Текст книги "Путешествие по стране Авто"

Автор книги: Лазарь Берман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Лазарь Васильевич Берман
Путешествие по стране Авто

Фантастические путешествия в страну великанов или в страну лилипутов с незапамятных времен увлекают читателей всех возрастов.

Особенно любопытны оказываются путешествия к великанам. Все предметы у них больше в ту же меру, что и люди.

Если путешественник встретится у великанов с автомобилем, он покажется ему гигантским инженерным сооружением. При малом росте можно даже проникнуть внутрь двигателя, хотя и не без риска. Путешественник найдет там бесчисленные переходы, пещеры, подземные озера и реки, вулканы, извергающие раскаленный газ… Там все окажется в бурном движении. И все это служит определенной цели.

Наш путешественник станет свидетелем и даже участником необычайных событий. После этого он всегда будет живо представлять себе, что происходит в машине во время ее работы. Особенно заманчиво это для тех, кто хочет в совершенстве овладеть машиной.

К сожалению, до сих пор проникнуть в нее удалось только герою этой книги. Такие уж удачные сложились для него обстоятельства.

Нам же остается путешествовать вместе с ним,

Научный редактор кандидат технических наук

В. О. Шмидт

Глава 1
О НИКЕМ ЕЩЕ НЕ ЗАМЕЧЕННОЙ ОСОБЕННОСТИ ОДНОЙ СКАЗКИ

Начались эти события в наши дни, в государстве маленьких лилипутов, сведения о котором дошли до нас около двухсот лет назад.

Главный секретарь по тайным делам – по-нашему, первый министр-стоял перед троном своего императора. Он был в парадном шелковом плаще, который далеко тянулся за ним по полу.

Главного секретаря сопровождал паж – юный слуга, совсем еще мальчик. Этот мальчик сам потом рассказывал, что во время приема у императора ему полагалось лежать на полу ничком, как бы не дыша вовсе. Голову он должен был прикрыть краем плаща своего господина. Как это ни странно, считалось, что таким образом совершенно обеспечивается тайна высокого совещания.

По сути дела, на этот раз речь шла о том, как бы, не подвергаясь риску, вернее причинить вред соседней с Лилипутией стране – Блефуску.

Лилипутия и Блефуску были расположены среди необозримого, морского пространства на двух островах, отделенных друг от друга нешироким проливом. Вот и жить бы им в добром согласии; но между ними никак не могли установиться мирные отношения.

Лилипутия, несмотря на то что занимала всего пять тысяч блестрегов, то есть на наш счет около восемнадцати километров в окружности, считала себя могущественнейшей империей. О существовании каких-нибудь других, дальних стран здесь даже не подозревали.

Что касается Блефуску, то вражда с этой страной не угасала с незапамятных времен. Кровопролитная война между ними шла с переменным успехом и стоила уже обеим сторонам бесчисленного количества и линейных кораблей, и мелких судов с десятками тысяч моряков и солдат.

Теперь главный секретарь докладывал императору, что Блефуску снова предоставил убежище и оказывает поддержку нескольким бежавшим из Лилипутии тупоконечникам, стараясь вызвать в Лилипутии замешательство и тем подорвать ее могущество.

Надо сказать, что в Лилипутии существовал старинный закон, запрещающий под страхом казни разбивать яйца с тупого конца. Единственный побывавший в Лилипутии путешественник, по имени Гулливер, не без основания удивлялся этому закону.

Этот закон никогда не переставал вызывать в стране недовольство, доходившее часто до восстаний; многие предпочитали разбивать яйца наоборот– именно с тупого конца – и считали, что государству нечего вмешиваться в это дело. Их-то и называли тупоконечниками.

В Блефуску же считали, что каждый может разбивать яйца таким способом, какой ему больше нравится. Конечно, это было к чести Блефуску. Но во всех остальных отношениях эта империя была ничем не лучше Лилипутии.

Император спросил:

– Какие меры вы предполагаете принять, господин главный секретарь, чтобы покончить, наконец, с упорным и хитрым врагом?

Главный секретарь ответил:

– Вам, конечно, известна, о могущественнейший император,

сказка о великане, который будто бы более двухсот лет назад появился в Лилипутии и пробыл в ней около двух лет. Звали этого великана Куинбусом Флестрином – Человеком-Горой. Сам он, как рассказывают., называл себя странным именем – «Гулливер»… Если это не простая сказка, приходится считаться с возможностью нового появления Человека-Горы в нашей стране. Это представляло бы большую опасность для вашего величества. Поэтому, как ваш преданный слуга, я счел себя обязанным подвергнуть эту историю самому тщательному изучению. Выводы, к которым я пришел, чрезвычайно серьезны. Дело в том, что в этой сказке сообщаются сведения такой точности, какой никогда не бывает в обыкновенных сказках. Например, говорится, что Куинбус Флестрин был ростом в двенадцать раз выше обыкновенного лилипута; что на его пропитание приходилось отпускать еды и питья столько, сколько требуется для прокормления тысячи семисот двадцати восьми подданных вашего величества…

Император, сдвинув брови, прервал его:

– Господин секретарь, говорите дело, а нё занимайте нас старыми сказками!

