Текст книги "Цвет надежды"
Автор книги: Ledi Fiona
Соавторы: Наталья Способина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 92 страниц)
– Малфой, – тихо прошептала девушка.
Он тут же открыл глаза и отнял руку от плеча. Внимательный взгляд заставил Гермиону замолчать.
– Грейнджер, научись летать на метле, а. Ничего же сложного!
– Прости, – пробормотала девушка и добавила, – что с твоим плечом?
Малфой тут же резко оттолкнулся от стены и выпрямился разжавшейся пружиной:
– Со мной все в порядке. С чего ты взяла?
– Ты держался за плечо. Я видела.
– Поменьше бы ты смотрела и побольше делала, – буркнул парень. – Мое плечо, хочу и держусь!
– Да не претендую я на твое плечо! Просто дай оказать тебе первую помощь. Это наверняка растяжение, если не разрыв, так нельзя оставлять. Я умею оказывать первую помощь.
– Грейнджер, вот вытащим Поттера, и будешь хвастаться перед ним своим умением, а меня оставь в покое!
С этими словами он поднял метлу с пола и направился к двери.
Девушка сердито последовала за ним. Ну зачем нужно быть таким упрямым ослом! Ведь себе же хуже делает. Ей-то совсем его не жалко. Но глядя на то, как он осторожно спускается по веревочной лестнице, ведущей из кабинета, Гермиона призналась себе, что лукавила. Ей было, конечно же, жалко. Тем более, что травму он получил из-за нее.
«Надо и правда научиться летать», – пообещала себе девушка и тут же усмехнулась. После стирания памяти она вряд ли об этом вспомнит.
Малфой ждал внизу, и Гермиона начала спускаться. Она почти добралась до пола, когда люк над головой с треском захлопнулся, заставив девушку от неожиданности подскочить и сорваться с лестницы. Было невысоко, и она, разумеется, преспокойно приземлилась бы на ноги, если бы эти самые ноги не запутались в проклятой веревке. Малфой подхватил ее у самого пола, не позволив упасть. Почувствовав под ногами опору, Гермиона подняла на него голову, ожидая гневной тирады: ведь ему должно быть больно. Но вместо этого встретилась с глазами, в которых плясали чертики. Кажется, парень с трудом сдерживал смех.
– Что? – возмущенно спросила девушка.
Может, стоило промолчать, но она терпеть не могла, когда над ней смеются.
– Знаешь, – странным голосом проговорил Малфой, – я начинаю искренне сочувствовать Поттеру и Уизли. Как они умудрились дожить до семнадцати лет, столько времени проводя с тобой? Вот, оказывается, почему Поттер не вылезает из лазарета. А эти истории про спасение Мира уже потом придумываются?
Гермиона открыла рот – высказать этому наглецу все, что думает. Но промолчала. Что она могла сказать? Что совершая вылазки с Гарри и Роном, всегда знала, что рядом друзья, что они помогут, поддержат, а от него не знаешь, чего ожидать? Да если быть честной, она никогда так не нервничала в обществе всех знакомых парней вместе взятых. Это все он виноват, что она сегодня такая неуклюжая. Ну не признаваться же ему в этом! Гермиона закрыла рот и шагнула по направлению к лестничному пролету. Сзади отчетливо слышалось фырканье и хрюканье.
– Малфой, – рявкнула Гермиона и обернулась.
Тот шел сзади, стараясь сделать серьезную мину, что явно плохо удавалось. Девушка посмотрела в его лицо и прыснула. Через минуту они уже хохотали, как сумасшедшие, не понятно над чем. Наверное, сказалось нервное напряжение. Отсмеявшись, Гермиона вдруг произнесла:
– Слушай, а почему у Трелони окно оказалось открытым? Она же никогда не проветривает класс.
– Не знаю, – весело сказал Малфой, поравнявшись с ней и бесшумно ступая по каменным ступеням башни, – может, она его проветривает раз в год перед первым сентября. Или может, у нее привычки изменились.
– Если бы изменились, ты бы заметил?
– Не по адресу. Я бросил прорицание в конце третьего курса.
– Серьезно? – удивилась Гермиона.
– Да ну. Мне надоело тратить время на выслушивание всякой чуши.
