыскивали деревья гевеи и собирали с них сок, который потом сгущали в дыму над костром.

Делается это так: палку, положенную на развилки над костром, обливают соком гевеи и вращают, пока под действием дыма сок не застынет; затем поливают ее снова и продолжают вращать в дыму; постепенно, слой за слоем, образуется большой шар каучука, достигающий веса нескольких десятков килограммов.

Гевея.

Накопленный таким путем каучук сплавлялся в маленьких лодках-пирогах на Амазонку, где его забирали агенты и переправляли далее по реке в главный город штата Амазонас-Манаус.

Город Манаус в среднем течении Амазонки стал штабквартирой «каучуковых королей», скупавших весь сырой каучук и продававших его за границу.

В короткий срок эти некоронованные «короли» разбогатели так, что строили себе дворцы из лучших строительных камней, привозимых из Европы, руками мастеров, выписанных из Италии.

В 1912 г. вывоз каучука из Бразилии достиг максимального количества – 42 410 т.

Но еще в 1876 г. англичанин Уикгем тайно вывез 70 тыс. семян гевеи с Амазонки (каучуковые короли ввели запрет на вывоз семян из Бразилии). Семена были доставлены в Лондон и высажены в Ботаническом саду в Кью. Из полученных сеянцев около 2 тыс. были перевезены на остров Цейлон и послужили началом плантационному хозяйству каучуконосных деревьев. С этого момента начался закат бразильской монополии на каучук. Правда, еще многие годы Бразилия продолжала успешно и выгодно торговать, но… в это время увеличивались плантации под гевеей на Цейлоне, в Бирме, на островах Малайского архипелага, в Индо-Китае, в Африке.

Плантационный каучук был лучше и дешевле. По мере роста его добычи стали снижаться цены на него на мировом рынке, и кривая добычи каучука в Бразилии резко пошла вниз. Теперь Бразилия, недавний монополист каучука в мире, занимает ничтожное место в его добыче, так как 97–98 % всего сбора каучука дают плантации в Старом Свете. В 1940 г. Бразилия вывезла только 18 тыс. т, в 1942 г. – 22 тыс., но выше этого количества во время второй мировой войны добыча не поднималась, идя к все большему сокращению. Мировое же потребление каучука теперь уже перевалило за 1 млн. т ежегодно.

* * *

В Ботаническом саду есть интересный уголок амазонской флоры. Здесь вокруг небольшого пруда посажены некоторые деревья из тропических лесов по р. Амазонке, в том числе и гевея; среди них построена избушка серингейро – добытчика каучука. Мы вошли внутрь: деревянный топчан, заменяющий кровать, топор, особой формы ножи для надрезания коры, глиняные чашечки для сбора сока, готовая «продукция» – шар каучука, жалкая утварь для приготовления пищи-вот и все. Таковы условия жизни серингейро, заброшенного на сотни километров в глубь девственного леса, подверженного опасности укуса ядовитыми змеями, постоянно болеющего желтой лихорадкой, оторванного от семьи и лишенного на многие месяцы общения с людьми.

В пруду, на поверхности воды, плавают огромные круглые листья гигантской водяной кувшинки-виктории регии. В природе это замечательное растение растет в теплой, до 30°, воде Амазонки. Красивый цветок сделал его любимым растением ботанических садов. Многие ленинградцы ждут под осень сообщения в газете, когда зацветет виктория регия. В нашем Ботаническом саду с большим уменьем и трудом выращивают ее в ос. обо теплой оранжерее-бассейне. У нас она цветет только один раз в году. Климат же Рио-де-Жанейро очень похож на оранжерейный климат: средняя месячная температура воздуха колеблется только в пределах от 20° до 26° тепла по Цельсию. Самый теплый месяц-январь, самый «холодный» – июнь, это когда средняя месячная опускается до + 22. И виктория регия тут в десятках постоянно цветущих экземпляров населяет пруд на открытом воздухе.

В этом же уголке амазонской флоры мы увидели пальму пашиубу* на высоких подпорках-ходульных корнях. Это-своеобразное приспособление к условиям время от времени заливаемых водами низколежащих лесов.