– В том-то и дело, о могущественнейший император, что до меня еще никто не только не придал надлежащего значения этой необыкновенной точности, но и вообще не обратил на нее внимания. Рост именно в двенадцать раз больше! А пайков – тысяча семьсот двадцать восемь – не больше и не меньше! Такая точность совершенно не соответствует характеру сказок, а более свойственна летописи…

– А хотя бы и так! – перебил император, раздраженный тем, что главный секретарь никак не может отвязаться от этой странной темы: – Какое значение для наших дней могут иметь выдуманные или даже действительные события, происшедшие двести с лишком лет назад?

– Дело в том, – заторопился главный секретарь, боясь, что ему так и не дадут договорить, – что в этой так называемой сказке рассказывается не только о пайках. Особенно привлекло мое внимание то, что в ней рассказывается о каком-то исключительном оружии, которым будто бы располагал Куинбус Флестрин. Пущенными из него шарами можно было не только уничтожать целые шеренги солдат, но пускать ко дну громадные корабли, Зажигать и разносить на куски дома, разбрасывая во все стороны осколки. Рассказывают и то, что этот Куинбус Флестрин в знак своей покорности императору, вашему божественному предку, сдал ему это оружие.

Заметив, что при упоминании о таком могучем оружии глаза у императора блеснули, главный секретарь закончил:

– Точность всех этих сведений, такая необычная для сказки, доказывает существование Человека-Горы. А из этого следует, что его оружие где-то здесь и что оно может быть найдено…

Впечатление, которого добивался главный секретарь, было достигнуто. Император поднялся со своего трона, как это делал всегда в торжественных случаях.

– Овладев таким оружием, – сказал он, – мы (как вы могли заметить, он говорил о себе одном во множественном числе) будем вооружены не только на случай нового появления Куинбуса Флестрина. Это и сейчас сыграет огромную роль в наших отношениях с блефускуанцами. Мы легко покажем им, каково спорить с нами. Одобряем ваше усердие и жалуем вам синюю нить, которую да обвейте себе дважды вокруг пояса!

Главный секретарь просиял. Синяя нить была знаком высшего отличия в Лилипутии.

– Однако, – продолжал император, – пока не разыскано это оружие, наше могущество по-прежнему остается под угрозой. Предлагаем вам до начала следующей луны разыскать и представить его нам.

Это значило: найди, а не то сотру в порошок!

Радость главного секретаря мгновенно улетучилась. Разве в таком деле можно назначать сроки? А что, если это оружие хотя и будет найдено, но окажется непригодным к употреблению? Вот и проявляй усердие по службе! Он выиграл синюю нить, а проиграть может куда больше.

– Ваше императорское величество! – начал было главный секретарь.

– Разговор окончен! – сказал император, спускаясь по ступеням трона.

Да, тут уж больше не скажешь ни слова.

Юный паж Мэлли, лежавший все время на полу ничком, был поражен тем, что услышал.

Кому в Лилипутии еще в детстве не рассказывали сказку о Куинбусе Флестрине! Дети слушали ее, широко раскрыв глаза от страха, а большинство взрослых не видели в ней ничего, кроме выдумки. Теперь же может оказаться, что это вовсе не выдумка. И если в руки императора попадет грозное оружие Куинбуса Флестрина -беда не одним только блефускуанцам. Плохо придется и простому народу самой Лилипутии.

Нечего говорить, на чьей стороне было сочувствие Мэлли. Несмотря на свой малый возраст, он успел уже сильно пострадать от порядков, заведенных в Лилипутии.

Как полагалось в этой стране, он с полутора лет был отобран у родителей и отдан на воспитание в общественное учебное заведение, где ему предстояло учиться до двадцати одного года.

Можно себе представить, как горько было родителям Мэлли расставаться со своим, таким еще беспомощным малышом.

