Текст книги "Цвет надежды"
Автор книги: Ledi Fiona
Соавторы: Наталья Способина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 84 (всего у книги 92 страниц)
На белом полотне проступали грязные пятна и капли крови.
Гермиона двинулась к нему. Ей не было дела до людей, оставшихся за спиной. Она шла к нему и ненавидела себя за то, что в его жизни были эти минуты, эта башня и этот снег. За то, что не смогла остановить.
Девушка смотрела на знакомое до боли лицо, и слезы текли по ее щекам.
– Думаю, ты все понял, Драко.
От негромкого голоса Темного Лорда по спине побежали мурашки.
Гермиона поежилась и увидела, как Драко поднял голову. Сколько же ненависти было в его взгляде! Неприкрытой, яростной и… бессильной.
– Вот теперь мы, наконец, поговорим о деле. У нас еще есть время оповестить гостей, подготовить торжество и провести все, что задумано.
– Я не слишком хорошо выгляжу для жениха, – еле слышно откликнулся юноша.
– Ирония здесь вряд ли поможет, мальчик мой, – тонкие губы Темного Лорда тронула усмешка. – Люциус, пригласи Нарциссу, пожалуйста. Может, ей удастся объяснить Драко, что такое долг, возложенный семьей.
Гермионе показалось, что Малфой-старший на миг окаменел, а потом посмотрел на Лорда.
– Люциус, я помню наш разговор.
Вновь улыбка. Люциус слегка кивнул и толкнул тяжелую дверь за спиной.
– Оставьте нас, – произнес Волдеморт оставшимся людям. Те молча покинули площадку.
Гермиона изо всех сил постаралась не зажмуриться, хотя поняла, что не выдержит, если увидит применение круцио к живому человеку. Тем более, к нему. И все же не зажмурилась, отчасти потому, что верила – Дамблдор не допустит, чтобы это продолжалось. Да и не стал бы он показывать ей такое. Он же… человек. Он же понимает.
Темный Лорд некоторое время молча смотрел на Драко, прислонившегося к высокому зубцу башни. За спиной юноши зимнее солнце окрашивало окрестности в оранжевый цвет. Кое-где блики были алыми. Завтра будет мороз. Дай Мерлин ему увидеть это самое завтра.
– Выбор, – негромко произнес Лорд, не дойдя до Драко нескольких шагов. – Выбор… Ты думал, он у тебя есть? Мальчик, мальчик… Я буду с тобой честен, потому что ты совершил ошибку, и я хочу уберечь тебя от ее повторения. Что есть выбор? Иллюзия. Не более. Выбор может быть лишь в тех переделах, что сильный предлагает слабому. Истина такова, что я – сильный, а вы – слабые. Мальчик мой, с этим просто нужно смириться. С этим можно жить, поверь. Живет же столько волшебников. И ты сможешь. К тому же качество жизни будет зависеть только от тебя. Можно не знать нужды ни в чем, и все свое свободное время посвящать любимому делу. У тебя наверняка есть хобби.
Драко смотрел на Темного Лорда из-под упавшей челки, и в его взгляде Гермионе чудилась настороженность, обреченность и что-то еще. Девушка никак не могла понять, что именно.
– У тебя есть два пути. Только два, мальчик мой. Спуститься сейчас вместе со всеми вниз, сделать вид, что ничего этого не было, отогреться, поесть, облачиться в праздничный наряд и уже через несколько часов обнять красивейшую из девушек. Или ты не считаешь мисс Забини красивой, достойной?
Темный Лорд улыбнулся в ожидании ответа.
– Не слышу.
– Считаю, – разлепил губы Драко Малфой.
Голос скрежетнул заржавевшей сталью. Он откашлялся.
– И есть второй вариант, – все с той же улыбкой продолжил Темный Лорд. – Смерть. Возможно, даже не мучительная, но смерть – это прах. Это много цветов сегодня и совсем ничего завтра. Когда я убью Гарри Поттера, о нем еще будут говорить какое-то время. Хотя тоже недолго. А о тебе не будет говорить никто. О тебе просто забудут. Твоя мама не переживет подобного горя. Твой отец поймет, что его сын опозорил семью. Твое имя будет забыто и стерто. Прах – это совсем не интересно, Драко. Признаюсь, мне бы хотелось склониться к первому варианту, но если ты будешь продолжать вести себя так же, боюсь, все произойдет менее радужно.