Эти корни-подпорки у старых деревьев так высоки, что взрослый человек становится между ними и самый ствол пальмы начинается выше головы. Тут же, на открытой лужайке, росла своеобразная бесстебельчатая пальма куруа* с песчаных отмелей Амазонки.

Ее крупные, длинные и прямостоящие перистые листья, длиной 2½-3 м, выходят как бы из земли. Плоды куруа висят низко над почвой, а иногда даже лежат на земле. Они похожи на кокосовые орехи, только мельче, и внутри у них также есть «молоко».

Кастанья-де-пара.

Неподалеку же росло одно из крупнейших деревьев бразильских лесов, дающее известные американские, или бразильские, орехи, называемые здесь «кастанья-де-пара»* (т. е. каштаны из штата Пара). Это дерево часто превышает 30–40 м и дает большой, с голову ребенка, плод; внутри прочной «костяной» скорлупы лежат самые орехи, тоже в прочной оболочке плоской полулунной формы, размером с фалангу большого пальца; в ней заключено семя, тоже полулунной формы, очень приятное на вкус и богатое маслом. Бразильские орехи вывозятся в США и Европу в количестве до 20 тыс. т в год.

По своим вкусовым достоинствам выше бразильских орехов расцениваются орехи сапукайя или, как их иногда называют, «райские орехи»*. Это семена крупного дерева, тоже бразильского коренного обитателя, растущего в тропических лесах Амазонии. Самые орехи немного крупнее бразильских, одеты морщинистой скорлупой и заключены в количестве 15–25 штук в большую деревянистую скорлупу оригинальной формы, отчасти похожей на примитивный горшок, слепленный без гончарного круга. Ко времени созревания из верхней части плода выпадает своеобразная крышка, и тогда семена-орехи высыпаются из скорлупы плода. Эти орехи раскалываются без труда (хотя и прочнее наших грецких орехов), и вкус их действительно нежнее, чем бразильских.

Ценители считают, что это-самые вкусные из всех известных орехов.

Любопытно использование скорлупы плода дерева сапукайя. В этот своеобразный горшок, уже без крышки, насыпают сахар или какую-нибудь другую приманку, и он превращается в ловушку для мелких обезьян. Просунув голову внутрь и набрав в рот еды, обезьяна уже не может вытащить ее оттуда и беспомощно мечется, пока не будет поймана.

Отсюда, вероятно, и пошло народное название этого дерева – «обезьяний горшок». Впрочем, бывает, что в эту ловушку попадают и неопытные собаки.

В саду мы видели множество пальм, каждая из которых дает какой-либо полезный продукт: волокна из пальмы буссу* идут на изготовление шляп, плоды бурити*, или винной пальмы, служат для приготовления алкогольного напитка. Плоды пальмы мукуи* дают желтоватую волокнистую мякоть, которую варят с добавлением муки – тапиоки*. В этих плодах так много жировых веществ, что даже собаки и урубу их охотно поедают.

Но следует избегать весьма обманчивых плодов пальмы урукури *. Они очень похожи на финики, а мякоть их соблазнительно сочна и душиста. Еще первые поселенцы узнали от индейцев, что плоды урукури вызывают длительное расстройство желудка.

Мелкие, величиной с вишню, плоды пальмы асаи* содержат немного мякоти между кожей и твердым семенем. Из этой мякоти, добавляя воду, делают густой напиток, пачкающий губы в фиолетовый цвет, как наша ежевика. Но основное, пальма асаи дает пальмовое масло и очень вкусные овощи «пальмито» (это – молодые побеги, которые в консервированном виде широко употребляются в Бразилии; вкус их напоминает спаржу). Пальма бабасу* является восконосом. Но более известна как источник растительного воска другая пальма – карнауба*. На ее огромных веерообразных листьях, расположенных по спирали вокруг ствола, отлагается воск. Сами же листья идут на производство шляп, корзин, цыновок, мешков, ими покрывают крыши и плетут стены домов. Ствол пальм идет как строительный материал. Корни карнаубы считаются очень питательным продуктом, а также используются как лекарственное средство. Александр Гумбольдт назвал эту пальму «дерево жизни» за многообразное использование карнаубы в различнейших целях местным населением.