– Кстати, – сказала Гермиона, – по идее, Трелони должна была знать, что мы ворвемся в ее кабинет, и принять соответствующие меры.
– Вот она и приняла – окно открыла.
Оба снова прыснули.
Все пока шло спокойно и без эксцессов. До того момента, пока они не вошли в один из коридоров. Из открывшейся двери в противоположном конце коридора показалась Миссис Норрис, а шаркающие шаги возвестили о том, что она там не одна.
Еще не сообразив, что делает, Гермиона схватила Малфоя за рукав и тут же почувствовала, что его рука вывернулась, и он тоже сжал ее свитер в районе локтя. Гермиона еще лихорадочно оглядывалась в поисках укрытия, а слизеринец уже резко дернул ее в сторону и затащил в нишу за доспехами. В коридоре было темно, и только кое-где горели факелы. К счастью, как раз эта ниша была погружена в полумрак.
Гермиона слушала стук сердца в ушах и смотрела на юношу, стоящего напротив. Он был очень близко, и они все еще сжимали в руках рукава друг друга. Девушка со странно замирающим сердцем разглядывала его лицо. Она никогда не решилась бы на это, если б не видела, что он сейчас совершенно не обращает на нее внимание. Он прижимался головой к стене и внимательно смотрел в сторону коридора, повернув голову налево. При этом взору Гермионы предстал его упрямый подбородок и напряженно сжатые губы. Девушка внезапно подумала, каково это: целовать Драко Малфоя, и тут же сама испугалась своих странных желаний. Лезут же глупости всякие! Чтобы как-то отвлечься, она повернула голову направо и посмотрела в темный коридор. Ничего не видно. Девушка скользнула взглядом по спутнику и обнаружила, что в его левой руке откуда-то взялась волшебная палочка, и он крепко сжимает ее, готовясь использовать, если это понадобится. Рука слега подрагивала. По-видимому, напрягать ее было больно.
Рядом прошаркал Филч и тут же скрылся. Подождав еще несколько секунд, Малфой опустил палочку и отцепился от рукава Гермионы.
– Пойдем? – прошептал он, все еще вглядываясь в полумрак коридора.
Вместо ответа Гермиона неожиданно прыснула.
– Что? – недоуменно посмотрел на нее парень.
– Малфой, а зачем мы прятались? – еле сдерживая смех, прошептала девушка. – Нам же нужно как можно быстрее попасть к Дамблдору, и вообще мы не сделали ничего плохого.
Гермиона еле держалась на ногах и никак не могла перестать хихикать. Не соображая, что делает, она уткнулась в плечо юноши и почувствовала, что он беззвучно трясется от смеха. Чуть успокоившись, Малфой прошептал в ответ:
– Наверно, все дело в привычке. При виде Филча я всегда чувствую себя виноватым.
– Я тоже, – тихо ответила Гермиона, и улыбка исчезла с лица, когда она заметила расстояние между ними, вернее его полное отсутствие.
Девушку бросило в жар. Она почувствовала биение его сердца совсем рядом, запах его туалетной воды, от которого начинала кружиться голова. Такое с ней было впервые. Гермиона нерешительно подняла голову и встретилась с его глазами. В них сейчас не было ни привычной насмешки, ни злости, только что-то…
– Нам пора, – резко сказал Малфой и отцепил от себя Гермиону, которая, оказывается, успела положить руки ему на плечи. Гермиона в ужасе уставилась на свои ладони, быстро сжимая кулаки и опуская руки от греха подальше. Да что же за день сегодня такой!
Малфой тем временем быстро скользнул вдоль стены, не глядя на девушку и стараясь не касаться ее. Гермиона молча поплелась следом. Неужели он тоже что-то почувствовал? Иначе ведь сказал бы какую-нибудь гадость и, вообще, не стал бы так шарахаться от нее, и еще в его голосе не появилась бы эта с ума сводящая хрипотца. Гермиона уперлась взглядом в спину шагающего впереди юноши. Поймет ли она его когда-нибудь? Вдруг Малфой остановился:
– Ты ничего не слышала? – не оборачиваясь, спросил парень.
Его голос был до обидного спокойным и ровным, в то время, как сама Гермиона до сих пор не могла унять отчаянно бьющееся сердце.