Наступила тишина. Темный Лорд смотрел на свои перчатки, Драко Малфой – в пол. Гермиона затаила дыхание. Она уже почти хотела, чтобы он спустился с этой башни туда, где ждет теплый очаг и жизнь.
– К тому же должен тебя огорчить, – вновь улыбнулся Темный Лорд, словно что-то вспомнив. – Если ты выберешь второй вариант, то твоей матери придется присутствовать при этом. Или же даже поучаствовать. Я еще не решил.
Гермиона в ужасе оглянулась на Драко и увидела, как он стиснул зубы, и на его скулах заходили желваки. Господи, что же делать!
Ответить Драко не успел, скрипнула кованая дверь, и на площадке появилась Нарцисса. На ней была меховая серебристая мантия. Женщина, пожалуй, выглядела бы ослепительной, если бы не бледность и то, как она сжала руки, увидев сына. За ее спиной стоял Люциус. Нарцисса неотрывно смотрела на Драко, Люциус быстро оглядел площадку, а потом, кажется, вздохнул с облегчением. На какой-то миг Гермионе показалось, что Малфой-старший ее увидел – таким пронзительным был взгляд серых глаз. Но потом она вовремя спохватилась, что это даже не мантия невидимка. Ее самой здесь просто нет.
– Нарцисса, – обратился Темный Лорд к миссис Малфой, – мы как раз беседовали с Драко, и он никак не может решиться. Либо эта башня, либо помолвка. Твой сын совсем не хочет обзаводиться семьей.
Нарцисса проигнорировала шпильку. Она во все глаза смотрела на сына. Драко так же смотрел в ответ. Наконец женщина улыбнулась и негромко произнесла:
– Я уверена, мой сын сделает верный выбор.
С этими словами она двинулась в сторону сына, но, сделав три шага, замерла, точно наткнувшись на стену. Драко весь подобрался, а Нарцисса попыталась преодолеть невидимую преграду. Гермиона не понимала, что происходит. Люциус, казалось, тоже. Один Темный Лорд забавлялся происходящим. Он обернулся к Люциусу и почти весело проговорил:
– Твоя супруга так предсказуема, Люциус. Встать между мной и сыном, вынудить меня использовать волшебную палочку. Это для нее довольно просто сделать – кровь вейлы, да и, чего греха таить, это милое создание может быть настоящей фурией, – Лорд жестко улыбнулся и, уже повернувшись к миссис Малфой, резко произнес: – Я не позволю еще раз использовать материнскую защиту против меня. Ты должна была подумать об этом, Нарцисса.
Гермиона увидела, как плечи Нарциссы едва заметно опустились. Видимо, ее план разлетелся вдребезги. Но поразиться тому, что эта женщина решила пожертвовать собой ради сына, Гермиона не успела, потому что ее внимание привлекло резкое движение.
Драко Малфой что-то сорвал с шеи, в отблесках заходящего солнца и подрагивающих факелов блеснула серебристая вспышка. Какой-то предмет летел в сторону Нарциссы.
Одновременно произошло несколько вещей. Темный Лорд выкрикнул, по сути, бесполезное Ступпефай, Драко ударился о стену, а Нарцисса по инерции схватила летящий в нее предмет и… исчезла.
Гермиона в ужасе застыла, ожидая того, что сейчас может произойти. Вот сейчас одно единственное заклинание, и все.
Люциус Малфой остался неподвижен. Его напряженный взгляд прирос к фигуре сына. Темный Лорд какое-то время молчал, не опуская палочку. Она была направлена на Драко, уже успевшего выпрямиться и снова смотревшего себе под ноги.
Гермиона нервно сглотнула и услышала негромкий голос Волдеморта:
– Поразительно. Как можно было пропустить портключ? Люциус?
Малфой-старший едва заметно развел руками.
– Кто это был? Нотт? Ничего нельзя поручить…
Темный Лорд повертел в руке палочку и обратился уже к Драко:
– Куда он вел?
– Далеко, – откликнулся Драко. – Дальше, чем вы сможете попасть.