Ведь по правилам, установленным в Лилипутии, видеться со своими детьми, отданными в школу, родителям разрешалось всего два раза в год, да и то только по часу. «Кто знает, – думали родители Мэлли, – что может случиться с нашим малышом, тем более что это мальчик, а за мальчиками так трудно уследить!» Поэтому, перед тем как передать ребенка в чужие руки, они решили, по крайней мере, хоть в чем-нибудь обезопасить его. Они использовали один секрет, который переходил в их семье из поколения в поколение. Надрезав кору одного из растущих в Лилипутии деревьев, они собрали его сок и выкупали в нем полуторагодовалого младенца. Это сделало его неуязвимым для огня.

Но, когда Мэлли достиг сознательного возраста, не было уже никого, кто открыл бы ему, что он приобрел такое завидное свойство. Между тем в дальнейшем, как мы увидим, оно сослужило ему в жизни большую службу.

Прошло несколько лет.

Однажды в установленный срок родители Мэлли не пришли к нему на свидание, а вскоре заведение посетил главный секретарь. Ему понравился Мэлли, который стоял в переднем ряду воспитанников, выстроенных для встречи в парадном зале. Он справился о нем у воспитателей и узнал, что родители его умерли, что этот воспитанник отличается большими способностями, любознательностью и далеко опередил своих товарищей в овладении науками.

Не спрашивая Мэлли, главный секретарь тут же распорядился взять его из школы и сделать своим пажом.

Так Мэлли пришлось расстаться и с учением, и со школьными товарищами. Этого он не мог простить своему хозяину.

После доклада у императора главный секретарь перевернул решительно все, чтобы найти следы грозного оружия Куинбуса Флестрина. Были перерыты все кладовые, все хранилища, все подвалы и чердаки. Мэлли с утра до вечера разбирал государственные архивы.

И вот однажды, просматривая запыленную папку за № 34181, относящуюся ко времени предполагаемого пребывания Куинбуса Флестрина в Лилипутии, Мэлли увидел наконец в одном документе слова «Человек-Гора».

Он с жадностью стал читать этот документ.

Действительно, это был обвинительный акт против Куинбуса Флестрина – Человека-Горы. В этом обвинительном акте ему приписывались самые чудовищные государственные преступления, которые будто бы открылись после того, как он из Лилипутии отправился погостить в Блефуску.

В пачке оказался и другой документ – письмо императора Блефуску императору Лилипутии. Очевидно, это был ответ императору Лилипутии на его требование отправить Человека-Гору обратно в Лилипутию связанным по рукам и ногам. Император Блефуску объяснял, почему он не может это выполнить, и сообщал подробности предстоящего отъезда Человека-Горы на родину.

«Не так давно, – писал император Блефуску, – в море был обнаружен опрокинутый бот очень странного вида. Десяти нашим крупнейшим кораблям с помощью самого Куинбуса Флестрина в часы прилива удалось отбуксировать этот бот к берегу. Там его ценой величайших усилий, с вызовом для этого войсковых частей, перевернули, после чего исправили все повреждения и оснастили для плавания».

Бот, которым с таким трудом овладели блефускуанцы, был для Куинбуса Флестрина маленьким суденышком, с которым он один легко мог управиться в плавании. На нем-то, как сообщалось в письме, Куинбус Флестрин и собирался отплыть в море.

Никаких документов о Куинбусе Флестрине, относящихся к более позднему времени, в этой папке не оказалось. Видимо, тогда и кончилось пребывание Куинбуса Флестрина на этих островах.

Мэлли передал найденные документы главному секретарю, который тоже с большим волнением стал их пересматривать. Он оказался прав: существование Куинбуса Флестрина можно считать доказанным. Но что проку, если в этих бумагах нет ни слова об оружии Куинбуса Флестрина, а значит, и о том, где оно находится. Главный секретарь приказал Мэлли во что бы то ни стало найти документы, которые помогли бы установить местонахождение оружия, и предупредил, что в случае неисполнения Мэлли будет жестоко наказан.

Таким образом, Мэлли не только не был награжден за усердие, но даже получил грозное предупреждение. Он понимал, что его ждет, если документы не будут найдены в самый короткий срок.

Глава 2
ЗАБЫТЫЙ ВО ДВОРЕ ПИСТОЛЕТ

После нескольких дней лихорадочных поисков Мэлли обнаружил еще один, более ранний, документ. Это была опись содержимого карманов Человека-Горы, составленная после того, как он изъявил покорность императору Лилипутии.

В числе прочего в документе описывались две совершенно одинаковые машины, которые помещались в карманах штанов Куинбуса Флестрина. Видимо, они и были тем грозным оружием, которое искал главный секретарь.

Против этих строк была какая-то приписка красными чернилами, но едва Мэлли начал ее разбирать, как послышались шаги главного секретаря. В последнее время он то и дело приходил проверять работу Мэлли. Волнение главного секретаря все усиливалось: близилось начало следующей луны – срок, назначенный императором.