– Нет, – буркнула она, как вдруг…
– Мисс Грейнджер?
Девушка резко обернулась и столкнулась нос к носу с преподавателем зельеварения.
Малфой уже успел скрыться за поворотом и почему-то не спешил оттуда появляться, предоставив Гермионе выкручиваться самой. Она уставилась на Снейпа. Несмотря на глубокую ночь, тот был одет в рабочую мантию и, как всегда, не доволен жизнью. Понятно, что ее появление не могло улучшить настроение самого нелюбимого преподавателя, но надежда всегда умирает последней.
– Позвольте спросить, что вы здесь делаете в это время? Соскучились по урокам? – да, если надежда на радушный прием еще теплилась в глубине души, то «ласковый» тон этого милого человека как-то ее вытеснил.
– Добрый вечер, – сказала вежливая Гермиона и мысленно пообещала прибить Малфоя за то, что он так и не соизволил объявить о своем присутствии. – У нас дело к…
– У вас? – голос Снейпа был ехиден до жути. – И что же это за дело?
– Это касается Гарри, – начала Гермиона, но ее прервал елейный голос декана Слизерина.
– Ах, вот оно что! В этом году мистер Поттер решил заранее известить о своем прибытии в школу и послал старосту Гриффиндора с этой почетной обязанностью. И какую же встречу организовать мировой знаменитости, а?
Гермиона с ненавистью уставилась на говорившего. Нет. Он не станет слушать. Сейчас вымотает все нервы и пошлет куда подальше, а в это время…
– Доброй ночи, профессор, – раздался спокойный голос у нее за спиной.
– Мистер Малфой? – брови Снейпа поползли вверх. – Что вы делаете здесь в такой час и в таком окружении? – выразительный взгляд в сторону Гермионы.
– Я все объясню по дороге. Нам нужен профессор Дамблдор, – Малфой говорил уверенным и спокойным тоном. Гермиона невольно позавидовала. Сама она перед Снейпом никогда не могла и двух слов связать, если дело не касалось ответа на уроке.
– Идемте, – тут же откликнулся Снейп.
Что-то в глазах лучшего ученика заставило его не сомневаться ни минуты.
Снейп и Малфой плечом к плечу пошли по коридору, а Гермиона, злясь на весь мир, поплелась следом.
«Ну, Малфой, ты еще у меня попляшешь»! Девушка не могла сдержать обиду. Зачем появился этот чертов Снейп? Без него было так хорошо. Помощник выискался! Она упорно не желала признавать, что это один из лучших вариантов развития событий. Ведь ни она, ни Малфой не знали пароля в кабинет директора. Не сидеть же перед Горгульей до утра. Хотя… С недавних пор такой вариант очень бы устроил Гермиону. Ей не хотелось терять того хрупкого и непонятного явления, которому она еще не могла дать ни названия, ни характеристики. Просто Малфой оказался… Она еще не знала, что думать. Только с обидой понимала, что ей не хватило совсем немного времени, чтобы понять что-то важное.
Откуда ей было знать, что Малфой в этот момент благодарил Мерлина за появление Снейпа. Потому что он не мог сейчас находиться рядом с ней. Слишком все было неожиданно и неправильно, не к месту и не ко времени. Ему нужно было разобраться в себе. Слишком много вопросов. А вопросы без ответов юноша не любил. А еще лучше ни в чем не разбираться, а скорее покончить с этой заварухой и стереть ей память. Для нее ничего не будет: ни его комнаты, ни этого непонятного полета на метле, ни этой ниши в полутемном коридоре Хогвартса. А сам он не будет об этом думать. Он сможет. В чем, в чем, а в упорстве ему не откажешь. Да! Так и нужно будет поступить. Заставить ее забыть с помощью заклятий. И заставить себя забыть. Это будет просто. Он на это, во всяком случае, очень надеялся.
После принятого решения стало спокойно. А судьба сыграла злую шутку.
Глава 18. Судьба сказала свое слово
Судьба порой жестоко так играет:
Дает все то, о чем мечтать лишь можно,
Ну, а взамен внезапно забирает
То, что считал своим ты непреложно.
То, с чем успел срастись за эти годы,
То, что всегда казалось неизменным…
Ты получаешь мнимую свободу,
Навек расставшись с чем-то сокровенным.