– К проклятому магглолюбу? Мальчик, неужели ты не понимаешь, что вы по другую сторону? Да при первой же возможности твоя мать окажется в Азкабане. Они не смогут найти настоящих виновников и будут использовать тех, кто под рукой. Ты поразительно наивен. Дамблдор никогда не станет защищать кого-то, если ему это невыгодно. А выгоды от Нарциссы – ноль. Ты считаешь, что сможешь ее защитить?
– Я? Нет, наверное. Но там она будет под защитой.
– Драко, открою тебе тайну. Людьми очень легко управлять. Например, и часа не пройдет, как Нарцисса вновь окажется здесь, потому что просто не сможет оставить тебя одного. Возможно, у нее будет другой план. Возможно, она даже решится обратиться к аврорам… порой, находясь на грани отчаяния, люди совершают странные поступки. И сделает только хуже, как ты понимаешь. А ты вот этим глупым жестом резко уменьшил свои шансы на благоприятный исход. Или ты считаешь, что это игра?
– Можно вопрос? – негромко откликнулся Драко.
– Разумеется, мой мальчик, – голос Лорда неуловимо потеплел. Гермиона, вообще, заметила, как он быстро переходит от запугиваний к увещеваниям и делает весьма успешно и то, и другое.
Драко слегка усмехнулся этой перемене тона.
– Почему вы не пытаетесь провести посвящение силой?
Волдеморт обернулся к Люциусу и почти весело произнес:
– Наблюдательный юноша. Как ты понимаешь, Метка должна быть принята добровольно, ибо это – высшая ветвь магии. Принятая против воли, она может разрушить разум. Поэтому я просто берегу тебя, как видишь.
– Это единственная причина?
– У тебя есть основания сомневаться?
– Отец? – Драко наконец обернулся к Люциусу.
Его голос слегка дрогнул, когда он произнес это простое слово. Люциус едва уловимым жестом закутался в мантию поплотнее и негромко отозвался:
– Разум действительно может пострадать.
Темный Лорд оглянулся на говорившего, но Люциус продолжал смотреть на сына:
– Однако в твоем случае к этому риску добавляется еще заклинание, которое сопровождало твое рождение. В каких-то моментах его лучше не пытаться переломить.
– Что это значит? Какое заклинание?
– Так ты решил поговорить об этом, Люциус? Не лучшее время, – в голосе Лорда прозвучала усмешка. – Ну что ж. Позволь мне закончить. Твое рождение, Драко, предопределило заклинание.
Гермиона, застыв, смотрела на костенеющее лицо Драко Малфоя.
– Не желание отца, не любовь матери. Всего лишь древнее заклинание, позволяющее наделить ребенка некими силами. Наверное, ты задумывался, почему ты не видел родительской любви? Дети так наивны. Они считают, что их должны любить. Иных, конечно, любят. Но это тех, чье рождение желанно. Ты же не более чем результат продуманного плана!
Гермиона наконец оторвала взгляд от застывшего Драко и посмотрела на его отца. Люциус стоял, не шелохнувшись, лишь чуть подрагивал уголок тонких губ, да глаза были прикрыты, словно он старался не видеть того, что происходит. Гермиона подумала, что будь он помоложе, наверное, заткнул бы уши руками.
А вот Драко был моложе, и он поступил именно так. На миг прижал ладони к ушам и сделал шаг назад, упершись спиной в ребро зубчатого выступа.
Солнце скатилось по небу, словно огненный шар по ледяной горке, и сейчас оно едва касалось плеч юноши.
– Бред, – отчетливо проговорил он. – Я не хочу слышать этот бред.
– Охотно верю, мой мальчик, – невозмутимо произнес Лорд, и Драко отнял ладони и сцепил руки в замок, хрустя пальцами. А Лорд продолжил: – Но ты сам знаешь, что это не бред. Потому что он задевает, а задевает всегда лишь одна вещь – правда. Потому что от нее не отмахнешься, не сделаешь вид, будто никогда не слышал. За твои семнадцать с половиной лет никто не объяснил тебе, в чем дело. Ни отец, ни мать, ни так любимая тобой Мариса.
– Она знала?
– Они все знали, мальчик. Знали, но молчали. Сначала ты был слишком молод, а потом, наверное, так и не дал повода допустить мысль, что способен сам разобраться. Если бы ты так яростно не сопротивлялся нашей встрече, ты узнал бы об этом гораздо раньше, потому что каждый человек имеет право знать правду, тем более, если она касается его самого.