Дикорастущая карнауба встречается в северо-западной Бразилии, но последние годы культивируется, главным образом, в штатах Сеара и Пиауи. В последнем штате имеется более 2 миллионов посаженных деревьев. Если подсчитать годовую продукцию воска, собираемую ежегодно с карнаубы дикорастущей и культивируемой, то можно предполагать, что в Бразилии от 80 до 100 миллионов деревьев этой замечательной пальмы.

Сапукайя (райские орехи).

Культура карнаубы в других частях света пользуется малым успехом и главным образом на Цейлоне.

В Бразилии карнаубу можно встретить по всей стране. Но только в более сухих северо-восточных штатах (как, например, Сеара и Пиауи) она дает тот восковой налет, который так ценен в бразильской торговле. Хотя большая часть воска, экспортируемого из Бразилии, получается от дикорастущих деревьев, продукция и от плантаций также значительна, на которых карнауба начинает давать воск с 8-10-летнего возраста.

Воск пчелиный и воск растительного происхождения имеют широкое применение в различных отраслях промышленности (кожевенной, электротехнической, пластмассовой, лакокрасочной и многих других).

У нас в СССР только пчелиный воск используется более чем в 45 отраслях промышленности, а, кроме того, еще в других отраслях находят применение и растительные воска отечественного производства и в небольшой доле привозные. С развитием мировой промышленности вообще возрастал и спрос на воска. Так, например, очень показателен рост экспорта карнаубского воска из Бразилии. В 1846 г. вывезено из страны 29 тонн, в 1876 г. – 2000 тонн, в 1909 г. – 3042 тонны, в 1919 г. – 8000 тонн. В 1941 г. вывоз воска пальмы карнаубы составил 11 793 тонны и занял по стоимости четвертое место в бразильском экспорте.

* * *

Несколько дней подряд мы посещали Ботанический сад Рио-де-Жанейро, изучая его ценнейшие для ознакомления с тропической флорой коллекции.

Как-то на одной из дорожек сада мы заметили нескольких ребятишек, что-то поднимавших с земли и прятавших в карманы. Подойдя ближе, мы увидели множество светло-оранжевых, с покрасневшим бочком, размером и по форме со сливу, плодов. С дорожки почти все «сливы» были подобраны, и ребятишки тянулись достать рукой их с лужайки, не решаясь ступать по ней ногами. Золотистые румяные плодики на лужайке валялись в изобилии. Откуда эти плоды? Поблизости мы не заметили деревьев с такими плодами. И уж при внимательном осмотре высоко над всеми ближайшими деревьями мы разглядели в густой и раскидистой кроне громадного дерева здесь и там висящие на коротких плодоножках, среди крупных темно-зеленых и блестящих листьев, кажущиеся мелкими, но очень яркие по окраске плодики. Это оказалось дерево тапериба*, плоды которого съедобны. Мы не замедлили последовать примеру ребятишек и отведали их. Первая «слива» показалась очень вкусной, от второй ощутился какой-то специфический привкус терпкого эфирного масла, третья «слива» слегка обожгла губы, а на деснах и нёбе ощутилась оскомина. Четвертую «сливу» я уже не стал есть. Мало ли что написано на этикетке, будто плоды таперибы съедобны! Сергей Васильевич вспомнил, что он встречал близкий вид в Мексике. Там он растет невысоким деревом и население называет плоды его сливами и их можно купить на сельских базарчиках. Мы решили собрать плоды для семян. Но что делать с оболочкой? И здесь Сергей Васильевич быстро переговорил с ребятишками, и они дружно принялись освобождать карманы, переправляя лакомство в рот. Через несколько минут мы были удовлетворены вполне достаточным запасом «таперибовых» косточек, а ребята получили от Бориса Константиновича денежное вознаграждение за эту заготовительную операцию.