После принятого решения стало спокойно. А судьба сыграла злую шутку.
Нарцисса Блэк долго стояла в музыкальной комнате, глядя в окно. За это время погода успела кардинально измениться. Вместо яркого и приветливого солнышка за окном вот уже полчаса валил снег. Создавалось ощущение, что внезапно наступила ночь: таким темным было все вокруг. Огромные белые хлопья бились в стекло, чтобы тут же слезами стечь на замерзший карниз. Нарцисса, как завороженная, смотрела и смотрела на бушующую стихию.
Люпин был прав. Прав от первого до последнего слова. Сириус действительно сделал очень сложный выбор, и ему сейчас совсем ни к чему дополнительные переживания. Нет! Нарцисса не станет больше искать с ним встреч, стараться оказаться наедине. Нет! Пусть живет, как живет. С его уходом из дома наверняка потеряется последняя нить к нему. Через полгода, когда он окончит школу, она уже не сможет ничего узнать о нем, увидеть его, побыть рядом.
Что ж. Видимо, это судьба.
Нарцисса решилась. Вот только снегопад за окном так и манил: «Освободись! Освободись! Один шаг – и вечная Свобода»!
Но что это изменит? Сириус станет счастливее от этого? Вряд ли. А она? Ее вообще не будет. Нет! Поступить так со своей семьей девушка не могла.
Она вздохнула и вышла из музыкальной гостиной. Коридор казался пустынным, неприветливым. Наверное, из-за внезапно потемневшего неба. Нарцисса еще не решила, куда пойти. К Белинде? Нет! Выслушивать ее рассказы об очередном кавалере сейчас хотелось меньше всего… Смешно! А больше и не к кому. Одной быть отчаянно не хотелось, и девушка медленно направилась в сторону больничного крыла. Не то чтобы она хотела опять навестить Люциуса. Просто идти было некуда, и она надеялась, что по дороге что-нибудь придумает.
Оказавшись в коридоре, в котором располагался кабинет трансфигурации, девушка увидела Люпина, сворачивающего за угол. Сложилось впечатление, что он вышел из кабинета Макгонагалл. Странно… Суббота. Что ему в гостиной не сидится? Девушка остановилась посреди коридора.
«На улицу пойти, что ли?» С этими мыслями она подошла к широкому подоконнику и присела на его краешек. Посидев так с минуту и решив, что поза не очень удобная, Нарцисса залезла на подоконник и прислонилась спиной к стене, вытянув ноги. Девушка открыла свой рюкзачок и увидела в нем стопку бутербродов.
– Входишь в роль идеальной жены?
– Стараюсь…
Она откинула голову и посмотрела в окно. Снег. Вечный снег и холод.
Ее отвлек звук открывающейся двери. Нарцисса резко обернулась и приготовилась спрыгнуть с подоконника, если это будет Макгонагалл. Нет. Из-за двери показался темно-синий свитер. При всем своем богатом воображении Нарцисса не могла представить на строгом декане Гриффиндора такого наряда. Она вновь откинула голову и отвернулась к окну.
Снег… Вечный снег и холод… Почему-то бросило в жар, и девушка вновь обернулась на человека, вышедшего из кабинета, и невольно выпрямилась.
Да-а! Вот тебе и верное решение. Пусть нелегко, но еще как-то возможно решиться не думать о нем, не видеть его, не приближаться к нему. Это выполнимо, с этим можно справиться, когда… не видишь его. Нарцисса свесила ноги с подоконника и усмехнулась. Усмешка получилась злой. Больше не было вопроса «за что?». Она поняла. Слишком терпима и приветлива была мудрая жизнь к юной Нарциссе, а девушка беспечно этим пользовалась. Сейчас жизнь брала реванш. Нарцисса еще раз усмехнулась и встретилась взглядом с темно-синими глазами.
«Встань! Уйди и не вздумай оглядываться»! – упорно твердил внутренний голос. И она, конечно, так бы и поступила, если бы не посмотрела в эти глаза, которые благодаря темно-синему свитеру приобрели просто фантастический оттенок. Так просто уйти, когда не видишь этих глаз. Но стоило взглянуть, и Нарцисса поняла, что попала в прочные силки, из которых сама ни за что не выберется. Теперь она не уйдет до тех пор, пока этот взгляд ей не позволит. В первый раз за три долгих месяца Нарцисса с замиранием сердца увидела, что не было этой привычной уже холодности, безразличия. Было какое-то новое чувство, еще ей неведомое.