– Узнал бы я? И? Вы считаете, в благодарность я бы бросил свою жизнь к вашим ногам?
– Она и так у моих ног, мальчик. Я не буду извиняться за то, что ты родился вот так. Напротив. Я дал тебе шанс стать кем-то большим, нежели любой в твоем окружении, я дал тебе шанс возвыситься над этими ничтожествами, обрести подлинную силу и власть!
– Я не просил этого шанса! – голос Драко сорвался на крик.
– Знаю, Драко. Но так вышло. Теперь ты можешь либо продолжать прятаться от самого себя за криками и истериками, либо мы спокойно спустимся вниз, в тепло, и поговорим обо всем. Поверь, мне есть, что тебе сказать.
* * *
В то время как на высоте пятидесяти метров от земли происходили эти события, далеко от поместья Малфоев, в подземелье замка Хогвартс Северус Снейп пытался чем-то занять время в ожидании развязки.
Он сидел за большим письменным столом и перечитывал свиток пергамента, исписанный мелким почерком. Люциус Малфой будто знал, что что-то случится в этот день.
В дверь негромко постучали. Северус раздраженно обернулся на звук и ответил:
– Войдите.
Привычно оглядел стол, нет ли чего, что нужно спрятать от посторонних глаз, и лишь потом поднялся навстречу вошедшему. Да так и запнулся на полушаге.
В дверях стояла маленькая фигурка в бордовом свитере, а из-под черной челки смотрели настороженные глаза:
– Мадам Помфри просила передать список зелий, которые вот-вот закончатся.
Томас Уоррен неуверенно протянул листок пергамента. Северус несколько секунд смотрел на мальчика, понимая, что абсолютно не готов к этой встрече.
После разговора в лазарете он намеренно избегал ребенка. Все пытался свыкнуться с новыми ощущениями. Да разве с этим свыкнешься? Да еще вот так – на расстоянии. На лекциях он против воли задерживался взглядом на черноволосой макушке. Том сидел один, горбился, когда писал, и то и дело пачкал правую щеку чернилами, когда потирал ухо, не откладывая пера, над чем-то размышляя. И Северус в такие моменты чувствовал, что больше всего на свете хочет подойти к ребенку, посадить его ровнее, подарить хорошее перо и… осознание того, что он никогда так не поступит, выбивало из колеи. Поэтому он пока просто держался так же, как и всегда. Ждал. Чего ждал, и сам не мог сказать. Возможно, момента, когда все разрешится с Темным Лордом, потому что давать мальчику надежду и тут же во второй раз оставлять его сиротой Северусу совсем не хотелось. А ситуация оставалась непредсказуемой. И еще он просто боялся, потому что понятия не имел, как сказать Тому правду.
Он смотрел на неуверенно переминающегося с ноги на ногу мальчика и не знал, как поступить. Поэтому просто протянул руку за пергаментом и сказал:
– Спасибо.
– Пожалуйста, – себе под нос ответил Том и быстрым взглядом окинул кабинет.
В дальнем углу в котле побулькивало зелье. И глядя на то, как мальчик едва заметно вытянул шею, стараясь разглядеть кипящее варево, Снейп вдруг подумал: как он мог не замечать этого раньше? Мало кто из первокурсников так интересовался зельями – предметом одиночек. Не всем было дано понять, что, глядя, как бурлит жидкость в котле, улавливая букет ароматов от ее ингредиентов, можно было забыть, что ты совсем один, что у тебя нет друзей и близких.
Северус так и видел любопытство ребенка, но ему бы не следовало обращать на это внимания, потому что с минуты на минуту сюда должны были вернуться Драко с Нарциссой, и еще неизвестно в каком состоянии. Да и сам Северус мог понадобиться директору, и еще могли случиться с миллион вещей, для встречи с которыми нужен был холодный разум. Однако Северус Снейп вдруг произнес:
– Ты можешь помочь мне с зельями, если хочешь.
На миг в глазах мальчика полыхнуло недоверие, а потом он быстро засунул руки в карманы свитера и пробормотал:
– Я бы с удовольствием.
Северус едва заметно улыбнулся и быстро просмотрел список мадам Помфри.
– Подбери для первого пункта ингредиенты. Они в черном шкафу, – он протянул Тому список.