Среди многих полезных растений тропиков широкую известность получило дерево кола* из тропической Африки. Семена колы, называемые обычно орехи-кола, содержат тонизирующие вещества колатин, кофеин и теобромин; они возбуждают нервную систему и способствуют подъему сил утомленного человека. Эти их свойства были известны негритянским племенам.

Кола.

Теперь кола культивируется во многих тропических странах, в том числе в Южной Америке. Несколько деревцев кола мы видели в Ботаническом саду; к сожалению, на них не было плодов с их характерной бугорчатой с поверхности скорлупой, внутри которой и содержатся семена-орехи. Культура колы в Бразилии не имеет заметного экономического значения, хотя орехи-кола пользуются спросом в США и в других странах для приготовления шоколада-кола и для лекарств.

Нет более назойливой рекламы, чем реклама «кока-кола» – прохладительного напитка, распространившегося по Латинской Америке из США. Ловкая фирма в начале своей деятельности добавляла в напиток вещества из орехов кола, и бутылочка кока-кола, говорят, производила приятное освежающее действие. Но это было давно, теперь фирма перешла на «чистую химию», и кола сохранилась лишь на этикетке.

Тем не менее, реклама сделала свое дело, и кока-кола заняла господствующее место на рынке прохладительных напитков.

В 1950 году во Франции разыгрался крупный скандал, когда обнаружилось, что американский трест по производству прохладительного напитка кока-кола сбывает потребителям (кока-кола проникла и во Францию в качестве одного из предметов «американской помощи» по плану Маршалла) напиток, содержащий вредные для организма химические вещества.

Под давлением французских промышленников, производящих прохладительные напитки, была создана специальная комиссия для расследования этого дела. Эта комиссия установила, что американский напиток кока-кола содержит фосфорную кислоту и другие вредные для человеческого организма вещества. Комиссия в своем докладе утверждала, что многие лица, употреблявшие этот напиток, серьезно повредили свое здоровье. Комиссия пришла к заключению о необходимости запрета на продажу кока-кола во Франции.

Однако по поручению агентов американского треста кока-кола посольство США в Париже вручило французскому правительству 350 миллионов франков для передачи французским промышленникам, которые разоблачали американских дельцов. Посольство потребовало, чтобы доклад комиссии по расследованию скандала с трестом кока-кола не был опубликован и не обсуждался в парламенте.

В угоду своим современным хозяевам с Уолл-стрита французское правительство взялось уговорить французских промышленников принять взятку и не разглашать выводов комиссии. Нет сомнений, что если бы доклад комиссии был обнародован, продажа вредного американского напитка неизбежно сократилась бы не только во Франции, но и в других странах.

* * *

В тропических лесах Бразилии есть своя кола – это гуарана*, кустарник, плоды которого также содержат возбуждающие нервную систему вещества. Свойства их были известны индейцам, от имени одного из племен которых (гуарани) растение, вероятно, и получило свое название.

Некая бразильская фирма, окрыленная преуспеванием кока-кола, выступила со своим напитком «гуарана». Теперь на площадях и заборах, в ресторанах и кафе соревнуются в рекламировании своих «целебных вод» обе фирмы, всучивая расслабленному тропическим зноем потребителю подкрашенную воду, единственное достоинство которой то, что ее подают остуженной до 0°.

Едва ли кто-нибудь поверит, что известный наркотик кокаин получается из листьев небольшого кустарника, едва достигающего высоты 2–2½ метров. Бродя по Ботаническому саду Рио-де-Жанейро среди гигантов растительного мира, и во всяком случае под сенью довольно крупных деревьев, мы с удивлением рассматривали этот, казалось бы, жалкий и тщедушный кустарник с редко сидящими на ветках широколандетными листьями и колючками у их основания, с мелкими невзрачными цветами грязноватой светло-желтой окраски, запрятанными в пазухах листьев.

Кока*, как называют его индейцы, известен им с древнейших времен в качестве сильно возбуждающего средства.

Гуарана.

Листья кока с прибавкой гашеной извести или золы другого растения – киноа* усталые путники жуют в трудных переходах. Кока придает силы и притупляет чувство голода. В часы досуга и отдыха листья кока жевали, чтоб испытать чувство некоторого опьянения, повышенной веселости, прилива бодрости и жизнерадостности.