Если бы девушка была в состоянии думать, она обязательно сопоставила бы сегодняшний разговор с Люпином и недавний выход этого самого Люпина из кабинета Макгонагалл. Все-таки он поговорил с Сириусом. Вот только обычно проницательная Нарцисса ни о чем таком не думала. Она просто смотрела во все глаза на свою мечту, стараясь впитать в себя каждую черточку его неповторимого образа: растрепанные волосы, словно он в порыве эмоций запускал в них пальцы, подтянутые, как всегда, до локтя рукава свитера. Раньше Нарциссе не раз и не два приходилось заклятиями возвращать растянутые манжеты в нормальное состояние. Но самыми родными и знакомыми в его позе оказались руки, которые он глубоко засунул в карманы черных джинсов. Он всегда так делал, когда ему было неловко. Вот и сейчас, стоя в такой трогательной позе, он, казалось, все силы прилагал, чтобы не опустить голову и не отвернуться. Словно что-то невидимое разрывало его на части, заставляя бежать прочь, и одновременно приковывало его взгляд к лицу девушки.
Так прошло несколько минут, лет или целая вечность. Никто из них не мог бы сказать с уверенностью. Наконец Сириус сделал шаг вперед и замер. Но это действие вывело Нарциссу из ступора. Девушка спрыгнула с подоконника и, не отводя взгляда от юноши, стоящего посреди коридора, стала шарить за спиной рукой в поиске своего рюкзачка. А тот все никак не желал находиться. В этой нелепой борьбе вслепую прошли еще несколько секунд. Наконец ледяные пальцы девушки наткнулись на одну из лямок. И Сириус вдруг понял, что она сейчас уйдет. Куда? Не важно. Главное, что уйдет отсюда. Сколько же он времени потерял со своей глупой гордостью и мальчишеским самолюбием! Нужно что-то делать. Но что?
– Привет, – выдавил он из себя.
Так себе начало, но он похвалил себя и за это. Просто до потери пульса было страшно стоять и понимать, что она сейчас уйдет, а озарение все не приходит и не приходит.
Услышав его внезапно севший голос, Нарцисса вздрогнула и ответила:
– Привет.
Опять эта дурацкая тишина…
Еще несколько дней назад, Нарциссу не смогла бы остановить никакая сила, сумей она оказаться с ним наедине. Но жизнь сыграла жестокую шутку. Именно сегодня, когда ей это было уже не нужно, он был здесь.
– Как дела? – спросил юноша.
Девушка неопределенно передернула плечами, но, решив, что этого для ответа недостаточно, подтвердила свой жест непонятным взмахом рукой.
– Впечатляющий ответ, – нервно усмехнулся Сириус.
Раньше он никогда не замечал в арсенале Нарциссы Блэк таких неуверенных жестов. До этих внезапных перемен в их жизни каждый взгляд и жест этого юного создания передавал миру именно то, что хотела сказать его хозяйка.
– А как ты? – нарушила тишину девушка.
Сириус удивительно похоже повторил ее пожатие плечами и непонятный взмах руками, заставив Нарциссу усмехнуться.
– Да! Вот и поговорили, – улыбнулась девушка.
– Не возражаешь? – Сириус махнул рукой в сторону подоконника.
– Конечно.
Нарцисса чуть подвинулась, хотя места было и так достаточно.
Он подошел ближе и встал напротив девушки. Почему-то оба не смотрели друг на друга и, повернув головы, изучали метель за окном.
Сириус думал о том, как все получилось глупо и нелепо. Неужели за эти три месяца он упустил что-то важное? Разговор с Люпином ничего не прояснил. Наоборот, еще больше запутал. Да и вообще разговором-то это можно было назвать с большой натяжкой. Началось с того, что Сириус, как всегда в последние дни, пребывал в скверном настроении. Даже сегодняшнее падение Люциуса Малфоя с метлы не украсило субботний день. И тут в конце коридора нарисовался Снейп. Сириуса охватила мрачная радость, но именно в этот момент откуда-то вынырнул Люпин и просто за шиворот втянул друга в кабинет трансфигурации. Будь это кто-то другой, лицезреть бы ему белый потолок лазарета ближайшие несколько часов. Люпину Сириус в ухо дать не мог и поэтому решил выяснить, в чем дело.