Мужчина понимал, что реплика звучит суховато, да и не то он должен говорить, но щеки мальчика слега порозовели от смущения, и он бросился к указанному шкафу.
Северус Снейп помешивал бурлящее зелье. Три раза по часовой стрелке. Восемь раз против. Он мог делать это с закрытыми глазами. Но сейчас неотрывно смотрел на сосредоточенно сопевшего мальчишку. Том беспрестанно шмыгал носом. Видимо, холодный ветер и сквозняки подземелий Хогвартса сделали свое дело. Или же мальчик просто выбегает на улицу раздетый. Северус Снейп отложил ложку и снял с полки зелье от простуды.
– Готово, – сообщил Том, с гордостью указывая на аккуратные кучки пакетов и склянок.
Про себя Северус отметил, что мальчик расположил их в том порядке, в котором они понадобятся для приготовления.
– Ты… молодец, – неловко произнес зельевар. Он не привык хвалить и не умел этого делать.
Но Том заалел, как маков цвет, и шмыгнул носом громче прежнего.
– Возьми, – Северус протянул ему пузатую склянку.
– Что это? – мальчик поднял взгляд, и Северус едва не зажмурился от той магии, что произошла за несколько минут в этом кабинете. Взгляд из испуганно-настороженного стал удивленно-доверчивым.
– Зелье от простуды. Выпей тридцать капель сейчас, – взмахом палочки Снейп наколдовал стакан, – и тридцать на ночь.
– Спасибо, – смущенно произнес Том.
– Где ты простыл?
– Наверное, когда ходил на травологию в незастегнутой мантии.
Снейп приподнял бровь.
– Пэнси меня уже ругала, – сообщил Том, словно отрапортовал, что порцию наказания получил.
Снейп еле сдержал улыбку.
– Ты остался на каникулы здесь…
Мальчик проглотил капли, поморщился, хватая второй стакан с водой.
– Невкусно, – сообщил он, смутился и сам добавил: – Зато полезно. Да, я не хочу возвращаться в приют на каникулы. Там… неинтересно. А еще у меня были настоящие рождественские подарки. Утром. У кровати!
Мальчик в порыве эмоций взмахнул рукой, и Северус пожалел, что не догадался положить приготовленный набор перьев тоже у кровати. Как теперь отдать?
– А что ты получил в подарок, если не секрет?
– Пэнси подарила мне шарф и шапку. Красивые. А Драко – подарочное издание о сборной Англии по квиддичу. Там столько всего! Жалко только я не успел их увидеть. Они уехали оба, пока я спал.
Северус Снейп вновь подумал о Драко, судьба которого решалась в эту самую минуту в сотнях милях отсюда, и Северус ничем не мог помочь мальчику. О Драко, который перед отъездом в неизвестность потратил свое время на покупку книги по квиддичу и сделал подарок мальчику-первокурснику. Тут же в памяти всплыло бледное расстроенное лицо Пэнси Паркинсон, накануне вечером сидевшей в кресле и гипнотизировавшей взглядом бутылку. И Северус видел, что в ее сознании бился один вопрос: «почему?». И эта девушка тоже потратила время, купив чужому мальчику шапку и шарф. Словно младшему брату. Северус почувствовал острый приступ благодарности к своим ученикам за то, что делали то, чего сам Северус так страшился.
– Они вернутся с каникул, – услышал он свой голос, – и ты еще скажешь им спасибо.
– Да. Они… хорошие. Хотя и взрослые. С ними интересно. А Драко даже позволил мне играть в команде. Жалко, что в этом году они заканчивают школу.
Северус про себя подумал, что это – самая меньшая неприятность, которая грозила семнадцатилетним подросткам, но вслух ничего не сказал. Вместо этого внезапно проговорил:
– Я знал твою маму.
Том, до этого оживленно рассказывавший о старостах, застыл. Несколько секунд непонимающе смотрел снизу вверх, и не дождавшись продолжения реплики, произнес:
– Правда?
В вопросе было столько надежды, что Северус подумал, что не знает, как продолжить. Он кивнул в ответ.
– Вы хорошо знали мою маму?
Северус на миг задумался.
– Не так хорошо, как хотелось бы, – наконец произнес он. – Твоя мама была очень сильным человеком. И еще… чутким, добрым. Она занималась благотворительностью и… у нее была очень красивая улыбка.