С открытием Америки очень быстро проникли в Европу сведения об этом замечательном растении, родина которого – тропические горные леса Боливии и Перу. С приходом европейцев естественные заросли кока очень быстро истощились и вскоре вообще были истреблены, так что в настоящее время кока известен только в культуре (разведением его, повидимому, занимались уже и индейцы). В 1870 году кока был введен в культуру на Цейлоне и в других британских колониях.

Алкалоид кокаин нашел широкое применение в медицине как обезболивающее средство, особенно при мелких операциях.

Кокаин ядовит и вредно сказывается на человеческом организме, почему за последние десятилетия он постепенно вытесняется из медицины, будучи заменяем другими, менее вредными препаратами (у нас в СССР новокаином, получаемым из отечественного сырья, и другими).

В Западной Европе и США кокаин (в виде настойки, порошка, раствора) получил широкое распространение, как один из видов наркотиков. Частое и продолжительное употребление кокаина неизбежно приводит к психическим расстройствам и вообще к моральной деградации.

* * *

Мы увидели здесь замечательное дерево – мулат (пау-мулато* бразильцев), названное так за шоколадный цвет коры, такой гладкой, как кожа смуглого человеческого тела.

Это дерево выделяется тем, что оно ежегодно в июле – августе сбрасывает свою кору, но листья его вечнозеленые.

Замечательна равенала или дерево путешественников* из Африки. Если отогнуть толстый черешок его 6-7-метрового веерообразного листа, то из влагалища его вытекает струйка воды. Путники в сухих африканских саваннах утоляют этой водой жажду.

Нам это продемонстрировал садовник, находившийся поблизости, когда мы со всех сторон осматривали дерево путешественников. Он отогнул черешок листа и оттуда потекла вода. Она была прохладной и прозрачной. Есть и другой способ достать воду-надо сделать прокол в нижней части листового влагалища.

Из размочаленных черешков и листовых жилок равеналы плетут стены хижин. Про дерево путешественников говорят, что оно «дает не только влагу жаждущим, но и кров неимущим».

Всем известны ароматические продукты, употребляющиеся со времен глубокой древности как приправа для кушаний, – гвоздика, корица, ваниль и многие другие. Мы увидели все растения, дающие эти вещества.

Коричное дерево* – это крупное дерево, достигающее 20–22 м высоты и до метра в диаметре; для получения корицы обрезаются нетолстые ветви и с них сдирается кора, заключающая в себе те пахучие вещества, которые ценятся кулинарами.

Гвоздичное дерево* – тоже крупное, листья его блестящие, кожистые, овально-ланцетные, их форма – с сильно оттянутым концом – типично тропическая, обеспечивающая легкое стекание с них дождевой влаги. Цветы собраны в густое соцветие, лепестки их мелки и невзрачны, но завязь обладает тем тонким ароматом, который со времен глубокой древности привлек внимание человека. Это и есть самая гвоздика. Бутоны и едва начавшие распускаться цветы с молодой завязью собирают, просушивают и далее пускают в продажу как пряность.

Родина гвоздичного дерева – Молуккские острова, или острова Пряностей, как их еще называют. В XVII веке, когда этими островами завладели голландцы, они всячески охраняли культуру гвоздичного дерева от вывоза семян или саженцев и монопольно торговали гвоздикой в течение столетия. В XVIII веке французам, а потом англичанам, удалось организовать плантации гвоздичного дерева в своих тропических колониях. Голландская монополия была подорвана, и сбор гвоздики только в английском Занзибаре намного превзошел сбор ее на своих родных Молуккских островах. Борьба за гвоздичные плантации велась не зря: мировой сбор гвоздики около 12 млн. кг, из которых три четверти приходится на плантации, находящиеся в руках английских плантаторов на Занзибаре.

Есть еще одно дерево, родом с Антильских островов, – пимента да Ямайка*, у которого листья содержат эфирное масло с гвоздичным ароматом.