Если он ожидал связно и подробно изложенные претензии в свой адрес, то был горько разочарован. Вдохновенная речь звучала дословно так:
– Ты самовлюбленный кретин, если до сих пор не замечаешь ничего вокруг. Я разговаривал с Нарциссой. И тебе бы не мешало. Только не трави ей душу. Просто скажи, что волнуешься о ней. Девочка совсем одна.
– Где ты ее видел?
– Не важно!
– Где?
– В музыкальной гостиной. Она играла что-то удивительное…
– Ты говорил с ней?
– Допустим.
– Ремус!
– Я не должен был тебе это говорить. Просто ей нужна помощь. Дружеская! – сделал ударение на последнем слове Люпин. – Если она тебе дорога, просто поддержи ее.
– Я…
– Хоть раз в жизни поведи себя, как взрослый мужчина, а не депрессивный подросток.
– Я…
Но Люпин больше ничего не слушал. Просто вылетел пулей из кабинета. Да Сириусу и нечего было сказать. Не считая Нарциссы, его совестью с недавних пор были Лили и Ремус. Но в этом вопросе Лили упорно настаивала на мужской гордости и чувстве собственного достоинства. Люпин же просто молчал. До сегодняшнего дня. И этот короткий непонятный разговор резанул по душе больше, чем трехмесячные наставления Лили. Может из-за того, что он совпал с тайными мыслями самого Сириуса. Он не верил, что Нарцисса могла предать. Тогда почему не подошел? Ведь видел же, что она искала встреч, пыталась объяснить… Но не подошел. Да потому, что ему было всего шестнадцать. А в этом возрасте кажется, что вся жизнь еще впереди, и все на свете можно исправить. А слова «невозможно», «никогда»… их еще просто нет в лексиконе. Во всяком случае, в их истинном значении.
Даже сейчас, глядя на сумасшедшую вьюгу за окном и чувствуя присутствие Нарциссы, он не был уверен в том, что хочет сказать. Люпин требовал от него дружеского участия. Но ему хотелось совсем иного. Чего же хочет теперь эта молчаливая девушка напротив, он не знал.
А Нарцисса смотрела на буйство стихии и думала о том, что есть вещи, которые она так и не успела сделать. Всю ее жизнь Сириус был рядом. Первая радость, первая обида, первые слезы – все было связано с ним. Казалось, так будет всегда… Казалось… Наверное, поэтому вопреки домыслам и сплетням, да и вопреки здравому смыслу, за все шестнадцать лет Нарцисса ни разу не почувствовала вкус его губ на своих губах. Странно? Были объятия, казалось бы, дружеские, но у Нарциссы лет с четырнадцати от ощущения его теплых рук на своем плече или талии все сжималось внутри. Он часто носил ее на руках. Обычно помогая перебраться через какую-нибудь преграду или в моменты сильной радости – подхватывал ее и со смехом кружил. Он целомудренно целовал ее в щечку или лоб. Хотя порой Нарцисса видела, что он странно нервничает в ее присутствии. Иногда она, видя это, старалась сделать его положение еще хуже: подсаживалась поближе, обнимала его или затевала шутливую потасовку. Такие игры часто заканчивались для него раздражением на весь мир и на себя в первую очередь; для нее – безумной радостью от сознания своей власти над ним. Он хотел близости с ней, она видела. Но что-то всегда его сдерживало. Он встречался с другими девушками, она кружила головы другим парням. Так получилось, что первый поцелуй был связан не с ним. Но тогда это ее не расстроило. Ведь впереди вся жизнь. Он все-таки станет первым в чем-то самом главном, она всегда верила в это. Сириус же берег ее как драгоценную диковинку. Может быть, он тоже считал, что вся жизнь впереди. Ждал, пока она будет готова, пока сама решит, чего же все-таки хочет от их странных отношений. Он не будет торопить. Он подождет. А оказалось…
Так страшно за глупой молодостью не успеть чего-то главного…
– Люпин сказал, что встретил тебя в музыкальной гостиной, – оторвал ее от раздумий голос Сириуса.