Мэлли быстро сунул документ к себе за пазуху и с преувеличенным вниманием склонился над другим, не имеющим никакого отношения к Куинбусу Флестрину. Главный секретарь ничего не заметил, хотя Мэлли казалось, что спрятанный документ, написанный на хорошо сохранившейся плотной бумаге, громко шуршит у него за пазухой. Он понимал, что ему угрожает, если он будет уличен в попытке скрыть этот документ. Но все обошлось благополучно.

Дождавшись наконец ухода главного секретаря, Мэлли прочитал эту приписку. В ней говорилось, что означенные машины, называемые на языке Человека-Горы «пистолеты», были для безопасности отправлены в императорский арсенал. Что касается принадлежащих им шаров из крайне тяжелого металла и каких-то черных зерен, то нельзя было разобрать, куда они убраны. В этом месте красные чернила совсем выцвели. Только в конце сохранились непонятные отрывки слов: «….ать .ёрн. .альше .. огня». Что это значило, можно было только догадываться…

Как был бы доволен главный секретарь, получив этот документ! Но Мэлли понимал, сколько бедствий может принести грозное оружие, если попадет в руки императора. И Мэлли решил скрыть документ, чем бы это ему ни грозило.

Продолжая для видимости усердно рыться в старых бумагах, он теперь урывал время и для самостоятельных поисков.

Обшарив в один теплый вечер весь императорский арсенал, Мэлли не нашел никаких следов интересовавших его предметов. Разочарованный, он вышел во двор арсенала и забрался на что-то, похожее на срубленный ствол, покрытый какой-то красно-коричневой корой. Однако, усевшись на него, он ощутил такое тепло, словно сел не на дерево, а на металл, еще теплый от солнца.

Это открытие его сильно заинтересовало. Такой огромный металлический предмет, брошенный на дворе, как вещь, не стоящая внимания! Мэлли соскочил со ствола и обошел его со всех сторон. Потом отгреб землю с одного конца. Оказалось, что ствол выдолблен почти по всей длине. А в самой глубине, где должно было быть совсем темно, виднелся какой-то свет.

Ствол оказался прикрепленным к куску дерева, еще более крупному по размерам. С одной стороны к нему примыкали огромный качающийся молот и еще несколько металлических частей.

Здесь были налицо все приметы пистолета, приведенные в старинной описи. Но почему же пистолет был брошен во дворе? «Должно быть. – сообразил Мэлли, – он не влезал в ворота арсенала. а ломать стену не захотели. Вот и оставили его тут. а потом забыли. И теперь, спустя двести лет, хотя все были подняты на ноги, никто не догадался искать пистолет посреди двора. И подумать только, что такая огромная вещь могла свободно помещаться в кармане Куинбуса Флестрина!»

Мэлли решил обследовать пистолет подробнее. Особое любопытство возбудил в нем таинственный свет в тупике, в самой глубине ствола. Следовало бы самому добраться туда, но ход оказался слишком узок. Тогда Мэлли разыскал длинный шест, которым, по крайней мере, можно было прощупать, что там внутри.

Он засовывал шест в дуло пистолета с таким чувством, с каким совал бы соломинку в разинутую пасть хищника. Если лежавший так долго без дела пистолет способен еще хоть раз выстрелить – Мэлли подвергается ужасному риску. Шест, прикоснувшись к чему-нибудь внутри дула, может вызвать выстрел; первой его жертвой окажется сам Мэлли, так как он стоял прямо перед зияющим отверстием.

Однако и возня с тяжелым шестом и усилие, с которым он преодолел страх, – все это оказалось ни к чему, так как происхождение света осталось по-прежнему неясным. Хорошо еще, что не произошло никакого выстрела!

Тогда Мэлли обошел пистолет и подошел к основанию ствола снаружи. Он увидел в деревянной части пистолета выемку (полку), от которой уходил внутрь узкий канал, называемый в старинных пистолетах затравкой и служивший для проникновения огня с полки, на которую насыпали порох, к заряду, заложенному внутрь. Свет в глубине ствола оказался обыкновенным дневным светом, проникавшим туда через затравку. Только это и стало Мэлли ясно.

Выемку в деревянной части прикрывала откинутая сейчас стальная крышка с высоким гребнем; под ней, как и в стволе, сохранились следы нагара. Мэлли осмотрел молот. Вместо обычной ударной части – железного бойка – у этого молота был закрепленный в особом зажиме кусок кремня. Мэлли сообразил, что, падая под действием пружины, молот непременно должен был задевать кремнем стальной гребень. Это была, очевидно, разновидность хорошо знакомого Мэлли огнива, служащего для добывания огня, только невиданной для Лилипутии величины.