То, что мы знаем под именем ванильной палочки, вовсе не палочка, т. е. не из древесины. Это особым образом провяленная оболочка плода, похожего на боб фасоли, принадлежащего мелкой лиане, обвивающей стволы и ветви деревьев. Местное название ее баунилья*.

Видели мы здесь и благородный лавр*, который прекрасно растет у нас в Крыму и на Черноморском побережье Кавказа и хорошо знаком всем, кто бывал в этих местах. Листья лавра и дают тот самый «лавровый лист», без которого не обходится, кажется, ни один повар на свете.

Мы привыкли к тому, что цветы и плоды у деревьев развиваются на верхних концах молодых ветвей. У многих же тропических растений очень характерной особенностью является то, что цветы, а впоследствии плоды, образуются на наиболее старых частях-на стволе и нижних концах толстых ветвей. Эта особенность, пожалуй, наиболее ярко выражена у хлебного дерева*. Родина его-тропики Старого света. Это крупные деревья с развесистой кроной до 30–35 метров высоты. Жители тех мест употребляют плоды хлебного дерева в пищу в вареном или поджаренном виде. Весьма отдаленно они напоминают вкус хлеба, скорее же нечто среднее между картофелем и тыквой. Плоды хлебного дерева достигают величины тыквы, форма чаще всего немного овальная, и они сидят на короткой плодоножке прямо на стволе или у основания ветвей. В Океании хлебное дерево возделывается с древнейших времен. Жители острова Таити считают, что три хлебных дерева могут с избытком кормить одного человека. А если добавить, что из молодых трехлетних деревцев извлекают волокно и приготовляют ткани, а ось мужского соцветия используется как трут и фитиль, то вполне можно присоединиться к поговорке островитян, что хлебное дерево дает ему хлеб, кров, тень и одежду.

Хлебное дерево.

В Океании плоды хлебного дерева употребляются так. Снятый с дерева плод протыкают палкой и оставляют до утра на воздухе, чтоб внутри началось брожение. Забродившие плоды очищают от кожуры и складывают в ямы, где они могут долго храниться. По мере надобности берут порцию и с добавлением воды и кокосового масла месят тесто. Потом пекут в печи или на раскаленных камнях.

Наш отечественный знаток культурных растений профессор П. М. Жуковский пишет: «Самое замечательное, мне кажется, заключается в том, что изобретение хлеба из бродящего теста принадлежит, очевидно, древним жителям Океании. Наш обычный хлеб, как известно, готовится на дрожжах, т. е. при хлебопечении имеет место спиртовое брожение, вызываемое дрожжевым грибком Saccharomyces cerevisiae. Дрожжи эти поддерживаются на хлебных заводах в культуре. Рост теста и ноздреватость его объясняются действием углекислоты (выделяющейся при брожении) и растяжимостью клейковины. Брожение же плодов хлебного дерева обеспечивается дикими микробами, споры которых носятся в воздухе и попадают на вскрытые плоды». Дерево это очень декоративно: оно образует мощную крону, листва дает хорошую тень, и оно нередко используется в Бразилии для украшения садов и парков. Великолепный экземпляр хлебного дерева, даже более эффектный, чем в Ботаническом саду, мы видели в парке у здания советского посольства.

Рядом с толстым стволом хлебного дерева приютилось небольшое деревце из этого же рода с забавным названием «карамболя»*. Оно родом с Молуккских островов и широко вошло в культуру в тропиках Старого света. Его плод яйцевидной, слегка угловатой, формы до 8-12 сантиметров длины; в спелом виде приобретает красивую янтарную окраску. Плод мясистый, сочный, приятного кисло-сладкого вкуса. Употребляется для изготовления вкусного освежающего напитка, а также на желе, консервы и др. Любопытно, что сок плода выводит пятна на полотне и используется еще для чистки медных предметов.

* * *

В Бразилии очень популярны «резиновые конфеты»; их много сортов разнообразного вкуса. Они очень дешевы, и вы можете купить их в любой лавчонке, вам их предлагают в кино, в гостинице, на самолете. В этих конфетах к сахару и другим продуктам добавляется сок дерева чикле*. Это-индейское название дерева средней величины из семейства кутровых, к которому относится из наших растений кендырь.