– Да!
– Он сказал, ты играла, что-то удивительное… Я думал, ты бросила играть года три назад.
– Я тоже думала. Но в последнее время все меняется… – она помолчала и спросила: – Ты ушел из дома?
Он резко кивнул. Нарцисса внимательно посмотрела в его лицо.
– Ты уверен, что это верное решение?
Он энергично закивал. Нарцисса вздохнула. Уверенный в чем-то человек не кивает так вдохновенно, словно считая, что если убедит других, то станет уверенней сам.
– Где ты сейчас?
– Каникулы – в Хогвартсе или у Джеймса. А летом… Не знаю. Когда стукнет семнадцать смогу самостоятельно купить себе дом. У меня есть небольшое наследство.
Нарцисса улыбнулась:
– Здорово заполучить жилье, которое сам выберешь.
– Приглашу на новоселье…
– Неправда. Не пригласишь. Даже если пригласишь, я не смогу прийти.
В глазах Сириуса полыхнула боль.
– Почему? Почему именно Люциус Малфой? Ведь его семья, как мои родители. Даже хуже…
Нарцисса невесело рассмеялась.
– И ты решил это выяснить только теперь?
Сириус промолчал.
– Это не мой выбор. Ты прекрасно знаешь, что к замужеству с человеком, выбранным отцом, меня готовили с детства.
– Знаю, только я думал, что… это будет не в этом году, – странным голосом закончил юноша.
Нарцисса поняла, что он хотел сказать. Сириус думал, что это будет через год, и что избранником станет он. Это казалось таким естественным. А Нарцисса никогда не задумывалась. Она просто жила и купалась во всеобщем внимании и заботе. Ей и в голову не могло прийти, что Сириус исчезнет из ее жизни. Он всегда будет рядом. Если замужество… Наверное, только с ним. Нарцисса не загадывала так далеко. Просто считала, что он будет рядом всегда. Но в последнее время родители не одобряли их встреч. Сириус рос не таким, каким его хотели видеть. Итог – выбор пал не на него. Нарцисса только сейчас поняла всю подоплеку сложившейся ситуации. Смешно!
Сириус же внезапно отвернулся к окну. Затем с тяжелым вздохом наклонился и сложил руки на подоконнике, положив на них голову. Нарцисса посмотрела на его макушку. Ей всегда нравились его волосы: иссиня-черные и удивительно мягкие. Не удержавшись, девушка шагнула вперед и провела рукой по его голове. Сириус вздрогнул и хотел выпрямиться, но Нарцисса не позволила, мягко толкнув его в затылок. Он послушно замер. А она с нежностью смотрела на его длинную челку, упавшую на руки, на кончики ушей, покрасневших от ее неожиданной ласки. Нарцисса провела пальчиками по его правому уху. Оно оказалось очень горячим. Девушка улыбнулась. Такой нежный и трогательный мальчик…
Сириус внезапно приподнял голову и поймал ее руку своей. Его горячая ладонь накрыла ее ледяные пальчики и прижала их к пылающей щеке. Он начал медленно выпрямляться, подводя ее ладошку все ближе к своим губам. Его лица Нарцисса не видела: все скрыла упрямая челка. Лишь горячая рука и нежная кожа под ее пальцами. Сердце отчаянно колотилось в груди. Она понимала, что нужно вырваться и бежать пока еще не поздно, потому что еще миг промедления, и он сможет делать с ней все, что захочет. Бежать… Но ноги приросли к полу. А бежать хотелось лишь в его объятия. Здравый смысл уснул напрочь. И Нарцисса уже отчаянно ждала его прикосновений. Его губы нежно коснулись ее пальцев. Девушка закрыла глаза. И вдруг:
– Блэк?!
Нарцисса вздрогнула и попыталась выдернуть свою руку, но Сириус не позволил. Он лишь отнял ее пальцы от своего лица, опустил их сцепленные руки вниз и спокойно встретил полный ужаса взгляд… Лили Эванс.
«Конечно, кто же еще это мог быть»! – зло подумала Нарцисса. Потому что судьба сказала свое слово голосом рыжеволосой гриффиндорки. Миг безумия прошел, и Нарцисса поняла, как все безнадежно.