Северус замолчал, понимая, что если продолжит, то забредет не туда.
Но Том, кажется, ничего не замечал. Он смотрел на крышку стола и слегка улыбался. Северус вдруг подумал, что видит его улыбку впервые. Вот такую – не вымученную, не запрятанную – случайную и настолько искреннюю, что Северусу захотелось улыбнуться в ответ.
– Я подумал, – наконец протянул Том, – если вы знали мою маму, может быть, вы знали и моего папу?
Вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба. Северус почувствовал, что воротник мантии стал нестерпимо жать.
Едва он открыл рот, чтобы ответить, как что-то изменилось. В комнате появился кто-то еще. Северус почувствовал это еще до того, как раздался едва слышный свист, и за спиной Тома появилась бледная Нарцисса Малфой.
Том резко обернулся и шарахнулся в сторону преподавателя. Сам Северус по инерции сжал плечо мальчика и с беспокойством оглядел Нарциссу. На теплой серебристой мантии таял снег, на бледном лице жили одни глаза. Нарцисса быстро окинула взглядом помещение и, кажется, не сразу узнала Северуса, а когда узнала, губы ее задрожали, и… тут она увидела Тома. Несколько секунд пыталась взять себя в руки, а потом негромко выговорила:
– Профессор Снейп. Прошу прощения за вторжение.
– Все в порядке, – ответил Северус, чувствуя, как холодок бежит по спине.
Он ждал двоих. Может быть, троих. Он готов был увидеть здесь и Люциуса. Ему даже удалось бы обрадоваться. Но Нарцисса стояла одна, все еще сжимая в кулаке серебряную цепочку, и было видно, что медальон появился у нее не по собственной воле.
– Это… первокурсник Слизерина. Томас Уоррен, – представил он. – А это Нарцисса Малфой – мама Драко.
Том неуверенно улыбнулся. Нарцисса кивнула мальчику и попыталась выдавить ответную улыбку, попытка потерпела фиаско.
– Я… – начал мальчик.
– Том, в подсобном помещении нужно разложить новые ингредиенты. Там каталог слева на полке.
Мальчик поспешно кивнул и бросился к двери. Северус Снейп не пускал за эту дверь ни одного ученика. Но сейчас, видя дрожащие губы Нарциссы, он пустил бы туда даже Поттера, лишь бы скорее узнать, что случилось.
– Где Драко? – быстро спросил он, едва Том исчез за дубовой дверью.
Нарцисса сделала шаг вперед, пошатнулась, и Северус подхватил ее под локоть.
– Где?
– Он… он… там. Не получилось. Он не позволил приблизиться к Драко… Медальон… Драко бросил. А там защита… и…
Северус быстро прижал к себе Нарциссу, гладя ее по волосам. Ладонь цеплялась за заколку, пальцы путались. В его жизни подобных жестов не было уже очень давно, да и были ли они вообще когда-нибудь?
– Успокойся. Сядь. Расскажи толком.
Нарцисса всхлипнула и впилась в его плечи, сжав до боли.
– Драко остался там. Его нужно… Портключ! Медальон – портключ!
Нарцисса отшатнулась от Северуса и разжала ладонь, на которой блеснул серебром дракон. И прежде чем она успела воспользоваться портключом, Северус его выхватил. Нарцисса неверяще подняла на него взгляд и тут же кинулась отбирать. Вспышка, и портключ вновь стал обычным медальоном.
– Как… ты… мог?
Выдохнула Нарцисса, глядя на Северуса, как на незнакомца.
– Нарцисса, успокойся! – мужчина быстро наколдовал стакан с водой и метнулся к шкафу за зельем. – Выпей.
– Нет, – она отшатнулась от протянутого стакана.
– Нарцисса, – Снейп с досадой притопнул. – Драко там не один, это раз. Твой сын гораздо умней, чем ты считаешь, это два. Если он так поступил, значит, у него был план.
– Не один? – негромко переспросила Нарцисса. – Это невозможно. Я… могла ожидать тебя, но ты здесь. Люциус в этой ситуации вряд ли что-то сможет. Значит…
– Там Дамблдор.
– Невозможно, – повторила Нарцисса. – На поместье защита.