Для чего к пистолету пристроено это огниво? Видимо, для выстрела здесь предварительно высекали искру. (Это было необычайно для Лилипутии, где стреляли из луков и, для того чтобы выстрелить, натягивали тетиву.) Об этом говорили соседство стали и кремня, а также и следы нагара; этим объяснялась, вероятно, и загадочная приписка, предостерегающая от хранения каких-то черных зерен по соседству с огнем. Они Должны были вспыхивать при попадании в них искры, и огонь по затравке легко мог проникать в глухой конец ствола, куда, вероятно, предварительно закатывали шары из тяжелого металла, упомянутые в описи. От огня же позади шаров, наверное, получалось что-то такое, отчего их с силой выбрасывало из ствола…

Таково было общее представление, которое Мэлли составил себе о бездействовавшем более двухсот лет пистолете.

Как бы то ни было, этот пистолет действительно является необыкновенным и грозным оружием. Какое счастье, что оно пришло в негодность! Впрочем, действовать этим пистолетом было бы не под силу ни одному лилипуту.

Найдя пистолет, главный секретарь столкнулся бы с новыми затруднениями. Надо было бы очистить пистолет от ржавчины, разобраться в его действии да еще найти принадлежащие ему шары и черные зерна. К тому же в условиях Лилипутии пистолет оказался бы не легким ручным оружием, а целой пушкой. Пришлось бы построить для него специальный лафет, с которым могли бы управляться солдаты-лилипуты.

Конечно, если бы все это удалось, император на страх врагам получил бы в свое распоряжение мощную артиллерию, имеющую на вооружении один, а при удаче – даже два грозных пистолета Куинбуса Флестрина.

Этому, однако, не бывать! Мэлли ничего не сказал хозяину о своей находке.

Он желал во что бы то ни стало до конца разобраться в устройстве и действии пистолета. Не занимались ли ученые Лилипутии изучением этого удивительного предмета? Он обратился к старым делам Лилипутской академии наук. После долгих поисков он обнаружил и там кое-какие записи о Человеке-Горе, но говорилось там совсем не о полых железных стволах, а о каком-то круглом предмете, тоже упомянутом в описи. Его под силу было нести только двум лилипутам, которые продевали для этого шест сквозь имеющееся кольцо и клали концы этого шеста себе на плечи. Этот предмет издавал непрерывный шум с пощелкиванием; с одной стороны за стенкой из прозрачного материала на нем двигалось по кругу что-то вроде двух стрел: одной – длинной, другой – короткой, причем длинная двигалась значительно быстрее короткой.

Особенно интересно, что Куинбус Флестрин не начинал никакого мало-мальски важного дела, не вынув этот предмет из кармана и не взглянув на него, словно получая от него какой-то совет. При этом, впрочем, кроме обычного пощелкивания, ничего не удалось подслушать.

Ученым поручено было выяснить, каково назначение и устройство этого предмета и как в нем получается вечное движение. Но они не пришли ни к какому согласию по этому вопросу. Сам предмет, к сожалению, был возвращен Человеку-Горе, и он его, видимо, увез с собой.

Что касается пистолетов, то никаких записей о них Мэлли в делах академии не обнаружил. Надо полагать, что они были утрачены. Но, по сравнению с тем, что один из пистолетов он нашел и ощупывал собственными пальцами, это было не так уж важно. Кое-что в его устройстве он понял и сам…

Кроме того, он попутно получил сведения о другом предмете с двумя вращающимися стрелами неизвестного назначения.

Все это он скрыл от своего хозяина.

Тем временем на очередном приеме император спросил главного секретаря, где же пистолеты Человека-Горы, от нахождения которых так много зависит. Главный секретарь представил императору обвинительный акт и письмо, найденные Мэлли. Император нетерпеливо пробежал их глазами. Но его мало занимало одно установление факта пребывания Человека-Горы в Лилипутии.

Вместо похвалы главному секретарю он сказал:

– Мы не видим еще в этом толку. Где оружие, спрашиваем мы?

– Ра-зыс-ки-ва-ем! – запинаясь, отвечал главный секретарь.

– Плохо ищете, – сказал император. – Мы полагаем, что вы сильно переутомлены. Предлагаем вам сегодня же выехать на длительный отдых в Блеклефутию!

А Блеклефутия, надо вам знать, была пустынным островком – местом ссылки в великой империи Лилипутии.

Так произошло падение главного секретаря. Сделанное им открытие сыграло в его жизни роковую роль. Свою угрозу расправиться с Мэлли он так и не успел осуществить.