– Ты кого сейчас окликнула? – чуть хрипловатым голосом спросил Сириус, сильнее сжав пальцы Нарциссы.
Лили опешила. Она очень редко называла Сириуса по фамилии, лишь в моменты, когда очень злилась. Они оба это знали. И риторический вопрос Сириуса дал понять девушке, на чьей стороне он будет в этом споре.
– Сириус, – тихо начала Лили, глядя ему в глаза, – ты понимаешь, что могло быть, забреди сюда кто другой? Ты понимаешь, что с тобой сделают? Твое счастье, что я…
– Ты закончила? – перебил ее Сириус.
– Нет, я еще только начала.
– Ну, общий смысл я уловил, так что можешь не продолжать.
– Сириус!
– Лили… – в его голосе проступили предупреждающие нотки.
Лили в гневе повернулась к Нарциссе.
– А если бы вас здесь застукал Люциус, а?
– Он в лазарете, – автоматически сказала Нарцисса.
– А? Вот в чем дело. То есть пока жених в лазарете, ты решила поразвлечься за счет Сириуса.
Нарцисса вновь попыталась вырвать руку, и вновь безуспешно.
Что она могла сказать? Лили права. Именно так все и выглядело.
– Лили, ты куда-то шла, – тихо напомнил Сириус.
– Я искала тебя. Все ждут в гостиной.
– Нашла. Передай, что я подойду.
– Сириус!
– Лили…
– На Рождество она станет официальной невестой Люциуса Малфоя!
Голос Лили разнесся эхом по коридору. Словно страшное пророчество. Нарцисса закрыла глаза, вслушиваясь в затихающее эхо этих слов. А когда их открыла, гриффиндорки уже не было.
Нарцисса вытащила свои пальцы из руки Сириуса, не поднимая глаз.
– Эй? – позвал он.
– Она права, – мертвым голосом проговорила Нарцисса, глядя в пол.
– Но еще можно что-то сделать, – в голосе Сириуса слышалась яростная надежда.
Девушка молча покачала головой.
– Почему? Ты не хочешь?
Нарцисса подумала о письме отца…
«Милая, все уже готово, даже горы подарков. Ждем только вас с Люциусом».
Если бы он решился на этот шаг раньше… до официального объявления о помолвке, да даже в начале сентября все еще было свежо и неопределенно. А теперь…
– Да! Я не хочу.
Сириус сделал шаг назад, как она тогда в поезде, и Нарцисса посмотрела в его лицо.
– Мне пора, – проговорил он, глядя в сторону.
Нарцисса кивнула и отвернулась к окну. Помолчала, боковым зрением наблюдая, как он уходит, и вдруг тихо сказала:
– Скоро Рождество.
Сказала тихо, но Сириус услышал и рванулся к ней, схватил за плечи и развернул к себе, как Люпин двумя часами ранее.
Она подняла глаза и встретилась с его взглядом. Сириус резко притянул ее к себе и крепко обнял, почти причиняя боль. Нарцисса обхватила его за талию и замерла.
– Маленькая моя, девочка моя родная, – прошептал он в ее волосы.
Одной рукой он крепко прижимал ее к себе, а второй гладил серебристые косички. А Нарцисса стояла, зажмурившись, и чувствовала его напряжение и отчаяние. Его плечи слегка подрагивали, а сердце колотилось, как сумасшедшее. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы за поворотом не загремели упавшие доспехи.
Они отпрянули друг от друга, и обоим стало понятно, что выбор сделан.
– Тебе пора, – тихо проговорила Нарцисса.
Он молча развернулся и пошел прочь. Нарцисса отвернулась к окну. Он и так уходил из ее жизни, поэтому смотреть в его удаляющуюся спину было выше ее сил.
Она так и не успела чего-то самого главного.
Глава 19. Все можно изменить
Пришел из пустоты, качнув поток сознанья,
Разрушил и разбил привычный мир вокруг.
Так странно… Не сказал ни слова в оправданье,
Но вот уже не Враг, хотя еще не Друг.
Еще я не могу прогнать свои сомненья,
Но руку протяни, и я ее приму.
Пусть от слепой вражды неблизко избавленье,
Я внутренне готова пройти весь путь к нему.