– Я прекрасно это знаю, – откликнулся Северус. – И Дамблдор знает.
– Тогда как?
– Проекция.
– Проекция? – Нарцисса на миг сжала виски руками и наморщила лоб, вспоминая. – Я… Проклятье! Ничего в голову не идет.
– Проекция позволят переместиться бестелесной оболочке. Сгусток энергии.
– Вспомнила! – воскликнула Нарцисса. – Я читала об этом, когда Драко был маленьким. Но для проецируемого это огромный риск и напряжение. Почему Дамблдор пошел на это?
Северус развел руками.
– Наверное, чтобы защитить Драко.
– Или попытаться уничтожить Лорда…
– Возможно.
– Но ведь в пророчестве сказано, что уничтожить может ребенок и…
– Пророчества не всегда сбываются.
– Приведи пример!
– С ходу не могу.
– Но энергии хватит ведь на что-то одно. Так?
Северус кивнул, а про себя подумал: «Если вообще хватит». А еще по спине пробежал холодок от мысли: «А что все-таки выберет Дамблдор?». Тогда, в Министерстве, он выбрал жизнь Гарри Поттера, а не смерть Волдеморта. Он сам потом поделился с Северусом, видимо, слишком жгло сердце этим выбором. А что выберет сейчас? Драко – не Поттер… Но Нарциссе об этом знать не обязательно. Отправка любого из них в имение Малфоев – лишь лишняя фигура в богатом выборе кандидатов на спасение. Нарцисса успокоится и сама поймет. Меж тем Нарцисса протянула руку за стаканом, который он по-прежнему держал в руке, и залпом выпила воду.
– Медальон был единственной защитой, – глухо выговорила она. – Без него действие перстня может быть…
– Перстень у меня.
Нарцисса непонимающе посмотрела в глаза мужчины.
– Перстень Драко?
– Он отдал его перед тем, как шагнуть в камин.
– Ты… рассказал ему?
– В общих чертах.
– И ты убедил его снять перстень? Это невероятно.
– Самое невероятное в том, что я и слова не сказал о том, чтобы снять перстень. На него и так вылилось слишком много информации, которую в один день не переваришь. Я побоялся, что если начну слишком давить, он упрется и решит, что мы что-то затеяли и как-то хотим его использовать. Он… вообще уверен лишь в том, что его используют. Ему не давали повода доверять людям. Сложно представить, что произошло бы, узнай он о заклятии Лорда.
– Я хотела ему сказать летом. Но не смогла. Решила: пусть еще денек он побудет просто ребенком. И что получилось в итоге?
– Ты не виновата, Нарцисса. Ты – меньше всех. Драко поймет. Пройдет время, и он все поймет. Он снял перстень. Сам. Он сильный, Нарцисса. Ему просто нужно, чтобы ты была рядом.
Несколько секунд она смотрела в глаза Северусу, а потом произнесла:
– Что теперь?
– Ждать, – развел руками мужчина.
– Ждать… – негромко отозвалась женщина и огляделась в кабинете. – У Земуса было по-другому.
– Да, я все переделал.
Нарцисса кивнула и прошла вдоль стеллажей, заставленных колбами и склянками, огляделась, скинула мантию и сложила ее на столе. Северус про себя подумал, хорошо ли отбывающие наказание вытирают столы, а то ведь – прощай дорогая мантия. И сам усмехнулся своей мысли. Мантия – последнее, о чем будет беспокоиться в эту минуту Нарцисса Малфой.
– Что это за мальчик? – рассеянно спросила она, глядя в подернутое морозом окно. – Ты представил меня как мать Драко. Они общаются?
Северус почувствовал, что это слишком много для одного дня, но не ответить Нарциссе не мог.
– Первокурсник. Драко взял над ним шефство.
– Почему?
– Не знаю. Так сложилось у них.
– Уоррен? Незнакомая фамилия.
– Он… сын Властимилы.
– Властимилы?.. – Нарцисса наморщила лоб.
– Властимилы Армонд.
В кабинете повисла тишина.
– Армонд? – через некоторое время выдавила Нарцисса.
Северус кивнул, потому что в горле пересохло, и выдавить из себя хоть звук казалось запредельным действием. Нарцисса негромко охнула. Поднесла ладонь к губам, потом ко лбу, точно проверяя, нет ли у нее жара, а потом прижала ладонь к груди, нервно сглотнула. Северус наблюдал за ее жестами, отстраненно отмечая, как фамильный перстень рода Малфоев играет в свете свечей.
– Мерлин мой! Я… не знала, что у Властимилы был сын. Мерлин!
– Я тоже не знал. Представь себе! – ответ Северуса прозвучал напряженно.
– Но… Уоррен? Уоррен…
– Эту фамилию Тому дали в приюте.
– Том… Значит в честь…
– Думаю, да, – неохотно кивнул Северус.
Ему самому понадобилось гораздо больше времени, чтобы провести параллель. Видимо, это чисто женское – назвать сына в чью-то честь. В честь… любимого?..
Северус дернул подбородком и предложил:
– Присядешь?
Нарцисса замахала руками в воздухе, отказываясь.
– Но… Том первокурсник. То есть ему…
– Почти двенадцать, – деревянным голосом отчеканил Снейп.
– Двенадцать. Не получается… Кто его отец?
Северус Снейп наконец отвернулся от подруги и посмотрел на свой письменный стол.
– Никого не напоминает? – хмуро откликнулся он.
– Мне? – удивилась Нарцисса.
– Тебе-тебе.
Женщина посмотрела в сторону, вспоминая мальчишку, которого видела всего несколько секунд. Невысокий. Но в двенадцать лет еще рано судить, каким он будет. Бледный. Худой. Весь какой-то нескладный.
– Нет, – наконец произнесла она. – Кажется, что-то… Но… нет.
– А ты подумай-подумай…
Что-то в голосе Северуса Снейпа заставило ее поднять голову. Несколько секунд они смотрели друг на друга.
Одиннадцатилетняя Нарцисса не спеша идет по кабинету зельеварения. Ее первый урок в Хогвартсе. Длинные светлые волосы заплетены в косу, дорогая шелковая мантия переливается в отблесках свечей. Мама сказала, что в школьной форме тоже можно выглядеть красиво. Сумка непривычно оттягивает плечо. Девочка скользит взглядом по партам, решая куда сесть. С задних рядов раздается хохот, но Нарцисса намеренно туда не смотрит. Там сидит Сириус Блэк. Мальчишка, который едва поздоровался с ней в «Хогвартс-экспрессе». Он быстро нашел себе новых друзей, и их общество показалось ему приятнее, чем общество Нарциссы. Подумаешь! Всего-то забыла ответить на пару его писем.
В итоге Сириус ехал в купе с этими противными мальчишками, которые к тому же попали с ним на один факультет. Нарцисса же мало того, что всю дорогу скучала в компании каких-то девчонок, потому что искать знакомых ей не хотелось – так она была обижена на Сириуса, так он еще попал в Гриффиндор. Она бы, наверное, от стыда не знала, куда глаза деть, а он радовался, что будет учиться со своими новыми друзьями. Вздорный мальчишка, который все время поступает наперекор… всему!
В общем, Нарцисса была зла.
Почти все первокурсники сидели по двое. Было, правда, свободное место со Стефанией Мунд, но Нарцисса ее не любила… Внезапно внимание девушки привлек ссутулившийся за первой партой мальчик. Привлек потому, что нервно ежился от хохота гриффиндорцев. Нарцисса направилась прямо туда. Кажется, Сириус ей что-то крикнул, но она не обратила внимания.
– Привет, здесь свободно?
Мальчик поднял голову. Он был очень бледный и худой. А еще смотрел исподлобья, как волчонок. Нарцисса впервые видела таких странных детей.
Несколько секунд он смотрел на нее, словно не понял вопроса. В темно-карих глазах были недоверие и настороженность. А еще слезы. Где-то там – на дне. Наконец он еле заметно кивнул. Нарцисса присела на соседний стул, только тут услышав оклик Сириуса. Кажется, он советовал не испачкаться. Она обернулась так резко, что косой больно ударила себя по плечу. Гриффиндорцы хохотали, но Сириусу уже было не особенно весело. Он злился. Нарцисса это прекрасно видела. Злился так, как умел только он: глаза прищурены – даже не видно, что они синие-синие, как небо, губа закушена… «Так тебе и надо», – подумала она и вновь обернулась к мальчику.
– Не обращай внимания на этих придурков, – посоветовала Нарцисса.
